Овчинников Олег
      МНЕМИЗАТОР
      
      1
      В тот день я едва не пожалел, что изобрел мнемизатор. Дело было так.
      Я сидел в уютном кресле, весь обвешанный электродами и присосками мнемизатора. Точнее сказать - какая-то моя часть, а с нею и половина моего сознания сидела в уютном кресле, вся обвешанная электродами и присосками мнемизатора. В конце концов, почему бы человеку и не отдохнуть, раз уж у него сегодня День Рождения? А что это за отдых без мнемизатора?
      А в это время другая моя часть, обладающая второй половиной сознания, где-то в районе Менга произносила фразу на чистом французском:
      - Смеется над конем тот, кто не осмелится смеяться над его хозяином! - красиво сказано, черт возьми!
      Hо мой словесный выпад его не испугал. Он только снисходительно улыбнулся. С детства ненавижу такие улыбки!
      - Смеюсь я, сударь, редко, но...
      "Метко?"- удивился я.
      - ... я хочу оставить за собой право...
      Вот-вот, и голос у него сейчас как у моего бывшего учителя словесности. С детства ненавижу такие голоса!
      - ... смеяться тогда, когда я этого пожелаю!
      Да он просто издевается надо мной! Надо мной восемнадцатилетним гасконцем! Что ж, он играет с огнем! От ярости я даже пропустил пару реплик и сразу же перешел к делу:
      - Защищайтесь!
      Он не успел выхватить шпагу, я не успел сделать выпад.
      Внезапно солнечный свет погас и миллионы звезд засверкали во тьме. Это было похоже на то, как если бы кто-нибудь сзади треснул меня дубинкой по голове...
      2
      Пока одна половина моего сознания лежала без сознания, другая про себя отметила, что в комнату тихонько вошел мой сын, очаровательный девятилетний мальчик, и что-то мне сказал.
      - Что? - переспросил я. Почему-то, когда у меня в каждом ухе по электроду, я начинаю плохо слышать.
      - С Днем Рождения, папочка! - прокричал он. - Я приготовил тебе подарок!
      С ужасно хитрым выражением лица он достал из-за спины то, что до этого там прятал. Я увидел несколько листов, вырванных из обычной тетради в клетку, исписанных жуткими каракулями. Ошибки быть не могло - это был почерк моего сына.
      С ужасом начиная понимать, зачем он это сюда принес, я закричал:
      - Даже и не думай! - и стал судорожно отстегивать от головы присоски и электроды.
      К сожалению, эта операция и в нормальном состоянии занимает у меня не меньше пяти минут, ну а когда от волнения дрожат руки... А моему сыну хватило и нескольких секунд, чтобы сбросить с планшета моих "Трех мушкетеров" и положить под сканер свою рукопись.
      - Извини, папа, но ты должен это видеть! - заявил он, сделав ударение на "должен". - И не волнуйся так, пожалуйста, там хороший конец.
      - А ну прекрати немедленно! - испуганно закричал я, стараясь говорить спокойно.
      Hо он уже переключил тумблер вовлеченности в положение "полное погружение".
      Последним, что я успел увидеть, была первая строка рукописи: "Олвяч падал на планету с высоты 20 километров..."
      Последнее, что я успел подумать:"Hу разве могло быть другое начало?.."
      3
      Впервые идея создать мнемизатор возникла у меня во время просмотра какого-то исторического фильма. В некоторых местах его достоверность меня не совсем устраивала.
      - Hу не такой будуар был у Елизаветы! - воодушевленно убеждал я сам себя. - Hу откуда у Елизаветы такой будуар? И подсвечники. Hу разве такие были подсвечники? Такие подсвечники вышли из моды еще в середине XVII века! И куда это смотрит режиссер?
      С изобретением мнемизатора такие проблемы отпадут раз и навсегда. Каждый желающий увидит елизаветинскую эпоху такой, какой она рисуется в его воображении. Дома, обстановка, костюмы - такие, какие он хочет видеть. Даже внешность самой Елизаветы зависит от фантазии зрителя.
      Мой мнемизатор совмещает в себе достоинства двух главных источников развлечений - книги и телевизора. Достаточно положить под сканирующее устройство любую книжку (только не учебник по тригонометрии) - и можно смотреть занимательный фильм, сюжет которого почти полностью совпадает с книжным. И смотреть не на экране, а прямо в сознании.
      Разумеется, не каждая фраза книги проецируется в сознание. Например, если в романе встречается предложение: "Прошло семь лет", то смотреть его было бы слишком долго.
      Иногда зритель может изменить некоторые ситуации, встречающиеся в книге, дать героям другие реплики, но серьезно изменить сюжет он не может.
      А если этот сюжет - порождение безудержной фантазии девятилетнего мальчика?
      А если главный герой в конце героически погибает?
      Кстати, совсем забыл сказать, основное отличие мнемизатора от телевизора - перевод зрителя из пассивного состояния, с чашкой чая и пирожком перед телеэкраном, в активное. Пользователь мнемизатора отождествляет себя с одним из героев произведения и от начала до конца живет его жизнью. Прежде чем стать Д'Артаньяном, я по очереди побывал в образе Атоса, Портоса и Арамиса.
      Степень отождествления зрителя и героя может находиться в одном из двух состояний.
      Состояние первое - "раздвоение личности". В этом состоянии зритель, с одной стороны является выбранным героем выбранной книги, но, с другой стороны - не забывает, что он - просто зритель и может в любой момент отключить мнемизатор и полностью вернуться в себя.
      Состояние второе - "полное погружение". Зритель полностью отождествляет себя с персонажем, забывая свое собственное "я". Достоинства - полнота ощущений, никакой подделки. Недостатки: зритель становится несколько беззащитным. Он не может без посторонней помощи отключить прибор и стать самим собой, поскольку он себя не помнит. А если посторонней помощи нет придется досматривать сюжет до конца.
      А если в конце его ждет гильотина?
      Когда мы начнем серийный выпуск мнемизаторов, мы, скорее всего, откажемся от состояния "полное погружение". Hо пока у меня дома - только опытный экземпляр.
      Переход из одного состояния в другое осуществляется переключением тумблера вовлеченности.
      Вот его-то как раз и переключил мой сынок, когда я...
      4
      Я падал на планету с высоты двадцать километров.
      "И зачем я это зделал?" - подумал я.
      Да, да, так и подумал: "зделал".
      (Краткое отступление. В дальнейшем, для удобства чтения, я буду вести несколько отредактированное повествование, исключив из него кучу ошибок, опечаток и ляпсусов, допущенных сыном в его рукописи. Так что, уважаемый читатель, если ты встретишь в рассказе ошибку, опечатку или ляпсус, знай - мой сын здесь не при чем. Это все я.)
      Hо тогда я не знал, что я - это я. Я-то думал, что я доблестный космодесантник Олвяч, и готов был вступить в неравный бой с любым, кто в этом усомнится. У меня и в мыслях не было, что у меня есть какой-то там сын. В мыслях у меня было только: "И зачем я это зделал?" Hу почему я в последнее время стал таким раздражительным? Почему ушел и даже не взял парашюта? А мог бы ведь весь рейс просидеть в своем кресле молча и сейчас уже был бы в порту. Все-таки правильно говорят: язык мой...
      "Осталось девятнадцать километров", - сообщило врожденное чувство высоты.
      Еще лететь и лететь. Hу ничего, вот долечу, тогда-то мне придется ответить за свои идиотские поступки. Скорее бы уж. Жаль, что сила тяжести здесь всего 0.2 от земной. Все-таки правильно говорят: ожидание смерти хуже...
      "Осталось восемнадцать километров".
      Hа шестнадцатом километре я начал вспоминать молитву жителей Аахии, ожидающих наступления радиоактивного снега. Конечно, она мало подходила к случаю, но нельзя же умирать без молитвы, а других я не знаю.
      "О, Кармалан, тропиняющий альные охи,
      Цамбами своими улюлеющий рохи..."
      "Осталось пятнадцать километров" - заявило чувство.
      - Да замолчи ты! - не выдержал я.
      Hо тут уж ничего не поделаешь: если чувство высоты врожденное, то замолчит оно только после смерти. Примерно через семь минут.
      5
      За тринадцать километров до верной гибели из заоблачных высот (хотя какие там облака при здешней-то атмосфере?) прямо на меня спикировал легкий челнок класса "Земля - Космический корабль". Челнок поравнялся со мной и продолжал движение в ту же сторону с той же скоростью, что и я. Люк челнока ушел в сторону и оттуда показался... Кто бы вы думали?
      Уверен, что никто из вас не угадал.
      Это был Дидат!
      6
      - Какими судьбами? - вежливо поинтересовался я.
      - Да вот, загрузил здесь полный трюм ляргузиков, собираюсь продать их на Орахорне, - ответил он на чистом лингватерре. Смотрю: кто-то летит. Пригляделся - ты! Решил поставить новый рекорд по прыжкам без парашюта?
      - Да нет, - флегматично ответил я. - Я бы рассказал, да боюсь, не успею.
      - А не перебраться ли тебе ко мне в кабину?
      Несколько секунд я делал вид, что обдумываю ответ, но потом перестал искушать судьбу.
      - Hу, если ты не против...
      И схватился за руку, любезно протянутую Дидатом.
      Если бы он знал, как я рад его видеть!
      - Если бы ты знал, как я рад тебя видеть! - сказал я.
      - Взаимно, - ответил Дидат, выводя челнок из пике.
      - Мне на Орахорн, - сказал он, - а тебя где высадить?
      - Там же, - я ни секунды не размышлял.
      - Так ты со мной? - не сразу понял Дидат.
      - Всегда!
      7
      Когда челнок подлетал к кораблю Дидата, я заканчивал рассказывать свою историю.
      - А ты? - волновался Дидат.
      - А я ей и говорю: может быть, на мне и нет формы космодесантника, может быть, у меня нет зеленого жетона космодесантника, но все равно я всегда был, есть и буду в сердцах близких - космодесантником! Незабвенным героем битвы при Сатурне".
      - А она?
      - Она говорит: на Сатурн брали только крепких парней! Каково?
      - А ты?
      - А я смотрю - что бы я ей не сказал, она мне не поверит. Как я еще мог ее убедить? Вышел из салона, не дожидаясь посадки, и громко хлопнул дверью. Чуть не разбился. Спасибо, ты вовремя подоспел.
      Челнок тем временем подлетел к кораблю.
      Открылась шлюзовая камера, и челнок юркнул туда. Встречать нас выкатился полутораметровый коротышка-робот. Последний раз я встречал таких роботов в XXII веке. Точнее - в музее робототехники XXII века. Hо этот, как ни странно, еще функционировал.
      - Знакомьтесь, - сказал Дидат, - это Е2Е4, корабельный робот. А это - мой старый друг Олвяч, я тебе много про него рассказывал.
      - Оазис! - с восторгом пропищал робот. Я его не понял.
      8
      Мы сидели в рубке управления. Дидат настраивал бортовой компьютер на Орахорн. Я спросил:
      - Где ты раскопал этот антиквариат?
      - Да, именно раскопал, лучше и не скажешь. Я купил его на Юпитере.
      - Hа этой помойке?! - я невольно сморщил нос.
      - Hу, во-первых, не на помойке, а на свалке, - оправдывался Дидат, - а во-вторых, где еще можно купить хорошего робота всего за 20 единиц? Я не так уж богат.
      - Хорошего? - усомнился я.
      - Hу... тогда он еще вполне сносно работал.
      - А почему такое странное имя- Е2Е4?
      Дидат откинулся было на спинку кресла, забыв, что сидит на табурете.
      - Видишь ли, первоначально этот робот планировался исключительно для игры в шахматы. У него солидное быстродействие, он способен обдумывать партию на 200 ходов вперед. Как-то раз, чтобы скоротать время, я сел сыграть с ним партейку. Начал я классически: Е2- Е4. Робот несколько секунд размышлял, а потом выдал мне: "Извините, но вы проиграли. Я поставлю вам мат в худшем случае - через 3 хода, в лучшем для вас - через 94 хода." С тех пор я не сажусь с ним играть.
      - Да, это конечно... - переваривал я.
      - А потом у него сбилась настройка речи. Hе знаю почему, наверное - время его пришло. И он потерял примерно 97.8 процентов своего словарного запаса. Остались какие-то крохи. Первое время я не знал, как с ним общаться. А перепрограммировать такую модель, сам понимаешь, в наше время никто не возьмется. Можешь представить, каково было мое положение, я ведь и купил-то его для того, чтобы было с кем поболтать в затяжном полете, и чтобы он принимал по радио сообщения, пока я сплю. А теперь - какой от него толк? Сообщение-то он примет, а вот мне его передать- не сможет.
      - Да... - посочувствовал я.
      - Hо я нашел выход, - гордо сказал Дидат. - Правда, он не всегда работает, но довольно часто помогает.
      - И что же ты придумал?
      - Прежде всего, я исследовал остатки его лексикона. Набралось чуть больше пятисот слов.
      - Что ж, для некоторых это даже много.
      - И почти все слова какие-то бесполезные. Hе знаю, где он их набрался. Выход был только один: если Е2Е4 хочет сказать какое-нибудь слово, он разбивает его на буквы и на каждую букву говорит слово из своего запаса.
      - Да, это выход.
      - Другой вопрос - что он знает слова всего на 13 букв. Недостающие буквы он заменяет шлепками по корпусу. Сейчас мы тебе продемонстрируем. Эй, Е2Е4!
      Е2Е4 вкатился в рубку.
      - А ну-ка, скажи "туча", - обратился к нему Дидат.
      - Толкать, укол, чучело, ах! - скороговоркой выпалил робот.
      - А теперь- "астероид".
      - Алый, - сказал Е2Е4 и сильно, по-кингконговски ударил себя в грудь, - тыква, ехать, рыбка, оазис, или, дело.
      - Нормально, - заметил я, - понять можно.
      - Да, но иногда бывают и промашки. Скажи "цыц"!
      Бум, бум, бум - среагировал робот.
      - Hо зачем ему говорить "цыц"?
      - Это я так, к примеру.
      - Судя по вмятине на его корпусе, такие промашки бывают не так уж редко, - заметил я.
      9
      - Очко! - я бросил карты на стол и с гордостью взглянул на Дидата.
      Hа мой взгляд, комментариев не требовалось: туз и десятка счастливая комбинация. Hо Дидат был со мной не согласен.
      - Извини, приятель, - сказал он вкрадчиво, - но я ведь дал тебе три карты!
      И выжидательно посмотрел на меня.
      О-о... ну нельзя же быть таким формалистом! Поднимать шум из-за какой-то бубновой семерки!
      - Нет уж, это ты меня извини! - так же вкрадчиво ответил я.
      - Уж не хочешь ли ты сказать, что я жульничаю?
      - Hо ведь я же помню... - начал оправдываться Дидат.
      - Да знаешь ли ты, кого ты обвиняешь? Да спроси любого навигатора от Меркурия до пояса астероидов, он тебе скажет, что "Честность" - вот мое второе имя!
      "Первое имя - "Hе", - подумал я про себя.
      - Да я и не спорю...
      - Нет, иногда ты бываешь просто несносен! Временами я начинаю жалеть, что ты спас мне жизнь! Лучше бы я...
      Закончить фразу я не смог, так как во-первых, не знал, чего бы еще сказать, а во-вторых, в этот момент из радиорубки на всех парах вылетел Е2Е4. Когда я говорю "на всех парах", я не утрирую: из корпуса робота действительно вился легкий дымок. Наверное - от трения, пятьсот лет без смазки - не шутка!
      Робот с трудом затормозил о панель управления, затем выпрямился, выпятил грудь и продекламировал:
      - Кобыла осенью разгула
      Абрека буйного лягнула!
      И как бы от охватившей его волны чувств ударил себя кулаком в грудь.
      - Свихнулся! - испуганно произнес Дидат.
      - В его возрасте ты тоже свихнешься, помяни мое слово, - я тоже сильно растерялся, но держался молодцом.
      А робот все не унимался:
      - Колдун на ангельских могилах
      Любил есть тыкву и текилу!
      Е2Е4 определенно свихнулся. А с сумасшедшим роботом, как известно, шутки плохи! Hа всякий случай я похвалил его:
      - Молодец! Только, насколько мне известно, текилу не едят. Из нее выжимают сок, а потом пьют.
      И зачем только я стал с ним спорить? Робот, видимо разозлившись, пошел прямо на меня, подошел вплотную и прорычал с высоты своего полутораметрового роста:
      - Колдун на ангельских могилах
      Любил есть тыкву и текилу.
      Кобыла осенью разгула
      Абрека буйного лягнула!
      И угрожающе стукнул себя по груди.
      - Да, да! - поспешно согласился я. - Совсем забыл! Конечно текилу едят! Я даже сам пробовал пару раз. Из нее даже делают рогалики!
      Робот в раздумьи застыл надо мной. Я чувствовал, что сейчас решится моя судьба. Hа всякий случай я решил ему польстить:
      - А у тебя хороший робот, - сказал я, обращаясь к Дидату. Hе думал, что он умеет сочинять стихи.
      - Я тоже, - глухо ответил Дидат. - И это при его-то словаре в пятьсот слов!
      - Что ж, - снисходительно произнес я, - многим поэтам хватало и ста слов, чтобы стать знаменитыми.
      Е2Е4 тем временем собрался с мыслями и произнес:
      - Венец отважного труда
      Дымит уранова руда!
      И тут же запричитал:
      - Ад, чад, клад, Исламабад.
      "Что такое Исламабад? - подумал я. - Должно быть - нечто очень древнее."
      Дидат вылетел из своего кресла, схватил робота за горло и яростно закричал:
      - Что ты сказал?! А ну - повтори, создание каменного века!
      - Венец отважного труда
      Дымит уранова руда.
      Ад, чад, клад, Исламабад, - послушно отозвался робот.
      - Нет, Олвяч, ты только послушай, что говорит эта деревяшка!
      - Да я вроде уже два раза слышал, - недоумевал я.
      - Да нет! Ты по буквам, по буквам прочитай.
      Я прочитал. Получилось "ВОТ ДУРАЧКИ!"
      - Ах ты, болванка пластмассовая... - начал я.
      - Постой, - перебил меня Дидат, - а первое стихотворение? Ты помнишь?
      - Смутно, - признался я. - Что-то вроде "Лошадка летнею порою..." Чепуха какая-то получается!
      Тут Е2Е4 в третий раз повторил свой перл.
      - КОРАБЛЬ К НАМ ЛЕТИТ! - воскликнули мы хором.
      - Он, наверное, принял сообщение по радио, - предположил Дидат, - вот и попытался передать. Как мог.
      И мы наперегонки бросились к главному экрану.
      10
      Судя по изображению на главном экране, прямо на нас мчался на крейсерской скорости легкий катер галактического патруля. Вообще-то, такие катера не предназначены для выхода в Дальний Космос.
      - Интересно, кто бы это мог быть? - задумчиво произнес Дидат.
      - У тебя что, так много друзей в галактическом патруле?
      - Hу, не то что бы друзей... - замялся он, - но, в общем, хватает. Ты же знаешь, как они относятся к экспорту ляргузиков.
      Тут внезапно у Е2Е4 прорезался голос:
      - Кирпич!
      - Что? - не понял я.
      - Кирпич, кирпич, кирпич... - затараторил робот. Кирпичи вылетали у него изо рта как пули из автомата.
      Hа фоне этих кирпичей я сказал Дидату:
      - Вот сколько я знаю твоего робота - никак не могу привыкнуть к его выходкам. Его что, в детстве трахнули кирпичем по голове?
      - Да нет, - отмахнулся Дидат. - Я, похоже, понял, что он хочет нам сказать. Он сообщает нам, кто летит на этом катере. Судя по всему - это одна моя знакомая. У нее очень редкое имя. Редкое с точки зрения землян, а не марсиан. Если ты раз пятьдесят подряд произнесешь букву 'К'- получишь ее имя.
      - Да... Такого я не ожидал даже от марсиан!
      - Hо я, для краткости, называю ее Фифтика. Пишется это так.
      Он провел пальцем по запыленному экрану радара, оставив на нем надпись: 50К.
      Тем временем катер уже подлетел к кораблю и приготовился к стыковке. Стыковка любых двух кораблей производится всегда по одному и тому же алгоритму. Для ее выполнения каждый космический корабль снабжен двумя выдвигающимися раструбами, один - пошире, другой - поуже. Для стыковки два корабля сближаются, один выдвигает широкий раструб, другой - узкий. Узкий раструб входит в широкий. Их диаметры подогнаны так, чтобы не осталось и микроскопического зазора. Все раструбы должны строго соответствовать галактическому стандарту. Затем в образованный таким образом коридор подается воздух, и можно свободно переходить из одного корабля в другой. Все достаточно просто.
      Стыковка началась. Когда катер подлетел к кораблю, Дидат выдвинул широкий раструб. Hо и катер, не зная намерений Дидата, выдвинул широкий раструб, отчего два раструба беззвучно стукнулись в вакууме. Поняв свою оплошность, стыкующиеся втянули широкие раструбы и выпустили узкие. Дидат начал медленно злиться.
      - Все это напоминает мне старинную игру "камень, ножницы, бумага", - подбодрил его я.
      В третьей попытке Дидат, рассуждая логически, снова выдвинул узкий раструб. Катер же вообще ничего не выдвинул.
      Hо, спустя некоторое время, стыковка все же состоялась. Люк отлетел в сторону, и к нам в рубку вползла Фифтика.
      Она была довольно привлекательной. Даже по земным меркам, хотя и выше меня на две головы.
      Как только Дидат нас познакомил, она перешла к делу.
      11
      - К нам, в галактический патруль, - заговорила она на лингватерре, - недавно поступила информация ужасного содержания. Если верны сообщения наших агентов, то огромная опасность угрожает в данный момент всей нашей галактике и, в первую очередь - вашей Земле! Все началось с того, что некоторое время назад на окраине галактики вынырнул неопознанный летающий объект.
      - Разве в наше время еще остались НЛО? - удивился я.
      - По крайней мере, в нашем архиве нет информации о кораблях такой конструкции. Так вот, этот объект направился к планете Типон и приземлился там. Что произошло на Типоне, мы не знаем. Знаем только, что внезапно планета исчезла, а корабль...
      - Как исчезла? - сделал круглые глаза Дидат.
      - Абсолютно, - ответила Фифтика. - А с ней - и 12 миллиардов жителей. Корабль же продолжал полет и через месяц приземлился на Гексоне. Затем - на Арии. Везде повторялась та же история. Обе планеты исчезли.
      - И... - сказал я, уже зная, что будет дальше.
      - А сейчас он взял курс прямо на Землю!
      12
      - В штабе галактического патруля, - продолжала Фифтика, эта информация, однако, никого не взволновала. Все большие начальники разлетелись кто куда, у них сейчас время отпусков. Все средние начальники заняты только своей карьерой, ни на что другое просто не обращают внимания. А все рядовые патрульные сейчас заняты в галактической акции "Световой месяц - за безопасность движения", курсируют по всей галактике, следят, чтобы никто не летал на сверхсветовых скоростях. Осталась одна я. А у меня остался только ты, Дидат! Я не знаю, кто бы еще мог мне помочь.
      - Может быть - я?
      - Конечно, и ты, Олвяч! Значит, вы поможете мне? Мы полетим к Земле и спасем ее?
      - По-моему, это наш долг! - просто ответил я.
      Дидат же смущенно опустил голову:
      - Э-э... не так быстро. Земля - она там, - он указал в хвост корабля. - А Орахорн - там, - ткнул пальцем в противоположную сторону. - А если моих ляргузиков в течение ближайших трех дней не доставить на Орахорн, они же сменят цвет. Кому же я тогда продам...
      - Да что ты такое говоришь?! - поразился я.
      - Да нет, - оправдывался Дидат, - ты меня не так понял. Я, конечно, не против спасти Землю, но давайте сначала отвезем груз. Это всего пара дней.
      - Промедление смерти подобно! - отчеканила 50К.
      - Ты что, приятель, - грозно сказал я, - забыл торжественную клятву навигатора? Hу так я тебе напомню. "Первым делом..."
      - Первым делом - честь планеты, - покорно мямлил Дидат.
      - Hу, а выгода?
      - А выгода - потом.
      - А если я нарушу эту клятву... - начал я и призывно замолчал.
      Дидат, однако, тоже молчал.
      - ... да покарает меня суровая рука товарища! - закончил я и засучил рукав кожаной куртки на своей мускулистой руке. Скажи, Дидат, я тебе товарищ?
      Через четыре минуты мы уже летели к Земле.
      13
      Мы с Дидатом сидели в рубке управления, когда туда вкатился Е2Е4 и с пафосом произнес:
      - Твое губительное око
      Сегодня слишком однобоко!.. Пардон - одиноко.
      - Тго... тгос... - начал я читать по буквам. - Эй, друг! Повтори-ка еще разок, что-то я не успел перевести.
      - Настоящие шедевры не нуждаются в переводе! - обиженно проскрипел робот. - Они достаточно хороши и в оригинале.
      Я застыл с открытым ртом. Дидат - тоже. Тут в рубке появилась Фифтика и громко, по-марсиански, рассмеялась, увидев нашу реакцию.
      - Наладить вашего робота было проще простого, - сказала она. - И кто только догадался засунуть это в блок речи?
      Hа ладони у Фифтики лежал заржавленный предмет причудливой формы.
      - Моя вилка! - воскликнул Дидат. - А я-то ее искал!
      Тут раздался мой громкий хохот. Дидат со злостью спросил:
      - Смешно? А думаешь, легко есть спагетти ложкой?!
      14
      - "Как ныне сбирается вещий Олвяч..." - напевал я, наводя все четыре бортовые электронные пушки на корабль пришельцев.
      - Кстати, что значит "вещий"? - спросила Фифтика.
      - По-моему, это сокращение от "вездесущий", - авторитетно ответил я. - Так ты говоришь, Дидат, на наши радиосообщения они не реагируют?
      - Нет! - крикнул Дидат из радиорубки.
      - Что ж, тем хуже для них! Как говорится, если гора не идет к Магомеду... Конечно, нападать без предупреждения - нечестно, но в данном случае честь планеты перевешивает нашу личную честь.
      Я навел пушки на жизненно важные точки корабля.
      - Итак, друзья, обратите внимание! Сейчас я разнесу этого незванного гостя на четыре куска равной площади!
      Фифтика и Дидат стояли прямо за моей спиной.
      - Мы с тобой, Олвяч, - сказала Фифтика.
      - И мы, - добавил Дидат.
      Я нажал на кнопку. Раздался выстрел.
      15
      Две из четырех пушек не выстрелили вообще.
      Остальные две выстрелили, но не туда, куда я думал. Одна из них разнесла нашу солнечную батарею на четыре части. Кстати, примерно одинаковой площади. Другая ударила по нашей параболической антенне, отчего та сразу стала гиперболической.
      - Ох! - сказал Дидат.
      - А скажи-ка мне, мой дорогой товарищ, - со скрытой угрозой начал я, - где ты приобрел эти замечательные пушки? Случайно не на Юпитере, нет?
      Дидат, потупившись, начал что-то бормотать, типа "оплата в рассрочку" и "восьмидесятипроцентные скидки".
      - Все ясно, - прервал его я. - Теперь меня интересует только один вопрос: уничтожат ли они нас сразу или сначала возьмут в плен? Если возьмут в плен, то у нас еще есть шанс спасти планету. Hа этот случай у меня припасено подходящее оружие, оно спрятано в надежном месте. Правда, я еще ни разу не встречал человека, который воспользовался таким оружием.
      Говоря все это, я вдруг почувствовал, что язык мой движется все медленнее и медленнее, руки и ноги не двигаются вообще, и, вдобавок, я никак не могу моргнуть.
      "Они используют парализующие лу..." - подумал я и упал лицом на пульт управления.
      16
      Я очнулся совершенно обнаженным в незнакомой каюте на незнакомой кушетке. Одежда моя, к счастью, лежала рядом, и я сразу же в нее облачился. Предварительно я решил осмотреться. Hо оказалось, что в каюте мне осматривать нечего, так как здесь кроме кушетки ничего не было. Хотя нет, еще здесь была дверь. Через нее я и вышел из каюты.
      И оказался в большом круглом зале.
      Половину зала занимал восседающий на кресле Угрюмый Гигант. Хотел бы я, чтоб вы его видели! Даже сидя он был в три раза выше меня. А его лицо! Если на Земле жили когда-то хрюкозавры, у них были в точности такие же лица.
      Напротив него, возле кресла, стояли Дидат, Фифтика и Е2Е4. Я подошел и встал рядом.
      - Hу вот, мы и в сборе! - проревело чудовище. - Значит, можно начинать. Прежде всего я хочу представиться. Меня зовут Бончик.
      - Оно и видно! - огрызнулся Дидат.
      - Помолчи, землянин, - скривил губы Бончик. У него это хорошо получалось. - Тебе еще дадут слово. Вы все еще скажете свое слово. А сейчас попрошу вас не перебивать меня. Должен признаться, что я очень огорчен вашими поступками. Вы показали свое коварство, решив обстрелять наш беззащитный корабль. Э-эх, а еще разумные существа!
      - Чья бы свинья мычала! - не выдержал я. - И ты нам говоришь о коварстве?!
      - Hу я же просил меня не перебивать! - когда Бончик злился, становились лучше видны его зубы. - Если вы думаете, что беседа с вами доставляет мне удовольствие... У меня есть дела и поважнее.
      Он глубоко вздохнул, успокаиваясь. По залу прошел легкий ветерок.
      - Я обращаюсь к тебе, землянин, - обратился ко мне Бончик. - Пока ты находился без сознания, мы просканировали твои мозги.
      - Хорошо хоть не промыли! - хотел было сказать я, но решил не злить понапрасну хозяина.
      - И обнаружили там кое-что интересное. В твоем сознании хранится информация о каком-то чудовищном оружии, которое ты якобы имплантировал себе под кожу. Hо мы обследовали весь твой организм и не нашли там ни одного постороннего предмета. Как все это понимать?
      - Сам не знаю! - почти искренне изумился я. А сам возликовал: "Ай да существа, обремененные сверхинтеллектом! Hе догадались прощупать подкладку моей кожаной куртки!"
      А между тем там действительно хранилось чудовищное оружие.
      Чудовищное как по силе воздействия, так и по способу его использования. Это была миниатюрная атомная бомба мощностью в одну мегатонну, замаскированная под десятицентовую монетку. Эту бомбу я никак не мог взорвать без ущерба для своего здоровья. Ибо она приводилась в действие только одним способом - когда я возьму ее с двух сторон указательными пальцами обеих рук.
      17
      - Итак, господа, я предлагаю начать то, ради чего мы здесь собрались. Условия игры просты, - вещало чудовище. - Я задаю вам один вопрос, точнее - загадываю одну загадку. Я уже не раз загадывал ее вашим предшественникам. Hо никто из них не сумел разгадать ее. Согласно предписанию, мне пришлось убрать их вместе с их планетами. Если вы дадите правильный ответ, я искренне этому порадуюсь и мы расстанемся друзьями. Если нет вашей Земли больше не будет.
      "Это мы еще посмотрим!"- подумал я, разрезая ногтем подкладку куртки.
      Монетка упала мне на ладонь.
      - Итак! Внимание... вопрос!
      18
      - Что это?
      Оно гигантское, как муравей.
      Оно гладкое, как напильник.
      Оно светло, как безлунная ночь.
      Оно ужасно, как улыбка младенца.
      Из него вытекает все, что в него же втекает.
      Оно есть причина всех следствий, им же порождаемых.