ГЛАВА 29

Несмотря на то что первый день в доме Эдварда выдался крайне напряженным, а таблеток аспирина, могущих облегчить головную боль, в ту пору не было и в помине, усталый Дарси почти сразу же погрузился в глубокий сон без сновидений. Так крепко ему не удавалось заснуть даже в коттедже Чотона.

Проснулся он часов через семь, разбуженный стуком тяжелых колес под окном спальни.

Как и каждое утро, что довелось ему провести в Гемпшире 1810 года, первые несколько минут пробуждения Дарси продолжал лежать с крепко закрытыми глазами. Он не спешил открывать их, лелея надежду, что проснулся в одной из спален эдвардианского особняка, что снимали на лето его друзья Клифтоны, что он снова в двадцать первом веке, а яркие воспоминания о последних четырех днях окажутся не более чем занимательным сном.

Внимательно прислушиваясь к утренним звукам дома, он надеялся различить знакомое завывание пылесоса; принюхиваясь к воздуху с улицы, пытался уловить в нем слабый запах выхлопных газов от старенького зеленого «рейнджровера», который Клифтоны всегда ставили на дорожке перед домом.

Но вместо этого услышал стук копыт по гравию и нетерпеливое лошадиное фырканье. Что ж, попытался уверить он себя, звуки эти еще ничего не значат. Ведь лошадь может оказаться Лордом Нельсоном, которого грум вывел на утреннюю прогулку, или одной из верховых лошадок под седлом, целую конюшню которых хозяин поместья держал для развлечения гостей.

Однако надежд, что он вернулся в свое время, заметно поубавилось.

Все-таки открыв глаза, Дарси сразу сощурился и заморгал – через распахнутое окно в комнату врывались яркие лучи света. Он медленно встал с кровати, подошел к окну, глянул вниз. Из ворот Большого дома в Чотоне выезжала тяжелая черная карета, запряженная четверкой лошадей.

На дворе все еще тысяча восемьсот десятый.

Половину минувшей ночи он провел с прекрасной женщиной по имени Джейн Остин, а вторую – с ее пьяным и взбешенным братом.

Хмурясь при мысли о том, что ему предстоит новая встреча с воинственно настроенным капитаном Остином, которая не сулит ничего хорошего, поскольку Фрэнк наверняка будет страдать тяжелым похмельем, Дарси поплескал себе в лицо воды из кувшина, что стоял на мраморной доске умывальника. А затем недовольно уставился на опасную бритву с рукояткой из слоновой кости, которую заботливо приготовили для него слуги.

Взяв в руку сие смертоносное оружие, Дарси с отвращением вгляделся в мутноватую поверхность зеркала.

– Может, стоит самому перерезать себе глотку и избавить тем самым Фрэнка от лишних хлопот, – мрачно пробормотал он.

Однако через двадцать минут, скверно выбритый и одетый в еще один неудобный костюм хозяина дома, Дарси вошел в столовую. Эдвард и несколько гостей, оставшихся ночевать, как раз заканчивали завтракать. Дарси скромно уселся у края стола.

Он нервно озирался по сторонам, опасаясь увидеть Фрэнка, однако в столовой его не оказалось. Очевидно, решил Дарси, капитан все еще отсыпается после вчерашнего.

– Доброе утро, Дарси! – Эдвард перестал жевать и приветствовал его взмахом вилки.

– Доброе утро, сэр.

Дарси продолжал глядеть по сторонам, так что вздрогнул, не заметив, как над его плечом склонился слуга, чтобы положить ему на тарелку того же мяса, которое с удовольствием поглощал Эдвард.

– Боюсь, у меня для вас плохие новости, – продолжая энергично жевать, сказал Эдвард.

Дарси едва сдержал приступ тошноты при виде пурпурного куска кровавой, недожаренной плоти, совершенно позабыв о том, что современная практика придания мясу с помощью красителей более аппетитного вида и цвета была тогда неизвестна. Он даже закрыл глаза в ожидании плохих новостей, которые, как он подозревал, касались отсутствующего капитана.

– Фрэнка срочно вызвали в Портсмут, в часть, сегодня, прямо с раннего утра, – сказал Эдвард. – Как жаль, что вы проспали его отъезд и не попрощались.

– О да, нехорошо вышло, – протянул Дарси и почувствовал, как внутреннее напряжение тотчас спало.

Он снова взглянул на тарелку и подумал: «А вообще-то этот кусок полусырого бифштекса выглядит не так уж и плохо».

Однако Эдвард продолжал сокрушаться по поводу столь внезапного отъезда брата.

– Да, – пробормотал он с вполне различимой ноткой гордости в голосе, – похоже на то, что моему брату скоро дадут временное звание адмирала и отправят в Вест-Индию. Пора положить конец этим междоусобицам диких племен.

Взяв вилку и нож, Дарси отрезал маленький кусочек мяса и отправил его в рот. Удивительно, но мясо оказалось очень вкусным, не похожим ни на один из стейков, которые ему доводилось пробовать прежде. Ну конечно, тут же догадался он, ведь они не добавляют к продуктам консерванты, стероиды, антибиотики или искусственные красители, как принято сейчас в Америке, да и во многих других странах тоже. Однако любопытно все же, делает ли это продукт безопаснее или, напротив, такое мясо вреднее для здоровья, нежели проинспектированная и сертифицированная Министерством сельского хозяйства США говядина. Он огляделся, стараясь понять, где остальные гости берут толстые ломти хлеба, которыми заедают мясо.

– Все же жаль, что так получилось с Фрэнком, – не унимался тем временем Эдвард. – А я-то рассчитывал взять вас обоих сегодня на, охоту, немного пострелять, хоть сейчас и не сезон.

Дарси пытался изобразить сожаление, в этот момент откуда-то, словно по волшебству, возник слуга и положил на тарелку перед ним подрумяненные тосты. На самом деле Дарси никакого сожаления не испытывал, напротив, искреннее радовался тому, что не придется идти на охоту с воинственным и неуправляемым Фрэнком.

Теперь, думал он, если только Джейн пришлет сообщение, что удалось найти тех крестьян и что местонахождение каменной стены им известно, все будет хорошо.

Джейн… При воспоминании о том, как они целовались ночью в лесу, как стройное ее тело крепко прижималось к нему, сердце его забилось чаще.

– Тут уж, наверное, ничего не поделаешь, – пробормотал Дарси, обращаясь к Эдварду.

Потом поднял глаза и увидел, что Эдвард снова размахивает вилкой.

– Брат Фрэнк передавал вам большой привет. И еще просил помнить ваш ночной разговор, – оживленно произнес Эдвард. – Знаете, я страшно рад, что вы так быстро с ним подружились.

– О, благодарю. – Дарси опустил глаза и принялся за еду. – Ваш брат – совершенно потрясающий, необыкновенный человек, – добавил он, от души надеясь, что Эдвард сменит тему.

Но ничего подобного не произошло. Эдвард рассмеялся.

– О, что верно, то верно. Наш Фрэнк – прекрасный, храбрый человек. Бывает немного резковат, хотя… – Тут он помахал вилкой над головой, изображая, что держит в руке саблю. – Это происходит оттого, что ему пришлось повидать много крови и вспоротых животов во время морских сражений, – так мне, во всяком случае, думается.

В столовую вошел еще один слуга с маленьким серебряным подносом, прикрытым салфеткой. Приблизился к хозяину, что-то зашептал ему на ухо. Эдвард заулыбался и указал на Дарси.

– Вам письмо от нашей дорогой Джейн, Дарси, – весело заметил он. – Похоже, вы произвели на нее столь же благоприятное впечатление, что и на Фрэнка.

Слуга подошел к Дарси. Тот взял с подноса письмо, вскрыл сургучную печать и прочел несколько строк, выведенных аккуратным мелким почерком Джейн. И сердце его радостно забилось.

«12 мая 1810 года

Сэр,

после довольно долгих поисков я все же нашла отрывок, который мы с вами обсуждали прошлым вечером. Если соблаговолите заехать ко мне сегодня в два часа дня, буду рада показать его вам».

Прекрасная, гениальная, блистательная Джейн! Так умно закодировала свое послание, точно речь шла о каком-то отрывке из книги, из-за которого у них вышел спор. А на самом деле она сообщала, что удалось найти каменную стену. Значит, он может вернуться к себе, в свое время.

Подняв глаза на Эдварда, Дарси увидел, что тот смотрит на него с нескрываемым любопытством. И тогда он сделал единственное, что пришло ему на ум: с улыбкой протянул письмо брату Джейн.

– Ваша сестра очень внимательна, – сказал он. – Вчера вечером мы обсуждали одну книгу, которую оба читали. Но ни один из нас никак не мог вспомнить, где находится там определенный и довольно любопытный отрывок. Джейн нашла его и приглашает меня заглянуть к ней сегодня днем. Хочет показать этот самый отрывок.

Дарси полагал, что польстит Эдварду этими словами, однако эффект получился противоположный.

– Гм! Скверная новость, ничего не скажешь, – заметил Эдвард, едва взглянув на письмо, лежавшее возле его тарелки.

– Простите, не понял?

Видя кислое выражение лица Эдварда, Дарси опять встревожился. Однако никак не мог понять, чем же вызвано на сей раз недовольство хозяина дома.

Через секунду Эдвард отложил нож и вилку.

– Таким образом, получается, сегодня нам не удастся выехать на охоту, раз вы идете к сестре, – разочарованно протянул он. – И все из-за какой-то ерунды, если хотите знать мое мнение.

Дарси беспомощно пожал плечами, с трудом сдерживая расплывающуюся на лице радостную улыбку. «Да, благодаря Джейн вылазка на охоту вряд ли возможна, – подумал он. – Зато есть все шансы выбраться из девятнадцатого века живым и невредимым».

Ровно в два часа дня Дарси сидел в гостиной, расположенной на первом этаже коттеджа. Все тут говорило о Джейн – начиная от любовно отполированного маленького пианино в углу и заканчивая небольшим письменным столом под выходящим на север окном. Стены украшали гравюры с французскими видами, тоже, должно быть, отобранные Джейн.

И действительно, накануне она призналась ему, что именно здесь предпочитает заниматься сочинительством в дневное время, когда достаточно светло. А за туалетным столиком у себя в спальне работает, только когда чувствует необходимость продолжать и ночью. Или когда слишком холодно – отапливать весь дом дороговато и не имеет смысла.

Как и в спальне Джейн, здесь, в гостиной, стоял все тот же дразнящий слабый запах розовой туалетной воды. Кассандра изготавливала ее из лепестков роз, которые сестры собирали на протяжении всего лета в садах у Большого дома.

Как и полагается при сугубо деловом визите, Джейн и Дарси уселись в кресла с высокими прямыми спинками друг против друга, колени их были разделены какими-то несколькими дюймами. Кассандра уселась чуть поодаль, за маленьким столиком, на котором стоял фарфоровый чайный сервиз, изукрашенный в восточном стиле синими драконами. Время от времени она бросала неодобрительные взгляды на гостя.

– Стало быть, Фрэнка сегодня, прямо с утра, отозвали в Портсмут, – сообщил Дарси. – И Эдвард очень огорчен, нескольку надеялся, что все мы отправимся сегодня днем на охоту.

Он заметил, как в глазах Джейн блеснула насмешливая искорка.

– Ну а вы, сэр? – игриво спросила она. – Вы тоже расстроились, узнав, что отменяется утомительный поход по болотам и кочкам вместе с моими братьями?

– Естественно, перспектива навестить двух очаровательных дам, которым я к тому же обязан полным выздоровлением, показалась мне куда более привлекательной, нежели хождение по полям с ружьями и собаками, – галантно ответил Дарси. Но мысли его были поглощены другим: что же придумать, чтобы остаться с Джейн наедине?..

Кассандра, казалось, была довольна его комплиментом, даже вознаградила гостя сдержанной улыбкой.

Джейн, напротив, притворилась, что шокирована этой цветистой тирадой.

– Да, не слишком хорошо получилось, – заметила она. – Потому что вам полезно как можно больше бывать на свежем воздухе. Кстати, я собиралась показать вам окрестности, если вы, конечно, не против прогулки. Сейчас самое прекрасное время года, пора цветения. Все дальние сады, поля и лужайки в цвету и благоухают, так мне, во всяком случае, говорили, – добавила она.

– Это правда, – Кассандра с энтузиазмом подключилась к беседе. – И еще мы слышали, что цветы покрывают все разноцветным ковром, каких только красок там нет!

– О, разумеется, нет ничего приятнее загородной прогулки с любезным и внимательным проводником, – торопливо вставил Дарси, пытаясь исправить свой промах.

И тут же понял по лукавой улыбке Джейн, что она специально заманила его в ловушку, чтобы посмотреть, как он будет из нее выпутываться.

– Тогда решено! – рассмеялась Джейн и захлопала в ладоши. – Идем смотреть цветы на полях и лугах. – Она обернулась к Кассандре, с надеждой взглянула на нее. – О, Касс, пожалуйста! Скажи, что ты с нами!

– Ты же прекрасно знаешь, Джейн, что я не могу, – огорченным тоном ответила Кассандра. Она еще не понимала, что попала в ловко расставленные сестрой силки. – Потому что как раз сегодня обещала викарию зайти в церковь и посмотреть, можно ли обновить старое облачение.

Джейн сделала вид, что страшно огорчена.

– О, Касс, бедняжка! – сочувственно воскликнула она. – Ну конечно, как же это я забыла!

Однако темные ее глаза так и искрились злорадством, и еще она успела метнуть многозначительный взгляд в сторону Дарси. А потом вновь обратилась к Кассандре:

– Знаешь, дорогая сестра, тогда обещаю, что соберу тебе самый красивый весенний букет на свете! Может, это тебя хоть немного утешит.

Закончив с чаепитием и обменом любезностями с Кассандрой, а также обсуждением того, какая прекрасная стоит погода и какую пользу здоровью принесет прогулка на свежем весеннем воздухе, Джейн с Дарси зашагали рядом по узкой тропинке, вьющейся через лужайку.

– Какой вы, однако, бываете плохой, – шутливо заметил Дарси. – Как это можно, обманывать родную сестру?

Джейн весело рассмеялась и, обогнав своего спутника, бросилась рассматривать целую россыпь нежно-розовых цветов, которые углядела еще издали. Они умудрились прорасти сквозь старую высохшую траву возле деревянной изгороди.

– Совсем не знаете вы мою сестрицу. Ее ке так-то легко обмануть, – смеясь, заметила она и стала поджидать, когда он поравняется с ней. – Ведь мы с вами замыслили маленький заговор, так что должны были остаться наедине. – Она приложила палец к губам и прошептала заговорщицки: – Видите ли, сэр, моя сестра вообразила, что мы с вами стали любовниками.

Дарси хотел что-то ответить, но не успел. Стоило ему поравняться с Джейн, как она подошла к изгороди и указала на продолговатый, открытый всем ветрам луг.

– Место, где вас нашли крестьяне, отсюда совсем недалеко. Вроде бы в самом конце этого поля.

Он перелез через изгородь, подал ей руку, помог спуститься на сырую, поросшую травой землю по другую сторону.

– Думаете, у вас получится вернуться в свое время так же легко, как вы попали сюда? – спросила Джейн, не выпуская его руки из своей чуть дольше, чем позволяли приличия.

– Не знаю, – пробормотал Дарси.

И они зашагали к краю поля по высокой мокрой траве. Дойдя примерно до середины, Дарси остановился, обернулся к своей спутнице.

– Послушайте, Джейн, насчет вчерашней ночи…

Нечто похожее на страх или боль промелькнуло в темных ее глазах. Она резко отошла и торопливо зашагала к видевшейся впереди каменной стене, над которой нависали деревья.

– О, вы только посмотрите! – воскликнула она. – Должно быть, то самое место.

Дарси подошел к стене, поднял голову, взглянул на арку, образованную переплетенными ветвями. Осторожно провел ладонью по каменной кладке, отметив, что она нагрелась под полуденным солнцем.

– Да, – после небольшой паузы тихо произнес он. – Это оно.

Джейн присела на каменный выступ, отвернулась и стала разглядывать сквозь ветви такую обычную, ничем не примечательную с виду лужайку, по которой они пришли.

– Как же вы собираетесь вернуться? – спросила она и сосредоточенно свела брови в прямую линию, точно сидела за пианино и исполняла какой-то особенно сложный отрывок.

Дарси окинул взглядом стену, затем лужайку, и надежда его на скорое возвращение начала таять.

– Понятия не имею, – признался он.

Потом нагнулся, подобрал высохшую ветку, размахнулся и перебросил ее через стену. Она с легким хлопком упала где-то по другую сторону и осталась лежать в траве, как и положено мертвому куску дерева. Ничего необыкновенного не произошло.

– Думаю, все же стоит попробовать. Перелезайте через стену, – сказала Джейн.

Дарси, на минуту замявшись, поднялся по каменной кладке, спрыгнул с другой стороны. И снова ничего особенного не случилось. Он посмотрел на Джейн и покачал головой.

– Не-а!

– Не-а! – рассмеялась Джейн. – Я должна запомнить это выражение. Потому как оно как нельзя лучше соответствует выражению вашего лица.

Чувствуя себя полным идиотом, Дарси вновь перебрался через стену и оказался рядом с Джейн. Когда он стоял по ту сторону, то на миг ужаснулся: если он попадет в свое время, больше никогда ее не увидит. Но он тут же отогнал эту мысль.

– Как бы там ни было, но без Лорда Нельсона… то есть моего жеребца, я возвращаться не стану, – заметил он, изо всех сил стараясь скрыть охватившее его разочарование.

– О, сэр, я и не думала, что вы говорите об адмирале Нельсоне, герое Трафальгара, – поддразнила его Джейн. И одарила ослепительной улыбкой, видимо донельзя довольная тем, что он вернулся к ней и ничего из его затеи не вышло. – Помню, как была удивлена, когда вы сказали, что назвали своего коня в честь моего любимца, величайшего моряка и героя Англии. Особенно если учесть, что бедный лорд Нельсон пал смертью храбрых от пули французского солдата совсем недавно. – Она помолчала, потом заговорила снова, более серьезным тоном. – Мне страшно неловко в этом признаваться, но именно таково было мое первое впечатление от вас, мистер Дарси. Какая, однако, самонадеянность и тупость, подумала я тогда. Но, с другой стороны… чего еще ожидать от нецивилизованного американца?

Дарси досадливо поморщился, вспомнив обстоятельства их первой встречи.

– Да, наверное, я немало удивил все ваше семейство, – заметил он. – Привезли грязного, истекающего кровью человека в дом, в странной одежде, а он еще стал требовать какой-то телефон… – Он осторожно взял ее за руку. – От души надеюсь, Джейн, что мне все же удалось хоть немного изменить первое неблагоприятное впечатление к лучшему.

– О да, разумеется, мистер Дарси, – с улыбкой ответила она. – Удалось, и очень даже неплохо. Вообще, если честно признаться, я вовсе не в восторге оттого, что вы собираетесь покинуть нас. Впрочем, неудивительно. Наш Чотон не назовешь таким уж занимательным местом…

Тут Джейн умолкла и отвернулась, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы.

Дарси бережно обнял ее за плечи, заставил взглянуть себе прямо в лицо.

– Как бы мне хотелось, Джейн, чтобы мы встретились при совсем других обстоятельствах, – тихо произнес он. – Более прекрасной, удивительной женщины мне еще не доводилось знать.

– А мне – более замечательного мужчины, – еле слышно выдохнула она. Потом шмыгнула носом, улыбнулась и отерла слезу со щеки тыльной стороной ладони. – По крайней мере, мне удалось испытать хоть малую толику страстей и эмоций, что я так часто и, увы, неудачно пыталась описать.

Растроганный глубиной чувств, звучащих в этих словах, Дарси крепко обнял Джейн, прижал к себе.

– Неужели это так много для вас значит? – спросил он. – Какие-то несколько часов, что мы провели вместе прошлой ночью?

Джейн подняла глаза. На губах ее играла загадочная улыбка.

– Да. Прошлая ночь и те три дня и три ночи, что вы лежали в постели, наблюдая за каждым моим движением, прислушиваясь к словам, в которых я раскрывала вам свое сердце…

Удивленный Дарси слегка отстранился.

– Так вы знали?

– Не могу сказать, что всегда точно могла определить, спите вы или притворяетесь спящим, – ответила она. – Но много раз мне казалось, что на меня устремлен чей-то взгляд, а ведь в комнате кроме нас никого больше не было. И недоумение бедного мистера Хадсона, который никак не мог понять, почему вы не приходите в себя, заставило заподозрить, что вы, должно быть, ранены не так уж и серьезно.

При упоминании имени старого ворчуна доктора Дарси расхохотался.

– Да, но не следует забывать, что этот ваш бедный мистер Хадсон все же убедил меня, что лучше очнуться. В противном случае меня ждала новая пытка, лечение какими-то пчелами или осами. Неужели у вас так распространена эта совершенно садистская медицинская процедура?

Джейн усмехнулась.

– Да ничего подобного. Мистер Хадсон поделился со мной своими подозрениями, сказал, что общее ваше состояние не такое уж плохое, что вы наверняка притворяетесь, вот и решил немного припугнуть. Этот милейший старик заверил меня, что порой одного упоминания о лечении пчелами достаточно, чтобы произвести чудодейственный эффект и моментально излечить, казалось бы, совсем безнадежного пациента.

Дарси покраснел.

– Выходит, я недооценил его, – пробормотал он. – А знаете, вы были правы, когда обозвали меня крайне самонадеянным типом. Ибо я имел глупость вообразить, что новые социальные традиции и продвинутые технологии нашего времени означают мое превосходство над вами. Забыл о мудрости, образованности, интеллигентности. Сможете ли вы простить меня за это, Джейн?

Она нежно поцеловала его в губы.

– Прощаю вас, дорогой мистер Дарси, ибо не знаю ни одного другого мужчины в мире, который открыто признался бы женщине в своих недостатках и ошибках. Не знаю я и человека, которому были бы ведомы ужасающие и опасные тайны и достижения будущего и который ни разу не испытал бы искушения использовать это преимущество в своих целях.

Она снова поцеловала его, затем отстранилась, глянула вверх сквозь ветви деревьев. И весело спросила:

– Ну и когда же вы думаете покинуть нас?

Дарси покачал головой.. Он боялся признаться в этом даже самому себе, но далеко не был уверен в том, что у него вообще получится выбраться отсюда.

– Не знаю, – уклончиво ответил он. – Портал, или как там еще его называют, в данный момент вроде бы не работает. – Он закрыл глаза, пытаясь припомнить до мельчайших подробностей минуты и секунды, предшествовавшие его скачку в прошлое. – Помню, что солнце заполняло собой все пространство между стеной и ветвями, так и слепило, – сказал он. – Возможно, все дело в освещении. Попробую прийти сюда завтра, на рассвете.

Какое-то время они сидели молча. Дарси нащупал пальцами спрятанный под рубашкой медальон, его он носил, не снимая, с тех самых пор, как мать подарила ему на шестнадцатилетие. Заведя руку за голову, он расцепил застежку, снял медальон и спрятал в кармашек жилета для часов, а цепочку вложил в руку мисс Остин. Джейн с удивлением и восхищением смотрела на цепочку изящного плетения. Наконец вопросительно подняла глаза на Дарси.

– Я слышал, как вы с Кассандрой говорили о крестике, который прислал брат. И о том, что не хочется носить его на обычной шелковой ленточке, – объяснил Дарси.

Джейн была потрясена.

– О боже, какая красота! Просто прелесть!

Он взял цепочку, надел на нее и стал застегивать сзади, покрывая шею быстрыми нежными поцелуями. Джейн извернулась, снова заглянула ему прямо в глаза. Дотронулась до цепочки кончиками пальцев.

– Всегда будет у самого сердца. Как и воспоминания о вас.

Дарси наклонился и крепко поцеловал Джейн в губы.

Они сидели на нагретом солнцем выступе каменной стены и обменивались тайнами, которые не осмелились бы открыть ни одной живой душе на свете – ни в нынешнем мире, ни в том, двухсотлетней давности. А потом целовались и целовались, не в силах оторваться друг от друга. Потому что чувствовали: чудом выделенное им судьбой время почти истекло.

ГЛАВА 30

Отбрасывая за собой длинные тени, Джейн с Дарси медленно шли узенькой тропинкой к коттеджу. Близился вечер. У ворот они остановились. Там, терпеливо поджидая возвращения хозяина, Лорд Нельсон пощипывал пучки травки, выросшей вокруг столбиков.

– Останетесь ночевать в доме брата? – спросила Джейн и испытующе взглянула на Дарси, хотя на всем долгом пути до дома они ни разу не заговорили о возможном времени его ухода.

– Нет, думаю, это будет неблагоразумно, – ответил он. – За ужином поблагодарю Эдварда за гостеприимство и скажу, что уезжаю в Лондон. А сам найду где-нибудь местечко, где можно будет переждать до утра.

Джейн повернулась и какое-то время осматривала дом и окрестности, желая убедиться, что Кассандры нет поблизости. Затем наклонилась к Дарси и прошептала ему на ухо:

– Позвольте мне переждать с вами.

– Но Джейн… вы уверены?..

– Что отдаю себе отчет в своих поступках? – нетерпеливо закончила она за него. – Да, отдаю. Точно знаю, что делаю. – Она улыбнулась, и Дарси заметил, как в темных ее глазах блеснули знакомые проказливые искорки. – Я так изголодалась по прекрасным сновидениям, сэр. Если вы, конечно, не против провести со мной еще немного времени.