В раннем детстве люди верят во всё. И в шапку-невидимку, и в бабу-ягу, и в то, что на свете бывают мальчики и девочки, которые никогда не балуются, всегда слушаются старших и совершенно начисто съедают свои завтраки, обеды и ужины, с удовольствием запивая всё это рыбьим жиром.
      Но годы идут, и с годами приходят сомнения. И наступает день, когда люди, достигшие дошкольного возраста, начинают задумываться: что же всё-таки бывает, а чего не бывает никогда.
      — Да, — говорят дошкольники, — бывают водопады, ежи, троллейбусы, футбольные матчи и приятные сюрпризы… А вот привидений, волшебных палочек, летающих лошадей и говорящих собак не бывает. Зато бывают говорящие попугаи. Не бывает мальчиков с пальчик, но бывают просто маленькие мальчики и девочки. Не бывает добрых фей, зато злых тоже не бывает.
      Или, например, кошки. Кошки бывают. Они бывают белые, рыжие, чёрные. Или бело-рыже-чёрные. Или белые с чёрными пятнами. Или наоборот. Ещё бывают полосатые кошки. Зато не бывает кошек в клеточку.
      И кошек в горошек тоже не бывает. Зато бывает зелёный горошек в банках. И варёная кукуруза. И подводные лодки. Они тоже бывают, хотя их совсем не видно, потому что они плавают под водой. А водяных и русалок не бывает. И ещё не бывает леших, домовых и кощеев бессмертных.
      Вот как говорят люди, достигшие дошкольного возраста и уверенные, что на свете есть такое, что бывает, а есть такое, чего не бывает никогда.
      А потом дошкольники становятся школьниками. И в школе им рассказывают про другие планеты. И про то, что на этих других планетах, возможно, есть жизнь. И эта жизнь, может быть, совсем не похожа на нашу. И школьники понимают, что, может быть, на какой-нибудь другой планете есть и летающие лошади и кошки в горошек. Да что там на другой планете, может, они по нашей планете где-нибудь бегают. Ещё не открытые.
      И постепенно выясняется, что на свете вообще нет такого, про что можно сказать — этого не бывает никогда.
      Просто есть такое, что бывает часто, и про это знают все, а есть случаи, про которые трудно сказать, были они или нет. Может, и были, только очень давно или очень редко.
      Про то, что случается часто, пишут учебники, а про то, что то ли было, то ли нет, рассказывают легенды и мифы.
      В каждой стране, в каждом городе, даже в каждом дворе рассказывают свои мифы и легенды. А перед тобой, уважаемый читатель, лежат легенды, которые рассказывают друг другу в Лавровом переулке.
      Есть в Лавровом переулке легенды старинные, которые ещё прадедушки и прабабушки рассказывали бабушкам и дедушкам, дедушки и бабушки папам и мамам, а папы и мамы и сейчас рассказывают их своим детям.
      Вот, например, легенда про мальчика, который никогда не умывался.
      Ему говорили: «Посмотри на себя! На кого ты похож?»
      А он отвечал: «На дедушку и немножко на тётю Раю, которая живёт в Одессе».
      В конце концов он стал такой грязный, что однажды мама не узнала его и не пустила домой. Несчастному ребёнку пришлось уйти в лес, и всю дальнейшую жизнь он прожил там, сидя на дереве.
      Есть другая история про девочку, которая очень плохо ела и совсем не пила молока. Эта девочка стала такая худенькая и лёгонькая, что однажды её унёс ветер. И обратно не принёс. Говорят, она до сих пор где-то летит вверх ногами.
      А ещё рассказывают про мальчика, который не умел сам одеваться. Не умел и не хотел учиться. Этот мальчик потом вырос и пошёл служить в армию солдатом. Но одеваться он так и не научился, и в армии каждое утро его одевал лейтенант. А потом он сам стал лейтенантом и его каждое утро одевал майор. А когда он стал майором, его приходил одевать генерал.
      Но однажды генерал забыл его одеть, и майору пришлось идти на военный парад, завернувшись в простыню. Завёрнутый в простыню майор шёл впереди солдат, а солдаты не могли идти, потому что падали от смеха.
      Вот такие удивительные мифы и легенды рассказывают родители своим детям в Лавровом переулке. Но те легенды, которые мальчики и девочки Лаврового переулка рассказывают друг другу, ещё удивительней.

      Говорят, что в старинные времена Лаврового переулка вовсе не было. Его потом построили вместе с городом. А тогда было на месте Лаврового переулка Поле Брани.
      Это было такое специальное поле большого размера, на котором встречались разные войска. Войска были разные, но каждый раз обязательно в одном войске были наши, а в другом враги.
      Войска появлялись на поле с двух сторон и осторожно подходили поближе друг к другу. Враги всегда начинали первыми. Они выходили на самую середину Поля Брани, становились перед нашими и начинали браниться.
      — Ду-ра-ки! Ду-ра-ки! — кричали враги хором. И размахивали руками.
      А наши им спокойно отвечали:
      — От та-ких же слышим! От та-ких же слы-шим!
      Тогда враги начинали волноваться и кричали:
      — Ма-мень-ки-ны сы-ноч-ки! Ма-мень-ки-ны сы-ноч-ки!
      А наши отвечали:
      — Са-ми та-ки-е! Са-ми та-ки-е!
      Тут враги совсем выходили из себя, и от злости начинали путаться. Одна половина врагов кричала: — Тру-сы!
      — Сла-ба-ки!
      И так как они кричали одновременно и все сразу, у них получалось:
      — Тру-ба-сы!
      — Сла-сы!
      — Ба-сы!
      — Ки-сы!
      Враги начинали сами себя не понимать и от этого смущались и терпели поражение. А наши с победой возвращались домой и всю дорогу смеялись.
      И так продолжалось до тех пор, пока враги однажды не обиделись.
      — Почему это мы всё время враги?! — сказали враги. — А вы всё время наши? Это очень нечестно и несправедливо. Давайте меняться. Мы тоже хотим быть наши.
      — Меняться мы не станем! — сказали наши. — Но если вы хотите тоже быть наши, то будьте. Пожалуйста.
      И враги стали наши. И перестали браниться. И Поле Брани стало уже не Поле Брани, а просто поле. И на этом поле наши и бывшие враги, которые были теперь уже не враги, а тоже наши, построили город. А внутри города Лавровый переулок. И всё стало так, как оно сейчас есть.

      Рассказывают, что однажды в Лавровый переулок упало с неба что-то вроде летающей тарелки. Дошкольники увидели эту штуку и закричали:
      — Ура! К нам с другой планеты прилетели! В гости!
      И действительно. С прилетевшей штуки слезли два маленьких человечка, с виду тоже дошкольники, только очень испуганные.
      — Привет! — сказали местные дошкольники прилетевшим. — Как дела, как поживаете, что нового?
      — Хорошо поживаем, — сказали прилетевшие и заревели, как маленькие.
      — Если вы хорошо поживаете, что же вы ревёте? — удивились местные дошкольники.
      — Мы домой хотим, — ревели прилетевшие, — к мамам!
      — Ну вот, — обиделись дошкольники, — только прилетели, и сразу обратно! Расскажите хоть, как летели, как приборы работали, как запускались!
      — Плохо летели, — сказали прилетевшие, — вверх ногами, а приборов у нас никаких нет, а запускались мы с качелей.
      — Как? — удивились дошкольники. — Разве можно с качелей на другую планету залететь? Да ещё без приборов!
      — А мы не с другой планеты, — сказали прилетевшие дошкольники и ещё сильней заревели, — мы с соседнего двора запускались. Нечаянно. Мы на качелях качались. Качались, качались и раскачались. А качели оторвались. Вот мы и запустились. Вверх ногами.
      — Хватит реветь, — сказали местные дошкольники, — лучше радуйтесь, что вы в ящик с песком упали и от этого у вас мягкая посадка получилась. Если бы у вас твёрдая посадка была, вы бы ещё не так ревели. Так что радуйтесь.
      Прилетевшие дошкольники радоваться не захотели, но реветь перестали. И снова сказали:
      — Мы домой хотим.
      — А хотите, — предложили местные дошкольники, — мы вас обратно запустим? С наших качелей.
      — Нет, — сказали прилетевшие, — не хотим. Мы лучше через забор перелезем.
      И перелезли. А дошкольники Лаврового переулка сначала поспорили, а потом решили, что если сделать очень большие качели и очень хорошо раскачаться, то можно и на другую планету запуститься. Можно, но не стоит, потому что неизвестно, открыли уже на той планете ящики с песком или ещё не открыли. Если не открыли, то какая же может быть мягкая посадка?!

      В стародавние времена, когда в Лавровом переулке ещё и не начинали строить новый дом с булочной, и за хлебом приходилось ходить далеко — через две улицы, жил в третьем подъезде, в шестой квартире известный хулиган Васька Первоклассник.
      Были у Васьки два приятеля Мишка Хвостиков по кличке Хвост и овчарка Лада, которая ночевала в Васькином подъезде на втором этаже, а весь день лежала на солнышке и ленилась.
      Самым главным из троих был Васька, потому что он был самым сильным. Самым умным был Хвост, потому что мама его работала в библиотеке и Хвост, с тех пор как научился читать, успел уже прочесть половину всех книжек, какие только есть. А овчарка Лада была самая смелая. Её боялся даже Васькин тёзка, огромный чужой и рыжий кот, неизвестно откуда появлявшийся в переулке и неизвестно куда исчезавший.
      Каждый день, как только Васька и Хвост приходили из школы, вся тройка появлялась в переулке и начинала хулиганить. Хулиганства придумывал Хвост, а Васька и Лада с удовольствием хулиганили. Самое любимое хулиганство у них было пугание девчонок. Через Лавровый переулок всегда ходила масса девчонок. На соседней улице стояло какое-то девчоночье училище, то ли музыкальное, то ли швейное, и девчонки туда всё время бегали.
      Девчонок пугали так: Лада ложилась под дерево, Хвост прятался за мусорником, а Васька залезал на то дерево, под которым Лада лежала.
      И вот, как только появлялась стая девчонок, Лада вскакивала и начинала дико лаять на дерево, а Васька на дереве начинал кричать: «Помогите! Спасите! Сейчас я сорвусь и она меня съест!»
      Девчонки тоже начинали кричать: «Сейчас она его съест!»
      Тут из-за мусорника выскакивал Хвост и орал: «Держись, друг! Я иду на помощь!» Но как раз в эту минуту Васька переставал держаться и падал вниз — прямо Ладе в пасть. Лада сразу бросалась на Ваську и делала вид, что она его загрызает, Васька сразу переставал орать, закрывал глаза и притворялся уже почти загрызенным. А Хвост хватал друга за ногу и начинал его у Лады отнимать. Тогда Лада прыгала на Хвоста и валила его на Ваську. Хвост сначала кричал очень громко, потом всё тише и тише, а потом совсем замолкал. В переулке наступала жуткая тишина. Лада садилась на уже «почти скушанных» ею Ваську и Хвоста и начинала внимательно смотреть на застывших с перепугу девчонок. Тут девчонки начинали дрожать и плакать и с воплями бежали в своё музыкально-швейное училище. В училище начиналась страшная паника. Оттуда выскакивали все учительницы во главе с директором и бежали впереди своих девчонок спасать «загрызаемых» Ваську и Хвоста. Когда вся эта компания врывалась в переулок, Васька и Хвост мирно играли в песочек, а Лада смирно лежала рядышком и ласково виляла хвостом.
      Директор бежал впереди, за ним учительницы, а сзади девчонки. Все они не могли сразу остановиться, поэтому сначала несколько раз обегали вокруг хулиганов и только потом останавливались и спрашивали: «Что тут случилось?» Тогда Васька очень удивлялся и тоже спрашивал: «Где?» А Хвост начинал оглядываться по сторонам, как будто ему тоже очень хотелось узнать, где что случилось. А Лада как ни в чём не бывало улыбалась и виляла хвостом.
      И директору приходилось уводить всё своё училище назад, а девчонки по дороге рассказывали учительницам, что, наверно, это какая-то другая собака съела каких-то других мальчиков и убежала в какой-то другой переулок.
      А Васька, Лада и Хвост веселились вовсю, причём Хвост уже придумывал новое хулиганство.

      Жили когда-то в Лавровом переулке братья-близнецы Митя и Витя. И так они были друг на друга похожи, что никто их различать не умел, даже родители. Братья ужасно радовались, что они такие одинаковые, и всё время мечтали, какие весёлые штуки они будут устраивать, когда подрастут.
      — Вот, например, — говорил брат Митя, — даёт тебе Дед Мороз подарок на ёлке, а тут я за подарком подхожу. Дед Мороз говорит: «Мальчик, ты же только что получил подарок!» А я: «Что вы, это не я, это вон тот, другой мальчик получил». Дед Мороз смотрит на тебя и видит — действительно другой мальчик, только очень похожий, и даёт мне подарок. А тут ты опять за подарком подходишь. Дед Мороз думает, что нас тут таких похожих много, и даёт тебе второй подарок. А тут опять я подхожу, а потом опять ты. И опять я.
      — Здорово! — радовался брат Витя. — Или, например, становимся мы боксёрами. Первый раунд ты на ринге, а во втором раунде вместо тебя незаметно я выхожу. Соперник устал, а я свеженький. И победа за нами.
      — Правильно! — соглашался брат Митя. — А потом мы ещё и не такие штуки придумаем.
      Так они мечтали, мечтали… и вдруг Митя нечаянно упал и нос поцарапал. А мальчик с поцарапанным носом на мальчика с непоцарапанным уже, конечно, не похож, хоть они и близнецы. Пришлось братьям целую неделю ждать, пока нос заживёт. Но когда нос у брата Мити зажил, брат Витя нечаянно себе шишку на лбу набил. И они опять стали непохожие. А потом брат Митя подрался и ему синяк под глаз поставили. Брат Витя с горя тоже в драку полез, чтобы и у него синяк был, но ему не под тот глаз синяк поставили, под правый. А у брата Мити под левым был.
      А потом у брата Вити на носу прыщ вскочил. А потом брата Митю в парикмахерской нечаянно наголо постригли. И так всё время. То одно, то другое.
      Так у них всё детство зря и пропало. Только один раз, когда они уже совсем взрослыми стали, удалось им штуку с боксом устроить. В первом раунде брат Митя дрался, а во втором незаметно брат Витя на ринг вышел. Только напрасно они ждали, когда соперник устанет. Оказалось, что против них тоже братья-близнецы выступали. И те близнецы точно такую же штуку придумали.

      Рассказывают, что не так уж давно жил в Лавровом переулке пятилетний мальчик Саша. У пятилетнего мальчика Саши была трёхлетняя сестрёнка Леночка. Сестрёнку свою Саша не обижал, гулял с ней во дворе, делал для неё куличики из песка и вытирал ей нос.
      Но в конце концов всё это ему надоело.
      — Слушай, — однажды сказал Леночке Саша, — ты, конечно, девчонка не вредная, но и не полезная. Другие ребята в футбол умеют, в теннис, в волейбол. А я только куличики из песка. А всё из-за тебя. Потому что у меня всё свободное время на тебя тратится. Даже в шахматы не научился.
      — Ну что ж, — сказала Леночка брату, — ты, пожалуй, прав. Давай, учись в шахматы, я мешать не стану.
      И Саша стал учиться в шахматы. Через две недели Саша вызвал на состязание всех шахматистов Лаврового переулка и всех их обыграл. Потом Саша выиграл сеанс одновременной игры у всех перворазрядников города и про него написали в городской газете заметку «Юный талант».
      А ещё через месяц в Лавровый переулок пришёл чемпион мира по шахматам, который услышал про Сашу и специально приехал сыграть с ним товарищеский матч из шести партий.
      Первую и вторую партии Саша проиграл. Весь Лавровый переулок стоял вокруг шахматной доски и болел за Сашу. Впереди всех стояла Сашина сестрёнка Леночка, хмурилась и ковыряла в носу.
      Саша тоже хмурился и сосал леденец. А чемпион мира улыбался и курил папиросу.
      Третью партию Саша и чемпион сыграли вничью, а четвёртую и все остальные Саша выиграл. Чемпион с горя навсегда бросил курить и уехал, радуясь, что они с Сашей играли товарищеский матч. Если бы их матч назывался официальным матчем на первенство мира, то чемпионом считался бы уже не чемпион, а Саша.
      Все Сашу поздравляли с победой, а разные фотокорреспонденты с утра до вечера фотографировали его то в фас, то в профиль.
      Даже известный хулиган Васька Первоклассник и его овчарка Лада однажды подошли к Саше и пожали ему руку. Сначала Васька, а потом Лада.
      — Ты молодец, — сказал Саше известный хулиган Васька Первоклассник, — здорово у тебя получается!
      А овчарка Лада посмотрела на Сашу с уважением. Рассказывают, что Саша тогда скромно промолчал.
      И вообще, в Лавровом переулке говорят, что Саша и его сестрёнка Леночка так никогда никому и не сказали про свою хитрость. На самом-то деле Саша в шахматах не очень разбирался. Не было у него к шахматам никаких особых способностей. Просто всегда, когда он садился за шахматную доску, сестрёнка его Леночка стояла рядом и незаметно подсказывала ему, куда ходить.

      Про овчарку Ладу в Лавровом переулке рассказывают много историй. Вот ещё одна.
      Говорят, что каждое лето Лада со своими друзьями Васькой Первоклассником и Мишкой Хвостиковым часто ходила на речку. Эта речка текла прямо по городу, поэтому берега у неё были каменные. Васька и Мишка, по кличке Хвост, сидели на каменном берегу и думали, чего бы такого нахулиганить, а Лада купалась и сохла, сохла и купалась, и так целый день.
      Однажды по каменному берегу, над самой речкой шёл гражданин с сосисками. В том магазине, где гражданин покупал сосиски, кончилась обёрточная бумага, поэтому сосиски не завернули, а хозяйственной сумки у гражданина тоже не было, он её дома забыл. Поэтому гражданин связал все свои сосиски в одну гирлянду, свернул эту гирлянду в моток и повесил на правое плечо. Вот это он как раз зря сделал, потому что сосисок было много — целых пять кило. Когда гражданин повесил свои сосиски на правое плечо, сосиски накренили гражданина в правую сторону. А с правой стороны у гражданина была речка. И гражданин в эту речку упал. Вместе с сосисками.
      Лада, которая сохла на каменном берегу, сразу заметила сосиски, ещё до того, как они в воду упали. Гражданина она не заметила, потому что на гражданина ей было смотреть не интересно. Ей было интересно смотреть на сосиски. Когда Лада увидела, что сосиски тонут, она подумала, что жаль будет, если такие хорошие сосиски зря пропадут. И Лада решила их спасти.
      В это время Васька и Хвост заметили, что какой-то гражданин тонет. Но пока они собирались прыгать в воду и вытаскивать утопающего, Лада уже сосиски спасла. А так как гражданин очень крепко держался за сосиски, то Лада его тоже спасла. Вместе с сосисками.
      Для утопающего гражданина спасение было очень приятной неожиданностью, и он на радостях подарил Ладе все свои сосиски. А Ваське и Хвосту он пожал руки и сказал, что они прекрасную собаку воспитали. И записал их адрес в свою мокрую записную книжку.
      Лада потом целую неделю ела спасённые сосиски. А через неделю в Лавровый переулок пришёл директор водной станции и принёс Ладе медаль за спасение утопающих на воде. Медаль Ладе очень понравилась, хоть и меньше, чем сосиски. Но говорят, что Лада так и не поняла, за что ей медаль дали. Вернее, неправильно поняла. Васька Первоклассник, например, говорил, будто Лада потом всю жизнь думала, что ей дали медаль за спасение сосисок на воде.

 
Как-то раз лохматый Шарик
Укусил воздушный шарик.
Шарик лопнул и пропал.
Шарик спрятался в подвал.
— Шарик лопнул! Лопнул шарик! —
Закричал в испуге дом.
И когда барбос соседский
Встретил Шарика потом,
Он спросил его тихонько,
Отозвав сперва в кусты:
— Слушай, друг, скажи мне честно,
Шарик лопнул или ты?
 

      Жили-были в Лавровом переулке папа и мама. И был у них сын Коля. Вот однажды говорит мама папе:
      — У всех дети, как дети, а наш Коля хуже всех. Одежда на нём горит, обувь плавится, носовые платки он теряет, а про шапку я и не говорю. Шапку он вообще носить не хочет. Зато двойки чуть ли не каждую неделю из школы носит. А в прошлом месяце подрался. А в этом месяце стекло разбил. И в футбол гоняет с утра до вечера. И вообще не слушается.
      Папа подумал и отвечает:
      — Может, наш Коля ещё и не самый плохой. Может, на свете есть дети ещё похуже нашего.
      — Нет, — говорит мама, — хуже нашего не бывает. Не веришь — у соседей спроси! — И рукой махнула.
      — Ладно, — отвечает папа, — выйду сегодня вечером во двор покурить, непременно спрошу у кого-нибудь.
      И вот вечером взял папа сигарету и пошёл во двор, покурить. А Коля тихонько следом вышел. Поймал в темноте светлячка и подошёл к папе со светлячком в руке, как будто это тоже сигарета.
      Папа решил, что это кто-то из взрослых соседей, и говорит:
      — Добрый вечер. Скажите, пожалуйста, есть у вас дети?
      — Как же, — отвечает Коля взрослым голосом, — у меня сын во втором классе учится. Толей зовут.
      — Он у вас, наверно, отличник? — спрашивает папа.
      — Ничего подобного! — отвечает Коля. — Он у меня двоечник. Каждый день двойки носит. Штуки по три в день, а иногда четыре.
      — А скажите, — говорит папа, — Толя ваш, наверно, очень бережно к одежде относится. И к обуви.
      — Да что вы! — отвечает Коля. — Он в день по три костюма в клочья рвёт, а ботинки каждые двадцать минут меняем.
      — Ничего себе! — удивляется папа и спрашивает: — А в футбол Толя ваш не очень часто гоняет?
      — Нет, — отвечает Коля, — не очень часто. Вот у соседа с верхнего этажа дочка Оля есть, так та круглые сутки с мячом бегает. А мой Толя только четырнадцать часов в сутки футболом занят. А в остальное свободное время он стёкла бьёт и дерётся с кем попало.
      Папа послушал, послушал и заторопился.
      — Извините! — говорит. — Простите, пожалуйста. До свиданья!
      И поскорей домой убежал. К маме. И говорит ей:
      — Знаешь, а Коля наш, оказывается, не самый плохой. Тут у одного соседа сын Толя есть, тоже, как наш, во втором классе, так про него, про этого Толю, и рассказывать страшно. А Коля наш ещё ничего. По сравнению с этим Толей он совсем хороший. Если его с Толей сравнивать, так мы своим сыном просто гордиться должны.
      Мама задумалась, а потом решила:
      — Если так, тогда давай будем нашим сыном гордиться. Не будем его ругать, а с завтрашнего дня будем относиться к нему с глубоким уважением.
      И начали папа и мама относиться к Коле с глубоким уважением. А ругать его совсем перестали.
      И от этого уважения стало Коле вдруг как-то не по себе. Не то чтобы совестно, а как-то неловко и неуютно. И стал Коля, сам того не замечая, потихоньку исправляться, исправляться… И постепенно совсем исправился.

      Жил в Лавровом переулке дядя Петя, который ничего не знал про детей. Он вообще не знал, что на свете дети бывают. Вернее, раньше, когда дядя Петя сам был маленьким, он знал, а потом вырос и как-то забыл. Нет, ему, конечно, встречались иногда дети на улице или в автобусе, но дядя Петя их не замечал. А если замечал, то думал, что это лилипуты из цирка или просто так, какие-то маленькие человечки.
      Однажды дядя Петя возвращался с работы и нёс домой свою зарплату. И вдруг увидел, что в ящике с песком сидят какие-то маленькие люди и делают что-то непонятное. Это были дошкольники, которые лепили куличики, но дядя Петя этого не знал.
      Он подошёл и сказал:
      — Здравствуйте, товарищи! Что это вы делаете, если не секрет?
      — Не секрет! — сказали дошкольники. — Мы играем.
      — И кто выигрывает? — спросил дядя Петя.
      — Никто! — удивились дошкольники. — Просто играем, и всё.
      — Невероятно! — воскликнул дядя Петя. — Первый раз вижу такую игру, в которой никто не выигрывает. И в хоккей, и в футбол, и даже в домино обязательно кто-нибудь выигрывает! А вы просто играете, и всё!
      — Такая игра! — сказали дошкольники.
      Дядя Петя смотрел, смотрел на дошкольников, а потом сказал:
      — Вы меня, конечно, извините, товарищи, но скажите, пожалуйста, почему вы все такого очень маленького роста?
      — Для своего возраста, — обиделись дошкольники, — мы совсем не маленького роста. И потом мы всё время растём.
      — Всё время? — удивился дядя Петя. — Каждый день? И ночью тоже? А почему же вы тогда такие… невысокие?
      — Потому что мы ещё не успели вырасти, — сказали дошкольники, — мы недавно начали.
      — Потрясающе! — сказал дядя Петя с грустью. — А вот я совсем не расту. И никто из моих знакомых тоже по ночам не растёт. И днём не растёт. Даже мой начальник на работе. Он всегда одинаковый.
      — Это потому что он взрослый, ваш начальник, — сказали дошкольники. — И вы тоже. А мы не взрослые. Мы ещё дети!
      — Кто? — не понял дядя Петя.
      — Дети!
      Тут дядя Петя хлопнул себя по лбу и закричал:
      — Вспомнил! Правильно! Ну конечно! Вы дети! Вот вы кто! Как же это я забыл! Дети! Вот здорово! — И дядя Петя так обрадовался, что достал свою зарплату, побежал и купил всем дошкольникам по порции эскимо. Нет, по две порции.

      Теперь дошкольнику хорошо. Только он выползает из пелёнок, его сразу начинают учить разным нужным и полезным вещам. Дошкольника учат зашнуровывать ботинки, показывают ему, как включать телевизор, и рассказывают, что вкусное, а что горькое.
      Даже подумать страшно, как жили дошкольники в доисторические времена, когда их папы и мамы были совершенно дикие и ничему своих детей не учили.
      Только представьте себе, что бы вы делали, если бы вам ничего не показывали и не рассказывали. Откуда бы вы, например, узнали, что спать надо на кровати, а не на полу, что ходить надо на двух ногах, а не на одной и что, когда грызёшь орехи, нужно сердцевину съедать, а скорлупки выбрасывать, а не наоборот?
      И как бы вы, интересно, отличили правый ботинок от левого? А сахар от мела? А касторку от кваса? А парикмахера от зубного врача?
      Но в наше время дошкольнику хорошо. Ему всё показывают и рассказывают. Всё-всё. И наверно, поэтому дошкольнику иногда хочется хоть что-нибудь понять самому. Без подсказки.
      Дошкольник Вовочка, например, хотел сам научиться кататься на велосипеде.
      Рассказывают, что, когда Вовочке купили велосипед, Вовочка вывел его во двор и стал изучать. Вовочка сам догадался, что в седло надо садиться, а за руль держаться, а педали крутить. И когда Вовочка до всего этого дошёл сам, он сел и поехал. Очень быстро. Вовочка ехал на велосипеде и думал: «Ура! Я научился кататься! Сам!» И пока Вовочка так думал, он вспомнил, что не научился тормозить. «Ничего, — решил Вовочка, — я немножко покатаюсь, а потом научусь». И действительно, Вовочка покатался, а потом научился тормозить в дерево. Но это ему не понравилось. Тогда он ещё покатался и научился тормозить в забор. Это тоже было неинтересно. Потом Вовочка научился тормозить в дядю Петю. Тормозить в дядю Петю было гораздо мягче, чем, например, в забор или дерево, но, во-первых, дядя Петя стоял в Лавровом переулке не всегда, а только когда выходил подышать свежим воздухом, а во-вторых, дядя Петя очень просил Вовочку больше в него не тормозить.
      Вовочка учился тормозить до самого вечера. Он изобретал всё новые и новые способы, но всё это было не то. И тогда он подумал: «Я сам научился кататься на велосипеде! И я сам уже почти научился тормозить. Просто я придумал много разных способов и не могу выбрать самый лучший». И Вовочка сказал себе: «Спрошу-ка я у дяди Пети!»
      И спросил. И дядя Петя рассказал Вовочке про тормоз. И показал, где этот тормоз у велосипеда.
      Всё-таки в наше время дошкольникам хорошо. Не то что в доисторические времена.

      Когда Вовочке сказали, что в Африке водятся бегемоты, Вовочка непременно решил поймать хоть одного. Но когда он узнал, что на свете бывают шпионы, то решил лучше ловить их. Поймать шпиона, конечно, гораздо интересней, чем бегемота, и, главное, значительно опасней. Но и трудней.
      Когда хочешь кого-нибудь поймать — нужно выбрать, каким способом ловить. Существует много способов ловли. Например, можно просто догнать и поймать. Или подкрасться сзади и схватить. Или спрятаться, а потом вдруг выскочить и крикнуть: «Ага! Попался!» Ещё можно ловить на приманку. Но какую приманку взять, когда хочешь поймать шпиона. На простого червяка шпион не клюнет. Не такой уж он глупый.
      Ни от кого не секрет, что шпионы чаще всего клюют на папки с секретными документами. Нужно взять папку потолще, лучше всего красного цвета, и синими чернилами написать на папке: «Совершенно секретно». Потом надо привязать к папке прочную верёвку и положить папку на видном месте, а самому спрятаться где-нибудь в кустах. И ждать, не выпуская из рук верёвку, привязанную к папке.
      Через некоторое время какой-нибудь проходящий мимо шпион заметит секретную папку и сразу же клюнет. А как только шпион хватает папку с «секретными документами» — он уже ничего не замечает. Тут его можно брать хоть голыми руками.
      Но напрасно Вовочка просиживал целыми днями в кустах с верёвкой в руке. Напрасно лежала посреди Лаврового переулка красная папка с надписью: «Совершенно секретно». Ни один шпион так и не клюнул. То ли шпионы вообще не забредали в Лавровый переулок, то ли все они уже достали себе секретные документы где-нибудь в другом месте. Вовочке не везло.