Мирна вернулась на плато неожиданно и совершенно бесшумно, хоть и выскочила уже из своей кошачьей сущности.

— Ну? — что-то в ее глазах подсказывало мне, что дело еще хуже, чем нам кажется.

— Таур не солгал, — переведя дух, сообщила Мирна, — отец у него. Его держат в ратуше, поэтому мы его и не видим. Господин Магистр изволят готовиться к битве, для чего засадил в Черную Башню пяток Магов и Волшебников. Сил набирается, его чернейшество.

Я встал.

— Ну, я пошел.

— До вечера еще прорва времени, — робко возразила Алиса.

— Время играет против Локи. Я не буду ждать захода солнца. Помощь хороша, когда она своевременна.

— Минутку, — Наталья заступила мне дорогу. — Не сочтите за труд, объясните нам, серым и непросвещенным, что за историческая битва ожидается в этом захолустье? Может, мы тоже поучаствуем, раз уж мы здесь, или это только для членов клуба самоубийц?

— Что ты, дорогая, — я одарил Наталью самой лучезарной из своих улыбок. — Вход свободный, участвуют все желающие. Только выход — по клубным карточкам. А если без шуток, я знаю о Битве не больше твоего.

— Но ты ведь зачем-то собрался к Тауру, — напомнила Наталья.

— Не за «чем», а за «кем». За Локи, ты это знаешь.

— Хорошо, а что потом?

— Потом-потом… я вообще не уверен, что у меня будет это «потом».

— Стоп— стоп— стоп, — усмехнулась Лика, — а как же битва вселенского разлива?

— Попроще вопросы есть? — Ну что они все ко мне привязались? Не знаю я ничего, а Тарру эту прозорливую в глаза не видел.

— Есть, — спокойно сказала Наталья. — Хотелось бы почитать первоисточник, очень уж все туманно.

— Книгу Судеб навынос не выдают, — огрызнулся я, — только в читальном зале, будьте любезны. Публичная библиотека в ратуше. Вход свободный. Лавок хватит на всех желающих, плетей тоже.

— А Тарру? — настаивала Наталья. — Хоть одним глазком взглянуть бы на экземплярчик.

— Книгу Перемен нельзя прочитать, — пришла мне на помощь Мирна, — потому что это не совсем книга.

— Как это? — не поняла Наталья.

— Целиком Таррой владел только Властелин Запределья, — просветила нас Мирна, — но когда время пришло, и появился первый Посланник, она рассыпалась, как разбитое зеркало, где в каждом осколке застыла часть общей картины. Хотя, нет, это больше похоже на карточную колоду, подобную Тароту, отсюда и название.

— Ты имеешь в виду Таро? — уточнила Лика.

— Это одно и то же, зависит только от страны и времени упоминания, — сказала Мирна. — Посланник не смог победить, но он выбил колоду из рук Черного Магистра. Теперь каждый посвященный владеет своей картой. Чтобы прочитать Тарру, нужно собрать всех, а это почти невозможно. Карты попали не только в дружеские руки. К тому же, для твоих целей книга бесполезна.

— Откуда ты знаешь мои цели? — прищурилась Наталья.

— Ты хочешь знать будущее. Тарра этого не дает. Она не предсказывает события, а только определяет условия, при которых они могут произойти.

— И что она говорит о Битве? — заинтересовалась Лика.

— Три условия совпали. Битва возможна. Победа равновероятна для обеих сторон.

— Ты знаешь условия? — уточнила Наталья.

— Посланник в Ваурии. Хранитель отдал кольцо. Человек, владеющий кольцом, уже сделал выбор.

— Человек? — переспросила Лика. — С ума сойти, ты знаешь, кто эти трое?

— Только Посланника, — помявшись, сказала Мирна. — Это Инсилай.

— А остальные?

— Этого никто не знает. Не известно даже, на чьей они стороне, Инсилая или Таура, — сказала Мирна. — Я же говорила, книга тебе не поможет. Она не называет имен.

— Выходит, у нас уже есть два потенциальных врага, — констатировала Наталья.

— Или два друга, — оптимистично откликнулась Лика. — Совсем не обязательно рассчитывать на худшее.

— Это как тебе больше нравится, — криво усмехнулась Наталья. — Найти бы их, чтоб знать это наверняка.

— Успокойся, — обнадежил я Наталью, — это друзья. Тебе легче?

— Ты их знаешь? — удивилась Мирна.

— Ты тоже, — не удержался я.

— Надо заручиться их поддержкой, — подумав, сказала Лика.

— Не надо, — тихо сказала Алиса, делая шаг вперед. — Кольцо у меня. Мне отдал его Локи. Я сделаю все, что в моих силах, только скажите мне, наконец, что делать?

— Ты поймешь, когда надо действовать, — успокоила Мирна, — это будет легко. Просто настанет момент знания, и тогда нужно будет только решиться и сделать шаг.

— Знаю, — без всякого выражения сказала Алиса, — я его уже сделала. Дальше-то что?

— Это к Инсилаю, — хмыкнула Наталья. — Он как-никак из посвященных. Эй, дружок, что у нас в светлом будущем?

— Надо полагать, мои похороны, — предположил я. — И очень скоро.

— Когда звезды встанут к Великой Битве, появятся Хранители и Странники, — сказала Мирна.

— А это кто такие? — удивился Ронни, до этого стоически хранивший молчание.

— Странники несут мысль, а Хранители — реальность, — ответила Мирна.

— Их много? — заинтересовался я.

— Никто не знает. Количество карт в раскладе неизвестно. Кто есть кто, тоже. Я даже не знала, что отец был Хранителем.

— А ты, выходит, Странник? — предположил Ронни.

— Я одна из многих. Я тоже на вашей стороне, но, к сожалению, моя карта не из старших арканов.

— А у Таура тоже есть карты? — спросила Лика.

— Разумеется, — откликнулась Мирна, — у него, его слуг, его друзей, если, конечно, у него есть друзья.

— Значит, собрать всю колоду невозможно, — констатировала Наталья.

— Это и не нужно, — помедлив, сказала Мирна. — Все карты уже розданы, расклад состоялся. Битва началась. Теперь есть только игра жизни и смерти.

— Скажи-ка мне, может быть, все-таки есть кто-то, кто знает исход Битвы? — поинтересовался я.

— Может быть, есть, — согласилась Мирна. — Но если этот кто-то и существует, он не имеет никакого отношения к Тарре. Я же говорила, она предсказывает не исход событий, а вероятность того, что они произойдут.

— Слушай, Мирна, — мое терпение лопнуло. Перспектива встречи с Тауром неблагоприятно действовала на мою нервную систему. — Надеюсь, на сей раз, ты выдала всю информацию, или через пару суток всплывет что-нибудь еще? Имей в виду, у меня этих суток может и не быть.

— Я не понимаю… — без всякого выражения сказала Мирна.

— Это я не понимаю, — разозлился я окончательно, — ты мой друг или Таура? Информация хороша до события, а не после. Никого не интересуют позавчерашние новости, я не исключение. Ты рассказала все, что знаешь, или завтра будет еще что-то новое?

— Ты действительно ничего не понял, — вздохнула Мирна. — Ты не помнишь вчера и не хочешь видеть завтра, для тебя существует только сейчас. Тебе будет очень трудно.

— Просто у меня нет этого завтра, а про вчера лучше не вспоминать, — я устал от пререканий и сбавил тон. Глупо устраивать скандал, когда все уже без нас решилось. — Но свое сегодня я доживу так, как мне хочется, и никто и ничто меня не остановит — ни Тарра, ни Таур, ни Великая Битва.

— Это твой выбор, — без всякого выражения сказала Мирна. — Он повлияет на будущее, но не определит его. Если бы сейчас здесь был Отшельник, он сказал бы тебе, прав ты или нет, и что шагнет из твоего сегодня в твое завтра.

— Отшельник?! — возмутился я. — Мирна, опять что-то новое!

— Отшельник — единственный, кто знает последствия следующего шага. Его не знают ни Странники, ни Хранители, ни Посланник.

— А Таур? — вспомнил я.

— Интересуешься? — огрызнулась Мирна. — Сходи и спроси. Ты хочешь от меня больше, чем я могу тебе дать.

— Ссориться будем после битвы, — миролюбиво предложила Лика. — Кстати, а как Тарра смотрит на то, что Посланник по доброй воле сдается Тауру? Или это условия игры?

— Он идет туда не по доброй воле, а по стечению обстоятельств, — ответила Мирна. — Он платит собой за жизнь другого человека, так встали звезды. Но… — она вздохнула и продолжила совсем уже бесстрастно: — Посланник может и не делать этого. Хранитель кольца уже сыграл своей картой, а карта Посланника еще в игре. У Посланника есть выбор, у Хранителя — нет.

— Ты с ума сошла? — тихо спросил я. — Это же твой отец.

— Это война, — философски заметила Мирна. — Все воины — чьи-то отцы, дети и братья. Но их убивают, и это неизбежность.

— Так, красавицы, — ситуация накалилась до предела. Мирна, и та с головой раздружилась, — лучше всего вам было бы дождаться Локи и выбраться отсюда. Если повезет, конечно.

— Или все, или никто! — заявила Наталья.

— Ну и глупо, не вижу смысла умирать хором, — я попытался притормозить ее порыв.

— Но мы ведь можем помочь, — робко возразила Лика.

— Не только можете — обязаны, но не мне, а Варваре. Судя по вашим разговорам, она нуждается в помощи куда больше, чем я.

— Лучшая помощь для нее, если ты вернешься живым и здоровым, — буркнула Наталья.

— Поверь мне на слово, я сам хочу того же и приложу максимум усилий, чтобы все получилось именно так. Если получится по-другому, это будет не по моей вине. Как вы все не поймете, мне будет куда легче, если я останусь один на один с Тауром, зная, что вы в безопасности. Я могу надеяться? — Я неловко двинул плечом, серьга зацепилась за футболку и чуть не разорвала мое многострадальное ухо.

— Посмотрим, — проворчала Наталья, но с дороги отступила.

Непроизвольно схватившись за мочку уха, я чертыхнулся и посмотрел на Ронни. Он пристально рассматривал землю у себя под ногами. Все ясно, и подмастерье на подвиги потянуло.

— Рональд, — я попытался выжать из своего голоса максимум строгости, — я могу надеяться, что обойдется без самодеятельности? — Тишина. Паршивец как пить дать выкинет какой-нибудь фортель, и времени на разборки, как назло, нет.

— Под пирата косишь? — поинтересовалась Наталья, видимо, разглядев мою серьгу.

— Это маяк, — пояснила Мирна. — Вы на него шли в Альвар. Помогло?

— Да кто ж его знает, — легкомысленно заявил Ронни. — Но не промахнулись, это наверняка.

Лика прикрыла глаза, помолчала мгновение:

— Помогло. Он и сейчас действует, тянет как магнит.

— Маяк или Инсилай? — ехидно поинтересовалась Наталья.

Лика смутилась, но отделалась неопределенным пожатием плеч.

Наташка хмыкнула и предалась созерцанию серого неба. И за что она меня так ненавидит, неужто из-за Варвары? Так ведь это не я на госпожу Волшебницу порчу напустил, а она на меня — заклятие. И это я на нее обижаться должен, а не она на меня. Это по ее милости, между прочим, мы попали в эту замечательную историю, хоть Мирна и грешит на Тарру. Кстати, я даже мысли плохой не подумал о Варваре, не говоря уж о словах вслух произнесенных, но опять я виноват. Ладно, я так я, тем более, что кое в чем я действительно виноват, а именно в собственной глупости, легкомыслии и болезненной любви к приключениям. Но тут уж, как и положено Волшебникам, я сам за все плачу. Щедро.

Алиса сжалась испуганным воробушком, но молчала. Бедный ребенок, вот уж кто ни за что страдает. Подошел к ней, присел рядом, обнял за плечи.

— Алиса, выше нос! — шепнул я ей на ухо. — Спасибо тебе за все.

— Иди, — шепотом ответила она, — иди, или я заплачу. Удачи тебе.

— Я могу надеяться, что все вы по мере возможности прыгнете с Локи? — я понимал, что надо спешить, но мне нужна была уверенность в том, что вся компания благополучно отбудет из Ваурии.

Все молча посмотрели на меня, потом Наталья проговорила:

— Чем бы ни кончилось все это действо, я непременно дождусь финала. Битва, так Битва. Что за сражение без болельщиков. Можешь считать нас группой поддержки. Когда все кончится, даю слово, мы постараемся вернуться домой.

Я понял, спорить бесполезно.

— Проводи меня немного, — попросил я ее. Она удивленно вскинула брови, но пошла со мной. Мы шли вниз по узкой тропинке, и я все не мог решиться поговорить с ней о том, что меня волновало. Как назло, нога разболелась, я стал ощутимо прихрамывать. Видно, кончилось действие Ильты. Каждый шаг возвращал мне новую порцию боли. Метров через сто у меня уже болело все тело — от ступней до затылка. Все, больше тянуть нельзя, сейчас снова начнутся причитания: раненый, к Тауру, самоубийство…

— Я не буду тебя убеждать. — Что-то слишком издалека я начал, так ей придется меня до самого города провожать, прежде чем я дойду до сути. — Только когда будешь принимать решение, не забудь, что у тебя на руках двое детей и обессиленный Маг.

— Бесполезный разговор, я не уйду.

— Знаю, поэтому у меня есть маленькая просьба. — Нет, не могу. Не тот человек Наталья, чтоб обращаться к ней с такими проблемами. Сейчас брякнет какую-нибудь гадость — и привет… Она промолчала и я продолжил. — Таур… Я не знаю, что еще он придумал, но, судя по тому, как он жаждет моего возвращения… меня ждет много неприятных минут. Наше предыдущее общение прошло под знаком большого страдания.

— Ты боишься? — Наталья откровенно удивилась.

— Только дураки и сумасшедшие не боятся боли. Я не сумасшедший и уже имел дело с Тауром… — нет, если уж говорить с ней, то честно. — Да, боюсь. Я знаю, на что способен Черный Магистр, и не уверен, что моих сил хватит на все его сюрпризы. Поэтому, прошу тебя, если дела пойдут хуже некуда и будет ясно, что это конец… не доводи до того, чтобы я молил его о смерти. Сделай одолжение… Если управишься с первого выстрела, я — твой должник.

Натальины губы подозрительно задрожали. Не дожидаясь, пока дойдет до слез, я поцеловал ей руку на прощание и, не оглядываясь, поплелся в Альвар. Не хочу видеть ее слабость, а то станет по-настоящему страшно.

«Голубой рай», расположенный на перекрестке четырех околоземных измерений, был миниатюрной копией земного шара. Гости по своему усмотрению выбирали континент, страну проживания и время года для своего отдыха. Апартаменты имели два выхода. Один — на выбранную природу с настоящим морем, ветром, горами и пустынями на выбор, другой — в земные недра. В недрах располагались бары, казино, спортивные комплексы, офисы связи, банки и прочие блага цивилизации, без которых жители Эйра не мыслили себя даже в отпуске.

Кира выбрала номер в Австралии. Во-первых, она любила океан, во-вторых, хорошо помнила требование Варвары о минимуме контактов. Для таких целей подходили только Австралия и Антарктида, но холод Кира не уважала.

Двое суток она наслаждалась солнцем и серфингом, валялась на песке и каждую минуту ждала от Волшебницы новых указаний. Никаких вестей от Варвары не было, хотя, едва устроившись, Кира немедленно сообщила ей свой адрес и код зеркальной связи. На третий день ожидания Кира поняла, что умирает от безделья и скуки. Кроме того, ее тревожило отсутствие каких-либо известий от Натальи и Волшебницы. Кира решилась нарушить первое предписание Учителя и попыталась связаться с ними. Ни Варварино зеркало, ни зеркало в мерлин-лэндском доме не отвечали. Тревога росла, отдых постепенно превращался в каторгу. Ни море, ни солнце больше не радовали. Хотелось немедленно бросить все и бежать за билетом на Землю. Если б не Варварин приказ: «Из Рая — ни ногой», Кира в тот же вечер уже была бы в Москве.

Время будто замерло, день казался бесконечным. «Куда ж они все подевались? — размышляла Кира. — Вдруг действительно что-то случилось? Она говорила об опасности и защите. Вдруг худшие опасения Волшебницы оправдались? Вдруг только я могу сейчас придти на помощь, а я сижу здесь и пальцем не шевелю?» Подобные мысли не способствовали ни сну, ни покою.

На следующее утро она встала невыспавшейся и совершенно разбитой. Кира уже не сомневалась, что неприятности на подходе. Чтобы хоть немного успокоиться, она отказалась от своего затворничества и, нарушив второе указание, отправилась в ближайший бар. Чашечка кофе и шоколадное пирожное всегда благотворно действовали на ее душевное равновесие. Увы, на сей раз, панацея не сработала. Кофе казался безвкусным пойлом, а пирожное — скопищем калорий.

Кирино настроение испортилось окончательно. Мрачная, как дождливый осенний вечер, девушка без всякого удовольствия допила кофе и, по привычке, перевернула на блюдце пустую чашку.

— Хотите я Вам погадаю, прекрасная незнакомка? — услышала она незнакомый баритон у себя за спиной.

Кира вздрогнула от неожиданности и обернулась. Рядом с ней стоял незнакомый мужчина средних лет и улыбался.

— Простите, кажется, я напугал Вас, — у него были густые светлые волосы и голубые глаза, озорные и лучистые. — Честное слово, я не хотел…

Кира посмотрела на него вежливо-равнодушно, и в ту же секунду всепоглощающий огненный вихрь заполнил ее сознание. Он сжигал тревоги, мысли, чувства… — все, к чему он прикасался, мгновенно превращалось в звенящую пустоту. Но, против ожиданий, огонь оставлял за собой не мрачное пепелище, а жизнь, полную любви и надежды. Кире показалось, что кто-то столкнул ее в пропасть, но, странное дело, она не испытывала от этого ни страха, ни тревоги. Напротив, головокружительное падение наполняло ее предчувствием близкого счастья и неведомой ей доселе трепетной радостью свободного полета.

— Давайте знакомиться, — он смотрел не нее с восхищением, — Кирилл.

Открытое лицо, приветливая улыбка… Неожиданно для себя девушка нарушила третью заповедь Волшебницы:

— Кира, — улыбнулась она в ответ.

Город словно вымер. Я шел по главной улице Альвара и не встретил ни души. Даже странно, то копошатся всем муравейником от рассвета до заката, то разом по домам рассеялись, как перед грозой. Раненая нога пульсировала тупой, ноющей болью.

Заметно хромая, я вышел на площадь. Тоже никого. И что, собственно, дальше? Стоять и ждать Таура с цветами и лучников со стрелами? Я почувствовал себя полным идиотом. Сумасшедшей любознательной мышкой, забравшейся в мышеловку не за сыром, который она терпеть не может, а эксперимента ради.

— Эй, вы, я пришел. — Заорал я на весь город. Надоело мне ждать и ковыряться в эмоциях. Что будет, то и будет.

Черный Магистр, будто ждал моего заявления, появился на пороге ратуши.

— Ты пришел раньше срока. У тебя еще есть время, — любезно сообщил он.

— Я здесь. Где Локи?

— А твой ученик?

— У меня нет учеников.

— Тем хуже для тебя, — он улыбнулся мне, как лучшему другу.

— Где Локи? — повторил я. Глаза Таура сверкали. Похоже, Мирна не ошиблась, силушкой он накачался дальше некуда.

— Не торопись, — успокаивающе сказал Магистр, — всему свое время. И тебе, и твоему Учителю. Сейчас его приведут.

В этот момент стражники вывели Локи. Господи, за последние дни он постарел лет на двадцать, черты лица заострились, в глазах застыла пустота. Да уж, вовремя я явился, бедный Учитель.

— Это твое окончательное решение? — уточнил Магистр. — Ты уверен?

— Я пришел, — напомнил я.

— Хорошо, — вкрадчиво заявил Таур. — Подойди к нему и возьми его плетуна.

Я шагнул к Локи, взглянул на Магистра. Ох, не нравится мне его улыбка.

— Ты поклялся, помнишь?

— Еще не поздно отказаться, — усмехнулся Таур. — Не волнуйся, я помню о клятве.

Я снял плетуна с шеи Локи и вопросительно посмотрел на Магистра.

— Себе, себе на шею, Илай, если, конечно, ты уверен в своем решении.

Я с омерзением посадил мерзкого паука себе на плечо. Цепи, как змеи, соскользнули с Локи и намертво сковали мне запястья и щиколотки. Господи, какое же гадостное ощущение металлической тяжести на руках и ногах. Оп, вот и ошейник перепрыгнул, что-то он замешкался. Ну, теперь я точно покойник, и никакая битва не поможет. Цепочки-то мне в наследство достались платиновые, снять их с меня только сам Магистр и сможет. Только уж очень сомнительно, что он мне такой королевский подарок сделает.

— Иди, старик, ты свободен, — по тонким губам Таура скользнула усмешка.

Локи поблагодарил меня так прохладно, будто я не жизнь ему спас, а пару мерлинов на такси одолжил. А ты ждал, что он тебе на шею бросится? С какой стати, он, между прочим, ни о чем тебя не просил. И в заваруху эту ты влез по собственному почину.

— Мирна ждет тебя у подножья скал, — одними губами сообщил я Локи.

— Спасибо, — повторил Маг и, не оглядываясь, пошел с площади.

В ту же секунду меня захлестнула горячая волна. В голове взорвалась граната, а в груди расшалился вулкан, огненной лавой обжигая сердце. В глазах потемнело, и черно-белый мир на мгновение ослепил буйством красок. Откуда столько цвета в этом бесцветном мире? Чертовщина какая-то. Я покосился на Таура. Как же ему не терпится расправиться со мной, сразу же взялся за дело. Чем это он меня шарахнул? Лицо Магистра было абсолютно бесстрастно, будто никакого отношения к захлестнувшей меня цветной круговерти он не имеет. Как в силе своей уверен, подлец, даже результатом не поинтересовался.

Таур едва заметно шевельнул пальцем. Цепь слетела с моей левой руки, проскочила у меня перед носом, обвилась за спиной и снова вцепилась в запястье.

— До вечера, Илай, — сказал Магистр. — Может, твой юный друг все-таки придет к тебе на помощь. Время еще есть, подождем.

Он развернулся на каблуках и ушел в ратушу. В ту же секунду цепь взвилась в воздух, и я вместе с ней воспарил над городом, как птица. Одна неприятность, парил я на скованных за спиной руках, что несколько портило впечатления от полета.

Боль ударила в плечи, мы с цепью взлетели еще выше. Теперь нами мог любоваться весь Альвар. Прямо-таки наглядное пособие для непокорных Магов и Волшебников на тему «Таур великий и ужасный».

Черт, опять рана на плече открылась, кровь на футболке выступила, не успел одеться, как перемазался. А с ногой что? О, джинсы все в крови, зато рана уже не болит, не самый худший вариант. Хотел бы я знать, удовлетворится Таур просто смертным приговором, или накинет еще пару суток пыток за побег? Пусть делает, что угодно, я все равно долго не протяну. Уже сейчас круги перед глазами. Глядишь, к вечеру все само собой закончится, кровь-то не останавливается. Только бы Ронни не вздумал меня спасать. Надеюсь, Локи его притормозит. Не хотелось бы, чтобы мальчишка пропал из-за своего благородного порыва. Ничего его жертва не изменит. Даже если Таур не обманет и за его приход скостит мне пару часов мучений…

Локи уже должен добраться до девчонок и Ронни. Только бы успел. Я поднял голову и посмотрел на плато. Далековато. Надо сосредоточиться, чтобы увидеть. Кисти рук затекли до боли. Вместо того, чтобы думать о приближении картинки, я малодушно размышлял об онемевших пальцах и ноющем плече. О запястьях, которые кандалы сбивали в кровь, я, напротив, предпочел не вспоминать, чтобы окончательно не растерять присутствие духа. Не хотел бы я видеть себя со стороны, надо полагать, жалкое зрелище. Молодец Таур, лет на сто гарантировал себя от любых революций. Живая реклама его могущества парит в сером небе Альвара. Ну, скажем так, пока живая.

— Эй, наверху? Как поживаешь? — Вот и сам он, легок на помине. О, и советник с ним. Наверняка, новую гадость мне придумали. Давайте, знал ведь, на что шел.

— Лучше не бывает, — буркнул я.

— Господин, — терпеливо напомнил Черный Магистр.

— Господин, — покорно повторил я.

— У меня хорошие новости, Илай, — сообщил Таур. — В твоем юном друге проснулась совесть. Он решил скрасить твое одиночество и облегчить твою участь.

Ронни, сумасшедший мальчишка, только не это! Я посмотрел на площадь. Так и есть. Стоит, гордый, как бронзовый памятник. Алиса как в воду глядела — грустная намечается история.

От злости и сознания собственного бессилия я так рванулся в своих оковах, что перепугал плетуна. Цепь дернулась вверх, едва не вывихнув мне руки. Магистр рассмеялся. Стражи тем временем привязали Ронни к столбу, где еще сегодня утром собирался умирать я. Но почему туда? Он же никаких бунтов не устраивал, никого ни к чему не подстрекал, только и провинности, что сбежал. Так ведь вернулся. Нет такого даже в ваших треклятых законах, права не имеете казнить без суда и приговора. Хотите наказать — порите на здоровье, от этого не умирают. Я бы и сам поганца с удовольствием вздул, да руки заняты.

— Свинья ты неблагодарная, Посланник Мерлина, — насмешливо заявил Таур. — Хоть бы спасибо сказал молодому человеку. Он тебя от многих неприятных минут избавил.

— Моя благодарность не знает границ, — ответил я, пытаясь не выдать досады. — В пределах разумного.

— Вот и славно, — откликнулся Таур, — на закате устроим праздник. Жаль, девчонки пока нет. Думаю, она обязательно придет посмотреть на вас, просто уверен.

Ему нужна Алиса. Даже не она, а кольцо на ее пальце. Одни проблемы от этого перстня. Отдать его — и дело с концом. На закате… Дожить еще надо до заката. За себя, я, например, не ручаюсь.

Закрыл глаза, чтоб не видеть все это безобразие. Опять все тело болит от уха до пяток, руки вот-вот отвалятся, да еще Таур со своими обещаниями. Хорошо хоть Алиса пока на спасательные работы не подалась. Кстати, как там она? Усилием воли поднял голову и открыл глаза, сосредоточился на вершине горы, где я оставил всю компанию. Нет! Огромная черная птица неслась прямо на Алису, стоящую у самого края плато. Еще мгновение — и будет поздно. Черный грикон (И откуда он только взялся в Ваурии, где даже комары не водятся?) или столкнет Алису в пропасть, или унесет неизвестно куда. В небе рассыпались искры — Наталья с Ликой палили по летающему монстру, но, увы, безуспешно. Я взглядом метнул в птицу молнию, скорее, от отчаяния, чем в надежде на результат. Грикон кувыркнулся в воздухе и начал заваливаться на левое крыло.

Глазам не верю, получилось. А ведь еще час назад не мог царапину на пальце залечить. Что это такое творится? Может, в Запределье случился энергетический взрыв, и колдовать не может только ленивый? Вряд ли, иначе толпа Магов и Волшебников из бараков уже ухлопала бы Таура и праздновала освобождение. Нет, все честно трудятся на благо народа Ваурии. Стоп, освобождение… Я ведь как-никак освободил Локи. Убить Мага, или освободить… До убийства дело не дошло, а вот освободить получилось. Значит, я получил обратно свою силу, и она не исчезла, как у всех остальных. Получается, гасит энергию не само Запределье, а момент перехода в него. Поэтому и Таур здесь прекрасно колдует: или знает, как проскочить через границу, или из дома ни ногой. Я избавился от заклятья в самом центре Ваурии, а переход проскочил, как человек — терять мне было нечего. Ладно, теорией займемся позже, переходим к практическим упражнениям. Скованными руками много не наколдуешь, но кое-что можно попробовать.

Я покосился на Ронни. Сейчас это моя главная проблема. Если постараться, можно убрать веревки и не покалечить при этом мальчишку. Но нет никакой гарантии, что он согласится убраться, подвиги ему подавай и героизм самопожертвования. Как ему объяснить, что в создавшейся ситуации мне проще драться в одиночку?

Я задумался, как бы в двух словах донести до Ронни необходимость его побега. Тут что-то свистнуло у самого уха и до крови царапнуло меня по шее. Опять плетун развоевался? Почувствовал, видно, что сил у меня прибавилось и испугался. Или серьга-антенна кому-то новенькому семафорит.

Руки мои выскользнули из кандалов, оставшихся висеть в небе, и по всем законам физики я камнем полетел вниз, даже в воздухе зависнуть не успел, хоть и мог. Притормозил уже у самой земли, и то не рассудок сработал, а инстинкт самосохранения. Расслабился и чуть не закончил переломанными ногами и свернутой шеей. Хороший урок. Расслабляться не стоит, даже если в жмурки с Белоснежкой играешь, а уж если в войну с Тауром, тем более.

Что там такое с плетуном, что он, мерзавец, меня уронил без всякого предупреждения? Кое-как разглядел вредную тварь. Да кто же это его, бедного, пополам перестрелил? Хвала Мерлину и меткости снайпера, отвалилась та часть, что за мои руки отвечала, поэтому я на землю и спикировал. Ладно, Наталью поблагодарю при личной встрече, а сейчас — Ронни.

Он стоял у столба и смотрел на меня сумасшедшими глазами. Одного движения руки хватило, чтобы убрать с него путы. Как и следовало ожидать, упрямый мальчишка не двинулся с места.

— У тебя есть пять секунд, — тихо сказал я. Рональд не отказывался, он просто оцепенел. Час от часу не легче. Я метнул в столб молнию, деревяшка рассыпалась в прах. Ронни, слава богу, очнулся.

— Убирайся отсюда! — скомандовал я. — За меня не бойся, я в полном порядке. — В подтверждение своих слов я взвился огненным смерчем и поднялся над площадью. Эффектный трюк, правда, мой плетун-инвалид сильно его подпортил. Громыхал я, как порожний товарняк на стрелках, а когда спустился на землю, эта тварь меня чуть не задушила, сдавив горло толстенной цепью. Ничего не поделаешь. Не знаю я, как самостоятельно избавиться от плетуна. Руки свободны, имею право колдовать до умопомрачения, но цепь на ногах — как ни выкручивайся — не дает удрать. А чертов плетун, если развоюется, и задушить может. Только Ронни об этом знать не нужно.

— Ты еще здесь?! — я рассвирепел. Сейчас стража налетит, как саранча, а этот балбес никак от подвига не откажется.