Гребенской мост через Терек - стратегическая точка на дагестано-чеченской границе. В Первую войну боевики его было взорвали, но во время перемирия он был восстановлен: слишком много интересов сошлось около этого моста. Странное это место. Днем туда-сюда снуют легковушки и грузовики, чеченцы из соседних сел едут на работу в Дагестан. Короче, мирная картинка. А ночью начинают стрелять…
      Над куногом столовой кто-то из самородков выложил речными ракушками надпись: "Трактир "Тоска". И в самом деле, тоска. Развлечений ноль, об увольнительных солдаты только мечтают. "В Чечне день за три шел. А здесь и полутора не дают", - жалуются они. У офицеров свои разговоры. "Надеялись, в Чечне отвоюемся, хоть квартиры дадут - хрен с маслом. А тут намекнули: мол, поедешь сюда, глядишь, с жильем и зачтется."
      Проблемы у Гребенской заставы начались сразу после того, как границу закрыли для нелегального бензина. Летом 1999 года это была самая горячая точка на дагестано-чеченской границе. 28 мая застава впервые вступила в бой, а мелкие обстрелы случались чуть ли не ежедневно. В свою очередь, и "федералы" принимали меры - или делали вид, что примают…
      5 июля. Центр общественных связей МВД сообщил, что огнем ударно-штурмовых вертолетов Ми-24 и систем залпового огня в районе станицы Бороздинская было уничтожено до тридцати чеченских боевиков, направлявшихся в сторону дагестано-чеченской границы. Но официальные представители Грозного сначала не подтвердили, а затем и вовсе опровергли эту информацию. Самое удивительное, что и опергруппа МВД Дагестана не смогла обнаружить следов применения боевой авиации в означенном месте. Возможно, это была дезинформация, возможно - подтасовка фактов. Дело в том, что накануне Владимир Рушайло подписал приказ о превентивных ударах по скоплению боевиков, где бы эти боевики ни находились.
      6 июля. В 22 часа 20 минут в Бабаюртовском районе с территории Чечни из гранатометов, минометов и стрелкового оружия начался обстрел заставы и КПП, расположенных у Гребенского моста. Боевики применили сложную тактику. Три группы осуществляли отвлекающий обход, а основные силы вели прицельный огонь с расстояния 200-300 м. Только на территории заставы после боя оказалось 35 следов разорвавшихся снарядов от гранатометов, около 120 от минометов и около 50 - от подствольников. Личный состав всех приграничных ОВД был переведен на казарменное положение.
      Нападавшие были встречены плотным огнем боевого охранения. Двумя парами Ми-24 и Ми-8 был нанесен удар по скоплениям боевиков и их технике. Хаттабовцы, понеся потери, отошли вглубь Чечни.
      Бой длился более часа и возобновился вновь после полуторачасового затишья. В ходе боя тяжелое ранение получил старший лейтенант Эльдар Берсиров (скончался от полученных ран и был похоронен на родине, в столице Адыгеи Майкопе). Легкие ранения получили рядовые Евгений Кузьмин, Александр Липатов и Дмитрий Хворостов.
      Этой же ночью нападению подверглась соседняя застава в районе Кизляра. Здесь бой длился около двадцати минут. Прицельным огнем двух БТРов огневые точки боевиков были подавлены. Потерь среди личного состава не было.
      7 июля в 2 часа ночи обстрел Гребенской заставы возобновился. В результате нападения получили огнестрельные ранения четверо военнослужащих.
      Постепенно обстановка накалялась. Вот далеко не полная хроника тех дней:
      - 14 июля недалеко от н.п. Краснооктябрьское Кизлярского района был обстрелян дозор РОВД из 6 человек. Произошла перестрелка, длившаяся 5-6 минут. В тот же день у железнодорожного моста через р. Прорву в Кизлярском районе был обстрелян милицейский дозор. Пострадавших среди милиционеров нет. В обоих случаях обстрел велся с территории Чечни.
      - В ночь на 15 июля у того же Краснооктябрьского разведдозор наткнулся на две группы вооруженных людей. Произошел бой, в ходе которого двое боевиков были убиты. Под утро состоялось новое нападение боевиков на заставу. В бою обе стороны применяли гранатометы. Никто из военнослужащих не пострадал.
      - Следующей ночью около Краснооктябрьского группа боевиков из 10 человек, вооруженных стрелковым оружием, наткнулась на засаду заставы ВВ. Произошла перестрелка. Один военнослужащий получил ранение.
      - 17 июля произошел инцидент на КПП "Герзельский мост". Молодая женщина-чеченка, переходившая границу в сторону Дагестана, погибла от разрыва гранаты Ф-1, которая была при ней. Больше никто не пострадал. В печати сообщалось, что "остается не ясным, для чего женщина имела при себе гранату и по какой причине она сработала".
      - 18 июля г. в 15.50. на заставе 'Гребенской мост' после выполнения работ группа саперов при возвращении вдоль канала в пункт дислокации была обстреляна с территории ЧР из подствольных гранатометов и минометов. Осколками одной из мин были поражены трое военнослужащих: майор Владимир Бакулин, младший сержант Александр Васильев и рядовой Андрей Кузиванов. Состояние одного из них было оценено как тяжелое.
      - 18 же июля у села Первомайское Хасавюртовского района была обстреляна из гранатомета застава Внутренних войск, в результате чего погиб сержант Валерий Грибков.
      - 19 июля около 2 часов ночи обстреляна застава Внутренних войск в районе станицы Галюгаевская (Ставропольский край). Нападавшими применялись минометы и стрелковое оружие. Минометный расчет боевиков был уничтожен ударами с воздуха, нанесенными парой вертолетов Ми-8. В ходе боя погиб старший сержант Григорий Васильяди. Ранения получили ефрейтор Уйразал Баймурзин и рядовой Евгений Редько, контузии - рядовые Альберт Калимжан и Василий Суворов. Все пострадавшие эвакуированы в госпиталь вертолетом.
      В ту же ночь трижды подвергалась нападению застава ВВ МВД России в районе Копайского гидроузла на территории Дагестана. Все атаки боевиков были отбиты с участием минометной батареи полка Внутренних войск. Среди военнослужащих потерь нет.
      - 23 июля 1999 г. в 2.15 со стороны ЧР был открыт огонь из стрелкового оружия по заставе? 2. В результате обстрела трое военнослужащих получили ранения различной степени тяжести.
      - 27 июля утром недалеко от Буйнакска подорвался на самодельной мине с дистанционным управлением ЗИЛ-131 с бойцами 136-й армейской бригады. Убито три человека, двое ранены. Среди погибших и раненых бойцов были дагестанцы-контрактники. Судя по всему, диверсанты рассчитывали на то, что машина после взрыва, потеряв управление, обрушится в пропасть. К счастью, сержант, сидевший рядом с убитым шофером и получивший серьезную контузию, выровнял движение машины и тем самым спас бойцов, сидевших в кузове. Было замечено, что инцидент записывался на видеокамеру неизвестными из черной "Волги". Розыски, как водятся, ни к чему не привели. В подрыве машины не без обоснования подозревали карамахинских ваххабитов.
      - 29 июля в районе Копаевского гидроузла банда боевиков численностью до 20 человек обстреляла заставу Внутренних войск.
      Как видно, после 6 июля боевики перешли от серьезных нападений на заставы к мелким укусам. Эта тактика давала свои плоды, изматывая бойцов, заставляя их держаться в постоянном напряжении. Тем не менее, каких-то серьезных последствий обстрелы застав не имели.

      28 июля произошел бой недалеко от Кизляра, на участке, где автотрасса Ростов-Баку пересекает чеченскую территорию на промежутке в 800 метров. Дело в том, что чеченские власти установили на этом (чеченском) участке магистральной автотрассы свой "государственный" погранично-таможенный пост и начали останавливать все проезжающие автомобили, проводить досмотр и взимать налоги. Но интересно не это, а то, что участок трассы был передан Масхадову вместе с куском дагестанской земли только в 1998 году. Под передачу подвели какой-то акт о демаркации границы. И после этого чеченцы установили на трассе "таможенный" пост.
      Восток - дело тонкое.
      Все было хорошо, но вскоре отношения испортились. За несколько дней до описываемых событий дагестанские власти перекрыли чеченский участок бетонными сваями и начали строить объездную дорогу по своей территории, через Кизляр. Но потом Москва (или кто-то в Москве) решила, что проще будет этот участок отобрать. "Мы дали, - мы и заберем".
      Такова прелюдия конфликта. В 4 утра 28 июля начался бой, который продолжался более часа. В бою был убит российский солдат. Танки раздолбали коробку погранично-таможенного поста чеченцев, при этом погиб один чеченец. Эти действия российских военных были расценены официальным Грозным как провокация. Масхадов заявил протест. В последующие дни, 29, 30 и 31июля, отлученные от кормушки чеченцы несколько раз обстреливали позиции наших войск около Кизляра.
      Вспоминает генерал-полковник Вячеслав Овчинников:
      Мы вынуждены были подтянуть туда артиллерию, силами разведки были уточнены координаты тех районов, откуда исходила угроза, были подготовлены плановые огни артиллерии. Нам удавалось накрывать бандитские группы уже на дальних подступах. Разведку мы вели как воздушную, так и войсковую, с помощью оптических средств, путем опроса жителей, через сотрудников милиции Дагестана, в частности через кизлярский городской и районный отделы.
      Очень хорошо там зарекомендовала себя 34-я бригада внутренних войск.
      Один из таможенных постов Чечни захватил часть федеральной автодороги. Было принято решение провести небольшую операцию, чтобы этот участок федеральной дороги взять под свой контроль и восстановить там нормальное движение. Это существенно сократило бы путь для автотранспорта и не позволило бы боевикам брать 'пошлину' с проезжающих. Свои действия мы тщательно отрепетировали и очень красиво сработали.
      Наши войска выдвинулись на участок федеральной дороги, что проходил частично по Чечне, частично - по Дагестану, и войсковые наряды стали обеспечивать проезд по ней. Чеченские 'таможенники' решили отвоевать участок дороги, поскольку лишились солидных денег - они ведь собирали 'пошлину' со всех проезжавших по российской (!) дороге. Когда чеченцы пошли на штурм, я предупредил наших: 'Все задокументируйте'. Так и было сделано. Когда бандиты полезли, наши их предупредили. Те, естественно, не послушались. Я своим сказал: 'Дайте возможность им начать'.
      Бандитов отхреначили - разнесли все их укрепления, танки наши поставили на прямую наводку. Дали понять - если начнут, то получат не только на нашей территории, но и на своей. Артиллерию мы уже подтянули. Она и била по рубежам, чтобы на глубине до пяти километров ничего не шевелилось. И так по всему периметру Чечни.
      Тем самым мы хотели 'отдавить' границу, сделать такую правовую зону, куда бы никто с оружием не входил.
      Масхадов высказал протест, направил какие-то документы в адрес правительства, руководителя госсовета Дагестана с угрозами, что если не будут убраны федеральные войска с территории Чечни и не отдадут дорогу (повторяю, они там стригли хорошие деньги), то между Дагестаном и Чечней могут возникнуть непредвиденные осложнения.
      Сделав такое заявление, он напугал Магомедали Магомедова. Тот позвонил Рушайло, который был назначен министром.
      Министр меня спрашивает: 'Ты что там творишь?' - 'Ничего не творю'. - 'Почему несанкционированные действия?' - 'Мы просто ответили на нападение. После преследования бандитов мои войска не стали отходить, а заняли выгодные позиции на высотах.
      Я считаю, что это по-военному правильно.
      Я им приказал оставаться там и окопаться. Находясь на этих высотах, мы обеспечиваем безопасность своих людей. Так положено по тактике - занимать тактически выгодные участки местности для выполнения последующей задачи'. - 'Ну хорошо. Ты заварил кашу, ты ее и расхлебывай…'. И он куда-то улетел.
      А мне опять звонит Магомедали Магомедов. И начинает меня воспитывать: 'Вы нас с братьями ссорите, вы хотите, чтобы Чечня напала на Дагестан'. - 'А вы что не видите, что они на вас уже месяц как нападают, хозяйничают на территории Кизлярского, Хасавюртовского районов. Если по большому счету, так дальше пойдет, то случится тихое завоевание. A это обострение ситуации, которое случилось, быстрее проявит их истинные цели, мы увидим, чего они хотят. Они сейчас начнут торопиться, обязательно ошибутся. Пойдут заявления разные. Мы почерпнем все, что нам нужно'.
      Он говорит: 'Я буду на вас жаловаться председателю правительства'. Начал искать Степашина. Степашин оказался где-то за границей, так Магомедов его и там нашел, высказал ему все про меня. Тот мне звонит: 'Ты что там творишь?' Я сделал вид, что не понимаю.
      - Но ты же видишь, надо же как-то успокоить его.
      - Понимаете, Сергей Вадимович, - объясняю спокойно, - если мы сейчас отступим, над нами, во-первых, будут смеяться, а, во-вторых, как я буду командовать своими людьми? Я дал им команду и убежден, что она правильная. Там проходит федеральная дорога, которая принадлежит России, а не Дагестану или Чечне. Рано или поздно мы должны взять ее под свой контроль. А они так нахально себя ведут только из-за нашей нерешительности.
      - Ну ты его как-нибудь успокой.
      - А что его успокаивать? Я ему все сказал - войска ни на шаг не отойдут. Если кто-то полезет, милиция их какая-то или еще кто, - все получат. Я не представитель Дагестана, я - представитель федерального центра. И войска подчинены федеральному центру, руководствуются российскими законами.
      - Я понимаю тебя, формально ты прав. Но нам с ним не надо ругаться.
      - Все равно придется.
      - Ну хорошо, лети в Дагестан, встречайся с ним и как-нибудь на месте уладьте все.
      - Да что лететь - день-два, и в текучке все забудется. Это эпизод. Ему что, делать больше нечего, поговорить хочется?
      Ну прилетаю в Махачкалу. Он на меня стал голос повышать. Я его осадил. Говорю: 'Знаете, я человек в форме, я привык общаться с культурными людьми. Кричать будете на своих'. Он что-то стал доказывать мне…
      А в это время, пока я летел, уже началась какая-то возня в Цумадинском районе…

      …А в это время, пока я летел, уже началась какая-то возня в Цумадинском районе. Министр внутренних дел Дагестана, когда встречал меня в аэропорту, сразу доложил: 'У нас очень сложная обстановка, я перебросил 700 человек в Ботлих и в Цумадинский район, там, кажется, будет нападение'.
      А ситуация сложилась такая. Везде - и там, и там - они по морде получили, чечены. Стали искать слабые места. Самыми уязвимыми они посчитали Ботлих и Цумаду. Туда министр и перебросил гражданскими вертолетами свой ОМОН. А что такое ОМОН, что он может?
      Видя такое дело, вызываю командира 102-й бригады, спрашиваю:
      - У тебя рота спецназа есть?
      - Нет, мы ее уже сократили.
      - А что есть?
      - Две группы спецназа - 32 человека…
      Я их вертолетами, в ночь - туда. Связь с ними была только через РОВД. Я их лично инструктировал, мы с комбригом их отправляли. Предупредили, что ночью возможно нападение превосходящих сил, что надо все предусмотреть…
      (Из воспоминаний генерал-полковника Валерия Овчинникова)
 
      Как доложил на районном активе начальник РОВД Цумадинского района, началось это следующим образом. 2 августа около двух часов пополудни патруль у н.п. Гигатли обнаружил идущих в сторону Агвали вооруженных людей в камуфляже. Кто это такие, сомнений не возникало. Капитан Закир Султанов связался с РОВД и доложил обстановку. Поступил приказ: наблюдать и ждать подкрепления. Но боевики, наверное, сканировали эфир. Другая группа зашла сверху и открыла огонь. Султанов был убит на месте. Остальных боевики прижали к скалам. Подоспевшая помощь перекрыла дорогу на Агвали. Понимая, что они обнаружены, "духи" через пару часов отступили в сторону Кенхи. Прилетевшие к вечеру вертолеты нанесли три ракетно-бомбовых удара по перевалу Кенхи и ущелью.* К вечеру стрельба стихла.
      Из книги Абдурашида Саидова "Тайна вторжения":
      Лагерь боевиков в Эчеда расположен вверх по течению Андийского Койсу и к югу от Агвали на 25-30 км. Гигатли же, на северо-западной стороне от Агвали… Так что это не группа Магомеда Аслудинова. Это, видимо, из Кенхинского лагеря, о которых тоже в Агвали говорили уже месяц. С учетом обстановки, вполне возможно выдвижение группы Аслудинова к Агвали. К концу дня из Тлондода мы видели, как наносили ракетные удары по окрестностям с. Гигатли.
      Возможно, эта акция была спланирована не Багаудином Магомедовым, а лично Хаттабом. Группа из Кенхи должна была поддержать своими действиями отряд Али абу-Джафара, который выдвинулся к райцентру со стороны Эчеда. Вечером 2 августа пакистанец собрал своих людей и объявил им, что они едут в Агвали устанавливать Шариат.** 60 вооруженных ваххабитов на семи машинах отправились на операцию. 3 августа в 2 часа ночи колонна машин, двигавшихся с выключенными фарами, миновав несколько селений, добралась до местечка Дача, что в 1, 5-2 км от Агвали. Тут их остановил блокпост милиции и спецназовцев из 102-й бригады. Из машин вышли несколько вооруженных людей, которые начали требовать пропустить их в Агвали.
      Вспоминает генерал-полковник Вячеслав Овчинников:
      …В два часа ночи мне был последний доклад, что все в порядке. Многого не скажешь, так как связь, повторяю, через РОВД была. Уехал в гостиницу, лег поспать. В пять часов приезжает дежурный по министерству и докладывает:
      - Товарищ генерал, весь спецназ, который вы вчера направили, захвачен в плен чеченцами.
      Сердце остановилось… Никак выброса не сделает…
      К десяти часам, слава Богу, разобрались. Оказывается, командир группы очень толково поступил - так грамотно бойцов расставил, что бандиты оказались у него в ловушке, в огневом мешке. Они их отметелили: три машины вывели из строя, несколько легковых джипов, УАЗов-469 и из ста нападавших около тридцати положили, остальные ретировались. У нас в группе погиб прапорщик Магомед Берцинаев.*** Геройский парень! Четко, классно сработал - один многих побил. Они, когда уходили, ему несколько раз в голову выстрелили. Было еще двое раненых у нас - один в палец, другой в предплечье.
      Вот это первое нападение, которое случилось, можно считать началом агрессии против Дагестана. Но мы отбили у бандитов желание вольготно лезть туда…
      На самом деле события развивались по другому сценарию. Выйдя из автомобилей, представители ваххабитов завязали с милиционерами переговоры. К ним подключились местные ополченцы. Спецназовцы наблюдали за ними со сторны, держа ваххабитов на мушке. Разговор велся не по-русски и был эмоционален. Пока милиционеры и боевики выясняли отношения, геройский парень Берцинаев открыл автоматную стрельбу по ногам пришельцев. Видимо, сдали нервы. В ответ ваххабиты тоже начали стрелять и Берцинаев был убит. Пятерых милиционеров, ведущих переговоры, боевики захватили. Абу-Джафар, прикрываясь пленными, как живым щитом, потребовал коридора в Чечню: его условия были приняты.
      Боевики спешили: двух раненых милиционеров они при отступлении добили ножами. С остальными ушли в Кенхи: их отпустили через четыре дня, правда без оружия. В ночном бою погибли прапорщик 102-й бригады Магомед Берцинаев и милиционеры Закарья Гусейнов и Сулейман Сапиюлаев. В районную больницу с огнестрельными ранениями были доставлены командир отделения спецроты 102-й бригады Алексей Каюрет, солдат Сергей Чернышов. Потери боевиков составили пять человек убитыми. В районе Дачи остались две разбитые, подырявленные машины.
      Захват Агвали сорвался. Когда весть о ночном бое достигла Эчеда, среди оставшихся началось шатание. События в полной мере показали, что эти люди не были готовы к вооруженной борьбе. Тем не менее это дало Басаеву повод войти в Дагестан ради спасения "братьев". Повод так и остался поводом: Басаева заботили вовсе не "братья", а совсем другое. Но об этом позже.
      В течение ближайших дней в Горный Дагестан перебрасывались войска. В Цумадинский район отправлялся батальон 102-й бригады ВВ. На этот период революционеры из Эчеда были предоставлены сами себе.
      Вспоминает генерал-полковник Вячеслав Овчинников:
      …А я, как только получил информацию о том, что ночью был бой, поднял по тревоге 102-ю бригаду. Создали усиленный батальон в 500 человек, который маршем отправился в Цумадинский район. Они ровно сутки туда шли, расстояние там где-то около 300 километров, очень тяжелые условия. В общем, пришли туда, заняли позиции, выставили несколько засад в тех местах, откуда возможно было повторное нападение на Цумадинский район.
      К исходу 7 августа батальон 102-й бригады сосредоточился в Агвали. К этому времени Басаев уже вторгся в Ансалтинское ущелье и "внутренников" во избежание осложнений задержали в райцентре на сутки. Выдвижение к Эчеда они начали на рассвете 8 августа.
      Из книги Абдурашида Саидова "Тайна вторжения":
      Военная техника в Агвали перегруппировывается, часть отправилась в сторону Эчеда, другая в сторону с. Гигатль. Но и в райцентре достаточно солдат и техники. У входа в администрацию вооруженная охрана, идут слухи, что всех больных из районной больницы выписывают домой. Это для предотвращения захвата больницы боевиками. Авиация наносит ракетно-бомбовые удары по местам вероятного расположения мятежников. На одиннадцатом часу ночи вернулись в Агвали. Уже на въезде в Агвали блокпост. Вместе с милиционерами стоит доброволец или ополченец, Исмаил из Хуштада. На ремне торчит невзрачный нож. Мы останавливаемся. Первым подбегает к машине ополченец.
      - "Ваххабитов" нет в машине? - спрашивает он на хуштадинском языке.
      - Есть, конечно, вот он, - указываю я на отца.
      - Я его знаю, он не "ваххабит".
      После проверки документов и расспроса мы въезжаем в Агвали. Еще спускаясь с гор, мы заметили, что в Агвали нет света. В окнах тех, кто не спит - керосиновый свет. Из-за этого у нас проблемы со сбором вещей. В полутьме собираем детские вещи, упаковываем свой багаж.****
      Продвижение 102-й бригады на Эчеда застопорилось во второй половине дня. За Хваршинским мостом, дорога превращается в едва наезженную горную тропу, окруженную почти отвесными скалами. Пришлось двигаться черепашьим ходом под беспокоящим огнем ваххабитов. 9 августа мотострелки достигли намеченных рубежей. Из установок "Град" по позициям ваххабитов был нанесен удар. Солдаты видели, как они, бросив окопы, бежали к лесному массиву. В результате были убиты 4 боевика
      Бомбовые и артиллерийские обстрелы тяжело отразились на моральном состоянии ваххабитов. Они практически без сопротивления сдавали свои позиции. Операцию можно было завершить в тот же день, но полковник Валерий Егоров медлил, оберегая жизни солдат. 11 августа подразделения без боя вошли в аулы Эчеда и Хвайни. На следующий день зачистили ущелье Гакко - и здесь боевиков тоже не оказалось. Были найдены четыре свежих могилы. Местные жители сообщили, что еще 5 трупов похоронены выше в горах около Хвайниколо.
      13 августа в 14.00 началась милицейская зачистка района. Внутренние войска, закончив операцию, перебрасывались в Анди. В то же время из ущелья Гаркави и из Тинди поступили сообщения об обнаруженных там группах боевиков. Но ими уже занималась милиция.
      Ваххабиты, бросившие свои позиции еще 11 августа, теперь всеми правдами и неправдами старались уйти от преследования. Часть из них подалась к Снеговому хребту в сторону Чечни, другие, сбросив камуфляж и надев гражданское, разбежались по окрестным аулам. Небольшая группа просочилась в Тиндийский лес. По всей видимости, боевики пытались найти убежище в самом Тинди, но были встречены местными ополченцами. Здесь, в Тиндийском лесу умер от газовой гангрены полевой командир Магомед Аслудинов.
      Напряжение постепенно спадало. 14 августа на возвышенности Зонох авиация нанесла авиаудар по репитатору (ретранслятору связи) боевиков и уничтожила его. К работе приступили саперы. 19 августа около Агвали была замечена группа боевиков. В целях ее уничтожения была проведена зачистка местности, во время которой на окраине Агвали были ранены два сотрудника милиции.
      Бои в Цумадинском районе закончились, однако арестовать зачинщиков так и не удалось. Магомед Курамагомедов, Магомед Саидбеков, братья Абдулкаримовы и другие вскоре объявились в Чечне.
      ПРИМЕЧАНИЯ:
      *Пресс-центр правительства Р. Ичкерии заявил, что 2 августа российские вертолеты обстреляли аул Кенхи.
      **Кажется, местные командиры не поддержали абу-Джафара: общая численность боевиоков в Цумадинском районе достигала 200 человек, однако воевать в райцентр поехали не более трети.
      ***В наградном листе было записано, что санитар Магомед Берцинаев, услышав выстрелы, поспешил к блокпосту и увидел на месте вооруженных людей и среди них - двух милиционеров с перерезанными горлами. Воспользовавшись беспечностью боевиков, Берцинаев подобрался к оставленному ими пулемету и открыл огонь на поражение. В неравной схватке были убиты семь боевиков, но и Берцинаев тоже погиб. На его теле потом нашли 17 пулевых ранений, и одно контрольное в голову.
      ****Из-за ошибки вертолетчиков 8 августа в ущелье Андийского Койсу была повреждена ЛЭП, и весь Цумадинский район погрузился во тьму.

      После заключения Хасавюртовских соглашений, Чечня, казалось, добилась своей главной цели - свободы. В независимой Республике Ичкерия были проведены выборы, на которых победу одержал Аслан Масхадов - выборы эти были признаны всеми странами, в том числе и Россией. Казалось бы: пришло самое время заняться восстановлением порушенного войной народного хозяйства, установить власть закона (пусть даже шариатского), наладить мирные отношения с соседними государствами. Но не тут-то было: за годы Дудаевского режима чеченцы отвыкли работать честно, на место заводов и колхозов пришли полумафиозные-полукняжеские "дружины", наладившие тесные контакты с российской преступностью.
      Очевидно, что Первая Чеченская война начиналась под лозунгом борьбы за свободу, но чем дальше - тем сильнее становилась ее религиозная составляющая, выраженная в слове "джихад". Джихад - это война против неверных, война за распространение ислама во всем мире. Идейный вдохновитель джихада - Усамма бен-Ладен, - видел ближайшую задачу Аль-Каиды на Северном Кавказе в его отделениии от России и создание Кавказского Халифата - от моря до моря. Не больше и не меньше.
      Ключевая роль в этом плане отводилась Чечне, тем более, что фундаменталисты за годы безвременья успели там основательно закрепиться. В 1996-98 годах сотни чеченцев и дагестанцев прошли военную подготовку в лагерях талибов и идеологическую - в Исламском Университете. Кроме того, был создан филиал Талибана в Чечне - Шура народов Ичкерии и Дагестана, во главе которого встал Шамиль Басаев. Но настоящим лидером чеченских ваххабитов был эмир аль-Хаттаб, организовавший под Сержень-Юртом пять военно-диверсионных лагерей.
      В 1996-98 годах под зеленое знамя пророка перешли такие известные командиры, как Арби Бараев и Салман Радуев. Но скоро от чеченского ваххабизма стало попахивать трупами и наркотиками, поэтому ваххабиты нашли поддержку далеко не у всех чеченцев. Не удалось им наладить взаимопонимание и с официальным Грозным - все эти годы прошли в тайной (а иногда и в явной) борьбе с светскими Масхадовым, Гелаевым, братьями Ямадаевыми, а также с муфтием Ахмадом Кадыровым.
      Дагестанский ваххабизм был древнее чеченского. Он появился еще в 80-х годах прошлого века как социальная реакция на массовое обнищание населения во время Перестройки. Клан Магомедали Магомедова, захвативший в Дагестане власть, только подливал масла в это огонь. Магомедов быстро понял, какая опасность исходит от ваххабизма. Все девяностые годы прошли под знаком травли ваххабитов в печати и на телевидении. Дело доходило и до изгнания инакомыслящих, закрытия их общин, притеснений по работе и т.д. Такая политика направила дагестанских ваххабитов на путь экстремизма. Единственное решение своих проблем они видели в Исламской Революции по образцу Афганистана.