— Считайте, что мы друг друга поняли. — Подхватив поднос, Скотт отправился наверх. Меньше всего на свете он хотел причинить Элли новую боль, но что толку убеждать в этом Эйдриана?

Вернувшись, он решил заняться «шведским столом» и направился к буфетной.

Стоявшая возле холодильника Эллисон от неожиданности чуть не ударилась лбом о дверцу.

— Скотт?! Что ты тут делаешь?

Удивлена, конечно, отметил про себя Скотт, но ни малейшей неловкости. И слава Богу. Личико ее было все еще бледным, а под глазами залегли темные тени, при виде которых сердце у него сжалось. Ему хотелось прижать ее к себе, поцелуями разгладить морщинки в углах рта, но, увы, Эйдриан не спускал с него глаз.

— Тебе бы лучше остаться в постели…

— С какой стати? — нахмурилась Элли. — Я же ведь не больна.

— Нет, конечно, только измучена до крайности.

—Как бы там ни было, не могу же я оставить людей беззавтрака, — возмутилась она, вытаскивая из холодильника ветчину.

— Я все сделаю сам. — Скотт отобрал у нее упаковку и отнес Эйдриану.

— Скотт… — запротестовала Эллисон. — Но ты ведь наш постоялец!

— Ну и что? — прищурился Скотт. — Между прочим, Хлоя тоже. Но ведь ты же разрешаешь ей помогать тебе?

— Ну… Хлоя другое дело. А ты…

— Безрукая знаменитость? — подмигнул он. Устав спорить, он просто повернулся к ней спиной. — Что дальше? — деловитым тоном обратился Скотт к Эйдриану.

Тот без тени смущения ткнул пальцем в корзинку с булочками:

— Поставьте это на буфет.

— Понял. — Подхватив корзинку, Скотт исчез за дверью.

Постояльцы один за другим уже рассаживались за столом, когда вдруг хлопнула задняя дверь и на пороге, к общему удивлению, появился Чанс.

— Прошу прощения, что опоздал, — пробормотал он. Вид у него был помятый, а выражение лица такое, словно он все еще был слегка не в себе.

— Опоздал?! — Эйдриан воззрился на него с таким изумлением, словно увидел привидение. — Если честно, мы сегодня вообще тебя не ждали.

— О… — Чанс озирался по сторонам с таким ошалелым видом, будто попал на кухню первый раз в жизни. — Э-э-э… ну а я пришел.

— Похоже, толку от него чуть, — буркнул на ухо Скотту Эйдриан в тот момент, когда Эллисон вернулась из столовой с пустым подносом.

— Чанс? — потрясенно ахнула она. Ее и без того бледное лицо стало белым как бумага. — Что с Рори?!

— А что с ней? Рори чувствует себя прекрасно, — с легким удивлением ответил он. — И Лорен тоже. Видел своими глазами, как Рори ее кормила. Господи, она такая хорошенькая. Только совсем крошечная. Представляете, ее голова уместилась в мою ладонь, и еще осталось место! Боже ты мой, я даже представить себе не мог, что она будет такая крохотная. Я… я даже не думал…

Сунув пустой поднос Эйдриану, Эллисон повернулась к Чансу, который взахлеб рассказывал о своей новорожденной дочке. Скотт украдкой окинул ее взглядом, заметил чуть сгорбленные плечи, застывшее лицо… и тут обратил внимание, что Эйдриан тоже незаметно наблюдает за сестрой.

— Как ты думаешь, их уже можно будет сегодня забрать домой? — поинтересовался Эйдриан, раскладывая на подносе горячие булочки.

— Думаю, да, — кивнул Чанс. — Знаешь, акушерка сказала, что ей давно уже не доводилось видеть таких быстрых и легких родов.

Эллисон, забрав тяжелый поднос, молча вышла.

— Дай-ка его мне. — Скотт, выскочив вслед за ней, схватил ее за локоть. Потом подождал, пока за ними захлопнется дверь. — Как ты?

— Со мной все в порядке, — ответила Элли с таким видом, словно пыталась убедить в этом в первую очередь себя. — Просто нужно некоторое время, чтобы привыкнуть, вот и все. Ведь не будут же они разговаривать о ребенке только если меня не будет рядом, верно? Они счастливы, да и я тоже. Конечно, мне сейчас нелегко… и все равно я страшно рада за них обоих.

Скотт молча погладил ее руку, жалея, что ничем не может ей помочь.

— Они очень славные.

— Чанс и Рори? Да, — кивнула Эллисон. — И очень счастливы вместе.

— Я заметил, — улыбнулся он. Эллисон усмехнулась:

— А я уж было решила, что ты не веришь в счастливые браки.

— Я пересмотрел свое мнение. Знаешь, — уже серьезно добавил Скотт, — думаю, счастье в браке находят только те немногие, кто способен относиться друг к другу с любовью и уважением. И тут тебе очень повезло, потому что вокруг тебя сплошь именно такие люди.

— Да. И в этом мое счастье, — улыбнулась Элли.

— Твое счастье не только в этом, но и во многом другом. — Он смотрел на нее, пытаясь представить себе, каково это — жить в окружении любящих тебя людей. — А ты справишься, когда Чанс привезет домой Рори с малышкой? — озабоченно спросил он.

— Конечно, — отрезала она. — И начну с того, что извинюсь перед Рори зато, что вчера сбежала. Она, должно быть, до сих пор ломает голову, почему я не захотела посмотреть на крошку Лорен.

— Ты расскажешь ей о том, что случилось с тобой? Элли отвела глаза в сторону.

— Не знаю…

— Эллисон… — Взяв у нее из рук поднос, Скотт отставил его в сторону. — Конечно, тебе нелегко об этом говорить, но если ты расскажешь им все… о твоем ребенке, им будет легче тебе помочь.

— Я подумаю. Но не сейчас, хорошо? Пора заняться завтраком, а после — ленчем. — Она тяжело вздохнула. — Сегодня же суббота, понимаешь?

— Ну да, конечно. Такое бывает каждую неделю, насколько я знаю. — Скотт покачал головой, удивляясь, как быстро пролетела неделя. — Если хочешь, мы с Хлоей рады будем помочь.

— Спасибо. Честное слово, я страшно вам благодарна. Если Хлоя хочет помочь — чудесно. Но вот тебе нужно работать над книгой. Я и так уже отняла у тебя кучу времени.

Скотт принялся возмущаться.

— Нет, не нужно, — остановила она его. — Со мной все в порядке. А сейчас, — она подхватила поднос, — нужно отнести его в столовую.

Приклеив на лицо дежурную улыбку, Эллисон выскользнула за дверь. Скотт уныло смотрел ей вслед. На сердце у него было тяжело. После всего, что было между ними, он в ее глазах всего лишь постоялец, с которым она спит. Время от времени.

— Сейди, подожди, — окликнула Эллисон. Собака стремглав неслась впереди нее по тропинке, ведущей к домику Чанса и Рори. Услышав голос хозяйки, шелти повернулась и со всех ног кинулась к Элли, рыжая с белым шерсть вспыхнула на солнце огнем. Эллисон засмеялась, немного завидуя той бурной радости, что переполняла Сейди.

Сейди закружилась у ее ног, а потом степенно пристроилась рядом, приноравливаясь к шагам Элли. В конце тропинки показался деревянный коттедж, кокетливо кутающийся в зеленую шаль листвы, и на сердце у Эллисон стало тяжело. Скотт был прав. Ей действительно следует рассказать все сестре.

Открыть свою тайну Скотту было мучительно, однако ей стало легче — как будто вскрылся застарелый нарыв и скопившийся гной вышел наружу. Ноша, много лет давившая ей на плечи, вдруг куда-то исчезла. Эллисон казалось, что после этого она не сможет смотреть ему в глаза, но, как ни странно, теперь они даже как будто стали ближе друг другу. Сейчас она чувствовала себя с ним так легко и свободно, как никогда и ни с кем до сих пор.

При мысли об этом прежняя тревога всколыхнулась в душе Элли, но она постаралась загнать ее поглубже. Эллисон поднялась на веранду, огибавшую дом с двух сторон. Хотя крытая зеленой черепицей крыша скрывала дом, словно шапка-невидимка, отсюда, с веранды, открывался изумительный вид на залив, а плетеные стулья и стоящие тут и там горшки с цветами так и манили присесть в тени, насладиться свежим океанским бризом. Над головой весело поскрипывал флюгер, возле кормушки щебетали и ворчливо переругивались птицы.

Собрав все свое мужество, она постучала в стеклянную дверь. Мгновением позже на пороге, все такой же взъерошенный и улыбающийся, появился Чанс.

— Привет, Элли. Заходи. Рори уже все глаза проглядела, дожидаясь тебя. — Он открыл дверь, пропуская их обеих в просторную, полную света и воздуха комнату. Дом, где жили Рори и Чанс, был настолько мал, что в нем помещались только две спальни и крохотная кухонька, слишком тесная даже для двоих, но поскольку оба они питались в основном в гостинице, это их нисколько не смущало.

— Сейди, только не вздумай лаять, хорошо? Веди себя прилично, — строго приказала Элли, направляясь в гостиную. Чувствуя, что хозяйка волнуется, Сейди прижалась к ее ногам. Открыв двери, она увидела стоящую у окна Рори, а рядом с ней — колыбельку. Сквозь тонкие занавески в комнату лился мягкий свет, и Рори, купаясь в солнечных лучах, со своими золотистыми волосами и в нежно-розовом воздушном халатике сейчас была похожа на ангела.

— Она не спит? — подойдя к Рори, благоговейно прошептал Чанс. Взявшись за руки, они молча склонились над колыбелькой.

— Спит без задних ног. Держу пари, дорога домой слегка утомила ее. — Рори с улыбкой повернулась к сестре, но в глазах ее мелькнула тревога. — Тебе уже лучше? Эйдриан сказал, тебе нездоровится.

— Я в порядке.

— Это ведь не заразно? — вдруг всполошилась Рори.

— Нет, не заразно, — рассмеялась Эллисон.

— Тогда иди сюда — полюбуйся своей хорошенькой племянницей.

Эллисон с трудом заставила себя сдвинуться с места и подойти к сестре. В горле у нее застрял комок. Крошка Лорен лежала на спинке. С прозрачной, почти белоснежной кожей и нежно-розовыми щечками она была похожа на дорогую китайскую фарфоровую куклу. Похожие на розовые лепестки губки вдруг зачмокали, и это было так трогательно, что у Элли защипало глаза.

— Элли? — Рори с тревогой заглянула ей в глаза. — Что с тобой?

Эллисон вытерла глаза. Ей внезапно захотелось сбежать, забиться в свою комнату и не думать ни о чем.

— Я… мне нужно с тобой поговорить.

Повисла неловкая пауза. Чанс и Рори недоуменно переглянулись.

— Пойду взгляну на запеканку, которую Эйдриан сунул в духовку, — буркнул Чанс, поцеловав жену в лоб.

— Сейди, иди с ним, — велела Элли, решив, что для Сейди и без того достаточно переживаний. — Чанс угостит тебя чем-нибудь вкусненьким.

Миниатюрная шелти послушно потрусила за Чансом.

— Давай-ка сядем, — предложила Рори, когда сестры остались одни. Она осторожно забралась в постель, где в изголовье горой громоздились подушки. — Знаешь, я волновалась за тебя, хотя Эйдриан сказал, что Скотт отвез тебя домой. А когда Эйдриан сегодня приехал один, я уже окончательно перепугалась — решила, что с тобой что-то серьезное.

— Прости, Рори. Я совсем не хотела тебя Пугать. — Элли пристроилась на краешке постели, стараясь не смотреть на сестру. — Мне нужно кое-что тебе рассказать. Собственно говоря, давным-давно нужно было это сделать. — Эллисон неловко разгладила на коленях сарафан. — Помнишь, когда мне было шестнадцать, я попала в больницу?

— Да. Тетушка Вив сказала, что у тебя какие-то проблемы по женской части, но в подробности не вдавалась. А потом было столько всяких волнений, когда Эйдриан угодил в каталажку, что я уж и вовсе боялась спрашивать. — Рори взяла сестру за руку. — Так что же случилось?

— У меня случился выкидыш. — Эллисон по лицу сестры поняла, что та потрясена.

— У тебя был выкидыш?! — Плечи Рори согнулись, словно под тяжестью непосильной ноши. — И ты мне не сказала?!

— Рори, но ведь тебе тогда было всего тринадцать!

— Да, но с тех пор прошло одиннадцать лет! — Это прозвучало как обвинение. — Просто ушам своим не верю!

— Мне было больно говорить об этом.

— А Эйдриану ты сказала? — Рори оглянулась, словно полагая, что он тоже где-то здесь.

Элли кивнула. В горле у нее встал комок.

— Именно поэтому он тогда и избил Питера. Когда я обнаружила, что беременна, то сразу же рассказала обо всем Эйдриану. Мне было так страшно. Питер настаивал, чтобы я избавилась от ребенка, а я не хотела. Эйдриан уговорил меня признаться во всем тете Вив. А тебе мы хотели рассказать потом. Ты ведь была еще маленькая. А потом, когда я потеряла ребенка, в этом уже не было нужды. Эйдриан ужасно переживал, но решил оставить все как есть. Потом он случайно услышал, как Питер хвастается ребятам из сборной. Он так никогда и не сказал, что говорил Питер, но… могу себе вообразить. Эйдриан тогда просто взбесился. Боюсь даже думать, чем это могло бы закончиться, если бы тренер их тогда не растащил.

— Ну что ж, теперь по крайней мере многое понятно. Вот почему все это время ты старательно избегала говорить со мной о моем будущем ребенке! А я-то трещала без умолку, покаты сидела молча, и все это время… Ох, Элли! — Рори порывисто обняла ее. — Прости… мне так жаль!

— Прекрати, — шмыгнула носом Элли, погладив сестру по плечу. — Это мне должно быть стыдно, что я не нашла в себе сил разделить твою радость. Но честное слово, я очень счастлива за вас с Чансом. Не знаю, как тебе объяснить… Все это время я воображала себе все то ужасное, что могло случиться с тобой и малышкой, и чувствовала… безумный страх.

— Страх?!

— Да. Я ведь так тебя люблю. — Элли порывисто обняла сестру. — Просто не знаю, что со мной будет, если что-то случится с тобой или Эйдрианом. Знаешь, как мне иногда страшно… вдруг вы оставите меня, как когда-то мама и папа. Я этого просто не переживу. И вот теперь появилась Лорен.

Я так боялась полюбить ее — ведь это значило бы, что стану бояться потерять и ее. Иной раз мне хочется жить, никого не любя, чтобы не бояться потерять, кого люблю.

— Ох, Элли… — Потрясенная этим признанием, Рори откинулась на подушки. — Знаешь, я себе даже представить этого не могу… Как это — жить, никого не любя? А мама с папой? Неужели ты жалеешь, что любила их?!

— Нет. Просто… — в горле у Эллисон встал комок, — иногда мне хочется, чтобы я любила их не так сильно, понимаешь? Может, тогда бы я не мучилась так после их смерти. И если бы я так сильно не хотела ребенка, тоже не убивалась бы так. Любить — это иногда очень больно, вот что я имела в виду.

— Элли… — Рори с удивлением разглядывала сестру.

— Прости. — Эллисон вытерла слезы. — Я не хотела вываливать все это на тебя. Не знаю, что на меня нашло. Я ведь даже себе самой не признавалась в этом.

— Но ты ведь думала об этом. Господи… как же ужасно так жить!

— Забудь, что я говорила. — Эллисон громко высморкалась. — Прости. Сегодня такой счастливый день, а я тут расстраиваю тебя рассказами о том, что случилось бог знает когда. Просто мне захотелось выговориться.

— И правильно сделала, что рассказала! Давно нужно было это сделать. — Рори порывисто сжала руку сестры. — Ты ведь поэтому сказала, что не хочешь выходить замуж, да? Считаешь, что если не полюбишь, то больше никто не сможет заставить тебя страдать?

Эллисон молча кивнула, изо всех сил сдерживая слезы.

— Но ведь это не так-то просто, — улыбнулась Рори. — Одинокий человек не может быть счастлив. Я ведь тебя знаю. В тебе слишком много любви, чтобы она оставалась нерастраченной. Конечно, я не очень хорошо помню маму, но зато помню тебя — как ты заботилась обо мне, читала сказки, учила кататься на роликах… ну, пыталась учить. Вся моя жизнь до краев была наполнена твоей любовью. И вот теперь ты смеешь говорить, что любовь не приносит ничего, кроме страданий?!

— Я этого не говорила. Просто сказала, что мне нестерпима сама мысль о том, что я могу тебя потерять. — Эллисон снова крепко обняла Рори. — И это причиняет мне боль.

— Жаль, что я не могу дать тебе слово пережить тебя, но это было бы просто глупо, верно? Никто не может знать, что ждет нас впереди. То, что у нас есть, это настоящее. А сейчас у тебя есть я, есть Эйдриан. Да и Чанс тоже — он ведь любит тебя как сестру. А теперь еще и Лорен. Неужели у тебя хватит духу оттолкнуть нас — и все только потому, что у тебя, дескать, нет никаких гарантий, что все так и останется?! Неужели нельзя просто наслаждаться тем, что есть?

— Не знаю.

— Но разве ты не можешь хотя бы попробовать?

— Я попытаюсь.

Из колыбельки раздался слабый мяукающий звук.

— Проснулась. — Лицо Рори осветилось радостью. Она выбралась из постели и, что-то нежно приговаривая, достала из колыбельки туго спеленатый сверток. Потом с улыбкой повернулась к Элли. — Хочешь ее подержать?

Поколебавшись, Эллисон кивнула.

Рори аккуратно положила малышку ей на руки.

— Смотри, Лорен, это твоя тетя Элли. Она станет для тебя самой лучшей тетушкой в мире.

При звуках знакомого голоса Лорен перестала хныкать. Она уставилась на Эллисон огромными голубыми глазами, и та почувствовала, как мощный поток любви захлестнул ее с головой.