Глава 6

Задумчиво левитируя вдоль стен своего кабинета, ректор Хоботаста строил новые планы. Все попытки связаться с правительством Сил Света заканчивались отбоями или враньем автоответчиков. Даже Министерство по Чертовым Странностям, с которым еще двое суток назад Мастдай плодотворно консультировался, безмолвствовало. Правительство наконец— то осознало величину надвигающейся опасности и сделало самое предсказуемое предалось широкомасштабной панике.

Вокруг Глюкообильного летала маленькая крылатая болонка — новая игрушка, выпущенная компанией Макрохард Энтертейнмент. Мастдай был главным акционером Макрохарда. Летунья вытворяла разныепотешные выкрутасы, подражая последним моделям истребителей. Внезапно собачка зависла. Крылья остановились, пасть осталась полуоткрытой, а хвост, служивший рулем, замер, будто свернутый набок.

— Собака выполнила недопустимую фигуру пилотажа и накрылась, — произнес трогательный женский голос откуда-то из нутра попавшего в своеобразный стоп-кадр животного.

Болонка пикнула и взорвалась, полыхнув разноцветным салютом. Даже утилизацию своих разработок Мастдай предпочитал обставлять эффектно.

Но час потехи еще не наступил — делу время.

— Пора дойти до истоков магии, — хмуро пробормотал ректор.

Он частенько разговаривал с собой, полагая, что более достойного и умного собеседника не сыскать. В такие минуты Штирлиц получал эксклюзивную информацию, продажа малой части которой превратила бы его в миллионера. Разведчик стал бы первым богатым привидением в истории.

— Именно до истоков Силы, — продолжал размышления Глюкообильный. — Пронзить наиглубочайшие слои инфернета, вернуться к началу начал…

Мастдай задумал неимоверно опасный рейд в магический план сущего. Ведь чем дальше исследователь проникал в астрал, тем труднее было вернуться. Многие волшебники ушли навсегда. По легенде, их растерянные неприкаянные души бродили где-то у самых начал Силы, тщетно ища дорогу назад. А то и вовсе забыв о существовании нашего мира.

Леденящие душу истории о возвратившихся, но сошедших с ума колдунах тоже не добавляли желания изучать потаенные слои инферно. Мастдай отлично понимал, что может не вернуться, однако другого способа узнать правду об исчезновениях магии и людей он не видел.

Взмахнув волшебной палочкой, ректор опустился на пол. Выглянул в приемную.

Мисс Пфеннингз спрятала вязание под стол.

— Не пытайтесь меня надуть, Пфеннингз, я не шарик, — строго сказал Глюкообильный. — Вязать будете дома. А в ближайшие часы сделайте так, чтобы никто меня не беспокоил. Полная тишина! И если школа начнет погружаться в пучину морскую, все равно ждите, когда я вас вызову. Ферштейн?

Секретарша мелко закивала.

Ректор захлопнул дверь и повернул ключ.

Наметив пару боксерских ударов, попрыгав, повращав головой, словно разминаясь для поединка, Мастдай несколько раз глубоко вздохнул. Перед его мысленным взором пронеслась вся жизнь. Верный признак того, что дело, которое он решил провернуть, скорее всего, завершится летальным исходом. Отчего-то у памяти принято выдавать ускоренный повтор прожитого именно перед смертью.

Старый маг разулся и лег на ковер, расстеленный у стола. Вытянул руки по швам.

Загрузиться в инфернет было для Мастдая делом обыденным. Он произнес заклинание-мантру

— Эй, такси, вези в Диптаун. Диал-ап и диал-даун! Глюкообильный очутился в старинной библиотеке.

«Некогда читать., — встряхнулся ректор, отдавая команду на прыжок в арсенал. Кругом стало белым— , бело, а через мгновение откуда-то примчались, словно поезда, полки, заваленные различным оружием. От перочинного ножичка до маленькой атомной бомбочки.

Взяв самурайский меч и пару пистолетов семьдесят пятого калибра, Мастдай приступил к чтению«пронзительного. заклинания. Предстояло покинуть поверхностный, коммерческий слой инферно и упасть в омут глубокого астрала.

Заклинание было коротким, но за время, пока оно звучало, вокруг Мастдая многое изменилось. Глюкообильного обступила тьма, потом ее прорезали миллионы огней, они приближались, и ректор увидел, что это костры, и возле каждого сидят или пляшут люди. Влетев в один из таких костров (Мастдай как раз начал говорить слово «справа.), маг зажмурился, а когда открыл глаза, ощутил себя падающим в светящийся янтарный лабиринт, по которому шел какой-то мужчина. Каждый шаг давался идущему с огромным трудом, от тела мужчины навстречу ректору поднимались яркие искры. Вонзившись в центр лабиринта, Глюкообильный заскользил вдоль стены небоскреба, заметил выпрыгнувшую из окна женщину в черном. Она эффектно смотрелась в обрамлении стекольных брызг, причем не праздновала лентяя развернулась, принялась палить из пистолетов куда-то вверх, но Мастдай набрал б6льшую скорость, чем неизвестная чемпионка по прыжкам из окон и стрельбе, поэтому он метеором спланировал в канализационный люк и не увидел, чем закончилось ее выступление.

Мрак сгустился, приняв синюшный оттенок. Магу казалось, что вокруг жужжат комары, каркают вороны, падают самолеты, взрываются ТЭЦ и переворачиваются грузовики. Потом вакханалия разрушения резко исчезла, уступив место хлипкому домику на берегу моря. Сознание ректора успело зафиксировать присутствие двух пожилых людей на завалинке, а затем Мастдай каким-то непостижимым образом просочился в трещину старого разбитого корыта, чтобы утонуть в вихре абсолютных абстракций не вообразимые смешения цветов и звуков закручивались в исполинскую воронку. Погружение в нее продолжалось почти вечность, однако звуки стихли, краски поблекли, вновь сгустился мрак и…

— …осталось, — закончил Глюкообильный. Он стоял на чем-то твердом. Это радовало. Было абсолютно темно. Это печалило.

Достав из кармана волшебную палочку, маг произнес стандартное заклинание «Земля-в-иллюминариум». Как ни странно, на кончике палочки вспыхнул огонек.

Мастдай стоял в пещере. Напротив массивной дубовой двери с ручкой-кольцом.

На двери висела табличка

Посторонним вход СТРОГО запрещен!

Глава Хоботаста был дисциплинированным гражданином, но не для того он бороздил просторы астрала, чтобы упереться в запрещающий плакатик и вернуться домой. Глюкообильный протянул руку, коснулся кольца. Взялся. Дернул. Без результата. Толкнул дверь плечом. Заперто. Велкамус. не подействовал. Заклятия разрушения, огня, уменьшения тоже не сработали.

— Бог в помощь! — раздался за спиной Мастдая знакомый голос.

Ректор молниеносно присел, разворачиваясь и выхватывая меч.

Большой Брат стоял метрах в трех, привалившись к стене, и с интересом смотрел на старинного врага.

Четырьмя руками Лорд Тьмы сжимал китайские сабли, еще в двух горели керосиновые лампы.

— Мне тоже не открыли, — пожаловался он.

И представь себе, стены защищены так же отлично, как и калитка. Я прогулялся по коридору. Потащился отсюда туда, — мультиног махнул за спину, — а приперся снова к этой проклятой двери. Кольцо, блин… Теперь оцени еще фишку вернуться нельзя. Как ни пыжься — не вынырнешь. А ведь мне, в отличие от тебя, помогает Око. Помогало. Но как только я сюда попал, связь прервалась…

Мастдай попробовал выйти из астрала. Стандартная волшебная формулировка «Как-выскочус-как-выпрыгнус» не помогла. Подвел и заветный «Контрлальт-делитиум». «Вот так влип, даже высшая магия не рулит!» — отчаялся Глюкообильный.

— И вот стоим мы тут с тобой, как три тополя на Плющихе, если один спилить, — продолжил между тем темный император. — У тебя меч и палочка. У меня четыре гибких клинка и возможность колдовать без всяких деревянных приспособлений. Ты в тупике. Я голодный. Мы враги. Здорово получается, да?

— Угу, — кивнул Мастдай. — Разум подсказывает, лучше бы мы объединились. Я искренне полагал, что перебои магии — твоя работа. Теперь ясно — не твоя. Тогда чья?

— Время тянешь. Боишься, стало быть.

— Отнюдь. Раз никто из нас не может вернуться, победителя не будет. Подумай своим мозгожелудком. Большой Брат отошел от стены.

— Мне натощак не думается.

— Ну, я тебя предупреждал, — улыбнулся Глюкообильный, закрывая глаза рукавом. — Сейчасвылетумптичкус!

Волшебная палочка породила ярчайшую фотовспышку, ослепив повелителя Зла.

— Бубльгумус! — взревел тот.

Ректор Хоботаста, сделавший широкий шаг к противнику, ощутил, что подошвы ботинок намертво прилипли к полу пещеры.

Бросив меч, Мастдай выхватил пистолеты. Щелкнули предохранители.

Незрячий Лорд мгновенно проревел защитное заклинание

— Братва-не-стреляриум-друг-в-другус!

Глюкообильный несколько раз нажал на курки.

Осечки.

Выкинув пистолеты, он навел на Большого Брата волшебную палочку.

Император приближался, вращая всеми четырьмя саблями и шепча специальное депалочкизирующее заклятие. Оружие Мастдая вспыхнуло, он избавился от палочки, присел, поднимая меч.

Зрение Лорда Тьмы немного восстановилось. Противники угрожающе заорали и нанесли друг другу по мощнейшему удару. Время поплелось, словно только что финишировавший марафонец.

Большой Брат совершил восхитительное рубящее движение, сабля медленно приблизилась к шее ректора Хоботаста и коснулась кожи…

Мастдай изящным выпадом направил свой клинок в живот врага. Острие меча вошло в головобрюхо императора Зла…

Кожа на шее Глюкообильного рассеклась, сабля начала впиваться в мышцы…

Меч упрямо стремился в утробу Лорда Тьмы, протыкая слой Жира, мускулатуру пресса…

Вдруг мир вокруг поединщиков взорвался, разлетелся в пыль. Оба врага почувствовали, как сами разрушаются, подобно песочным фигуркам, на которые наступили чьи-то тяжелые ноги.

«Неужели конец?!» — подумал Мастдай. А может, это была мысль Большого Брата.

Глава 7

Харри Проглоттер и его товарищ Спайдерман неторопливо шли из Дельф, обсуждая процажу Моллии беседу с высоколобстером.

Проницательный, но торопливый читатель скажет, зачем, дескать, двум магам утруждать ноженьки? Ученики Хоботаста были парнями неглупыми, но импульсивными. Наворожив по велосипеду, они весело крутили педали, радуясь встречному ветру, пока не наступил очередной период исчезновения магии. Пребольно плюхнувшись мягкими местами о твердый асфальт, друзья решили не пижонить, апройтись пешком.

К тому же было совершенно все равно — двигаться или сидеть добраться в Египет по-настоящему быстро без помощи джинна нельзя, а ему требовался отдых. В дороге время летит незаметнее, потому наши герои и топали.

Наступил вечер.

Спайдерман предложил разбить лагерь в стороне от дороги, за пышно цветущим кустарником мандрагоры — волшебного лекарственного растения, цветы которого врачуют любую болезнь, но вот стоит их сорвать, и мандрагора начинает истошно вопить, умерщвляя своим криком незадачливого «сорванца».

Развели костер, поели неиссякаемой тушенки, заварили чайку.

Устроились в спальных мешках.

— Слышь, Беня, — позвал Харри. — Что-то дрыхнуть пока не хочется… Ты знаешь какую-нибудь историю, ну, на сон грядущий?

Беня покумекал и ответил

— Есть историйка. Я ее не успел Необыкновениуму сказочнику наизусть прочитать на дополнительном занятии. Коротенькая небылина.

— Небылина? Что за жанр?

— Ну, Прогл, ты мочишь! — рассмеялся Спайдерман. — Ты же зачет получил по этой теме! Списал, поди?

— Мгм, — Харри не любил признаваться в грешках.

— Ладно. Небылина — история о совершенно невозможных подвигах, которая рассказывается древним слогом, причем с тaким видом, будто она действительно имела место. Я выучил одну. Называется. «Гробатырь Илья».

Сама небылина не сильно впечатлила Харри, но он проникся уважением к способностям Бен и запоминать тарабарщину

— Как это все в твою голову влезло?!

— Ерунда всегда легко привязывается, — Спайдерман зевнул. — Мой папаня «Сильмариллион» наизусть знает. А может, прикалывается второго такого эксперта нету, проверить некому… Спокойной ночи, Прогл.

— Приятных снов, Спайдер.

Харри не спалось. Он вдруг задумался о Молли Козазель надо же, есть человек, и вроде бы нормально, есть и есть… А вот исчезнет — и будто чего-то не хватает… Сперва Джеймс, потом Молли. Она такая… такая… Короче, настоящий друган, хоть и не пацан. А уж как с левой припечатает, Так хоть стой, хоть падай… по-любому..

Потом мысли Проглоттера переметнулись к событиям последних дней. В памяти всплыла встреча в инфернете с этим… Свами.

— Как же там звучала мантра?.. — прошептал Харри, морща лоб. — Харри Крыша… Харри рама! Точно! Харри Крыша, Харри рама.

От удовольствия (.Варит еще котелок-то!.) Проглоттер зажмурился, а когда открыл глаза, увидел отнюдь не звездное небо, на которое смотрел, борясь с бессонницей. Юный маг стоял у здания почты. Виртуальной. электронной. Где был его ящик.

— Ура!!! — подпрыгнул Проглоттер. — Я — мастдайвер!!!

Он живенько наворожил себе черные линзы на очки, чтобы круто, и стал похож на толстого хота Базилио, прикидывавшегося слепым. Не хватало лишь трости.

На почту идти не хотелось. Харри перепрыгнул в раздел школы Хоботаст. Здесь шли занятия.

Новоиспеченный мастдайвер понаблюдал, как воспитатель учит первоклашек перепрыгивать в нужные тематические Комнаты-сайты.

— Ванечка, — ласково твердил педагог русому мальчугану, — заклинание начинается не с «Це-цеце!», а с «Дабл-ю, дабл-ю, дабл-ю»…

Разулыбавшись, Проглоттер загрузился в форум «Поговори c ректором». Форум был исполнен в академическом стиле полукруглая аудитория с гранитными скамьями, столом хозяина и большой доской, куда писались вопросы и ответы.

Харри пораскинул мозгами (прямых посланий лучше не оставлять… Сюда всякий может зайти». Взяв красный мелок, маг начертал наискосок («Я тут был». Отошел, оценивая свой шедевр.

— Старик Глюкообильный может и не догнать, раздался сиплый зловещий голос, и эхо заметалось в пустых сводах форума.

Проглоттер вздрогнул и обернулся. На дальней скамье сидел некто в коричневом балахоне. Лицо было спрятано под капюшоном.

— Боишься… Это нормально. Я так и планировал…

Страшный незнакомец протянул к Проглоттеру руку. Она стала удлиняться, на тонких, похожих на бамбук пальцах выросли отвратительные когти.

Харри оцепенел. («Kaк же выйти из астрала? — запаниковал он. — Шатдаун!.. Эскейпиум!.. Эфчетыриум!.. Контрл-альт…»

Нет, запрещенные заклинания Проглоттер применять отказывался.

Рука была уже совсем близко.

— Мама, забери меня отсюда!!! — заорал Харри и… увидел ночное небо.

Спайдерман проворчал что-то недовольное, засопел дальше.

Проглоттер сжал в кулаке волшебную палочку.

— Вот так мантра выгрузки, — он истерично хихикнул. — Приснится же такое. Все. Спать, спать, спать. Баю-байнинг!

Утро выдалось паршивым.

Мальчиков разбудил какой-то парень лет двадцати трех.

— Эх… Неправильно живете, ребятки, — бодро повторял он с видом человека, который сейчас же все исправит. — Что за мешки? А костер? Эх…

— Ты кто? — подозрительно спросил Беня.

— Прогрессор, — гордо ответил не званый гость. 3овусь Максимом.

— Максим, ты добрый человек? — продолжил расспросы Спайдерман.

— Добрый, — уверенно ответил прогрессор.

— В таком случае, добрый человек, иди ты, ради всего святого, куда шел, а?

Харри тихо усмехнулся. Но самое удивительное, что Максим тоже рассмеялся

— Это ты здорово! Только посуди как же я уйду, если у вас тут дел поле непаханое? Вот, к примеру, бутылка, — визитер взял в руки емкость с Хотябычем. — Небось, убежали из дому и теперь детскому алкоголизму предаетесь?

Проглоттер вскочил, натягивая очки на распухшее со сна лицо.

— Отдай, не твое!

Максим убрал бутылку за спину

— Вот, что я говорил? Глазки заплывшие, мешки под ними, за пузырем с утра тянешься, агрессивничаешь… Все признаки алкоголизма.

Прогрессор размахнулся, очевидно, намереваясь выбросить сосуд подальше.

— Фриззио-крембрюлляриум! — воскликну л Спайдерман, нацелив палочку на борца с хмелем.

Максим застыл.

— Прогрессор-шмогрессор, — пробормотал Проглоттер, aккypaтнo вынимая бутылку из окаменевшей руки. — Правильно говорят про дорогу, вымощенную благими намерениями. Когда он отомрет, Беня?

— Через часик, может, через два. Я сильновато жахнул с перепугу. Рисковать не хотел. Вдруг он кокнул бы… Вон, дури-то сколько.

Ребята свернули спальники, затушили костер, откупорили Хотябыча.

— Слушаю и повинуюсь, господин, — проскрипел, колышась, старичок.

— Телепортирyй-ка нас в Австралию, — закинул пробный камень Харри.

— Горе мне…

— Тогда к пирамидам! — пресек причитания джинна маг.

Хотябыч расправился с очередным волоском, сказал нужные слова.

Маги очутились перед пирамидами.

Пирамидами ацтеков.

Глава 8

— Иди сюда, маразматик, — процедил сквозь зубы Веня Спайдерман. — Аннигилирую, переселю в чекушку, бороду сбрею и рожу кремом-депиллятором смажу… Не держи меня, Прогл, пусти…

Хотябыч скрылся в бутылке.

— Веня, Веня, успокойся! — Проглоттер оттащил паренька от сосуда. — Я виноват. Не уточнил, какие пирамиды, вот и приехали.

Спайдерман поостыл.

— Как же мне не прет с вами всеми, — устало проговорил он. — У Шерлока Холмса был Ватсон, у Бэтмена — Робин…

— У малыша — Карлсон, — продолжил Харри. — Да ну тебя. Папаня мой управлялся один. Один, понимаешь? Потому что ни на кого нельзя полагаться. Кругом толстые глупые тормоза!

— Ты хочешь поссориться?

— Нет, подраться, — ответил Веня и вмазал Проглоттеру по носу.

Харри сел на землю.

— Давай, — сказал он, нащупывая в траве слетевшие очки. — Выпусти свой гнев. Перейди на Темную Сторону. Только, переходя, сначала посмотри налево, потом направо. А то собьет.

Надев очки, Проглоттер увидел, что Спайдерман сидит рядом, обхватив колени руками.

— Ты это, — замялся Веня. — Ну, прости, Харри… Слишком я… Очень мне… В общем, сильно я переживаю. Не сумел помочь Молли. И Ахиллу, пускай фальшивому, но ведь он дружил с нами.

— Я може, — прогундосил Проглоттер, зажав нос, чтобы остановить кровь. — Молько в мятак зачем мить?

— От избытка чувств, наверное. Извини, короче. Обиженный Харри не ответил.

Вокруг шумел суровый латиноамериканский лес.

Ветер трепал кроны деревьев. В ветвях не прекращалось какое-то движение. Постоянно раздавались странные вопли, не смолкал птичий щебет. В кустах протопало что-то большое и пыхтящее.

Обоим магам стало ясно лучше держаться вместе. — Замяли, — постановил Проглоттер. — Придется снова ждать, пока не проспится Хотябыч. Но тут оставаться, наверное, опасно. Дикая природа, вампиры опять же. Кстати! У меня где-то в рюкзаке была вурдалакмусовая бумажка — отличный индикатор. Краснеет в присутствии вампирья.

— Отлично, — оживился Веня. — А что там накарте?

Развернули карту. К северу обнаружилась мексиканская деревня. Решили идти туда.

Наворожив себе по мачете, ребята вошли в джунгли. Выло жарко, но мальчики не сняли плотную одежду, и правильно поступили.

Буйная растительность неимоверно затрудняла движение. Каждый шаг превращался в неравный бой с лианами, вьюнами и прочими колючками. Харри увидел большого упитанного таракана и резко потерял желание продолжать знакомство с местной флорой и фауной. Спайдерман еле уговорил Проглоттеране раскисать.

Через час путники обнаружили, что почти все время прорубались рядом с широкой тропой. Выбрались на нее. Стряхнули друг с друга голодных на вид насекомых.

Побрели по тропе.

В далекой Греции Лохкарт и Ольга запрыгали от радости, узнав, что Харри Проглоттер снова опознан штатными средствами наблюдения. В памяти ретроспектора — устройства, фиксирующего историю магических событий, — лежала свеженькая информация пропавший виммбилльдорец говорил с дельфийским оракулом, а затем телепортировался в Южную Америку. Амадеус посетил ретроспектор через инфернет, запомнил Координаты. Покинув астрал, Лохкарт сунул за пазуху летучую мышь и при помощи мощнейшего заклятья «Аэрофлотинум». Полетел к пирамидам. Над эквилиатлантикой была нелетная погода. Учитель контрпорчи перешел в реальность шмуглов. Здесь царил штиль.

Американские силы ПВО долго потом мучили агента Малдыря вопросами, что это за объект, чьи очертания на радаре были похожи на силуэт Супермена, несся из Европы к Карибскому морю, легко оторвавшись от звена сверхзвуковых самолетов, поднятых по тревоге с авианосца. Чалый а потом внезапно исчез.

Хитрусу Объегориуму тоже немедленно доложили о том, что обнаружены Проглоттер и агент склизкий. Затем Асмоделкин вновь пропал, хотя Харри преспокойно всплыл в Мексике.

— Bce-таки измена, — решил Хитрус и послал на задание другого агента, объявив жидкого терминатора вне закона.

Во властных структурах республики Добра паниха, сменившая нежелание видеть проблему энергетических перебоев, поутихла, и чиновники разблокировали свои почтовые ящики. Оказалось, что они завалены похлеще городских свалок в далекой России. Работа правительства была парализована, не начавшись.

Маги топали себе по лесу, пока не услышали в стороне шум.

— Там, в чаще, хrто-то шевелится! — насторожился Беня Спайдерман, выхватывая волшебную палочку.

Из rустов воровато выглянул бес. Повертев головой по сторонам, выполз на тропинку.

Уроженец Преисподнии был рогат, хвостат и пятачковат. Ноги его оканчивались остренькими копытами.

— Юные благородные люди! Не выдавайте меня! Неистово зашептал он.

— Кому? — тупо спросил Проглоттер.

— Никому не выдавайте, благородный юный Муж! — залебезил рогатый. — Я в бегах, я изгой, я никчемная эфемерная субстанция, оскорбляющая мир своим существованием…

Бес захныкал и, пав на Колени, проворно подполз к Харри.

— А от кого ты бегаешь, субстанция? — вступил в разговор Беня.

— В некотором смысле, я покинул место своей Службы, — признался бес.

— Так ты что, дезертир?! — удивился Спайдерман.

— Да, — сник рогатый. — Но войдите в мое положение. Наш главнокомандующий буквально помешан на чистоте и порядке. Приходится с утра до вечера драить, подметать, дезинфицировать территорию вверенной нам Преисподнии. Очень трудно… Не работа ад кромешный. Гигиена огненная. А тут еще черти…

— Какие черти? — не понял Проглоттер. — А ты разве не черт?

— Нет, благородный юный муж немножечко ошибся. Я бес. Это старослужащие становятся чертями. и, заделавшись чертями, они начинают гонять и притеснять нас, молодых. Бьют, за себя работать заставляют. Данное неуставное явление называется чертовщиной. Главнокомандующий иногда так и говорит «То, что творится в моей армии, — это просточертовщина кaкая-то!»

— Чертовщина кaкая-то, — эхом повторил Харри. — Ну, сбежал так сбежал. Твое дело, в конце концов. Лучше скажи, как пройти к ближайшей деревне.

— Нашел, у кого дорогу спрашивать! — усмехнулся Спайдерман. — Недаром же говорят бес попутал. Они же вруны первой гильдии, эти копытные.

— Вопиющая напраслина! — оскорбился дезертир. — Те из нас, кто не достоин носить гордую надпись «бес» в графе «национальность», скомпрометировали целый народ! Единицы, единицы против миллионов благовоспитанных сознательных граждан! Нет, уважаемый гражданин обвинитель, не торопитесь выносить столь категоричные оценки… Я докажу! Я проведу вас кратчайшим путем, не стану вас ссорить, как какой-нибудь лысый урод, посыпающий камзол одного из спутников крошками, чтобы сказать наутро, мол, вот кто сожрал всю нашу еду! Нет, нет, и еще раз нет…

Бес взял паузу, отдышался. Пылкая адвокатская речь в устах нарушителя закона звучала особенно комично.

— Единственная попытка, — вынес вердикт Спайдерман.

— Согласен, — кивнул Проглоттер.

— Справедливость — существует! — возликовал бес. — За мной!

Он тут же свернул с тропинки и повел ребят лесом. Парни отдали ему должное нужды в мачете не возникало, будто проводник знал некую извилистую потайную дорожку. Наверняка так оно и было.