Глава 12

Хитрус Объегориум с радостью избавился от тупицы Мюллера, добывшего лишь общие и без разведки очевидные сведения. Что ж, министр и не ждал от старого призрака сенсационных данных, но попытка не пытка, как гласил девиз древнего ордена Карающих Головорезов-Братьев.

Мюллера приговорили к двухлетнему заключению в термометре, которым измеряли температуру в Адском Пекле — столице Преисподнии — самом горячем месте Империи Зла.

Хмурый Хитрус сидел в кресле, размышляя над тем, как бы обернуть на пользу Империи проклятые перебои с магией. Наверняка есть способ уязвить добреньких, пока их волшебные палочки бездействуют. «Что мы имеем? — рассуждал министр иностранных злодел. — Окна безмагия, то есть безмажия…

В общем, дыры. Особых видимых преимуществ никто не получает… Так-так-так… Видимых! — Хитрусазартно потер трепещущий кончик носа. — А если подстроить ?..»

— Мессир, к вам копирайтер, — отрапортовал неслышно материализовавшийся секретарь.

«Как не вовремя!» — скривился Объегориум. Но работа есть работа. Главным отделом министерства был «Дивизион психических атак» занимавшийся пропагандистскими акциями. Недавно в декретный отпуск ушла весьма талантливая чертовка, и теперь требовалась замена.

Как говаривал один большой любитель кинематографа, кадры решают все.

— Вводи.

Перед Хитрусом предстал энергичный рыжий мужчина среднего роста. Неброско одетый, аккуратно подстриженный, с красной папкой под мышкой.

Очень неглупое лицо, — отметил министр, — и плутоватое. Хорошо….

— Добрый день, господин Объегориум! — заговорил соискатель хрипловатым располагающим баритоном. — Я счастлив быть представленным легендарному…

Министр остановил славословия, подняв указательный палец

— Заинтересуй меня.

Мужчина не смутился, что также являлось неплохим признаком. Мгновенно перестроившись, он продолжил

— Пал Глебовски, самопровозглашенный пиаркудесник. Основные работы… — Глебовски взмахнул папкой, и в воздухе возник своеобразный экран, на котором замелькали картинки. — Хе-хе, у всех волшебные палочки, а у меня волшебная папочка…

Посетитель принялся демонстрировать свои проекты.

На экране возникла одна из далеких от Империи Зла стран.

— Хлебосолия, — пояснил Пал. — Дикое и непросвещенное в деле пиара местечко. Население демократически неразвито, потребительски не подковано, есть склонность к вождизму. До начала моей деятельности продвижение идей осуществлялось грубыми пропагандистскими акциями. Особенно популярным считался метод кнута и пряника. Моя задача заключалась в создании имиджа нового лидера. Это был местечковый воевода Ядреня. Концепт его раскрутки звучал так «Ядреня — вождь!» Выбрав за основу способ виртуального пряника и предложив позиционирование заказчика как персоны с мощным, но справедливым кнутом, я несколькими публичными акциями вывел объект в лидеры политической поп-культурыстраны. Хлебосолия всколыхнулась. Семейные ценности пропагандировались через ролики «Ядреня и Матрена», изображавшие заказчика с супругой в состоянии идиллии. Внедрив в речь объекта несколько резких смешных реприз, я создал новый политический язык, получивший название «Ядренья феня»…

Хитрус внимательно следил за диаграммами, роликами и фотографиями, иллюстрировавшими монолог Глебовски. Особенно развлекли министра лозунги «Ядреня с ним съедим пуд Хлебосолии!» и «Ядреня — чистый изумруд!» Потешили булки с изображением кандидата «Ядрен батон».

Еще был ролик «Все обещают, он — показывает. Кузькина мать! В прямом эфире!» и многое другое.

— Дальше! — скомандовал министр.

— Работая продюсером в Царстве Мертвых, я сумел отрыть целую плеяду молодых талантов. За реалити-шоу «О, сколько нам отрытий чудных. я получил степень магистра эксгуманитарных наук…

Картинки, сопровождавшие отчет Пала о мертвецком периоде карьеры, Хитруса совсем не вдохновили.

— Еще, — потребовал он.

— В другом государстве почти на пятнадцать лет раскрутил физику и лирику, — замолотил как из пулемета Глебовски. — Ввел в мировой оборот новый рецепт изготовления компромата портреты конкурентов на туалетной бумаге. Сочинил якобы важные дела для фактически ненужных организаций, в том числе для ООН. Изобрел голосовательные урны с двойным дном, электорат с двойным мнением и кандидатов с гигантским самомнением. Начал продвигать на эстраде жанр ПОПУлярной нескладухи о шоколадных зайцах, мармеладных волках и кисельных свиньях. Раскрутил спутники Юпитера, закрутил гайки в палате эквилибританских варлордов, предал политической анафеме Жабокрыльскую Элеонору Пафнутьевну из Алапаевска…

— Что-то я такой не знаю, — министр оторвался от бешено мелькающих картинок.

— Вот! — гордо пропел Пал. — Моя работа!

— Хорошо, а что вы скажете о пиаре нашего государства?

Глебовски с готовностью ответил

— Вы неправильно подаете себя на рынке. Где концепция? Где броский, убивающий наповал слоган? Предлагаю, например, «Империя Зла. Полюбишь и козла». Хм… Ну, или что-то в этом духе.

На экране высветилась пентаграмма, в которую был врисован козел.

— Отмели пять лет назад. Большому Брату не понравилось, — обломал концепцию Объегориум. — Но, как ни странно, вы нам подходите. Я задумал глобальный проект под кодовым названием «Покажи шмуглу правду». Вот вы и займетесь деталями. Действительно, более топорных пиар-акций Хитрус еще не видел. Глебовски был идеальным поводырем для шмуглов. Пусть добренькие покувыркаются, защищая от разъяренных толп свои объекты, расположенные в «немагической» реальности.

Выпроводив нового сотрудника с секретарем, министр глянул на часы. Пора. Через пять минут надлежало предстать пред светлые очи Большого Брата. Объегориум взял нужный отчет и отправился к шефу.

Лорд Тьмы был мрачнее родителей двоечника. Он прохаживался по залу, шпыняя нерасторопных клерков, несколько раз Брат сокрушал своим исполинским хвостом рабочие столы, возникавшие на его пути, в общем, пытался развеяться.

— А, мой верный Хитрус! — прогрохотал он двумя-тремя ртами, увидев министра. — Утешь хоть ты меня. Раздрай и позор! Представь себе, я нынче казнил министра внутренних безраздел. Из имперской кладовой пропала часть волшебного имущества. Чтобы ты сделал, если бы узнал, что похищена добытая тобой волшебная карта?.

Хитрус смиренно промолчал. Большой Брат оценил сдержанную реакцию Объегориума по-своему.

— Хм… Да, я несколько превысил необходимую и достаточную меру наказания. Можно было просто сослать растяпу на рудники. Но так хотелось покушать нормального мясца! — Лорд Тьмы сжал несколько кулаков и зажмурил все имеющиеся в его распоряжении глаза. — Я хоть перекусил нормально после долгих недель трансгенных заменителей… Что бы ты сказал, если бы тебе пришлось три месяца жрать несносное барби-кю, эту позорную подделку отбивной, приготовленную из пластикового мяса куклы Барби?

— Пожалуй, я бы взвыл, — деликатно предположил Хитрус.

— И все?! — удивился Лорд. — Впрочем, сытый голодного не разумеет. В сторону гастрономические разговоры. Я надеюсь услышать из уст моего любимого министра обнадеживающий доклад. А то чувство сытости проходит значительно быстрее любви.

Объегориум нервно облизнул сухие губы.

— Не вели казнить, вели сначала совершить преступление, — начал с традиционной формулы Хит рус. — Продолжается сплошной агентурный поиск причин исчезновения магии. За истекшие сутки периоды ее обнуления увеличились на три секунды, частота возникновения «окон» возросла до восьми в сутки. Сегодня эмпирически доказан повсеместный характер этого необъяснимого явления. Лучшие умы Империи трогаются в попытках раскрыть загадку перебое в Силы. Основная версия — Мастдай Глюкообильный тайно собрал некий магический объект, который потребляет настолько много энергии, что иногда зависает и, как следствие, подвешивает Силу.

— Вздор! — нахмурился Брат. — При чем тут Мастдай?

— Ваше темнейшество, ректор Хоботаста давно известен любовью к созданию всяких помпезных объектов. Они имеют склонность тормозить, когда надо и не надо. Его изобретения постоянно совершают недопустимые операции и ощущают нехватку системных ресурсов.

— Ладно, проверьте… Дальше!

Плохие новости еще не иссякли, и министр вжал голову в острые плечи.

— Число пропавших среди магического населения возрастает в арифметической прогрессии. Динамика пропаж среди шмуглов выше в два раза.

Хитрус искоса следил за повелителем. По всем признакам, Большой Брат стремительно нагуливал аппетит.

— Но не так все плачевно, — повысил тон Объегориум. — Первое. Да, мы несем потери, но суммарные потери в стане наших противников много сильнее. Второе. Агент Склизкий Асмоделкин вплотную приблизился к Проглоттеру, и при первой же возможности мы узнаем о роли Мирового Змия. Третье. Ваш покорный слуга взлелеял план во славу величия Империи и ее вождя. Перерывы в магии можно использовать против наших заклятых врагов. Тщательно подготовившись, мы с вашего высочайшего благословения предпримем беспрецедентную и почти невозможную акцию! Мы дезавуируем…

— Мы что?! — прервал пылкую речь министра Лорд.

— Э… Ваше Злополучие, мы покажем шмуглам объекты Сил Добра, находящиеся в слое реальности не-магов.

Большой Брат впал в царственный ступор. Хитрус знал шеф советуется с Недреманным Оком, мерцающим возле трона.

— Что ж, мой верный солдат, — торжественно изрек император, — твой извращенный разум родил великолепную идею. Воплощай.

Хитрус почтительно склонился и удалился, радуясь своей удачливости.

Глава 13

— Так вот он какой, Стоунхрендж, — разочарованно протянул Беня Спайдерман.

В вечерних сумерках темнела груда здоровенных продолговатых булыжников. Они были навалены не абы как, а с тайным магическим смыслом древние строители Стоунхренджа выложили их по кругу в строгом соответствии со звездами. Об этом и поведала друзьям Молли Козазель.

— А какой толк от валунов, набросанных в каком-то там астрономическом порядке? — не понял Харри.

— Не знаю, — хмыкнула Молли. — Но ведь внушает, по-любому!

— Давай, Прогл, командуй, куда дальше, — внес конструктив Беня. — Ты же у нас драконий засланец.

Харри смутился

— Змий сказал, тут будет знамение. Прячущийся за кустом Асмоделкин услышал ключевое слово и превпатился в большое ухо.

— Что, только это и сказал? — уточнила Козазель. — Только это, — убил ее надежды Проглоттер. Шпионское ухо разочарованно завяло.

— Не вешайте носы, — беспечно отмахнулся отнеопределенности Спайдерман. — Пойдемте к вашему Стоунхренджу да заночуем. Утро вечера мудренее. Да, Моль?

— По-любому!

Вблизи памятник загадочного зодчества выглядел еще внушительнее. Высокие камни нависали над ребятами, словно остановленная волшебным стоп-кадром угроза атомной войны.

Путешественники разбили лагерь прямо в середине огороженного валунами круга, наскоро перекусили запасами Бени и улеглись по спальным мешкам.

— Интересно, кто это все наворотил? — спросил Проглоттер, зевнув.

— Построил, Харри, построил, — поправила друга Молли. — С древними магическими сооружениями надо быть повежливее.

— Издеваешься? — хмыкнул Харри. — Камни, они и в Африке камни, как их ни расставляй. Хоть квадратом.

— Дубина.

— Зануда.

— Покупатель старой стеклотары.

— Заучка.

— Троешник.

— Фаворитка Биогумуса.

— Тайное оружие Мастдая.

— Хватит! — вмешался Спайдерман. — Не оскорбляйте это место руганью. Объявляю отбой.

— И ты туда же, — обиделся Проглоттер.

Он посмотрел на небо. Черный круг, очерченный сводами Стоунхренджа, был усеян мириадами ярких точек. Такого звездного неба Харри не видел никогда. Он залюбовался мерцанием далеких солнц, задумался, поплыл по реке ассоциаций и — задремал.

Резкий стук заставил его проснуться.

Было светло от валунов исходило синее сияние.

Маг поднялся на локтях. Перед ним стоял седой длинноволосый старик в сером балахоне и колотил посохом о камень.

— А я решил, что ты, маленький нахал, до того нагл, что вообще не захочешь послушать мои инструкции, — проскрипел старик.

— Так вы и есть знамение?

— Я есть друид. Если ты, презренный червь, будешь и дальше оскорблять Стоунхрендж и его духа хранителя, то рискуешь отправиться совсем не туда, куда обязан прийти. Наплету с три короба. Мне это не трудно.

— Не обижайтесь, пожалуйста, — склонил голову Проглоттер. — Устал. К тому же переходный возраст…

— Ты мне тут отмазки не накидывай, — друид ударил посохом о землю, и ее изрядно тряхнуло. Ладно, твоя миссия важнее моих обид, хотя язык твой как-нибудь доведет тебя до Киева, невзирая на то, что все дороги ведут в Рим.

Харри крепко задумался над сказанным.

— Рано имитируешь бурный мыслительный процесс, юнец! Да и нечего тут кумекать, копать надобно, как очень верно говорится в старинном анекдоте.

Старик присел на корточки, погладил ладонью мох. — Вот она — романтика классического путешествия идешь, идешь, задерживают тебя, сбивают с пути, а ты, голодный, замерзший или, наоборот, изнывающий от жары, топаешь, топаешь, чтобы упасть в заветном месте и копать, копать… Отгадку искать… Ты же друга спасаешь, как я слышал. А вместе с ним и весь мир…

Друид изобразил подобие улыбки на худом морщинистом лице.

— Заветный люк тебе нужен. В заветный лаз попасть. А вход, естественно, в заветном месте, главное, знать, где копать, — старик обвел взглядом округу. У тебя есть заветное место, юнец?

— В смысле?!

— Ну, точка на земном шаре, куда тебя зовет сердце… А ты что подумал?

— Египет, — выпалил Харри.

— А что там, в Египте?

— Пирамиды… — благоговейно проговорил юный маг.

— Пирамиды, эвон а как… — засмеялся друид. Сложновато… Песок вязкий, сыпучий, хоть и легкий. Необходима лопата пошире. Тут, — он снова провел рукой по мху, явно наслаждаясь ощущением легкой щекотки, — хоть и гальки много, зато яма форму держать будет. Но сердцу не прикажешь. Ты же у нас спаситель Вселенной. Тебе и карту в руки.

Харри стало не по себе.

— Хватит пустомельства, — сказал старик. — Я тебе помог, пора мне. Спи спокойно, дорогой товарищ.

Свет померк, и перед тем, как окончательно отключиться, Проглоттер понял, что встреча с друидом ему попросту снилась, но в то же время была реальней некуда.

Утром Харри пробудился первым. Рядом с его лицом лежал знакомый манускрипт. Маг аж подскочил к нему вернулась волшебная карта предков — замечательный артефакт, способный менять масштаб по мысленному повелению хозяина.

— Друзья мои! — потряс манускриптом над головой Проглоттер. — Мне было знамение! Мы идем в Египет. К пирамидам.

— А почему не на Кипр? — капризно протянула Молли.

— Хорошо хоть, не на Северный полюс, — хохотнул оптимист Беня.

«А мне все равно., — подумал Склизкий Асмоделкин.

Шпион Зла, принявший форму камня, всю ночь пролежал рядом с лагерем учеников Хоботаста, так ничего и не выведав. Обрадовавшись хоть какой-то информации, жидкий терминатор послал шифровку

Хитрусу Объегориуму. Ответ пришел немедленно

«Следовать за объектом. Докладывать важное. Министр Объегориум. Служить и защищать!»

Пропагандистская машина Империи Зла то и дело провозглашала новые эпохи развития государства, вводя в оборот свежие плакаты, слоганы, песни. За сверхновый лозунг «Служить и защищать!» правительство пожаловало автору, плешивому орку из интеллигентов, пожизненную пенсию и орден Отъявленного Мерзавца. Империя Зла переживала не лучший период, и агитаторы призывали подданных сконцентрировать силы на внутренних проблемах страны.

Асмоделкин был дорогущим, умным, изощреннейшим… роботом. Находящийся на задании Склизкий не знал актуальных веяний в эпохостроении, поэтому его искусственный интеллект обработал последние три слова шифровки Хитруса как прямой приказ.

Не торопливый жидкий терминатор крепко поразмыслил пару наносекунд он был создан выполнять приказы с максимальной эффективностью, значит, надлежало продумать свою форму и легенду, прежде чем начать служить врагу и защищать Харри Проглоттера.

Собирающие вещи путешественники не заметили, как валуи за их спинами всколыхнулся, словно кусок холодца, и медленно превратился в здоровенного мужика, похожего на известного комедианта Брэдуса Питтуса. Мужик был облачен в доспехи древнегреческого воина. У бедра висел короткий меч. Ноги были обуты в сандалии, правда, на правой пятке покоился свинцовый полуносок.

— Здравствуйте, дети, отважно пошедшие в путь без водительства взрослых! — произнес воин.

Ребята обернулись, выхватывая волшебные палочки.

— С миром иду к вам, оружие в ножнах, смотрите, — поднял руки лжегрек и кратко отрекомендовался — Зовусь Ахиллом, дерусь нехило.

Путешественники представились.

— Если не тайна, то можно ль узнать мне, куда направляетесь, други? — спросил Ахилл-Асмоделкин.

— Далеко, — Молли опередила доверчивого Проглоттера, раскрывшего рот, чтобы вывалить правду матку.

— Мудростью путника надо назвать вашу скрытность, — изрек воин. — Но помогите тогда мне хотя бы советом. Как пройти в Египет?

— Так нам по пути! — воскликнул Проглоттер.

Козазель хлестнула товарища уничтожающим взглядом, но было поздно.

Спайдерману Ахилл понравился, так как вполне соответствовал его представлениям о супергерое. Что может быть лучше для подрастающего человека-паука, чем опыт общения с прославленным богатырем? К тому же атмосфера священного Стоувхренджа как бы исключала вероятность предательства. Все равно, что на похоронах частушки петь.

Харри рассуждал примерно так же. Он верил Мировому Змию. Молли поняла спорить бессмысленно, и смирилась, решив глаз не спускать с подозрительного типа.

Притаившись между стенами. Стоунхренджа, лежал большой черный волк с оцарапанной мордой. Наблюдая за знакомством ребят и жидкого терминатора, он рычал, а вздыбленная шерсть волнами ходила по могучей спине. Вверху, тревожно вереща, рассевала утренний туман Ольга.

Часть 2

ПТИЦА В ШТАТСКОМ