Существует множество миров, связанных между собой путями как длинными, так и короткими. Многие из этих путей утеряны, но большая часть сохранилась, став умелым орудием в руках знающихили, по-другому, иноземцев.
      Каждый мир развивался по-своему, создавая жизнь, подчас малосхожую с жизнью иных миров, хотя бывали и исключения. Древних миров миллионы, но не меньше и юных, образовавшихся лишь несколько тысячелетий или даже сотен лет назад вместо распавшихся от неведомых катаклизмов. У каждого мира свои тайны, свои жители и законы. Кое-где развитие шло очень быстро и так же быстро сгорало, вынуждая немногих выживших начинать все сначала, но существуют миры, где Жизнь медленно, по крупицам собирала все знания и вкладывало их в душу каждого жителя, где развитие шло не внешнее, а внутреннее, и таких миров меньше всего. Там дремлет старая магия, оберегающая свою обитель, там избранные люди живут сотни лет, а те, кто сам наделен силой, не подчиняются течению времени совсем. И один из таких миров – Фаревей.
 

 
      Шериан беззвучно шевелил губами, прощаясь с мрачным, темным городком. Нет, ему не жаль было расставаться с ним, но и просто так взять и уйти он тоже не мог. Как бы там ни было, он прожил здесь все свои неполные девятнадцать лет. Хотя, если подумать, можно прожить в одном месте всю жизнь, и это не сделает его менее чужим. Пришло время, и он покинул Венур и вышел за ворота, чтобы начать настоящую жизнь, не стоять на одном месте и безнадежно ждать конца, а идти вперед, навстречу судьбе, попутно меняя ее прихотливые изгибы и ломая ловушки. А конец…если он и есть, то что мешает обойти и его, ведь перед тобой целая жизнь, длинная и, возможно, бесконечная.
      Венур остается далеко за спиной и там больше нет никого, кто бы ждал его возвращения и молился за него ночами. Ноги легко ступают по пыльной дороге, и за плечом лишь длинный темный меч и пара монет в кошеле у пояса. Все придет еще. Позже.
      – Эй, путник! – чуть насмешливый сильный голос так некстати прервал его мысли. – Куда путь держишь?
      Шериан нехотя повернул голову. Могучий игривый конь остановился рядом, нетерпеливо переступал с ноги на ногу, косился на незнакомца и словно красуясь, потряхивал роскошной гривой. Красивое животное, молодой белый жеребец, сколько не разглядывай, ни одного темного пятнышка не отыщешь.
      – Так куда путь держишь? – повторили вопрос. Ироничный оттенок свел на нет всю доброжелательность традиционного вопроса.
      – Вперед, – коротко ответил Шериан, оторвав глаза от коня.
      – Ну доброго пути, – послышалось сверху. – Только одному как-то не с руки.
      Он поднял голову, рассматривая всадника. Сильный, уверенный в себе воин с насмешливыми глазами так же пристально разглядывал его и, судя по всему, никуда не торопился.
      – Я еду в земли Краена, в отряд наемников, – поделился Крион. – Говорят, без спутника туда лучше не соваться, а там подбирать – в первой же стычке получишь топором в спину. Продадут за гроши. Так что если ты идешь куда глаза глядят, то почему бы тебе ни обратить свой взор к западным землям?
      Венур тоже относился к таковым, но по привычке западными считали лишь земли, лежащие за границей империи Краена. Шериан спокойно смерил наемника взглядом, медленно кивнул – почему бы и нет, в самом деле, ему ведь действительно все равно.
      – Ну вот и лады, – воин любовно погладил гриву жеребца. – Щас завернем в первую деревушку – подберем тебе коня, а то пешему конный не товарищ.
      Шериан не отвечая неторопливо пошел дальше.
      – Хороший у тебя меч, – заметил воин, трогая жеребца, – слишком хороший для жителя Венура. Кто твой отец?
      Шериан пожал плечами, он не желал говорить на эту тему.
      – Не хочешь, не говори, – продолжил воин. – Меня, кстати, Крионом зовут, – он помолчал, выжидая. Наконец, не выдержал: – Сам-то представиться не желаешь?
      – Шериан.
      – Нездешнее имя, нездешний меч, да и сам ты какой-то странный. – Он смерил спутника пристальным взглядом, отметив про себя иссиня-черные, как крыло ворона, волосы и глаза, и мертвенно-бледную кожу, составляющие резкий, пугающий контраст. В одежде Шериан тоже предпочитал черное и в целом производил впечатление немного мрачной замкнутости, подчеркнутой таинственности. Впрочем, Крион не любил, когда лезли в душу к нему и никогда не делал этого сам. – Мы составим неплохую команду, Шериан, ты уж поверь. А без этого в землях Краена не выжить. Не то время. Там сейчас начинается самое интересное, еще чуть-чуть – и шаткому перемирию конец.
      – А ты не хочешь подыскать себе другого спутника, Крион? – неожиданно спросил Шериан. – Еще не поздно. Позвал бы кого из старых друзей – так-то оно надежней будет. Кто тебе поклянется, что и я в первой же стычке тебя не подставлю?
      – Никто, – согласился воин. – Да только вот одна загвоздка – некого мне из старых друзей позвать, кто полег давно, а кто семьей да детьми обзавелся и на большую дорогу теперь носа не кажет. А ты не предашь, я же вижу – недаром столько лет по свету колесил. Видел я, как ты из ворот выходил, такие города, как Венур – это ж пропасть. Раз зайдешь и не выйдешь. Будешь знать, что живешь в дыре и что завтра тебя ни за что ни про что в переулке ножом пырнуть могут, но не уйдешь. Потому что засасывает городская жизнь, к одному месту на всю жизнь привязать может. Раз ты вышел – значит не такой, как те, что внутри остались. Да оно и так видно, что не такой. Вот и я не выдержал в четырех стенах, а следовательно есть у нас что-то общее. А большего и не надо.
      Некоторое время они двигались молча, каждый думал о своем, затем Крион резко повернул коня, сворачивая на узкую тропу. Заметно потянуло дымом.
      – Там сейчас деревушка будет, названия не помню, приобретем животину, перекусим и в путь. Ты о западных-то землях многое слыхал?
      – Достаточно, – ответил спутник, – благо от нас до них рукой подать.
      – Что верно, то верно. И как только люди еще могут спокойно в Венуре жить, не понимаю. Еще пара спокойных лет и этот городишко тоже подпадет под власть Краена. Вот тогда-то здесь будет весело. Уж он-то зажжет погребальные костры на сотни миль вокруг.
      – Ну вот и прибыли, – объявил Крион, поворачивая голову из стороны в сторону.
      – Чего застыл-то словно изваяние?! Не обойти, не объехать, – злобно пробормотал селянин, протискиваясь меж изгородью и конем. Еще пара крестьян одарили всадника косыми взглядами, но обругать вслух побоялись. Кто его знает, что там у него на уме, еще схлопочешь чего по зубам, а то и по хребту.
      – Что за народ пошел, – процедил сквозь зубы Крион. – Скажет гадость и глаза прячет, будто и нет его здесь вовсе.
      – А ты бы проехал дальше, чего встал на самом узком месте.
      – Нет, и ты туда же, Шериан, – недовольно заметил тот. – Вот уж от кого не ожидал. Да им же на роду написано вечно всех обходить, да за спиной лаяться. А впрямую не могут, потому и живут так. Ну нам туда, – он указал на большой деревянный дом с высоким забором. – Там один мой старый знакомый живет. Коня поглядим да и поужинать не мешает… если пригласит.
      Подъехав ближе, он грохнул кулаком о ворота. В приоткрывшуюся щель выглянула заспанная бандитская рожа.
      – Вам чего, люди добрые? Хозяина нет, а без него впускать не велено.
      – Вот я и велю: отворяй ворота. Иль желаешь без них остаться?! – для наглядности Крион взвесил на руке тяжелый длинный меч, любовно провел пальцем по отточенному лезвию. Бандитская морда сморщилась, в глазах проступило крайнее желание пожить еще на свете хотя бы денька два.
      – Ну как же можно, – пугливо втянул голову в плечи незадачливый охранник, пропуская их внутрь. – Только предупреждаю сразу – хозяин сильно серчать будет.
      Незаметное движение рукой – и он спустил на них свору собак. Воин рассмеялся, в отличие от Велесия, прибывавшего при купце явно недолгое время, собаки знали его давно и сейчас как могли это выказывали. Их поведение явно ставило охранника в тупик.
      – Так то на тебя, а не на нас. Это ты тут всех подряд в хозяйский дом пускаешь. За это и голову потерять не грех.
      Крион легко спрыгнул на землю, швырнул поводья в разбойничью рожу.
      – Позаботься, – и прошествовал мимо, прямо в дом, огляделся. Навстречу выбежал бледный слуга, глянул в лица и попятился назад. Воин не церемонясь хватил его за плечо.
      – Куда собрался?! – рыкнул он. – Давай на стол собирай! Гуся там – не знаю – жареного, поросенка. Видел, там у вас по ограде бегает, давно зарезать пора. Из погребов чего доброе есть – все тащи, – и Шериану. – Так-то оно даже лучше – приглашения никакого не надо, Дарий в обиде не будет, уж я-то знаю А мы пока пойдем на коней взглянем. Может, что и приглянется.
      Хозяйская конюшня гостеприимно манила внутрь. Шериан неторопливо прошелся взад и вперед, резко остановился, прикипев взглядом к статному черному жеребцу.
      – Слышь, что-то у тебя к черному душа не ровно лежит. – перехватил его взгляд Крион/ – Ты не стесняйся, выбирай, какой понравится. Мне Дарий еще с позапрошлого лета должон, так что не откажет. Кстати, хоть и черный, зато хорош, – одобрил он.
      Шериан положил ладонь на бархатистый нос, потрепал шелковистую гриву, конь добродушно ткнул его мордой в плечо, едва не отбросив к противоположной стене.
      – Крион?! – удивленно завопили за спиной. – А я-то думал, кто пожаловал! Ну ты, друг, даешь, всю челядь распугал. Тут Велесий ко мне со всех ног несется, орет, что, мол, разбойники ворвались, ажно целый отряд. Велели, значит, золото тащить, а иначе всех порежут. Ты один? А нет, вижу, вдвоем. Что ж ты не предупредил, я бы встретил, велел стол накрыть.
      Шериан покосился на Криона, тот, как ни в чем не бывало, ответил.
      – Да ты не беспокойся. Насчет стола я уже сам… распорядился. Чтоб без задержек, а то время поджимает.
      – Да ты все время спешишь. На очередную свару опоздать боишься? Куда собрался? Хотя не отвечай, и так ясно. А ко мне по какому поводу? Просто по пути завернул аль по делу?
      – По делу, – сказал воин и глянул в сторону вороного.
      – За конем, – понял Дарий. – Да бери, конечно. Мой долг, значит, можно считать закрытым? – уточнил он. Крион кивнул. – Это даже хорошо, что именно этого берешь. Он мне, честное слово, как кость в горле. Гляди-ка, парень, как он к тебе ластится, а моему человеку давеча чуть руку не откусил, скотина неблагодарная.
      Купец подошел ближе, протянул руку.
      – Меня Дарием звать. Если что надо будет – заходи, мой дом всегда открыт для друзей Криона.
      – Шериан, – ответил на рукопожатие тот. – Благодарю за предложение, может, когда-нибудь и придется.
      – Ну а теперь прошу в дом, – направился к выходу купец. – Это, Шериан, считай твой последний спокойный день жизни, и это надо как следует отметить…
      Выехали они из деревни уже далеко за полночь, Дарий уговаривал остаться, но Крион стоял как стена. Вот и поехали в самую темень. Впрочем, в темноте Шериан всегда чувствовал себя намного спокойней, это была его среда. Ночь, она ведь сразу чувствует, кто ее,и придает им силы, тогда как у "дневных" наоборот забирает. Вот и Крион держался неуверенно, уже и сам не рад был, что не остался.
      – Ничего, – бодро заявил он. – Тут до границы рукой подать, на заставе и заночуем.
      Сквозь ночной мрак нехотя просочился крохотный огонек пламени. Он трепетал, как крылья огненной бабочки, такой одинокий и беззащитный среди всеобъемлющей ночной власти. Вот и граница.
      – Стоять! – прозвучал резкий выкрик. Из темноты выступил граничный страж, несколько секунд пристально их разглядывал, затем отступил, давая дорогу. – Наемники! – крикнул он наверх и вновь растворился в темноте.
      – Эй вы, чего встали?! Заходите внутрь. Мы людоедством не страдаем, – насмешливо пригласили их.
      Шериан вслед за Крионом расположился в небольшой комнатушке, освещаемой четырьмя факелами, за чугунной каминной решеткой весело потрескивал огонь. Стражи гостеприимно пригласили их к столу.
      – Тут у нас в последнее время немного народу проходит. В основном, одни наемники. Да и то подумать, кому охота на чужбине голову сложить, – проговорил рослый страж, наливая в оловянные кубки вина. – Вы вот в отряд наемников идете, не так ли? – усмехнувшись, спросил он. Получив утвердительный ответ, продолжил: – В таком случае, вы опоздали. Император Краен месяц тому велел распустить людей. Они ж без разбору били и стихийных магов и темных, а теперь у нас стихийные в законе. Вот как дело-то повернулось. А в отряде по большей части как раз их-то и недолюбливали. Наши земли теперь все равно, что в осаде, с одной стороны стихийные накатываются, с другой – темные подпирают. Но как говорится, худой мир лучше доброй войны, хотя это опять же как посмотреть.
      – А почему мы об этом ничего не слышали? – удивился Шериан. – Я из Венура, а это не так уж далеко.
      – Не надо было, вот и не слышали, – серьезно ответил страж. – Наемникам ясно было сказано, что за лишние слова цена – жизнь, что пару дней спустя наглядно и продемонстрировали. Так что, люди добрые, на эту ночь оставайтесь у нас, а вот завтра поворачивайте своих коней назад… если, конечно, не хотите присоединиться к темным магам. У них теперь с императором скрытая война, да только надолго ли? Темные сильны, зато у Краена теперь поддержка стихийных магов, а они в своей силе всегда были намного могущественней. Да и армия опять же, не три калеки, а отборные воины, хотя и сильно поредела в последние месяцы
      – Может вам туда податься? – спросил второй страж. – Они теперь магам, так сказать, в помощь: сначала посылают на темных пару отрядов, а потом сами являются, так сказать, на закуску, когда и от отрядов и от темных мало что остается, но зато платят вдвойне. Хороша тактика, а? Только предупреждаю сразу: набор неофициальный. Что слышали, от кого – запретная тема. Мол, так и так, проходили мимо, решили заглянуть…
      – Нет, это ты, брат, зря им предлагаешь, – прервал его рослый страж. – Не те люди, чтобы к тем вставать, кого убивать пришли, особенно вот ты, черный. Ну да решать вам, а мы пошли. После двух ночи на границе особенно неспокойно с некоторого времени, а вам бы отдохнуть – завтра вас ждет трудный путь и трудный выбор. – И стражи вышли наружу.
      – Хороши новости, – качнул головой Крион. – А насчет выбора он прав. У стихийных на посылках – не по мне. А к темным… так ведь к темным идти – совсем уж не по-людски. Неужто и впрямь назад поворачивать, – он посмотрел на спутника, интересуясь его мнением.
      – Нет, Крион, – произнес Шериан.- Если идти, то только вперед, а там сами увидим, к кому присоединяться, а к кому нет. Жизнь покажет, – и он спокойно растянулся на теплом полу, подложив под голову свернутый плащ.
      Сон нахлынул внезапно, прорывая тонкую занавесь меж реальностью и тем, что лежало за ее чертой, тьма нависла стеной, раздвигая границы пространства.
       Сквозь вязкую ночь проступил знакомый размытый силуэт – тень из мира, где, возможно, он родился, но не вырос – остановился и уселся рядом.
       – Ну что, сын, – произнес он. Сапфировые глаза переливались от темно-синего, почти черного до небесно-голубого цвета. – Как тебе первый день пути? Не жалеешь, что последовал моему совету? Раз и навсегда выбранный путь может стать больше, чем просто дальней, бесконечной дорогой, он может стать смыслом жизни, самой жизнью.
       – Ты ошибаешься, Тиэл, – голос Шериана был спокоен, с тенью уважения. – Да, ты когда-то посоветовал мне покинуть Венур, но я сделал это не потому, что ты так хотел, это был мой выбор.
       – Да, конечно, – раздался легкий смешок. – Как я мог забыть, ты всегда поступал только так, как хотел сам, и это правильно, потому что ты – мой сын.
       – Кто были те люди, Тиэл, что убили мать? – вдруг резко спросил Шериан. – Ответь! Я имею право знать. Когда-нибудь, когда-нибудь…- кулаки сжимались сами собой, заглохшая было ненависть вернулась, затопляя сознание.
       – Нет! – жестко произнесла тень. – Забудь про это. Еще не время. Но не волнуйся, смерть Олиэн не окажется безнаказанной. Я лично об этом позабочусь, – он нехорошо усмехнулся. – И еще…я горд тобой, сын. Ты сражался, как настоящий воин. Думаю, мои уроки тебе больше ни к чему.
       – Возможно, но я не смог главного – защитить ее, – уронил голову Шериан. Щемящая грусть вернулась, вытеснив гнев. – Никогда себе этого не прощу.
       – Ты знаешь, просто еще не хочешь понять, – мягко ответил Тиэл, – это не твоя вина. Ты сам чудом остался жив. Ты хороший воин, Шериан, лучший в этом мире, но до моего уровня, а следовательно до уровня тех воинов тебе еще очень далеко. Умение хорошо владеть мечом – это мало, и скоро ты сам в этом убедишься, когда поймешь, что умеешь намного больше, чем тебе кажется.
       – Почему ты не пришел, Тиэл? – вырвался наружу мучавший его вопрос. – Я надеялся, до последней минуты ждал…
       – Я не мог, – последовал ответ. – В моем мире существует слишком много законов, которые я нарушать, увы, не имею права… Я нарушил их лишь раз, и ваши смерти должны были стать моим наказанием.
       – Они придут еще раз?
       – Нет. Ты доказал, что достоин быть… тенью.
       – Что это значит? – насторожился Шериан.
       – Скажу проще, – гибкая тень легко поднялась на ноги. – Ты достоин быть моим сыном. Ты уже не принадлежишь этому миру, но и моему пока что тоже. А теперь прощай. Мы еще увидимся, но…боюсь, что не скоро.
       – Почему? – молниеносно поднялся с теплого пола Шериан. Он этого не видел, но его глаза внезапно поменяли свой цвет с черного на глубокий синий, словно море в штормовую ночь. Страх накрыл его с головой. Страх, что он может остаться совсем один, потерять последнего человека, которому может всецело доверять.
       – Еще один нерушимый закон, – Тиэл встретился с ним взглядом и непонятно улыбнулся, – да и не время еще. Но теперь я могу оставить тебя со спокойной душой, чтобы ни случилось, ты справишься. Прощай, сын. – Тень медленно таяла, последними исчезли глаза.
       Шериан стоял в напряженной позе, вглядываясь в темноту. Не верилось, что он остался один, совсем один на этом свете. Совсем один…
      Резкие, грубые крики мигом поставили его на ноги, сон мгновенно испарился. Шериан рванулся наружу, туда, откуда неслись встревоженные крики. Крион возник рядом секундой позже и ошеломленно застыл, что едва не стоило ему жизни.
      Над заставой кружили странные твари, похожие на огромных летучих мышей за одним исключением: голова и лапы сильно смахивали на драконьи, хотя некоторые отличия все же имелись. Пасть одной из них распахнулась, выпуская длинную струю ослепляющего пламени. Деревянная застава заполыхала в мгновение ока, взвившись снопом искр в предрассветное небо. Из трех стражей один был уже мертв, второй тяжело ранен. Громадная туша пронеслась над головой Криона, кровожадно раскрыв пасть. Раненый страж поднял меч, последним усилием метнул его прямо в глотку. Тварь отбросило назад, на секунду она зависла в воздухе, а затем резко взвилась в небо, черные перепончатые крылья держали ее почти вертикально и крупные капли крови тяжело бухались вниз. Пасть ее раскрылась еще шире, меч подрагивал в красной глубине, но держался крепко. От внезапного страшного визга люди упали на землю, зажимая уши – ошибка, стоившая жизни последнего невредимого стража, которого резким движением подхватил сородич раненой твари и взмыл с ним ввысь, ломая хрупкие кости. Поднявшись так высоко, как только можно, он разжал когти, выпуская безвольное тело, и человек понесся к земле. Ветер подхватил и смешал протяжный страшный крик, прервавшийся ударом о землю, с непрекращающимся визгом. Шериан, превозмогая раскалывающую череп боль, поднялся с колен, едва успев отразить натиск еще одной твари. Увернувшийся от молниеносного удара хвостом Крион нетвердо стоял на ногах, чувствовалось, что даже вот так просто стоять ему невероятно трудно, визг оглушал, буквально опрокидывал людей. Время словно остановилось, замерло всякое движение. Шериан поднял голову, над горящей заставой кружились десятки тварей, невосприимчивых к собственному крику. Они больше не нападали, решив добить их визгом. "Падальщики", – с отвращением подумалось ему. Краем глаза он уловил какое-то движение сбоку, повернул голову и обнаружил, что остался один. Крион с искаженным от муки лицом катался по земле, раненый страж был не в счет, он лежал с запрокинутой назад головой, его кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Возможно, он уже мертв, или очень близок к этому.
      "Ты справишься…" – послышались слова Тиэла. Шериан усмехнулся, если уж он выжил в ту ночь, не дело умирать и сейчас, в самом начале пути. Раздирающий крик словно примолк, отодвинулся за сотни миль. Он не успел этому удивиться, как понял, что это осознали и летучие твари. Они резко устремились вниз, одновременно, словно по команде, раскрывая огнедышащие пасти. Их полет был похож на черную стремительную молнию, готовую в любую минуту сбить презренную преграду. Нежно-розовые облака скрутились по их бокам в тугой жгут и медленно таяли, темнели, становясь похожими на запекшуюся кровь, и Шериан невольно попятился, ошарашенный этой надвигающейся мощью. Зрачки его глаз блеснули, разливая по радужке насыщенный сапфировый цвет, по руке, от плеча до запястья зазмеилась светящаяся сеть, перекинулась на пальцы, струей тонких прожилок пробежала по черному клинку и достигла острия, направленного на приближающихся тварей. Темно-синяя с голубыми прожилками искра сорвалась с меча, рассыпаясь в полете на десятки обжигающих стрел, по одной на каждую тварь. Картина замедлилась, давая в совершенстве рассмотреть их встречу. Сила десятков одновременных криков отбросила Шериана на несколько шагов назад. Охваченные странным холодным льдистым пламенем огромные крылья нелепо сворачивались, ломались, падая дождем тусклых, быстро тающих осколков. Заледеневшие останки тварей секундой позже ударялись о землю, взрываясь фонтаном брызг. Мгновение – и все ушло, замолкло, словно и не было никакого нападения. Гулкая тишина замерла, боясь шевельнуться.
      – Шериан? – хрипло произнес Крион. Он сидел на земле, чуть покачиваясь из стороны в сторону. Тот быстро обернулся и взгляд его неестественных глаз словно хлестнул воина. Он увидел в нем далекий, угасающий проблеск чего-то чуждого, постепенно уходящего в глубину. Крион сглотнул и надолго отвел глаза. Он видел все, и это впервые в жизни зародило в нем тихую дрожь, предательский человеческий страх перед непонятным. И этот странный взгляд тоже пугал его…
      Шериан не сразу включился в реальность, потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать случившееся. "Ты умеешь намного больше, чем тебе кажется".Похоже, он уже начал в этом убеждаться.
      – Как ты, Крион? – он подошел к нему и помог подняться на ноги.
      – Все в порядке,- спокойно ответил воин и слегка отодвинулся. – Благодаря тебе. Немного звенит в ушах, но это мелочи.
      Он нагнулся к стражу, тот слабо застонал и открыл глаза.
      – Он потерял много крови, но ничего, выкарабкается. Надо перенести его…ах, черт, застава-то сгорела, а здесь он долго не продержится.
      – Продержусь, – прохрипел тот, делая попытки подняться, левая рука шарила по земле и наткнувшись на меч одного из убитых, пододвинула его поближе. – Здесь скоро будут стражи с соседней заставы. Они наверняка видели пожар и уже летят сюда.
      – Только если сами не в том же состоянии, что и мы, – мрачно ответил Крион, вглядываясь в горизонт.
      – Та застава сильнее, – возразил раненый. – Там около двух десятков стражей плюс императорский отряд. Это мы здесь в такой глуши, что людей-то видим раз в два месяца, а там поблизости Ризмор – колдовской город-крепость, и еще цепь мелких, подвластных им поселений, отгороженных магической стеной. Идите, вам лучше не попадаться им на глаза. Сюда наверняка прибудет и парочка магов, а у них одна задача – найти виновных и, желательно, побыстрее. Ты, черный, больно смахиваешь на колдуна. Я-то знаю, что это не так, мы – стражи – умеем чувствовать наделенных силой, но ониразбираться не станут.
      – А во мне ты ее чувствуешь? – жадно спросил Шериан.
      – Д-да, – прохрипел страж, поддерживаемый Крионом, – но ты вне наших разделений, ты вообще вне этого мира.
      Крион метнул быстрый взгляд на спутника и удивленно заморгал: глаза молодого воина вновь были черными. Он помотал головой – неужто привиделось?
      – Ты хочешь сказать… – начал было Шериан. Они с Тиэлом никогда не говорили на эту тему, были намеки, оговорки, неясности, но вот прямо – никогда.
      – Ты из другого мира, воин, – перебил его страж, – но я не могу сказать тебе, из какого, – он пожал плечами и болезненно поморщился. – Удивляться нечему, в западных землях такое не редкость. При дворе императора ты вполне можешь встретить своих соплеменников…если, конечно, вообще туда поедешь. А теперь уходите. Ради вашего же блага. Вы помогли нам, а стражи никогда не забывают добра. Я не желаю видеть вас мертвыми прежде, чем смогу отплатить за свою жизнь.
      – Ты уже отплатил, – улыбнулся Шериан. – Ты предупредил нас об опасности, а следовательно, спас наши жизни. Удачи тебе!
      – А вам – доброго пути, – слабо улыбаясь ответил страж.
      Проламываясь сквозь кусты, на дорогу выбрался черный жеребец, повел на хозяина умными глазами, по привычке ткнулся в плечо. За ним остановился белый, ближе не подходил – чувствовал смерть.
      Страж долго смотрел им вслед, а когда они исчезли из виду, обратил свой взгляд к розовому небу, первым золотистым лучам, поймал их теплое прикосновение лицом. Свет проникал сквозь закрытые веки, ласкался – граничный предчувствовал, что следующего дня он может не дождаться…
 
      Толпы наемников давно уже проложили сквозь густые заросли добротную утоптанную дорогу, прямую как стрела. Светлеющее небо над головой становилось все ярче, золотистые лучи с трудом пробивались сквозь пышные кроны деревьев, мелькали бьющими по глазам искрами. Лес, окутанный красивой тишиной, настороженно следил за всадниками, хотя сколько таких же он успел повидать на своем веку. Шериан ехал молча, размышляя о внезапно пробудившейся силе и неясном чувстве, прочно обосновавшемся где-то в глубине. Полностью не осознанное, оно цепко держало его в своих сетях и скоро Шериан перестал обращать на него внимание, быстро свыкаясь и с новыми ощущениями и нежданно появившейся силой. Он давно привык ко всему относиться спокойно, его всегда было трудно вывести из себя, но когда такое все же случалось он становился прямо сам не свой от странной поглощающей его целиком ярости, а мать смотрела понимающе и на губах ее играла грустная улыбка. Но сейчас его беспокоило другое: Крион стал замкнут и молчалив, на все попытки завязать разговор отворачивался, пряча взгляд, словно чего-то боялся. И Шериан знал чего, а правильнее кого. Его. И все из-за этого случая на заставе.
      Молодой воин уронил голову на грудь, некстати нахлынули воспоминания о последней ночи в Венуре. Что-то должно было произойти, он чувствовал это и пытался предупредить мать, но она лишь грустно улыбалась и отводила взгляд. Она знала, что должно произойти, и что ей от этого не защититься. Только ему.
       Изогнутые сиреневые клинки вспороли тьму позади матери и когда он отшвырнул ее с их пути, вонзились в него. Мать не кричала, стояла спокойно, опустив руки, в глазах было странное облегчение, словно наконец свершилось то, чего она так долго ждала. Освобождение от этой жизни, желанная смерть. Его меч тогда был не единственным союзником, на шум прибежали соседи. Выбили дверь…Их кровь, мелкой пыльцой оседающая на стенах и потолке – вот единственное, что он успел увидеть. Им не дали сделать ни одного лишнего движения. Шериан крепко держал черный меч, легко осуществляя на практике все уроки отца и все же его ранили еще раз. Нельзя защищаться от врага, которого не видишь, тем более, что сиреневые мечи появлялись и исчезали в темноте по желанию владельца. Одно из таких появлений и стало для матери последним, а он оказался один. Тогда раздался смех, ироничный, унизительный и кровь бросилась ему в голову. Он увидел их глаза, темно-синие, как у отца, только выражение другое – жесткое, презрительное. Что же произошло тогда? Что заставило их отступить?! Пару секунд они мерялись взглядами, и силуэт противника становился все более видимым. Черная одежда, длинные темные волосы и белая кожа. Они были похожи, один мир, одна кровь. Шериан почувствовал, как меняется, и тогда воин с пронзительными синими глазами вдруг вскрикнул и отшатнулся. Шериан этого не видел, но и все вокруг повторили его движение.
       – Закон, брат, – донеслось со стороны, – ты не нарушишь его.
       – Нарушу, – процедил тот, не отрывая взгляда от его лица.
       – Нет, – раздалось непреклонное и воины начали пропадать один за другим. Последним исчез тот, что стоял напротив, и ночь притушила его яростный взгляд и ненависть, что ощущалась физически.
       Все кончилось, а он так и стоял. Ярость ушла, не было и боли, просто страшная пустота поселилась в нем. Нескоро он еще пришел в себя, нескоро дал себе понять, что произошло, а пока стоял и ждал Тиэла, все еще казалось, что он придет…
      Крион молча ехал бок о бок со своим странным спутником. "Настолько странным, что лучше бы я прошел мимо", – пронеслось у него в голове. Да разве мог знать, что так все обернется: ехал убивать нечисть, а тут на тебе – один оказался совсем рядом. Воин чувствовал растерянность, злобу и смутную слабость, за которую себя же и проклинал. Раньше бы не глядя с этого бледного голову смахнул, а теперь размяк, рассиропился. Не те года, не те сила и воля. Вроде еще крепок, а мысли о старости, дряхлости начинают понемногу подбираться, становясь все навязчивей. Поэтому и спутника себе захотел взять, подрастерял былых друзей, да и не по себе становится, когда после стольких лет совместных странствий вдруг оказываешься одиночкой. Отсюда и боль, и злость, а поделать-то ничего нельзя.
      – Мы так и будем ехать, сами не зная куда?! – недовольно спросил Крион, давая раздражению заполнить его целиком.
      Мало того, что почувствовал себя самой настоящей развалиной, так и его позиции командира крайне пошатнулись, что сильно било по его самолюбию, а ведь он привык быть всегда первым, ну в худшем случае вторым, а теперь отодвинулся в хвост и по способностям и по силе. Но вместе с тем он понимал, что такому человеку, как Шериан, лучше быть другом, нежели врагом, и это ему тоже не нравилось. Но все же что-то удерживало его рядом, не давая развернуть коня. И это что-то – все то же нежелание остаться в одиночестве.