Воцарилась тишина, каждый думал о том, как теперь изменится их жизнь.

– Симмонс, Тайлер, какие у вас на завтра планы? – спросил Саскел.

– Идти в патруль…

– Нет, завтра пойдете с новенькими, заодно и посматривать будете… И представьте мне доказательства талантов Гольдберга, он ведь, по-вашему, аналитик?

– Он уже проявил себя, сэр, буквально полчаса назад, – сообщил Тони.

– Правда, и как же?

– Представьте себе, сэр, он объяснил своему товарищу, Кортесу Блохину, почему мы не используем подствольные гранатометы.

– И почему же?

– Он безо всяких подсказок сам пришел к выводу, что в густом лесу дистанция боя значительно короче…

Саскел и Мур обменялись взглядами.

– Ладно, у меня еще будет возможность понаблюдать его таланты, а вы завтра отправляйтесь со стажерами.

– Завтра к вечеру прибудет транспорт из Управления, – сказал Мур. – Они заберут труп монстра и захотят поговорить с Симмонсом и Тайлером, чтобы услышать рассказ из первых уст.

– До вечера они вернутся.

19

Восход солнца застал Джима и Тони на окружной дороге. С ними были Блохин и Гольдберг, нагруженные автоматами, патронами, рациями и гранатами. Вдобавок к этому на поясах стажеров висели контейнеры с противоядиями, новички то и дело их поправляли и шевелили губами, повторяя, какую сыворотку от какого насекомого использовать.

Джим и Тони замечали это и прятали улыбки. Они так же вели себя, когда впервые отправлялись в джунгли, напуганные до смерти рассказами про агрессивных и ядовитых гадов.

– Выше ноги, не пылить, – приказал Тони. Стажеры начали старательно поднимать ноги.

– Гольдберг, твой автомат болтается, как собачий хрен, подтяни ремень, если длинноват, – вмешался Джим. Стажер начал перетягивать ремень.

– Про ноги не забывай тоже! – напомнил Тони. – Пылевой шлейф, тянущийся за разведчиком, демаскирует его.

Пройдя вдоль крепостной стены, группа остановилась в начале западной дороги. Таблички с предупреждениями выглядели устрашающе, по крайней мере для новичков. Джим помнил, как долго он привыкал к этой ежедневной переправе по «головам спящих драконов». Теперь преодолеть страх предстояло стажерам.

– Итак, господа разведчики, – стараясь копировать интонации капитана Саскела, произнес Джим. – Перед вами непреодолимое препятствие. Как оно называется, стажер Блохин?

– Минный рубеж, сэр.

– Хорошо. Чем характеризуется?

– Его можно преодолевать, отключив определенный сектор.

– Как это сделать, стажер Гольдберг?

– Нужно договориться с диспетчером, сэр.

– Почти так. Только не договориться, мы не на базаре, а доложить ему… Что следует доложить?

– Фамилию и подразделение, сэр.

– А еще?

– Цель выхода.

– Хорошо. Стажер Блохин, сколько слоев в минном рубеже?

– Три, сэр.

– Какая защита от трагической случайности?

– Первые четыре ряда мин – сигнальные. Если при прохождении они сработали, значит, сектор не отключен.

– Молодец. Стажер Гольдберг, какая колея безопасная?

– Правая, сэр!

– А может, левая? Как проверить?

– Э… нужно внимательно слушать диспетчера – он подскажет.

– Правильно, теорию вы запомнили, а теперь – практика.

Джим кивнул, и Тони связался с диспетчером.

– На западной дороге разведчики Симмонс и Тайлер, с нами два стажера…

– Здесь диспетчер Броун, одну минуту…

– Что сейчас делает диспетчер? – шепотом спросил Джим Гольдберга.

– Подсматривает, сэр, – так же шепотом ответил тот.

– Не подсматривает, а – сличает.

– Сектор открыт. Повторяю: западная дорога – свободна. Напоминаю, держаться следует правой стороны.

– Спасибо за напоминание.

– Удачи, разведка…

Джим первым шагнул на дорогу, за ним ступил Гольдберг, Блохин пошел третьим, Тони – замыкающим. Он обязан был подхватить стажера, если тот потеряет на дороге ориентацию. Иногда такое случалось от страха.

– Сейчас под нами уже самые настоящие боевые заряды, – напомнил Джим. – Как настроение, господа разведчики?

– Мне немного жарко, сэр, – пожаловался Гольдберг. – Здесь всегда такая погода?

– Нет, только первые пять лет, – успокоил его Тони. – Кстати, прямо сейчас вы можете проверить свои противоминные сканеры, а то вдруг у них аккумуляторы сели.

Блохин снял с пояса сканер, и тот засвистел, как только стажер направил его на дорогу.

– Ух ты! – поразился Блохин.

– А ты как думал, – усмехнулся Тони. – Реальные мины.

Когда они вышли за пределы сектора, из включенной на прием рации Джима послышался голос диспетчера:

– Вижу, что вы вышли за пределы сектора. Симмонс и Тайлер, подтверждаете это?

– Подтверждаем, что вышли все четверо, – ответил Джим.

– Отлично, парни, запираю контур…

Стажеры замерли, глядя на базу, как когда-то смотрели Джим и Тони.

– Да-да, приятели, сейчас перед вами невидимый барьер, смертельно опасный и непреодолимый.

20

Оказавшись на тропе, Джим и Тони привычно огляделись и на минуту замерли, привыкая к лесу. Стажеры тоже молчали, поняв, что так надо.

– Итак, господа разведчики, – не оборачиваясь, произнес Джим, – сейчас ветеран Тайлер расскажет вам о географическом положении базы и территории, закрепленной за ее гарнизоном.

– А почему я? – спросил Тони.

– Ну, могу и я, конечно, только у меня уже язык опух – теперь твоя очередь.

– Хорошо, но начнем мы не с географии. – Тони снял автомат и, взглянув наверх, указал на висевший метрах в тридцати над землей плод красного катана. В пищу он не годился и болтался до сезона дождей, чтобы выпустить семена в проточную воду. – Кто сумеет сбить красный шар?

– Я могу! – первым откликнулся Гольдберг, который только и ждал случая, чтобы показать себя.

– Ну давай.

Стажер прицелился и выстрелил. Пуля срезала часть кожицы на боку плода, однако сам он лишь качнулся. На верхних ярусах переполошились птицы, пролив на листья частый дождик жидкого помета.

– Автомат непривычный, сэр, – пожаловался Гольдберг. – С «М-38» я бы сбил…

– Охотно верю. Теперь ты, Блохин.

Второй стажер целился дольше и выстрелил удачнее – пуля прошла навылет, однако изуродованный катан остался висеть.

– Он слишком крепко держится, сэр.

– В том-то и дело, попасть и сбить – не одно и то же.

Нескладный с виду Тони поднял оружие и сделал точный выстрел; тяжелый катан отделился от ветки и, прошив густую листву, ударился о мягкую землю.

– Ух ты! – поразился Гольберг. – Я принесу, сэр?

– Принеси, только будь осторожен – здесь повсюду опасные насекомые…

– Насекомых я не боюсь, лишь бы не было змей.

– Ну иди.

Стажер забросил за спину автомат и смело полез в заросли, а Тони взял оружие на изготовку и двинулся следом.

– Зачем он это делает? – шепотом спросил Джима Блохин.

– Не знаю. Сейчас посмотрим.

Тем временем Гольдберг добрался до сбитого катана и закричал:

– Я нашел его!

Было видно голову и плечи Гольдберга, а еще яркую ленту, что свесилась с ветки.

Грянул выстрел, красная змея упала Гольдбергу под ноги и забилась в конвульсиях. Перепуганный стажер в ужасе отпрянул, ударился о тонкий ствол молодого дерева, с него посыпались лесные обитатели, и жук-жемчужник спланировал Гольдбергу прямо на плечо. Джим замер, укус в шею – это почти верная смерть.

– Аркаша! – первым нашелся Тони. – У тебя на плече жук-вонючка! Сбрось скорее, а то не отмоешься!

– Ах ты, гад! – воскликнул Гольдберг и щелчком сбил жука с плеча.

– Иди обратно, а змею не бойся, она мертвая.

– Ага, – ответил стажер, однако перешагнуть через издохшую рептилию не отважился и пошел вокруг, умудрившись при этом подцепить на спину шипохвоста и паука-мышелова, который торопливо побежал по рукаву.

– Быстрее, я сказал! – рявкнул Тони. Аркаша выскочил из кустов, а Тони бросился ему навстречу и в последний момент сбросил паука и шипохвоста. Гольдберг зажмурился, ожидая, что разведчик даст ему в морду за какую-то ошибку.

– Все, можешь расслабиться.

Гольдберг открыл один глаза, потом другой и протянул плод Тони.

– Ты не мне его давай, вы с напарником ищите мою пробоину.

– А чего ее искать, – сказал Блохин. – Вот она, пуля – черенок срезала. Я бы тоже хотел так научиться, сэр.

– И я, – тут же присоединился Гольдберг.

– Тебе, для начала, придется научиться не бояться змей. Для этого мы пойдем на болото, где ветеран Симмонс покажет нам, как нужно правильно откусывать змее голову, чтобы они тебя потом боялись и обползали стороной.

Джим выразительно посмотрел на Тони и вздохнул. Ну да, вчера он обещал показать, как это делается, хотя высот Краузе ему не достичь. У того рот, как у зураба, ему проще.

– Ладно, покажу, но давай, ветеран Тайлер, закончи, пожалуйста, тему про географическое положение, а то стажеры даже не знают, что такое Междуречье.

– Не знаем, – подтвердил Гольдберг.

– А чего тут знать – есть две реки, по правую руку Калпета, по левую – Селиман. В самом узком месте Междуречья расстояние между ними – тридцать пять километров. В Междуречье все заросло джунглями, а на противоположных берегах рек лес так себе, реденький. Прежде все столкновения с мятежниками происходили в джунглях. Почему, Гольдберг?

– В густых зарослях врагу удобнее прятаться, а также скрытно подбираться к Двадцать Четвертой базе, – ответил стажер.

– Молодец, – поощрительно улыбнулся Тони и неуловимым движением сбросил с Гольдберга еще одного паука. – Как, однако, они тебя любят… Следует добавить, что наша база располагает еще четырьмя опорными пунктами, которые выдвинуты в глубь подконтрольной территории.

Считается, что на первый опорный ведет мощеная дорога, но я ее ни разу не видел, поэтому туда, как и на остальные три, дежурные смены доставляются вертолетом.

– Я знаю – «Си-12», правильно?

– Правильно, Аркаша. Но сейчас у нас осталась только новая машина «Си-12К».

Тони обернулся к Джиму.

– Ну что, с географией покончили?

– Вроде. Ветеран Тайлер забыл упомянуть об озере Лошадиная Голова, из которого берет свое начало река Калпета.

– А что это гудит, сэр? – спросил вдруг Блохин.

– По реке идет самоходная баржа, подвозит материал для строительства Четвертого опорного пункта. Он, кстати, стоит на берегу этого самого озера.

– Понятно.

– Так, что же еще? – Джим снял кепи и поскреб голову. – Ага! Еще мы не сказали про племя марципанов. Это такие местные дикари, которые живут в лесу и считаются нашими союзниками. Мы их не трогаем, они не трогают нас.

– Дикари эти голышом ходят? – уточнил Гольдберг.

– Голышом.

– И женщины?

– И женщины, – вынужденно признался Джим. – Только они все некрасивые.

– Некрасивые? – усомнился Гольдберг.

– Точно-точно, – пряча улыбку, подтвердил Тони. – По части женщин-аборигенок лучше всех разбирается ветеран Симмонс, он лучший эксперт базы.

– Все! Идем к болоту! – прервал напарника Джим. – А пока будем идти, проведем лекцию об опасных обитателях здешних лесов.

21

Лекцию он начал не сразу, пару раз ему показалось, что райские птички, спускавшиеся с верхних ярусов в поисках нектара, слишком часто прячутся в соцветиях, выставляя наружу только длинные клювы. Джим останавливался, весь превращаясь в слух, Тони в точности повторял его действия. Выполнялся строгий закон разведчиков – если кому-то что-то чудится, все остальные относятся к этому с абсолютной серьезностью. Опыт показывал, что подобные подозрения часто спасали жизнь патрулю или даже целой группе.

– Вроде тихо, а? – произнес Тони.

– Тихо, – подтвердил Гольдберг и тут же получил тычок от второго стажера.

– Не тебя спрашивают, – прошипел Блохин.

– Вроде спокойно, – согласился Тони, однако автомат на плечо не повесил.

– Итак, тема лекции… – Джим помедлил еще немного. – Опасные и коварные существа.

– А где именно они водятся? – тут же поинтересовался Гольдберг.

– Повсюду, в том числе и там, где мы сейчас идем.

После этих его слов стажеры стали смотреть под ноги.

– А что это за существа, сэр? – спросил Блохин, уставившись на какую-то кривую палочку и подозревая, что это замаскированный враг.

– Змеи, пауки, ядовитые тараканы, жуки-жемчужники, шипохвосты, слизни и даже огромные плавающие ящеры – «зурабы».

– А насколько огромны эти ящеры, сэр? – поинтересовался Гольдберг. – Они, случайно, не летают?

– Тебе же сказали – плавающие, – усмехнулся Блохин.

– Обычно взрослая особь достигает семи-восьми метров, но нам с Тайлером случалось видеть экземпляры и покрупнее.

– Они едят людей?

– Они едят все, что сумеют поймать, а человека взрослый зураб перекусывает пополам с одного раза.

Некоторое время все шли молча, Джим заботливо стряхивал с окрестных веток скрывавшихся в засаде шипохвостов, поскольку стажеры пока были не готовы к встрече с ними.

– Животных не давить, – предупредил шедший сзади Тони, заметив, что Гольдберг нацелился раздавить сброшенного Джимом паука. – Если мешает, отшвырни его ботинком.

– А почему не давить? – спросил Блохин.

– Чем больше раздавишь, тем больше их выползет на тропу. Проверено.

Джим оглянулся и, посмотрев на напряженные лица новичков, улыбнулся. Год назад они с Тони выглядели так же, и теперь он читал им лекции, почти слово в слово повторявшие инструктаж Рихмана и Шульца.

Скоро запахло гнилой водой, трава стала выше, а деревья пореже. Группа прошла еще метров пятьдесят и оказалась на берегу болота, кишевшего беспрерывно пожиравшими друг друга его обитателями.

– Ой, вода прямо кипит, – заметил Гольдберг. – Это не змеи?

– Пока вроде нет, – неопределенно ответил Джим и, обернувшись, замер. В метре от них с веток свисали три «малиновки» – непонятно почему так названные зеленые змейки. Эти твари любили солнце и грелись, зацепившись хвостами за черенки листьев. Безобидные с виду змейки были чрезвычайно опасны, противоядием от их укуса считалась сильнейшая сыворотка «Н-19», хотя ходили слухи, что ужаленный «малиновкой» не всегда даже успевал сделать себе укол.

Тони тоже заметил опасность, но продолжал хладнокровно рассматривать опасных змеек, чтобы знать наверняка – сколько их всего.

– Три? – одними губами спросил Джим.

– Вроде…

Стажеры не двигались, они уже усвоили, что если старшие молчат, им тоже следует помалкивать.

Стволом автомата Тони несильно постучал по ветке, на которой висели малиновки. Змейки забеспокоились и одна за другой нырнули в болотную траву. Джим внимательно следил за ними и не успокоился, пока они не уползли в сторону полусгнившего дерева – видимо, там у них было гнездо.

– Итак, тема следующего занятия – противоядия, – произнес Джим с видимым облегчением. – Откройте контейнеры, господа разведчики.

Тони продолжал просеивать траву взглядом.

Стажеры открыли контейнеры.

– Как вы уже поняли, эти разноцветные ампулы содержат противоядия от укусов различных насекомых и змей.

– И змей?! – ужаснулся Гольдберг.

– Прекрати, Аркаша, все уже в прошлом! – вмешался Тони. – Ты ведь уже не боишься змей.

– Боюсь, сэр, очень боюсь.

И Гольдберг начал бледнеть, заметив приближавшуюся к ним по воде желтую змею.

– Ты испугался именно ее? – спросил Джим.

– Еще как! – Гольдберг попятился, но наткнулся на Тони.

– Стоять, – скомандовал тот. – Разведчики не сдаются.

Змея была уже совсем близко, и Джим смотрел на нее абсолютно спокойно.

– Ее укус не смертелен, сэр? – спросил Блохин. Он не пятился, однако кажущееся спокойствие давалось ему трудно.

– Разумеется, не смертелен, если вовремя применить противоядие. А оно у нас имеется – вот эта мутноватая ампула как раз от укуса красной змеи.

– Но эта – желтая! – почти заорал Гольдберг.

– Не имеет значения, их яд практически идентичен.

Наконец змея достигла берега и атаковала Джима в подставленную подошву ботинка. Тот придавил ее к земле и, схватив за хвост, поднял вверх, заставив извиваться.

– Ну вот – ничего страшного.

Блохин смотрел во все глаза, а Гольдберг с его змеебоязнью был на грани обморока.

– А сейчас фокус, о котором я рассказывал. Стажер Гольдберг, внимание, это для тебя…

С этими словами Джим перехватил змею поудобнее и, поднеся ко рту, быстро откусил голову. Потом, бравируя, отбросил извивающееся тело в болото, а голову еще какое-то время держал в зубах и только потом выплюнул.

Блохина от этой сцены вырвало желчью, а Гольдберг, напротив, смотрел на останки змеи горящими глазами.

– И что, сэр, они теперь вас бояться будут?

– Разумеется, приятель, – с видом бывалого усмехнулся Джим, незаметно сплевывая на траву. – Они уже чувствуют во мне хищника, и все такое.

– И все такое, – завороженно повторил Гольдберг.

– Ладно, теперь продолжим тему.

Продолжить Джиму не дали: издалека стал накатываться непонятный рев, от которого здесь уже отвыкли. Над освещенными солнцем кронами пронеслась стремительная тень, грохот стал ослабевать и вскоре затих где-то на юго-западе.

– Что это было, сэр, самолет? – спросил Гольдберг.

– Судя по всему, фронтовой бомбардировщик «Дакар».

И Джим вернулся к рассказу о том, какие ампулы от укусов каких агрессоров применяются.

Поочередно вынимая их из контейнера, он заставлял стажеров повторять их назначение, а Тони тем временем осматривал траву и близлежащие кусты, вовремя ссаживая с них кравшихся пауков и шипохостов.

– А что будет, если перепутаешь? – спросил Блохин.

– Может случиться судорога или остановка сердца, так что лучше вам не путать.

– А если вести себя очень-очень осторожно, можно обойтись без укусов? – поинтересовался Гольдберг, потихоньку смещаясь к кромке болотной воды.

Неожиданно он резко нагнулся и выхватил из воды длинное оранжевое тело, которое стало яростно биться, закручиваясь вокруг головы стажера. Джим бросился ему на помощь, но тот, оступившись, свалился в болото, продолжая борьбу с пойманной змеей.

Счет шел даже не на секунды, на доли секунд, Джим непостижимым образом ухватился за мечущийся хвост рептилии и что есть силы дернул – в болотной жиже остался только Гольдберг, на его лице была кровь.

«Только не в шею!» – подумал Джим: при том количестве яда, которое впрыскивала красная змея, укус в шею почти всегда становился смертельным.

Рядом уже был Тони с ампулой наготове. Он выдернул стажера из болота и встряхнул – Гольдберг громко икнул.

– Куда она тебя укусила?! Куда укусила, спрашиваю?! – прокричал Тони и снова встряхнул Гольдберга.

– Ик! Меня сейчас… стошнит… – простонал тот.

Не дождавшись вразумительного ответа, Тони поволок раненого к небольшому блюдцу чистой воды, несколько раз энергично макнул и снова поставил на ноги.

– Ну, что там? – подскочил Джим.

– Пока не видно…

Тони снова и снова осматривал шею и лицо Гольдберга, в то время как сам «раненый» дико пучил глаза.

– Куда она тебя укусила?!

– Сэр, змея без головы…

– Что? – Джим повернулся к Блохину, который показывал на валявшееся неподалеку оранжевое тело напавшей на Гольдберга змеи.

Джим подошел к этому странному трофею, поднял его за хвост, огляделся в поисках змеиной головы, однако увидел только ту, что принадлежала желтой.

– Головы нет, Тони! – сообщил Джим, показывая безголовую змею.

– А куда же она делась? – не оборачиваясь, спросил Тайлер, на всякий случай делая Гольдбергу укол. Должно быть, от инъекции тому полегчало, и он задышал.

Подозрительно глядя на стажера, Джим подошел к нему и, предъявив обезглавленную оранжевую змею, спросил:

– Это что такое, Аркаша?

– Я… Я хотел победить страх… Ик! Сэр… Я увидел большую змею, и мне показалось, что я успею ее схватить, прежде чем она уплывет.

– Молодец, так и случилось, – кивнул Тони, осматривая траву и кусты – о малиновках забывать не следовало.

– Так где ее голова?

– Я… Я хотел откусить ее, сэр, как это сделали вы… Ик! И чтобы после этого… Ик! Все змеи меня боялись…. А она меня повалила…

– Но где голова, Гольдберг?! – начал сердиться Джим, потрясая дохлой змеей.

– Су… судя по всему, сэр… Я ее – ик! – проглотил…

Перестав наконец икать, Гольдберг шмыгнул носом, он боялся последствий.

– Но ведь она очень большая, как ты сумел?

– Не знаю. Само получилось, и горло теперь болит – глотать больно.

22

После такого происшествия дальнейшее обучение не имело смысла. Гольдберг то и дело останавливался и, осторожно прикасаясь к животу, делал страшные глаза. Его автомат тащил Блохин, Джим шел впереди и, когда «раненый» останавливался, озабоченно на него поглядывал. Они тихонько переговаривались с Тони и качали головами, в конце концов Джим связался по рации с базой и через диспетчера переключился на Дока.

– Что такое, Джим?

– Проблема, Док, стажер проглотил змеиную голову…

На том конце воцарилась тишина.

– Что он проглотил? – переспросил медик.

– Голову красной змеи.

– Взрослой?

– Да, полтора метра длиной, толщиной в руку.

– Как же он не подавился?

– Не подавился, но икает. Это не опасно?

– Не думаю, возможно, немного повредил пищевод, когда глотал… А зачем он это сделал?

Джим вздохнул.

– Хотел, чтобы его змеи боялись.

– Это ему Краузе, что ли, показывал свои фокусы?

– Краузе не успел – мне пришлось…

– Понятно.

– Так что с ним делать, Док, он через каждые десять метров живот щупает и икает.

– Паек при вас?

– Да.

– Пусть съест весь шоколад, который имеется.

– И что?

– Должно помочь.

– Ладно, – кивнул Джим и отключил связь.

– Что он сказал? – спросил Тони.

– Сказал, чтобы мы весь шоколад из пайков отдали Гольдбергу, тогда он перестанет икать.

Шоколад собрали быстро, пострадавший не возражал. Он с удовольствием съел все четыре плитки и облегченно вздохнул.

– Ну что, вояка, отдышался?

– Да, горло уже не так болит, – признался Гольдберг.

– Тогда пошли дальше, – сказал Джим. – Дойдем до ближайшего лежбища зурабов, чтобы вы собственными глазами увидели, что это такое.

Джим повел стажеров на то место, где год назад встретил прекрасную дикарку. Несмотря на то, что он гнал от себя эти воспоминания, всякий раз, проходя по берегу Калпеты, Джим вспоминал сладкие минуты своего падения. Падения, потому что девушка оказалась не из племени марципанов – союзников Двадцать Четвертой базы, – а из мали, родственной марципанам народности, но живущей на территориях, подконтрольных мятежным силам генерала Тильзера.

Очаровательная дикарка-обольстительница оказалась вражеским шпионом и профессиональной убийцей. Когда ее увезли в Антверден и посадили на главной базе в тюрьму, она ухитрилась сбежать, соблазнив и убив охранников.

Недалеко от места былых свиданий находилась давнишняя лежка зурабов.

– А это что? – спросил Блохин, указывая на висевший над тропой полупрозрачный комок из янтарных существ.

– Это слизни, – пояснил Тони. – Убить не убьют, но шкуру сожгут докрасна – лучше держаться подальше.

– Позже мы научим вас употреблять пауков и слизней в пищу, это очень вкусно, – добавил Джим, чтобы прогнать воспоминания о прекрасной дикарке.

– Ужас какой! – воскликнул Гольдберг, в желудке которого еще оставалась непереваренная змеиная голова.

– Это не те, – успокоил его Тони. – Съедобные слизни живут в дуплах гнилых деревьев. Они черные и попахивают дерьмом, зато весьма питательны.

Гольдберга передернуло.

Отряд обошел опасное скопление слизней и двинулся дальше.

23

На выбранном месте их ждало разочарование, на лежках не оказалось ни одного зураба, хотя мокрая земля была испещрена их когтистыми следами и извилистыми линиями от хвостов.

– Кто-то их спугнул, – сказал Тони, сдвигая кепи на затылок. Затем резким ударом сбил с ветки приготовившегося атаковать жука-сабельника. Сабельник прыснул кислотой в полете, но ни в кого не попал.

– Ух ты! – покачал головой Блохин.

– Значит, мы ничего не увидим? – разочарованно спросил Гольдберг.

– Почему же не увидим – увидим! Просто нужно пройти к реке.

И они пошли к реке по тропам, натоптанным зурабами.

Джим шел не торопясь, раздвигая автоматным стволом кусты и внимательно рассматривая каждое упавшее дерево. Зурабы умели неплохо маскироваться на суше и даже менять рисунок на шкуре. У них хватало терпения часами неподвижно сидеть у тропы диких свинок, настолько осторожных, что видеть их удавалось весьма редко. Зурабы же их не только видели, но и регулярно ими закусывали.

Вскоре послышался плеск воды.

– Это Калпета, сэр? – спросил Блохин.

– Нет, всего лишь ее приток.

Они вышли к берегу, укрытому в тени многоярусных джунглей, отчего вода казалась темной и в ней не были видно притаившихся зурабов, а в том, что они здесь, Джим не сомневался.

– Сейчас мы их выманим, – сказал Тони и, достав нож, срезал несколько тонких веточек, чтобы скрутить косичку. На эту снасть зурабы обычно попадались – движения выпрямлявшихся прутиков они принимали за трепыхание жертвы.

Однако не успел Тони сплести приманку, как вода в речушке вспучилась полусферой. Джим оттолкнул стажеров от берега. Зураб вылетел из воды, словно ракета, однако, пока он падал, люди успели ретироваться.

– Отходите дальше, он сейчас выбежит! – закричал Джим.

И действительно, кусты дрогнули, и зураб выскочил на открытое место.

Выглядел он весьма колоритно – похожая на чемодан пасть с десятками острых зубов, лапы с синеватыми перепонками между пальцев и загнутыми, словно крючья, когтями.

Это был крупный самец около десяти метров в длину, он шипел и предупредительно постукивал хвостом о землю.

– Может, уйдем, сэр? – пропищал сзади Гольдберг.

– Нет, он должен отступить первым.

– Почему вы думаете, что он отступит?

– Это вожак, если он будет долго отсутствовать, другие самцы подкатят к его подружкам и ему придется снова драться с каждым из них.

Словно услышав Джима, зверь стал пятиться, потом развернулся и заспешил к воде.

Разведчики пошли по его следу и успели увидеть, как вожак сцепился с одним из претендентов на его трон. Замелькали лапы, хвосты, самцы с шумом обрушились в воду, и речушка сразу вышла из берегов. Более мелкие особи стали выбираться на берег, чтобы их в сутолоке не раздавили.

– Ну, теперь поняли, что это за зверь?

– Поняли.

– Тогда уходим, пора возвращаться на базу.

Едва разведчики встали на тропу, из рации Джима раздался голос капитана Саскела:

– Симмонс, где вы там?

– Два часа ходу, сэр…

– Похоже, дела плохи – Александера и Краузе в нейтральной зоне зажали. Готовьтесь на отбой!

– Но как нас отсюда вытащить, сэр? При нас ведь стажеры!

– Тогда к болоту давайте, десять минут у вас есть!

– Понял!

Джим отключил рацию и огляделся.

– Туда, – сказал Тони, успев сориентироваться. – Там здоровенная яма с грязью – небольшая, но для подскока места хватит.

И они побежали.

Джим впереди – рассекая ножом лианы и сбивая засевших в листве пауков, следом Блохин и Гольдберг, его автомат тащил Тони. Интуиция не подводила Джима, когда он делал неожиданные повороты, там, куда он бежал прежде, обрушивались отяжелевшие от воды лианы или сыпались липким дождем слизни.

24

Вертолет завис над поверхностью воды, воздушные потоки стали скручиваться в смерчи, поднимая в воздух сорванные лопухи и росшие на поверхности болота водоросли. Стажеры беспомощно жались к берегу, а Джим и Тони старались затолкать их в болото.

Из распахнутой двери высунулся Рихман, он кричал и махал руками, подманивая новичков, но те в ужасе пятились, боясь, что их засосет бездонная трясина.

Грязь и правда оказалась жидковата – Джим шел первым и проваливался почти по грудь, не считая того, что ему в лицо летела грязная вода и болотные насекомые.

Вот и брюхо машины, на подвесках пушка, пулемет и кассета с НУРСами. Вертолет висел в метре от поверхности – опускаться ниже было нельзя.

Первыми следовало забросить стажеров.

Тони схватил сорванное ветром кепи Блохина и сунул за пояс, затем они с Джимом подняли Гольдберга и с силой подбросили его. Рихман поймал стажера за шиворот и быстро втащил на борт, затем то же проделал со вторым. Джиму помог подпрыгнуть Тони, сам он, благодаря высокому росту, был поднят за руки.

Дверь захлопнули, шума стало меньше, и вертолет начал набирать высоту.

– На отбой? – спросил Джим.

– Похоже, – кивнул Шульц. На скамье со скучающими физиономиями сидели Ли Чиккер и Неслунд. Гольдберг попытался подняться с пола, но испачканные в грязи ботинки скользили. Тони вернул Блохину потерянное кепи, тот через силу улыбнулся.

«Боится», – подумал Джим, продолжая сидеть на полу, здесь было немного прохладнее.

Гольдбергу удалось взгромоздиться на скамью, и он стал смотреть в иллюминатор. Джим сел рядом и крикнул, перекрывая шум вертолета:

– Проверь оружие! После болота – всегда проверяй!

Гольдберг кивнул и занялся автоматом, Джим внимательно следил за его манипуляциями, чтобы тот не пальнул в потолок. Однако обошлось, действовал стажер скованно, однако все делал правильно.

– Теперь осмотри разгрузку, чтобы все было на месте именно там, где ты помнишь! Возможно, придется сдергивать гранату не глядя – понял?

Гольдберг кивнул. Он передвинул ножны правее, одинаково – кольцами влево, развернул гранаты.

«Хорошо», – подумал Джим и наспех пробежался руками по собственной амуниции.

Сегодня за штурвалом был Байрон, он повернулся и кивнул из кабины – дескать, готовьтесь. Рихман поднялся, остальные тоже, все как обычно – взволнованными выглядели только стажеры.

25

Неожиданно Байрон бросил машину в сторону, так что все повалились на пол. По днищу пробежала дробь автоматных пуль и ухнул снаряд небольшого калибра.