- Капитан Хоуп на связи! - ответил он, одной рукой придерживая трубку, а другой энергично растирая полотенцем мокрые волосы.
      - Хоуп, с вами говорит Пятьсот десятый, - пророкотал облеченный властью голос.
      - Слушаю вас, Пятьсот десятый.
      - Как обстоят дела с объектом враждебной нам электроники?
      - А-а... - протянул капитан. Шифровальная система Пятьсот десятого была для него слишком сложной. - Работаем, сэр. Напряженно работаем...
      - Что-нибудь удалось выяснить?
      - Кое-что... да, кое-что удалось выяснить, сэр, и мы безусловно выяснили бы больше, если б имели в штате квантового механика... - Сказав это, капитан довольно улыбнулся. Он нашел способ выкрутиться.
      - Квантовый механик, - повторил Пятьсот десятый. - Хорошо, Хоуп, мы постараемся вам помочь. Вы у нас на переднем крае...
      - Да, сэр, - ответил капитан.
      - И вот еще что... Через два часа за вами прилетит гиббер, так что приготовьтесь.
      - Что я должен с собой взять?
      - Все необходимое.
      - А-а... понял...
      - Вот и отлично. Буду вас ждать на месте. То есть - здесь...
      - Понял, сэр, - с готовностью ответил Хоуп, хотя так ничего и не понял.
      Пятьсот десятый прервал связь, оставив капитана среди скользких догадок и туманных домыслов.
      Впрочем, мучился Хоуп недолго, он знал, что лучший выход из неопределенности - действие.
      Быстро одевшись и схватив стек из прорезиненного бамбукового волокна, капитан выскочил в коридор и закричал, предупреждая самых отъявленных сонь:
      - Я уже иду!!!
      Хоупу очень хотелось врезать кому-то на полном основании, однако в комнате медэксперта Фрайна ему не повезло - тот был в душе.
      Химик Эрвольд уже выходил одетый в спортивную форму, а оптик Шалле расчесывал перед зеркалом мокрые волосы.
      Капитан уже отчаялся найти нарушителя, однако тут ему улыбнулась удача токсиколог Зюсс лежал, накрывшись одеялом, и сладко посапывал.
      - Что это значит, Зюсс?! - радостно воскликнул Хоуп и, сорвав с токсиколога одеяло, от души хлестнул его стеком. Бедняга моментально проснулся и чуть ли не по стене рванулся в душевую комнату, однако натренированная рука капитана Хоупа еще трижды приложила Зюсса, от чего тот каждый раз громко взвизгивал, наполняя ликующего Хоупа внутренним успокоением.
      Совершив акт восстановления дисциплины, капитан уже без прежнего рвения заглянул в комнату сержанта Клуни, однако кровать электронщика выглядела нетронутой. Случалось, что Клуни трудился ночью в лабораторном помещении, поэтому Хоуп проверил производственное крыло.
      Там он и застал сержанта прямо возле распахнутого кожуха вражеского прибора.
      Из потревоженных внутренностей агрегата торчало множество проводов, соединенных с тестирующей аппаратурой. Ее разноцветные лампочки бессистемно вспыхивали, но что это означало, Хоуп не понимал.
      - Ну как? - тихо спросил он.
      Поначалу казалось, будто Клуни его не слышит, однако мгновение спустя он поднял на капитана замутненные глаза.
      - Что-нибудь узнал? - снова поинтересовался Хоуп.
      - Кое-что есть. - Клуни утвердительно кивнул и отер со лба капли пота. Капитан заметил, что китель у сержанта расстегнут, а рукава засучены, что делало его похожим на подвального дознавателя - человека с быстрыми и крепкими кулаками. Вражеский передатчик, напротив, смотрелся как окровавленная жертва, из последних сил цепляющаяся за свои секреты.
      - Кое-что есть, - повторил Клуни. - Но требуется помощь квалифицированного механика.
      - Думаю, с механиком нам помогут. Мне звонил Пятьсот десятый и обещал решить эту проблему.
      - Хорошо бы, сэр, - задумчиво произнес Клуни.
      - Ты вот что, - вспомнил капитан. - Я через два часа улечу на гиббере, и ты останешься за старшего...
      - Я справлюсь, сэр.
      - Не сомневаюсь... Сейчас весь личный состав отправился на физкультуру, но ты занимайся по своему распорядку.
      - Слушаюсь, сэр.
      Капитан уже открыл дверь, чтобы идти, однако, вспомнив, что нуждается в информации, вернулся обратно.
      - Удалось узнать - передача была?
      - Передача была, сэр. Этот примар успел перевести в эфир весь массив файла, но без маршрутной его части. Так что вполне возможно, что информация засела где-то на примарском узле связи и никуда не ушла.
      Прокрутив в голове услышанное, капитан понимающе кивнул и отправился завтракать.
      17
      В столовой капитан-инспектор застал всех сотрудников лаборатории.
      Токсиколог Зюсс сидел, скособочившись и время от времени потирая ушибленные места, а химик Эр-вольд плавил на плитке сахар - он просто обожал сладкое.
      Хоуп прошел к пищевому конвертору и выбрал себе молочный пудинг и кашу из фитиса.
      Через десять секунд разогретые брикеты выскочили на стальной поднос, и капитан отправился за стол к фрайну, чтобы выяснить результаты вскрытия.
      - Как твой вчерашний клиент? - спросил он, срывая с брикетов изолирующую пленку.
      - Ничего особенного, - пожал плечами Фрайн. - Обычный примар, который получил в спину две пули...
      - Что еще?
      - Мускулатура хорошо развита, на костях рук и ног заметны уплотнения, что, скорее всего, говорит о специальной подготовке для рукопашного боя.
      - Ну вот, а ты говоришь - обычный примар.
      - Это-то как раз вполне обычно. Вот если бы у него были имплантированы какие-то технические средства, тогда другое дело, а так - мясо оно и есть мясо.
      - Разрешите к вам присоединиться, сэр? - спросил оптик Шалле и, не дожидаясь разрешения, бухнул на стол свой поднос. - Меня тут мыслишка одна посетила...
      - Только одна? - с усмешкой спросил Фрайн, который не любил точные науки.
      - Зато какая! - Шалле поднял кверху палец и улыбнулся капитану.
      - Излагайте побыстрее, мне скоро уходить, - поторопил его Хоуп.
      - Излагаю, - согласился Шалле. - Просто я вспомнил, как мы всякий раз мучаемся, измеряя напряженность подачи щелочной грязи в гейзерах, - ставим датчик возле скважины, затем бежим на возвышенность, включаем дефрактор и так далее. Маета, одним словом... И потом, сколько еще времени уходит на расчеты, чтобы понять, нужно ли запускать в скважины катализаторы...
      - Ну а вы что придумали, Шалле? Не тяните! - нетерпеливо проговорил Хоуп.
      - Нужно поставить датчики возле каждого гейзера. - Согреваемый сознанием своей гениальности, Шалле улыбнулся и шевельнул бровями. - А для дефрактора мы на склоне уложим дорогу - что-то вроде направляющего рельса... Дефрактор будет ездить туда-сюда, а мы станем получать информацию ежечасно или даже чаще.
      - Что это даст в перспективе? - поинтересовался капитан, уже представляя, как он докладывает об этом Пятьсот десятому.
      - Думаю, сэр, что это позволит нам вовремя узнавать о необходимости подачи в гейзер катализатора и увеличит выход конечного продукта...
      18
      Внутри гиббера стоял тошнотворный запах. Хоуп присел на краешек холодной скамьи и положил на колени стальной чемоданчик с обычным набором универсальных приборов.
      Случалось, что начальство просило что-то замерить или что-то вскрыть, но чаще к услугам Хоупа никто не прибегал и он бесцельно таскался за Пятьсот десятым.
      Неожиданно дверь кабины распахнулась, и оттуда выглянул пилот чистокровный ураец с серым лицом и рыжими волосами. В круглом серебристом шлеме он выглядел совершенно отвязно. Капитану стало смешно.
      - Вы готовы, сэр?
      - Да, все в порядке, - ответил Хоуп.
      - Тогда взлетаем, - сказал пилот и исчез в кабине, а капитан-инспектор остался один на один с жуткой вонью.
      "Надо было спросить, откуда этот запах", - с запозданием подумал он и, чтобы отвлечься, стал смотреть в иллюминатор.
      Гиббер тяжело оторвался от земли и, вибрируя от напряжения, двинулся против ветра, чтобы развернуться над лесным массивом. Лететь до промышленной зоны было недалеко, но маневрировать разрешалась только в стороне от закрытого воздушного пространства.
      Скоро внизу промелькнули дома девайсов. Несколько взрослых жителей смотрели из-под руки на гиббер.
      О чем они в этот момент думали, Хоуп мог только догадываться.
      Летательный аппарат качнулся, и в нос капитану ударила очередная удушающая волна.
      - Да что же это может быть?! - воскликнул он, не в силах больше терпеть. Впрочем, гиббер уже шел на посадку.
      Из-под крыла показалась бескрайняя котловина промышленной зоны, затянутая непроницаемой пеленой испарений. Где-то там, за слоями тумана, происходил бесконечный процесс получения черных кристаллов. Неизвестная природа выталкивала эти камни наружу, а снующие вдоль гейзеров операторы подхватывали чудесные дары из клокочущей грязи.
      "Оставайтесь на месте!" - загорелась на панели предупреждающая надпись, и Хоуп вцепился в края жесткой скамьи, ожидая скорой посадки.
      Двигатели гиббера взвыли на высокой ноте, и посадка наконец состоялась. Открылись погрузочные ворота, скатился трап, и Хоуп устремился к выходу, чтобы глотнуть свежего воздуха.
      - Прошу вас следовать за мной, сэр! - сказал подскочивший к нему худой лейтенант. - Пятьсот десятый ждет вас.
      - Хорошо, ведите меня, - ответил капитан, хотя прекрасно здесь ориентировался и мог самостоятельно дойти даже до третьего периметра ограждения. Однако ходить по одному здесь было небезопасно: в одиночек часовые стреляли без предупреждения и такие прецеденты уже случались.
      Год назад два офицера двигались между вторым и третьим периметром, и один из них нагнулся поправить расстегнувшийся клапан на ботинке.
      Его приятель остался стоять и был немедленно застрелен ближайшим часовым. Когда несчастный упал, его перепуганный напарник разогнулся и, оглядевшись, тут же получил пулю - уже от другого часового, который также заметил одинокую фигуру.
      После этого случая уже никто не поправлял обмундирование и средства защиты, пока не проходил все периметры.
      Возле ярких оранжевых домиков, в которых располагалась администрация промышленной зоны, охрана, пункты питания и покои экстренной медицинской помощи, лейтенант остановился и, указав на дверь, произнес:
      - Они там, сэр.
      Хоуп поднялся по низеньким ступенькам и, пройдя по коридору мимо первых четырех дверей, постучал в пятую.
      - Заходите! - услышал он голос Пятьсот десятого и смело вошел внутрь.
      - Здравия желаю, сэр! - приветствовал Хоуп самое высокое должностное лицо на всей планете.
      - А, это вы, капитан? - казалось, Пятьсот десятый был удивлен. - Ну ладно, приехал и приехал... Надеюсь, взял с собой все необходимое?
      - Здесь, - произнес Хоуп и похлопал по стальному чемоданчику.
      - Молодец! - Пятьсот десятый кивнул и, не зная, что еще спросить, повернулся к майору Кархарду, который отвечал за безопасность объекта и оттого подозревал в нелояльности каждого.
      - Что известно о трупе нарушителя режима, которого вам вчера доставили? спросил Кархард, угрожающе наклоняя голову.
      - Труп принадлежит примару, сэр. И этот примар был тренирован для рукопашных схваток. Об этом говорят деформации на его костях, а также развитая мускулатура.
      Пятьсот десятый и Кархард многозначительно переглянулись.
      - Хорошо. А что вы можете сказать о шпионском аппарате?
      - Могу сказать, сэр, что аппарат исправен и на нем была произведена передача файла, но без маршрутной его части. Мои специалисты утверждают, что он мог не дойти до адресата, застряв в архивах промежуточных станций.
      - А что содержал этот файл, вы определили? - мгновение помолчав, спросил майор.
      - Пока что сделать это невозможно, - честно признался Хоуп.
      - В силу каких причин?
      - В силу некомплекта личного состава. У нас нет квантового механика...
      Кархард посмотрел на Пятьсот десятого, тот утвердительно кивнул:
      - Да, есть такая проблема. Но еще до обеда мы ее решим. Механик уже едет...
      Сообщив эту радостную весть, Пятьсот десятый сделал неопределенный жест рукой и добавил:
      - Идите, капитан, переодевайтесь. Нам пора идти в промышленную зону.
      - Да, сэр, конечно.
      Хоуп повернулся и вышел в коридор. Худой лейтенант отпрыгнул от двери, и капитан понял, что тот подслушивал.
      "Может, прямо сейчас сдать его Кархарду?" - подумал он без всякого энтузиазма, однако решил этого не делать и отправился переодеваться в костюм индивидуальной защиты.
      Костюмы выдавались на втором этаже, в небольшом помещении, отделанном холодным кафелем.
      - Здравия желаю, сэр, - приветствовал Хоупа сержант, отвечающий за выдачу и возврат средств защиты. - Опять к нам?
      - Опять, - сухо ответил капитан.
      - Какой размерчик? Двенадцатый?
      - Откуда двенадцатый? У меня всегда был восьмой, - возразил Хоуп.
      - Восьмой так восьмой, - пожал плечами сержант. - Просто я хотел вам поновее дать... А то восьмые размеры старые уже, все чаще господа офицеры на химические ожоги стали жаловаться... Но раз вы хотите восьмой, - бормотал под нос сержант, копаясь в дезинфекционной камере, - то вот вам восьмой.
      С этими словами он положил перед Хоупом защитный комплект.
      - А-а... двенадцатые есть? - поинтересовался капитан.
      - Есть - как не быть. Для вас всегда припасу который получше. - Сержант убрал восьмой номер и положил перед Хоупом двенадцатый. - Опять же масочка на нем попросторнее, когда блевать начнете, не захлебнетесь, а то вон приезжий полковник...
      - Да с чего ты взял, что я в маску блевать собираюсь?! - закричал Хоуп, разозленный наглостью сержанта. Однако тот лишь понимающе улыбнулся и ответил проникновенным тоном:
      - Так ведь никто из господ офицеров блевать не собирается, но раз уж вы идете на закладку катализатора, то всякое может случиться... Вы ведь ни разу еще на закладке не присутствовали?
      - Не присутствовали... - как завороженный повторил Хоуп, прижимая к себе стальной чемоданчик. - То есть не присутствовал...
      - Ну ничего, авось пронесет.
      19
      Спустя четверть часа капитан Хоуп уже стоял рядом с такими же, как он, переодетыми в пластиковые костюмы офицерами. Их набралось одиннадцать человек и все ожидали выхода Пятьсот десятого и майора Кархарда.
      Наконец те появились, также одетые в защитные костюмы, однако их цвет был не грязно-желтым, как у всех остальных, а салатовым, отчего оба старших офицера выглядели как гусеницы.
      - Пошли, - глухо скомандовал Пятьсот десятый и двинулся первым, предоставляя остальным следовать за ним.
      Идти пришлось долго. На проходных с периметра в периметр то и дело возникали какие-то заминки, и часовые нервно передергивали затворы. Приходилось связываться с начальником караульной смены и ждать, когда он придет для выяснения вопроса, а тем временем вся группа стояла под прицелами сидевших на вышках пулеметчиков.
      Наконец эта часть путешествия закончилась, и группы спустилась в долину на медленном фуникулере. Затем все перебрались на специальные пассажирские вагонетки и покатили прямо на стену стелющегося по земле тумана, из которого то и дело доносились чавкающие звуки действующих гейзеров.
      Скоро вагонетки вкатились внутрь белых облаков, и капитану с непривычки показалось, что он ничего не видит. Однако позже, присмотревшись, он стал различать кипящую в скважинах грязь и снующих вдоль булькающих ям служителей, вооруженных длинными щупами.
      Возле скважины, обозначенной связкой из синих ламп, вагонетки остановились. Все прибывшие сошли на специально приготовленный помост. И Хоуп сошел тоже.
      Его слегка трясло от волнения, поскольку капитан понимал, что сейчас должно произойти нечто ужасное.
      - Как ведет себя субстанция? - спросил Пятьсот десятый у служителя в синем костюме и с большой буквой "К" на спине, что означало "катализатор".
      - Успокоилась полностью, сэр, - ответил "синий".
      - Тогда вызывай транспорт...
      - Есть, сэр, - ответил "синий" и, достав рацию, произнес в нее несколько непонятных слов.
      Скоро по колее застучали колеса, и по параллельным путям к яме подъехала еще одна вагонетка, нагруженная длинными тюками.
      Вместе с вагонеткой прибыла многочисленная команда грузчиков в синих комбинезонах. Они стали быстро распаковывать поклажу.
      - Хоуп! - позвал Пятьсот десятый, и капитан, оторвавшись от праздного созерцания, поспешил к начальнику.
      - Нужно проследить, как будут меняться оптические характеристики воздуха, - пробубнил Пятьсот десятый. Сквозь затемненное стекло костюмной маски его лицо выглядело совсем не таким значительным, как в кабинете.
      - Да, сэр, конечно, - ответил Хоуп и тотчас распахнул стальной чемоданчик. Он уже достал портативный дефрактор, когда услышал странные звуки и чуть его не выронил.
      Капитан обернулся: в руках рабочих отчаянно бился живой человек. Бедняга был связан, закрывавшая рот капа не позволяла ему кричать, и он лишь мычал и пучил глаза, зная, что его ждет.
      "Да это же девайс!" - догадался Хоуп, не в силах оторвать взгляд от ужасной сцены.
      Вскоре девайса стали опускать ногами вниз в жирные складки грязи. Едва их коснувшись, абориген выгнулся дугой, но вдруг обмяк, позволяя топить себя дальше.
      Когда беднягу отпустили и на поверхности субстанции остались торчать только его голова и плечи, получившая жертву яма активизировалась и грязь в ней начала сгущаться и подрагивать.
      Лишь усилием воли капитан Хоуп заставил себя вернуться к своим обязанностям. Он посмотрел на показания дефрактора и неверным пальцем нажал кнопку "запись".
      "Так вот о чем говорил мне сержант", - вспомнил Хоуп, глядя, как подергивается тело девайса, которое пробовали на вкус невидимые силы скважины.
      Наконец последовал неожиданный для Хоупа рывок, и тело жертвы в одно мгновение исчезло, а грязь сомкнулась над ним с удовлетворенным чавкающим звуком.
      Кто-то радостно засмеялся и зааплодировал. Остальные подхватили эти аплодисменты, шлепая одетыми в толстые перчатки ладонями. Звуки получались глухими и оттого какими-то жуткими, а существа в мешковатых костюмах напоминали стаю сошедших с ума пингвинов.
      - Хорошо получилось - чисто! - этот голос принадлежал Пятьсот десятому. Ты замерил показания? - спросил он, обращаясь к Хоупу.
      - Да, сэр. Замерил...
      - Тогда поехали дальше. Нам еще сегодня четырнадцать скважин загрузить надо...
      Вся группа расселась на прежние места, и вагонетки покатили дальше. Следом за ними двинулся транспорт катализаторной бригады, рабочие которой заботливо поправляли тюки, чтобы с ними ничего не случилось.
      20
      Возвратившись из долины, Хоуп еще какое-то время сидел в хранилище защитных костюмов. Сержант Пэнтфилд, который ведал сохранностью и очисткой костюмов, отпаивал его отвратительным кофе.
      Капитан-инспектор тупо пил безвкусную жидкость, пока ему не захотелось в туалет.
      - Спасибо вам, сержант, - сказал он, поднимаясь со скамьи. - Вы вовремя меня поддержали.
      - Ничего, сэр. Всегда рад услужить господину офицеру.
      Хоуп подобрал свой чемоданчик и, кивнул на прощание, вышел в коридор, чтобы успеть в туалет. Там, возле самого удобного писсуара, расположенного у окна, он встретился с Пятьсот десятым.
      - Что вы себе позволяете, Хоуп9! - недовольно произнес начальник промышленной зоны. - Вассерман уже сорок минут ждет результатов замеров, а вы как в гейзер провалились!
      Упоминание о гейзерах вызвало у капитана подергивание левой щеки.
      - Прошу прощения, сэр, но мне было не по себе и сержант Пэнтфилд отпаивал меня кофе, - признался Хоуп.
      - Ах, ну да! - вспомнил Пятьсот десятый, застегивая брюки. - Вы же у нас в первый раз.
      - Так точно, - подтвердил капитан и посторонился, пропуская начальника.
      Тот остановился возле умывальника, пустил воду и задумчиво посмотрел в зеркало, где отражалось лицо немолодого урайца, страдающего невоздержанностью в еде.
      - Давай отливай скорее и бегом к Вассерману. Мне интересно узнать, что он на это скажет...
      - Есть, сэр.
      Комендант ушел, и капитан Хоуп закончил свои дела в полном одиночестве.
      "Наверное, я больше не смогу наблюдать за этими беднягами в бинокль", подумал он, отсчитывая восьмую дверь от туалета - именно там в отделе "Планирования интенсивности" сидел капитан Бакс Вассерман.
      - Привет, коллега, - поздоровался Хоуп и заискивающе улыбнулся. Вассерман выпучил на вошедшего свои рыбьи глаза и, не отвечая на приветствие, бросил:
      - Давай.
      Хоуп молча открыл чемоданчик и, вытащив из него дефрактор, взгромоздил прибор на стол Вассермана, зная, что его это взбесит.
      - Мог бы сразу достать один концентратор!
      - Извини... Одну минуту. - Хоуп выдернул за колечко пластинку концентратора и протянул ее Баксу. - На, анализируй...
      - Без тебя проанализирую. - Вассерман быстро сбросил показания в архивный раздел базы данных и вернул Хоупу устройство.
      - Можешь убираться, инспектор...
      "Ах вот в чем дело! Тебе моя инспекторская должность покоя не дает, червь," - усмехнулся про себя Хоуп, а вслух сказал:
      - Я не могу, Бакс, Пятьсот десятый ждет ответа...
      - Тогда и ты жди, - скривился Вассерман и указал Хоупу на стул в самом дальнем углу помещения. - Кстати, - лицо Вассермана озарилось неожиданной улыбкой, - как тебе в первый раз?
      - Плохо, - не стал кривить душой Хоуп. - Кстати, ты не знаешь, откуда их берут - случайно, не из той деревни, что возле лаборатории?
      - Случайно не из деревни, - насмешливо проговорил всезнающий Вассерман. Ему хотелось оставаться таинственным и надменным, однако свойственная ему хвастливость брала свое.
      - С побережья их таскают, чтобы здесь никаких волнений не было... - сказал он.
      - Понятно... А какой в этом смысл, Бакси? Зачем этих несчастных ошпаривают в горячей грязи?
      - Ты что, тупой? Они же и есть катализатор.
      - Да уж я понял, что они - катализатор. Хотелось бы узнать научное обоснование...
      - Это невозможно. - Вассерман отрицательно покачал головой, не прекращая долбать по клавишам узловатыми пальцами и поглядывать на экран, где росли и множились колонки бесчувственных цифр.
      - Я понимаю - секретность. Бакс перестал вводить информацию, посмотрел с ухмылкой на коллегу Хоупа и сказал:
      - Нет, не поэтому. Просто никакого научного обоснования этой технологии нет. Мы суем в грязь этих папуасов, а грязь дает нам кристаллы. Механизм срабатывает уже не одну сотню лет, а когда на Политехе и Суихабере попытались поэкспериментировать, две тысячи гейзеров просто-напросто умерли.
      - Умерли! - повторил пораженный Хоуп, прижимая к груди чемоданчик.
      - Вот именно. С тех пор о подобных вещах даже не заикаются.
      Больше Вассерман не проронил ни слова. Он работал еще с четверть часа, затем распечатал результаты и подал листок Хоупу.
      - Вот, - сказал он. - Двенадцать из пятнадцати скважин заряжены на ближайшие полтора-два года. Три зарядки катализатора оказались неудачными. Это легко проверить - через десять часов гейзеры выбросят тела девайсов на поверхность... Ты чего, коллега?.. - спросил Бакс, видя, как пожелтело лицо Хоупа.
      - Уже все нормально, - сказал тот и, глубоко вздохнув, через силу улыбнулся. - Я пошел к Пятьсот десятому.
      21
      Начальника промышленной зоны Хоуп застал в его кабинете - одного, без майора Кархарда.
      - А, инспектор, - очнулся от своих мыслей Пятьсот десятый. - Ну что, Вассерман видел результаты?
      - Видел, сэр.
      - Какова была реакция?
      - Чья реакция?
      - Реакция Вассермана, конечно. Что он сказал?
      - Он сказал, сэр, что в двенадцати случаях закладка катализатора прошла успешно, однако три других скважины исторгнут тела девайсов обратно...
      - Ну и ладно, это хорошие результаты... Кстати, - Пятьсот десятый, тяжело отдуваясь, выбрался из кресла, - пойдем, у меня для тебя кое-что есть.
      - Да, сэр, конечно, - покорно согласился Хоуп.
      - Это здесь, в соседней комнате. Начальник толкнул дверь и радушным жестом предложил капитану войти.
      - Ну как тебе? - спросил он, указывая на молодую рослую женщину с широкими плечами, массивными бедрами и соответствующим остальным частям тела бюстом.
      - Я... - растерялся Хоуп. - Ну... на мой вкус она чуть великовата...
      - Да я не об этом, капитан! Это же твой новый квантовый механик лейтенант Элеонора Файвер. Рад?
      - Ну конечно, - поспешно согласился Хоуп, глядя на румяную Элеонору.
      - У нее, между прочим, солидный стаж экспертной работы в УРУ и... поощрения.
      - Здравствуйте, сэр, - произнесла лейтенант Файвер и первой подала Хоупу руку. Тот ответил на рукопожатие и отметил, что оно у лейтенанта более чем крепкое.
      - Выходите на улицу, лейтенант, капитан Хоуп сейчас же последует за вами, - сказал Пятьсот десятый. Элеонора молча подобрала свой вещевой ранец и вышла, а Хоуп невольно проследил за ней, оценивая ее стать.
      - Хоуп, хочу тебя предупредить...
      - Слушаю, сэр!
      - Я знаю, что у вас, у янычар... - Пятьсот десятый взял подчиненного за пуговицу и принялся ее теребить, - В общем, я знаю, что вы любите размножаться, и все такое... Но учти, эту Элеонору перевели из разведывательного управления за то, что она оторвала своему начальнику... ну ты понял. Он попытался сделать с ней это, а она, ты сам видел, какая она. Так что я тебя предупредил.
      "И очень вовремя", - подумал Хоуп, у которого уже промелькнула мыслишка поприставать к Элеоноре в салоне гиббера.
      22
      Прошло уже больше двадцати лет, а Гумай Эренвой до сих пор очень живо помнил свой первый день пребывания в Стране Варваров. Тогда ему, молодому разведчику, казалось, что только от него зависит судьба Урайи, несущей тяжелое бремя войны с Примарской Империей.
      "Мы открыли эту страну, чтобы она стала нашим другом и союзником, напутствовал Гумая его тогдашний наставник. - Если это произойдет, мы окончательно победим в войне".
      "Ты должен найти их слабые места, - говорил начальник Эренвоя, - чтобы в случае необходимости покончить с этими варварами в два счета..."
      Тогда еще лейтенант, Эренвой был уверен, что добьется если не одного, так другого, однако на деле все происходило совсем по-другому.
      Страна Варваров, как окрестили ее в Разведывательном управлении, сама кипела от внутренних противоречий. Локальные конфликты и провокации, битвы индустриальных титанов и политических групп - все это требовало активной работы со стороны секретных служб, и устроиться на этой зыбкой почве было не так просто.
      Позже, изучив местные обычаи, Эренвой понял, что лучшей защитой для него могут стать только нужные связи, которых он и начал добиваться щедрыми подношениями.
      Вскоре Гумай приступил к созданию собственного плацдарма, на который позже и оперлось Урайское разведывательное управление. В помощь резиденту потекли технологии, которые он научился превращать в местную валюту, и профессиональные кадры УРУ для укрепления организации.
      А еще ценные указания, в большинстве своем не блиставшие мудростью.
      Как бы там ни было, Гумай Эренвой устоял и боролся изо всех сил, подминая тяжестью созданной им империи все попытки местных аборигенов выяснить, кого и что он представляет. Искусно раскинутые сети загодя предупреждали его об опасностях, и со временем Эренвой научился обходиться без крайних мер.
      Руководство в Урайе отмечало его заслуги. Ему повышали жалованье и вручали премиальные бонусы. Однако Эренвой видел, что там, на родине, Страну Варваров никто не воспринимает всерьез, а к нему, лучшему резиденту, относятся как к исследователю занимательной фауны.
      В тот период вооруженные силы Урайи сумели переломить ситуацию и завладели стратегической инициативой на всех фронтах. Примары сдавали планету за планетой, а урайские руководители пьянели от успеха.
      До Страны Варваров им не было дела.
      Однако все переменилось, когда примарам также удалось проникнуть в незнакомое прежде пространство. И, в отличие от урайцев, они отнеслись к подобному подарку судьбы очень серьезно, назвав этот район космоса Новыми Территориями. Само название подразумевало присоединение его к Империи.
      Во вновь открытую страну началось вторжение примарских секретных служб, но поначалу Эренвой разделывался с вражескими агентами очень легко. Он контролировал службы безопасности самого мощного государственного образования - Объединения Англизонских Миров, и это позволяло ему уничтожать противника чужими руками.
      Однако нетрудно было догадаться, что примары не сдадутся ни при каких обстоятельствах. Помимо собственной разведывательной работы, они начали искать контакты с теми, кто был недоволен деятельностью тайной империи Гумая Эренвоя. Уж на что тонко и филигранно работал Гумай, а в Стране Варваров все же находились профессионалы, которые чувствовали внедрение в их мир "инородного тела".
      Одним из таких людей и, безусловно, самым опасным из них, был свободный агент Второго Управления департамента криминальной безопасности Колин Дзефирелли. Независимый статус, наступательный характер и высочайшее мастерство делали Колина сильным противником, однако, пока Эренвой был над всеми, Дзефирелли не представлял для него угрозы. Все переменилось, как только примары навязали урайским агентам драку и тщательно сплетенная сеть резидентуры Эренвоя стала слишком заметна. Когда же примары начали сотрудничать с прославленным Дзефирелли, дела урайцев пошли совсем худо.
      И на фронтах повторялась та же ситуация. Примары снова пытались вернуть себе преимущество, и временами им это удавалось. В УРУ тотчас вспомнили о Стране Варваров и потребовали у Эренвоя взять ее под полный контроль.
      "Нам нужно во что бы то ни стало втянуть их в войну", - заявили резиденту, и ему ничего не оставалось, как заняться этой работой, но уже в других, предельно сложных условиях.
      Помог случай, и частично приказ руководства начал выполняться - присланный из Управления человек был поставлен на должность военного министра.
      В руководстве воодушевились и стали требовать чуть ли не немедленного объявления войны Империи Примаров.
      Так Эренвой оказался между двух огней. С одной стороны, ему приходилось отсылать обстоятельные отчеты, в которых он оправдывался и по пунктам объяснял, почему нельзя действовать так быстро. С другой, был вынужден руководить сопротивлением натиску примарской агентуры, усиленной великим и ужасным Дзефирелли...