– Это алмазная турбина, сэр! – крикнул один из ремонтников. – Через двадцать секунд они вскроют борт.

Четверка вооруженных ветеранов решительно двинулась к стене. В этот момент раздался выстрел гарпунной пушки, и жужжание прекратилось. Через десять секунд Кухард выстрелил еще раз.

– Сэр! Сэр, они отцепились от нас! – закричал прибежавший из рубки Клаус. – После второго выстрела они отошли от борта.

– Ура, мы победили! – объявил Кроуфорд. Однако не успел он это произнести, как стук магнитных захватов послышался ближе к хвосту.

– Вот сволочи, они просто пересели в более безопасное место, – сказал боцман. – Ребята, тащите туда азот… Хотя стойте, не надо. Теперь они сразу начнут с турбины.

В кармане у капитана запищала рация.

– Макриди слушает! – закричал в трубку капитан, думая, что на открытой волне с ним связываются пираты.

– Капитан, как будем камень крепить – «крестом» или «восьмеркой»?

– Кто это? – не понял капитан.

– Вот те раз. А вы кого ждали? Я борт «1476» – тягач-мановар.

– Слушай, парень, у нас к левому борту присосалась какая-то дрянь. Видишь?

– Да, что-то вроде черепахи.

– Ты не мог бы ее раздавить?

– А что это за штуковина? – подозрительно спросил водитель тягача.

– Что-то вроде магнитного мусорщика, – соврал капитан.

– Тысяча монет.

– О’кей, я согласен.

– Ну тогда, ребята, держитесь. Только давить я его не буду, а то он у вас в трюме окажется. Попробую его срезать.

– Тебе виднее.

Угловатый корпус мановара медленно развернулся и двинулся вдоль линии борта «Китобоя».

Кэдди Янгер сидел в кабине и радостно подпрыгивал на своем месте, радуясь, что нашел такую легкую халтуру. По радио передавали его любимую песню «Три стройные ножки», и Кэдди, сделав музыку погромче, стал подпевать очень сексуальному голосу Трейси Фишер:

– И ты меня спроси-и-шь, ла-ла, каво я люби-ла-а, и сразу услыши-и-шь…

На дисплее выровнялись две красные линии. Это означало, что правый буфер пройдет в двадцати сантиметрах от борта «Китобоя».

– Кэдди все понял, – сказал сам себе водитель и дал двигателям полную тягу. Мановар завибрировал и начал набирать скорость.

– И ты меня спроси-и-шь, ла-ла, каво я… лю-била-а, и сразу услыши-и-шь…

Раздался громкий удар, и сорванная с борта «Китобоя» «черепашка», кувыркаясь, полетела в космос.

– Bay! Работа сделана! – крикнул Кэдди Янгер и включил открытую волну. – Хозяин, дело сделано.

– Спасибо, друг. Ты нам здорово помог!

– Но вы должны мне «штуку», не забыли?

– Нет, парень, не забыл. Как только придем в «Айк-Металл», ты сразу же получишь свои деньги.

14

Звездная карта занимала весь демонстрационный стол, и, чтобы достать указкой до того или другого ее участка, докладчик переходил с места на место.

– Вот здесь и здесь находятся основные форпосты Ученого Дома. Это Трент и Шеврон. На них базируются генераторные станции, питающие орбитальные «стопгварды». Если нанести удар по этим планетам и вывести из строя генераторные станции, ворота к мягкому телу Ученого Дома будут открыты.

– Но «стопгварды» ведь останутся боеспособными, – заметил император Джон.

– Да, сэр, – подтвердил адмирал Саид-Шах, – но их эффективность уменьшится до двадцати процентов. Флот вашего величества легко сомнет их, и в эту брешь мы пустим десантные боты.

– Хорошо, – кивнул император Джон. – Крайс, что говорят ваши расчеты? Сколько пехоты нужно для подавления сопротивления на планетах Любиц, Револьта и Крым?

– Мы делали расчет на четыре планеты. К тем, что вы назвали, ваше величество, мы добавляли Зиги-Боб.

– Хорошо, пусть будет четыре, – согласился император.

– Любиц и Револьта потребуют по двадцать миллионов пехоты. Хотя планеты и аграрные, но тамошние крестьяне очень драчливы. Вряд ли они сдадутся просто так.

– Дальше.

– Крым населен не слишком плотно. Там будет достаточно пяти-шести миллионов, а вот Зиги-Боб потребует много ресурсов.

– А именно?

– Пятьдесят миллионов, ваше величество.

– Почему так много? Насколько я знаю, там в основном находятся исследовательские центры.

– Это так, ваше величество, но совсем недавно нам стало известно, что «Синий корпус», ускользнувший от флота вашего отца – Реваза Великого, оказался на Зиги-Боб. Ученый Дом нанял его для охраны, и можно не сомневаться, что солдаты Масе предпочтут смерть позору пленения войсками вашего величества.

– Да, – кивнул адмирал Саид-Шах, – Орден Масе будет драться до последнего.

– Значит, мы должны подвергнуть Зиги бомбардировке, потому что лишних пятидесяти миллионов пехотинцев у меня нет. Все войска увязли в подавлении мятежей.

Император Джон подошел к окну и посмотрел на мокнущий под дождем сад. Дожди на Эболе случались нечасто, но уж если начинались, то шли неделями.

– Есть мнение… – несмело начал Крайс.

– Говорите, – не оборачиваясь, разрешил Джон.

– Ваше величество, если мы подвергнем бомбардировке Зиги-Боб, то уничтожим систему управления.

– Вот новости, – повернулся к своим военачальникам император. – Почему я обо всем узнаю последним, а, Пеккет?

Генерал Пеккет, пожевав губами, заговорил:

– Видите ли, ваше величество, мы получили весьма ценную информацию, но что из нее правда, а что нет…

– То есть, генерал, вы ждали, пока информация подтвердится?

– Точно так, ваше величество, – кивнул Пеккет.

– Откуда же взялись эти сведения?

– От перебежчика, ваше величество.

– Кто же он, этот перебежчик? Я хочу поговорить с ним.

Члены Военного совета переглянулись, со своего места поднялся седой Фра Бендрес.

– Ваше величество, я хотел бы предостеречь вас от этого шага, поскольку эта встреча может отразиться на безопасности империи.

– Да вы меня просто заинтриговали, дорогой Фра! Теперь мне хочется увидеться с этим перебежчиком непременно. Кто он? Коитарский колдун или магрибский демон?

– Что-то вроде этого, – кивнул Бендрес. – Это Линда Бруэс.

– Линда Бруэс? – переспросил император Джон. – Она жива?

– Да, ваше величество, жива… – нехотя ответил Фра Бендрес.

Император снова вернулся к окну и несколько минут смотрел на стекающие по оконному стеклу студеные струи. Пока он молчал, никто не произнес ни слова. Наконец император справился с собой и, вернувшись к столу, сел на свое место.

– Так что там насчет Железной Головы, Крайс? – Члены Военного совета облегченно вздохнули.

– Если мы захватим Зиги без бомбардировки, ваше величество, то форт Железная Голова окажется в наших руках.

– Это было бы очень хорошо, но где взять дополнительные пятьдесят миллионов пехоты? У нас есть пятьсот орбитальных бомбардировщиков, но у нас нет пехоты.

– Ваше величество, – подал голос генерал Хорст, командир штурмовых судов-рейдеров, – Железная Голова – это готовая система космической безопасности. Стоит нам захватить Железную Голову и перевести на другое направление, и мы закроем практически любую брешь. Нам повезло, что «технологи» больше опасаются нападения со стороны Промышленного Союза. Если бы Ученый Дом выставил форт в нашем направлении, мы и помыслить бы не могли о том, чтобы захватить несколько планет.

– Я ничего не имею против, господа, – развел руками император Джон, – давайте изыскивать возможности. Пока на Зиги не ступит нога наших пехотных соединений, о контроле над фортом не может быть и речи.

– Есть одна возможность, – подал голос Фра Бендрес.

– Какая? – спросил Джон.

– Адмирал знает об этом больше. – Фра кивнул в сторону Саид-Шаха.

– Прошу вас, адмирал.

– Дело в том, ваше величество, что…

Джон на миг отключился, перенесясь мыслями на четырнадцать лет назад. Тогда он впервые встретился с Линдой. Она сразу очаровала молодого принца и почти полностью подчинила его себе.

Джон вспомнил первые поцелуи в увитой виноградом беседке. Первую ночь с Линдой. О, она в свои двадцать лет умела многое.

Молодой принц не мог прожить и часа без того, чтобы не видеть Линду. Ее длинные волосы и карие глаза заставляли замирать сердце любого мужчины, а что уж говорить о наивном юноше, каким был тогда Джон.

– …с другой стороны, глупо было бы упускать такую возможность… – продолжал адмирал.

Джон попытался сосредоточиться на том, что предлагал Саид-Шах, но воспоминания снова захлестнули его.

Ему вспомнился разговор с отцом, который сказал, что такая сильная привязанность будущего императора к женщине недопустима.

«Ты должен понимать, сын, что она тебе не пара. Ее отец обычный преподаватель баллистики».

Джон хотел быть послушным сыном и держался два дня, но в конце концов снова встретился с Линдой, и опять она истязала его своей горячей и умелой любовью.

Потом был первый удар. Ему донесли, что Линда встречается не только с ним. Назывались фамилии довольно высоких чинов империи, но когда Джон спросил об этом у девушки, она только засмеялась и легко перевела разговор на другое.

– …но еще лучше, чем я, об этом расскажет инженер Том, – закончил свою речь адмирал, и император с ужасом обнаружил, что пропустил все сказанное адмиралом мимо ушей.

– Вы позволите его позвать, ваше величество? – спросил адмирал.

– А? Да, конечно, – поспешно согласился Джон, не совсем понимая, о ком идет речь. Адмирал нажал кнопку звонка, и часовые впустили в зал заседаний нового человека.

– Ваше величество, уважаемые члены Военного совета, это и есть инженер Том Киббер, – представил гостя адмирал Саид-Шах. – Сержант, помогите господину инженеру.

Рослый гвардеец взял у Тома свернутые плакаты и развесил их на демонстрационной стене. Глазам присутствующих предстало изображение какого-то страшного монстра. По рядам заседавших пробежал шепот.

– Вы готовы, мистер Киббер? – спросил адмирал.

– Да, сэр, – по-военному четко ответил инженер.

– Ваше величество? – Саид-Шах вопросительно посмотрел на Джона.

– Начинайте, – кивнул император. Инженер откашлялся и начал свой доклад:

– В своих разработках мы исходили из условий минимальной цены при максимальной эффективности применения наших солдат. Здесь вы видите изображение боевой единицы – «баддистера». Его рост – 154 сантиметра, вес – 100 килограммов. При такой массе «баддистер» может развивать скорость до 40 километров в час и легко преодолевать заграждения до 2,5 метра высотой.

Инженер умолк, откашлялся и заговорил снова:

– Чтобы не усложнять схему универсального солдата, мы вооружили его роторной пусковой установкой для ракет калибра 30 миллиметров и штурмовым крюком. С помощью этого крюка «баддистер» может взбираться на невысокие отвесные стены или повреждать коммуникации противника.

– Ну хорошо, – перебил докладчика император Джон, – все это я уже слышал. Мы уже рассматривали подобные предложения, но все они оказывались непомерно дороги. А если учесть, что нам нужны пятьдесят миллионов пехотинцев… В общем, скажите нам сразу – сколько стоит эта роскошная машина?

– Это не машина, ваше величество, это – анималистический киборг. Сейчас у нас есть десяток «баддистеров», каждый из которых обошелся нам в сто тысяч кредитов, но при серийном изготовлении, скажем, при количестве свыше миллиона, его стоимость не будет превышать пяти тысяч кредитов.

Том Киббер смотрел на важных чиновников империи и наслаждался произведенным эффектом. Первым пришел в себя император Джон.

– Позвольте, а из чего же вы их изготовляете, если они стоят у вас сущие гроши? Пять тысяч кредитов – это меньше, чем полугодовое жалованье гвардейца. Помнится, «Полладиум электроник» предлагал нам подобные механизмы по… Напомните мне, Крайс.

– По двести тысяч кредитов, ваше величество.

– Да, по двести тысяч кредитов. И это была уже окончательная цена за серийное изделие. Как же вам удастся снизить цену? За счет чего?

– Ваше величество, дело в том, что в изделиях «Полладиум электроник» применялись новейшие ролевые процессоры «DX-HOBA», стоимость которых и составляла львиную долю самого изделия, у нас же используется трехмерный процессор «ломбарди-II».

– Но, насколько мне известно, «ломбарди» – это процессор для художественных станций. Я в этом кое-что понимаю – сам иногда балуюсь картинками.

– Да, ваше величество, именно эти свойства «ломбарди» мы и используем, а ролевую часть берет на себя живое существо. В нашем случае это крыса.

– Крыса? – удивился император Джон.

– Крыса? – переглянулись члены Совета. Только один адмирал Саид-Шах, осведомленный о существе вопроса, многозначительно улыбался.

– Каким же образом крыса управляет этим устройством? – спросил Джон. – Она, что же, у вас на рычаги нажимает?

Видя, что император шутит, некоторые из чиновников позволили себе засмеяться.

– Нет, ваше величество, – невозмутимо ответил инженер Киббер, – сам «баддистер» и является крысой. Он так же агрессивен и скор на расправу. Так же бесстрашен и вынослив. Суть работы «баддистера» заключается в том, что процессор «ломбарди» преобразует наше, человеческое, восприятие в восприятие дикого зверя – в данном случае крысы. И животное, находящееся внутри нашего железного воина, не видит солдат противника или его танков. Оно видит только понятные ему образы: других крыс, пытающихся забраться на его территорию.

– Постойте-постойте, – начал понимать Джон, – то есть они видят мир глазами крысы, и этот мир – тоже их мир, мир крыс?

– Именно так, ваше величество. Все аспекты боя – стрельба, штурм крепости, рукопашная схватка – все это трансформировано в крысиные понятия: агрессия, голод, поиск пищи.

– Гениально, – подал голос Фра Бендрес.

– Отсюда и невысокие цены, ведь крысу, в отличие от ролевого процессора «DX-HOBA», можно бесплатно выловить в любом коллекторе, – сказал Киббер.

– Это очень необычно, – кивнул император. – А что же могут ваши солдаты?

– Если сравнивать с гвардейцами вашего величества, то наши «бадди», безусловно, несколько тупее. О том, чтобы они проявили инициативу, не может быть и речи. Их преимущество в неуязвимости. Только прямое попадание в голову, скажем, бронебойного снаряда авиационной пушки может уничтожить оператора, в данном случае крысу.

– Насколько безотказны ваши устройства, мистер Киббер? – спросил генерал Шпак, отвечающий за специальные операции.

– В течение часа напряженной работы мы имеем шесть процентов отказов. В ближайшем будущем мы сведем отказы к трем процентам. Для тех, кто не знает, я напомню, что «человеческие солдаты» в условиях реального боя дают до пяти процентов отказов. Некоторые из них из-за состояния стресса не могут понять смысл получаемого приказа.

– Да, это так, – кивнул головой генерал Шпак.

– Как долго «живут», если можно так выразиться, ваши солдаты? – спросил Крайс.

– Это зависит от многих условий, но в нашем случае крысы выдерживают два месяца. Мы надеемся продлить этот срок до полугода.

– Что вы на это скажете, адмирал? – спросил император Джон.

– Два месяца – это достаточный срок для ведения кампаний. Дольше двух недель войска в бою не держатся – либо они одерживают победу, либо их полностью уничтожают, – ответил адмирал Саид-Шах.

– Можно ли заменить крысу-оператора на другую? – спросил Джон.

– Легко, ваше величество. По истечении двухмесячного срока можно заменить оператора на более свежего. В боевых же условиях, скажем, во время атаки, отказавший оператор просто уничтожается пиропатроном, вмонтированным в голову «бадди».

Император поднялся со своего места и подошел к окну. Дождь как будто прекратился, и где-то далеко над верхушками леса пробивались лучи солнца. Император Джон улыбнулся, и его настроение значительно улучшилось. Вот только мешали навязчивые мысли о Линде. Император знал, что обязательно встретится с ней, и эта встреча доставит ему боль, но ничего поделать было нельзя. И снова, оттеснив все другие образы, в голове Джона пронеслись картины прошлого.

«Пойми, Джон, другого выхода не было. И она, и ее отец оказались шпионами Ордена Масе. Мало того, она должна была убить тебя. Если не веришь, я могу предоставить тебе записи ее разговора с резидентом».

Слова отца привели принца в шоковое состояние.

«Она шпионка и убийца, – вторили представители имперской службы безопасности. – На ее совести убийство короля Красных планет Линго Искристого и его брата Одекта…»

А потом Джон читал рабочий отчет капитана крейсера «Сандра-Кросс» У. С. Гранта:

«По получении приказа, в 12.34, началось преследование нарушителя по указанному вектору 12-39-4.

Через 1 час 49 минут операторы зафиксировали цель в районе «Юг-Секунда», в точке 34.12.22. Огонь по цели был открыт с расстояния. Судно-нарушитель было полностью уничтожено. Размеры обломков не превышали указанных в параграфе 67, п. 31 «Положения об определении степени повреждений».

Император снова очнулся и, повернувшись к подданным, заметил, что все взгляды устремлены на него.

«Сколько же я опять отсутствовал? Минуту, четверть часа?» – пронеслось в голове у Джона.

– Ну что же. Давайте организовывать комиссию, которая определит эффективность этих… – император кивнул на плакат на стене, – как вы их называете?

– «Баддистеры», ваше величество, – подсказал инженер.

– Да, «баддистеров». Адмирал, подготовьте список членов комиссии и принесите мне на утверждение. Если это дело стоящее, нет смысла затягивать.

15

В приемной Глена Савина, как всегда, толпились «охотники», принесшие свои трофеи. Они сидели по углам и настороженно следили друг за другом, прижимая к груди коробочки с оптическими дисками. Несколько человек переговаривались между собой. Это были старые знакомые, не опасавшиеся, что их собеседник просканирует чужой материал.

А в кабинете Глена очередной «охотник» пытался продать негодный товар:

– Глен, ты меня знаешь, я поставляю только первоклассную информацию. Вспомни «Трейси Райт, пьющую кровь младенцев» или «Яд в пиве «Крикисс». Это же мои материалы, Глен! Неужели ты думаешь, что Бэз Дроктон принесет тебе какую-нибудь дрянь?

– Послушай, Бэз, я всегда беру у тебя что-нибудь, но на этот раз твой товар никому не нужен. Про этого премьер-министра знают уже все. Он специально приглашает на свои развлечения «охотников», он просто больной, понимаешь? Короче, этот материал я не беру. Если есть еще что-нибудь, показывай, если нет – уходи и не мешай мне работать.

– Ну ладно, – легко согласился Бэз, – тогда у меня есть вот это. – И Дроктон вытащил из коробки оптический диск.

– Что это? – со скукой в голосе спросил Савин.

– Это бомба, Глен. Это взрыв сверхновой звезды.

– Короче.

– Если короче, то Нэни Сальваторес – киборг. Звезда канала «FGC» – кусок железа, пришитый к куску говядины.

– А чем докажешь?

– Здесь, Глен, – помахал диском Дроктон, – Нэни отстегивает свои сиськи и складывает перед сном в специальную ванночку. А под сиськами у нее нежное железное тело. Вот так!

– Если не врешь, получишь пятьдесят тысяч.

– Пятьсот, Глен, или я пойду к Уильяму.

– Двести пятьдесят, но до проверки информации получишь только десять.

Бэз Дроктон помедлил, потом довольно улыбнулся:

– Ты, конечно, сукин сын, Глен, но, так уж и быть, я принимаю твои исключительно невыгодные условия. – Бэз поднялся и, кивнув секретарю Савина Эриксону, вышел из кабинета.

Как только Дроктон появился в приемной, сразу несколько человек кинулись к нему с обычным вопросом:

– Ну как, что-нибудь продал?

– А вам-то какое дело, стажеры? – Дроктон был в этом бизнесе уже много лет, и всех, кто пришел позже него, презрительно называл стажерами. Исключение делалось только для Алеши фон Хасса, которому удавалось сунуть свой нос в самые грязные места глобальной политики. Алеша редко появлялся у Глена, но всякий раз, когда это происходило, после его ухода агентство Савина закрывалось до конца рабочего дня. Обычно это означало, что фон Хасс принес очередную «супербомбу».

На лестнице, у выхода из агентства, к Дроктону подошел молодой человек.

– Мистер Дроктон, не хотите купить свежий товар?

– Катись отсюда, – небрежно бросил Бэз, не удостаивая мальчишку даже взглядом. К нему часто приставали начинающие «охотники», предлагая купить у них информационные лохмотья. Обычно Бэз уделял им несколько минут: кто знает, что им удалось раскопать? Но сегодня он чувствовал себя на коне и ни с кем не желал общаться.

– Мистер Дроктон, я предлагаю новинку. Современное агрессивное направление: вирусы семейства «техно».

– «Техно»? – Дроктон задержал шаг. Он был при деньгах и мог позволить себе прикупить свежих вирусов. – Так что у тебя за товар, сынок?

– Я же вам говорю – семейство «техно». Давайте отойдем отсюда, а то на нас смотрят.

Несколько человек действительно смотрели на Бэза Дроктона, потому что он был довольно известным человеком.

– Пошли в сквер, – предложил Бэз.

В полном молчании они дошли до сквера и уединились на стоящей в тени скамейке.

– Я знаю только вирусы «электро», парень, они хорошо себя зарекомендовали, и я…

– Мистер Дроктон, – криво усмехнулся продавец, – «электро» – это уже хлам. Я предлагаю вам «магнитотех» – вирусы, живущие вне систем. Они сидят, вы не представляете себе, на кабелях.

– На кабелях? – не понял Дроктон.

– Да, на соединительных кабелях, и только через некоторое время начинают набиваться в системы или локальные компьютеры. Вы просекаете этот потенциал, мистер?

– Просекаю, – медленно кивнул Бэз. Наконец до него дошло, что ему предлагали – вирусы с двойственным принципом существования.

– Ну так берете?

– Постой, ты кому-нибудь еще их предлагал?

– Нет, сэр, вы первый.

– Отлично. Почем продаешь?

– У меня здесь шестнадцать тысяч штук и с ними небольшой декодер. Для адаптации.

– Ага, – кивнул Дроктон, – понял.

– За все – двести пятьдесят монет. – Дроктон вытащил деньги и отдал продавцу. Тот пересчитал и протянул пятьдесят кредитов обратно:

– Вы ошиблись, сэр. Вы дали триста.

– Ничего я не ошибся, парень. Это тебе премия, чтобы и следующую партию ты принес мне и никому другому. Понял?

– Заметано, мистер Дроктон.

16

Когда Дроктон покинул кабинет Савина, вышедший вслед за ним в приемную секретарь Глена Эриксон объявил:

– Господа, все, кто принес материал на премьер-министра Лизонской республики, могут не беспокоиться – в этом хламе мы не нуждаемся.

Несколько человек поднялись со своих мест и уныло поплелись к выходу. Эриксон обратил внимание на одного из оставшихся, почти что оборванца, который побелевшими пальцами держался за свою коробку с дисками и бросал по сторонам настороженные взгляды.

– Эй, у тебя что? – спросил секретарь, намереваясь выпроводить подозрительного парня вон.

– Сенатор Бордер и осел. Секс.

– О… – уважительно покачал головой Эриксон. – Ну, тогда сиди жди. Кто там по очереди следующий? Заходите.

Следующим вошел невысокий, какой-то слишком чистенький для «охотника» молодой человек.

– Ты что, новый «охотник»? – спросил Глен. – Что-то я тебя раньше не видел.

– Да нет, сэр, я вообще не «охотник». Я здесь случайно.

– А-аа, ну понятно. Показывай, что принес. – Новичок протянул свой диск, и Савин поставил его на просмотр.

– Хорошо, – через минуту кивнул Глен, – я это куплю. Десять тысяч кредитов.

– Э-ээ, я надеялся, что вы заплатите больше, сэр, – краснея, сказал молодой человек.

– Больше? И насколько же больше?

– Мне нужно двенадцать тысяч, а точнее, двенадцать тысяч триста кредитов. Ну и еще на обратную дорогу пятьсот.

– Ты живешь на Тренте?

– На Шевроне.

– Ну ладно, думаю, что смогу дать тебе все пятнадцать тысяч. Доволен?

– Да, сэр, спасибо, – с облегчением вздохнул продавец. Эриксон выдал ему карточку с занесенной на нее суммой, и молодой человек ушел.

– То, что он принес, мы легко продадим за сто тысяч, – сказал Савин, пряча диск в сейф. – Давай зови следующего.

Следующим оказался тот самый парень, который принес материал на сенатора и осла. «Охотник» поклонился и представился:

– Кедди Бу, материал про сенатора Бордера и осла. Секс.

– Что ж, это, наверное, интересно, – кивнул Глен. – Давай сюда диск.

Савин просматривал диск минуты две, но так и не нашел ничего особенного. На записи было видно, как сенатор сидел перед монитором компьютера и о чем-то говорил по телефону.

– Послушай, а где же осел? Ты же обещал секс с ослом, а тут у тебя только сенатор.

– Дело в том, что животное находится совершенно в другом месте. Это был секс по телефону.

– Секс по телефону с ослом?! – Не совсем понимая, то ли его надувают, то ли над ним издеваются, Савин коротко приказал: – Вышвырни его вон.

Эриксон без лишних слов схватил Кедди Бу за шиворот и поволок к двери.

– Постойте, у меня и квитанция есть! Сенатор действительно заказывал секс с ослом!

Эриксон протащил упирающегося парня мимо очереди и, поддав ему ногой, спустил с лестницы. После этого вернулся в приемную и, окинув взглядом притихших «охотников», сказал:

– Следующий.

Однако никто не поднимался со своего места, видимо, опасаясь, что Эриксон, вместо того, чтобы провести следующего в кабинет босса, спустит его с лестницы.

17

Потирая ушибленный зад, Кедди Бу дохромал до скамейки, на которой его ожидал Билли Левински.

– Ну что? – спросил Билли.

– Ты был прав, – ответил Кедди и осторожно присел на краешек скамейки.

– Я тебе говорил, что они сволочи. Все сволочи, – уже ни к кому не обращаясь, добавил Билл. Видя, как сморщился от боли Кедди, Левински спросил:

– Они тебя били?

– Ага, – кивнул Кедди, – два раза. Вот сюда и еще вот сюда – вот так.

– Смерть им.

– Что? – не понял Кедди.

– Я говорю – «смерть им».

– Ты что же, хочешь их убить?

– А то! Ты же мой троюродный брат, и мы вместе работаем на лесопилке. Неужели ты думаешь, что я позволю им тебя избивать?

Кедди ничего не ответил, а только осторожно дотронулся до копчика.

– Болит? – спросил Левински.

– Да.

– Вот еще немножко посижу, а потом пойду и убью их.

– Убей, а то у меня здесь такой синяк, – пожаловался Кедди.

– Тогда я не буду сидеть и пойду прямо сейчас, – предложил Билли.

– Ага, иди, – согласился Кедди, – а я тебя здесь подожду – на скамейке.

Билли поднялся и пошел к зданию агентства. Он немного приволакивал ногу из-за спрятанного в штанах автомата.

В холле Левински остановил охранник:

– Ну-ка стой, парень. Ты куда направился?

– В агентство Савина.

– А что в штанах прячешь? Ну-ка покажи. – Билли шарахнулся в сторону так, что едва не упал.

– Ладно, Виктор, не тронь этого придурка. Они все прячут свои диски в штаны.

– Ну хорошо, проходи, – согласился Виктор.

Билли поднялся по лестнице и, остановившись перед одной из дверей, достал из штанов автомат. Это был удобный «пикколо» – небольшой и скорострельный. Левински украл его у пьяного полицейского.

Досчитав до пяти, Билли толкнул дверь и, выставив перед собой автомат, закричал:

– Умрите, подонки, умрите, эксплуататоры! – и хотел было начать стрелять, но тут увидел, что на него смотрят три женщины с побелевшими от ужаса лицами.

– Мамочка, – пролепетала одна, – он нас сейчас убьет.

– Это агентство Глена Савина? – уточнил Билл.

– Н-нет, – ответила та, что была в состоянии говорить. – Агентство Савина этажом выше.

– Тогда извините. – Левински, пятясь, отвесил поклон и, выйдя на лестницу, поднялся еще на один этаж. Затем толкнул дверь ногой и, уже не спрашивая, открыл огонь.

Он стрелял в мечущихся, кричащих людей до тех пор, пока не закончились патроны. Затем отстегнул пустой магазин и полез в карман за вторым. Пока он возился, в разгромленной и забрызганной кровью приемной появился Эриксон.

– Стой, – сказал он, наводя на Левински дробовик. Ствол дробовика был такой широкий, что Билли замер от ужаса, представляя, что с ним будет, если этот человек вдруг выстрелит.

– Положи автомат на пол, – приказал Эриксон. Билли осторожно наклонился и положил «пикколо» прямо в лужу крови.

– Что же это такое? – Из-за спины Эриксона показался Глен Савин. – Что же это такое, а? – Он переходил от тела к телу и заглядывал в лица, стараясь опознать убитых.

– Ну что, босс? – не сводя взгляда с Левински, спросил Эриксон.

– Да как тебе сказать? – уже спокойнее заговорил Савин. – С одной стороны, у нас не будет проблем с «пустыми» – теми, кто надоедал по пустякам, но, с другой стороны, вот лежит Жур – он приносил неплохой материал, а вон там, у окна, это Брумель. Тоже довольно профессиональный парень был.

Осторожно, чтобы не испачкать ботинки в крови, Савин добрался до лестницы и крикнул:

– Охрана! Мерзавцы! Вы что, спите?!

– Нет, сэр. – Из-за лестницы показалась голова одного из секьюрити.

Неожиданно из приемной послышался выстрел дробовика. Когда Глен вместе с двумя охранниками вбежали туда, они увидели только виновато улыбающегося Эриксона, который пожал плечами и объяснил:

– Он чихнул, сэр.

18

Крысы прыгали друг на друга и вцеплялись зубами в сетку, но Рурк не давал им есть, ища глазами своего любимца по кличке Сержант. Наконец он обнаружил его сидящим в углу и спокойно наблюдающим за суетой своих собратьев.

– Ты чего, Сержант, заболел, что ли? – спросил Рурк. Однако его любимец не обратил на служителя никакого внимания.

– Да не приставай ты к нему. Он уже сыт, – сказал подошедший Константинос, напарник Рурка. – Вон рядом с ним половина крысы лежит. Он своим товарищем пообедал.

– И правда, – пробормотал Рурк, вглядываясь. – Ну, подлец.

Он постучал ведром о край кормушки, выбивая остатки корма.

– Половину сожрал и другим ничего не дал, – сказал Константинос. – Опасный парень – всех в страхе держит.

– А я как чувствовал, когда называл его Сержантом. Не поверишь, только увидел его и сразу сказал себе – это Сержант, – вспомнил Рурк.

– Ну вот, как нашивки получил, так и пошел своих жрать.

– Настоящие звери.

– Да и у людей тоже. Если ногу не отожрут, то сделают так, что сам повесишься. Люди – цивилизованные существа.

Некоторое время Рурк и Константинос молча наблюдали за тем, как крысы, торопясь, заглатывали корм. Затем Константинос сказал: