ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Джанет скрывалась, поэтому вопрос с завещанием все еще оставался нерешенным. Лайби и Курт вынуждены были уехать из своего родового гнезда, так как на дом был наложен арест до тех пор, пока не объявится Джанет.

Курт поселился в общежитии на ранчо одного из скотоводов, где он подрабатывал, а Лайби сняла комнату в пансионате. Джордану они ничего не сказали, а он с тех пор, как они с Лайби выяснили отношения в конюшне, больше не появлялся. Лайби договорилась с соседями, чтобы они взяли к себе ее единственную лошадь, и по воскресеньям приезжала к ним помочь по хозяйству в качестве оплаты.

В городке говорили, что Джордан и Джулия вероятно уже помолвлены, так как дочь сенатора с гордостью демонстрировала огромное кольцо с драгоценным камнем. Джулия видимо уже успокоилась. Она выступила с заявлением, что Колхаун Белленджер пользуется недозволенными средствами, стремясь выиграть предвыборную кампанию. На следующие день после ее выступления по местному телевидению Блейк Кемп вручил ей повестку в суд по обвинению в клевете. Это было начало конца Мериллов.

Джулия была вне себя от негодования, получив повестку.

— Они ничего не добьются, — сказала она Джордану. — Ты должен пригласить для меня адвоката из Остина. Мы покажем этому выскочке его место. Какое он имеет право учить меня? Из молодых да ранний.

Джордана покоробили ее слова. Он воспринял их как намек в том числе и на себя. Он внимательно посмотрел на Джулию, которая полулежала в кресле и полировала ногти.

— Извини, не понял?

— Его пора проучить, скоро выборы, мы не можем ждать.

— Я думаю, ты не права, Колхаун один из самых умных и порядочных людей, которых я знаю.

Джулия усмехнулась.

— Хорошо. Я погорячилась, беру свои слова назад, но только ради тебя. Но ты должен уговорить, чтобы он прекратил преследовать меня. — Она ласково посмотрела на него, что с ней случалось довольно редко: в последнее время она была постоянно в плохом настроении и даже уклонялась от его ласк.

Джордан не знал, как ему поступить. Поведение Джулии сбивало его с толку, он не мог понять, чего она хочет. Ее манера говорить полунамеками сейчас раздражала его, он потихоньку прозревал, но тешил себя надеждой, что любим этой капризной, избалованной женщиной, которая с рождения не знала ни в чем отказа. Это придавало ей даже своеобразное очарование в его глазах. Ему нравилось везде сопровождать Джулию, нравилось, что ее везде встречают, как королеву, да она и была королевой… хотя в последнее время ему все чаще приходило в голову, что она снежная королева, влюбленная только в себя. Постепенно острота ощущений от удовлетворенного тщеславия притупилась. Порой ему бывало даже тоскливо на этих чопорных вечерах, на которых народ оживал только к концу. Ему стало приходить в голову, что наркотики тут играют не последнюю роль. Неужели Лайби была права?

— Послушай, — начал он, — думаю, тебе надо перестроиться. Сейчас другое время, твой отец уже не способен на что-то повлиять. Посмотри, как изменилась жизнь за последние годы, сколько появилось молодых, целеустремленных, перспективных людей.

— Но моего отца поддерживает вся старая элита, а это очень уважаемые люди, — не уступала она.

— Но Джулия, мне неудобно об этом говорить, и тем не менее, посмотри — они же все почти разорены, а новые представители городской элиты имеют не только огромные деньги, но связаны и с властными структурами. Пойми, у них и власть, и деньги, а это огромная сила.

Джулия усмехнулась, но ей стало не по себе.

— Почему же ты не говорил мне этого раньше?

— Я пытался, но разве ты прислушивалась к кому-нибудь? Тем более ко мне, «выходцу из народа»?

— И все же отец не может проиграть, — с детской непосредственностью сказала она.

— Джулия, сейчас нужны молодые люди с новыми свежими мыслями, способные идти в ногу со временем.

— И все эти качества есть у Колхауна Белленджера? Ты считаешь, избиратели проголосуют за него? — сухо спросила она.

Вполне возможно, он очень опережает твоего отца даже по результатам предварительных опросов. Кроме того, твой отец нажил много врагов. Помнишь тех двоих офицеров? Никто об этом не забыл. И еще кое-что, Джулия. Ты сама не хуже меня знаешь, в чем вы уязвимы. Плохо относятся и к мэру нашего города, он очень злоупотреблял именем твоего отца.

— Мне не нравятся твои нравоучения, Джордан. Ты в последнее время слишком часто позволяешь себе критические замечания в адрес меня и папы. Я ведь могу подумать, что это влияние того маленького ничтожества, как ее… мисс Коллинз, так? — насмешливо спросила она.

— Между прочим, ее отец — прямой потомок старого Джона Джекобса, того самого, основателя нашего города. Да, она и ее брат сейчас бедны, но у нее столько благородства, что ей может позавидовать любая женщина из самого высокого социального круга. — Джордан не понял, как эта хвалебная ода вырвалась из его уст.

— Ха! Джордан, опомнись, что ты болтаешь?

— Замолчи, Джулия! — Ему вдруг стала противна эта самодовольная и самовлюбленная стерва. — У нее полно неприятностей, но она держится как английская королева.

— Ее неприятности по сравнению с моими ничто! — парировала Джулия. — Так ты собираешься нанимать мне адвоката из Остина? Или я займусь этим сама? Но тогда ты будешь лишен… — Она не договорила, так как он перебил ее.

Я думаю, тебе лучше самой заняться своими делами. Тебе же все равно не угодишь. Я устал метаться за твоим настроением. И знай: я никогда не пойду против Колхауна Белленджера. Джулия ядовито улыбнулась.

— Ты так восхищаешься этой девицей? Но тогда почему же ты не помогаешь ей? Разве не знаешь, что ее с братцем выгнали из дома?

— Что? — Джордан чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Не нашлось ни одного человека, который одолжил бы им деньги, несмотря на ее благородство и прочие достоинства, — ехидно улыбнулась она.

— Но это же невозможно. Где она живет?

— Не интересовалась. Но я рада, что она исчезла из поля зрения. Уж больно она покушалась на тебя, а ты принадлежишь нам.

— Я не принадлежу пока никому, Джулия, — ответил, он вставая. — Господи, как я мерзко себя чувствую, что ж, поделом мне. Зачем мне все это надо? С меня хватит ваших упреков, истерик, бессмысленных требований и прочего. Я выхожу из игры.

— Невелика потеря, — крикнула она. — Твоя змея была права: нам нужны только деньги. Ты никогда не нравился мне, понял? Ни как мужчина, ни как человек. Неужели ты возомнил, что я вышла бы за тебя замуж в случае победы папы? Ха-ха-ха!

Джордан схватил шляпу и выскочил, чуть не сбив с ног изумленного лакея. В ушах у него еще долго звучал злобный, издевательский смех Джулии.

***

Кемп и Лайби разбирали поступившую документацию, когда внезапно в офис влетел Джордан Пауэлл.

— Блейк, мне нужно поговорить с Лайби, я недолго, — сказал он, снимая шляпу.

Лайби нерешительно смотрела то на него, то на Кемпа.

— Но все уже сказано, — откликнулась наконец она.

— Лайби, ты же знаешь, что я должен идти в суд, — вмешался Кемп. — Послушай, что он скажет, в конце концов, ты всегда можешь выгнать его.

Лайби нетерпеливо дернула плечом. Кемп подмигнул Мейбел, и они вышли. Джордан нерешительно присел на стул у входа.

— Я сделал много ошибок, — тихо начал он. Но выслушай меня. — Джордан встал и пересел в кресло рядом с ее столом. — Ты чувствуешь, что нравишься мне. И я подтверждаю это: да, нравишься. Мы равны с тобой по происхождению, и твои, и мои родители занимали равное положение в обществе. Мы с тобой рано лишились матерей. Но ты нашла в себе силы не чувствовать себя ущербной, а я… я горел желанием выбиться в люди, заставить всех забыть о том, что моя мать была экономкой, а отец пил… Я хотел, чтобы меня уважали, хотел подняться на самую высокую ступеньку социальной лестницы. Я хотел заставить всех забыть о моем детстве, нищете, унижении.

Когда Джулия обратила на меня внимание, я был счастлив. Мне казалось, что она даст мне все то, о чем я мечтал ночами…

— Что ж, ты выбрал достойный объект. Полагаю, ты не ошибся?

— Зачем ты смеешься, Лайби? Ты же сама меня неоднократно предостерегала, чтобы я не связывался с ней. Но я упорно не желал тебя слушать, мне казалось, что ты говоришь это из зависти к моему положению. Мне тогда казалось, что мне все завидуют: еще бы, такая девушка! Я восхищался ее красотой, манерами, талантами, у меня кружилась голова от свалившегося мне на голову счастья. Мои мечты осуществились, думал я, мое тщеславие почти удовлетворено… оставалось только жениться на ней, — Джордан затуманенными глазами смотрел в окно. — Когда я первый раз держал ее в объятиях…

Тут Лайби встала и отошла к шкафу с бумагами, и он понял, какую совершил бестактность и замолчал.

— Продолжай, мне особенно интересно слышать про ваши объятия. Ну и как? — Она постаралась улыбнуться.

— Прости, дорогая. Но я… порвал с ней, я сказал ей все, что думаю о ней и ее папаше. Я теперь понимаю, как был жесток, когда не вступился за тебя у кафе, и когда она ударила тебя. Я верил всему, что она говорила о тебе… я думал, что такая интеллигентная и образованная девушка не может опуститься до лжи.

А я — могла лгать? И Кемп мог? И Чарли Фоулер тоже? Но мы же не такие интеллигентные и образованные, как Джулия Мерилл, дочь сенатора и подруга голливудских актеров. Джордан, вот ты сидишь и оправдываешься. Зачем? Почему ты не пришел ко мне раньше, когда был нужен мне? Твоя необыкновенная Джулия не пустила тебя? Чего же она боялась меня, нищей и простой? Я никак не могла быть ее соперницей, она это прекрасно понимала, так чего она боялась?

Джордан опустил голову, не в силах смотреть ей в глаза.

— Ты вот тут говорил, что тебе пришлось перенести, и как ты страдал. Но почему ты не поинтересовался, куда я приткнулась, когда нас с братом выгнали из дома?

— И все-таки выслушай меня, Лайби. Я был глуп и самонадеян. И не только. Я вел себя как ребенок, который получил дорогую игрушку и боится расстаться с ней даже на минуту. Неужели ты, такая тонкая и умная, не понимаешь этого? Не прогоняй меня!

— Поздно, Джордан. — Она равнодушно посмотрела на него и подошла к своему столу.

Он встал и медленно побрел к выходу. Поздно? Да они созданы друг для друга, и он докажет ей это. Жизнь только начинается.

У порога он обернулся.

— Джанет все еще в бегах? Лайби кивнула.

— Ну, это дело времени. Надеюсь, Кемп найдет ее раньше, чем она поймает на удочку еще одного сластолюбивого старика. До свидания, — многозначительно сказал он и вышел.

Предвыборная кампания Колхауна набирала силу. Лайби проводила все свободное время в конторе Колхауна, помогая готовить материалы для выступления и различные документы. Все были уверены в его победе.

В одну из суббот Курт заехал проведать Лайби и заодно позавтракать с ней.

— Слышала что-нибудь про Джордана? — неожиданно спросил он.

Лайби напряглась.

— Что-то случилось? Он приезжал ко мне несколько дней назад на работу. Извинялся и плакался, что ошибся.

— Все говорят, что он бросил Джулию. Понимаешь? Он бросил, а не она. И теперь Джулия ищет расположения Дука Райта, — усмехнулся Курт.

— Ну, думаю, у нее ничего не получится. Вряд ли он теперь скоро женится. Во-первых, он все еще любит свою бывшую жену и надеется помириться. А во-вторых, он не так доверчив, как Джордан, — уверенно сказала Лайби.

— Ты не права. Когда такая хорошенькая женщина начинает откровенно уделять тебе внимание, любой нормальный мужик потеряет голову.

— Даже ты потерял бы от нее голову? — удивилась Лайби.

Он улыбнулся.

— Я — ковбой, а ковбои особая порода мужчин.

— Но Джордан тоже был ковбоем.

— Был! — уточнил Курт. Лайби хмыкнула.

— У меня есть идея, — вдруг сказала она.

— Ну?

— Давай дадим объявление в газеты, что наше имение продается.

— Как продается? Мы же не имеем права.

— Но Джанет подозревается в убийстве. Она пока не знает, что на нее есть улики… Понимаешь мысль? Она обязательно высунет нос, но преступники не имеют права наследовать имущество. А дальше дело Кемпа.

— Надо посоветоваться с ним. Кстати, Лайби, ты помнишь, папа как-то обмолвился, что собирается сделать новое завещание?

— Не припомню.

— По-моему, ты куда-то уезжала. Это было незадолго до его смерти. Он говорил с трудом, задыхаясь, видимо ему было очень плохо.

— Значит он был все-таки болен, но скрывал и от нас, и от Джанет? — сказала Лайби.

— Я теперь тоже так думаю. Так вот: он как-то нехорошо улыбнулся и сказал, что завещание лежит в безопасном месте. Что он хотел этим сказать? Значит, оно есть? Надо искать его.

— Но где? А что, если Джанет нашла его и уничтожила?

— Папа вскоре поехал в Сан-Антонио, сказал, что встречается с каким-то старым приятелем, хочет купить лошадь. Буквально за два дня до смерти.

— А кто у него в Сан-Антонио? — удивилась Лайби.

— Он не назвал его. Слушай, почему бы тебе не сказать все это Кемпу? У него же везде есть свои люди, — предложил Курт.

— Но на это потребуется много денег, а где они у нас?

— Лайби, а ты помнишь, у папы была коллекция монет? Он всегда говорил, что ей цены нет. Где она? Давай поищем.

Лайби страдальчески сморщилась.

— О чем ты говоришь? Думаю, Джанет ее давно продала. Помнишь, мы разбирали шкафы, когда папа умер? Никаких ящиков и ничего похожего на коллекцию не было.

— Мне кажется, я помню этот ящичек, он из какого-то темного дерева, довольно большой, и на нем был старинный замочек. Он лежал в дубовом шкафу, который стоял в папиной комнате, — стал припоминать Курт. — А что если… — он вопросительно посмотрел на Лайби, он тоже взял его с собой в Сан-Антонио?

Лайби не могла поверить в то, что предполагал Курт. Неужели еще не все потеряно?

— Я немедленно поговорю с Кемпом. Как он посоветует, так мы и сделаем, — сказала она.

— Буду ждать твоего звонка. — Курт чмокнул сестру в щеку и умчался. Ковбой! Лайби допила любимый зеленый чай и стала собираться к Колхауну.

Кемп собирался уходить, когда влетела Лайби и сразу же с порога стала рассказывать свои новости.

— Спасибо брату, что он вспомнил про коллекцию, — облегченно вздохнула она.

Кемп поставил свой кейс на пол, подошел к столу и набрал какой-то номер. Там сразу откликнулись, и он стал подробно передавать все, что сказала ему Лайби про коллекцию. Потом потрепал девушку по плечу и велел ждать.

— Если все будет сделано так, как я предполагаю, вы с Куртом получите и наследство, и коллекцию, — довольно улыбнулся Кемп.

Лайби только всплеснула руками и молча села за свой стол.

Неделя прошла в напряженном ожидании, но в понедельник Кемп получил сообщение от частного детектива. Он тут же вызвал Лайби.

— Мы нашли их, — сказал он ей. — Не буду вдаваться в подробности, да они тебе и не нужны, работа была проделана огромная, эта женщина — настоящий дьявол. Но и мы не ангелы. Короче, слушай внимательно, наследница. Еще раз убеждаюсь, что твой отец был умный и порядочный человек, он очень любил вас, и несмотря на то, что находился под влиянием Джанет, вас не забыл. Буквально перед смертью он встречался с агентом, которому передал коллекцию и завещание, чтобы тот спрятал все это в сейфе одного из банков. Разумеется, это делалось в секрете от Джанет.

— Папа все понял, он знал, что Джанет ничего нам не даст. — Лайби сглотнула слезы, которые лились у нее из глаз с первой же минуты, как Кемп стал рассказывать.

— Не сомневаюсь, что она все-таки ускорила его смерть, напоминая, что у него больное сердце. Он раздражался, а волнение — самый большой враг для сердца. Ну и прочее… можно ведь и ласками довести пожилого, больного человека до сердечного приступа. Но как бы то ни было, он успел составить новое завещание в вашу пользу и даже спрятать его. Так что вы с Куртом смело возвращайтесь домой, а я займусь юридической стороной дела.

— Да, но страховка же у нее?

— У вашего отца было несколько страховых полисов, а Джанет владелица одного из них. И не на дом. Вот так. Кстати, как дела у Джордана?

— Он с нами не общается.

Кемп удивленно покачал головой, но ничего не сказал. Потом почти приказал:

— Тогда звони брату и перестань плакать.

Лайби кивнула и стала вытирать слезы.

— Мистер Кемп, а как поживает Виолетта? — решилась спросить она.

— Они с матерью очень переживают, что отец стал жертвой такой подлой женщины. Но со временем успокоятся, я уверен.

— Как вы думаете, если я навещу Виолетту и миссис Харди, это не будет бестактно?

— Это будет для них приятным сюрпризом. Только купи пиццу, они обожают ее. Мне кажется, она скучает по нашему коллективу и прежней работе, — прибавил он.

— Я тоже соскучилась по ней. Кемп опустил глаза.

— Я предложил ей вернуться к нам обратно.

— Правда? И что она ответила?

— Сказала, что подумает. Попроси еще и ты ее, нам же очень не хватает рабочих рук. Пусть возвращается поскорее!

Лайби улыбнулась, страшно довольная: Кемп раскололся!

— С удовольствием выполню вашу просьбу.

Кемп покраснел и как-то странно посмотрел на Лайби… как будто хотел что-то сказать.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На следующий день Кемп пришел в офис с улыбкой победителя.

В руках у него была картонная коробка. Когда он ее распечатал, Лайби увидела ларец из красного дерева, внутри которого находилась та самая коллекция старинных монет, полис и еще какие-то вещи, принадлежавшие Райдлу Коллинзу. И еще — завещание.

Когда потрясенная Лайби села, Кемп подошел к ней и торжественно вручил заветный ларец.

— Все абсолютно законно. Вы можете положить ваше богатство в банковский сейф, пока не найдете безопасное место у себя дома. Кстати, на коллекцию уже есть покупатели.

Лайби от волнения расплакалась.

— А вот еще. — Кемп вытащил из папки две зеленые книжки.

— Что это? — спросила она удивленно.

— Твой отец имел два банковских счета. Вы можете снять деньги и оплатить закладную.

Лайби казалось, что она во сне. Но Кемп стоял рядом и похлопывал ее по плечу, видимо считая, что успокаивает ее. Они стали обсуждать, как лучше поступить, и Кемп обстоятельно рассказал ей, что делать в первую очередь, а что оставить на потом. И тут он ее огорошил:

— Набирайся побольше знаний, ты же теперь уволишься.

— Уволюсь? Почему? Вы что, меня увольняете?

— Ты же богатая женщина, зачем тебе копаться в чужой грязи?

— Но мне нравится моя работа, я хочу остаться и работать с вами и… Виолеттой, — нахмурилась Лайби. Я буду только счастлив. Но где, кстати, Виолетта?

Лайби замялась и хотела что-то ответить, но в это время открылась дверь, и вошла прехорошенькая девушка. Все замерли.

— Ты?

Лучезарно улыбаясь, Виолетта подошла к Кемпу и спросила:

— Вы говорили, что я могу вернуться?

— Конечно. — Он как-то странно посмотрел на нее и сказал: — Вы не могли бы сейчас сварить мне свежий кофе, мисс Харди? Только двойной!

— С удовольствием, мистер Кемп, но кофе, особенно двойной, очень вреден для здоровья.

Кемп ничего не ответил и пошел к себе в кабинет.

— Я же тебе говорила, что он скучал по тебе. Лайби подмигнула девушке и взялась за свои бумаги.

Лайби и Курт приехали к себе домой на следующее же утро. Но радость их была преждевременной: дом был основательно разграблен.

— Надо срочно позвонить шерифу, — сказал Курт.

Они с Лайби прошлись по комнатам, осматривая все шкафы и столы. Создавалось впечатление, что украдено очень мало, видимо, чтобы отвлечь внимание от главного. Ящики были выдвинуты, содержимое выброшено на стол. В доме что-то искали.

— Держу пари, искали коллекцию. Джанет знала о ней и хотела продать. — Курт набрал номер полиции и попросил срочно приехать. — Знаешь, с кем я сейчас говорил? — обратился он к Лайби. — Помнишь Хэйса? Сейчас приедут он и следователь.