Алекс Орлов
      Особый курьер
      Фантастический роман из серии "Тени войны"
      1
      Мышку звали Кисеи. Она была милым белым созданием и помогала старому коку Бергу Мичигану бороться на камбузе с тараканами.
      Когда старик Мичиган умер и его, как и положено, сожгли в конверторе, мышка осталась одна и ее, бедняжку, взял на воспитание Джек Холланд.
      Джеку было двадцать четыре года, и у него имелся диплом пилота второго класса. Однако хозяин "Сивиллы" в неопытных пилотах не нуждался, и Джек работал механиком, надеясь, что когда-нибудь сядет за штурвал.
      Работы было много, и Холланд почти всегда отсутствовал в каюте, которую он делил с Бредом Уислером и Ремси Мак-Грегором. Когда Джек был на смене, его соседи кормили мышку Кисеи и следили за тем, чтобы она не выбегала в коридор. Там, в коридоре, были владения Каванги Четвертого - любимого варана капитана судна, мистера Эдварда Кроу. Каванга регулярно обходил свою территорию и, имея на пальцах присоски, частенько висел на потолке, пугая проходивших матросов неожиданным шипением.
      За такие шутки варана в экипаже не любили и при всяком удобном случае давали ему щелчка, однако делали это в строгой тайне от капитана Кроу.
      Капитан питал слабость ко всяким чешуйчатым тварям и раньше держал на судне небольшой террариум, пока не произошел несчастный случай - одна из змей укусила боцмана. И хотя боцман остался жив, экипаж пригрозил Кроу забастовкой, и он был вынужден избавиться от змей, оставив себе только одного Кавангу Четвертого.
      Из-за тайных преследований со стороны экипажа характер у варана испортился окончательно, и Каванга превратился в хитрого и сообразительного партизана Он не нападал на матросов открыто, а мстил им, пробираясь через вентиляцию в каюты и устраивая там погром.
      Все, что можно было съесть, он съедал, все, что можно было спихнуть на пол, он спихивал и, вволю натешившись, удирал обратно в вентиляцию. Когда люди возвращались со смены, они хватались за головы и обещали "убить подлеца"1 ни для кого уже не было секретом, что погромы - дело рук капитанского любимца.
      Матросы закрывали отдушины металлическими сетками и клали в трубы отраву, но Каванга отраву не жрал, за исключением первого случая, когда он исчез после этого на целую неделю.
      Тогда все, кроме капитана, радовались избавлению от хулигана, но Каванга, отлежавшись в недрах вентиляционной системы, вернулся вновь Он пробрался в одну из кают и в дополнение к обычному беспорядку нагадил на подушки
      И война продолжилась.
      Любимец капитана не делал исключений и для каюты Джека Холланда, однако тот одним из первых перекрыл все тайные входы, поскольку беспокоился за сохранность Кисеи. Холланд знал, что Каванга обожал мышей и крыс, от которых он, надо отдать ему должное, начисто избавил старушку "Сивиллу". Когда корабельные грызуны кончились, варан все чаще стал появляться вблизи каюты Джека Холланда. Уж больно вкусно пахла чистенькая мышка Кисеи.
      Заставая Кавангу у своих дверей, Холланд предупреждал его по-хорошему, однако варан продолжал дежурить возле каюты, ожидая, когда ее жильцы допустят ошибку и оставят дверь открытой.
      И однажды это случилось. Возвращаясь со смены, Джек Холланд еще издали увидел, что дверь в каюту неплотно прикрыта. Кто-то, Бред Уислер или Ремси, потерял бдительность и оставил слишком большую щель. Джек пронесся по коридору и, ворвавшись в каюту, застал Кавангу на месте преступления.
      Варан стоял на прямых ногах и потряхивал головой, чтобы добыча легче проскользнула в глотку. Розовый хвостик Кисеи еще торчал снаружи и слабо трепыхался, вызвав у Джека приступ застилающей свет ярости.
      - Убью!!! - закричал Холланд и, подхватив с пола тяжелый ботинок, метнул его в Кавангу.
      Варан резво скакнул на стенку и легко забрался на потолок. Джек запрыгнул на стол, чтобы достать подлеца оттуда, но Каванга резво прошлепал по перевернутой поверхности потолка к вентиляционному отверстию и был таков, оставив Холланда давиться своей яростью.
      Поняв, что Кисеи уже не помочь, Джек решился на месть. Ему, как и многим членам экипажа, были
      известны места основных лежек Каванги, поэтому Холланд сразу отправился по этим "адресам", прихватив с собой разводной ключ.
      - Эй, ты куда собрался? У тебя же смена закончилась, - удивился Ремси. который встретил Джека в коридоре.
      - Прозевали Кисеи, сморчки! - обругал Мак-Грегора Джек и решительно прошел мимо, оставив соседа в недоумении.
      "Место первое - за кожухом тепдоинерционного бака", - вспомнил Джек одно из мест отдыха Каванги.
      - Эй, Холланд, ты куда собрался? - крикнул бригадир грузчиков Рид Ломак.
      - Кавангу убивать, - процедил сквозь зубы Джек.
      - Давно пора, - одобрительно кивнул Ломак и пошел к своей бригаде, чтобы сообщить эту новость.
      - Привет. Джек, - махнул рукой помощник штурмана Войцеховски. - Чего такой сердитый?
      - Кавангу ищу, чтобы грохнуть.
      - Правда? - выпучил глаза Войцеховски. - Так ты иди в пневмодренажный, я его там пять минут назад видел.
      Холланд кивнул и, развернувшись, словно боевая машина, пошел в пневмодренажный отсек, где находилось еще одно место отдыха капитанского любимца.
      По пути Джеку Холланду встретилось еще несколько человек. Видя на его лице злую решимость, они спрашивали, в чем дело, а когда Джек сообщал им о своем намерении, в желающих помочь в розыске недостатка не было.
      Джек долго искал злодея и в конце концов нашел его на развилке труб теплообменной камеры, где тот лежал, сладко позевывая и переваривая бедняжку Кисеи.
      Увидев Кавангу, Джек закричал страшным голосом и рванулся к варану, однако тот, используя старый трюк, быстренько взобрался на потолок.
      Но на этот раз Каванга просчитался. Холланд что есть силы метнул разводной ключ и сбил злодея на пол.
      Хромая, варан попытался улизнуть в сливное отверстие, но Джек не предоставил ему такой возможности, схватив и сдавив его так, что бедняга разинул пасть и не мог дышать. Длинный колючий хвост словно бич хлестал Холланда по ногам, но Джек этого не замечал, наслаждаясь созерцанием последних минут ненавистного гада.
      - Холланд, отпусти его сейчас же! - раздался голос капитана.
      Джек оглянулся и увидел собравшихся зевак, а среди них взволнованного Кроу.
      - Оставь моего варана, Холланд! Отпусти его немедленно!
      Капитан, как мог, гипнотизировал Джека своим строгим взглядом, однако в глазах матросов Джек читал только одно слово: "Добей". Заметив на лице Холланда тень нерешительности, капитан еще жестче добавил:
      - Отпусти его немедленно, сукин сын, или потеряешь место!
      Джек заколебался, но вставший перед глазами образ еще живой Кисеи маленький и ласковый комочек - придал ему сил.
      - А пошел ты! - выкрикнул Джек и. размахнувшись, грохнул Кавангу Четвертого об пол.
      Капитан Кроу вскрикнул и, закрыв лицо руками, на несколько секунд замер. Затем, справившись со своими чувствами, он повернулся к боцману и сказал:
      - Василюк, заберите тело и перенесите в мой офис. А ты, подонок, - показал он на Холланда, - приходи за расчетом. Сейчас же.
      - Но ведь до Трента нам еще двое суток, сэр, - подал голос помощник штурмана Войцеховски.
      - Мы сделаем остановку на Бургасе, - принял решение капитан. - Я хочу, чтобы этот убийца как можно быстрее покинул мое судно. Немедленно смените курс - мы идем к Бургасу.
      Капитан нервно развернулся и. расталкивая набежавших матросов, пошел в свой кабинет. Вслед за ним сквозь молчаливый строй членов экипажа проследовал Джек Холланд.
      Намеренно пропустив Кроу вперед, Холланд дал ему возможность собраться с мыслями. Джеку было жаль Кисеи, на которую он перенес всю свою нерастраченную заботу, а капитану было жалко своего ублюдочного варана. И тут Джек его понимал.
      "Что ж, теперь я остался без работы, но, как говорится, все, что происходит, это только к лучшему", - рассуждал Джек, стоя у двери кабинета. Он все еще не решался переступить порог капитанского убежища, до последней секунды оттягивая неприятные объяснения. Теперь Джек почти жалел, что прибил ненавистного Кавангу.
      "И чего мне в голову стукнуло? Жил себе спокойно, имел в перспективе место третьего запасного пилота. А что теперь? - выговаривал себе Холланд, рисуя илюлюзию безоблачного прошлого. - Хотя, если честно, Кроу заставлял меня работать за троих, платил одну ставку и уж конечно не собирался давать место пилота".
      Разобравшись таким образом со своим настроением, Джек толкнул дверь и предстал перед капитаном Кроу.
      - Садись, Холланд. Подожди минуту, пока я произведу расчеты, - нейтральным тоном произнес Эдвард Кроу и указал Джеку на стул.
      Тот воспользовался приглашением и, стараясь держаться безразлично, уставился на противоположную стену, где висели репродукции из зоологического журнала "Фауна". Змеи, ящерицы, лягушки и долгоноги. Здесь были все, кого любил капитан Кроу. Голые красотки не в счет - до этого дела был охоч каждый.
      Капитан закончил щелкать на калькуляторе и, бросив Джеку листок бумаги, с видом победителя заявил;
      - Вот, Холланд, это все, что тебе причитается. Джек посмотрел на итоговую цифру и возмутился:
      - Постойте, капитан, что это за фокусы? Вы должны мне около полутора тысяч кредитов.
      - Правильно. Согласно договору, в случае увольнения я обязан заплатить месячное жалованье и выходное пособие в размере половины месячного оклада. Однако... - Тут Кроу смахнул внезапную слезу, высморкался в платок и продолжил уже не так бодро: - Однако, поскольку вы, Холланд, умертвили моего Кавангу, я вычел с вас семьсот кредитов.
      - Семь сотен за эту пакость?! - закричал Джек. - Да вы в своем уме, капитан? Если уж на то пошло, то он сожрал мою Кисеи. А я тоже могу ее оценить хоть в миллион!
      - Таких, как твоя Кисеи, у меня пропасть. - С этими словами Эдвард Кроу поставил на стол клетку с белоснежными грызунами, точными копиями погибшей Кисеи. - Стоило тебе обратиться ко мне с претензией, и я бы дал тебе целый десяток, но ты избрал путь преступного поведения, Холланд.
      - Но семьсот кредитов, сэр, это же никуда не годится! - развел руками Джек.
      - Каванга Четвертый был иннубирийским вараном. Знаешь ли ты, что такое иннубирийский варан, грязный ты механик?
      - Вообще-то у меня диплом пилота, - напомнил Джек.
      - Засунь себе этот диплом в одно место, Холланд, поскольку на Бургасе, куда я тебя вышвырну, ты не найдешь работы даже мойщиком посуды, - нависнув над Джеком, прошипел Кроу.
      "Ну точь-в-точь как его варан - такая же сволочь", - неожиданно пришло в голову Джеку.
      Видя в глазах механика только дерзость и безразличие, капитан сменил тон и продолжил описание иннубирийского варана:
      - Так вот, юноша, иннубирийский варан относится к луициксодонтам, а они, в свою очередь, стоят на уровне интеллекта пятого разряда.
      - До вас, сэр, он недотягивал совсем чуть-чуть, - съязвил Джек, понимая, что терять ему нечего.
      Капитан метнул исподлобья злой взгляд и продолжил:
      - Я заплатил за Кавангу две с половиной тысячи кредитов. С тех пор прошло три года, и, учитывая трехлетнюю амортизацию, я оценил его всего в семьсот кредитов. Ты радоваться должен, болван, а не возмущаться.
      - Я и радуюсь. Радуюсь, что больше вас не увижу, сэр. Радуюсь, что больше не буду пахать за троих, а получать деньги только за одного. Радуюсь, что весь экипаж будет поминать меня добрым словом за то, что я удавил этого вашего поганца. А теперь, старина Кроу, - тут Джек поднялся со стула, - давай мои остатки и перестань вякать. Надоел ты мне, честное слово.
      Эдварду Кроу ничего не оставалось, как открыть сейф и отсчитать Джеку восемь сотенных бумажек.
      Спустя четыре часа "Сивилла" уже висела на орбите туманного Бургаса, а Джек, увешанный своими пожитками, ступал на палубу челночного катерка.
      "Вот и все - закончилась служба на судне. Чем я теперь буду зарабатывать на жизнь?" - бродили в голове Холланда невеселые мысли.
      - Эй, Джек.
      Холланд обернулся и увидел боцмана Василюка. Должно быть, он пришел попрощаться, хотя Джек не помнил, чтобы Василюк особенно его любил.
      - Тут мы тебе собрали. - Боцман с опаской огляделся и протянул Джеку небольшой пакет. - Так сказать, пострадавшему за правое дело.
      - Что это?
      - Деньги. Больше пяти сотен набралось.
      - Спасибо, не ожидал, - удивился Джек и взял деньги. - Ну, бывайте, ребята.
      Шлюз с шипением закрылся и навсегда отделил Джека Холланда от остальной команды "Сивиллы".
      "Теперь я сам по себе", - подумал он и, кивнув пилоту катера, сел поближе к иллюминатору.
      2
      Джек дождался своей очереди и шагнул к окошку камеры хранения, пододвинув ногой свои чемоданы.
      - О, какой хороший баул! - воскликнул приемщик. - Продай!
      - Что значит "продай", а в чем я буду вещи носить? - удивился Джек.
      - Продай с вещами. Я все куплю.
      - Нет, пока это не входит в мои планы.
      - Ладно, но, если задумаешь продать, предложи мне первому. Я дам тебе хорошую цену. Если меня здесь не будет, скажи, что тебе нужен Бустер Захария это я и есть. Меня сразу найдут.
      Захария принял баул, два чемодана и, поставив их на полку, вернулся к Джеку.
      - И чемодан я бы тоже купил. Не продашь?
      - Не продам. Сколько с меня?
      - Пустячок - десять кредитов.
      - Да ты офигел, Бустер Захария. Таких и цен-то нет, - возмутился Джек.
      - Ой, ну ничего сказать нельзя, - покачал головой приемщик. - Ладно, только для тебя - два кредита. Вот, держи квитанцию. Следующий!
      Джек сунул бумажку в карман и пошел к выходу из здания порта. Вокруг суетились пассажиры, а Джек смотрел по сторонам, определяя, кому можно было задать волнующий его вопрос. Наконец он остановил свой выбор на стоявшем возле входа полицейском.
      - Офицер, не подскажете, как мне добраться до биржи труда?
      - Для начала предъяви документы, парень, - предложил страж порядка и подозрительно посмотрел на Джека.
      Тот не стал спорить и предъявил все документы, какие у него были.
      - Ага, - сказал полицейский, дойдя до диплома пилота, - так тебе на Корабельную биржу надо. Правильно я понял?
      - В общем-то да, сэр.
      - Ну так это недалеко. Как выйдешь из дверей, так повернешь налево и топай до самого конца. Там, в тупике, и будет Корабельная биржа.
      - Спасибо, сэр, - поблагодарил Джек и вышел на улицу.
      Столица Бургаса - Окленде - встретила Джека Холланда неподвижным воздухом и липкой обволакивающей жарой.
      "Однако тепло", - отметил Джек и, повернув налево, пошел вдоль портового комплекса, туда, куда указал ему полицейский.
      За установленными вдоль тротуаров пластиковыми ограждениями почти неслышно проносился поток автомобилей. Повинуясь сигналам светофоров, они то замирали, то снова возобновляли свой бег, и Джеку казалось, что поток никогда не иссякнет - настолько многочисленной была эта транспортная река.
      "Если бы не забор, тут стоял бы такой грохот! - Джек дотронулся до прозрачной изгороди и ощутил вибрацию от сотен тысяч лошадиных сил. - Сильны, заразы", - подвел итог Холланд, имея в виду автомобили, вместившие под своими капотами целые табуны укрощенных мустангов.
      Навстречу Джеку по тротуару двигалась группа школьников во главе с учительницей. Классная дама строго глядела на детей и пересчитывала их каждые пять минут.
      - Корнелиус, перестань плеваться! - сделала она замечание одному из учеников и тут же бросила на Джека оценивающий взгляд.
      "Что ж, наверное, я того стою", - польстил себе Холланд.
      - Кому пирожки с мясом, кренделя сушеные, чипсы каленые? - послышался голос продавца фасованной снеди.
      "Кто знает, может, и я буду торговать с лотка", - подумал Джек.
      Он подошел к продавцу и купил пирожок с капустой.
      - Бери два, парень, там есть все витамины! Честное слово! - настаивал торговец, но Джек отрицательно покачал головой и пошел дальше.
      - Эй, так, может, презервативов возьмешь? - крикнул продавец вслед Джеку.
      Несколько прохожих заулыбались, видимо посчитав его постоянным покупателем.
      - Есть магнитные - сто процентов гарантии! - не унимался торговец. Однако Джек его уже не слышал, погруженный только в свои заботы: "А вдруг мне сразу предложат место пилота? Может, у них дефицит на дипломированных специалистов? Тогда я смогу рассчитывать на три тысячи кредитов, а если подвернется место капитана, то и..."
      Домечтать Джек Холланд не успел, поскольку ему на глаза попалась вывеска Корабельной биржи.
      "Ну вот сейчас все и решится!" Он постоял у входа еще минуту, доел купленный пирожок и после этого с легким волнением вошел в здание биржи.
      Внутри было малолюдно, и это Джека приободрило.
      "Раз нет очередей, значит, нет и конкуренции", - рассудил он.
      Выбрав одно из окошек. Холланд подошел ближе и, улыбнувшись инспектору по трудоустройству, сказал:
      - Здравствуйте, я ищу место пилота. Инспектор задержал на лице соискателя пристальный взгляд и ответил:
      - Заявок на пилотов к нам не поступало уже два года. Этого добра на Бургасе хоть пруд пруди.
      Джек немного помолчал, а потом сказал, уже без прежнего оптимизма:
      - Мне подошло бы и место штурмана или даже его помощника.
      - Ничего такого у нас тоже нет, - сухо произнес инспектор и энергично почесался.
      - Тогда, может быть, механиком? - совсем упавшим голосом спросил Джек.
      - Увы, молодой человек, и тут мимо.
      - Но что-то ведь у вас есть?
      - О! - Инспектор поднял вверх указательный палец. - Вот это другой разговор. А то "пилоты", "командиры"... Скромнее надо быть.
      Чиновник сверился с какими-то списками и сказал:
      - Есть одно тепленькое местечко в службе курьерской рассылки.
      - Что такое курьерская рассылка, сэр?
      - Ну, я полагаю, это что-то вроде доставки посылок к Новому году.
      - И что там за работа?
      - Работа? Нормальная работа. Шестьсот пятьдесят кредитов в месяц, восьмичасовой рабочий день, бесплатная спецодежда и дармовая кормежка. Будешь чистить сортиры курьерских уиндеров - работа непрестижная, но очень нужная.
      - И зарплата высокая, - заметил Джек.
      - Я так понимаю, юноша, что вы с негодованием отвергаете это предложение? - язвительно улыбнулся инспектор.
      Джек хотел сказать: "Конечно, отвергаю, я дипломированный пилот, а вы мне..." - и так далее, но ему некуда было деваться, к тому же хотелось утереть нос этой сволочи - инспектору по трудоустройству.
      - Пожалуй, я приму ваше предложение, сэр.
      - Что, обстоятельства вынуждают? - начал копать инспектор.
      - Нет. Просто есть в жизни моменты, когда необходимо побороться с самим собой. Избавиться от излишней гордыни и другого злобного фантома - "чувства собственного достоинства". - Джек мог бы добавить что-нибудь еще, но, увидев улыбающуюся физиономию инспектора, понял, что тот разгадал его.
      - Что же вы замолчали? Я уже собрался конспектировать, - продолжал издеваться инспектор.
      - Ладно, давайте направление, и я пойду, - махнул рукой Джек.
      Инспектор выдернул из подставки розовый квиточек и, черкнув в нем пару слов, протянул направление Джеку:
      - Вот ваш билет к счастью и процветанию, молодой человек. Но учтите, до вас на это место я отправлял уже четверых, и через неделю фирма снова присылала мне заявки. Так-то.
      3
      Джек Холланд стоял перед столом чиновника по кадрам и не переставал удивляться тому, как тщательно тот рассматривает его документы. "Можно подумать, меня берут на должность коммерческого директора", - подумал он.
      - Ушли, стало быть, по собственному желанию, мистер Холланд? - спросил чиновник, бросив на Джека взгляд поверх очков.
      - А что написано в учетной карточке?
      - "Уволен по собственному желанию", - зачитал чиновник.
      - Зачем же вы тогда спрашиваете? Или опасаетесь, что я не умею читать? начал злиться Джек.
      Он уже был готов уйти и скитаться по городу в поисках новой работы.
      - Стоит ли так нервничать, мистер Холланд? Я прекрасно понимаю вас, человека с дипломом пилота, который вынужден согласиться на столь непрестижное место. Но, увы, такова обстановка на Бургасе, - развел руками чиновник. - А идиотские вопросы я задаю вам только потому, что у меня на сей счет есть вполне определенные инструкции.
      "Грим Дорсет", - прочитал Джек на настольной подставке имя чиновника.
      - Извините, мистер Дорсет, я погорячился.
      - Я принимаю ваши извинения, тем более что, мы очень нуждаемся в ассенизаторах.
      - Так почему бы вам не поднять им зарплату?
      - Это не ко мне. Этот вопрос задайте хозяину фирмы - мистеру Дэниелу Глосбергу.
      Наконец Дорсет закончил изучать документы Джека.
      - Что ж, мистер Холланд, поздравляю вас с поступлением на работу в курьерскую фирму "Доу-Форс", - произнес чиновник слова приветствия и вручил Джеку удостоверение.
      По предъявлении этой книжечки можно было проходить на территорию боксов, получать в столовой обед и даже претендовать на койку в рабочем общежитии.
      "Практически полный пансион", - подумал Джек и, покинув кабинет Грима Дорсета, отправился на поиски служебной жилплощади.
      Через полчаса ходьбы, согласно приложенному к удостоверению маршруту, Джек оказался возле неприметного здания.
      "Настоящий приют для бездомных", - оценил его Холланд.
      Угрюмый страж в потертой униформе внимательно изучил удостоверение и пропустил Джека внутрь, посоветовав зайти к бабе Марше.
      Как оказалось, баба Марша была управляющей этого дома и ведала здесь всем, начиная со стирки постельного белья и кончая массовыми убийствами тараканов.
      - Понятно, - сказала она, взглянув на удостоверение нового жильца. Сейчас я покажу тебе твое место, а ты запомни несколько основных правил. Готов слушать? - У бабы Марши был настоящий полковничий голос, и Джек поспешно ответил:
      - Да, мэм.
      - Ну хорошо. - Марша взяла связку ключей и повела Джека в его комнату. Они вошли в кабину лифта, и, как только створки захлопнулись, баба Марша сказала: - Правило первое - в постели не курить.
      - Я не курю, мэм.
      - Не перебивай меня. Не люблю я этого. Лифт остановился, и начальница вышла. Следом выскочил Джек.
      - Курить можно только в специально отведенных местах, но это еще не означает, что там можно харкать на пол. - Марша остановилась и взглянула Джеку в глаза: - Ты меня понял?
      - Да, мэм.
      - Отлично. Пойдем дальше. Эй, Бичер! Ну-ка, стой! - неожиданно крикнула баба Марша и, сорвавшись с места, погналась за убегавшим субъектом. - Стоять, я сказала! - рявкнула она своим полковничьим голосом, хватая нарушителя за шиворот.
      - Марша, я больше не буду! Клянусь, Марша! - кричал неизвестный субъект.
      - Нет, Виктор, пора нам подвести черту.
      - Ты же знаешь, Марша, что я не злостный нарушитель.
      - Не злостный, говоришь? А ну-ка дыхни на меня!
      - Нет, Марша, так же нельзя, мы же цивилизованные люди. - хныкал Виктор.
      - Дыхни, я сказала, или сегодня же вылетишь на улицу.
      Бичер выпучил глаза и, собравшись с силами, сделал выдох. Запах перегара был таким сильным, что его почувствовал даже Джек.
      - И ты говоришь, что не злостный нарушитель?
      - Марша... - попытался оправдаться Бичер.
      - Выбор! - произнесла баба Марша слово, еще неизвестное Джеку, однако приведшее Виктора в состояние, близкое к шоку.
      - Марша-а, прошу тебя... - зарыдал он, падая на колени.
      - Выбор, гадина! В морду или "замечание"?! - неожиданно заорала Марша, да так громко, что у Джека заложило правое ухо.
      - Пе... первое, - прошептал Виктор.
      Из кармана полинялого халата баба Марша извлекла пару тонких кожаных перчаток и, натянув их на руки, поиграла пальцами. Затем повернулась к Джеку и сказала:
      - Если боишься вида крови, подожди меня возле лифта.
      Джек не знал, что ответить, и только пожал плечами.
      - Ну как знаешь, парень. Посмотри, может, и тебе будет наука, - сказала Марша и внезапно обрушила на нарушителя Бичера град сокрушительных ударов.
      Тот пытался закрываться и что-то кричал, но чугунные кулаки били во все открытые участки, вышибая кровавые сопли и оставляя длинные ссадины.
      Избиение продолжалось около трех минут, по истечении которых Виктор еще дышал.
      - Не бойся, - перехватив взгляд Джека, сказала Марша. - Я бью не для того, чтобы убить, а для поучения.
      Даже не глядя на распластавшееся на полу тело, она сняла перчатки и убрала их в карман, затем будничным движением поправила прическу и повела Джека дальше показывать его жилье.
      - Ну вот твоя комната, - сказана баба Марша, указывая на выкрашенную коричневой краской дверь с номером пятьсот четыре.
      Замок легко открылся, и Джек вслед за Маршей вошел в новые апартаменты.
      В комнате стояли четыре кровати, однако все они были аккуратно заправлены и выглядели нетронутыми.
      - Ты пока первый. Остальные жильцы будут позже, - сказала баба Марша. - А может, и не будут, и ты останешься тут один, как фон-барон какой-нибудь.
      Джек кивнул. Он был озадачен такими резкими переменами в настроении местной управительницы. Теперешний приветливый тон бабы Марши никак не вязался с тем страшным избиением, которому подвергся несчастный Бичер.
      - Шлюх водить сюда тоже не рекомендую, - продолжила инструктаж Марша.
      - Но ведь внизу охранник?
      - А... - махнула рукой Марша. - Охранник! Он за пять кредитов порт взорвет, а уж пропустить проститутку - это не вопрос. Это только я одна служу здесь за идею. Как с-собака.
      - Простите, мэм, а в чем провинился этот Виктор Бичер?
      - Что, потрясен? - ухмыльнулась Марша. - Это хорошо, что потрясен. На то и урок, чтобы доходило. Чтобы до каждой косточки, до кишок и печенки доходило, потрясая кулаком, с чувством произнесла Марша.
      - За что вы его? - снова спросил Джек.
      - За что? А за то, что антифриз пьет из отопительных батарей.
      - Антифриз? - удивился Джек.
      - А ты думал, у нас там молоко? Он пьет, сволочь, а в трубах потом воздушные пробки. Зима приходит, а у нас холодно. Это как, по-твоему?
      - Он не прав, - согласился Холланд.
      - Так ты, значит, не куришь? - вспомнила Марша.
      - Нет, мэм. Не курю.
      - Может, хоть пьешь?
      - Только не антифриз.
      - Ну это понятно, - улыбнулась баба Марша. - Я к чему спрашиваю - иногда с кем-то выпить хочется, поговорить. А кругом одни только гады. Понимаешь проблему?
      - Да, мэм. Понимаю.
      - Ну и чудненько, сладкий мой, - вздохнула баба Марша. - Думаю, мы поладим. Вещи-то где?
      - В порту в камере хранения.
      - Ну тогда дуй туда побыстрее, а то твои вещички поделят.
      - Как - поделят? - не понял Джек.
      - Но ведь ты их в ручную камеру хранения сдавал?
      - Ну да.
      - Замки у чемоданов не опломбировал?
      - Нет.
      - Ну вот, тогда дуй туда сейчас же, а то останешься без белья.
      4
      Послушавшись совета мудрой женщины, Джек что есть духу понесся на вокзал, чтобы предотвратить надругательство над собственными чемоданами. Задевая прохожих и привлекая внимание полицейских, он несся как ветер - и это себя оправдало.
      Когда Джек подбежал к приемному окошку, стекло было опущено, а на кривом ржавом гвоздике висела бумажка с надписью: "Технический перерыв". Чтобы подробнее выяснить, что это за перерыв, Джек требовательно постучал в окно.
      - Чего ломитесь, молодой человек? - отделившись от противоположной стены, пробурчала какая-то женщина. - Они на учет закрылись. И вообще, если вам нужно в камеру хранения, становитесь в очередь. Я крайняя буду.
      Однако Джек не встал в очередь и начал тарабанить в дверь. Поначалу это привлекло внимание только нескольких пассажиров. Потом полицейского. Он вытащил из-за пояса дубинку и направился для выяснения обстоятельств.
      Заметив недружественный жест полицейского, Джек перестал стучать, и в этот момент из-за двери донесся незнакомый голос:
      - Что за пожар?
      - Открой, мне к Захарии нужно, - вспомнил Джек имя приемщика.
      После минутного замешательства дверь все же открыли, и перед Джеком предстал небритый человек, жующий кончик деревянной зубочистки.
      - Ты кто? - спросил он.
      - Где Захария? - вопросом на вопрос ответил Джек.
      Небритый не ответил. Он повернулся и пошел в глубь территории, заставленной стеллажами с чужой поклажей.
      Здесь были чемоданы, перепоясанные кофры, коробки и узлы - словом, все, что можно было найти на обычной городской свалке. И тут до Холланда дошло, почему его чемоданы вызвали живой интерес приемщика - среди этого хлама они смотрелись как королевские вещицы.
      Небритый проводник завернул за угол и, кивнув на следовавшего за ним Джека, сказал:
      - Эй, Бустер, тут к тебе пришли. Захария оторвался от содержимого чужой сумки и, увидев Джека, изменился в лице:
      - Ты чего его пустил, придурок?! Это ж клиент!
      - А он сказал, что тебя знает, - недоуменно пожал плечами небритый.
      - Ну вот, ты сам сюда пришел. - угрожающе произнес малорослый Захария и поднялся с пола. - Теперь у тебя сплошные неприятности, парень. Клод, Дикси, обработайте его как следует и сдайте в полицию.
      Клодом оказался тот самый субъект, что открыл Джеку дверь, а Дикси сидел неподалеку от Захарии и шуровал в вещах Джека.
      Опознав свои чемоданы, Холланд не на шутку рассвирепел и объявил:
      - Ну все, козлы, теперь я вас буду натурально уродовать.
      - Ну-ну, поглядим, - сказал Захария, а Дикси выдернул из-под стеллажа бейсбольную биту.
      Махнув своим оружием, он смело шагнул вперед и, сплюнув на пол, предложил:
      - Давай, можешь начинать уродовать прямо сейчас.
      Джек бросил взгляд на Клода. Тот хотя и выглядел миролюбивее Дикси, однако тоже достал фризер - вещь не смертельную, но весьма болезненную.
      Расстановка сил складывалась не в пользу Джека. Он мгновенно остыл и уже подумывал о том, чтобы убраться подобру-поздорову, однако замигавшая на фризере лампочка говорила о том, что бежать поздно.
      Холланд огляделся в поисках подходящего оружия, но не нашел ничего, кроме четырех грязных стаканов и торчащей из чьей-то сумки теннисной ракетки.
      Джек подбросил стакан и, взмахнув ракеткой, сделал мощную подачу на половину противника. Стакан врезался в деревянную полку и рванул, как оборонительная граната, осыпав команду Бустера Захарии острыми осколками. Не давая врагу опомниться, Джек произвел еще две хорошие подачи, и Клод в панике разрядил фризер в спину Дикси. Тот плашмя грохнулся на пол, и его бита откатилась к ногам Холланда.
      Джек завладел трофеем и отбросил ракетку в сторону. Затем в три прыжка оказался возле Клода и без труда отправил его в глубокий нокаут.
      - Договоримся, парень, - проверещал Захария, закрываясь руками, однако Джек не сдержался и пнул подлеца в живот.
      - Собирай мои вещи, гнида! Живо! - скомандовал он, и Захария без дальнейших напоминаний стал лихорадочно запихивать в чемоданы все, что попадалось под руку.
      Когда все было собрано, Захария обмахнул чемоданы носовым платком и, подобострастно улыбнувшись, сказал:
      - Вот.
      - Молодец, - похвалил его Холланд. - Теперь неси их к двери.
      Захария кивнул и, подхватив чемоданы, перешагнул через истекавшего мочой Дикси.
      Джек пошел за ним. Едва они вышли из камеры хранения, приемщик тут же поставил багаж на пол.
      - Я не понял, Бустер, ты чего, уже устал? - поигрывая битой, спросил Джек.
      - А я просто не знаю, куда нести, - заулыбался тот.
      - Эй, вы сегодня будете работать или нет? - высказала недовольство та самая дама, которая заставляла Джека встать в очередь.
      - Ты чего, дура, не видишь, что написано? - внезапно заорал на женщину Захария. Он хотел бы поорать и на Джека, но у того в руках была тяжелая бита.
      - А ты на меня не ори, сморчок! - огрызнулась дама. - Все сроки ваших перерывов уже вышли! Сказали, на пятнадцать минут, а уже скоро час будет!
      - Да ты... да ты знаешь, что мы там нашли? - сделал страшные глаза Захария.
      - Что? - невольно подалась вперед неугомонная дама.
      - Ящур.
      Что такое "яшур", дама не знала, но то, как это слово произнес Захария, подействовало на нее должным образом. Дама тут же замолчала и больше не сказала ни слова, уважительно глядя вслед сгорбленному носильщику чемоданов.
      - Видишь, парень, какой у нас народ? Вот с кем приходится работать. Слушай, подкинь-ка баул, а то мне ремень на горло давит.
      Джек помог Захарии перевесить сумку поудобнее, и тот продолжил движение.
      - Слышь, а далеко тебе вещички тащить, а то, может, лучше такси возьмем?
      - Да нет, тут рядом, - успокоил носильщика Джек. - Метров семьсот, не больше.
      - Какие-нибудь проблемы, Захария? - спросил дежуривший у выходных дверей полицейский.
      Он еще издали приметил ссутуленного приемщика и парня с бейсбольной битой. Эта пара вызвала у него подозрения.
      - Да нет, Ганс, просто земляка встретил и решил помочь, - через силу улыбнулся Захария и прошел через двери, любезно открытые Холландом.
      Выйдя из здания порта, Бустер Захария остановился передохнуть и, взглянув на Джека, укоризненно покачал головой:
      - Разве можно так с пожилыми людьми поступать, парень? Нехорошо это.
      - Я куплю тебе пирожок, - пообещал Джек.
      - Я люблю с повидлом, - сделал заявку Бустер и поднял чемоданы.
      За все время похода Захария, сопровождаемый сочувственными взглядами прохожих, останавливался больше десяти раз и съел пять пирожков с повидлом.
      Раскрасневшийся и потный, он к концу дистанции уже отпускал веселые шуточки и рассказывал Джеку похабные анекдоты. Когда они дошли до общежития, Бустер хотел смыться, но Джек настоял, чтобы тот донес вещи до поста охранника.
      - Уф, зараза! - выдохнул Захария, отделавшись наконец от тяжелых чемоданов. - Ну ты меня и прихватил, парень. Ну и преподал мне урок. Больше я такого не допущу. - Бустер с трудом разогнулся и присел на облезлую скамейку.
      - Что, перестанешь воровать из чемоданов? - спросил Джек.
      - Да ну, скажешь тоже. Как тут перестать при такой-то работе? Ты не поверишь, какой у меня иногда соблазн разыгрывается - ну прямо бы все взял да и украл.
      - Ну так перейди на другую работу.
      - С работой у нас трудно, да и люблю я свое дело.
      - Понимаю, - кивнул Джек. - Любимая работа - это все.
      - Правильно говоришь. Да, чуть не забыл, - хлопнул себя по лбу приемщик, квитанцию-то отдай.
      - И правда, - спохватился Джек. Он пошарил в карманах и достал смятый клочок бумаги. - Вот, пожалуйста.
      - Ага, очень кстати, - кивнул Захария, разглаживая квиточек. А то как же я без квитанции? Без квитанции у нас нельзя - мы организация солидная.
      - И палку свою возьми - она мне теперь ни к чему, - сказал Холланд, возвращая биту.
      - Спасибо, что вернул. Дикси ею очень дорожит.
      - Передай им с Клодом привет. Пусть скорее выздоравливают.
      - Передам, - кивнул Захария и, поднявшись со скамьи, заковылял на улицу.
      Охранник проверил у Джека удостоверение и, кивнув в сторону уходившего Захарии, спросил:
      - Что, родственник?
      - Земляк, - ответил Джек и, подхватив чемоданы, понес их к лифту.
      5
      Свой первый день на новой работе Джек Холланд начал со знакомства с напарником - чернокожим парнем по имени Байрон ди Каприо де Бонкур де Плиер. Джек поначалу даже не поверил, что Байрон имел такое длинное имя, но тот показал удостоверение, где все было прописано четко и без ошибок.
      - Но ты можешь называть меня просто Бэри или Док Байрон, - улыбнулся напарник.
      - А почему "Док"? - спросил Джек.
      - Да потому, что у меня степень доктора философии.
      - Философии?
      - Да, парень. А ты думал, что черные могут только автомобили угонять?
      - Да нет, я ничего такого не думал.
      - Ну и зря. Чтобы заработать деньги на учебу, я два года угонял ценные тачки. Так увлекся, что забыл, какая у меня была первоначальная цель, но потом вспомнил и пошел учиться.
      - Но почему именно философия?
      - Ты давай собирайся, Джек, - напомнил Байрон - Через пятнадцать минут мы уже должны качать дерьмо на восьмом причале.
      Байрон помог Джеку облачиться в прорезиненный комбинезон ярко-оранжевого цвета и показал, как лучше одевать защитные очки, чтобы они не съезжали на нос и не натирали лоб.
      - Ничего, скоро всему научишься. Если, конечно, не свалишь, как те, что приходили до тебя.
      - Не держатся здесь люди? - спросил Джек, расправляя на комбинезоне складки.
      - Не держатся, - подтвердил Байрон. - Чуть дерьмо попадет в морду, так сразу и убегают.
      - А ты, значит, держишься?
      - Положение обязывает Я черный доктор философии, - важно пояснил Байрон и неожиданно расхохотался, демонстрируя два ряда белых зубов.
      Спустя пятнадцать минут они вдвоем толкали бочку, катившуюся на четырех надувных колесиках, и Байрон объяснял Джеку суть их работы:
      - На самом деле, парень, ничего здесь сложного нет. Подгоняем нашу бочку к причалу, разворачиваем шланг, заходим в уиндер и разыскиваем там сортир. Если сортир находим, ищем в нем штуцер, если нам повезло и мы нашли штуцер, смело подсоединяем к нему шланг и скачиваем дерьмо в бочку. И все дела.
      - Эй, вонючки, куда путь держите? - крикнул какой-то субъект.
      - Да, чуть не забыл, - добавил Байрон, - нас постоянно будут звать вонючками, и, если ты страдаешь комплексом Эйпсера, тебе лучше сразу застрелиться.
      - Нет, Бэри, пусть называют как хотят. Тем более что от нас действительно заметно пованивает.
      - А вот тут ты прав, приятель, - улыбнулся Док и начал разворачивать экипаж к восьмому причалу.
      Едва они с Байроном приготовили шланги, возле уиндера объявился пилот. На кармашке его кителя золотыми буквами по синему сукну было вышито: "Чизер О. Панам".
      - Ну-ка, засранцы, шевелитесь живее. У меня через полчаса погрузка.
      - Да, сэр, - поклонился Байрон и подмигнул Джеку.
      - Конечно, сэр, - подхватил Холланд и поклонился еще ниже.
      Видя, что над ним издеваются, пилот ушел в кабину.
      - Видишь, Джек, совсем необязательно бить его по морде, достаточно просто показать ему, кто он такой. Пилоты народ понятливый, хотя, в сущности, каждый пилот сволочь.
      - У меня диплом пилота, - заметил Джек.
      - Эй, парень, но ведь надо предупреждать.
      И "вонючки" расхохотались. Из кабины показалось свирепое лицо Чизера О Панама, и Байрон тут же побежал в туалет. Он присоединил шланг и скомандовал:
      - Жми на желтую кнопку, Джек! Ай, нет, лучше на красную!
      Пилот опять высунулся из кабины и проорал:
      - Эй, дебилы! Вы там разберитесь, на какую кнопку жать, а то вы мне весь сортир дерьмом зальете!
      Когда сеанс скачивания фекалий был закончен, Байрон свернул шланги и, обращаясь к своему напарнику, заметил:
      - Видишь, Джек, что может сделать пара вонючек, если отрепетировать номер заранее.
      - Здорово, - кивнул Джек. - А есть в твоем арсенале что-нибудь более радикальное?
      - Конечно! Особенно нудным ребятам я сливаю на брюки остатки дерьма.
      - Правда? И как же это происходит?
      - А очень просто. "О сэр, что тут у вас случилось?" - "А? Где?" - "Да вот же, сэр. Ой, извините, я нечаянно, наверное, штуцер неисправен". - "Мерзавец! Ты испортил мне брюки!" Примерно так.
      6
      До обеденного перерыва Джек и Байрон успели обработать двенадцать судов. Они сделали бы и больше, но их бочка заполнилась и ее необходимо было освободить.
      - Ну что, сольем бочку и рванем к двадцать четвертому? - предложил Джек.
      Его лицо раскраснелось, и ему в общем-то понравилось работать с Байроном, если, конечно, не вдаваться в подробности самой работы.
      - Не спеши, Джек. Не пытайся до обеда сделать то, что можешь сделать после него, - изрек Байрон. - Сейчас мы сольем горшок, и у нас останется только полчаса на то, чтобы снять с себя робу, помыть руки и с достоинством свободных людей проследовать в столовую. Там я покажу тебе одну из достопримечательностей нашей фирмы.
      - Какую достопримечательность?
      - Посторонись, вонючки! - крикнул водитель электрокара, тащившего на тележке какой-то сложный агрегат.
      - Проваливай, Позитрон! - крикнул в ответ Док
      Байрон.
      - А это кто?
      - Бригадир электриков Сони Дадл.
      - А почему ты зовешь его Позитроном?
      - Он не знает, что это такое, и очень злится, - улыбнулся Док.
      Напарники дотолкали бочку до положенного места, где Байрон занялся сливом, а Джек стал глазеть на спешивших на обед холеных пилотов.
      На них была красивая синяя форма, украшенная знаками различий и флажками, указывающими на количество благодарностей. Пилоты шли с высоко поднятыми головами и не обращали внимания на снующих между боксами механиков, электриков, заправщиков и "вонючек" вроде Джека и Байрона.
      "Эх, буду ли я когда-нибудь сидеть за штурвалом уиндера?" - вздохнул Джек.
      - Эй, коллега, хватит страдать. Пошли переодеваться.
      - А бочка? - спросил Джек.
      - Ну, можно, конечно, пристегнуть ее к трубе, но я сегодня забыл цепочку, - серьезно ответил Байрон. - Ладно, пошли. Авось пилоты ее не упрут.
      Напарники вернулись в раздевалку, где в специальной комнате окатили другу друга хлорированной водой и только после этого сняли защитные комбинезоны.
      Уже выходя из раздевалки, Байрон хватился:
      - О, чуть не забыл. - И, вернувшись к шкафчику, достал оттуда небольшую коробочку. Затем показал ее Джеку и спросил: - Ну, белый брат, как ты думаешь, что там у меня?
      - Запонки с брильянтами, - улыбнулся Джек.
      - А вот и не угадал. У меня там настоящая боевая награда.
      - Правда, что ли?
      - Смотри сам. - Док открыл коробочку и вынул небольшую медальку золотистого цвета. С гордым видом он нацепил ее на грудь и, после этого позволил Джеку прочитать надпись.
      - "Почетный ассенизатор", - прочитал Джек и удивленно посмотрел на Байрона: - Это тебе здесь выдали?
      - Ну конечно, - усмехнулся тот. - Дождешься от них. Сам заказал у знакомого гравера за шестьдесят кредитов.
      - А зачем она тебе?
      - Пойдем в столовую, сам увидишь, - предложил Байрон, и напарники покинули раздевалку.
      До столовой было совсем недалеко, и уже через пять минут они входили в зал. В присутствии множества служащих фирмы Байрон сразу изменил походку и вошел в столовую с гордо поднятой головой, будто он был послом могучей державы. Сидевшие за столиками сотрудники невольно обращали на него внимание и, естественно, замечали его медаль.
      Даже пилоты не выдерживали своей надменной непроницаемости и внимательно вглядывались в неизвестную им награду.
      - Вот видишь, Джек, зачем нужна эта медаль, - тихо обронил Байрон и, встав в общую очередь, добавил: - Это еще не все, смотри, что будет дальше.
      Люди двигались вдоль раздачи, ставя на подносы салаты, лапшу, котлеты что кому по вкусу. В отличие от них Байрон почти ничего не брал, а поравнявшись с парнем в поварском колпаке, сказал:
      - Вот что, боец, сооруди-ка мне порцию гуляша, только попостнее - я не люблю жирного. - При этом Док глубоко вздохнул и уставился куда-то вдаль, словно погрузившись в бездну воспоминаний.
      К удивлению Джека, раздатчик не послал Байрона подальше и подал тарелку, нагруженную самым лучшим гуляшом.
      - Спасибо, дружище, - произнес Док тоном уставшего ветерана и, ткнув пальцем в Джека, добавил: - Этот парнишка со мной.
      И Джеку сделали такую же королевскую порцию.
      - Ну ты силен, Док, - покачал головой Холланд, когда они садились за стол.
      - Подожди-подожди, сейчас начнется самое интересное, - сказал Байрон, кивнув в сторону замаячившего неподалеку Позитрона.
      Сони Дадл осторожно приблизился к "вонючкам" и, заглянув Байрону в лицо, улыбнулся:
      - Привет, Бэри. Ничего, если я к вам подсяду?
      - Садись, Сони, я всегда рад тебя видеть. Не отводя взгляда от медали, Позитрон расставил на столе свою снедь и тут же спросил:
      - А это чего у тебя такое, а?
      - Да-а, - махнул рукой Док, - в граверной лавке заказал за шестьдесят кредитов. Подурачиться решил.
      Однако Сони Дадл вовсе не считал себя простаком и, посмеявшись над шуткой Байрона, сказал:
      - Ну а если серьезно, Док?
      - А если серьезно, Сони... - Тут Байрон вздохнул и выдержал паузу. - А если серьезно, Сони, то рано или поздно награда находит своего героя.
      - Ну да, конечно, - кивнул Позитрон, даже не притрагиваясь к еде.
      - Любой честный труд, всякое доблестное служение всегда вознаграждаются.
      - А то, - опять кивнул Дадл и осторожно спросил: - И кто тебе выдал медальку-то, а, Бэри?
      - Понятно кто - босс.
      - Мистер Дэниел Глосберг? - удивился Позитрон.
      - А ты думал?! Не каждый день у нас награждают людей, Сони, нравоучительно произнес Байрон, подчищая куском булки соус.
      - Вот бы мне такую, - выдал свои сокровенные мысли Позитрон, вздохнув над нетронутыми тарелками.
      - Это не так легко. Нужно много работать или совершить поступок.
      - Но ведь ты работаешь на фирме только четыре года, а я уже двенадцать лет, - возразил Дадл.
      - Я же тебе говорю - нужен поступок, - повторил Байрон, вонзая зубы во фруктовый пирожок. Затем посмотрел на Джека и сказал: - По крайней мере, теперь я хоть связями обзавелся.
      - Да, связи - вещь нужная, - кивнул Джек, подыгрывая напарнику.
      - А ты чего не ешь, Сони? Смотри - все уже остыло, - напомнил Док Позитрону.
      - Точно, совсем забыл, - спохватился Сони и стал прихлебывать холодный суп, но тут же снова задал вопрос: - Слышь, Бэри, а что у тебя за связи?
      - Да через генерала одного.
      - Какого генерала?
      - Генерала почтовой службы. Я его от смерти спас, - скромно обронил Байрон.
      - От смерти? Это как?
      - В дерьмо он упал. В большой накопитель. Сам вроде толстый, да и плавать умел, но... - Тут вдохновение оставило Дока, и он захлопал глазами, придумывая продолжение.
      - Но больно орденов у него было много, - выручил напарника Джек, - вот и потащили они его на дно...
      - Нешто так много орденов бывает, чтобы человек через них утоп? усомнился Позитрон, глядя то на Байрона, то на Джека Холланда.
      - Так еще же сабля была, - невозмутимо добавил Джек.
      - Да, - подхватил Док, - с саблей поди поплавай в дерьме.
      - С саблей не поплаваешь, - согласился Сони Дадл. Сабля была весомым аргументом.
      - Если б не сабля, я б его не спас.
      - Да ладно врать-то, - раздался совсем рядом чей-то голос.
      Увлеченные беседой, Бэри, Джек и Сони Дадл даже не заметили, что вокруг них собралось человек восемь посторонних слушателей.
      - Брешешь, черномазый, - повторил дерзкий Лоди Айзек, механик из ремонтной бригады.
      - Лоди, не хочешь слушать, давай вали отсюда, - бригадирским тоном скомандовал Позитрон. Для придания своим словам весомости Сони грозно приподнялся со стула - с понятными ему людьми он не церемонился.
      - Да ладно, - отступил Лоди Айзек, - чего я такого сказал?
      - Забухни, - добавил Сони Дадл, и Айзек тут же забух.
      - Ну-ну, Бэри, что дальше-то было? - дохнул чесноком слесарь Кляйн.
      - Ну хватаю я его за волосы, а он не идет, и все, - продолжал Док. - Лысый оказался. Вот тогда я ухватил его за ножны и вытащил.
      - А то бы утоп, - кивнул Позитрон.
      - Ясное дело - утоп бы, - согласился пахнувший чесноком Кдяйн.
      - Ну пора нам идти. А то работы много - качать не перекачать, - сказал Док и стал подниматься из-за стола.
      Публика начала расходиться.
      - Постой, Бэри, - полушепотом обратился Сони, придержав Дока за рукав, постой, у меня к тебе дело. - Позитрон продолжил: - Ты не мог бы мне через этого генерала организовать такую же медальку, а? Я отблагодарю.
      - Дай подумать, Сони. - Байрон наморщил свой черный лоб и, как бы разговаривая с самим собой, обронил: - Вообще-то Винсент теперь мой должник.
      - Так зовут генерала, - пояснил Дадлу Джек, и тот понятливо кивнул.
      - Если кое-кого подмазать, что-то сделать можно, но для этого, сам понимаешь... - Байрон характерно потер палец о палец.
      - О чем речь. Сколько?
      - Думаю, что уложусь в триста.
      Сони Дадл тут же отсчитал деньги и положил на стол.
      - Вот, - сказал он. - Сколько нужно ждать?
      - Три дня, - ответил Байрон, пряча деньги в карман.
      - Так быстро? - восхитился Позитрон.
      - В этом мире, Сони, все решают связи, - заметил Док. - Только никакой торжественной части я тебе не обещаю. Ни цветов, ни оркестров, ни рукопожатий босса.
      - Нет-нет, Бэри. Это мне не нужно. Главное - медалька.
      На том они и расстались. Дадл ушел, оставив недоеденный обед, а Бэри сходил на раздачу и, применив свой старый прием, попросил чаю.
      - Я думал, мы пойдем работать, - сказал Джек.
      - Наша работа от нас никуда не уйдет, тем более что эти пижоны пилоты еще полчаса будут сидеть в курилках. А без них нам на суда не попасть.
      - Ну ладно.
      - К тому же я собирался показать тебе нашу достопримечательность. Забыл?
      - Да, забыл.
      - А зря. Вон она - смотри.
      Джек обернулся и увидел высокую блондинку с вьющимися волосами и более чем заметным бюстом. Мини-юбка подчеркивала все ее достоинства, а чулки со стрелочкой придавали всему образу, полную законченность.
      - А вот и чай, - сообщил поваренок с раздачи. Он принес два дымящихся стакана и тарелочку с печеньем.
      - Спасибо, дружище. Спасибо, - поблагодарил Док, снова превращаясь в героя далеких колониальных войн.
      Очарованный работник столовой поставил чай и, рассмотрев медаль подробнее, сумел прочитать надпись.
      - А что такое "ассенизатор", сэр? - спросил молодой человек.
      - Ассенизатор - это такая профессия, сынок, - посмотрев вдаль, произнес Байрон. - Нелегкая профессия. Ассенизаторы есть везде, но они незаметны. Ты понимаешь, сынок?
      - Да, сэр.
      - Если где-то заводится какое-то дерьмо, то приходит ассенизатор и разбирается с этим дерьмом - раз и навсегда. Я говорю понятно, сынок?
      - О да, сэр, - закивал поваренок и, почтительно отступив, исчез за перегородкой.
      - Ну как тебе красотка? - спросил Бэри, попробовав горячий чай.
      - Да я, признаться, только тебя и слушал. Здорово у тебя получается.
      - Но ведь я не врал. Я сказал, что ассенизаторы убирают дерьмо. Разве не так?
      - Но он понял иначе.
      - А вот это не мое дело. Человек слышит то, что желает услышать. Заметь, что и Позитрону я поначалу не врал. Сказал, что эту медаль заказал в граверной лавке - и ты сам видел, что из этого вышло. М-м... какое печенье! Попробуй.
      - Что-то не хочется.
      - Это потому, что ты теперь думаешь только о Злючке Келли.
      - О ком? - переспросил Джек.
      - Да об этой беленькой сучке. Скажешь, нет?
      - Скажу "да", - улыбнулся Холланд. От проницательности Дока невозможно было укрыться.
      - Тогда слушай. Зовут ее Мэри Келли Логон. Она любовница нашего босса - я имею в виду самого главного, Дэниела Глосберга. У нее постоянный пропуск в центральную часть города, квартирка что надо и салатовый кабриолет "пума". Глосберг очень занятой любовник, и девушка изнывает от тоски, однако из-за боязни лишиться финансовой поддержки босса она сохраняет ему верность. Поначалу красавцы пилоты атаковывали ее напропалую, но она стала их подставлять, - дескать, преследуют. И Глосберг увольнял их подряд - пилотов у нас на Бургасе как собак. Вот за все эти фокусы ее и прозвали Злючка Келли.
      - Да... Злючка Келли... - задумчиво проговорил Джек, оглядываясь на блондинку. - Протянешь руку - вмиг пальцев лишишься. Сразу видно.
      - Кроме меня, ее здесь все боятся, - заметил Байрон и поставил на стол пустой стакан. - Ну ладно, Ромео, пошли. Субстанция ждет.
      - Чего ждет? - не понял Джек.
      - Субстанция, парень. То, чего мы качаем.
      - А-а, понятно.
      Ассенизаторы вышли из-за стола и направились к выходу. Но на середине пути Байрон неожиданно оставил Джека и смело направился к неприступной красавице. К удивлению Холланда, блондинка приветливо кивнула Доку, и тот присел за ее столик.
      Джек дошел до выхода и, не зная, что делать дальше, стоял, переминаясь с ноги на ногу. А Байрон что-то говорил Мэри Келли, время от времени косясь на своего напарника, и у Холланда начало складываться впечатление, что говорили именно о нем. Во время длинного монолога Бэри красавица посматривала в сторону Джека с все нарастающим интересом.
      Наконец Байрон распрощался с блондинкой и вернулся к Холланду.
      - Ну вот, теперь можно идти. - И больше не произнес ни слова, храня таинственное спокойствие.
      Джек тоже молчал, хотя ему очень хотелось спросить Дока, о чем он говорил со Злючкой Келли. Когда напарники уже облачались в защитные комбинезоны, Джек наконец не выдержал.
      - Слушай, Бэри, а почему эта блондинка с тобой так спокойно общается? Ты же говорил, что она всех подавляет.
      - О, я не в счет. Я же не белокурый парень под два метра ростом с пилотскими погонами на плечах. Я нечто, что не принимают в расчет. Понимаешь?
      - Нет.
      - Объясняю: мистер Глосберг никогда не поверит, что я пристаю к его королеве.
      - Откуда ты знаешь?
      - Она уже пыталась меня подставить.
      - По-моему, она та еще тварь.
      - Ясное дело, тварь. Но она мне интересна. Ну ты готов?
      Джек поправил очки, расправил складки на комбинезоне и ответил:
      - Да, сэр. Готов приступить к выполнению задания.
      - Ну тогда пошли.
      Они вышли из раздевалки и почти сразу встретились с Лоди Айзеком, который еще недавно, в столовой, называл Бэри "черномазым".
      - Лоди, мы сейчас никого не принимаем, потому что уже практически на рабочем месте, - на ходу проговорил Док, отстраняя Айзека.
      - Я это... извиняюсь и беру свои слова назад, - не отставая от быстро идущего Байрона, произнес Лоди.
      Джек улыбнулся. И он и Байрон уже догадывались, о чем пойдет речь.
      - Это будет стоить пятьсот, Лоди.
      - А почему для Дадла только триста?
      - Потому что Дадл - электрик. Электрикам выдаются медали, а ты, Лоди, механик. - Тут Байрон остановился. - У механиков особая стать, и им даются ордена, а орден, Лоди, дорогого стоит.
      - Я согласен, - выдохнул Айзек.
      - Тогда попрошу деньги вперед, - перейдя на деловой тон, потребовал Байрон.
      Айзек беспрекословно отсчитал деньги и передал их Байрону.
      - Все, Лоди, пока. Через четыре дня будет тебе орден.
      Механик убежал, едва не подпрыгивая от радости, а Джек посмотрел ему вслед и сказал:
      - Прямо эпидемия какая-то. Зачем ты взял с него так много?
      - Чем дороже обойдется ему этот орден, тем с большим удовольствием он будет его носить.
      - Ты заботишься о его удовольствии?
      - Не только. Сегодня мы с тобой заработали шестьсот восемьдесят монет чистыми
      - Мне ничего не надо.
      - Так не пойдет, парень. Ты мне очень хорошо ассистировал, но денег я тебе сейчас не дам, потому что на них мы отправимся в один из лучших ресторанов города.
      Наконец ассенизаторы добрались до бочки и бодро покатили ее к двадцать четвертому причалу.
      - А что ты рассказывал этой самой Мэри Келли, что она на меня оборачивалась? - задал Джек вопрос, который его мучил.
      - Я сказал ей, что ты был личным пилотом нубийского визиря Джебраила.
      - И это так ее заинтересовало?
      - Нет, ее заинтересовало другое. Мне пришлось сказать, что ты перевозил гарем визиря - всех его жен.
      - И что?
      - Так, Джек, здесь осторожнее, а то на этой канавке я однажды сломал ось.
      Напарники аккуратно провели бочку по опасному участку, а затем снова набрали крейсерскую скорость.
      - Ну и что ты сказал еще?
      - Ну что я сказал? Я сказал, что все они забеременели.
      - Понятно. А сколько было жен?
      - Сто пятьдесят две.
      - Ну и к чему весь этот спектакль?
      - О, вот мы и пришли. Разворачивай шланг - теперь ты пойдешь первым.
      Джеку ничего не оставалось, как поправить очки и, взяв штуцер наперевес, взойти на борт уиндера.
      Он довольно быстро отыскал нужное соединение и, пристыковав штуцер, крикнул:
      - Давай, Док, включай!
      Едва Байрон запустил насос, шланг забился в руках Джека, как взбесившаяся змея. От сильной вибрации крепежные ушки штуцера начали медленно разворачиваться. Понимая, чем это грозит, Холланд вцепился в штуцер что есть силы и удерживал его до тех пор, пока Байрон не выключил насос.
      Когда Холланд наконец сошел с уиндера, волоча за собой уже неопасный шланг, Байрон улыбнулся и сказал:
      - И в мирной жизни есть место подвигу, Джек. Ты не находишь?
      - Ты что, специально это сделал?
      - Ничего я не делал, а на будущее запомни номер этого уиндера - у него слабый стыковочный узел. Увы, в свое время я не сумел выдержать этот экзамен. Какой из этого вывод?
      - Какой?
      - Ты прирожденный ассенизатор, Джек.
      - Ну спасибо, - усмехнулся Холланд.
      - Пожалуйста. Кстати, я сказал Мэри Келли, что ты положил на нее глаз, но посоветовал ей держаться от тебя подальше.
      - Почему?
      - Вот и она спросила - "почему?" А я объяснил, что ты своих подружек частенько доводишь до обморока.
      - Теперь я понимаю, почему она так на меня смотрела.
      - Ладно, забудь. Пошли теперь к двадцать седьмому причалу. Там у нас сразу два судна. Сегодня хорошо поработаем, а через недельку, когда скопим деньжат, наведаемся в ресторан.
      - А пропуск в центр города у тебя есть?
      - Нет. Откуда у меня? Но это еще не повод отказывать себе в удовольствии.
      7
      Первый рабочий день закончился без приключений, и Джек благополучно вернулся в свое общежитие. Поднявшись на свой этаж, он встретил Виктора Бичера. Бедняга был весь в бинтах, однако елозил по полу, смывая тряпкой собственную кровь.
      - Привет, Виктор, - поздоровался Джек.
      - Пи-вет, - отозвался пострадавший, прошипев сквозь стянутую скобками челюсть.
      - Может, тебе помочь?
      - Иада, я фам, - отозвался Бичер.
      "Ну "фам" так "фам". Мне тоже отдохнуть надо", - решил Джек.
      Он распахнул свою дверь и с удовлетворением отметил, что новые жильцы не появились.
      - Вот и хорошо, - вслух произнес он и сразу повалился на кровать, чувствуя, что порядком устал.
      "Сейчас почищу зубы и завалюсь спать", - подумал он, уже проваливаясь в дрему. Однако его планам не суждено было сбыться. В дверь требовательно постучали, а затем, не дожидаясь приглашения, в комнату вошла баба Марша.
      - Ты бы хоть разулся. Чего в обуви на кровать заперся?
      - Я сейчас, - поспешно поднялся Джек.
      - Да ладно. Погоди разуваться. Пойдем сейчас ко мне - я тебя на день рождения приглашаю.
      - Да? Спасибо, - растерянно поблагодарил Джек.
      - Вещички-то, я вижу, принес, - кивнула на чемоданы Марша, - Чего не разбираешь? Помочь?
      Джек неопределенно пожал плечами, и Марша тут же открыла ближний чемодан и стала быстро сортировать вещи.
      Она ловко сворачивала их и заново укладывала в стопки, потому что после инспекции Захарии в чемоданах все было свалено в кучу.
      - Чего у тебя здесь такой бардак? А?
      - Пришлось отбивать вещи у приемщиков.
      - Понятно. Значит, еще вовремя успел, а то бы все продали, сволочи. О, а это откуда? - И Марша показала Джеку кружевные дамские трусики.
      - Это не мое, - поспешил отказаться Джек.
      - Я на это надеюсь, парень. С виду ты вроде нормальный.
      - Это приемщик хватал что попало и сваливал в чемоданы. Спешил очень.
      - Ты поработал над его внешностью?
      - Да, мэм. Пришлось, - вздохнул Холланд.
      - Молодец. Ты нравишься мне все больше.
      После более подробной ревизии вещей были найдены следующие не принадлежавшие ему предметы: еще две пары женских трусиков, один бюстгальтер, один слуховой аппарат, средство для лечения геморроя, справочник по ботанике и каталог одежды для сексуальных меньшинств. Вместе с тем Джек недосчитался бритвы, одного синего носка, перочинного ножа с треснутой рукояткой, походных шахмат и книги "Как выкормить мышь".
      - Больше ничего не пропало? - спросила Марша.
      - Нет, остальное все на месте.
      - Ну тогда тебе здорово повезло, - сказала баба Марша и лично уложила все вещи Джека в шкаф. Она еще раз оглядела аккуратные стопки, затем закрыла дверцу шкафа и сказала: - Ну все, теперь пошли праздновать мой день рождения.
      - Но я даже без подарка.
      - Это не важно - потом когда-нибудь подаришь. Главное - это посидеть, выпить, поговорить.
      8
      Спускаясь в лифте, Джек подумал о том, что нужно будет выходить на улицу, но этого делать не пришлось, поскольку баба Марша жила в этом же общежитии на первом этаже, там, где разметались все хранилища и административные закутки. У неё была точно такая, что и у Джека, комната, с той лишь разницей, что жила она одна.
      Жилье Марши не напоминало гнездышко увядшей вдовушки, с фарфоровыми статуэтками на трюмо и расшитыми салфетками на комоде. Напротив, это было типичное солдатское прибежище, с минимумом обстановки и привычным расположением каждой вещи, будь то полотенце, обувь или спички.
      - Что, удивлен? - спросила Марша, обходя остановившегося в дверях гостя.
      - Да, я ожидал увидеть что-то другое. Ну, может быть, какие-то фотографии..
      - Фотографии? Пожалуйста. - Баба Марша подошла к украшенному казенной биркой письменному столу и достала конверт.
      - Вот тут мои фотографии. Только их не так много. Ты пока посмотри, а я сооружу угощение. Все-таки ты гость, как-никак.
      Марша ушла в угол комнаты, служивший ей кухней, и стала греметь тарелками, а Джек заинтересовался фотографиями. Он был поражен тем, что увидел.
      На фотографиях были люди, увешанные оружием. Лиц видно не было - их закрывали маски. Однако по выражению глаз Джек сумел определить, кто из них баба Марша.
      - Я узнал вас, мэм, - сказал он.
      - Да ну? Покажи.
      Марша подошла ближе и, увидев, в кого Джек ткнул пальцем, кивнула:
      - Точно, Холланд, ты угадал правильно.
      Пока Джек разглядывал другие фотографии, Марша поставила на стол несколько тарелочек и целую бутылку кальвадоса "Сивор".
      - Ну давай, а то у меня уже душа горит, - сказала Марша. Она открыла бутылку и разлила розоватый напиток по двум высоким стаканам. - Ты чем привык закусывать?
      - Тем, что есть, - признался Джек.
      - Ну и правильно. Будем.
      И, не дожидаясь Джека, Марша опрокинула свою порцию. Следом за ней выпил и Джек.
      - Ох! Ну и как тебе? - понюхав большую оливку, поинтересовалась Марша.
      - Хорошо пошла, - кивнул Джек.
      - Ну тогда еще по одной. - И Марша быстро наполнила стаканы.
      - Не возражаю.
      Они выпили еще по одной, и Джек сразу опьянел.
      - Послушай, Марша, так кем же ты была? - спросил Джек, перейдя на "ты".
      - Служила в отряде "99", Джек.
      - В армии, что ли?
      - Нет. В армии я не служила ни одного дня. Я была полицейским, Джек. Специальным копом.
      - Вот это да!.. - Кальвадос был крепким, и Джеку становилось все лучше. И чего же ты делана в этом отряде?
      - Разное... - неопределенно пожала плечами Марша.
      - Людей убивала?
      - Да, довольно часто.
      - Но, конечно, только бандитов.
      - Если честно, Джек, всякое бывало.
      - То есть как?
      - А очень просто. Представь себе, что террористы захватили коммерческий шаттл с пятью сотнями пассажиров, а у меня приказ освободить заложников и, перестрелять всех злодеев. Эти сволочи ходили на захваты бригадами от восьми до двенадцати человек. Если стрелять в тире, то на поражение двенадцати мишеней нужно пять - семь секунд. Но это в тире. Давай еще выпьем.
      - Давай, - согласился Джек, - Только дай рыбки, а то я без закуски не могу.
      - Конечно, ты ешь, не стесняйся. Разносолов у меня нет, но консервированной жратвы навалом. Хочешь солдатской тушенки?
      - Хочу, но чуть позже. Как говорится, всему свое время.
      Марша налила еще, и они выпили.
      - У-у-х, зараза!.. - вздрогнул Джек, когда кальвадос скользнул ему в желудок. - Нр-р-равится мне твоя выпивка, Марша. Ну так на чем мы остановились?
      - Я говорю, в тире стрелять удобно, поэтому все пули идут туда, куда ты хочешь. А когда выпрыгиваешь из вентиляционной трубы и повисаешь на тросе, как елочная игрушка, не так легко попасть в того, в кого надо. - Марша съела оливку и продолжила: - Так что на двенадцать убитых бандитов приходилось до шести трупов и еще полтора десятка раненых, совершенно невинных людей. Но это считалось нормой.
      - А нельзя было сделать как-то иначе, поаккуратнее?
      - Чтобы сделать аккуратно, нужно время, а террористы - ребята отчаянные. Они обычно страховались взрывным устройством, поэтому главным было застрелить подрывника. Того, у кого в руке был пульт. Поэтому мы выпрыгивали с трех-четырех точек и палили.
      - А случалось, что вы не попадали в подрывника?
      - Случалось.
      - Часто?
      - Со мной было только один раз - в самом начале карьеры. Мы стреляли в подрывника, и он упал. Думали, убит, но он оказался жив и замкнул цепь. Из той группы уцелела только я одна. Но это было давно.
      - А как ты оказалась здесь, Марша? На пенсию, что ли, ушла?
      - На пенсию! - невесело усмехнулась баба Марша. - Меня лишили пенсии, Джек, оттого я и пошла в управдомы. Но я не жалуюсь - мне хватает.
      - За что же тебя лишили пенсии?
      - Заложника кокнула. На нервах вся была. Мы тогда подземный комплекс отбивали - сплошные потайные ходы, повороты, коридоры. Потеряли восемь человек. И уже под конец, когда очистили весь комплекс, на тебе, выскакивает один придурок и орет. - Марша вздохнула и потянулась к бутылке. Она налила себе половину порции и, не предлагая Джеку, выпила. - Ну вот. А я же, говорю, вся на взводе была - как оголенный нерв. Ну и врезала по нему. Три пули - и он труп. А тут как назло несколько человек из местной полиции было, да и сотрудники этого комплекса тоже все видели. Короче, тюрьмы я избежала - тут начальству моему низкий поклон, стояли за меня горой, но пенсии и всех званий лишилась.
      - Но ты же могла устроиться куда угодно. Охранником, телохранителем или частным детективом.
      - Нет. Я сама решила, что мне больше нельзя с пушкой ходить. Заполошная я стала какая-то.
      - Какая?
      - Заполошная - значит, нервная. Часто теряю над собой контроль. А тут очень кстати Глосберг попался - он мой должник, я когда-то его брата у похитителей отбивала. Вот он мне это местечко и предложил. А что? - Марша окинула взглядом свою комнату. - Здесь есть все, что нужно: кровать, стол, стул, по коридору налево туалет и душ, на этажах подлецы, о которых можно почесать кулаки, когда взгрустнется. А в подвале я сделала себе спортзал и тир.
      - Спортзал и тир? - удивился Джек.
      - А как же ты думал? За столько лет работы в отряде у меня уже вошло в привычку по несколько часов проводить на тренажерах или с пистолетом в руке. Пошли покажу тебе все это хозяйство.
      - Пошли, - с готовностью согласился Джек. Он резко встал, но тут же качнулся и ухватился за стену.
      - Ты сам-то как? Со спортом дружишь? - спросила Марша, подбирая из связки нужные ключи.
      - Конечно, дружу. В летном колледже был третьим по боксу и... - Джек вспомнил битву с приемщиками, - и в теннис немного могу.
      - Ну пошли, боксер, - улыбнулась Марша и вышла в коридор.
      Джек последовал за ней. Они прошли по запутанным коридорам первого этажа и наконец остановились перед дверью с надписью "Овощехранилище".
      - Это старая надпись, - пояснила Марша и толкнула дверь. Затем нащупала в темноте выключатель, и весь подвал озарился ярким светом. - Проходи, - сказала она, и Джек, спустившись на несколько ступенек, оказался в небольшом спортивном зале.
      Как и в комнате Марши, здесь поддерживалась идеальная чистота. С потолка свисали четыре разновидности боксерских груш. Две из них Джек видел впервые. На полке лежало несколько пар перчаток - боксерские, снарядные, "накладки" и еще несколько специальных, которые Джек тоже раньше не видел. Еще были маты, перекладина, шведская стенка и, конечно, тренажеры для бодибилдинга.
      - Все это оплатил Глосберг, - сказала Марша. - Мы надеялись, что и его рабочие будут посещать этот зал, но им больше нравится пить антифриз. Ну-ка, боксер, покажи класс.
      Джек подошел к ближайшей груше и отвесил ей несколько тумаков. Груша лениво качнулась, и Джек понял, что не произвел на Маршу должного впечатления.
      - Так бить нельзя, Джек. Ты думаешь только о том, насколько хорошо ты смотришься со стороны. Ты пижонишься, а в настоящей драке это для тебя смертный приговор, - сделала замечание Марша.
      Она подошла к снаряду и, постояв несколько секунд, выдала такую серию, что груша едва не прорвалась.
      - Вот, парень... - прокомментировала Марша. - Бить надо. Жестоко бить, а не раскачивать.
      - Но на ринге я бил довольно сильно. У меня были победы нокаутом, возразил Джек.
      - На ринге ты лупцевал своих дружков, таких же мягких мальчиков. Максимум, что тебе грозило, это синяк под глазом. А когда перед тобой реальный враг, ты должен бить так, чтобы каждый удар мог стать для него последним.
      Джек посмотрел на Маршу и увидел, что она уже совершенно протрезвела. Будто и не пила крепкий кальвадос. Да и сам Холланд чувствовал себя совершенно бодро, лишь неприятный привкус во рту напоминал о спиртном.
      - Окей, Холланд, пойдем теперь в тир. В своем летном колледже небось приходилось стрелять?
      - Да, из спортивного пистолета.
      Джек и Марша прошли дальше, и Холланду пришлось восхититься еще раз, увидев первоклассно оборудованный тир Такого не было даже в его колледже.
      - Поначалу Глосберг не хотел давать деньги на это оборудование. Но я пообещала, что научу его стрелять, как настоящего копа, - усмехнулась Марша. Каждый мужчина спит и видит себя эдаким крутым парнем с большим пистолетом в руках. Глосберг оказался тоже из таких и выложил почти пятьдесят тысяч кредитов. Для него это пустяк, а мне приятно. Пойдем на исходную, я покажу тебе свой арсенал.
      На исходной позиции стоял оружейный шкаф со специальными укладками под каждый из пистолетов.
      - Вот это "ЛИЛИТ-Б7". Хорошая машинка, но маловат калибр. "Лилит" подходит только мастерам. А вот это мой любимый "ТОРСО". Девять миллиметров, механика на электроприводе и даже дополнительная камера сгорания для использования жидкого топлива. Не пистолет, а мечта. Бронежилетов для него не существует.
      Джек взял "ТОРСО" в руки и покачал головой:
      - Тяжелый очень.
      - Ну что ж, за мощность приходится платить, - сказала Марша.
      - Мне вот этот нравится, - показал Джек на короткоствольное оружие с барабанным механизмом.
      - Это револьвер системы Штрауса. Стрелять в упор - одно удовольствие, но не более. Он у меня здесь случайно. У жильца одного отобрала. Ну что, какой попробуешь?
      - Пожалуй, "лилит".
      - Ну давай.
      Марша подцепила на бегунок картонку с мишенью и отправила ее на двадцать пять метров. Мишень остановилась, и Джек шагнул к огневому рубежу.
      Пистолет лежал в руке очень удобно, и Джек удивился, насколько он хорошо сбалансирован, хотя это было обычное серийное оружие.
      Холланд нажал на курок, и "лилит" выбросил сразу треть магазина.
      - Переключи на одиночные, - усмехнулась Марша.
      Джек с трудом разобрался с кнопками, но все же сумел переключиться правильно. Он дострелял оставшиеся патроны, а потом Марша пригнала мишень обратно.
      - Ну давай посмотрим, что ты там настрелял. Хотя я уже отсюда вижу, что почти ничего.
      Джек снял свою картонку и увидел, что все его пули ушли в "молоко" и только одна из них попала в семерку.
      - Наверное, заблудилась, - предположила Марша. - Такой стрелок, Джек, в полицейской операции живет меньше минуты.
      - Но я же не служил в спецназе, - стал оправдываться Джек. - Я всего лишь пилот.
      - А я разве что говорю? - пожала плечами Марша. - Помоги лучше мишени повесить.
      Джек взял картонки и развесил их на ползунах - всего получилось восемь штук.
      - Теперь смотри, Джек. Мы в отряде играли так: отгоняли восемь мишеней на пятьдесят метров, а потом пускали их навстречу. Если хоть одна добиралась до отметки в тридцать пять метров, считалось, что стрелок проиграл - его убили. Усек?
      - Усек, - кивнул Джек, глядя, как мишени уплывали в дальний конец тира. Он уже прикинул, что у Марши на стрельбу оставалось что-то около пяти секунд.
      Наконец мишени остановились, и Марша сказала:
      - Но это еще не все Нужно присесть на одно колено и не подниматься, пока мишени не пушены. Давай запускай.
      Баба Марша встала на колено. В халате и с пистолетом в руке она казалась здесь совершенно неуместной фигурой.
      "Как корова в кавалерии", - вспомнил Джек сравнение, которое использовал его сержант-наставник из летного колледжа.
      - Я нажимаю, - предупредил Джек. Марша ничего не ответила, погруженная только в свое ожидание.
      - Старт!.. - объявил Холланд, утопив кнопку пуска.
      Мишени помчались вперед с заданной скоростью - три метра в секунду, а баба Марша стремительно выпрямилась, и ее "ТОРСО" начал бить короткими очередями. Прежде чем мишени достигли оговоренного рубежа, Марша прошлась по ним два раза.
      - Ну теперь смотри, - сказала она, переведя дух.
      Джек снял все восемь картонок и сравнил их. Мишени были совершенно одинаково посечены пулями, и каждая имела по шесть кучно расположенных отверстий.
      - Да... - только и сумел сказать Джек, - наверное, плохо приходилось тем парням, которые пытались в тебя стрелять, Марша
      - Что делать, я старалась не оставлять им шанса. Ну а они тоже не дремали и старались не оставить шансов мне. Не думай, что я такая непобедимая. Меня дырявили двенадцать раз, и четыре раза довольно серьезно. - Марша вздохнула и начала собирать с пола гильзы.
      Джек стал ей помогать, а потом неожиданно спросил:
      - Послушай, Марша, а ты о чем-нибудь мечтаешь?
      - Мечтаю ли я вообще? Наверное, мечтаю. Хочу умереть как солдат. Понимаешь?
      - Нет, - признался Джек, - не понимаю.
      - Годы берут свое, и я все больше похожу на старуху. Когда-нибудь меня шандарахнет инсульт, и я уже не смогу ходить в спортзал и стрелять из своего любимого "ТОРСО".
      - И тогда жильцы выпьют из батарей весь антифриз, - попробовал пошутить Джек.
      - Да, и это тоже, - кивнула Марша. - Так вот, чтобы не дойти до такого позора, хотелось бы с честью уйти. В бою - понимаешь?
      - Теперь понимаю.
      - Я и так уже зажилась на этом свете.
      - А сколько тебе лет?
      - Пятьдесят три.
      - Но это же совсем немного, - возразил Джек, хотя со стороны своих двадцати четырех возраст бабы Марши казался ему едва ли не рекордным.
      - Все мои друзья из отряда не дожили и до тридцати. Все, кого ты видел на фотографиях, умерли молодыми. Так какой мне смысл коптить воздух? О, да уже двенадцать! - взглянув на настенные часы, спохватилась баба Марша. - Вот ведь досада, забыла сделать обход.
      - Ничего страшного, у кого-то останутся целыми ребра.
      - Это точно. Ну ладно, иди к себе, а завтра приходи в спортзал. Придешь?
      - Обязательно.
      - Ну смотри, а то меня обманывать опасно.
      9
      Пожилой джентльмен задержался возле дверки лимузина, пока шофер не удосужился открыть ее изнутри. Седок что-то недовольно буркнул и забрался в салон, а Энрике Коррадо успел убедиться, что часы были на клиенте.
      "По четвергам мне везет", - подумал Энрике, осторожно трогая свой неброский "дигли-кросс" и пристраиваясь в хвост лимузину.
      Сегодня нужно было ставить точку в долгой и длинной операции по выслеживанию "ценного старикана" - так его назвал сам Папа Лучано, когда давал Энрике задание. Что представлял из себя "старикан", Энрике не знал, да его это и не интересовало. Цель была поставлена одна: Папе Лучано - часы, клиенту пулю. Хотя чего особенного было в этих часах, сам Энрике не понимал - старая механика, неновый позолоченный корпус. Нет, конечно, если Папа Лучано сказал, Энрике сделает все, как надо, но все же интересно, зачем Папе такое барахло?
      Лимузин повернул налево, и Энрике тоже сделал левый поворот. Пока "старикан" ехал тем маршрутом, который Коррадо уже выучил наизусть.
      "Сейчас повернет на проспект Лиги, проедет сто пятьдесят метров и свернет на шоссе 303", - прокрутил в своей памяти Энрике.
      И действительно, лимузин свернул на проспект, но перестраиваться в скоростной ряд не стал. Вскоре он включил правый поворот, готовясь свернуть на шоссе 303.
      "Ну вот, все строго по часам. Мышка сама идет в ловушку". - Энрике самодовольно улыбнулся.
      Лимузин накручивал километры, насквозь проходя через кварталы и выбираясь на оживленные магистрали. Но поскольку Коррадо знал, куда в очередной раз отлучается машина клиента, он даже не следовал за ней, потихоньку двигаясь по шоссе и ожидая, когда добыча снова появится перед ним.
      Энрике прекрасно понимал, что лимузин петлял по улочкам, чтобы проверить "хвост". Именно поэтому туда Коррадо и не совался, давая "старикану" возможность убедиться, что все нормально.
      Тяжелая машина в очередной раз вырулила в пятидесяти метрах впереди Энрике, и он удовлетворенно кивнул, погладив спрятанный в кобуре пистолет.
      "Уже скоро, ребята, - пообещал он, - уже скоро".
      Самое подходящее место для операции Коррадо присмотрел заранее. Он выбрал небольшой перекресток в районе старого порта. Дороги там были плохие, прямолинейные участки короткие, так что, если бы клиент попытался ускользнуть на своем тяжелом корыте, у него ничего бы не вышло.
      У лимузина включились стоп-сигналы, и он сошел на второстепенную автостраду, которая вела к старому порту. Энрике вынул пистолет и положил рядом с собой.
      Навстречу проехал ярко-красный кабриолет "NX". За рулем сидела шикарная женщина.
      - Это надо же, - произнес вслух Энрике, - такая баба в полном одиночестве, а я как назло на работе.
      "Ну ничего, вечером утешусь с Лореттой. Лоретта - это то, что надо..." Энрике вспомнил, как пахнет ее кожа, и едва не врезался в продуктовый фургон.
      - Смотри в оба, дебил! - заорал Энрике и понял, что ругает самого себя.
      Между тем лимузин сделал последний поворот. Через семьдесят метров он должен был притормозить у неудобного перекрестка, где Энрике запланировал совершить нападение.
      Чтобы было не так скучно, но больше из пижонства, он включил радио и сразу поймал новый хит Бетти Эйде.
      "Твои губы горячее пламени..." - пропела Бетти Эйде, и Энрике передернул раму пистолета.
      Лимузин "старикана" притормозил возле перекрестка, и Коррадо, надавив на тормоз, остановился в пяти метрах позади него.
      "Но я не говорю "прощай..." - прорыдала Бетти Эйде, когда Энрике выскочил из машины и вскинул пистолет. Он целился через заднее стекло точно в голову водителя.
      Раздался выстрел, потом второй, третий. Коррадо ничего не понимал. Пули отскакивали от стекла, оставляя на нем еле заметные белые точки.
      "Но я же проверял! Машина была обычная!" - оправдывался перед самим собой Энрике, а лимузин, дымя визжащими покрышками, стал заворачивать за угол.
      - Не уйдешь, "старикан"! Не уйдешь!
      Энрике запрыгнул в кабину и так вдавил педаль газа, что его машина пошла юзом и едва не сбила перебегавшую дорогу собаку.
      "А если не везет, то, значит..." - продолжала петь Бетти Эйде, но Энрике уже был не в том настроении и врезал кулаком по радиоприемнику. Бетти сразу замолчала, и теперь слышался только рев мотора и визг покрышек. Энрике медленно, но верно сокращал дистанцию, выигрывая у лимузина на поворотах.
      Коррадо был очень зол. Его провели и подменили машину на другую бронированную, и теперь выполнение задания срывалось.
      "Я бы не был Энрике Коррадо, если бы не предусмотрел этого", - рассудил он и вытащил из-под сиденья штурмовую винтовку "монк" с отпиленным стволом. Это была уже серьезная артиллерия, способная прострелить мотор грузовика.
      "Сейчас, сейчас... Возле поворота..." - подготавливал себя Энрике, поудобнее перехватывая винтовку.
      Привлеченные шумом мчавшихся автомобилей, из окон выглядывали любопытные жильцы, но Коррадо не боялся никого, кроме полиции.
      Когда машина Энрике уже почти наступила на хвост броневику, его водитель нажал на тормоз, пытаясь, катясь юзом, вписаться в поворот. Коррадо, оценив мастерство водителя, прибавил газу и протаранил открывшийся борт лимузина, отчего тот ударился о стену дома и потерял драгоценные секунды.
      Коррадо выскочил из машины и открыл огонь по буксовавшему лимузину. После первого же выстрела бронированное стекло покрылось мелкими трещинами, и Энрике перестал видеть тех, в кого он стрелял Возможно, они успели пригнуться или сам Коррадо взял неправильный прицел, но лимузин снова начал разгоняться, угрожая оставить Энрике с носом
      "Ну, дружок, достань его! Ну!" - мысленно уговаривал себя гангстер, посылая в живучую машину пулю за пулей. Тяжелая отдача отбрасывала Энрике назад, но он снова наводил оружие на цель, отчаянно стараясь поразить ее. Он уже потерял всякую надежду, когда вдруг после очередного выстрела лимузин вильнул и врезался в аптечный киоск.
      От сильного удара разбились витрины и обрушились полки с лекарствами Сотни пузырьков и коробок с таблетками полетели на мостовую От ближайшего подъезда к месту аварии поспешили двое людей, чтобы оказать пострадавшим помощь.
      Энрике выстрелил в воздух, и добровольцы тут же испарились Коррадо подбежал к лимузину и рванул на себя дверь, но нашел в салоне только труп водителя. "Старикан", а вместе с ним и часы для Папы Лучано исчезли.
      Энрике выругался и побежал в ближайший проходной двор. Там он и настиг еще живого клиента, который пытался спрятаться за мусорными баками. Коррадо добил его двумя выстрелами и, подойдя ближе, отдернул правый рукав. Часов не было.
      Энрике знал, что часы были, и на всякий случай проверил карманы и левую руку, но и там было пусто.
      - Эй, мистер, должно быть, я могу вам помочь. Энрике резко повернулся, готовый нажать на курок.
      - Только уберите вашу пушку, мистер, - попросил нищий, удобно разместившийся в стенной нише.
      - Ты кто? - недружелюбно спросил Коррадо, краем уха различая далекие полицейские сирены.
      - Я тот, кто продаст вам информацию, мистер, - хитро улыбнулся нищий.
      - Я тебя сейчас грохну, придурок, - пообещал Коррадо и поднял обрез.
      - Не стоит этого делать, мистер Дайте мне пять кредитов, и я скажу, куда делись часы. Вы ведь их ищете?
      Полицейские сирены приближались. Энрике достал деньги и протянул нищему:
      - Говори.
      - О, премного благодарен. - Нищий выхватил деньги и, хитро прищурив один глаз, сказал: - Этот старик снял часы и отбросил их подальше, а тут проходил молодой парень и поднял их.
      - Что за парень? Говори скорее. Звук полицейских сирен доносился уже с соседней улицы.
      - По-моему, я видел его у проходной "Доу-Форс" - фирмы курьерской доставки.
      - Больше ничего не скажешь? - посмотрев по сторонам, спросил Энрике.
      - Больше я ничего не знаю.
      - Это хорошо, - кивнул Коррадо и обрушил приклад винтовки на голову несчастного. Затем подобрал свои пять кредитов, вытер их о брюки и спрятал в карман.
      Полицейские машины были уже совсем рядом. Энрике закинул винтовку в мусорный бак и побежал через двор.
      10
      Как и следовало ожидать, после вечернего возлияния Джек Холланд проспал на работу и теперь почти бежал, чтобы не подвести Дока Байрона. Навстречу попадались редкие пешеходы. Они бросали на Джека ленивые взгляды, принимая его за бегуна-любителя. Но Холланд не бежал трусцой, он просто мчался, опаздывал на службу.
      Джек плохо знал город и придерживался того маршрута, который запомнился ему с первого раза. Это была не самая короткая дорога, но на эксперимент у Джека не было времени.
      "А может, все-таки срезать?" - думал он, понимая, что безнадежно опаздывает.
      Проходные дворы манили своей доступностью и утренней пустотой. Достаточно было свернуть - и три минуты форы в кармане.
      "Ну ладно", - решился Джек и сделал поворот.
      Первый двор оказался совсем маленьким. Холланд едва не столкнулся с местным дворником и бросил ему: "Привет".
      Джек побежал дальше, а дворник остановился с нагруженной мусором тележкой и попытался вспомнить имя человека, который с ним только что поздоровался.
      "Надо меньше пить", - пришел к выводу дворник и продолжил движение к ближайшей помойке.
      Выскочив из тесного дворика, Джек оказался в симпатичном тупичке, кончавшемся виллой преуспевающего лавочника. За два дома до виллы дорога сворачивала в следующий двор. Когда Джек вошел в него, он увидел распахнутое окно квартиры первого этажа, где совершенно нагая девушка на пушистом ковре совершала гимнастические движения.
      Она была очень красива, и Джек невольно замедлил бег. Красавица делала махи ногами и приветливо улыбалась Джеку, совершенно его не стесняясь.
      - Рита, закрой окно! - послышался голос из глубины квартиры.
      - Оно закрыто, дорогой, - отозвалась гимнастка, посылая Джеку воздушный поцелуй.
      - А я говорю закрой. Я же вижу, что какой-то придурок опять пялится на наши окна.
      Девушка прекратила занятия и, подойдя к окну, слегка притворила раму. При этом она повела плечами, и ее грудь совершила неправдоподобно вызывающее движение. Джек проглотил слюну и поспешил дальше.
      Следом за этим двором последовала улица, целиком состоявшая из офисных зданий, и ничего интересного на ней не было. С тайной надеждой Джек Холланд вошел в очередной проходной двор, но никаких гимнасток здесь не было, зато совсем недалеко послышались выстрелы.
      "Какое насыщенное событиями утро", - подумал Джек. Он мысленно перенесся к Доку Байрону, который, наверное, уже налегал на тяжелую бочку и поминал Джека разными нехорошими словами. До служебной проходной оставалось каких-нибудь триста метров, и в этот момент снова зазвучали выстрелы. Теперь стреляли совсем близко, и в паузах между выстрелами был слышен рев автомобильного мотора. Потом шум прекратился, и снова стало тихо.
      "Все это не мое дело", - мелькнула у Джека здравая мысль, но внезапно он услышал стон, а затем к его ногам упали наручные часы. Холланд удивленно остановился и поднял неожиданную находку.
      Он посмотрел по сторонам, надеясь увидеть владельца часов, но никого не заметил. Джек пожал плечами и хотел уйти, но его привлек шорох, и тут, за заборной решеткой, Холланд заметил лежащего старика.
      - Ухо... ди... беги... беги... - хрипел раненый, и из его рта стекала окровавленная слюна. Сам не зная почему, Джек подчинился этому приказу.
      "Беги", - услышал он и побежал, петляя по незнакомым закоулкам, перепрыгивая через клумбы и сбивая прохожих, сонно бредущих по своим делам.
      И скоро, сам не понимая как, Джек очутился прямо перед проходной. Достав пропуск, он показал его охраннику, и тот открыл турникет. Холланд посмотрел на настенные часы - они показывали без двух девять.
      "Надо же - успел", - удивился он и, разжав кулак, осмотрел свой трофей.
      Это были старые часы с потертым позолоченным корпусом. Джек поднес их к уху и прислушался. Часы тикали - это была сама настоящая механика. Увидев необычное клеймо с буквами. Джек присмотрелся повнимательнее и прочитал: "Клуб "Трайдент".
      - Клуб "Трайдент", - повторил Джек вслух. - Где он, интересно, находится, этот клуб?
      Холланд прокрутил в памяти все обстоятельства, при которых получил эти часы.
      "А старик-то, наверное, умер, - подумал он и тут же вспомнил очаровательную гимнастку. - Ее звали Рита", - улыбнулся Джек. Он решил, что завтра пойдет на работу тем же путем.
      Холланд убрал часы в карман и пошел искать раздевалку, поскольку с первого раза не очень хорошо запомнил дорогу.
      Как и следовало ожидать, он все-таки заблудился, но ему помог Позитрон, который в ожидании скорого награждения был сама любезность и довез Джека до раздевалки на электрокаре.
      - Ну, конечно, такой человек может прибыть только на личном автомобиле! воскликнул Байрон, уже облаченный в полный комплект спецодежды.
      Махнув на прощанье рукой, Позитрон укатил по своим делам, а Джек поспешил в раздевалку.
      - А я уже подумал, что ты решил установить рекорд по пребыванию на должности младшего дерьмососа, - поделился Док.
      - А какой рекорд был до этого момента? - спросил Джек, застегивая "молнию" комбинезона.
      - Три дня, пять часов и тридцать две минуты.
      - Откуда такая точность?
      - Шланг высокого давления лопнул, и струя субстанции ударила прямо в моего напарника. С его часов сорвало стекло, и они встали, навечно зафиксировав момент, когда тот парень сказал себе: "Баста, лучше смерть от голода, чем подневольный труд безвестного ассенизатора".
      - И ушел?
      - Только его и видели.
      - Кстати, о часах, - вспомнил Джек.
      - Эй, ты не так надел очки. Вот так надо. - Док помог Холланду подтянуть ремешок, и после этого напарники отправились за своей бочкой.
      - Так ты украл часы или нет? - неожиданно спросил Байрон.
      - Почему сразу украл? - удивился Джек.
      - Но не в магазине же купил?
      - Мне подарили.
      - Кто подарил? Кто подарил тебе часы? Тебе - человеку, который живет в этом городе только три дня. Небось мне бы не подарили. Кто поможет несчастному доктору философии, особенно если он черный? Расовая дискриминация однозначно.
      Бочка оказалась на прежнем месте. Байрон приподнял ее за раму и приказал Джеку покрутить колеса, чтобы проверить ход. Как выяснилось, одно колесо звучало не так, как должно было звучать.
      - А мне кажется, что все нормально.
      - Это естественно - ты еще новичок. Слушай внимательно, я тебе сейчас все объясню. Если колесо издает звук "шисс-шисс", это нормально, но если вдруг "жжу-жжу", то дело плохо. Подшипник полетел.
      - И что, будем менять подшипник?
      - Еще чего. Это дело дежурного механика. Мы только известим его о состоянии ходовой части, а он, естественно, пошлет нас подальше, и тогда мы со спокойной совестью пойдем продолжать работать.
      - Ну и какой во всем этом смысл? - не понял Джек.
      - Смысл в спокойной совести, коллега.
      - А-а, понял.
      - Я рад, - кивнул Байрон и, словно для самого себя, добавил: - Одно слово - пилот: выпивка, бабы, покер.
      - Ну что, можно опускать шасси?
      - Конечно, или ты думал, что тебе за это будут деньги платить?
      Джек опустил бочку, и напарники покатили ее к месту работы.
      На сегодня первым числился причал номер двенадцать, где стояло судно пилота Ника Декслера. Байрон считал его своим другом и не упускал случая завести приятную беседу.
      - Привет, Бэри, - махнул рукой Декслер, когда ассенизаторы остановили свою бочку напротив кормы судна.
      - Привет, Ник. - Байрон снял перчатку и пожал Декслеру руку. Затем прошел на корабль, толкнул дверь туалета и спросил: - Ну что тут у вас?
      - Да что и обычно.
      - Так я и думал, - огорченно кивнул Байрон.
      - Ну, так ты берешь?
      - А что мне остается? Джек, тащи сюда шланг. Холланд размотал шланг высокого давления и протиснулся с ним в маленькое помещение.
      - Познакомься, Ник. Это Джек Холланд. Он тоже пилот, но пока что пилотирует мою бочку.
      - Понятно, - кивнул Декслер. - Но ничего, Джек, не горюй. От бочки до уиндера рукой подать.
      - Спасибо на добром слове, сэр, но где тут у вас сливной узел?
      Чтобы не мешать Джеку, Ник и Байрон вышли на причал. Они обменялись последними новостями, а когда Холланд присоединил штуцер, Док крикнул:
      - Выходи, Джек, узел здесь нормальный и держать его не нужно! - С этими словами Док включил насос.
      Бочка завибрировала, и разговаривать рядом с ней стало невозможно. Пришлось отойти к соседнему причалу, где Байрон неожиданно устроил Холланду допрос:
      - Так кто подарил тебе часы, Джек?
      - Старик один, - неохотно ответил Джек. Ему не хотелось ничего рассказывать при незнакомом человеке.
      - Ника не бойся. Он свой и тебя не выдаст.
      - Я же говорю, какой-то незнакомый старик отдал мне эти часы.
      - Вот это да! - покачал головой Байрон. - Он что-нибудь сказал, это добренький старикашка?
      - Сказал "бери и беги".
      - А что потом?
      - Я думаю, что он умер.
      - У-тю-тю-тю... - Байрон посмотрел по сторонам и, перейдя на шепот, спросил: - Неужели эти часы были тебе так необходимы, Джек? Разбой - дело неприятное. В особенности при судебном разбирательстве. Сколько на Бургасе дают за разбой, Ник?
      - Думаю, лет двадцать.
      - Да никого я не убивал, Байрон! - рассердился Джек. - В него стреляли. Я сам слышал эти выстрелы.
      - Тогда вопрос снят, - развел руками Байрон.
      11
      Звуки мощных ударов проникали даже через дверь, и Джек помедлил пару секунд, прежде чем решился войти в спортзал.
      Баба Марша прыгала возле боксерской груши и голыми руками молотила ее что есть сил. Увидев вошедшего Джека, хозяйка зала коротко ему кивнула и продолжила избиение ни в чем не повинной груши.
      Изредка Марша доставала "противника" ногой, и это нравилось Джеку больше всего, поскольку он не ожидал от немолодой женщины такой гибкости и точности исполнения.
      Наконец Марша закончила упражнения и подошла к Джеку.
      - Привет, - улыбнулась она.
      - Привет, - ответил немного скованный Джек.
      Вчера он общался с Маршей запросто, но лишь благодаря кальвадосу. Теперь же перед ним снова был малознакомый человек.
      Джек сравнил бы ее с медведицей - такая же крепкая, с виду неповоротливая, но в драке стремительная и смертельно опасная.
      - Ну что, Джек, начнем заниматься?
      - Начнем, - пожал плечами Холланд.
      - Вижу, что ты парень накачанный - тут все в порядке, и, бьюсь об заклад, девчонкам ты нравишься, но у меня, старой бабки, свои запросы. Давай проверим, насколько ты вынослив.
      - Бегать будем?
      - Нет, скорее прыгать. Я надену тяжелые "лапы" и буду тебя атаковать. В таких рукавичках быстро не помашешь, поэтому от ударов ты будешь уходить без труда. Вопрос в том, как долго ты сможешь это делать.
      Марша сняла с полки пару тренировочных "лап" и, надев их на руки, стала похожа на землеройный агрегат. Она поманила Джека на середину зала и, едва он остановился, скомандовала:
      - Начали! - И в бешеном темпе начала махать тяжелыми "лапами".
      Поначалу Джеку было нелегко, он больше боялся, чем уставал, к тому же Марша время от времени страшно рявкала и этим пугала Джека. Ее легкие работали, как меха, и Джек допускал, что она могла двигаться в таком темпе хоть целые сутки.
      Вскоре с него уже градом катился пот, но пока это были нагрузки, к которым он был готов. Тренер по боксу, случалось, гонял его и посильнее, правда, не надевал таких тяжелых "лап".
      Внезапно Марша сменила темп, и Джек пропустил касательный удар. От чувствительного сотрясения слегка поплыл фокус, но Джек взял себя в руки, стараясь не думать о последствиях прямого попадания.
      Между тем время шло, а Марша продолжала работать, как ветряная мельница. Тяжелые "лапы" весили не менее килограмма каждая, и Джек поражался выносливости Марши - она совершенно не уставала.
      Она - нет, а Джек - да. Он уже не мог уходить "чисто" и стал подставлять руки. Однако удары были настолько сильны, что Холланд буквально отлетал в сторону. Это давало ему возможность перевести дух хоть на пару секунд.
      - Берегись, Джек, я начинаю тебя убивать! - страшным голосом закричала Марша, и на Джека обрушился просто шквал ударов.
      Поначалу он пытался защищаться, но потом понял, что нужно просто спасать свою жизнь. Однако это было не так просто. Марша зажала его в угол и не позволяла выйти, загоняя обратно сильными ударами ног.
      Холланд пропустил удар в голову и почувствовал, что поплыл основательно. "Сейчас она меня добьет, - пронеслось у него в голове, и он вспомнил, как выглядел истекавший кровью Виктор Бичер. - Но ведь я не пил антифриз! За что же меня бить?.."
      Волна справедливого негодования придала Холланду сил, и он увидел летевшую в лицо "лапу".
      Джек успел пригнуться, но тут же получил ногой в солнечное сплетение. Удар отбросил его к стене, но Джек снова перешел в атаку и почувствовал, что у него открылось второе дыхание. Его руки стали необычайно быстрыми, а удары Марши не такими уж сильными. Холланд прибавил темп и, как ему показалось, начал теснить Маршу.
      - Все, Джек, хватит! - крикнула она, но Холланд ничего не слышал, продолжая атаковать. Пока что он попадал только в руки, но ему очень, очень хотелось приложить Маршу хоть разок. - Хватит, Джек, остановись! - еще раз крикнула баба Марша и, видя, что Джек ее не слышит, сбила его подсечкой.
      Холланд грохнулся на пол и вдруг почувствовал, что подняться уже не в силах. "Второе дыхание" оставило его, и он судорожно хватал ртом воздух, пока Марша одним рывком не поставила его на ноги.
      Джек стал дышать лучше, однако тут же сорвался на кашель. Он кашлял до посинения, но, когда приступ прошел, почувствовал себя необычайно легко.
      - Ну как тебе разминка, Джек? - улыбнулась Марша, видя, что Холланд может ее слышать.
      - Мне... понравилось...
      - Стрелять пойдем?
      - Конечно, - кивнул Джек и пошатнулся.
      - Ну-ну, парень... Держись, - подхватила его Марша.
      Они перешли в тир, и теперь Джек сам выбрал тяжелый "ТОРСО".
      - Тебе же нравился "лилит", - напомнила Марша.
      - Я хочу быть, как ты... - серьезно сказал Джек и пошел на огневой рубеж.
      Марша запустила ему одну мишень и остановила ее на тридцати метрах.
      - Прежде чем ты начнешь стрелять, Джек, я хочу дать тебе совет. Чтобы поразить мишень, нужно не просто правильно целиться и плавно нажимать на курок. В момент выстрела нужно остаться с мишенью один на один. Та взбучка, которую ты получил, как нельзя лучше показала тебе, что я имею в виду.
      - То есть?
      - Ну вспомни, о чем ты думал, когда я начала тебя молотить? Только о правильности техники, чтобы все было красиво, о ровном дыхании, чтобы не устать раньше времени, о ногах, чтобы разогрелись мышцы и их не свело судорогой.
      - Ну да.
      - А что случилось, когда я зажала тебя в угол и ты не на шутку струхнул? Ты пропустил сильный удар, поэтому страх и напряжение ушли. Исчезли рамки, в которые ты себя загонял. У тебя появилась единственно правильная цель - во что бы то ни стало въехать по физиономии бабушке Марше.
      Это была чистая правда, и Джек невольно улыбнулся.
      - Вижу, что ты меня понимаешь, парень. Так вот, теперь ты должен смотреть на мишень так, будто, кроме нее и тебя, ничего вообще не существует. Понял? Когда настроишься, поднимай пистолет и стреляй, а если не настроишься, можешь даже не пробовать.
      Возбуждение от "взбучки" еще не прошло, и Джек совершенно отчетливо понял, о чем идет речь. Он сразу поднял пистолет и открыл огонь. Он выстрелил раз... другой... третий... и опустил оружие.
      - Ну? Что же ты не стреляешь еще? - спросила Марша.
      - Оно ушло... Это состояние - оно у меня закончилось.
      - Если ты это заметил - то уже неплохо.
      Марша запустила ползун, и картонка с мишенью приехала обратно. Джек отцепил лист и посмотрел на результаты своей стрельбы. "Десятки" не было, пришлось довольствоваться только "шестеркой", но все три пули легли очень кучно - одна возле другой.
      - Ну что ж, для начала годится и такой результат. Особенно если учесть, что из этой "пушки" ты стрелял впервые.
      - Так, значит, если пребывать в этом состоянии, то попадание в "десятку" гарантировано?
      - Конечно. Стопроцентная гарантия.
      - Но ведь ты сама говорила, что тебе случалось промахиваться. Значит, нет стопроцентной гарантии?
      - Ты не понял, Джек. Если ты в правильном настрое, то гарантия есть. Но нет гарантии, что ты уже достиг этого состояния, когда начал стрелять. Мы живые люди, Джек, и постоянно думаем о еде, сексе, кому-то завидуем, кого-то любим. Нам трудно контролировать свои мысли. Поэтому не всегда можно настроиться должным образом. В особенности тогда, когда у тебя на это просто нет времени. Ты понял, о чем я?
      - Да, понял.
      - Когда много тренируешься, то возникает такое чувство, будто видишь полет пули. Вот почему ребята в нашем отряде не доверяли всяким новшествам вроде пистолетов с лазерной разгонкой или реактивным боеприпасом. Мощи в них много, но контроля над таким оружием добиться трудно. А без контроля нельзя - слишком большой риск. Поэтому я люблю традиционную баллистику. Выстрел, полет и попадание.
      - Целая наука, - покачал головой Джек.
      - А то... - согласилась Марша. - Ну ладно, на сегодня мы занятия закончим. Если будут силы, приходи завтра.
      12
      Утром Джек Холланд проснулся в состоянии, сочетавшем тяжкое похмелье и боль от многократного падения со строительных лесов. Однажды Джек видел такой номер в кино. Человек пробивает один настил, потом другой, потом третий и так далее, до самой земли. Герой кино конечно же оставался жив, но, наверное, чувствовал себя так же, как и Джек в это прекрасное утро.
      Наскоро собравшись, Холланд выскочил на улицу. Приближался зимний сезон, и, несмотря на ясную, солнечную погоду, по утрам было довольно холодно/
      Утренняя свежесть прибавила Джеку бодрости, и он стал оглядываться на девушек, которые в столь ранний час были еще не готовы принимать знаки внимания и сонно смотрели вперед, сквозь намазанные тушью ресницы.
      Отгороженные барьером потоки машин постепенно набирали силу, нервно сигналили, набиваясь в плотные ряды, ныряли в вечную темноту подземных магистралей.
      На высотном здании расцветал яркими картинами рекламный экран. Джек бросил на него короткий взгляд и увидел девушку в гимнастическом купальнике. Девушка сделала взмах ногой, и Джек вспомнил о Рите, за которой подсматривал через окно.
      "Пойду по короткой дороге", - решил он и свернул в проходной двор. Джек шел, предвкушая несколько мгновений эротического спектакля, но, когда он добрался до двора Риты, ее окно оказалось наглухо закрытым. Изнутри висели плотные занавески, и Джеку оставалось только гадать, куда делась эта озорница.
      Быть может, строгий муж положил конец бесстыдному поведению супруги, или она поздно вернулась с вечеринки и теперь отсыпалась, наплевав на режим и здоровый цвет лица.
      Думая только о Рите, разочарованный Джек незаметно добрался до работы и увидел стоявшего возле проходной подозрительного субъекта.
      Это был типичный громила - гангстер средней руки. На нем был длинный темный плащ и низко надвинутая шляпа, из-под которой сверкали злобные глазки. Громила стоял возле самой двери и внимательно рассматривал каждого человека.
      "Тут что-то не так, - решил Джек и ощупал лежавшие в кармане "трофейные" часы. Почему-то он сразу подумал, что этот подозрительный тип искал именно их. - Может, отдать ему часы и поставить в этом деле точку?.." - предположил Джек, однако что-то подсказало ему, что тогда его проблемы только начнутся.
      Проскочив мимо громилы, Джек вошел внутрь и чуть ли не бегом отправился в раздевалку, чтобы посоветоваться с Доком Байроном.
      - Вижу, вижу, что ты исправляешься, Джек! - встретил Холланда Байрон. - Со временем из тебя выйдет хороший ассенизатор.
      - Да ладно тебе, Док, - махнул рукой Джек, - У меня к тебе вопрос.
      - Вопрос? Какой вопрос?
      - Мне нужен твой совет.
      - Ну этого у меня сколько угодно. В чем проблема?
      - У проходной стоит какой-то подозрительный тип. Рожа у него бандитская, и он ищет те часы, что я подобрал на тротуаре...
      - Ты же говорил, что тебе их подарили.
      - Ну да, тот старик бросил их на тротуар и сказал: "Бери и беги..."
      Байрон скорчил страшную физиономию, и Джеку показалось, что тот над ним издевается.
      - Не принимай это на свой счет, - угадал мысли Холланда Док. - Упражнения для лицевых мышц помогают мне думать.
      - Что-то я раньше не замечал, чтобы ты корчил рожи.
      - Раньше ты не задавал мне таких трудных задачек. А скажи, почему ты вдруг решил, что этот парень ищет часы? Он что, спросил у тебя, который час?
      - Нет, мне показалось, что он смотрел людям на руки.
      - Давай отложим решение этой проблемы на послеобеденное время, а то у нас сегодня авральный день и я думаю только о работе.
      Джек согласился и, открыв свой шкафчик, начал переодеваться. Он быстро управился и вскоре предстал перед Байроном в полной боевой готовности.
      - Молодец! - расплылся в улыбке Док. - Чувствуется строевая жилка. Наверное, это у тебя наследственное. Кем был твой отец?
      - Бухгалтером,
      - Да? Ну все-таки - точные цифры, всякий там дебет-кредит...
      Напарники вышли из раздевалки и неожиданно повстречали Мэри Келли. Джек подивился ее росту. Как оказалось, девушка была выше его, не говоря уже о Байроне.
      - Привет, Келли. Ты что, заблудилась? - спросил Байрон.
      - Привет, ребята. Нет, я к вам.
      - Увы, Келли, сейчас мы очень заняты, так что приходи в обеденный перерыв. - Да мне не ты нужен, а твой парень, - указала Келли на Джека.
      - Это и ежу понятно - он моложе,
      - Да нет, мне в час дня привезут оргтехнику, так я людей собираю для разгрузки. Сони Дадл придет и еще один парень с ним, ну и твой Холланд будет не лишним. - Келли посмотрела на Джека долгим взглядом, но под защитой резиновой робы он чувствовал себя неуязвимым
      - Ты вроде опять юбку укоротила, Келли? - спросил Байрон
      - Ты меня уже достал с этой юбкой, Бэри, - продолжая смотреть на Джека, сказала девушка. - В общем, жду твоего мальчика в тринадцать ноль-ноль возле офиса
      Келли развернулась и пошла прочь, а Джек и Док Байрон не отрываясь смотрели ей вслед, пока красотка не скрылась за углом.
      - Ну ладно, Джек. Теперь пойдем за нашей бочкой. Нужно обработать три уиндера и еще успеть на награждение.
      - Какое награждение?
      - Ну как же? Позитрона и Лоди Айзека.
      - Так награды же еще не готовы.
      - Готовы. Я уболтал гравера и добавил подать кредитов за срочность.
      - А почему такая спешка?
      - В ресторан очень хочется, а тратить деньги, за которые еще не отчитался, не в моих правилах.
      Ассенизаторы добрались до бочки, снова проверили ее колеса и покатили экипаж к семнадцатому причалу
      Байрон толкал бочку молча, и у Джека была возможность подумать о Мэри Келли. Ее походка, жаркий, притягивающий взгляд произвели на него впечатление. Даже иллюстрации внезапной встречи с Ритой и те потускнели. Рита была неизвестно где, а Келли ожидала его ровно в час дня.
      - Кстати, - заговорил вдруг Байрон, - у тебя эти часы с собой?
      - А? С собой, конечно.
      Продолжая толкать бочку, Джек достал трофей и передал Байрону. Тот повертел вещицу в руках и вернул обратно
      - Ничего особенного, - сказал Док. - Хотя, возможно, внутри корпуса спрятана зашифрованная записка.
      - С чего вдруг?
      - А кому нужно устраивать такую свалку из-за какого-то будильника? Ты вскрывал корпус?
      - Нет.
      - А надо бы. Про клуб "Трайдент" я что-то слышал, но что именно - не помню.
      - Так как же мне быть с тем громилой у входа? - вспомнил Джек. Он остановил бочку и начал разматывать шланг.
      - Подожди, тут я пока ничего не придумал. Он знает тебя в лицо?
      - Откуда?
      - Тогда сиди и не рыпайся.
      13
      Последняя полная бочка была слита в накопитель, и ассенизаторы отправились переодеваться.
      - Ты постарайся успеть на награждение, - сказал Байрон. - Мне это нужно для кворума. От того, как пройдет эта церемония, будет зависеть финансовый успех нашей с тобой фирмы.
      - Какой фирмы?
      - Ну как же, Джек? Мы основали общество "Помним о каждом". Ты разве не знал?
      - Помним о каждом, кто своевременно внес оплату?
      - Это уже детали. Главным является принцип - честный труд должен быть отмечен не только зарплатой, но и благодарностью общества.
      - Хорошо, я приложу все силы, чтобы разгрузить эту оргтехнику побыстрее, пообещал Джек, чем вызвал у Байрона приступ дикого хохота.
      Когда Док наконец успокоился, Джек спросил:
      - А что здесь смешного?
      - Да ты что, парень, не понял, зачем она тебя позвала?
      - А ты уверен, что твои глупые враки уже дали результат?
      - Да, я уверен в этом.
      Напарники вошли в раздевалку и начали стягивать с себя отсыревшие комбинезоны. Джек успел сделать это первым и побежал занимать душ.
      "Что же это я делаю, - внезапно подумал он, - я стараюсь побыстрее успеть на свидание с этой лошадью Келли?"
      Джек попытался разобраться в своих ощущениях подробнее, но ему было всего двадцать четыре года, и солидные габариты Келли вовсе не казались ему недостатком. Наоборот, втайне он симпатизировал именно крупным девушкам. Не толстым, но крупным. Он вспомнил, как половина школы дразнила Диди Айсман "дылдой", но ему Диди казалась очень симпатичной девочкой. А когда все разобрались, что "дылда" не лишена привлекательности, было уже поздно. Она принадлежала только Джеку.
      - Эй, ты что, забыл, что тебя ждет Злючка Келли? - постучал по двери душа Байрон.
      - Уже иду, Бэри, - опомнился Джек и начал спешно смывать с себя пену.
      Когда он наконец вышел из душа, Байрон скорчил брезгливую гримасу и сказал:
      - Джек, ну разве не противно быть таким белым? Ты бы хоть под ультрафиолетовой лампой позагорал.
      - Да ты сам лучше... искупался бы в хлорке, - с запозданием нашелся Джек.
      - Расист! - крикнул из душа Байрон и стал напевать какую-то бравурную мелодию.
      Холланд быстро оделся и с мокрыми волосами выскочил из раздевалки. Он еще плохо знал территорию "Доу-Форс", но все же сумел разыскать офис главы фирмы.
      Джек пришел за пять минут до назначенного срока, однако не обнаружил никакого движения. Все было тихо, и дверь в приемную Дэниела Глосберга оказалась закрытой.
      "Обманула, сволочь, - решил Джек и вспомнил, что завтракал сегодня чисто условно. - А Байрон, наверное, снова взял на десерт фруктовые пирожки". От таких мыслей у Джека заурчал желудок, и он уже решил идти в столовую, когда дверь в приемную неожиданно приоткрылась и оттуда вытянула Мэри Келли.
      - Уже пришел? Ну заходи.
      Джек проскользнул в приемную и почти не удивился, когда увидел Келли в трусиках и кофточке.
      - Короче, так, парень, - не поверю, пока не смогу убедиться лично. Понял?
      - Понял, - кивнул Джек.
      - Тогда начинай и постарайся довести меня до обморока, а то вылетишь с работы в два счета, - поставила ультиматум Злючка Келли и, освободившись от остатков одежды, разлеглась на столе.
      "Сама-то небось пообедала", - подумал Джек, приступая к решению проблемы.
      О том, что он любил рослых девушек, Холланд уже забыл. Внезапно пришедшее резкое чувство голода затмило собой все другие ощущения и заставило Джека работать в полную силу.
      "Да что же это со мной такое? - удивлялся Холланд. - Почему я так хочу есть?"
      Из самых отдаленных глубин памяти всплыла книга "О вкусной и здоровой пище". Когда Джек мальчишкой гостил у бабушки, он мог часами рассматривать яркие иллюстрации и читать непонятные рецепты.
      "... На триста граммов рассыпчатого риса используйте сметанный соус, томленный в духовке со свиными шкварками".
      - Хор-рошо-хор-рошо... - закатывала глаза Келли. Письменный стол слегка поскрипывал, но еще держался.
      Джек вспомнил труды одного философа древности, который считал секс мировой движущей силой. Бедняга даже сыскал за это прозвище фаллоцентриста.
      Было время, когда и Джек был склонен верить в истинность такой философии, но только не сейчас.
      - Ай... Ай, как хор-рошо... - хвалила Джека Мэри Келли.
      "... После того как у отбивной подрумянится корочка, положите ее в перетертый сыр и полейте сверху майонезом..." - пришло из далекого детства новое воспоминание.
      Джек попытался припомнить, занимался ли он когда-нибудь сексом на голодный желудок, но прецедента не нашел.
      "Она сказала - довести до обморока, - вспомнил Джек заказ Мэри Келли. - А если до обморока не получится, то что, оставаться без обеда?"
      Джек прибавил оборотов, и шантажистка Келли тут же отозвалась:
      - О! Сволочь!.. О! Скотина!.. Как же хорошо!.. О! Сволочь!..
      "... И поливать баранью ногу чесночной подливкой, своевременно переворачивая ее над огнем".
      "И зачем я тогда читал эту книгу? - начал жалеть Джек, - Лучше бы делал уроки". Потом он вспомнил, что ездил к бабушке только на каникулах и никаких -уроков делать было не нужно. Это воспоминание отвлекло Джека от гастрономических страданий, и он обратил внимание на Келли. За всеми этими мыслями о пирожках он совсем забыл, что девушка была очень даже ничего, если бы, конечно, не закатывала глаза. Да и язык высовывать было совершенно необязательно.
      В какой-то момент Джеку показалось, что Келли уже в обмороке, но едва он остановился, как ее лицо приняло живое стервозное выражение и красотка сказала:
      - Устал, что ли, кобель вонючий?
      - Нет, - ответил Джек, и было непонятно, относилось ли это "нет" к его усталости или к "кобелю вонючему".
      Отступившие поначалу голодные судороги вдруг вернулись с новой силой, и Джек опять затосковал по фруктовым пирожкам с потеками расплавленного сахара. Виртуальные пирожки манили и были доступными, стоило только выполнить заказ Келли, но она была выносливой особой и на легкую победу рассчитывать не приходилось.
      Прямо возле распущенных волос Келли находилась портативная пишущая машинка. Она казалась легкой и совершенно не опасной. Джек представил, как он бьет Келли машинкой по голове, а потом, уже после обеда, объясняет ей, что это и был заказанный обморок.
      "Но ведь останется синяк. Как объяснить его происхождение?" Пока Джек искал способ сбежать в столовую, письменный стол не выдержал и с грохотом сложился пополам. Холданд ухватил Келли за ноги, пытаясь уберечь ее от травм, но девушка оказалась слишком тяжела и упала на руины стола, потянув с собой и Джека.
      Келли вскрикнула от боли и, выгнувшись дугой, прохныкала:
      - Ой! Ну ладно... будем считать это обмороком.
      14
      Холланд вбежал в столовую в тот момент, когда Байрон уже заканчивал произносить торжественную речь. Обедавших в зале было совсем немного, но они с интересом слушали перечисление всех подвигов и заслуг Лоди Айзека, которому Бэри по окончании длинной речи приколол орден.
      - Вот и Джек явился, очень кстати. Поздравь Лоди, Джек.
      Холланд наскоро пожал механику руку и, потянув носом, спросил:
      - Пирожки еще остались?
      - Конечно, Джек, для людей, работающих на разгрузке оргтехники, у нас всегда оставляют резерв.
      Байрон заглянул на раздачу и помахал кому-то рукой, после этого усадил Джека за свободный столик и сказал:
      - Жди, дорогой, сейчас все будет. Сам Бэри присел рядом и, уставившись на Холланда, произнес:
      - Ну?
      - Что "ну"? Пирожки где?
      - Подожди, сначала нужно скушать первое, потом второе, а уже потом и пирожки.
      - Все так, Бэри, только на первое будут пирожки, - сказал Джек таким странным голосом, что Док решил с ним не спорить.
      Возле входа в зал еще гомонили возбужденные торжеством механики. Они по очереди притрагивались к ордену и едва не касались награды носом, стараясь разобрать надпись.
      - Здравствуйте. - Возле стола появился давний поклонник Дока Байрона. Он приволок огромный поднос, уставленный разными деликатесами, далеко выходившими за пределы стандартного обеда.
      Не дожидаясь, когда все будет расставлено на столе, Джек схватил пару пирожков и проглотил их, практически не жуя.
      - Да что с тобой? - удивился Байрон.
      - Все, теперь уже ничего, - успокоил его Холланд и не спеша принялся за суп. - Кстати, кто платит за этот пир?
      - Я угощаю, - снисходительно улыбнулся Док.
      - Ну а все-таки?
      - Я пообещал этому поваренку значок на закрутке с надписью: "Лучший на раздаче".
      - Понятно. А что ты написал Лоди Айзеку?
      - "Лучшему кинематику".
      - А при чем здесь кинематика? - не понял Джек.
      - При том, что кинематика - это часть механики. А если Лоди Айзек механик, то почему бы ему не быть кинематикой? И потом, Джек, он заплатил пятьсот кредитов. Не мог же я подойти к его заказу формально!
      - А что написано на медали Позитрона?
      - Сони - электрик, и с ним все проще. На лицевой стороне - "Лучшему электрическому работнику", а на обратной - "За годы труда под напряжением".
      Некоторое время Байрон молча смотрел, как Джек поедает обед, а потом не выдержал и спросил еще раз:
      - Ну так что там у вас было с Келли? Джек оторвался от тарелки с сыром и, немного помедлив, словно вспоминая, сказал:
      - Если честно, я больше думал о еде. Но ты, Бэри, больше не трепись о всяких там обмороках.
      - Так ведь я только для красного словца... - стал оправдываться Док.
      - Вот-вот, ты наврал с три короба, а мне приходится соответствовать. Джек забросил в рот кусок ветчины и добавил: - Между прочим, стол сломали.
      - Могу себе представить... - кивнул Бэри.
      - И еще она угрожала меня уволить.
      - Не уволит. А если и уволит, то ты теперь не Пропадешь - у тебя есть новая специальность. Скажи мне спасибо.
      - Шпафибо, - с полным ртом поблагодарил Джек и встал из-за стола.
      - Да, ты прав, товарищ. Дело не ждет. - Байрон тоже поднялся со своего места, и напарники пошли работать.
      15
      День шел за днем, и Джек постепенно начал втягиваться в круговорот своей новой жизни на Бургасе. Работа, болтовня с Байроном, занятия с бабой Маршей полностью заполняли его дни. Вскоре наступили холода, и целых два месяца пришлось ходить на работу по свежему снегу. Правда, к обеду снег таял, и, возвращаясь в общежитие, Джек уже шлепал по грязным лужам.
      Премудрости, передаваемые бабой Маршей, давались Джеку тяжело, но все же он постигал их, медленно, но верно совершенствуя свою технику и учась тому, чего он раньше не умел.
      "ТОРСО" стал его любимым оружием, и первые четыре пули он легко вгонял в десятку с тридцати метров. Дальше дело пока не шло, но Марша уверяла, что прогресс неминуем, поскольку Джек относится к занятиям серьезно.
      Не то чтобы он хотел стать бойцом какого-нибудь штурмового подразделения, нет. Просто Джеку нравились эти тренировки. К тому же вела их баба Mapша человек, какого не каждому суждено было встретить.
      От занятия к занятию Джек становился хладнокровнее, и бабе Марше все сложнее было загонять его в угол.
      "У тебя заметные успехи", - говорила Марша, когда они отдыхали после жестоких спаррингов. А однажды Джек до того разошелся, что сумел "приложить" Маршу в голову. Она едва не упала, но опыт есть опыт, и Джек был тут же "наказан". Его ребра уцелели, но всю следующую неделю он не мог работать в спарринге и при вдохе чувствовал в легких боль.
      "Надеюсь, я не отбила у тебя охоту к тренировкам, Джек? Я бью тебя не для того, чтобы запугать, - объясняла баба Марша. - Я хочу, чтобы ты знал, что в ответ на твою удачную атаку может последовать не менее удачная контратака. Ты вложил все силы в нападение и, когда смазал меня по морде, решил, что победил. Нельзя ставить все на один только удар. Это ошибка, Джек, которая в других условиях может оказаться роковой".
      Обитатели общежития давно заметили, что у Джека с Маршей были общие дела. Страх и уважение к управительнице частично перешли и на самого Холланда. С ним здоровались подчеркнуто вежливо и даже, случалось, обращались за разрешением спорных вопросов. Поначалу Джек отказывался от роли судьи, однако среди жильцов конфликты возникали довольно часто, так что волей-неволей ему приходилось заниматься внутренним урегулированием.
      Все это время Холланд по-прежнему жил в комнате один. По всей видимости, баба Марша намеренно никого к нему не подселяла, и Джека это вполне устраивало.
      На работе все шло без изменений. Место пилота Джеку не светило, но и со старого его не увольняли. Ходил слух, что Келли все же пыталась убрать Джека из фирмы, но босс отказал ей, сославшись на дефицит хороших ассенизаторов.
      Байрон по-прежнему часто обещал повести Джека в ресторан в центральной части города, но Холланд давно в это не верил и относился к постоянным обещаниям Дока как к неизбежному природному явлению. Каково же было его удивление, когда однажды, придя на работу, Джек услышал:
      - Ну, Холланд, сегодня мы идем в "Черную жемчужину".
      - С чего вдруг, Док? Ты продал сотую медаль?
      - Не совсем сотую и не совсем медаль, но дело провернул выгодное.
      Джек недоверчиво улыбнулся и стал надевать комбинезон.
      - На этот раз все правда, - ударил себя в грудь Бэри. - Я даже деньги взял.
      И он действительно показал Джеку деньги и демонстративно их пересчитал. У него было полторы тысячи кредитов.
      - Вот так-то, мой дорогой друг. Идем сегодня после работы.
      - Но у меня нет приличной одежды.
      - Ну и что? У меня тоже нет, но существует прокат. Я уже заказал пару смокингов в салоне "Ист-Старс". И темно-синий лимузин из гаража Лео Шеффилда.
      - Однако ты разошелся, - покачал головой Джек.
      - Держись Дока Байрона, парень, и в твоей жизни все будет окей, самоуверенно пропел Бэри и сделал ногами замысловатое па.
      - Ну хорошо, Док. Позволь тогда задать тебе один вопрос.
      - Задавай.
      - Где мы возьмем пропуск в центр города?
      - Доверься мне, парень. Док Байрон все устроит.
      16
      После работы Джек и Байрон, не задерживаясь, отправились на такси в город. Док сам поймал машину и назвал неизвестный Джеку адрес.
      Был вечерний час пик, и автомобили двигались в четыре, а кое-где и в шесть рядов. Самые дорогие авто нетерпеливо сигналили и угрожающе рычали мощными моторами, а те, что попроще, покорно уступали дорогу.
      Но на таксиста, который вез Джека и Байрона, подобные угрозы не действовали. Он ехал так, как считал нужным, и не обращал внимания даже на громкие ругательства.
      Наконец машина свернула на второстепенную магистраль, а потом выехала на спокойную улицу, куда не доносился шум с большого проспекта.
      Такси остановилось, и Док небрежно бросил водителю деньги, сказав:
      - Сдачи не надо.
      Таксист прикинул сумму чаевых, завел мотор и уехал, подарив на прощанье презрительную ухмылку.
      А Бэри еще долго смотрел ему вслед и возмущался:
      - Нет, ну ты видел, какой жлоб, а? Я ему полкредита оставил, а он еще недоволен.
      - Куда это мы приехали, Док? - оглядывая старые дома, спросил Холланд. Это не похоже на салон "Ист-Старс".
      - Ежу понятно, что это не салон, потому что "Ист-Старс" находится в центре города. А в центр города нас без определенного "прикида" ни за что не пропустят. Поэтому я заказал лимузин и доставку смокингов прямо сюда - на Баланчин, дом пятнадцать, квартира восемь. Ну пошли, время доставки еще не подошло. Успеем выпить по чашке чая.