– Можешь не сомневаться, если ты хотел доказать, что с тобой шутить нельзя, то ты своего добился. Только скажи мне, хотя бы по секрету, если это не фамильная тайна или что-то вроде того, каким образом ты ухитрился ударить мага сквозь два щита?

– Так получилось, – развел руками Кантор. – Откуда я знаю, может, щиты были от чего-то другого.

Его величество хотел продолжить свои настырные расспросы, но, к счастью, ему помешали. В кабинете появился придворный маг в сопровождении телепата из департамента Безопасности и сообщил, что опять явился посланник от господина Дорса. Таким образом, разговор о побитом соседе благополучно увял. И хорошо, а то ведь король бы не отстал…

– Господа, займите свои места, – скомандовал король, доставая из сейфа бутылку. – Кантор, прежде чем занять свое место, допей все, что здесь есть. Мэтр, через пять минут пусть просят посланника войти. Кстати, это тот же или другой?

– Тот же, – кратко пояснил мэтр Истран.

– Вот как? Я приятно удивлен… – усмехнулся король. – Чем же, действительно, так провинился бедняга Ганзи перед своим боссом? Сейчас попробуем узнать…

На этот раз посланник был перепуган еще сильнее, чем в прошлый свой визит. Если его величество поставил перед собой цель нагнать страх на этого сморчка, то он, несомненно, ее достиг. В руках господин Ганзи сжимал небольшой металлический ящик, по всей видимости не особенно легкий. А может быть, руки у него дрожали просто от страха, а не от тяжести груза.

– Рад вас видеть, господин Ганзи, – приветливо улыбнулся король.

«Умеет же прикидываться, – мимоходом подумал Кантор. – Можно подумать, он и в самом деле так рад видеть посланника от Дорса с какой-нибудь свеженькой гадостью. А господин Ганзи тоже не дурак, прекрасно понимает, что добрая улыбка его величества – это улыбка кошки, играющей с мышкой. Что же там в ящике, интересно знать. То, что я думаю, или что-то более… невинное?»

– Приветствую вас, ваше величество. – Посланник низко поклонился, едва не уронив при этом свою ношу.

– Что это вы мне такое занятное принесли? – Его величество был сама любезность, как будто кто-то поверил бы, что его предположения касательно содержимого ящика чем-то отличались от предположений Кантора.

Ганзи осторожно поставил ящик на стол, однако открывать не стал.

– Босс просил передать вам… это. Также он просил вам передать, что если обнаружит вблизи себя еще хоть одного вашего агента, то за любопытство вашего величества заплатит известный вам человек.

– Странно, – удивлению Шеллара не было предела, – почему он решил, что это был именно мой агент?

– Покойный сам в этом признался, ваше величество.

– Глупости какие! – Король открыл ящик и заглянул внутрь. – Впервые вижу этого господина. Впрочем, я все равно не знаю в лицо весь штат своей разведки. Разумеется, я спрошу Флавиуса, но все же у меня есть обоснованные сомнения, что этот несчастный сказал вам правду. Он вполне мог назвать любое более-менее правдоподобное имя, чтобы скрыть истинного своего нанимателя. Жаль, что здесь только голова, если бы вы привезли его живым, мои сотрудники, возможно, докопались бы до правды.

– Как бы там ни было, ваше величество, я изложил вам требование босса.

– Милое требование – свернуть всю агентурную сеть в Новом Капитолии! Чтобы, не приведите боги, никто из моих людей не оказался поблизости от господина Дорса! Он сам до этого додумался или посоветовал кто?

– Мне это неизвестно, ваше величество. Соврал, поганец. Значит, ему это известно.

– И он всерьез полагает, что ради жизни одного человека я могу до такой степени пренебрегать интересами короны?

Панический ужас хлынул такой мощной волной, что Кантор невольно отступил от смотровой щели и бросил все силы на то, чтобы сосредоточиться и отогнать от себя чужое чувство. Прием был на редкость ярким и полным – ему мерещились застенки, всевозможные инструменты из инвентаря толстяка Тедди и лично господин Флавиус. Король между тем продолжал:

– Видят боги, господин Ганзи, я всегда уважал вас и не питал к вам личной неприязни, но, как мне кажется, ваш босс в своих требованиях перешел все границы. Либо он действительно настолько глуп и жаден, либо… даже не знаю, что сказать. Он ведь прекрасно осведомлен о том, каким объемом информации о нем вы располагаете, и без боязни отправляет вас ко мне. Неужели он так уверен, что вы сможете – и захотите – сохранить в тайне все, что вам известно, если я вас как следует спрошу?

– Босс полагает, что вы не посмеете. – Голос посланника стал неживым и едва слышным. А в потоке ужаса, который продолжал исходить от него, Кантор с трудом уловил нечто похожее на горечь… или обиду…

– Вы говорили с ним об этом? – заинтересовался король.

– Да, – честно признался Ганзи. – Он сказал, что вы не посмеете причинить мне вред.

– Вы в это верите?

– Не знаю.

– А сам он, вы полагаете, в это верит?

– Вы сами сказали, я слишком много о нем знаю. Если бы не верил, он бы не дал вам в руки такой источник информации о себе.

– Хотите, я вам растолкую кое-что, чего вы не понимаете?

– Я весь внимание, ваше величество.

– Так вот, господин Ганзи, ваш босс действительно не настолько глуп. Просто у него есть запасной вариант, на случай если очередное требование приведет к утечке информации. Он не станет выполнять свою угрозу, так как это равнозначно полной утере контроля надо мной, и пошлет ко мне нового беднягу, которого ему не особенно жаль. Спорное требование будет немедленно снято, а взамен будет выставлено новое – не пользоваться добытой от вас информацией. И так можно продолжать игру до бесконечности – снимать одно требование, выставлять новое, издеваться над заложником время от времени, но не убивать, пока не найдется более надежный метод давления… или пока я не стану слишком мешать почтенному магнату. Одно мне непонятно – почему все-таки вы стали первым?

– Не знаю, – тихо ответил посланник, стараясь не встречаться взглядом с королем. – Одно могу вам сказать точно – если бы босс желал от меня избавиться, он бы сделал это намного проще и быстрее.

– А у него действительно есть такая возможность? Я имею в виду, он ли сейчас отдает приказы и принимает решения, или же это делает кто-то другой, кто встал за спиной господина Дорса, воспользовавшись бедственным положением последнего?

В точку попал его величество. Ох и дернулся бедный посланник, ох и заметался, сердешный!

– Мне отдает приказы босс, – тихо, но твердо ответил он, и это была не совсем правда. Вернее, это была правда, но слишком уж чувствовалось в этой правде внезапно вспыхнувшее подозрение.

А король, как нарочно, тянул паузу – закурил трубку, несколько раз прошелся по кабинету, изображая большую задумчивость. Затем остановился перед посланником – Кантор готов был поспорить, что его величество специально поглядел на него сверху вниз и демонстративно выпустил дым поверх головы собеседника. В лицо не получалось никак – либо на корточки пришлось бы сесть, либо на четвереньки стать.

– Я тут подумал… – сказал король наконец, когда дальше тянуть паузу было уже нельзя. – Пожалуй, сворачивать всю сеть нет необходимости. Достаточно законсервировать. И разумеется, в окружении вашего босса моих агентов не будет. Если они есть, я прикажу Флавиусу их срочно отозвать. – Король покосился на стол и добавил: – А ящичек я себе оставлю. Пригодится в хозяйстве. Может, когда-нибудь при оказии верну.

Посланник поблагодарил его величество и поспешил покинуть кабинет, пока король не передумал. Минуту спустя последовала команда выходить, а затем – краткий отчет штатного телепата. Сегодня парню повезло больше – он услышал, что в злоключениях бедняги Ганзи виноват не только босс, но и еще один человек. Именно его и не посмел назвать посланник, когда прозвучал вопрос о возможных советчиках босса, и именно его, видимо, заподозрил в нехороших намерениях на свой счет. Больше ничего интересного телепат не услышал – страх слишком заглушал всякие связные мысли объекта, к тому же слушать приходилось издалека и через перегородку. Короля не интересовали ни оправдания невезучего сотрудника, ни причины его столь ничтожных успехов, и он отпустил его, не дослушав.

Когда Кантор покинул свое убежище, Шеллар долго и пристально в него вглядывался, словно не верил своим глазам, затем с некоторым удивлением поинтересовался:

– Извини, Кантор, но… ты-то чего испугался?

– Это не я, – объяснил Кантор, без приглашения падая на ближайший стул. – Это он испугался. А я его страх поймал. Весь, сколько его было. А что, очень заметно?

– Взгляни на себя в зеркало. Ты серого цвета, словно какой-нибудь зомби, и у тебя до сих пор дрожат руки. Это серьезно?

– Пройдет, – чуть поморщился Кантор. – Зато вы можете своими глазами видеть, как здорово вы этого гнома напугали. Он вам чуть ковер не испортил.

– Хорошо… – как-то не в тему отозвался король.

– Что хорошо? Что напугали?

– Раз он все же ушел без комментариев, значит, мало напугал. А хорошо, что он полугном. Чистокровный человек мог и в самом деле испортить мне ковер.

– Вы хотите сказать, гномы смелее, чем люди? – тут же начал заводиться Кантор.

– Нет, у них сфинктеры крепче. Перестань придираться к мелочам, это всего лишь анатомия, и я вовсе не пытался обосновать какое-либо превосходство гномов над людьми. Лучше расскажи, услышал ли ты еще что-либо кроме страха.

– Подозрение. Там действительно кто-то есть, и он знает кто, просто до сих пор ему не приходило в голову, что этот «кто-то» может иметь на него зуб. А еще… Трудно сказать… мелькнуло что-то невнятное, не то обида, не то горечь, такое чувство, словно тебя предали.

– Замечательно, мой план действует. А еще?

– Да все. Больше ничего. Разве что могу теперь совершенно точно вам сказать: вы с ним действительно родня. Только не задавайте глупых вопросов: по какой линии и тому подобное.

– Что ж, раз это все, вернемся к нашему разговору о твоей безобразной драке с мэтром Варгисом…

– Ваше величество, – попытался уклониться Кантор, – я пьян и вряд ли скажу вам что-либо толковое…

– Ты хочешь сказать, – усмехнулся король, – вряд ли ты можешь соврать что-нибудь толковое.

– Я не собирался ничего вам врать, я вообще ничего вам не буду объяснять. Сказал же – сами разберемся.

– Охотно верю, однако мне не хотелось бы, чтобы через пару дней та же беда приключилась еще с кем-то из твоих напарников.

– Мне тоже, – проворчал Кантор. – Но остальные вроде нормальные.

– Ужасный ты человек, – вздохнул король.

– Так выгоните меня, на фиг.

– Да нет уж, потерплю. Итак, пригласи ко мне Ольгу на завтра на двенадцать, послезавтра будь готов к девяти, во вторник в семь явишься за инструкциями. А сейчас прикажи секретарю срочно вызвать Флавиуса.

– Спрашивать? – полюбопытствовал Кантор, кивнув на ящик.

– Что тут спрашивать, – досадливо поморщился король. – Этого парня я лично инструктировал. А Флавиус сейчас будет выяснять, на чем он засыпался. Осторожно и бережно, чтобы господин Дорс не обнаружил вблизи себя наших агентов. И еще мой верный министр должен объяснить мне одно весьма неприятное событие… Ты разве не слышал?

– А что случилось?

– Похвально, конечно, что ты так увлечен работой, но нельзя же не знать последней новости, о которой уже шепчется вся столица. Нынче ночью кто-то разворотил могилу господина Хаббарда. И по долгу службы Флавиус обязан этим заняться. Можешь радоваться – в ближайшие дни ему будет не до тебя с твоими драками.

Глава 4

Никогда не знаешь, какой номер могут выкинуть мюмлы.

Т. Янсон

На этот раз дядя Гриша отказался предоставить свое помещение для встречи, мотивируя это недавними неприятностями, и группа собралась в Галланте, у Мишеля. Настроение у всех и так было печальное после беседы с Главным, и усугублять всеобщее уныние никому не хотелось, но ничего, что могло бы хоть немного поднять упавший боевой дух, в их распоряжении не было. Водка, которую традиционно притащил дядя Гриша, не помогла, и встреча превратилась в мрачную попойку. Сегодня здесь были все – уже знакомые нам: дядя Гриша, Саня, Жорик, а также Мишель из Галланта и Пьетро из Мистралии. Мрачнее всех был агент Бранкевич, у него на это были свои причины. Во-первых, сегодня на ковре у Главного бесстрашный дядя Гриша открыто обвинил его в провале агента Хадсона. Так и сказал без обиняков: ты, Жорик, выслужиться хотел, показать, что ты самый умный, придумал красивый план, а о том, насколько это рискованно, даже не заикнулся, выполнять-то не тебе… Во-вторых, вспыльчивый Саня Сидоренко, эти речи послушав, тут же в присутствии Главного врезал агенту Бранкевичу по морде, и теперь один глаз у Жорика почти ничего не видел. А в-третьих, что печально, Главный был полностью согласен с дядей Гришей.

Разговор не клеился, все больные вопросы обсудили еще у Главного, и теперь господа агенты вяло и без особого энтузиазма гадали о судьбе Пола Хадсона. Причем все при этом так выразительно посматривали на Жорика, что того аж коробило. В конце концов он не выдержал этого издевательства и решился на небольшую месть, высказав предположение, что бесстрашный дядя Гриша сам и прикончил Пола, а теперь строит из себя борца за справедливость.

– Делать мне больше нечего, – проворчал тот, не особенно и возмутившись. – Я его к Главному отвел. Есть у меня, знаете ли, сомнения, что он нам правду сказал. Все-таки мне кажется, что он человек спонсоров, так что пусть они сами и решают, куда его девать. Вот кого бы я с удовольствием прибил, так это Лисавету. Сколько она, зараза, из меня кровушки выпила!

– У человека и нету столько, – согласился Мишель. – А может, и надо было?

– Чтоб первый же некромант, которому поручат ее допросить, узнал о моей роли в этой истории? Уж она бы не стала меня покрывать, коварного да неверного, все бы усилия приложила, чтоб отомстить. Все бы донесла, что я ей говорил и куда направлял, и еще от себя бы добавила. Ты что, даже необходимый курс теории магии прогулял? Я и так еле отмазался, сделал вид, что меня просто позвали, не объяснив для чего.

– Так есть же простой способ – тело в Америку вывезти, и никто не найдет. А без тела некромант не может. Вот как Саня сделал.

– Нет, ребята, знаете, я уж лучше перестрахуюсь. Чтоб вы знали, деду Максу, в отличие от местных некромантов, тело не требуется, и, если он пожелает влезть в это дело лично, никакая Америка не поможет. Есть такая хорошая штука, отбеливатель, с двадцать первого века сохранилась. Полезнейшая в нашей работе. Начисто отшибает память, и никакой маг не восстановит, поскольку препарат полностью химический, без всякой этой нейролингвистики и прочих высоких технологий. Теперь, что бы с принцессой ни делали, меня она в любом случае не сдаст. Плохо другое. Придется все сначала начинать, а с кого начинать, даже не знаю. Да ладно, все равно надо будет хоть пару лун выждать, пока все уляжется. И Сане придется некоторое время отсидеться, пока не успокоится исполнительный господин Андростратос.

– Если не дольше, – проворчал Саня. – Андростратос уже почти успокоился, а вот мои подельники попрятались по своим норкам, и им вряд ли хватит пары лун, чтобы отойти от испуга. Как королями стать, так всем хочется, а как на кол садиться…

– А тебе на их месте хотелось бы? – съехидничал Жорик, все еще обиженный за подбитый глаз.

– Ты за собой смотри, – безжалостно оборвал его дядя Гриша. – И думай заранее, что будешь делать, когда Шеллар все-таки порвет твой поводок. Чтобы потом не встретить сей роковой час неподготовленным.

– Пока до этого дойдет, – возразил Жорик, – я успею как следует укрепить позиции, так что Шеллар уже ничего не сможет сделать ни мне, ни Багги.

– Молодежь… – грустно развел руками старший товарищ. – Сами работать не умеют и советов не слушают. Полагаю, господин Хаббард за сутки до своей смерти был так же свято уверен, что максимально укрепил позиции и что Шеллар ему ничего не сделает.

– Убьют тебя, дурила, – добавил Саня. – Вместе с твоим компаньоном. Как только у вашего Шеллара будут развязаны руки, первое, что он сделает, – посчитается с вами. И заодно разберется со всеми проблемами, что вы ему доставляете. Причем изобретать несчастные случаи или еще как церемониться не станет, стрела в затылок – и попробуй доказать, по чьему велению. Могу поспорить, официальная версия будет гласить: «До господина Дорса все-таки добрались кинутые им мистралийцы и заодно случайно пришибли оказавшегося рядом ортанского купца, в чем от всей души раскаиваются и приносят глубочайшие извинения…»

– А попробуй его кто-то обвинить, – добавил дядя Гриша, – сделает большие удивленные глаза и разведет своими граблями:. «Какой господин Айзек? Кто это такой? Никогда о нем не слышал…» Прохлопали мы возможность его приструнить, да ничего уж не поделаешь. Не успели наши подготовить для него бабу, а неподготовленную посылать не рискнули. А баба – это единственное, на чем его можно было поймать. Теперь поздно, теперь и на этом не поймаешь.

– Значит, убирать его надо, – сделал вывод Саня.

– Возможно, но не сейчас. Сейчас слишком опасно, попасться можно. Немного позже. Главный правильно сказал – сначала разобраться с дедом Максом, потом убрать из Ортана его верного Мануэля, а уж потом…

– А от меня каждый божий день результаты требуются… – горестно вздохнул Мишель.

– Так тебе вроде бы проще всех, – заметил Саня. – Короля свергать не надо…

– Да уж лучше бы надо было! Поверьте, монсиры, свергнуть этого алкоголика было бы плевым делом, а вот заставить его делать то, что надо… Во-первых, он, проспавшись, начисто не помнит, что обещал вчера, во-вторых, имеет склонность резко менять свое мнение после разговора с придворным магом и, в-третьих, никакими делами практически не занимается.

– Ты напрасно тратишь на него время, – сказал дядя Гриша. – В твоем случае лучше было бы взяться за королеву. Именно она занимается всеми теми делами, которыми пренебрегает ее муж. И еще она озолотить готова добродетеля, который избавил бы ее от постылого супруга. Чего ты, Саня, морщишься? Понятное дело, не красавица, не семнадцать лет, потрепана жизнью, но в целом вполне справная тетка. Ты с Лисаветой дела не имел, вот и морщишься.

– С этой бы я вообще не смог, – признался агент Сидоренко, – Как вы ее до сих пор терпели, дядя Гриша? Охотно верю, что вам было бы приятно ее прибить.

– А вот так и терпел. Такая у нас работа, за это нам деньги платят.

– Насчет королевы вы правы, – вздохнул Мишель, – но она сейчас зациклилась на своей беременности, отошла от светской жизни и на мужчин временно не обращает внимания. Может, потом, когда родит, можно будет… Кроме того, возле нее все время вертится их придворный маг, черти раздери это эльфийское отродье! Как бы мне от него избавиться, а? Ничего не посоветуете?

– Одно могу посоветовать: не пори горячку и ни в коем случае не пытайся подстерегать в темном коридоре и стрелять в спину. Это маг. Высокого уровня. Ты никогда не знаешь, сколько на нем щитов и от чего именно, ты никогда не можешь быть уверен, попал ли ты куда целился, и, даже видя безусловно мертвое тело, ты не будешь иметь гарантии, что оно не встанет и не даст тебе сдачи. Если тебе так уж необходимо, найми специалиста. Есть особая каста наемных убийц, которые специализируются именно на магах. Они безумно дорого стоят и, возможно, с мэтром Аленом побоятся связываться даже они, но на крайний случай можешь попробовать.

– Ага, – проворчал Жорик, – я одного такого нанимал. Джоана из него кисель сделала прежде, чем он успел перелезть через подоконник. Уж лучше заложить противопехотную мину или там взрывчатки пластиковой…

– Опять ты за свое! Главный что, неясно сказал – не светиться с технологиями, действовать исключительно местными методами! Достаточно того, что местные обнаружили кубик. Причем не кто попало, а Шеллар, у которого хватает консультантов, не зря же он переселенцев приваживает. Еще один такой прокол – и нас вычислят! Если уже не вычислили. Тебе мало того, что ты устроил в Лондре?

– Нет, вы слышали? Я устроил! Я, значит, виноват, что Пол ничего не способен сделать толком?

– Пол все сделал правильно, – опять перебил его дядя Гриша. – Он рассказал чистую правду, Мишель там был и подтверждает. Сам план был рискованный, я об этом уже говорил, но никто не послушал. Да, виной всему глупая случайность, но, когда все на соплях делается, вероятность таких случайностей возрастает, и, поверьте моему опыту, они непременно случаются. И правильно сделал Пол, что убежал, если бы он остался и попытался отмазаться, ему бы никто не поверил.

– А с чего местные за этот кубик так схватились? – решился наконец спросить Пьетро. – Ну понятно, рухнула какая-то корова и свалила. Но почему она на него внимание обратила? Мишель ведь говорил, там все в кучу смешалось и его не видно было… Да если даже и видно, мало ли что могло свалиться! Чего она разоралась?

– А съемку кто-нибудь вел? – поинтересовался дядя Гриша. – Мишель, это к тебе вопрос. У тебя этот момент заснят? Ты же один там был, мы все особы недостаточно приближенные.

– Есть у меня этот момент. – Мишель с готовностью пошарил в столе и добыл из футляра мини-диск. – Но почему-то с огрехами получилось, сам не знаю почему. Пятна какие-то посторонние. То ли на объектив что-то село, то ли аппаратуру надо техникам сдавать для проверки…

– Но сам момент падения хорошо виден?

– Виден. Вот смотрите…

– Ага, смотрим… Помедленнее вот здесь, покадрово, и глядите внимательно… О, останови. Это и есть та самая рухнувшая корова, как выразился Пьетро? Не особенно она похожа на корову, очень изящная, миленькая девушка, хотя поморцы бы не оценили…

– Наслышан я об этой миленькой девушке, – подал голос Жорик. – Ганзи мне рассказывал, как ее пытались похитить и что из этого вышло. Особенно меня умилило описание дона Аугусто, вплавленного в стенку и помещенного затем в музей…

– Да, ребята, – согласился дядя Гриша, – это вам не какая-нибудь корова или дура, а особа известная, причем как геройски, так и скандально. Шашни с королем, нежная дружба с королевой, убиение дракона, это мы все слышали, и значения это в данном случае не имеет. Учитесь, мальчики, выделять главное.

– Она переселенка! – выкрикнул Жорик. Как отличник-промокашка на уроке, счастливый безмерно оттого, что первым догадался.

– Правильно. В этом все дело. Она переселенка из довольно поздних времен, когда люди уже многое знали. Ты помнишь, Жорик, что я тебе говорил насчет Шеллара и его переселенцев? Ну и что ты теперь можешь мне возразить? Вот из-за чего погорел Пол. Именно из-за того, о чем я тебя предупреждал. Еще бы она не разоралась, увидев твой хваленый кубик там, где его никак не должно быть! И ты бы на ее месте разорался. А дальше, разумеется, все пошло так, как и должно было. Вот подбегает Шеллар, обратите внимание, как он шустро выхватил кубик прямо из-под пальцев принцессы Элизабет… Хоть и слывет нескладехой, а где надо не плошает. Опять же длина рук кое-что значит. Знаете, ребята, мне иногда кажется, что этот хитрый гном постоянно притворяется безобиднее, чем есть. А на самом деле он и фехтовать умеет, и в рукопашной тренирован, и знает намного больше, чем показывает… А это еще что такое?

По экрану монитора, покадрово перемещаясь вместе с остальными бегущими людьми, двигалось размытое серое пятно. Только не бежало по полу, как все, а скакало над головами, ловко перепрыгивая от колонны к колонне.

– Я же говорил – запись с огрехами, – виновато пояснил Мишель. – Не знаю, вроде бы объектив был чистый… Аппаратура тоже исправна, я уже снимал после того… Прямо мистика какая-то!

Дядя Гриша снисходительно усмехнулся и подкрутил усы, оглядывая этих молодых лопухов. Напрасно, ох напрасно Главный их сюда насовал, сопляков необученных, так уж торопился своих внедрить куда только можно… Разве что Саня еще на что-то годен, он из старых. Из Жорика можно было бы со временем воспитать что-то более-менее толковое, если регулярно бить морду для искоренения самонадеянности. Пол вообще не годился для такой работы – слабоват, трусоват… Мишель и Пьетро кое в чем молодцы, но как этим пацанам не хватает иногда элементарных знаний, которых им в свое время недодали! Торопились обучить, сроки поджимали, деньги экономили… Вот и прислали. За счет чего можно сократить курс? А за счет теории магии, зачем она им, не будут же они на магов учиться. Лучше лишних десяток часов на искусство интриги кинуть. И теперь эти недоучки задают глупые вопросы. Как избавиться от мэтра Алена! Да никак, бестолочи, и примите это как аксиому! Магистр пяти стихий седьмой ступени, бакалавр Чистого Разума четвертой, потомственный боевой маг, четверть-эльф, сын Алиенны, внук Аэллана… Нет, можно, конечно, и такого в спину, из-за угла, но не вам же, соплякам, за это браться, и даже рассуждать об этом вам не стоит. Мэтресса Морриган вам случайно не мешает? С ней не хотите попробовать повоевать? И во всем остальном этот Мишель, как и его коллеги, вопиюще некомпетентен. Непонятно ему, что это за пятно тут вместе со всеми бежит, мистика, видите ли, да еще «какая-то»! И все остальные с ним согласны, потому как никто больше не понимает, на что именно пялится. На курсах не объяснили, жлобы, урезали теорию магии, и теперь добрый дядя им должен на общественных началах все объяснять!

– Это не брак съемки, ребята, – со вздохом пояснил дядя Гриша. – И не грязь на объективе. Присмотритесь и запомните, раз уж вам этого на курсах не объяснили. Вот таким образом выглядит на снимке заклинание невидимости. Если очень высокого уровня.

– А если низкого?

– Чем ниже уровень, тем четче виден человек. Понятно? Никакой мистики. Нормальная магия. Просто вы мало о ней знаете.

– Там же сигнализация стояла! – возразил Жорик. – Она же должна была сработать!

– Должна была, – согласился дядя Гриша. – Но, надеюсь, вы знаете хотя бы элементарные азбучные истины? Всякое заклинание можно перебить другим заклинанием – более высокого уровня.

– Да кто мог быть круче Морриган? – не унимался Жорик.

– Вот сам и ответь на свой вопрос. Я уже, кажется, говорил вам, что они тут шляются.

– Эльфы?

– Они, паразиты остроухие. Да вы посмотрите, как он скачет, не всякая обезьяна так сумеет, не то что человек. Тарзан, блин, выискался… Надо срочно Главному доложить. Жорик, персонально для тебя поясняю: доложу я сам, а не ты помчишься вперед всех, выдавая мои выводы за свою гениальность. Там кроме выводов куча дополнительных пояснений и деталей, которые Главный поймет, а вам объяснять – только время тратить. Пока ничего не предпринимайте, возможно, придется срочно свертывать всю нашу деятельность и таиться на неопределенное время. Эльфы – это не шутка. Хоулиан, бессменный часовой на заборе, есть общеизвестный разгильдяй, которого отстранили от инспекционных поездок за бестолковость и слабость к прекрасному полу. Зеленое чудовище, которое довело до истерики Лисавету и учит всяким непотребствам молодых принцев, я тоже знаю, и этот парень тоже разгильдяй редкостный. А под их прикрытием здесь разгуливает некий третий эльф. Заклинание высочайшего уровня – раз, ничего не делал во всей заварухе, только наблюдал – два, другие эльфы для прикрытия – три. Ребята, чует мое сердце, что мы имеем дело с Темной Канцелярией Раэла и что на этот раз инспектор попался серьезный. Так что давайте быстренько обсудим, что у нас еще есть, и я побегу докладывать.

– Вот, я хотел вам еще одну интересную физиономию показать, – вспомнил Мишель и торопливо защелкал кнопкой. – Поверьте, когда я это увидел, мне чуть плохо не сделалось… Смотрите!

– Да, сочувствую, – согласился дядя Гриша. – Сходство разительное, с первого взгляда, да еще издалека, действительно можно, грешным делом, подумать, что дед Макс явился с персональной инспекцией. Предварительно омолодившись лет на двадцать. Это кто? Я его что-то не припоминаю.

– Я не знаю. Он из свиты Шеллара, кажется, телохранитель.

– Я знаю, – охотно поделился агент Бранкевич. – Это тот самый Кантор, из-за которого мой компаньон понес такие убытки. Я сам его не видел, его видел на этом сборище Крош и, когда рассказывал, чуть меч свой не перегрыз от злости. А Багги поведал мне об этом красавчике занимательные факты.

– Поделись, – заинтересовался Пьетро. – Может, я своим подкину, да президент перестанет на меня дуться. Помнится, этот парень у нас числится в розыске как особо опасный.

– А что мне за это будет?

– Жлоб!

– Жорик, – ласково попросил дядя Гриша, – не раздражай Саню, делись с товарищами. Какой ты ни есть любимый и ненаглядный у нашего Главного, если на тебя обидимся мы все, его любовь тебе не поможет. И не забывай ни на минуту, что в любой момент с тобой может приключиться то же, что и с Полом, и тебе придется мчаться к кому-то из нас за помощью. Вот когда станешь координатором, тогда и начнешь нос задирать. Да и в этом случае тебе все равно придется обращаться ко мне за советами.

– Хорошо, – сдался Жорик, которому очень не хотелось лишний раз раздражать Саню. – Помните Джоану, о которой я рассказывал? Тетка – магистр Чистого Разума восьмой ступени. Попыталась этого голубчика просканировать, после чего еле жива осталась. Ничего так, да? После этого она рассказала Багги, что Кантор – точная копия деда Макса, что ему доступна та самая шархийская магия, которой нас всех так пугает наш региональный координатор. Багги почему-то решил, что это и есть пропавший мистралийский принц, но потом его разубедили. Ганзи добыл точный словесный портрет искомого принца, и оказалось, это совсем другой человек. Вот такие пирожки. Либо дед Макс здорово потаскался в молодости по этому миру, либо Ганзи ловко надул своего босса – одно из двух.

Дядя Гриша с сомнением хмыкнул.

– Если бы это был принц, Шеллар не выставлял бы его напоказ, да еще в такой опасной роли. Спрятал бы подальше, чтоб никто не видел и не знал. А то, что Макс таскался везде, куда пускали, ни для кого не секрет. Это у них семейное. Его бабка была жрицей Эрулы, если кто не знает. Его отец – Стив Чероки, опять же если кто не знает. Чего ты так на меня смотришь, Мишель, ты действительно не знал, что это псевдоним? Никакой он не индеец, потомственный шархи, и зовут его на самом деле Байли Рельмо, именно он отец нашего Макса. Ну вы даете, ребята… Так вот, раз уж и бабушка такая, и папенька, да и сынок знаменит на весь этот мир своими похождениями по дамам, чего ж самому Максу отступать от семейной традиции? Понятно теперь, зачем наш друг Жорик пытался залезть в личные файлы деда Макса! Хотел найти там информацию об этом не учтенном в истории потомке? И как?