VII

Парк Мира, Тара, Нортвинд

Маршрут Драконов

Федеративное Содружество

17 сентября 3057 г.

— Мне нужно поговорить с вами, Лорен, — сказал полковник, прогуливаясь с майором Жаффреем. — Пойдемте в Парк Мира, это одно из самых замечательных мест в Таре. Хотите знать чем? Парк Мира — старейший заповедник во всей Внутренней Сфере. Его основал в две тысячи шестьсот пятьдесят седьмом году сам Первый лорд. Странно, но парк уцелел и во время агрессии Дэвионов. В течение трехсот лет, пока Горцев здесь не было, он оставался нетронутым, — объяснял полковник Лорену то, что тому и так было хорошо известно. — Прошедшие жестокие войны словно забыли о некоторых уголках Внутренней Сферы. Уничтожив целые страны и народы, они пощадили маленькие островки, среди которых оказался и Парк Мира, маленький след давным-давно увядшей славы Звездной Лиги. Таинственный и манящий, прекрасный в своей: первозданной красоте.

— Очаровательное место, сэр, — признался Жаффрей, разглядывая стоящие среди деревьев величественные статуи знаменитых полководцев, политических деятелей и ученых далекого и почти забытого прошлого. — Да, — ответил полковник. — И успокаивающее действует. Во всяком случае, на меня. Когда меня начинают одолевать мысли о прошлом и будущем нашего народа, о его роли в истории человечества, я прихожу сюда. Здесь я советуюсь с нашими великими предками. Сквозь века они подают мне свой голос, — мечтательно проговорил Маклеод. — Не могли бы вы поподробнее рассказать об этом таинственном послании Сун-Цу? И хотелось бы услышать от вас о Томасе Марике. Что заставило его объявить эту войну?

— Меня это удивляет не меньше вашего, полковник, — ответил Лорен. И это было чистейшей правдой. Вчера вечером дикторы передали сногсшибательную новость — объединенные войска Марика и Ляо нанесли ошеломляющий удар по Маршруту Сарна и прилегающим районам. — Скорее всего, — задумчиво проговорил он, — Томас счел, что Виктор Дэвион убил его сына, подменив его двойником. Достаточно веская причина, чтобы начать войну. Кто осудит его за это? — спросил Лорен.

Сначала полковник проворчал нечто нечленораздельное, и вдруг его точно прорвало:

— Принц патологически жаждет власти. Он уже не способен видеть, что делается вокруг него. Нас он, похоже, пытается держать за дурачков. Постоянно обманывает, по контракту не платит, вооружений и запчастей у него не допросишься. И началось это после Гленгарри, — кипятился полковник. — У Виктора не осталось ничего — ни чести, ни стыда, ни совести.

Лорен остановился у мраморной статуи генерала Бенжамина Дженкинса Новака, министра обороны Звездной Лиги. Слушая гневный монолог Маклеода, Лорен с интересом разглядывал резко очерченное, но благородное лицо генерала. Похоже, полковник не в первый раз произносил здесь свои страстные речи.

— Так что же относительно послания канцлера, майор?

— Мне кажется, оно пришло вполне своевременно, — ответил Лорен.

— Тогда говори, парень, не тяни. Лорен решил больше не оттягивать разговор, ради которого он сюда и приехал.

— Канцлер считает, что Горцы слишком долго ждали суверенитета. Пора вам стать полноправными хозяевами у себя дома, и канцлер предлагает вам свою помощь в восстановлении независимости планеты. Он гарантирует, что не только он сам, но и Томас Марик признает независимость Нортвинда, если вы ее объявите.

— Ты понимаешь, Жаффрей, что говоришь? — отчетливо произнес полковник.

— Конечно, сэр, — спокойно ответил Лорен. — Сун-Цу просил меня передать, что в течение двухсот лет Дом Ляо не мог вернуть свой долг народу Нортвинда и готов восстановить справедливость. Если вы заявите о разрыве отношений с Дэвионом, он поддержит вас всеми имеющимися у него средствами.

— Он предлагает нам сменить хозяина? — Лицо полковника напряглось. — Напрасно ты приехал сюда, Лорен. Хотя, впрочем, ты просто курьер. Давай будем считать, что ты ничего не говорил, а я ничего не слышал.

— Вы не совсем меня поняли, — продолжал Лорен. — Канцлер никуда вас не толкает. Он просто передает вам, что в случае, если Горцы объявят о независимости планеты, Конфедерация Капеллана и Дом Марика официально признают ваш суверенитет.

Полковник перевел взгляд с Лорена на бесстрастное лицо генерала Новака, будто вслушиваясь в бесценные рекомендации великого министра обороны.

— Неужели Сун-Цу думает, что Виктор Дэвион будет сидеть и смотреть, как Нортвинд ускользает у него из рук? — не отводя глаз от статуи, взволнованно спросил Маклеод.

— Канцлер просил меня передать вам, — ответил Лорен, — что он окажет Горцам и военную поддержку. Томас Марик сделает то же самое. Да вы же сами вчера все слышали, — добавил он.

Полковник слышал, но ему нужны были подтверждения от Жаффрея. А Томас Марик сказал буквально следующее: «Тот, кто захочет сбросить с себя ненавистное дэвионовское ярмо, может смело рассчитывать на мою поддержку. Я не оставлю в беде людей, которым дороги идеалы свободы. Население Маршрута Сарна, я обращаюсь к вам!»

— Ну а что Конфедерация Капеллана выиграет от того, что мы станем свободными? — задал Маклеод вопрос, на который Лорен и сам не знал ответа. Чувствуя свою уязвимость, он решил высказать то, чего ожидал полковник.

— Вы можете мне не верить, полковник Маклеод, но канцлер не намерен держать здесь свои войска. И навязывать вам свою волю он тоже не будет. Для канцлера польза в вашем освобождении есть. Во-первых, он приобретет союзника, надежного и сильного…

— А во-вторых? — неожиданно перебил полковник.

— Не скрою, Сун-Цу будет приятно, что Виктор Дэвион лишится не только элитных войск, но и стратегически важной планеты.

Маклеод еще несколько минут подозрительно разглядывал холодный мрамор статуи, затем медленно повернулся к Лорену.

— Лучшего времени для твоего прилета нельзя было и придумать, Лорен, — заговорил он. — В последнее время между Нортвиндом и Федеративным Содружеством возник ряд серьезных разногласий. Дрейк Берне называет это «игрой в суверенитет». Но как бы это ни называлось, мне не нравятся правила игры. Да, мы — наемники, зависим от чужих денег, но это не значит, что у нас нет гордости. Виктор Дэвион пытается обмануть нас на каждом шагу. Мы до сих пор не можем выбить у него плату за военную операцию на Гленгарри. О текущих мелких расходах я уже и не вспоминаю. — Полковник в отчаянии махнул рукой. — На нас начинают косо смотреть поставщики, но стоит мне только заговорить об этом с консулом Бернсом, он буквально каменеет. Ты бы посмотрел в этот момент на его рожу! По сравнению с ней памятник покойному министру обороны, — полковник постучал по постаменту, — можно считать образцом драматических переживаний.

— Мы служим Дому Дэвионов с тридцать девятого года, — продолжал Маклеод. — Сейчас наши полки стоят на границе с кланами, в самых горячих мирах, а Виктор Дэвион ведет себя так, будто оказывает нам великую услугу. Он преднамеренно ведет нас к полному банкротству, чтобы потом включить в свою армию.

— Ваши взаимоотношения с Дэвионом меня мало касаются, — осторожно прервал полковника Лорен. — Ситуация, которую вы описываете, давно известна. Я хочу сказать о другом, о той сцене, которую я наблюдал буквально через минуту после прилета. Честно говоря, тон, которым Берне разговаривал с вами, меня потряс, И потом, эта так называемая охрана консульства. Представляю, сколько там солдат.

— Батальон пехоты и батальон роботов, — зло бросил полковник.

— С такими силами можно не только защищать, но и атаковать, — усмехнулся Лорен. Маклеод сокрушенно кивнул:

— Об этом я тоже не раз беседовал с консулом. «Как мне понимать вас? — спрашивал я его. — С одной стороны, вы доверяете нам защищать свои границы, а с другой — держите на Нортвинде кучу высокооплачиваемых бездельников. Пошлите их лучше к кланам!»

— И чем он мотивирует присутствие такого количества войск на планете? — спросил Лорен, но вместо ответа полковник сам задал ему вопрос:

— А как вы думаете, зачем Виктору Дэвиону нужны здесь войска?

— С единственной целью — в случае необходимости утвердить свое господство над Нортвиндом силой. Другого объяснения не может быть, — ответил Лорен. — Дэвион не доверяет вам и послал солдат, чтобы проучить, если вы вдруг взбрыкнете. Постепенно он низведет Горцев до положения милиции.

— Странно, но наши оценки полностью совпадают, — с горечью сказал полковник. — Много раз я анализировал положение и приходил к таким же неутешительным выводам. Но среди Горцев нет единства в этом вопросе. Малвани и ряд молодых офицеров склонны повиноваться Дэвиону. Берне и Кателли знают это и прикармливают их разными подачками. Но Малвани и ее дружки не видят дальше собственного носа. Офицеры постарше, я, а также полковники Свэн, Кохрейн и Кошка Стирлинг стоим за отделение от Дэвиона. Кстати, — оживился полковник, — как только сюда вернутся наши полки, увеличится и охрана консульства. Малвани считает это простым совпадением, но мы-то, старики, понимаем что к чему.

— И при этом вы еще и сдерживаете кланы, — подлил масла в огонь Лорен.

— Да, — согласился Маклеод и покачал головой.

Он замолчал, и Лорен понимал его. Одно упоминание о злобных, кровожадных воинах, совершивших опустошительный набег на Внутреннюю Сферу, могло выбить из колеи самого сдержанного человека. Вооруженные современнейшей техникой, выращенные генетическим путем воины кланов, сея смерть и разрушения, в мгновение ока захлестнули Внутреннюю Сферу и покорили бы ее целиком, если бы не победа Ком-Стара на Токкайдо. По сей день оставалась опасность, что кланы снова вторгнутся во Внутреннюю Сферу. Их сдерживало не подписанное перемирие — к договорам кланы всегда относились наплевательски. Их пыл охлаждали мощные армии, сосредоточенные на границах Федеративного Содружества и Синдиката Драконов.

— Взять, к примеру, наш последний контракт, — продолжал кипятиться полковник. — Согласно ему, мы обязаны нести гарнизонную службу на Маршруте Драконов, то есть на Нортвинде и Одзаве, а также охранять границу между кланами и Лиранским Содружеством. Нас используют в качестве пушечного мяса. Мы торчим под носом у кланов, а ближайшие позиции частей Федеративного Содружества находятся как минимум в пяти прыжках от границы.

— Я охотно понимаю ваше негодование, — согласно закивал Лорен. — Так вы созовете кабзль, полковник?

Маклеод сложил руки на груди и склонил голову:

— Далеко не все Горцы думают так же, как я, майор. Продэвионовская партия, состоящая в основном из офицеров, родившихся здесь, очень сильна. Они безоговорочно верят принцу Виктору, считая, что раз его предки позволили нам вернуться сюда, то от них нужно и в дальнейшем ждать только хорошего. Близорукие болваны!

— Разве они не слышали, что Хэнс Дэвион давно мертв? А Виктор совершенно не похож на своего отца. Маклеод хмыкнул:

— Я-то все прекрасно понимаю, а ты попробуй докажи им. — Полковник махнул рукой в сторону густо растущих кустов.

— Малвани готова глотку перегрызть за Виктора Дэвиона. Она и ей подобные идею созыва кабэля встретят в штыки, — огорченно произнес полковник. — А теперь еще эта война…

— Но Конфедерация Капеллана и Лига Свободных Миров не бросят Горцев на произвол судьбы, полковник. Да и что вы теряете? Вы созовите кабэль, а решают пусть сами воины. Это их право. А меня, честно говоря, меньше всего волнует то, что тут у вас происходит, — невозмутимо произнес Лорен.

— Хорошо, майор Жаффрей. — В голосе полковника зазвучала решимость. — Я созову кабэль. Мы обсудим предложение канцлера, но проголосуют ли Горцы за созыв Ассамблеи воинов, в этом я не уверен. — Полковник протянул руку, но Лорен не успел пожать ее. Маклеод внезапно пошатнулся и начал валиться на спину.

Стараясь удержаться, он схватился за постамент, и белый мрамор тут же покрылся пятнами крови. Лорен бросился вперед и, прикрыв собой полковника, резко развернулся в сторону кустов.

— Что это? — удивленно спросил Маклеод. Он смотрел на рубашку, по которой расплывалось темно-красное пятно. Лорен поднял рукав и увидел большую рваную рану. В некоторых местах из нее торчали тонкие иглы. Взяв полковника под руки,

Лорен положил его на траву, и в ту же секунду в воздухе послышалось легкое шипение. Еще один пучок смертоносных пластиковых игл ударил у самого основания постамента. Теперь Лорен смог определить, что стреляли с противоположной стороны дорожки, из кустов. Выхватив лазерный пистолет, Лорен выпустил туда длинную очередь. Попадали срезанные ветки.

— Зажмите чем-нибудь рану, полковник, — прошептал Жаффрей.

Ситуация складывалась отчаянная, командующий Нортвинда истекал кровью, возможно, даже умирал. Если бы в задачу Лорена входило его уничтожение, он бы одним выстрелом добил Горца, и никто бы не доказал, что это сделал он. Однако сейчас, наоборот, ему нужно было во что бы то ни стало сохранить жизнь полковнику. Только Маклеод способен уговорить Горцев принять предложение Сун-Цу. Лорен внимательно оглядел зловещие кусты.

Застонав от боли, полковник достал портативную радиостанцию и нажал кнопку.

— Говорит Маклеод! — глухо произнес он. — Зеленый! Парк Мира. — Очередной приступ боли заставил его выронить радиостанцию. Залитая кровью рука безжизненно упала на траву. Лорен услышал чей-то голос в динамике. Прислушиваться было некогда, нужно было определить, откуда стрелял убийца. Но сделать это можно было только после следующего выстрела.

«Будь я на его месте, я бы стрелял вот с этого фланга. Оттуда обзор значительно лучше», — подумал Лорен и навел пистолет на один из крайних кустов. Ждать пришлось недолго. Прошло не больше пяти секунд, как ветки кустов раздвинулись и воздух снова зашипел от игл. Лорен почувствовал, как ему обожгло ногу. «Попал, мерзавец», — зло подумал он, нажимая на спусковой крючок. Послышался тихий стон, и из-за кустов выскочил какой-то человек. Словно молния, он пронесся между деревьями. Лорен стрелял, но убийца был явно мастером в своем ремесле. Он оставался на виду не больше секунды, затем упал в траву и исчез. Лорен приподнялся и посмотрел на Маклеода. Полковник потерял много крови, был бледен, но в сознании.

— Ты не попал в эту скотину? — прошептал он, приоткрывая глаза.

Лорен покачал головой. Поморщившись от боли, он посмотрел на ногу. Из небольшой ранки торчало с десяток игл и тоненькой струйкой текла кровь. Лорен оперся на монумент и приподнялся, оглядывая траву. Все было спокойно.

— Он ушел, полковник, — произнес Лорен.

— Проклятье! Где же эти чертовы врачи! — Маклеод попытался дотянуться до радиостанции. Это ему удалось. Полковник что-то произнес в микрофон, но Лорен не расслышал. Он осматривал окружающее пространство, пытаясь заметить хоть какой-нибудь след, но не увидел ничего необычного или подозрительного.

— Можете мне поверить, полковник, — произнес Лорен, — стрелял профессионал. Уж меня-то обмануть трудно, я собаку съел, вылавливая подобных типов. Позицию выбрал идеальную. Мы — на открытом месте, он — в укрытии с несколькими путями отхода. Свое дело знает, — повторил Лорен.

«Но кто же это мог быть? Горец, который ненавидит капелланцев, или агент Дэвиона? Да какая, собственно, разница? Сегодня нам повезло, а завтра он вполне может нас прикончить», — вертелись в голове Лорена невеселые мысли.

Над лесом послышался рокот моторов. К ним спешил аэромобиль с вертикальным взлетом и посадкой «АВВП». Прищурив глаза, Лорен увидел на его борту эмблему Горцев Нортвинда: планету, а над ней клетчатый берет с помпоном, непременный атрибут национального костюма.

— Успели вовремя, — прошептал Лорен и посмотрел на Маклеода. «Долго ему придется пролежать в госпитале».

— Как ты думаешь, Лорен, за кем он охотился? — сквозь зубы проговорил полковник. — За тобой или за мной?

Лорен пожал плечами.

Подбежали несколько пехотинцев, над полковником склонился врач и начал обрабатывать рану.

— Возможно, за обоими, — наконец ответил Лорен. К нему тоже подошел врач и ввел обезболивающее. Лорен взглянул на бесстрастное лицо Бенжамина Новака, овеянного неувядаемой славой генерала Звездной Лиги. Он смотрел куда-то вдаль, откуда, возможно, стрелял убийца. Лорен усмехнулся. «Почему все правители Внутренней Сферы так упорно не желают извлекать уроков из прошлого? Странно, вместо того чтобы учиться на ошибках, они предпочитают совершать новые».

VIII

Форт, Тара, Нортвинд

Маршрут Драконов

Федеративное Содружество

18 сентября 3057 г.

— Вы так ничего и не нашли? — спросил полковник Малвани, рассматривая автоматически регулирующуюся повязку, в которой находилась едва заметная капсула с обезболивающим. Препарат тоже вводился автоматически. Подсоединенный к телу полковника микрокомпьютер определял степень боли и включал подачу лекарства. С момента покушения прошло двадцать четыре часа, но боль в руке все не унималась.