В озадаченной тишине кто-то неуверенно крикнул:

– Ухи…

– Пральна! – заорал я. – Дайте ему пряник!.. Главное, что есть у эльфов, – остроконечные ухи! А теперь сравните с ушами ваших свиней, и вы убедитесь, что эльфы и свиньи не просто в родстве, не просто в родстве…

Масса троллей качнулась и внезапно отхлынула от помоста. Я в недоумении смотрел в зеленые спины, что удалялись со скоростью миль пять в час, не ждал такого быстрого отклика.

– Куда это они?

– Побежали сравнивать уши, – пояснил вождь. Он переминался на бревне, словно тоже очень хотел ринуться со всеми, а то и впереди, он же вождь, но долг гостеприимства удерживал. – Свиньи в каждой семье… Вообще-то я и так теперь вижу, что да… эльфы, как бы сказать…

– Не просто родня, – сказал я веско, – а свинячье потомство! Люди от обезьян, эльфы – от свиней, гномы – от кротов, а мы, тролли, – от богов, что и правильно!.. Так что мы, как высшая раса, должны вспомнить о своем высоком предназначении и осуществить наконец Великое Пророчество, в том смысле, что собрать части Амулета, остановить Темные Силы людей, не дать проснуться древнему Злу, закрыть разлом между мирами… а также поспасать мир разными способами.

Он слушал обалдело, наконец прорычал потрясенно:

– И все это… нам?

– А как же? – удивился я. – Вы же Избранные!.. Это ваш долг и прямая обязанность перед всем прогрессивным тролльством. Как самые сильные на земле, вы должны установить свое демократическое правление на всей планете и в первую очередь начать с тех земель, где много нефти и газа… в смысле, добычи и баб! Эх, какая у вас впереди славная дорога…

Он потряс головой, стараясь прийти в себя.

– Дорога? Какая дорога? Куда?

– В лес, что помасштабнее, – сообщил я. – В этом вам уже тесно. Мы обнаружили совсем близко лес, который вдвое больше, добычи там немерено, а самое главное…

– Что?

– Там уже готовый замок, – сообщил я с гордостью. – Прямо посредине. Древними Богами все предусмотрено! Для вас старались. В том замке можно и оборону держать, и хранилище устраивать. Вы же героические тролли, вы строить не любите и не умеете, для этого существуют всякие там неполноценные расы людей и гномов! Так вот тот замок как будто создан для вас…

Шаман спросил с подозрением:

– Мне непонятно, к чему ты все это говоришь.

Я перевел дыхание и заговорил уже другим, деловым голосом:

– Мне, как троллю, хоть и другого вида, обидно, что мои сородичи живут в лесу, малом и тесном.

Шаман возразил резко:

– Мы – лесные тролли!.. Мы не любим степей.

Я сказал примирительно:

– Знаю-знаю. Мы, тролли, перемен очень не любим. Очень редко решаемся на них, хотя всякий раз выигрываем. Вон тролли Чингисхана завоевали сто королевств, сожгли их, людей истребили или увели в полон, прошли с победами до самого дальнего моря, до края земли, и теперь везде в тех королевствах с трепетом вспоминают Чингисхана! Те королевства заново заселяли очень долго, га-га-га!.. Впрочем, я уважаю ваши традиции, сам такой традиционалист, потому даже не пытаюсь звать в степи. Не зову даже жить в одних городах с людьми. Но все-таки одну возможность стоило бы использовать.

– Какую?

– Я ж говорю, – напомнил я, – совсем близко есть еще лес. Намного больше, богаче, а со всех сторон богатые города и деревни. Это значит, добычи много с любой стороны.

Слушали внимательно, с жадным блеском в глазах. Шаман недоверчиво качал головой, а вождь произнес задумчиво:

– Да, конечно… Но как туда пройти?..

– Мудрый вопрос, – похвалил я. – Да, все верно, между этими лесами – поля и города. Но я родня или не родня? Я – гроссграф всех окрестных сел, городов и замков! Выставлю могучую охрану, что не позволит не только приближаться к вам всяким там людишкам, но даже смотреть не дадут на ваше переселение!.. Разве вы не достойны великой доли? Почему ваша доблесть и отвага должны гнить в этом лесу?.. Здесь просто тесно! А как же историческое предначертание? А великое наследие предков? В том лесу есть где развернуться, набраться сил, расплодиться, а потом ка-а-а-ак двинуть на этих жалких людишек…

Из домов торопливо выкатывали бочонки с элем. От костров поменьше бегом несли на толстых прутьях куски жареного мяса, еще шипящие и роняющие капли ароматного сока на снег.

Из дома вождя принесли кубки и чаши, к моему удивлению – серебряные и золотые. Медные достались тем, кто расположился у других костров, а здесь гуляет знать: нет в мире равноправия.

– За победу! – сказал я, перехватывая инициативу. – За наше великое будущее! Разве мы его не достойны? Разве не мы слезли с деревьев, вышли из пещер и переплыли океан? Разве не мы создали самую могучую державу в мире?.. Не пора ли вернуть прошлую славу?

Тролли ревели и потрясали топорами, расплескивая эль. Мы выпили с вождем и даже с шаманом. Вождь быстро пьянел, громко и нескладно ревел боевую песню, где часто повторялся припев «Мы всех порвем!», шаман же как будто трезвел с каждой осушенной чашей, глаза из-под маски поглядывают остро и со все возраставшей подозрительностью.

– А как мы отыщем тот лес?

– Он уже отыщен, – ответил я бодро.

– А переберемся?

– Я же не только тролль, хоть и частично иноземный, – заверил я, – но и властелин над людьми! Я прибуду с большим обозом. Сколько нужно саней? Двадцать? Сорок?.. Сто?

Вождь прорычал в героическом порыве:

– Пятьдесят хватит!..

Я обвел взглядом троллей, что высыпали из домов и сидели у множества костров.

– Не мало?

– Воины пойдут пешком, – сообщил вождь. – На санях только вещи и дети. У нас даже женщины идут рядом с мужчинами!

– Равноправие, – сказал я с восторгом. – Как этого недостает примитивным людишкам! Когда же наконец мы распространим этот благородный принцип на все человечество?

…Зайчик, нажравшись у троллей железа, несся подобно стрижу над стоячим озером. Тролли, как дети, узнав, что он ест камни, таскали камни, а когда услыхали про железо, то выдергивали даже гвозди из своих домов, только бы посмотреть, как дивный конь хрумкает их, как морковку.

Конечно же, после этого ни у кого не осталось никаких сомнений, что я тролль, самый настоящий тролль. И когда я вскочил в седло, меня бежала провожать не только радостно вопящая детвора, но и ликующие родители.

Снежный вихрь завивался спиралью далеко за нами, а борозда в снегу оставалась не глубже, чем если бы пробежал толстый заяц. Разгоряченный элем, обилием сожранного мяса, я не успел промерзнуть на встречном ветре, как показался Орлиный замок.

Стражники приветствовали меня довольным ревом, я отечески улыбнулся и проскакал во внутренний двор. Зайчика перехватили, из донжона высыпали рыцари, некоторые с кубками в руках, морды красные от выпитого, глаза вообще как у вампиров. Сэр Растер вышел, как закованная в железо скала, под ним прогибается не только крыльцо, но и сама земная твердь.

– Сэр Ричард!.. Сердце мое стучит в предвкушении…

– Чего? – спросил я. – Да уберите этого противного коня, что прикидывается собакой! Он меня затопчет.

Сэр Растер проревел:

– Вы куда-то ездили!

– И чё? – спросил я.

– Вы зря никуда не ездите, – уличил Растер под одобрительный рев. – Вы настоящий лорд, сэр Ричард! Все о нас думаете, все о нас… Это на Митчелла я мог бы подумать, что поехал свежих баб искать, еще на Макса… тот за прекрасной дамой мог бы…

– А я? – спросил я.

– Вы что-то придумали для нас, – заявил Растер под новый одобрительный рев. – Вы – настоящий лорд!

– Гм, – ответил я, – ну… не стану вас разочаровывать. Возвращайтесь за стол.

Сэр Растер захохотал так, что с неба донеслось грохочущее эхо:

– Слышали? Все слышали?.. Быстрее за стол, я чую, что не успеем допить наше вино, как зазвучит труба!

Они расступились, я прошел в холл, крикнув на ходу:

– Сэр Растер, пир не прерывать!.. Я к себе мыслить о судьбах Отечества! За вами пошлю чуть позже.

Сэр Макс уточнил почтительно вдогонку:

– А вы придете на пир?

– Пир придет ко мне, – ответил я веско. – Индивидуально. Не беспокойтесь, за нами все горит!

Через полчаса сэр Растер, широкий и красномордый, втиснулся через узкую для него дверь, в комнате запахло вином, пляжами Италии и шашлыками из баранины.

– Да, сэр Ричард?

– Простите, сэр Растер, – повинился я, – что отрываю вас от благородного пира, истинной забавы мужественных мужчин и благородных рыцарей, но мне снова нужна ваша мудрость… А теперь еще и ваша воинская доблесть, организаторские способности и широкий кругозор!

Сэр Растер кивал, бронзовел на глазах, в лице проступила государственность, а в глазах заблистали звезды.

– Сэр Ричард, – ответил он церемонно, – я к вашим услугам. Что могу сделать для блага Армландии?.. Куда едем теперь?

Я сказал с восторгом:

– Как вы быстро все схватываете!.. И сразу поняли, что я уже приготовил вам сложное и ответственное задание. Очень серьезное. По укреплению мощи великой Армландии и снижению потенциала нашего стратегического противника Турнедо. Предстоит очень важная операция! Поручаю вам, как опытному воину, а еще как великому знатоку окрестный мест, включая и территорию королевства Турнедо.

Он покраснел от удовольствия, мясистый рот раздвинулся до ушей.

– Располагайте мною, сэр Ричард!

Я сказал значительно:

– Операция… снова зимняя.

Он охнул:

– Зимняя? Опять?… Хотя да, конечно… Кто воюет зимой, тот выигрывает, да? Ну, сэр Ричард, вы переписываете всю военную стратегию!

– Наполеон был первым, – заметил я, – потом подтянулись и остальные орлы вроде нас. Но задача как раз в том, как провести могучее войско по горам и долам на протяжении ста миль, стараясь остаться не замеченными не только войсками, но и, по возможности, местным населением.

Он вытаращил глаза:

– Как это возможно?

– Надо постараться, – заметил я мягко, как истинный отец народов, дальновидный и мудрый. – Придумать что-то отвлекающее. Пожалуй, стоит привлечь Митчелла…

Он спросил с некоторым удивлением:

– А барона Альбрехта? Я не очень его долюбливаю, но это хитрый лис…

– И барона привлечем, – пообещал я, – но верховное руководство сложной и важной операцией по повышению обороноспособности страны и ослаблению потенциальных противников… за вами, сэр Растер!

Глава 7

Суворов говорил, что если бы рубашка проведала о его планах, он бы ее сжег. Я помалкивал о самой сути операции, даже когда к подножию горы подогнали множество саней с широкими полозьями, чтобы шли с грузом по целинному снегу.

Кони ржали и потряхивали гривами, на санях мешки с пшеницей, тюки сена. Рыцарям выводили коней, я смотрел из окна на двор, где мое шлемоблещущее воинство взбирается в седла, красивое зрелище: на фоне белого снега все особенно цветное и яркое.

Конюхи вывели Зайчика, а пока его укрывали красивыми попонами и седлали, я вышел на крыльцо, встреченный мощным довольным ревом, улыбнулся отечески и прошел в центр.

Рыцарство смотрит с ожиданием, я взобрался на Зайчика и вскинул руку так, чтобы выглядела не рукой, а дланью.

Все умолкли, я сказал властно:

– Выступаем!.. Сэр Макс, распорядитесь оставить в замке надежную охрану. Мы не надолго, но все же…

– Куда едем, сэр Ричард?

– Дорогу укажу, – ответил я значительно.

Когда впереди показался темный Орочий лес, мрачный и грозный, рыцари начали переглядываться, по рядам пополз шепот.

Ко мне подъехал, взбивая пышный снег, барон Альбрехт.

– Сэр Ричард, – сказал он тихо, – простите, что отрываю от благочестивых размышлений, но среди вашего отряда зреет некоторое замешательство…

– Да? – удивился я. – Только зреет? Какие тугодумы, однако.

– Не будь к вам такое доверие, – заметил он, – созрело бы раньше.

– А что случилось?

– Есть мнение, что у нас недостаточно сил для вторжения в Орочий лес, – проговорил он все так же тихо. – Да еще зимой.

Я отмахнулся.

– Зимой плохо воевать не только нам, но и противнику. Но кто сказал, барон, что едем воевать? Все наоборот!..

– Это как, сэр Ричард?

– Все просто, сэр Альбрехт. Мы едем к троллям…

– Простите, к оркам?

Я отмахнулся.

– Этим лесом владеют тролли. То ли истребили туземцев, то ли цивилизовали так, что коренного населения не осталось даже для праздников, для нашей современной политики неважно. Жалко нам, что ли? Это их внутренние суверенные дела. Зато у меня с этими троллями договоренность… Что вы поднимаете брови? Да, как рыцарь, я обязан опустить забрало и, выставив копье, ринуться колоть, рубить и повергать этих зеленомордых. Уже только за то, что зеленомордые. Зеленомордость – зло, знаю. Но если с другой стороны, общечеловечьей, – это какой-то шовинизм! Дорогой барон, когда надо, мы такие общечеловеки, что настоящие нам и в подметки… У троллей просто другие нравственные ценности, иная религия и философские взгляды. За это в цивилизованном обществе не убивают!

Он покачал головой:

– То в цивилизованном. А в нашем?

Я вздохнул:

– Ну, цивилизованного я вообще-то еще не видел. Нигде. Однако даже в нашем нецивильном не хочу быть идиотом. Так что в данном случае вы зрите рядом с собой не простого рыцаря или даже паладина, а гроссграфа, которого упорно отказываетесь по каким-то причинам… я вам это еще припомню, признавать гроссграфом.

Он кисло скривился.

– Уточним, что лично я признал, иначе не был бы с вами рядом.

– Простите, – повинился я, – но подвернулся случай врезать, как удержаться?

– Понимаю, хотя я как-то удерживаюсь, – заметил он холодновато. – И вам, если хотите быть гроссграфом, придется смирять свои естественные желания и улыбаться, улыбаться, улыбаться…

– Знаю, – ответил я со вздохом. – К вечеру уже рот болит. Словом, как-то я заехал к этим ребятам на огонек… довольно дружелюбные, кстати, хоть и своеобразные, даже своеобычные местами. Поговорил с ними за жисть, за баб и международную политику. Вы не представляете, как после шестой чаши с пивом начинают совпадать взгляды и ценности!

Он пробормотал настороженно:

– Ну, это я в принципе представить могу. Такое возможно даже после пятой чаши.

– Вот видите! И мы сообща пришли к выводу, что им уже пора в связи с перенаселением занимать новые анклавы типа Косово. Вы сами мне однажды показывали на карте некий любопытный лес, забыли? А я вот помню. Это в ста милях от Орочьего.

Он вздрогнул, глаза расширились.

– Но тот лес в королевстве Турнедо! И вообще…

– Тролли не понимают в географии, – заверил я. – К тому же для них все люди одинаковые. Инфидели.

– Сэр Ричард, – вскричал он с упреком, – я слушаю вас, но все равно не верю!

– Чему? – удивился я. – Что прем к троллям?.. Сэр Альбрехт, разве не удалась нам не менее безумная акция? Это я бессовестно напоминаю о красивом и даже в некотором роде изящнейшем захвате Орлиного замка. Только в данном случае обойдемся без крови. Но победа нам нужна.

Он смотрел на меня, широко распахнув глаза. На его лице сменялись недоверие, изумление, отвращение, снова неверие в мои слова.

– Сэр Ричард… это безумие!

– Я уже общался с ними, – повторил я. – В самом деле. Не такие уж они и звери. Да и не жениться мы едем, в конце концов! Ну, подумаешь, зеленомордые каннибалы! А если это у них своеобычная культура такая? Нужно быть терпимее, барон. Даже слово «тролль», возможно, заменим из политкорректности на что-нить более обтекаемое… ну, типа «афроамерикоармландец» или что-нить еще… Ладно, мы отвлеклись. И вообще, сэр Альбрехт! Уж не боитесь ли вы?

Он выпрямился, фыркнул.

– Сэр Ричард, теперь я вас не понимаю. Вы знаете, я не избегаю схваток. Но лезть прямо в логово к троллям… Их всегда столько, что в лесу сомнут даже королевское войско. Мы не сможем организовать оборону по всем правилам.

Я сказал как можно доброжелательнее:

– Я поеду впереди. Ну… сэр Растер тоже не захочет меня оставить одного, он такой. А вам поручаю провести в их крепость сани… только позже, когда убедитесь, что драки нет.

Не дожидаясь ответа, я сжал бока Зайчика ногами, и хотя его бока фиг сожмешь, он понял и галопом пошел вперед, взрывая снег, словно стремительно летящий на бреющем полете носорог.

– Стойте! – донесся далеко со спины далекий крик.

Я оглянулся, Альбрехт отчаянно махал руками.

– Что еще? – спросил я нетерпеливо.

Он с трудом догнал меня, хотя мы с Зайчиком стоим как вкопанные, прокричал зло:

– Сэр Ричард, у вас головокружение от внезапной и даже, можно сказать, не совсем заслуженной!.. Вернитесь и скажите рыцарям сами, куда едем! Я – не решусь.

Я посмотрел в его злое решительное лицо со сверкающими гневом глазами.

– Простите, барон, – сказал я смиренно, – вы правы, а я – дурак. Что мне кажется очевидным, для других – как обухом по голове. То же самое и в наобороте… Вы правы. Спасибо, что остановили и… напомнили.

Он все еще зло раздувал ноздри и сверкал глазами, а я, смиренно поклонившись, повернул коня и ринулся навстречу обозу. Кони идут бодро, пустые сани сами летят следом. Рыцари едут сосредоточенные и обеспокоенные, а когда я остановил Зайчика, сразу подъехали и собрались тесной группой.

Я вскинул руку, призывая к тишине, и даже кони перестали всхрапывать, настобурчив острые, как у эльфов, уши.

– Дорогие друзья, – сказал я торжественно. – Собратья!.. Мы на пороге превращения нашей Армландии в великую державу, где все вы будете вознаграждены более чем. Рядовые рыцари обаронятся, овиконтятся и ографятся, бароны – огерцогятся. Кроме того, у всех будут несметные владения с множеством земель, городов, замков, скота, пернатой птицы и лесов для благородных забав!..

Все слушали с горящими глазами. Красные от мороза лица вообще запылали, в глазах зажегся неистовый пламень христианской веры.

Из задних рядов крикнули срывающимся голосом:

– Сеньор Ричард! С вами – хоть в ад! Только прикажите!

Мощный рев был ему ответом. Над головами заблистали обнаженные клинки мечей, топоры. Все орали очень воинственное и героическое, ставши похожими на троллей. На деревьях проснулись и разлетелись птицы, стряхивая нам на головы снег, в берлогах пробудились медведи и всякие там суслики, а ближайшие деревья треснули с пушечным грохотом, раскалываясь от кроны и до корней.

Я улыбался, кланялся, снова улыбался и кланялся, наконец воздел руки и, дождавшись тишины, заговорил:

– Захват Орлиного замка – ерунда. Вот сейчас только делаем первый шаг к нашему настоящему, даже истинному величию! Кто у нас главный враг?.. Понятно же, что не какие-то там драконы, орки, тролли или гномы, а кто?.. Правильно – соседи! Они спят и видят, как захватят наши земли, нас обратят в нищих, изнасилуют наших жен и дочерей, а потом заставят их выносить ночные горшки господам. Единственный путь избежать такого гнуснейшего поругания нашей чести и достоинства – стать самим сильнее и дать несправедливости отпор заранее! К счастью, мне удалось найти естественных, пусть и временных, союзников. Очень могучих, свирепых и обожающих воевать!

Сэр Макс вскрикнул восторженно:

– Кто эти люди?

Я сделал паузу, на меня смотрят, застыв, с полными страсти и ожидания лицами.

– Это не люди, – ответил я, чуть помедлив. – Это… тролли. Они истребили орков и уже давно захватили их лес. Теперь этот лес Орочий только по названию.

Все оцепенели, лица медленно бледнели. К нашей группе подъехал барон Альбрехт, мрачный и суровый, испытующе посмотрел на меня. Я ощутил злость, но пока молчал, только стискивал челюсти, играя желваками. Я их достаточно воспламенил возможностью стать баронами и графами, владеть огромными землями, теперь должны сообразить, что такое даром не дается.

Сэр Растер кашлянул гулко, будто выстрелил из пушки, заговорил хриплым простуженным голосом:

– Сэр Ричард, мой мозг не столь быстр, чтобы успевать мыслью за вашими решениями. С троллями надо воевать! А вы намерены с ними…. даже общаться?

Я сказал учтиво:

– Сэр Растер, вы абсолютно правы! Воевать мы должны как с Гиллебердом или любым, кто вторгнется в наши земли, так и с троллями!.. Но воевать мы должны, когда выгодно нам, а не противнику.

– Это не по-рыцарски! – запротестовал Макс.

Я воскликнул:

– И вы абсолютно правы, сэр Макс, что просто удивительно! Мы рыцари, благородные рыцари, потому будем всегда и везде воевать по-рыцарски… с другими рыцарями, конечно. С диким кабаном на охоте вы сражаетесь несколько иначе, верно? Мы просто без всякого сражения освободим Орочий лес от засевших там омерзительных троллей. К тому же я планирую использовать этих зеленомордых для вящей славы Господней, нашего и вашего растущего богатства и ­даже…

Макс спросил почти жалобно:

– Как? Сэр Ричард, как мы можем?.. Это же нечестивые существа!

– От этих нечестивых пока что меньше вреда, – огрызнулся я, – чем от благочестивого Гиллеберда. Пока что. Весной начнут выходить из леса… и тогда начнется разграбление деревень, пожары, убытки! Я задумал этих троллей перевести из Орочьего леса в тот, что в Турнедо! Да, это во владениях Гиллеберда. Но никто не заметит, мы пройдем, избегая сел и деревень. А там уже пусть сам Гиллеберд и разбирается с ними. Таким образом избавимся сразу от двух зол! Вы меня поняли?

Все молчали, переваривая, я видел, как на лицах благородных рыцарей борются одни взгляды с другими, страсти с устоями, чистота помыслов с выгодой. Я помалкивал, знаю, что в конце концов в мире победило.

Неожиданно заговорил дотоле молчавший сэр Альбрехт:

– Решение сэра Ричарда говорит о его мудрости и ответственности. Он берет на свои плечи как грех общения с нечестивыми существами, так и все последствия. Полагаю, мы должны следовать за ним и дальше. Мы лишь выполняем его приказы… Вся вина перед Господом, если она есть, на сэре Ричарде. Наши руки и помыслы остаются чистыми. А пожалования землями – да, это будет, я вижу.

Я с облегчением перевел дух, стараясь не показывать, что уже струсил, пахло откровенным неповиновением, выдавил улыбку и орлиным взором не знающего сомнений военачальника обвел железоблещущее войско.

Все опустили головы и перекрестились, сэр Растер в некотором сомнении все же проговорил:

– Ладно, мы поняли. Вы решаете, вам и отвечать. Идем дальше?

– Вы правы, сэр Растер, – ответил я. – Могу добавить только, что лично мы прем с самой что ни есть миротворческой миссией! Постараемся провести троллей так, чтобы не грабили и не уничтожали на пути людские селения. Сделаем все, чтобы оградить от встречи с ними случайных путников, иначе их гибель будет на нашей совести. Наша миссия угодна Господу, мы предотвращаем пролитие христианской крови. Продолжайте путь, а вы, сэр Растер, и вы, барон, следуйте со мной.

Растер оглянулся на молчаливого Митчелла.

– А он?

– Митчелл, – сказал я, – ты сможешь не бросаться с мечом на троллей? Сейчас они наши союзники, а не враги!

Митчелл хмуро кивнул, но ответил с тяжеловесной рыцарской учтивостью:

– Сэр Ричард, я приучен повиноваться сюзерену. Мне дан приказ, так что я не подведу вас.

– Тогда с нами.

Мы выехали вперед, я старался оторваться от обоза, мне на Зайчике легко пробиваться через толщу снега, кони сэра Растера, барона Альбрехта и сэра Митчелла выбивались из сил. Снег кое-где поднимается до конской груди, наконец я уже увидел первый завал из деревьев, крикнул громко:

– Я вернулся!.. Чак здесь?

Ветки справа и слева зашевелились, высунулись укрытые грубыми металлическими шлемами головы. Широкие злобные морды уставились враждебно, клыки наружу. Рыцари тут же настороженно метнули ладони к рукоятям мечей.

Одна из морд прорычала:

– Чак в селении… Здесь я старший.

– Как зовут? – спросил я.

– Гайдак…

– Гайдак, – сказал я повелительно больше для своих, чем для тролля, – веди нас в стойбище. Там за мной большой отряд, а еще везут сани для женщин, детей и скарба. А вы, доблестные сэры, останьтесь здесь, надо совместно с этими зелеными ребятами встретить наших, чтобы не… удивились.

Тролль высунулся до пояса, закутанный в толстую шкуру, через плечо широкая перевязь, в руках огромный топор. Маленькие злобные глазки с подозрением перебегали с сэра Альбрехта на сэра Митчелла.

– Ладно, – прорычал он, – эти двое пусть остаются. Если что, их убьют. И сожрут.

– Договорились, – согласился я. – Веди!

Он уставился на сэра Растера.

– А этот… где-то я его уже видел…

– Я тоже, – согласился я, – где я его только не видел!

Растер насупился, пробурчал:

– Вы там без намекиваний, без намекиваний…

Гайдак вздрогнул и сказал пораженно:

– И голос!..

– Так ты и в аду бывал? – спросил я тролля. – Ладно, веди. Сэр Митчелл, постарайтесь быть дипломатом. Это важно для процветания Армландии и распространения просвещенного армландизма среди слаборазвитых и недоразвитых стран с нерыночной экономикой.

Гайдак пошел впереди, массивный, на голове и плечах снег, огромный топор в руке. Иногда легко и как бы играючи перерубывал толстые ветви промерзших деревьев, сэр Растер уважительно покачивал головой – тролль орудует тяжелым топором, словно ножичком.

Толстые ноги в грубо сшитых сапогах несут тролля по засыпанной снегом дороге без усилий. Наши кони пробираются с трудом, но в лесу тихо, ветер остался на опушке. Знакомый бодрящий запах гари мы ощутили задолго до того, как увидели крыши огромных домов, где тролли живут сообща огромными семьями, не делая различия в кровном родстве. Заснеженные деревья расступились, показалась высокая стена частокола, массивные ворота, башенка для часового.

Из широкого окна высунулась широкая зеленая морда.

– Кто идет? – прокричала морда.

Гайдак рыкнул зло:

– Не видишь? Я иду. И эти… к вождю.

Похоже, он так и не решился признать меня троллем, хоть и другого подвида. Сэр Растер слегка побледнел и держался ко мне поближе, а на лице застыла напряженная улыбка, больше похожая на гримасу.

Ворота заскрипели, отворяясь. Сверху нам на головы свалилась шапка снега, тролли гулко захохотали. Проезжая мимо часового, крикнувшего бодро «Кто идет?», я сказал милостиво:

– Благодарю за службу, воин.

Он выпятил грудь и проорал зычно:

– Служу племени!!!

– Молодец, – сказал я отечески. – Родина вас не забудет.

Глава 8

Деревья расступились, мы услышали громкую и нестройную музыку. На огромной очищенной и утоптанной поляне масса троллей, обнявшись за плечи, дружно топают в танце, двигаясь по кругу то в одну сторону, то в другую. Остальные ревут в лад, притопывают и стучат в деревянные щиты рукоятями топоров. Получается слаженно и грозно. Вообще-то такое искусство самое то для пипла, это не какие-то непонятные бетховены, народу нужны марши. Тролли прям созданы для грохота литавр и рева геликонов, пира, схватки и победы над идиотами, что болеют за другую команду.

Повсюду костры, многие тролли без всякой нужды ходят и бегают с пылающими факелами в руках. Ну и что если и без них светло, зато грозно и красиво. Факельное шествие всегда будоражит кровь.

Молодцы, мелькнуло у меня. Всегда бодры, жизнерадостны, веселы, никаких мерехлюндий. Не могу себе представить, чтобы хоть один тролль покончил с собой. Из-за любви, разочарования в жизни или потому, что на выборах победила другая партия. Вот эльфы – да, эти могут. Эти вообще пачками могут… Да и хрен с ними, их не жалко.

Настроенный на этот лад, я уже издали улыбался не просто благожелательно, а весело и дружелюбно. Тролли, народ грубый, но чуткий, это улавливали, заорали ликующе, мол, еще один повод выпить.

Я вскинул ладони.

– Наступают великие времена! – провозгласил я громко и приподнято. – Сегодня впервые выйдем из этого леса! Встречайте моего друга, сэра Растера. А еще скоро подъедет весь обоз!

Танцы прекратились, музыка умолкла. Из домов выскакивали новые тролли, многие с оружием, хотя и без него эти твари жутковатые. Нас моментально окружили, гвалт поднялся дикий, многие потрясали топорами и требовали нас съесть немедленно. Затем вопли отрезало, как ножом. Из самого большого здания вышел в короткой медвежьей шубе до колен вождь.

Он повел дланью, все притихли еще больше. Слышно стало, как постукивают зубы сэра Растера.

Я сказал громко:

– Великий вождь, я привез с собой полсотни саней. Надеюсь, вы, как настоящие герои, готовы отправиться в путь немедля?

Толпа молчала, вождь морщился, мялся, наконец ответил с неохотой:

– Вообще-то нужно сперва послать в тот лес разведчиков… А то вдруг там и леса нет? А наше племя ждет погибель?

Я сказал быстро:

– Мудрое решение, вождь. Но если имеешь дело с чужаком! А мы – свои. Мы пойдем рядом с твоими людьми. Если вдруг что не так – убейте нас первыми! Как не оправдавших доверие.

Толпа опять заорала, вождь спросил:

– А почему зимой, а не летом? Летом легче…

– Летом пришлось бы идти через болота, – ответил я быстро. – Либо обходить по большому кругу. А болот там много! Дорога растянется на месяц. И еще летом людей везде как муравьев. Если драться со всеми, никаких троллей не хватит. Нет, надо зимой, пока все спят, запершись в своих домах.

Растер неожиданно подал голос:

– Летом рыцари воюют. Но если увидят вас, то не станут друг с другом, а ударят с двух сторон.

Вождь посмотрел на него с подозрением. Вместе с тремя могучими телохранителями приблизился и уставился на сэра Растера.

– Чандлер? – спросил он неуверенно. – Но почему морда такая… красная?.. Нет, это не Чандлер… Но, Великий Тролль, до чего же похож…

Гайдак, что не отходил от нас, проворчал:

– А я вообще подумал, что это ты, Кандлер. Вы с братом близнецы, да?

– Близнецы, – буркнул вождь.

– Вот и я то говорю!

– Неужто так похожи?

– А ты посмотри, – предложил Гайдак. – Не только морда, даже шрамы!..

– Это человек? Или тролль? – поинтересовался вождь у меня.

– Тролль, – заверил я. – Правда, набравшийся от людей всякого непотребства. Но в душе он простой и честный тролль.

К счастью, Растер не услышал этого из-за поднявшегося рева, когда в распахнутые ворота ввалилась несметная толпа троллей, а за ними, храпя и делая большие глаза, лошади тащили пустые сани. Бледные рыцари держались тесной кучкой по бокам и сзади, мне показалось, что некоторые на грани обморока.

Похоже, часть троллей решили, что коней надо съесть, начались крики, рев, суматоха. Растер размахивал руками и указывал возницам, где остановиться, рыцарям велел спешиться, быстро входя в роль вожака отряда.