- Я уже ваш защитник, если вы не заметили!
      И этакое высокомерное самодовольство в голосе. Идиот.
      - Защитникам, - теперь она была прямо-таки воплощением иронии, принято доверять. А я не думаю, что вы способны сделать что-нибудь, чтобы вызвать у меня доверие, темный лорд!
      Хороший ход.
      Она еще раз прошлась от одной стены до другой, яростно подметая пол крыльями. Демон тряхнул великолепнейшей гривой черно-фиолетовых волос, белые кончики затанцевали по черным плечам. Очень красив был в этот момент Смотрящий-в-Глубины. И очень озадачен.
      - А вдруг доверять мне все-таки можно? - Тонкая ирония в голосе. Неужели вы упустите такой шанс?
      Тоже хороший ход. Тэмино на мгновение заколебалась, что подтвердилось легкой дрожью ресниц, неуверенным движением ушами. Он заметил - и улыбнулся самой своей искушающей улыбкой, став в это мгновение до ужаса похожим на Аррека.
      - Вы меня испытайте, светлая леди!
      Ой, дура-ак. Разве можно делать такие предложения владычице Эошаан?
      Она остановилась, точно наткнувшись на стену, медленно повернулась к нему. Сейчас это хрупкое создание отнюдь не выглядело ни уязвимым, ни слабым, ни требующим защиты. Скорее наоборот. Очень наоборот.
      Такими улыбками надо замораживать на ходу. Действует вернее всех заклинаний.
      - Зачем утруждать себя?
      Теперь и его улыбочка стала язвительной, в позе, в положении тела почудился откровенный вызов.
      - Нет, вы бы меня действительно испытали, о Мать Клана, - оч-чень самоуверенно. И речь явно уже шла не о доверии. Идиот.
      Ворон, кажется, почувствовал, что запахло жареным. Встал с кресла, осторожно, медленно: не мне одной досталось во время схватки. Шагнул вперед, то ли пытаясь вклиниться между ними, то ли что-то сказать. Я благоразумно отлетела в самый дальний угол и жестом приказала северд-ин сделать то же самое.
      Тэмино шагнула вперед ворохом разлетающихся юбок и падающих на плечи прядей, ее маленький кулачок мелькнул так стремительно, что я почти пропустила сам удар. Темного вдруг подбросило в воздух, швырнуло на стену, воздух зазвенел от высвободившейся магии. Кулак был не единственным, что я пропустила.
      Смотрящий устоял на ногах. Потряс головой, слизнул кровь и приглашающе улыбнулся явно растерявшейся эль-леди. Второй удар был даже мощнее первого, тут уже чувствовалось что-то из особых трюков Обрекающих, и я знала, что, будь подобное направлено на меня, пришлось бы ой как плохо. Но демон выстоял. И снова улыбнулся.
      Идиот.
      Тэмино вдруг резко подалась вперед, привстала на цыпочки, впилась губами в губы мужчины, даже со стороны это выглядело скорее больно, чем нежно. Темный, кажется, удивился больше, чем все остальные вместе взятые, но уже в следующий момент его руки поднялись, ласкающе скользнули по ее спине.
      Я сочувственно поморщилась.
      Тэмино забросила кисти ему на шею, все еще не прерывая поцелуя... и тут ее колено резко поднялось, со всего размаха впечатавшись ему в пах.
      Я сочувственно поморщилась.
      Когда бедняга согнулся, ровно под тем углом, что был ей нужен, колено вновь поднялось, на этот раз впечатавшись в лоб. Бедный демон всхлипнул и упал на колени.
      Я сочувственно поморщилась.
      Тэмино резко отступила от корчащегося мужчины, подошла к потрясение хватающему ртом воздух Ворону, рванула у него из кобуры нейродеструктор, навела, выстрелила, аккуратно вложила оружие обратно в кобуру на поясе оливулца. Все это - единым, стремительным движением. Луч, уничтожающий нервные клетки и связи между ними, пришелся точно в затылок, и Смотрящий мгновенно затих. Неподвижный. Мертвый.
      Ворон бросился вперед, вряд ли даже сам понимая зачем, но я перехватила его телекинезом, мягко усадила рядом с собой. Покачала головой. Взгляд человека наполнялся ужасом. О мальчик, подожди, ты еще ничего не видел.
      Тэмино этак спокойно, даже обыденно подошла к мертвому телу. Пнула его, переворачивая на спину. Склонилась. Руки ее рванули рубашку на груди убитого, звук раздираемой ткани ударил по тишине, точно выстрел. Оливулец вновь рванулся вперед и вновь был остановлен. А Мать Обрекающих тем временем обнажила гладкую черную кожу, все еще подсвеченную фиолетовым, даже фиалковым сиянием. Ее острый коготь скользнул по обнаженной груди, выводя кровавые руны, почему-то наливающиеся светло-голубым, похожим на цвет подведенных красными тенями глаз, чтобы тут же превратиться в старые шрамы. В воздухе повеяло магией.
      Потом Тэмино тор Эошаан встала на ноги, равнодушно отошла от тела и грациозно опустилась в невидимое кресло. В руке ее материализовался стакан с каким-то солнечно-желтым напитком, глаза успокоенно закрылись, крылатая девушка расслабилась, являя собой аллегорию беззаботного отдыха.
      Ворон глубоко вдыхал сквозь стиснутые зубы, безуспешно пытаясь призвать на помощь одну из своих техник самоконтроля. Северд-ин бдили. Я предавалась размышлениям о врожденной глупости сильного пола. Так прошла одна минута.
      В зловещей тишине вдруг раздался тихий стон. Оливулец вздрогнул, будто его ужалили, и уставился на начавшее вдруг шевелиться тело. Смотрящий снова застонал, поднялся на колени, поднес руку к голове. Выглядел он... страдающим от дикой головной боли. Но живым.
      Темный осторожно сел. Провел рукой по пламенеющим на черной коже шрамам. Дернул ушами.
      - Да, светлая леди, - и на этот раз титул в его устах звучал отнюдь не насмешливо, - вы великолепно представили свою аргументацию. Я сражен... во всех смыслах.
      Тэмино окинула его недружелюбным взглядом. И куда только девалась давящаяся собственной яростью гордячка? На невидимых потоках воздуха откинулась... королева.
      - Встать, - приказ резанул воздух острой бритвой.
      Демона буквально вздернуло на ноги. Уже стоя, Смотрящий удивленно моргнул, пытаясь осмыслить собственное поведение. И тут же его глаза налились уже неподдельным гневом, от кожи дохнуло фиалковой яростью, переходящей в белую злость.
      - Эль-леди... зачем?
      Она встретила его взгляд не дрогнув.
      - Я - некромант, темный лорд. И я правлю некромантами. Моя власть - в смерти и в посмертии. Я не обладаю силами, достаточными, чтобы подчинить вас в жизни, что вы с блеском и продемонстрировали. Однако подчинить вас в смерти вполне мне по плечу. Что я и сделала, прежде чем провести ритуал воскрешения. Теперь вы - раб, который беспрекословно выполнит любой приказ, - она сделала паузу, давая темному время осознать наконец разницу между женщинами, к которым он привык, и высокородной эль-леди. - Это - то условие, на котором я готова вам довериться. На котором я готова принять вашу службу, принять вас в свой клан. Обдумайте это. А когда откажетесь от глупой идеи, я вновь убью вас, сниму принуждение и воскрешу. И мы забудем об этом разговоре.
      Пауза, казалось, тянулась вечно. Смотрящий действительно думал. Затем:
      - Милосердная Ауте, девочка, что же за жизнь у тебя была, что приучила доверять только... вот так, - мягко, нежно, сочувствующе.
      Я чуть не свалилась на пол. Тэмино резко выпрямилась, в ее взгляде мелькнула искренняя растерянность.
      - Что?
      - Я согласен.
      - Что?
      - Я согласен. Я буду служить вам на этих условиях.
      Пауза. Кажется, у меня вид был не менее обалдевший, чем у Ворона. Тэмино наконец подняла ошеломленно опущенные уши.
      - Темный лорд, вы здоровы?
      - У меня болит голова, - признал Смотрящий. - Но в остальном все вроде бы в порядке.
      Пауза.
      Тэмино встала, наградила темного еще одним изумленным взглядом и, подойдя к стене, несколько раз громко и как-то суматошно стукнула по ней кулаком. В гладкой поверхности образовалась щель, затем часть стены растворилась, в дверном проеме появилась внушительная фигура одного из воинов Атакующих.
      - Моя торра?
      - Сообщите в мой клан: срочно собрать Совет старейшин. Приготовить все для ритуала посвящения. Обрекающие на Жизнь принимают нового сына.
      Глаза Атакующего удивленно расширились, метнулись к расслабленно покачивающемуся на пятках демону, заметили сияющие у того на груди знаки и расширились еще больше. Воин метнулся куда-то в сторону, перед проемом появилось несколько мрачных субъектов, явно из клана Тэмино, с которыми она обменялась яростными сен-образами. Затем повернулась к демону, приглашающе махнула Ушами, потерянно выскользнула. Смотрящий-в-Глубины Последовал за своей госпожой, дверь вновь прочно утвердилась на старом месте.
      Я удивленно покачала ушами.
      - Ну дела-а...
      Ворон посмотрел на меня, и было в его взгляде какое-то облегчение, что не один он тут чего-то не понимает. Удивительно, что этот смертный, после продолжительного контакта с темными, еще сохранил способность удивляться и ужасаться. Немного слишком наигранно, на мой вкус. Ну да ладно, пусть шпионит, ему за это деньги платят... из моей же собственной казны, между прочим.
      - Но разве воскрешения мертвых не запрещены?
      - Это было не совсем воскрешение. То есть, конечно, воскрешение, но Смотрящий вроде как не считался по-настоящему мертвым. Тэмино ведь не собиралась его на самом деле убивать, она просто аргументировала свою позиции в споре. А то, что он потом согласился оставить заклинание власти...
      Фыркнула.
      - Удивительно, на что только не идут некоторые, чтобы заполучить себе жену! И что эти ненормальные в нас на ходят? - Я скорее рассуждала вслух, нежели обращалась к оливулцу, но тот услышал.
      - Моя... леди Хранительница, вы хотите сказать, что все это, - он сделал неопределенный жест рукой, - всего лишь брачные игры?
      - Конечно, - я иронично вздернула уши, - разве с самого начала не было ясно? "Защитник", ха!
      Оливулец на мгновение замолчал, прокручивая в уме всю сцену и оценивая реплики и движения с новой точки зрения. Прищурился, в глазах мелькнуло что-то вроде презрения.
      - Значит, эль-леди способны доверять своим супругам только... вот так?
      Под "вот так" он, судя по всему, имел в виду заклинание власти, наложенное на Смотрящего. Я чуть изогнула губы, едва заметным блеском клыков давая смертному понять, что он сейчас не в том положении, чтобы критиковать привычки эль-леди. Ворон, похоже, сообразил, что он сморозил, и не на шутку испугался. Да, выбился из роли, с кем не бывает.
      Я усмехнулась, на этот раз очень цинично.
      - Не позволяйте грозному слову "матриархат" ослепить вас, оперативник. Уверена, если все пойдет как обычно, заклинание будет с него очень быстро снято. И еще большой вопрос, кто кем будет править.
      - То есть Смотрящий-в-Глубины с самого начала пытался, - он замялся, подыскивая подходящую идиому, - поймать леди в свои сети?
      Засмеялась.
      - И поймал, между прочим. Очень грамотно проделано. - "...И слишком по-эль-ински для парня, который лишь вчера попал в мой любимый сумасшедший дом. Как он умудрился найти ее единственную уязвимую точку? Или ему было позволено найти?"
      Эта мысль привела за собой и другие. Кто же кого поймал? Где здесь личные мотивы, а где вплетается высокая магия и высокая политика? И есть ли разница? Ясно одно: я чую роман. И еще одно: эль-ин, особенно Матери Кланов, никогда ничего не делают, руководствуясь лишь одной причиной. Никогда.
      Я откинулась в кресле, пытаясь расслабиться, но прокручивала и прокручивала в голове события последних дней. Что-то назревало. Что-то... странное. Слишком сильно смешивалось личное с магическим и политическим. И я не была уверена, что мне это нравится. Нет, не так. Я была совершенно уверена, что мне это не нравится. Ну ни капли. Хоть бы поскорее настало завтра.
      Хоть бы все это поскорее закончилось!
      ТАНЕЦ ДЕСЯТЫЙ, ПОЛОНЕЗ
      Andante vivace
      По стенам пробежала едва заметная дрожь. Не то чтобы на них как-то отразилось происходящее снаружи, просто онн передавал мне сообщение.
      Я выслушала. Вздохнула. Поморщилась.
      Ауте с ними, пусть делают, что хотят. А я пока займусь более важным.
      Устроилась поудобнее в невидимом кресле, отключаясь от всего лишнего. Покой и безмятежность. Тело расслабилось... смягчилось. Растворение в пустоте.
      Медитация о Вселенной.
      Внимание скользнуло обратно к телу. Я чувствовала его плотность. Его осязаемую, знакомую твердость. Я чувствовала основу - пустоты в костях, наполненные легким гaзом. Сами кости, такие эластичные и в то же время такие прочные. Вокруг них я почувствовала плотность ткани мышц, сухожилий. Мое тело было таким... весомым.
      Осознание постепенно перемещалось к внешней поверхности тела. Кожа, ощущающая прикосновение прохладного воздуха. Спина соприкасается с мягкой поверхностью, волосы едва ощутимо касаются плеч.
      Я чувствовала границы своего тела. Но были ли эти границы ограничениями моего "я"? Осознание легко выскользнуло наружу, прикасаясь к бытию вне моего тела. Воздух и влага, тонкие стены онн. Я исследовала пространство в сантиметре от тела. В метре. Я заполнила собой всю комнату, остро ощущая присутствие оливулца и остатки чар мастерицы из Обрекающих.
      Что лежит за пределами плоти? Ветер. Небо. Ауте.
      Я?
      ...расширялась за границы комнаты, за границы онн почти не ощущая существование стен. Расширение. Никаких препятствий...
      Осознание не имеет границ Оно заполняет пространство, где танцуют бесчисленные ветры и звезды, оно становится этим пространством. Тело - центр Вселенной, сама Вселенная - центр Я. Осознание простирается пограничному пространству, в невообразимую даль, до бесконечности...
      Внутри меня парят облака.. Миры... Звезды... Мгновение за мгновением капают секунды, огромное открытое пространство, и вся Вселенная парит в безграничном пространстве ума. Самоосознание.
      Выйти за пределы. Дальше. Дальше.
      Я...
      ...вдруг с необычайной четкостью осознала, что сейчас происходит в маленьком кусочке Вселенной, которая была мной. Знакомом таком кусочке, находящемся очень близко от...
      Вселенная взвыла от ярости бросаемых в схватке заклятий.
      Я взвыла в один голос со Вселенной, разбивая медитацию, с площадной бранью вскакивая на ноги.
      Нет, заставь дураков молиться богам, они лбы порасшибают! И хорошо бы только себе!
      Перед моими подданными была поставлена довольно сложная, но четкая задача: надо было притормозить темных, которые, кажется, потеряли остатки мозгов, устроив крупномасштабную охоту на Хранительницу Эль. Но не доводить ситуацию до тотальной войны. Мне было даже любопытно, как Вииала и остальные справятся с кризисом. В меру любопытно. Для по-настоящему острого интереса я чувствовала себя уже слишком погруженной в иной мир.
      Ребята подошли к задаче творчески. Причем в холодновато-сардоническом стиле, которым отдавало от решения, чувствовался неподражаемый почерк Зимнего. Приказ "принять меры" Мастер Оружия воспринял предельно буквально. Что и требовалось.
      Для начала меня поместили в достаточно защищенное место, чтобы не волноваться, что измученной Хранительнице вновь придется сражаться за себя и тех, кто окажется рядом. Но не настолько защищенное, чтобы темные не смогли определить, где оно находится. Затем устроили вокруг этого места элементарную, совершенно очевидную ловушку. И стали ждать, что получится.
      Невероятно, но темные, отлично понимая, что это глупость из глупостей, все равно сунулись. Не для похищения, а просто разведать обстановку. Что же такое понадобилось oт меня королю этих ненормальных, что он швыряет и швыряет своих подданных на почти верную смерть? И зачем это понадобилось ему так срочно?
      Прежде чем я успела броситься к двери, дохнуло концентрированной, узнаваемо древней магией, и оставалось только выпустить воздух через непроизвольно сжатые зубы, сердито приказав себе расслабиться. Сработала вторая ловушка, подготовленная Зимним, на этот раз отнюдь не элементарная и отнюдь не очевидная. И, если меня не обманывали собственные чувства, звалась эта ловушка Раниелем-Атеро. Крайне злым Раниелем-Атеро. Мне стало почти жаль бедных демонов.
      Почти.
      Закончилось все довольно быстро. Учитель, держа несчастного темного разведчика за шкирку, удалился в не известном направлении. Судя по всему прямиком к Королевскому Двору. Следом за ним Зимний и еще один древний из Атакующих тащили под локотки второго пленника.
      Я вздохнула, покоряясь неизбежному.
      Через пару минут стена распахнулась, превращаясь в дверь, и на пороге появилась разъяренная эльфийка. Стремительно и энергично вошла в комнату, черные крылья бушующими волнами развевались за спиной. Окинула всех соколиным взглядом.
      Она выглядела так... ну, полагаю, так, как и хотела выглядеть. Угловатая подростковая фигура, буйной гривой спускающиеся на спину угольно-черные волосы, одежда скорее подходящая бомжу, обитающему где-нибудь в горячих тропиках. И огромные, похожие на прозрачный хрусталь глаза, оттененные чистым алмазом имплантата - холодные, сильные, бескомпромиссные. Глаза Матери Изменяющихся.
      - Привет, мам. - Я даже сподобилась сесть поровнее, приветственно взмахнула в ее сторону ушами.
      - "Привет, мам!" - язвительно передразнила она меня, но на узком бледном лице истинной Теи промелькнуло что-то, что на любом другом называлось бы беспокойством, - Вы только на нее полюбуйтесь! И это все, что ты можешь сказать? Ауте Всевидящая, девочка, ты просто не можешь быть моей дочерью! Кто-то в детстве подменил младенцев!
      Ворон неловко пошевелился, во все глаза глядя на нарисовавшееся перед ним диво. Зря. Это движение привлекло к нему внимание Матери тор Дериул.
      - А это еще что такое?
      - Мам, это... э-ээ Ворон Ди-094-Джейсин. Ворон, познакомьтесь - Даратея тор Дериул, Мать клана Изменяющихся.
      - Смертный в Шеррн-онн?
      - Ма-ам!
      - Как будто твоего оголтелого консорта нам мало! Теперь вот еще всякие Вороны шляются. И куда все это ведет? Скоро пройти нельзя будет, чтобы не наткнуться на какого-нибудь... человека! Что он тут делает?
      - Это оперативник моей Службы Безопасности, - поспешила я объяснить ситуацию. - То есть Имперской, но все равно получается моей. Он тут шпионит.
      Пауза.
      - За кем?
      - Ну-у... за мной.
      Пауза.
      - Антея, дорогая, мне иногда кажется, что эта чушь с должностью Хранительницы и правда влияет на тебя не лучшим образом. - И, уже обращаясь к Ворону: - Брысь!
      Оливулец был очень умным... для человека, разумеется. Едва получив высочайшее позволение, он тут же пулей вылетел из кресла и мгновенно исчез из комнаты. Я послала вдогонку сен-образ, предписывающий первому же встречному эль-ин направить беднягу к Тэмино. Нечего ему тут бродить без присмотра.
      Я наконец собрала остатки стойкости и повернулась к маме. И... утонула в обеспокоенной любви ее алмазных глаз.
      - С тобой все в порядке, Анитти?
      Ох, если бы...
      - Да, мама, - я старательно выпрямилась, стремясь продемонстрировать свое бодрое и здоровое состояние. - Что там с темными?
      Даратея, на которую вся эта бравада не произвела ни малейшего впечатления, мягко обняла меня за талию, помогая встать. Ее макушка едва доставала мне до плеча, но хрупкое тело было неожиданно сильным, и девчушка, которую можно было принять скорее за мою дочь, если не за внучку, почти полностью приняла на себя вес моего тела, обернула мягкими черными крыльями, медленно двинулась к выходу, помогая и поддерживая. Я послушно покорилась, позволяя ей поиграть в заботливую родительницу.
      - D'ha'meo'el-in больше не будут тебя беспокоить, по крайней мере сегодня.
      - Как?..
      - Раниель-Атеро, Зимний и Хлой проследили пути, по которым пришли эти последние гости. И прошли по ним, очень эффектно свалившись на голову темному королю. В данный момент имеет место... Как там они выразились? "Сугубо мужской разговор". Его Величеству доходчиво объясняют, что Хранительница Эль-онн находится под личной защитой трех древнейших, которые будут очень недовольны, если с ней что-нибудь случится. Вплоть до личной вендетты всему правящему роду d'ha'meo'el-in. Конфликт переводится из политического в дело чести, плюс вплетаются старые разборки... День передышки тебе гарантирован, дорогая.
      А больше и не нужно.
      Я вздохнула свободнее. Оставлять эту проблему висеть в воздухе, конечно, нельзя, но завтра вечером вопрос равно станет чисто академическим.
      - Вы узнали, с чего они вдруг так взбесились?
      Даратея яростно сжала губы и отвернулась, пряча от меня выражение своего лица. Остроконечные ушки, возвышающиеся над черными кудрями, чуть вздрогнули.
      Мои собственные уши заинтересованно встали торчком, а Даратея вдруг резко обернулась, гневно сверкнула очами и сухо сообщила:
      - Я пришла сюда говорить как Мать Изменяющихся с одной из своих вене.
      Ой.
      Теперь уже я опустила уши и поджала ноги, не зная еще, в чем провинилась, но уверенная, что провинилась крупно.
      И гром грянул.
      - Твое поведение, как всегда, было безрассудно. Ну что за идиотская мысль - танцевать с такой мерзостью? Ты что, не понимала, во что могла превратиться? Не понимала, что могла натворить в подобном состоянии? Ауте милосердная, Антея, уж ты-то лучше всех вене, живых и мертвых, должна знать опасность полного погружения!
      - Да, Мать Клана.
      - Гордость покоя не дает? За душу взяло? Она, видите ли, величайшая танцовщица! Величайшая дура! Никакой природный талант не может компенсировать природной же тупости!
      - Да, Мать Клана.
      - Танцевать глубокое погружение в присутствии кучи посторонних! В разгар схватки! Не прекращая при этом бой! Танцевать без полной отдачи движению, танцевать одной ритмикой - ты что, спятила?
      Ну, поворчали и хватит.
      - Ты считаешь, надо было позволить им перебить нас всех? - Голос мой был меланхолически задумчив.
      Мама блеснула оскаленными клыками, но промолчала. Потом:
      - Я не знаю никого, кто смог бы повторить такое - и остаться собой. Как Матери клана Дернул мне необходимо разобраться, что там произошло, - очень сухо и по-деловому.
      Я ответила изумленным и насмешливым взглядом. Вряд ти она хотела так на меня набрасываться, вряд ли пришла сюда, чтобы устроить головомойку. Просто на свой страх мама реагировала гневом, это у нас фамильное. А я подозревала, что приглашение на завтрашний Бал, которое мы обе так старательно не упоминали в этом разговоре, напугало ее до безумия.
      Даратея вновь выпрямилась - уверенная, спокойная, властная.
      - Расскажи мне о танце, - это была просьба властительницы Изменяющихся, а не матери.
      - Да нечего рассказывать. Банальные слияние и коррекция в затрудненных условиях. Только объектом служила кусачая мерзость, которую пришлось терпеть, стиснув зубы.
      - Подробнее.
      Я вздохнула и отправила ей сен-образ, который готовилa с того момента, как увидела Мать Изменяющихся на пороге. Полный отчет о танце. С комментариями и историческими сносками. И, разумеется, с красочным эмоциональным сoпровождением. Даратея грациозно приняла послание на кончики пальцев, крутанула по измерениям, внимательно рассматривая, и отправила в копилку своей памяти для более детального изучения.
      - Камеры засняли, что ты просто взбесилась, когда эти твари накинулись на ребенка...
      Я расхохоталась - и в этом каркающем звуке не было ни капли веселья.
      - Не надо, мама. Люди могут сколько угодно изгаляться по поводу инстинктов эль-ин, а в кланах могут сколько угодно шептаться о моих комплексах. Но в данном случае беспокойство о судьбе несчастного ребенка играло самую последнюю роль.
      - Так что же это тогда было?
      - Расчет. Политическая игра. Черный пиар. Аррек понял все с первого взгляда, умница, и взял на себя.
      Мгновение она молчала.
      - Не понимаю.
      - Люди... ты так и не удосужилась толком изучить людей, не так ли, мама? Они не похожи на нас. Они настолько не похожи, что вызывают у меня куда больший ужас, чем какие-то там демоны. - Я сложила руки домиком, внимательно вглядываясь в видимые лишь мне одной сплетения связей, по привычке формулируя мысли вслух скорее для себя, чем для и без того прекрасно осведомленной Даратеи. - Ими правят странные силы. И это совсем не то, что понимаем под словом "сила" мы. Да, смертные признают власть оружия, признают, что приставленный к горлу кинжал или застывшая у границы враждебная армия могут заставить делать то-то и то-то. Они знают силу манипулирования, развивают искусство заставлять других плясать под свою музыку... Но по их меркам это довольно... примитивно. Самое грубое, самое глупое и самое бессмысленное, к чему можно прибегнуть.
      - Я все еще не понимаю, - голос Даратеи звучал очень мягко. Сейчас начнет отрывать головы.
      - Людьми правят идеи, мама. Я сама не понимаю этой...эфемерности, но не могу закрывать глаза на факты. Какая-нибудь книга, вовремя появившаяся и умело раскрученная - и меняется сам стиль мышления, меняются правительства, формы власти, способы вести войну и выбор оружия. Взять, например, то, что они понимают под религией... Сборище нежизнеспособных банальностей, изреченное каким-либо блаженным, - и целые народы сдвигаются, подобно лавинам, бушуют священные войны, меняется облик целых планет. Бред.
      - Ну, допустим. И как это связано с тем, что ты швырнула себя на защиту какой-то смертной девчонки? - Она действительно не понимала.
      - Не девчонки. На защиту идеи. На защиту образа эль-ин, который я три десятилетия тщательно формировала в мозгах этих несносных мартышек. Ты знаешь, какое сейчас отношение к эльфам в Империи? "Они любят нас ненавидеть". Ключевое слово - любят. Они могут сколько угодно вслух возмущаться и хорохориться, рассуждая о захватчиках и Кровавых Ведьмах. В своем кругу. Но оливулец горло перегрызет любому постороннему, вздумавшему брякнуть что-то недружелюбное по поводу "остроухих". Или, хуже того, вздумавшего поднять на одного из нас руку. Это уже въелось так глубоко, что не поддается выражению в словах. Они уже начали перенимать некоторые наши черты, даже сами того не понимая. Ироничное уважение к женщинам. Привычку разрешать личные споры дуэлями - не обязательно с использованием физической силы. Жестокость в воспитании детей, в сочетании с яростным, на грани безумия, стремлением их защищать. Хранительница Эль-онн бросилась на защиту умирающей девочки потому что ничего иного она не могла сделать по определению Я очень долго вбивала эту мысль под их чугунные черепа, и именно благодаря ей сборище жаждущих моей крови террористов сегодня сражалось за нас, а не пыталось воспользоваться случаем и ударить в спину. Они - наш Щит. И если для того, чтобы добиться этого, мне бы пришлось сегодня расстаться с жизнью на день раньше расписания - невелика потеря. Это все равно была бы победа.
      Мама откинулась в кресле, окинула меня странноватым взглядом.
      - Да, эта должность определенно влияет на тебя не лучшим образом, Анитти. - Я вздрогнула, услышав почти забытое детское обращение в таком контексте. - Слишком легко ты стала оценивать жизни.
      Она сидела, согнув ноги так, что ступня одной опиралась на лодыжку другой, и в небрежной гибкости этой позы была вся мама. Развевающиеся темным туманом крылья заполняли комнату, светло-серые, почти прозрачные глаза сверкали из-под падающих на лицо прядей. Я опустила голову на свое колено и потерлась об него щекой, пытаясь понять, что она имела в виду, произнося последнюю фразу.
      - Значит, вот зачем тут ошивается этот мальчик из Золотой Сотни?
      В отличие от Тэмино, мама никогда не страдала от тоннельного видения. То, что она выдающийся специалист в своей области, еще не означает, что Мать Изменяющихся ничего не знает о других проблемах.
      - Всякий раз, оказываясь "на людях", я играю на публику, мама. Ворон не исключение. Он - последний гвоздь, который я надеюсь забить в гроб тех, кто еще всерьез подумывает о независимости.
      - Ах-ха, - Она знакомым жестом откинула голову, обнажив длинную красивую шею. Улыбнулась, блеснув кончиками клыков. Несколько зловещий и весьма прозрачный намек. - А сам-то он догадывается о той роли, к которой ты его готовишь?
      - Он же не идиот.
      - Спорное утверждение.
      - Нет. Не спорное.
      А потом мама тихо, на этот раз очень серьезно произнесла:
      - Антея, ты убила всю его семью.
      - Я помню.
      - Быть может... ты требуешь от этого смертного слишком много?
      - Быть может.
      Мы помолчали.
      - Он просто не понимает, что для эль-ин нет разницы между искренним побуждением и хладнокровным расчетом. Совсем нет. Но ты права: это действительно опасная игра.
      - А когда игры эль-ин были безопасны? - Даратея изящным, каким-то очень тягучим и в то же время рваным, с головой выдававшим вене, движением встала на ноги. - Успокоилась?
      - Да, спасибо, - я чуть помассировала раскалывающиеся виски. - Мне нужно было произнести все это вслух.
      - Всегда пожалуйста, - скользнула к выходу.
      - Да, мам, передай, чтобы ко мне зашла Лейруору.
      Она остановилась в проеме, и я заметила, как острые когти на мгновение впились в косяк. Кивнула. Исчезла.
      Я откинулась на спину. Потом свернулась калачиком, подтянув к подбородку колени и закрыв глаза. Нет, для эль-ин не существует разницы между искренним побуждением и холодным расчетом. Только вот сами мы иногда об этом забываем.
      Глядела в одну точку, изредка беспокойно прядая ушами. Мыслей не было. Или она придет, или...
      ... Незримое присутствие, будто кто-то давно уже стоял за спиной и лишь теперь был замечен...
      Она пришла.
      Я приподнялась на локте, повернувшись к завернувшейся в крылья хрупкой фигуре.
      Лейри.
      Протянутая к ней рука упала, так и не дотронувшись до тугого пучка густых серебристых волос. Не твоя дочь, не твоя... Не забывай об этом!
      - Лейруору тор Шеррн... вы ничего не хотите мне сказать?
      Она подняла лицо, иссиня-черная кожа натянулась на узких скулах, бездонные фиалковые глаза показались странно расширенными.
      - Хранительница, я... боюсь, что я переоценила свои силы, - голос приемной дочери прозвучал непривычно хрипло.
      Это заставило меня замереть удивленно и несколько растерянно. Многого я ожидала от этого разговора, но такое начало ставило в тупик.
      - Лейр... - Я запнулась. Ну не спрашивать же ее, перерезать мне собственное горло прямо сейчас или чуть попозже? - Наследница Лейруору, считаете ли вы себя готовой к принятию сана Хранительницы Эль?