Всякое наблюдение только тогда имеет полную научную ценность, когда точно известно, где оно произведено. Седовцы не пропускали ни одного случая, чтобы определить свои координаты по небесным светилам. Это позволило нам на Большой земле следить за всеми обстоятельствами дрейфа ледокола.
      Интересно отметить; что "Седов" пробыл севернее 85-й параллели вдвое больше времени, чем станция "Северный полюс", и в два с половиной раза больше, чем "Фрам", хотя дрейф последнего продолжался 1055 дней, а дрейф "Седова" - 812 дней.
      "Седов" начал свой дрейф южнее "Фрама" и к концу своей эпопеи также спустился в более южные широты по сравнению с судном Нансена. Таким образом, скорость дрейфа "Седова" оказалась значительно большей, чем "Фрама".
      Путь на запад, покрытый "Фрамом" за двадцать пять месяцев, "Седов" проделал в течение пятнадцати месяцев.
      Следовательно, дрейф "Седова" окончательно подтвердил, что за последние годы вынос льдов из арктического бассейна в Гренландское море значительно усилился.
      Усиление выноса льдов из арктического бассейна в.
      Гренландское море сопровождается и усилением притока в Арктику теплых атлантических вод, уменьшением ледовитости окраинных морей, толщины полярных льдов и размеров ледников, а также повышением зимних температур воздуха. Все эти явления характерны для наблюдающегося сейчас потепления Арктики. Материалы, накопленные седовцами за время дрейфа, содержат обильные данные для освещения столь интересного вопроса.
      Несмотря на то, что линия дрейфа "Седова" подымалась значительно севернее линии дрейфа "Фрама", зимние месяцы в Арктике во времена Нансена были на несколько градусов холоднее, чем сейчас. Наиболее низкая температура воздуха (минус 44,1°) отмечена седовцами 10 марта 1939"года на 86°23' северной широты и 110°20' восточной долготы. Самая низкая температура во время дрейфа "Фрама" (минус 62°) была отмечена 15 января 1896 года приблизительно на 84°55' северной широты и 41° восточной долготы, то есть значительно южнее и западнее того места, где зарегистрировали самую низкую температуру седовцы и где, как правило, всегда бывает теплее.
      Температура атлантических вод, проникающих в арктический бассейн, почти на градус сейчас выше, чем во времена Нансена.
      Пояс торошения
      Большой интерес представляет вопрос о максимальной толщине льдов. Участники экспедиции на дрейфующем ледоколе ни разу не встретили льдов толще 218 сантиметров. Возникает вопрос: где же тогда образовалось и откуда было принесено к Северному полюсу ледяное поле, на котором основали папанинцы свою станцию? Ведь известно, что их льдина была толще 3 метров.
      Этот вопрос заслуживает специального разбора.
      Наивысшая широта, достигнутая "Фрамом", равна 85°55,5'. Наивысшая широта, достигнутая "Седовым", - 86°39,5'. Самой северной точкой, до которой добрался Нансен во время своего санного путешествия к Северному нолюсу, была широта 80°14'. Наконец, в 1900 году Каиьи достиг в том же районе 86°34' северной широты. Дальнейшее продвижение на север и Нансена и Каньи было остановлено встреченными ими сильно торосистыми льдами.
      С этими данными следует сопоставить наблюдения, сделанные товарищем Алексеевым во время его полетов от Земли Франца-Иосифа к Северному полюсу и обратно. Oн установил, что от острова Рудольфа до 82°ЗО' северной широты лежат торосистые поля молодого льда с вкраплением айсбергов. Выше, до 85°30' северной широты, размеры ледяных полей увеличиваются и достигают 20 километров в поперечнике. На этих полях попадаются ровные площадки, пригодные для посадки самолетов. У 84-й параллели толщина льда не превышала 100-120 сантиметров. Северное 85°30' начинались многолетние ледяные поля, причем до 86-й параллели они были малы и торосисты, а разводья были забиты мелким льдом и шугой. В таких местах посадка самолетов невозможна.
      Далее к северу, особенно между 87° и 88°30', ледяные поля оказались более пригодными для устройства посадочных площадок. Каков был лед в районе станции "Северный полюс", мы уже знаем.
      Из этого описания видно, что между Северным полюсом и Землей Франца-Иосифа расположен своеобразный пояс торошения. Он отделяет более молодые льды, в основном образовавшиеся на материковой отмели Европейско-Азиатского материка, от более мощных приполюсных льдов.
      Невидимому, указанный выше пояс торошения, в свое время остановивший дальнейшее продвижение на север Нансена и Каньи, представляет собой постоянное явление.
      Схема 1.
      Два правила Нансена
      Огромный интерес представляет сопоставление дрейфа льдов с ветром, вызвавшим этот дрейф. Подобные наблюдения, произведенные вблизи берегов, обычно искажаются под влиянием близлежащей суши и мелководья. Таким образом, для теоретических исследований можно пользоваться только данными трех дрейфов: "Фрама", станции "Северный полюс" (пока она находилась в центральной части Северного Полярного бассейна) и "Седова".
      Произведенная автором этой статьи обработка наблюдеаий седовцев показала, что в районе дрейфа ледокола между 1 сентября 1938 года и 1 февраля 1939 года постоянное течение было выражено весьма слабо. Благодаря этому обстоятельству для изучения связи между дрейфом и ветром имелись почти лабораторные условия. Вдали от искажающего влияния суши и постоянных течений ветровой дрейф проявлялся здесь почти в чистом виде.
      Это дало возможность -проверить два правила, установленные Нансеном, определяющие поведение сплошных льдов в центральной части Северного Полярного бассейна.
      Правила эти сводятся к следующему:
      1. Скорость ветрового дрейфа приблизительно в пятьдесят раз меньше скорости ветра, вызывающего этот дрейф.
      2. Дрейф льдов отклоняется от направления ветра на 30-40° вправо, что объясняется влиянием отклоняющей силы вращения Земли.
      На схеме 1 красной линией показан путь "Седова" между 1 сентября 1938 года и 1 февраля 1939 года. На той же схеме пунктиром показан путь ветра, то есть произведение скорости ветра на продолжительность ветра в течение того же периода. Масштаб ветра уменьшен по сравнению с масштабом дрейфа в пятьдесят раз.
      При сравнении видно, что пути дрейфа, и ветра удивительно походят друг на друга. При всяком изменении направления и скорости ветра сейчас же изменяются скорость и направление дрейфа. Особенно характерны в этом отношении: восьмерка, выписанная "Седовым" между 2 и 26 октября, зигзаги, вычерченные между 10 и 30 ноября 1938 года, и петля, сделанная ледоколом между 3 и 17 января 1939 года. То, что ветровой дрейф ледяных полей приблизительно в пятьдесят раз меньше скорости ветра, ясно видно из схемы, где масштаб дрейфа в пятьдесят раз меньше пути ветра.
      Из той же схемы видно, что направление дрейфа отличалось ог направления ветра только тем, что первый был повернут па 30-40° вправо.
      Еще два правила
      Изучение дрейфа "Седова" позволило нам также дополнить два правила Нансена еще двумя:
      1. Дрейф льдов направлен по изобарам, то есть по линиям, соединяющим точки земной поверхности, где в один и тот же момент давление атмосферы одинаково. При этом дрейф направлен так, что область повышенного давления атмосферы находится справа, а область пониженного давления-слева от линии дрейфа.
      2. Дрейф льдов происходит со скоростью, обратно пропорциональной расстоянию между изобарами.
      Первое из этих двух правил нетрудно вывести следующим образом. В умеренных и высоких широтах ветер из-за трения о поверхность земли и под влиянием отклоняющей силы ее вращения направлен приблизительно на 30-40° влево от соответствующей изобары. Дрейф льдов, согласно второму правилу Нансена, отклоняется от направления ветра приблизительно на 30-40° вправо. Складывая, мы получаем дрейф льдов по изобарам.
      Второе правило было выведено так: при отсутствии постоянных течений и искажающего влияния суши льды движутся со скоростью, пропорциональной скорости ветра.
      Чем гуще на синоптической карте проведены в каком-нибудь районе изобары, тем сильнее в данном районе ветер.
      Отсюда явилась подкрепленная чисто теоретическими выводами возможность судить по синоптической карте не только о направлении дрейфа льдов, но и о его скорости.
      Теоретические расчеты, произведенные на основании новых правил, подтвердили предположение о движении льдов но часовой стрелке около так называемого полюса недоступности. Если бы в январе и феврале 1939 года "Седов" оказался несколько севернее того места, где он находился в это время на самом деле, то весьма вероятно, что он был бы втянут в это движение по часовой стрелке вокруг полюса недоступности и дрейфовал бы сейчас по направлению к северным берегам Америки.
      На схеме 2 показана карта среднемесячного давления атмосферы над Полярным бассейном в январе 1939 года. На этой же схеме двойной стрелкой показан фактический дрейф "Седова" за тот же месяц. Как видим, он точно совпадает с изобарой. Такое же совпадение оказалось и на других картах распределения атмосферного давления, составленных за время дрейфа "Седова".
      Одновременно на схеме 2 показан дрейф льдов в различных районах Полярного бассейна за январь 1939 года. Направления стрелок показывают направление дрейфа, а длина стрелок показывает их скорость. При рассмотрении этого рисунка видно, что льды Центрального Полярного бассейна движутся вовсе не как одно целое, а с различной скоростью и по различным направлениям. Существуют зоны быстрого движения и относительного покоя. Там, где стрелка сходятся, происходит сжатие льдов и торошение; там, где стрелки расходятся, льды разрежаются, и между ледяными полями образуются разводья.
      Дрейф теоретический и дрейф фактический
      По месячным картам давления (схема 3) были вычислены теоретические дрейфы станции "Северный полюс" (с 21 мая 1937 года. по 1 февраля 1938 года), ледокола "Седов" (с 1 ноября 1937 года по 1 октября 1938 года) и ледокола "Ленин" (с 1 ноября 1937 года. по 1 августа 1938 года). Затем на этой же карте ро широтам и долготам были нанесены положения этих судов на первое число каждого месяца н таким образом получены линии фактического дрейфа этих судов. Совпадение оказалось удивительным.
      Лучше всего сошлись линии теоретического и истинного дрейфа ледокола "Седов", что, впрочем, вполне естественно, так как этот корабль дрейфовал при весьма благоприятных условиях.
      Теоретический дрейф ледокола "Ленин" также оказался близким к фактическому, однако теоретическая линия прошла несколько южнее и восточнее. Это объясняется искажающим влиянием близлежащего материкового берега и Ново-Сибирских островов, препятствовавших дрейфу ледокола в южном и восточном направлениях.
      Значительно отличается от истинного теоретический дрейф станции "Северный полюс", вычисленный по тем же формулам. Во-первых, теоретический дрейф папанннской станции выходит на побережье Гренландии, н, во-вторых, он короче фактического (если считать по широте) на 550 морских миль. Такое расхождение вполне понятно: при построении теоретических дрейфов принималось во внимание только влияние местных ветров, а между тем движение льдов обуславливается пе только ветрами, но и постоянными течениями. Естественно, что в районах, где постоянные течения слабы, первостепенное влияние на скорость и направление дрейфа оказывают местные ветры.
      По мере приближения к Гренландскому морю местные ветры из-за сильного Восточно-гренландского течения оказывают все меньше влияния на ледяные поля. Слабые ветры, направление которых противоположно постоянному течению, уже только замедляют или лишь на время задерживают общий дрейф к югу. Так было со станцией "Северный полюс", так было и с ледоколом "Седов".
      Вторым обстоятельством, повлиявшим на расхождение между истинным и теоретическим дрейфом папанинской станции, является следующее.
      Скорость ветрового дрейфа сплошных ледяных полей в Центральной Арктике, как уже было сказано выше, в пятьдесят раз меньше скорости ветра, вызывающего этот дрейф.
      Но скорость дрейфа льдов под влиянием ветра значительно увеличивается, если перед ними по ветру находится открытое море. В таких случаях скорость дрейфа может достигнуть одной десятой скорости ветра, а иногда и больше.
      Именно такие условия создаются при северных и западных ветрах в районе Центральной Арктики, прилегающей к Гренландскому морю, и в самом Гренландском море. Сопоставляя фактическое местонахождение станции "Северный полюс" 1 февраля 1938 года с теоретическим, вычисленным с учетом постоянных течений, мы получаем, что истинное местонахождение станции отличается от теоретического всего на 50 миль но широте, или всего лишь на пяти процентов общей длины дрейфа по широте. Подобное совпадение надо признать лежащим на пределе той точности, с которой получены исходные данные для вычислений.
      Приведенные примеры показывают, какие хорошие результаты дает применение метода, разработанного на основе анализа дрейфа "Седова".
      Научный подвиг
      Среди седовпев нет учепых-профеосионалов. Один только Буйницкий, являющийся студентом Гидрографического института Главсевморпути, готовил себя к научной деятельности. Четырнадцать остальных седовцев являются простыми советскими моряками. Но эти советские моряки сделали все, что было в их силах, для того чтобы наблюдать как можно больше, как можно тщательнее. Их подвиг напоминает подвиги русских полярных исследователей-моряков Лаптевых, Малыгина, Прончищева, Пахтусова, Литке, Макарова, Седова и других - всех тех, кому мы обязаны в основном нашими знаниями об Арктике. Но то, что добыто седовцами, то, что добыто папапинцами, значительно выигрывает оттого, что в своей работе и седовцы и папанинпы опирались на неустанную и важную работу могучего коллектива полярников, созданного нашей великой родиной под руководством великого Сталина.
      * * *
      Э.Т. КРЕНКЕЛЬ,
      Герой Советского Союза
      РАДИО ДРЕЙФУЮЩЕГО КОРАБЛЯ
      История полярных исследований знает немало случаев, когда, оторванные от внешнего мира, лишенные всякой связи с ним, мужественные покорители Арктики гибли, чувствуя свою беспомощность перед коварной стихией суровой северной природы. Экипаж ледокольного парохода "Георгий Седов" в течение всех двадцати шести месяцев дрейфа вдали от родных берегов никогда не переживал этого страшного чувства оторванности от всего остального мира.
      Движущийся по воле льдов в безбрежном океане корабль связывало с землей, родными, друзьями и близкими радио. Можно с уверенностью заявить, что успешное завершение беспримерного дрейфа во многом зависело от нормальной радиосвязи дрейфующего корабля с материком.
      Радиостанция "Седова" блестяще выдержала трудное испытание. Она работала четко и бесперебойно. Связь с материком не порывалась ни на один день.
      Седовцы имели неплохо оборудованную передаточную станцию, которая работала на любых волнах. Она состояла из трех основных передатчиков (мощностью в 0,5 киловатта, 0,07 киловатта и 0,06 киловатта) и одного аварийного (искрового, мощностью в 0,2 киловатта). Ввиду ограниченного количества горючего связь поддерживалась преимущественно на передатчиках малой мощности, что ни в какой степени не уменьшало эффекта работы. На корабле, кроме того, находились два приемника-длинноволновый и коротковолновый. Все это радиооборудование изготовлено на одном из ленинградских радиозаводов целиком из советских материалов в 1935 и 1936 годах.
      О масштабе работы радиостанции дрейфующего корабля можно судить хотя бы по тому, что за время дрейфа она передала и приняла сотни тысяч слов. С мая прошлого года радиостанция "Седова" работала в среднем по одиннадцать часов в сутки. Позывной сигнал радиостанции ледокольного парохода "Седов" - "УНАД" - хорошо известен на материке и особенно на его северном лооережье.
      В начале дрейфа радисты "Седова" посылали телеграммы через передаточные пункты - рации полярных станций бухты Тикси и мыса Шалаурова (Ляховские острова). По мере продвижения корабля на запад регулярную радиосвязь с седовцами поддерживали радиостанции мыса Челюскин, острова Рудольфа, мыса Желания, Амдермы и радиоцентра острова Диксон.
      Что передавали и что принимали по радио седовцы?
      Ежедневно, четыре раза в сутки, с дрейфующего корабля на материк шли метеорологические сводки. Их тотчас же использовали синоптики для составления карт погоды.
      Седовцы регулярно посылали по радио на Большую землю сведения о своих научных наблюдениях. Радиостанция "Седова" систематически передавала корреспонденции для советской печати.
      На корабль седовцам с материка ежедневно посылался радиобюллетень Главсевморпути, сообщения о жизни в СССР и о международных событиях, лекции, доклады. Для отважных моряков иа Москвы часто транслировались прекрасные концерты. По радио герои Арктики слышали голоса своих родных и близких. Оно принесло к ним в высокие широты вдохновляющие слова привета товарищей Сталина, Молотова, Калинина.
      Самоотверженно работали радисты "Седова" Александр Александрович Полянский и Николай Михайлович Бекасов. Капитан "Седова" товарищ Бадигин так отзывается о старшем радисте Полянском: "Прекрасный полярник. Отлично знает свое дело. Всю работу по связи ведет безукоризненно, бесперебойно. Отличается большой трудоспособностью. Не теряется в любой обстановке. Стахановец.
      Пользуется большим уважением и любовью коллектива седовпев". О Бекасове товарищ Бадигин дает также восторженный огзьтв.
      В последние дни десятки радиостанций поддерживали надежную, бесперебойную связь с ледоколами "Иосиф Сталин" и "Седов". В дни освобождения героического корабля из ледового плепа радиообмен достиг десяти тысяч слов в сутки.
      О четкости работы наших радиостанций в эти дни свидетельствует такой яркий факт: с того момента, когда радист ледокола "Иосиф Сталин" отстучал в эфир сообщение о том, что седовщы видят отсвет прожекторов флагманского корабля, и до момента получения этой радиограммы в Москве прошло лишь несколько минут.
      Б.В.PИХТЕР
      ЛЕДОКОЛ "ГЕОРГИЙ СЕДОВ"
      На севере Атлантического океана, у берегов Канады, лежит остров Ньюфаундленд. Холодное течение, омывает его скалистые берега, изрезанные глубокими заливами. Бухты острова большую часть года покрыты льдом; льды из Арктики приносит сюда даже летом. Ньюфаундленд - богатая колония Англии.
      На сталелях судостроительного завода в городе Глазго (Северная Шотландия) в 1907 году были заложены три ледокольных парохода для ньюфаундлендских рейсов: "Бонавенчур", "Белавенчур" и "Беотик". Через два года все три судна были закопчены постройкой.
      "Беотик" можно было назватъ красивым судном. Корабль солиден и пропорционален. Форштевень [Форштевень - массивная часть судна, oбpaзyющая его носовую оконечность] у него ровный. Отделка кают и салона простая, но прочная. Роскоши нет и следа. Длина его - 76,8 метра, ширина - 11 метров по среднему шпангоуту; осадка - до 6 метров. Вес вытесняемой "Беотиком" воды - 3056 тонн; это его водоизмещение. В средней части корпуса стоят котлы и машина в 2360 лошадиных сил. Скорость "Беотика" 11-13 миль в час. Корабль имеет два трюма, вмещающих 1350 тонн груза, в том числе уголь для топок судна. При полном запасе угля "Беотик" мог совершать переходы в 3000 морских миль без дополнительной бункеровки.
      Закругленный снизу форштевень позволяет кораблю довольно легко влезать на лед и давить его тяжестью своего корпуса.
      Пять лет "Беотик" плавал среди льдов. Он заходил в гавани Ньюфаундленда, совершал зимние рейсы в порты Канады и Соединенных штатов Америки.
      Разразилась мировая империалистическая война Жизнь ньюфаундленда замерла. Зато в связи с войной росло судоходство в далеком Белом море. Караваны судов везли сюда военные грузы, которые Антанта посылала своей союзнице - царской России. Но как сделать Белое море судоходным в зимнее время, когда оно покрывается льдом? Выход оыл один: организовать здесь ледокольный флот
      Новые ледоколы строить долго. Вот тогда и вспомнили что у ньюфаундленда и в гаванях Канады стоит без дела целая эскадра ледокольных кораблей.
      Несколько ледокольных пароходов пересекли Атлантический океан и прибыли в Белое море. Среди них был и "Беотик". Купленные суда получили другие имена. На борту "Беотика" появилась новая надпись - "Георгий Седов".
      В Архангельске жива была память о трагедии, разыгравшейся во льдax Арктики, у берегов земли Франца-Иосифа В 1912 году из Архангельска ушла в необычайный рейс - к Cеверному полюсу - дряхлая парусно-паровая шхуна "Св. Фока", па борту которой находилась экспедиция организованная талантливым русским моряком Георгием Яковлевичем Седовым.
      Седов давно мечтал о достижении Северного полюса но его проект враждебно встретили чиновники морского министерства. Седов прибег к частной благотворительности.
      На собранные крайне скудные средства была организована экспедиция на "Св. Фоке". В первый год льды помешали ветхому судну достичь Земли Франца-Иосифа и вынудили Седова зимовать на Новой Земле. Эта задержка оказалась роковой. Для второй зимовки, в бухте Тихой, нехватало запасов. Среди экипажа начались болезни. Больной Седов вместе с матросами Линником и Пустошным, захватив три нарты, 15 февраля 1914 года вышел из бухты Тихой к полюсу... Жестокая пынга валила Седова с ног, но он велел привязать себя к нартам и не прекращал похода. Среди льдов, возле острова Рудольфа, 5 марта 1914 года Седов скончался. Его спутники с трудом добрались до бухты Тихой, на свое судно.
      Экспедиция на "Св. Фоке" вернулась в Архангельск в разгар мировой империалистической войны. Ее возвращение, как и гибель Седова, протпло почти незамеченным.
      Теперь имя Г. Я. Седова досталось бывшему "Беотпку".
      Для ледокольного парохода "Седов" наступила пора тяжелой работы. "Седов" перевозил взрывчатые грузы, прокладывал во льдах путь пароходам, доставлявшим военные материалы.
      В 1917 году интервенты захватили Советский Север, зарясь на его природные богатства. "Седов" попал во вражеские руки. На помощь рабочим и крестьянам Севера скоро пришла доблестная Красная армия. В 1919 году был освобожден Архангельск. Интервенты - англичане, французы, американцы - и их наемники белогвардейцы бежали из Архангельска, уводя лучшие суда. Но ледокольные пароходы остались на Севере, и на корме "Седова" взвился красный флаг.
      Большевики начали восстанавливать жизнь на северных окраинах. "Седов" ходил от становища к становищу.
      Могучий бас его сирены разносился у рыбацких поселков Белого моря, в шхерах мурманского побережья, над Мезенью и Печорой.
      В 1920 году корабль в числе прочих судов отправился в первую Карскую экспедицию - к устьям великих сибирских рек Оби и Енисея. Караваны везли машины и промышленные товары, а возвращались с грузом хлеба и леса.
      Первые пять лет эти операции были еще невелики. О 1926 года работы ледокольному флоту прибавилось.
      После многолетнего перерыва, в 1926 году, снова ожил промысел в Горле Белого моря. С открытием навигации корабль опять отправился в Карскую экспедицию. Год выдался тяжелый: северные ветры забили льдами южную часть Карского моря. "Седов" вышел на разведку. После долгих поисков был найден безопасный путь. Капитан "Седова" вызвал по радио караван. Суда прошли к цели, а через месяц уже вышли в обратный путь.
      В июле 1928 года "Седов", как всегда, стоял у стенки судоремонтного завода "Красная кузница": заканчивался текущий ремонт после "зверобойки". В эти дни радио принесло известие о том, что над льдами, к северу от Шпицбергена, потерпел катастрофу дирижабль итальянской арктической экспедиции.
      Советское правительство решило оказать помощь людям, погибающим во льдах. В Ленинграде готовился к выходу в море мощный линейный ледокол "Красин". Из Архангельска двинулись два ледокольных парохода: "Малыгин" пошел на разведку к Шпицбергену, "Седов" - к Земле Франца-Иосифа.
      Обследуя большой район, "Седов" у острова Виктории попал в сплошное окружение льдов. Со страшной силой сжимали они корпус судна. Корабль вырвался из ледового плена и пошел в Мурманск.
      К этому времени героический "Красин" спас большую часть экипажа "Италии"; остальные погибли.
      21 июля 1929 года "Седов" покинул Архангельск и через восемь суток подошел к острову Гукера (Земля Франца-Иосифа). На борту судна находилась научная экспедиция и персонал новой, тогда самой северной полярной исследовательской станции в бухте Тихой. На Земле Франца-Иосифа водрузили государственный флаг Советского Союза.
      Пока сооружались здания полярной станции, "Седов" прошел Британским каналом к северу от острова Рудольфа.
      Достигнув 82° 14' северной широты, корабль установил рекорд свободного плавания в полярных морях.
      Но не только исследовательские задачи стояли перед "Седовым". Где-то здесь, на острове Рудольфа, находилась могила героического полярника, имя которого носил ледокол.
      Спутники Г. Я. Седова-матросы Линник и Пустошный - по возвращении на зимовку сообщили, что они похоронили начальника на мысе Бророк.
      Теперь, остановившись у этого угрюмого мыса, "Седов" тремя протяжными гудками и спуском кормового флага отдал салют моряков памяти героя. Высадившаяся на берег партия обследовала мыс, но никаких следов могилы Седова найти не удалось.
      Только в 1937 году зимовщики острова Рудольфа случайно заметили на соседнем с мысом Бророк мысе Аук сломанную лыжу, кормовой флагшток с обрывками русского национального флага и медной трубкой, на которой отчетливо было выгравировано: "Polar expedition Sedov" ["Полярная экспедиция Седова"]. Это было все, что осталось от могилы Седова, остальное погребло море, подмывавшее рыхлые берега мыса Аук.
      11 сентября 1929 года "Седов" вернулся в Архангельск.
      Через год "Седов" снова идет в далекий арктический рейс, на этот раз к Северной Земле. Огромный архипелаг совершенно не был исследован. Даже берега его островов не были нанесены на карту (за исключением нескольких мысов побережья).
      Это был исключительный рейс. Покинув Архангельск 15 июля 1930 года, "Седов" направился к Новой Земле, зашел в Белушью Губу и Малые Кармакулы, а потом прямым курсом двинулся к Земле Франца-Иосифа. Исследовав некоторые районы архипелага, 2 августа "Седов" вышел из бухты Тихой к Новой Земле. Взяв запас угля с ледокольного парохода "Русанов", "Седов" обогнул Новую Землю и по 79-й параллели проложил прямой курс к Северной Земле. В пути были открыты новые острова, получившие имена Визе, Воронина и Исаченко.
      Льды не допустили "Седова" непосредственно к Северной Земле; удалось пробиться только к маленькому острову Домашнему, лежащему невдалеке от больших островов архипелага. 30 августа, здесь открылась новая полярная станция. Советский флаг взвился над архипелагом Северной Земли.
      В 1931 году "Седов" совершает переход в Черное моревокруг Европы. Отремонтированный на заводе имени Марти в Николаеве, корабль в 1932 году возвращается в Архангельск.
      Летом 1934 года, после зверобойной кампании, на судне были тщательно отделаны внутренние помещения: "Седов" становился пловучим филиалом Арктического института в Карском море.
      Не успел "Седов" вернуться в Архангельск, как его срочно направили для иказания помощи судну "Госторг", потерпевшему аварию у берегов Новой Земли. Эта операция затянулась. Только 12 января корабль пришел в Мурманск.
      В арктическую навигацию 1935 года "Седов" занимался проводкой судов в Карском море, доставлял людей и грузы для организации новых полярных станций на острове Русском и в устье реки Таймыра.
      В Карское море для продолжения исследовательских работ "Седов" вернулся в 1936 году. Корабль вдоль и поперек бороздил это море - "ледяной погреб", пугавший прежних мореплавателей.
      В самый разгар гидрологических и гидрографических работ "Седова" вызвали к проливу Вилькицкого, чтобы освободить застрявший во льдах караван судов. "Седов" принял деятельное участие в форсировании пролива Вилькицкого и проводке каравана.
      В 1937 году научная экспедиция на "Седове" занималась исследовательскими работами в Карском море и в море Лаптевых-в районе Ново-Сибирских островов. 22 июля корабль был в Карском море. Выполнив здесь план работ, экспедиция на "Седове" прошла в море Лаптевых. В районе Ново-Сибирских островов велись значительные гидрографические работы.
      Уже близилось полное завершение программы исследований, когда "Седова" послали на помощь судам ленского каравана, застрявшим в тяжелых льдах юго-западной части моря Лаптевых. Здесь собралось несколько ледокольных пароходов, но их усилия были тщетны: наступала ранняя зима-пробитые ледоколами каналы быстро затягивались молодым льдом; закрыт был путь и на запад-через пролив Вилькицкого.
      "Седов", "Садко" и "Малыгин" оказались пленниками льдов. Легендарный дрейф начался 23 октября 1937 года у западного побережья острова Бельковского.
      Часть вторая
      НАВСТРЕЧУ СЕДОВДАМ
      И. Д. ПАПАНИН,
      Герой Советского Союза
      МЫ ШЛИ ВПЕРЕД
      Не только наша великая страна, но и весь мир с большим вниманием следили за героическим дрейфом ледокольного парохода "Георгий Седов". За два с лишним года он прошел огромный путь-от моря Лаптевых через Центральный Полярный бассейн к Гренландскому морю. Пятнадцать советских полярников показали прекрасные образны мужества, выдержки и стойкости. Во время дрейфа экипаж не только сохранил корабль, но и собрал исключительно ценный материал, обогащающий современную науку.
      Главное управление Северного морского пути, которое непрестанно следило за дрейфом "Седова", заблаговременно начало подготовку к выводу его из льдов. Для проведения этой операции нами был намечен мощный ледокол "Иосиф Сталин". Это современное судно, прекрасно приспособленное к форсированию тяжелых льдов, обладающее очень крепким корпусом и сильными машинами.
      Фактически подготовка экспедиции началась еще летом, когда "Седов" находился далеко на севере, на меридиане Земли Франца-Иосифа. Учтя опыт и недочеты экспедиции по снятию дрейфующей станции "Северный Полюс", мы всю работа заранее тщательно продумали. Еще в ДИ11 арктической навигации перед экипажем ледокола "Иосиф Сталин" была поставлена задача заранее постепенно готовиться к трудному зимнему рейсу. По окончании навигации ледокол был приведен в состояние полной готовности, механизмы его проверены, отрегулированы. Уже осенью корабль был готов в случае нужды в кратчайший срок выйти в море.