Не говоря уж о дуэнье, - словно что-то вспомнив, быстро добавил тренер. - И не говорите мне, что вы не нуждаетесь в компаньонках, попробуйте сначала убедить в этом Канцелярию Общественной Нравственности. Я не хочу, чтобы мою школу закрыли. Кроме того, в чем вы намерены тренироваться? - спросил он, удивляясь, что ни один из его доводов не произвел на юную особу ни малейшего впечатления. - Для женщин не существует специальных костюмов! Вы же не можете фехтовать в брюках! Вы станете посмешищем!
      Девушка продолжала хранить молчание, держа на ладони кошелек. Смущенного тренера охватило чувство отчаяния. Как избавиться от упрямой девчонки? За минувшие годы он столько раз убеждал несмышленых юнцов отказаться от профессии, в которой у них нет шансов выжить. Совесть не позволяла бывшему адвокату пойти на уступки, кроме того, его могли лишить лицензии. Кошелек, конечно, выглядел увесисто, но не настолько, чтобы терять работу, которая кормит его уже на протяжении девяти лет.
      Пожалуйста, - взмолился инструктор, - если вы не хотите прислушаться к голосу разума, прошу вас, уходите и добавьте хлопот кому-нибудь из моих конкурентов. Я дам вам список.
      - Вы лучший, - спокойно произнесла девушка. - Я хочу учиться в вашей школе.
      Позади них в огромном тренировочном зале стоял лязг мечей и раздавались раздраженные окрики преподавателей. Пол сотрясался от того, что тридцать ног одновременно выполняли шаги Традиционной и Южной защиты, парировали удары, выполняли атаку стрелой, защитный выпад и вращение.
      Каждый день приносил новых юных глупцов с горящими азартом глазами, за ними следовали обезумевшие от горя отцы, единственные отпрыски которых оставили родительский кров и семейное дело, чтобы осуществить безумную мечту стать юристом. Каждую неделю приходилось присутствовать на похоронах и вносить новые имена в списки бывших учеников, положивших жизнь на алтарь профессии. На своем веку старый тренер повидал немало молодых людей, на лицах которых читалось желание умереть, но ни один из них не был таким настойчивым. Девушка не просила, не умоляла; она требовала, словно имела на это право, и не принимала его отговорки. Возможно, стоит дать ей шанс.
      Хорошо, - сказал тренер, - я приму вас при условии, что вы назовете истинную причину, почему вы хотите стать адвокатом.
      Молчание. В первый раз инструктор почувствовал некоторое замешательство. Вероятно, у юной особы имеются свои, весьма сомнительные причины, и этим он сможет обосновать свой отказ. Тренер решил не упускать шанс.
      - Существует только одна причина, - назидательно произнес он, - чтобы присоединиться к Коллегии адвокатов, все остальное ведет к моментальной дисквалификации. А у меня сложилось впечатление, что вами движут другие мотивы.
      Девушка не проронила ни слова и залилась краской. Бывший адвокат почувствовал брешь в ее защите и, являясь профессионалом до мозга костей, решил переходить в наступление.
      - Единственная причина, которая может оправдать убийство человека, это деньги. Не любовь к справедливости, не слава, не мужество, не желание быть лучшим и уж тем более не жажда убивать или быть убитой до того, как наступит старость. Это могут быть только деньги. И не вздумайте объяснять, что по окончании курса вы не собираетесь работать по специальности, что вы здесь лишь для того, чтобы получить образование. В таком случае, сударыня, вам лучше покинуть мое заведение прежде, чем я вышвырну вас вон. Самым грязным, самым скверным словом из тех, что мне известны, является слово любитель. Оно подходит вам, не так ли?
      Инструктор выигрывал. Девушка смутилась, ее слова звучали неуверенно и угрюмо.
      - Как вы догадались?
      - Вы предложили полную оплату авансом, - торжествующе провозгласил он. - Все сразу, не торгуясь, не предлагая вносить сумму частями и не прося отсрочки до начала самостоятельной практики. Профессионалы ведут себя по-другому, но вы не из их числа.
      Победа. Пальцы девушки сжали кошелек, и он вновь занял свое место на поясе.
      Да пошел ты, - пробормотала девушка и, круто развернувшись, пошла прочь. - Найду кого-нибудь другого.
      - Желаю удачи, с улыбкой ответил тренер, радуясь, что схватка закончена.
      Но даже теперь, когда победа осталась за ним, старый адвокат не мог избавиться от чувства жгучего любопытства. Девушка так и не ответила на его вопрос, поэтому он спросил снова.
      - Не ваше дело, - отрезала она.
      - Возможно, я смогу подсказать вам, к кому обратиться.
      Девушка презрительно пожала плечами, словно вопрос не имел значения. Этот простой жест отравил тренеру всю сладость победы.
      - Месть, - ответила юная особа. - Ничего более.
      - Понятно, как же я сразу не догадался? - Инструктор усмехнулся. Если на свете существует то, что я ненавижу больше, чем любителей, так это мелодрамы.
      Девушка смерила собеседника взглядом, от которого ему стало не по себе.
      - Мой дядя был убит в поединке с неким Бардасом Лорданом, если это имя вам о чем-нибудь говорит. Единственный способ законно покарать его - самой стать адвокатом. Именно этим я и собираюсь заняться.
      Вопреки обыкновению тренер не смог противостоять любопытству.
      - Но зачем вам-то становиться адвокатом? - изумился он. - Если вы хотите отомстить, почему бы вам не нанять бравых ребят, которые просто перережут ему горло где-нибудь в темной аллее? Несколько наших бывших студентов некоторое время назад сменили вид деятельности. Если хотите, я дам вам пару рекомендаций.
      - То, что вы предлагаете, называется убийством, - покачала головой девушка, - а я не верю в убийства, это неправильно Возмездие должно быть справедливым.
      Несколько мыслей пришли в голову старому адвокату, но он предпочел оставить их при себе.
      - Ну хорошо, начните процесс против одного из его постоянных клиентов и наймите лучшего адвоката. Его убьют, и это будет абсолютно законно.
      - Но все равно останется убийством, - ответила девушка. - В сущности, Лордан не сделал ничего дурного, лишь выполнял свою работу. Он не совершил преступления, поэтому его нельзя преследовать по закону. Но он убил моего дядю и должен быть наказан.
      Прежде чем тренер успел возразить ей, девушка развернулась и пошла прочь - из зала и из его жизни. В целом инструктор был рад этому обстоятельству, но где-то в глубине души чувствовал сожаление: он утратил бесценный объект для наблюдения. За свою долгую жизнь адвокату встречались разные люди: скандалисты, ипохондрики, сумасшедшие и старомодные простачки, но никогда - такие. Возможно, сказал он себе, это и к лучшему. От беды на двух ногах нужно держаться подальше.
      * * *
      Лордан очнулся, когда день уже клонился к вечеру. Он был раздражен, угрюм и зол на себя, а потому решил напиться.
      Если вы хотите Основательно Напиться, в Нижнем городе найдется множество подходящих заведений на любой вкус и кошелек: от фешенебельных баров, где почтенные купцы обсуждают торговые дела за чаркой хорошего вина, до подпольных кабачков, скрытых за порогом с виду обычного дома; в них царит самая разнообразная атмосфера: от буйного веселья до угрюмой тоски и полного отвращения к жизни. Одни таверны заявляют о себе огромными мозаичными вывесками, другие стараются остаться в тени; здесь встречаются таверны-канцелярии, таверны-театры, таверны-консерватории и даже математические академии; здесь можно наткнуться на храм забытых богов, рынок пшеницы, танцевальный клуб и лавочку предсказателей будущего; в одни заведения женщин не пускают, в других торгуют ими; в одних можно посмотреть на борьбу, и самому подраться. Есть и просто кабаки, где можно сидеть с кружкой в полном одиночестве до тех пор, пока не опьянеешь настолько, что не сможешь подняться с места.
      Лордан выбрал неприметное заведение без вывески, постоянные клиенты знали о его существовании. По сути, это была задняя комната магазина колесника, в ней стояли четыре грубых стола, восемь газовых светильников и дверца, в которую стучал клиент, желающий получить следующую порцию. В таверне почти не разговаривали, время от времени тишину нарушал какой-нибудь захмелевший посетитель, на полминуты затянув песню. У задней стены находился желобок, в который при необходимости можно было справить нужду. Если кому вдруг случалось умереть за столиком, его никто не обвинял в неприличном поведении.
      Адвокат уже опорожнил полкувшина, когда кто-то подошел к его столику и сел напротив.
      - Бардас, - окликнул неизвестный.
      Лордан поднял голову.
      А, Теоклито, - пробормотал он. - Разве тебя не убили?
      - Пока нет. - Теоклито поставил на стол второй кувшин и наполнил обе кружки. - Я ведь почти не работаю. Как профессиональные успехи?
      - Хуже некуда.
      - Слышал, ты зарабатываешь приличные деньги.
      Лордан пожал плечами.
      - Лучше, чем в армии, но приходится тратиться на одежду. Как твои дела?
      Теоклито выглядел на все семьдесят, хотя был старше Лордана всего лет на пять. Последний раз они вместе сидели за кружкой вина в палатке, разбитой в руинах города, на помощь которому спешил их отряд, но опоздал на три дня. Следующим утром произошла стычка с варварами, Теоклито был ранен и оставлен в тылу, но потом пропал. По всей видимости, его захватили варвары. Об этом старались не думать.
      - Я вернулся года три назад, - сказал Теоклито. - Работаю в танцевальном клубе, убираю за юными дамами.
      - А до того?
      - Ничего интересного. Не хочу вспоминать об этом. - Собеседник улыбнулся, показан все свои пять зубов. У кочевников удивительно хорошие доктора, но отвратительное чувство юмора. В конце концов они освободили меня.
      - Ты что-то не договариваешь.
      Теоклито устало вздохнул.
      - В караване не осталось свободных мест, а они ужасно суеверны. По их поверьям убить калеку - значит накликать беду.
      - Они тебя отпустили?
      - Да. Я добрался до побережья и обнаружил, что двигаюсь в противоположном направлении. После этого я потерял желание идти.
      - Где это было?
      - В Соламене.
      Лордан удивленно приподнял бровь. Соламен находился высоко на Северном побережье, в двух месяцах пути от того места, где они расстались. Помимо всего прочего, там располагался процветающий рынок рабов.
      - Там я нашел работу. Неоплачиваемую, разновидность добровольной.
      - Понятно.
      - В конце концов нанялся гребцом на галеру, - продолжал Теоклито. Она затонула у берегов Кании, но мне удалось выплыть. Я бы рад сказать, что счастлив вновь оказаться здесь, но врожденная любовь к истине не позволяет.
      - Похоже, тебя здорово потрепало.
      Теоклито неловко пожал плечами.
      - В армии было проще. Впрочем, хватит об этом. Видишься с кем-нибудь из стариков?
      Лордан покачал головой.
      - Немногие вернулись из того похода, - сказал он, - и мы стараемся не встречаться. По правде сказать, ты не многое потерял. - Бардас зевнул. - Я как-то встретил на пристани Черсона, он держит плавильню и, кажется, преуспевает; говорят, у него работает много народу.
      - Я никогда не любил его.
      - Я тоже. Удивительно, но ублюдки всегда выживают.
      До своей предполагаемой смерти Теоклито был командиром Лордана. Отважный воин, каких общество ненавидит и боится, первый в атаке и последний при отступлении. Казалось, он стал ниже ростом, лысый череп украшал протяжный рубец. Командир оказался вторым, кто выжил из того отряда, первым был Лордан.
      Теоклито не сводил напряженного взгляда с бывшего друга, в нем читалось презрение.
      - Да, они выживают, как же иначе?
      Он вновь наполнил кружки и сел, не проронив ни слова. Адвокат пытался найти подходящие слова, но не смог.
      - В любом случае, произнес Теоклито, одним глотком осушив кружку и поднимаясь на ноги, мне пора. Завтра на работу. Увидимся.
      - Клито...
      Фехтовальщик уже пожалел, что окликнул его, опасаясь сказать что-то ужасное.
      - Да?
      - Ты... У тебя все в порядке с деньгами? Я имею в виду...
      Ответом ему был тот же презрительный взгляд.
      - Я же сказал тебе, у меня есть работа. Будь осторожен, Бардас.
      - Ты тоже.
      - Да, кстати. Теоклито облокотился на стол, не уклюже выставив вперед правую ногу. - Я уверен, у тебя были причины... оставить меня и не вернуться. Прошу тебя, никогда не возвращайся к этой теме.
      - Береги себя, Клито.
      - Я постараюсь.
      Калека ушел, волоча за собой правую ногу. Его тело напоминало кусок перекрученной проволоки, путь из верховий равнин к Соламену, должно быть, был длинным. Он прошел его, потому что очень хотел жить.
      Бардас оставил недопитую кружку и отравился в свой "муравейник". Он был почти трезв, и это его устраивало. Больше ни капли вина, сказал себе адвокат и лег спать. Распорядок дня, регулярный прием пищи, гимнастика, тренировки в Классах, возможно, даже новый меч. Он победит Олвиса, в конце концов, это лишь очередной поединок, это то, в чем он знает толк. Его никто не просит делать что-то сложное, ему не нужно добираться домой.
      ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
      - Что ты там высматриваешь? - грозно спросил механик.
      Темрай попятился.
      - Простите, я просто наблюдал, - ответил он.
      Мастер нахмурился и сплюнул в опилки.
      - Тебе нечем заняться?
      - Я закончил и жду, когда принесут новые болванки. Поэтому и решил побродить вокруг.
      Механик пробормотал что-то неразборчивое и удалился. Он работал над каркасом требушета - приспособления, которое с легкостью метало трехпудовые камни. С помощью резца и молотка из бука рабочий вгонял деревянные гвозди в гладко оструганное бревно длиной двенадцать футов, которое еще недавно было огромным ясенем.
      - Это для главной рамы? - спросил Темрай. Механик смерил его удивленным взглядом.
      - Левосторонняя А-рама, - подтвердил он. - Правая уже готова. Откуда ты знаешь о конструкциях механизмов?
      - Интересно, - ответил Темрай. - Я много смотрел. Механик, мужчина лет шестидесяти пяти с седыми косматыми волосами на груди и руками, походившими на медвежьи лапы, кивнул.
      - Я знаю тебя, - сказал он, - ты пришелец с равнин, кочевник. - Его губы сложились в дружелюбную усмешку. - Готов поспорить, на своих равнинах ты не видел ничего подобного.
      - Конечно, нет! - воскликнул юноша. - Так интересно смотреть машины!
      - Да разве это машина? - рассмеялся старый мастер. - Требушет имеет очень простую конструкцию: на одном конце помещаешь тяжелый камень, на другом прочный канат и разворачиваешь камень на оси, закрепленной между двумя А-рамами. Затем лебедка поднимает противовес и заряжает твой камень. Противовес падает, и камень летит. Ничего сложного. В сравнении с теми машинами, которые здесь делают, сущая безделица.
      - А мне она казалась такой внушительной, - протянул Темрай.
      Механик пожал плечами.
      - Ну, работает-то она хорошо, - сказал он, - просто мы делаем требушеты, которые швыряют четырехпудовые камни на триста пятьдесят ярдов. А это малютка, дальность такая же, а вес вчетверо меньше.
      Мастер скрыл довольную улыбку, восторженный блеск в глазах юноши не мог оставить его равнодушным. Энтузиасты своего дела, механики ценят внимание и восхищение публики не меньше, чем художники и скульпторы; они уверены, что заслуживают его даже больше. Произведением скульптора можно любоваться, машина должна работать.
      - А как вы узнаете размер деталей?
      Механик снова рассмеялся, польщенный вниманием.
      - Чертовски хороший вопрос, сынок. Некоторые можно высчитать по... мы их называем формулами, остальное приходит с опытом. Ты делаешь деталь и смотришь, как она работает. Если плохо, делаешь по-другому и, таким образом, в конце концов получаешь то, что нужно. Это мы называем моделью.
      - Ясно.
      - К примеру, - продолжал мастер, одновременно намечая резцом прямоугольник, - приходят ко мне из Министерства артиллерии и говорят, что им нужно десять требушетов для защиты стены со стороны Чайны, где недавно построили пять новых бастионов; сообщают технические характеристики и я начинаю думать. Когда-то мы делали требушеты с перекладиной в тридцать три фута и стопудовым противовесом, которые могли метать полупудовые камни на расстояние в двести ярдов. Больше похоже на детские игрушки, чем на тяжелую артиллерию, правда? Однако мне есть, с чего начать. Я начинаю считать и прихожу к выводу, что требушет с перекладиной в сорок футов и трехсотпудовым противовесом должна метать камни на двести семьдесят пять ярдов, но если перекладина ломается, значит, сорок футов слишком много для стопудового камня, нужно делать короче; в следующий раз я возьму тридцать шесть. Если перекладина сломается вновь, я возьму более прочное дерево, и все расчеты придется делать сначала.
      - Механик остановился передохнуть. - В общем, не думай, что машины делать очень просто.
      - О, это очень сложно, - пробормотал Темрай таким удрученным тоном, что старик невольно улыбнулся.
      - Хорошие вещи требуют много труда, утешительно сказал он. - Любой дурак может сделать вещь, которая не будет работать. Не обижайся, сынок, но это относится и к тебе. Вы, чужестранцы, видите механизм и решаете, что было бы чудесно сделать такой же. Но вы никогда не задумываетесь о том, из какого материала и какой длины должны быть детали, а потом, когда машина не работает, видите в этом немилость богов и бросаете свою затею. Разница здесь, - добавил механик, постучав пальцем по лбу.
      - Понимаю, - ответил Темрай, - потому люди в городе такие мудрые.
      За время работы в арсенале молодой человек повидал множество недоделанных и полностью готовых машин, выстроенных вдоль стены или подвешенных на специальных крюках, он сделал глубокий вдох, словно закончил подсчет.
      - Мне кажется, причина не только в противовесе и длине перекладины, с сомнением сказал он, - важно правильно выбрать размер рамы.
      - Верно мыслишь, парень, - мастер одобрительно похлопал его по плечу, - мы еще можем сделать из тебя неплохого механика.
      Мастер подвел Темрая к козлам, на которых лежала широкая доска, закрепленная широкими железными зажимами.
      - Думаю, рама размером двенадцать на восемь на двенадцать будет в самый раз. Главное, не делать угол слишком острым, иначе она не выдержит напряжения. Чем больше ядро, тем шире должен быть зазор, понимаешь?
      Темрай кивнул.
      - А потом, когда ты добьешься идеальных пропорций, - механик драматически закатил глаза, - придет какой-нибудь умник из министерства и скажет уменьшить вес ядра на двадцать пудов, иначе башня развалится под тяжестью орудия.
      - А что-нибудь еще, кроме требушетов, вы делаете?
      - О, да что угодно, - гордо заявил механик, - только в этом году мы делали катапульты, баллисты, тараны, осадные башни, стенобитные орудия и прочие смертоносные штучки. В сравнении с ними изготовить требушет все равно что в туалет сходить.
      Когда Темрай вновь опустился на лавку и принялся старательно приматывать закаленные грани к мягкому стержню, ему вспомнился эпизод из ранней юности. Он был еще совсем мальчишкой, когда дядя Тезрай взял в плен перимадейского артиллериста. Несчастного пленника подвергли самым изощренным пыткам в надежде узнать секрет постройки военных машин. Но чем больше усилий прилагали мучители, тем непреклоннее был перимадеец. В конце концов артиллерист умер, забрав свой секрет в могилу, чем внушил кочевникам чувство глубокого уважения. Тогда Тезрай объявил, что невозможно захватить город, жители которого скорее пойдут на страшную смерть, чем выдадут тайну.
      Темрай, которому в ту пору едва исполнилось двенадцать и ему только-только позволили присутствовать на совете, высказал мнение, что они выбрали неверный метод. Если информацию невозможно узнать силой, почему бы просто не спросить. И торопливо, опасаясь, что его тут же отправят в постель, объяснил, что, если эти люди так гордятся своим городом, что готовы скорее умереть, чем пойти на предательство, они с легкостью ответят любопытствующему на любой вопрос, который даст им возможность лишний раз покрасоваться своими знаниями перед невежественными варварами.
      Теперь, пять лет спустя, оказалось, что получить интересующую информацию даже проще, чем ему представлялось. Темрай уже знал размеры и принцип конструкции осадной башни, раздвижной лестницы, стенобитных орудий и требушета. Он изучил искусство подкопа, просто сходив в библиотеку и прочитав нужную книгу. Ему устроили экскурсию по городской стене и смотровым башням. После того, как Темрай познакомился в таверне с подвыпившим гвардейцем; пока собутыльник пьянел, варвар засекал время и подсчитывал количество стражей. Работал в арсенале, Темрай знал о количестве производимых стрел и мечей больше, чем командующий Гвардией. В библиотеке была книга, которую дружелюбный библиотекарь обещал обязательно найти, где описывались десять реально осуществимых способов сломить защиту города. Когда-то по этой книге учились студенты Военной Академии, но с тех пор минуло лет двадцать, и про нее давно забыли.
      Темраю такое положение вещей казалось странным, как, впрочем, все в этом городе, тревожным и очень печальным.
      Он закончил наматывать проволоку и поместил заготовку в огонь. Молодой человек делал работу на совесть; он хотел быть уверенным, что, когда придет время, в городе найдется хотя бы несколько хороших мечей для его защиты.
      * * *
      В толпе тех, кто нашел медный четвертак, чтобы заплатить за удовольствие посмотреть поединок между Олвисом и Лорданом, находились высокий угловатый юноша и такая же высокая, чуть более округлая девушка, одетые в совершенно одинаковые плащи устаревшего фасона и расцветки.
      - Ну, откуда я мог знать? Последний раз я здесь был пять лет назад!
      - Тебе не пришло в голову, что мода могла измениться?
      - По правде говоря, нет.
      - Мужчины!
      Зеваки, заслышав их речь, лишь немногим более плавную, чем у варваров, стали пихать друг друга локтями и перемигиваться. "Островитяне", - слышался шепот, и люди демонстративно похлопывали себя по поясу, проверяя, на месте ли кошелек.
      - Не уверена, что хочу смотреть на это, - пробормотала девушка, когда контролер забрал у нее костяную фишку, полученную на входе. - Какое удовольствие наблюдать за тем, как два человека убивают друг друга?
      - Не уверен, что им это удастся, - покачал головой ее брат, - скорее всего один прикончит другого.
      - Перестань придуриваться, - ответила сестра, - ты отлично понимаешь, что я имею в виду. По-моему, это варварство.
      - Я не пытаюсь защитить их, - пожал плечами юноша, но ты обязательно должна побывать на суде, чтобы понять этих паззи.
      - Ш-ш! Они услышат тебя.
      - Ну и что? Они все равно не знают, что значит паззи. Чтобы найти здесь приличную работу, ты должна разобраться в их юридической системе. Самой справедливой системе в мире, - иронически добавил он, - если тебя вдруг об этом спросят, поняла?
      - Хорошо, - кивнула девушка. - Хотя я все равно...
      - Заткнись, идет судья. Следи, когда все встанут.
      - Варварство, - презрительно фыркнула девушка.
      За три дня, проведенных в Тройственном Городе, романтический образ белоснежной Перимадеи, медленно появляющейся над линией горизонта, растворился, как утренний туман. Девушка никак не могла привыкнуть к запаху, также как и находиться на улице. В этом было какое-то чудовищное противоречие: на каждом рынке продавались восхитительные одежды и ткани, цвета и фактура которых превосходили мечты жителей Острова, но стоило выйти на улицу, они за пять минут превращались в лохмотья.
      Кругом, даже в Нижнем городе, возвышались величественные здания, а мостовую покрывал слой хлюпающей грязи, смешанной с навозом, по которой стремительно передвигались повозки и фургоны, норовя обдать незадачливых прохожих потоком нечистот. Люди выглядели процветающе и хорошо одевались, но девушка заметила, что брат постоянно держит руку на рукояти меча и старается избегать подворотен и темных аллей. В общем, на это место интересно взглянуть со стороны, но чтобы жить здесь...
      - Смотри, адвокаты, - прошептал брат, показывая костяшкой пальца куда-то вниз.
      Еще одно странное наблюдение: дома указывать пальцами считалось неприличным, здесь, в городе, так поступал каждый; два дня с ее щек не сходила краска смущения.
      - Это представитель истца, а это защиты, - продолжал юноша. По-моему, первый более знаменит.
      - Я не хочу смотреть. Скажи мне, когда это безобразие закончится.
      - Как хочешь.
      Молодой человек откинулся на скамью и начал осматриваться в надежде отыскать знакомое лицо.
      Он не хотел брать Ветриз в путешествие, но, в сущности, она оказалась не слишком большой обузой. Правда, вечера были довольно скучны, но зато он экономил деньги, вместо того чтобы оплачивать развлечения для сестренки. Кроме того, ее присутствие здорово помогало в делах: дома на симпатичную мордашку никто внимания не обратит, а местные торговцы, несмотря на их хваленую выдержку, велись на улыбку и игривый взгляд, как стадо свиней на зерно посреди зимы. Если бы дома узнали о его проделках! В родном языке существовало словечко, означающее мужчину, который не перерезал глотку незнакомцу, осмелившемуся заигрывать с его сестрой, в значении этого слова не было ничего лестного. В Перимадее к этому относились нейтрально, и если Ветриз не привыкнет к такой манере общения, можно надеяться, что все обойдется.
      В настоящий момент товар уходил в рекордные сроки. Четыре пятых объема вина и масла уже проданы, причем за хорошие деньги; лен, лес и специи покупали по цене в два раза большей, чем он рассчитывал (что позволит покрыть убытки от сделки с газовыми лампами в форме дикобраза, их можно выбросить на свалку в порту, чтобы освободить место для более ценного груза). Что касается покупок, купец уже приобрел все, что хотел, оставались лишь навесные замки и шурупы, причем цены с прошлого раза возросли совсем незначительно.
      - Что происходит?
      - Что? А, извини, задумался о делах. Эта часть называется прения сторон.
      - Потише!
      Молодой человек съежился, повернул голову и вежливо извинился.
      - На этой стадии, - продолжил он приглушенным шепотом, - выясняют фактическую сторону дела, она обычно несколько скучна...
      - Зачем?
      - Не понял?
      - Зачем беспокоиться о фактах, если исход дела зависит от того, кто быстрее вышибет сопернику мозги?
      - Не знаю. - Венарт раздраженно пожал плечами. - Я не разбираюсь в местном законодательстве. Смотри, не обязательно ее одобрять, просто нужно знать, как она работает. Если хочешь войти в дело, ты должна иметь хотя бы элементарные знания о торговом праве.
      - По-моему, то, что здесь происходит, глупо! - воскликнула Ветриз.
      - Тише вы там! - раздался возмущенный окрик.
      К этому времени прения закончились, и Ветриз, которая непременно бы уснула, если бы каменные сиденья оказались чуть более удобными, зевнула и уставилась на двух мужчин в белых сорочках, которые в центре зала выделывали сложные па. Преимущество было на стороне высокого блондина, поэтому она решила болеть за его противника.
      На островах его бы сочли низкорослым (среднего роста по здешним меркам). Насколько она могла судить с такого расстояния, ее фаворит выглядел старше и опытнее своего соперника, поэтому было совершенно непонятно, почему публика считала, что он проиграет. Накануне Венарт пытался объяснить сестре правила боя, в течение пяти минут она честно пыталась разобраться в обилии незнакомых терминов, и, в конце концов заявила, что это наводит на нее тоску.
      Сейчас, наблюдая за поединком, Ветриз решила поставить на невысокого блондин выглядел слишком снисходительно и самоуверенно, следовательно, он наверняка будет небрежен и допустит ошибку.
      - Надеюсь, что победит невысокий, - прошептала она, - это справедливо.
      Неожиданно противники прекратили свой танец и стали совершать яростные выпады, зрелище оказалось настолько захватывающим, что Ветриз забыла о бессмысленности происходящего и восторженно подалась вперед. Ее охватило непреодолимое желание закричать, как на скачках, но в зале стояла удивительная тишина, окружающие не произносили ни слова и, казалось, даже не шевелились. Что за удовольствие смотреть на поединок, если шуметь запрещено?
      - Осталось недолго, - прошептал Венарт с уверенностью знатока, - он начал уставать.
      Девушка знала, что брат всего три раза посещал эти представления но вел себя так, словно всю жизнь ходил по судам. Вероятно, именно это качество делало его таким хорошим торговцем.
      Ветриз взглянула на площадку и подумала, как брат может быть настолько глупым. То, что Венарт принял за усталость на самом деле являлось тонким маневром: коротышка спокойно стоял в центре зала, в то время как блондин неустанно кружил вокруг него. В этом проявлялось превосходство опыта над презрительной надменностью. Высокий перешел в наступление, нанося короткие рубленые удары, - от отчаянья, решила девушка. Похоже, действительно оставалось недолго.
      Блондин сделал стремительный выпад, направив лезвие клинка в область головы противника, который тот отразил со спокойным изяществом. Ветриз от всей души поддерживала своего фаворита, который в глупой ситуации пытался сохранить благоразумие. Интересно, неужели самодовольный глупец не понимает, еще один такой удар - и его меч развалится надвое?
      * * *
      Лордан чувствовал, как в груди нарастает напряжение, и понимал, что его поражение - лишь вопрос времени. В душе Олвис уже выиграл процесс и потерял интерес к нему, поэтому, полагаясь на свое мастерство, скорость и силу, он просто рубил сплеча, не делая ни единого выпала. Адвокат понимал не хуже самого Лордана, что тот слишком устал, чтобы провести мощную контратаку. Противник проиграл в тот момент, когда позволил оттеснить себя в центр площадки.
      Бардас больше не пытался просчитывать атаки соперника, он лишь инстинктивно парировал стремительные удары, но ход борьбы переломить уже не мог и просто оттягивал неизбежную развязку. Раньше или позже Олвис совершит обманный выпад, и все будет кончено.
      Отражая левый выпад, Лордан неожиданно понял, что настоящая атака будет в область колена, и у него совершенно нет времени изменить ситуацию. Он спокойно, словно из зрительного зала, наблюдал за перемещением меча противника. В отчаянном прыжке Бардас уклонился от удара, и в следующее мгновение клинок Олвиса распорол воздух на расстоянии волоса от правого колена. Десятилетний опыт подсказал Лордану, что соперник потерял равновесие и уязвим, как никогда. Понимая, что, возможно, совершает самую большую ошибку в жизни, Бардас не глядя ударил туда, где, по его предположениям, находилась шея противника.