Если мы до их прихода не доберемся до электростанции, дальше можно не беспокоиться… Отделение!.. Слушай меня… До электростанции двести пятьдесят метров простреливаемого пространства. О том, чтобы добежать одним махом, не может быть и речи. Но земля изрыта глубокими воронками, и это нам на руку. На вашем пути их около трехсот. Делаете рывок на сорок шагов и падаете в ближайшую воронку, затем делаете короткую очередь в небо, считаете до пяти и делаете следующий рывок. Повторяю, никакой самодеятельности – подавлять точки будем только мы с мистером Чеховым. Ваше дело целыми добраться до канала и укрыться в нем. И ждать дальнейших распоряжений… И ничего не бойтесь, пулеметчики, сидящие за «глинбуллами», тоже люди, и реакция у них не молниеносная. Смотрите…

С этими словами Браен поднялся на бруствер и распрямился во весь рост. Потом спрыгнул на дно оврага рядом с солдатами. В ту же секунду пространство, где он только что находился, перечеркнули две очереди с разных направлений.

– Видите, пара секунд есть у каждого, даже если просто стоять на месте…

Браен и Питер Чехов выбрались на фланги бруствера и через бегающие по стеклам шлемов визиры стали выискивать замаскированные позиции «глинбуллов».

Солдаты с чернеющими на спине крупными буквами стали осторожно подниматься по крутому склону оврага. Затем Браен сделал им знак рукой, и все залегли в полуметре от края бруствера.

– Первые трое, добежавшие до канала, получат медали… Подумайте: первый бой – и сразу награды… – объявил Браен.

Один из новичков решился и совершил стремительный рывок. Едва он упал в ближайшую воронку, как по земле пробежались фонтаны разлетающегося грунта.

За первым выскочило сразу трое смельчаков, и на хорошей скорости они успешно добрались до своих воронок.

«Глинбуллы» выпустили целый рой пуль, но никого не задели. Питер заметил одну из позиций и выстрелил из «каскада» двумя шоковыми ракетами.

По нему тотчас ударили другие пулеметы, но Чехов уже перекатился в другое место, а Браен поймал в оптический прицел одного из пулеметчиков и, нажав на курок, открыл счет.

Не мешкая, он тут же перекатился в сторону, а по обстреливающим его позицию пулеметчикам снова открыл огонь Питер Чехов. Одновременно поднялась третья, самая массовая волна осмелевших новобранцев, и пулеметчики занервничали.

Теперь «глинбуллы» били не переставая, и двое замешкавшихся новобранцев покатились обратно в овраг. Браен проследил, как они упали на дно оврага и больше не шевелились. Но большинство солдат отделения на удивление точно выполняли инструкции Браена и полностью отвлекли на себя внимание пулеметчиков.

После удачного выстрела Питера боезапас одного из пулеметов сдетонировал, и сильный взрыв разметал пулеметчика и его оружие. Еще один «глинбулл» замолчал, когда Браен попал в его смотровую щель полуфунтовой ракетой.

Чехов побежал вперед, чтобы сменить позицию. Вслед за ним побежал и Браен. Когда он сбегал с бруствера, то заметил, что двое солдат его отделения находятся уже в десятке метров от мелководного канала. Это его порадовало, но неожиданно слева раздались громкие дробящиеся звуки, и над самой землей понеслись переливающиеся огненные шары. Они ударялись о землю и разрывались со страшнейшим грохотом. Их яркие вспышки оплавляли песок. Это стреляли плазменные пушки танкеток, колонна которых добралась почти до самой электростанции.

Заряды разорвались в нескольких десятках метров от солдат Браена, однако почти все в отделении оказались лишь слегка контужены.

Командир с ужасом наблюдал, как шустрые танкетки, подпрыгивая на взрытом грунте, стремительно неслись навстречу его солдатам.

Неожиданно его внимание привлек Питер, отчаянно размахивавший руками и показывавший на противоположную от танкеток сторону. Браен повернул голову и увидел в небе пикирующую четверку пентовских «ИРС-4», от которых уже отделились едва заметные точки бомб.

Это были тяжелые бомбы, и применять их в непосредственной близости от своих солдат было нельзя, но, по расчетам пентовского командования, отвлекающих сил рекрутов уже не существовало.

Кобальтовые бомбы разорвались точно в сосредоточении танкеток, и даже самые далекие от эпицентра бронемашины закувыркались по земле, как легкие спичечные коробки.

Тысячи тонн земли взлетели в небо и просыпались вниз, почти погребя солдат отделения Браена Клэнси.

– Сержант Стоун!.. Сержант Стоун!.. Ответьте, это Браен Клэнси!.. – кричал Браен в свой УПС, но ответа не последовало. Отчаявшись, он поднялся и пошел искать Питера. Вокруг ничего нельзя было различить в тучах опускающейся пыли и легкого мусора. Неожиданно ожил УПС.

– Эй, Браен Клэнси, ты жив, что ли?.. – Это был голос сержанта Стоуна.

– Пока еще жив, и живы по крайней мере десяток моих людей!.. Отзовите бомбардировщики!.. А то они нас прикончат!.. Слышите?.. Немедленно отзовите!..

– Понял тебя, Клэнси, уже отзываем… Соберитесь у канала и ждите, вас подберут…

11

Как Стоун и обещал, ИРСы были отозваны. Браен и Питер воспользовались относительным затишьем, чтобы раскопать своих новичков.

Пятеро оказались только слегка помятыми, еще четверо были ранены. Остальные пять человек погибли от пуль «глинбуллов».

Раненым помогли добраться до канала, а мертвых очистили от земли и положили так, чтобы их легко можно было найти. В нескольких километрах правее не прекращалась канонада, и редкие шальные снаряды залетали в район электростанции и взрывались, поднимая одиночные столбы пыли. Время от времени появлялись звенья ИРСов и, сделав разворот, уходили бомбить позиции кесков.

Вскоре приползла огромная санитарная машина с красными крестами на обоих бортах. Широкие боковые створки раскрылись, и оттуда выскочило с десяток санитаров, которые помогли раненым забраться в санитарную машину.

Следом за ранеными вошли Браен, Питер Чехов и пятеро уцелевших новичков. Машина резко дернула и, стрекоча гусеницами, покатила по перепаханной взрывами земле.

Места в машине было мало, и Браен со своими солдатами сидел на полу в пропахшем антисептиками тесном тамбуре. От мерного покачивания он провалился в легкую дрему и неожиданно вспомнил лицо лжеполицейского, который был так словоохотлив. И вспомнил слова, которые тот говорил: «Сэр, докладывает Кавентас Хелласпи. Ваш заказ выполнен – объект отключен… Нет-нет, парень крепкий, отделается большой шишкой. Можете высылать ваших…» Дальше воспоминания обрывались, но Браен отметил главное – лжеполицейского звали Кавентас Хелласпи. Он назвался, будучи уверен, что жертва без сознания, но в этот момент Браен ненадолго пришел в себя и все слышал. Оставалось только найти этого человека на Китасе.

Затем Браен вспомнил Лионерру. Он опасался, что его непредвиденная задержка может повредить дяде, но пока ничего поделать было нельзя и обстоятельства вынуждали его участвовать в чужой войне.

12

Большое скопление космических обломков в диком районе Белой Головы никого не интересовало. Порода, из которой состояли обломки, считалась пустой и не представляла никакой ценности.

Однажды к скоплению обломков подошел отслуживший свое сухогруз с трюмами, набитыми старыми компьютерными блоками и запасом радиодеталей. Команда сухогруза во всеуслышание объявила себя фирмой «Меркурий», занимающейся отладкой и ремонтом бортовых компьютеров. Цены фирма установила невысокие и давала многолетнюю гарантию, поэтому к сухогрузу, ставшему на пересечении многих транспортных путей, стали стекаться первые клиенты.

Все были довольны: капитаны судов – потому что компьютеры работали исправно, а персонал фирмы «Меркурий» – потому что каждый корабль, становившийся клиентом, уносил с собой маленькую хитрость.

Это были настроенные на ключевые слова программы, которые использовали ресурсы бортового компьютера для анализа и накопления нужной информации. Через какое-то время судно-клиент снова приходило на оговоренный гарантией осмотр, и накопленная в его компьютере информация изымалась. Так пополнялся банк данных фирмы «Меркурий», и вскоре ее основатели смогли предложить заинтересованным клиентам выкупить нежелательную к распространению информацию, а также приобрести сведения о третьих лицах.

Деньги, зарабатываемые шантажом, давали возможность фирме «Меркурий» обживать свои обломки. Началось строительство каркаса, соединяющего их в единое целое. На металлических фермах появились антенны, улавливающие далекие сигналы, которые прогонялись через дешифрующие блоки и превращались в новые сведения, продаваемые за звонкую монету.

По мере роста спроса на компрометирующую информацию росли и доходы «Меркурия». Теперь его спутники-шпионы под видом телекоммуникационных станций располагались на орбитах десятков планет. По заказам, сделанным «Меркурием» через подставных лиц, над усовершенствованием средств дешифровки и перехвата трудились уважаемые исследовательские центры и гении-одиночки.

Теперь информация покупалась не только частными лицами, но и представителями секретных спецслужб, и в том числе федеральных.

Нередко у подвергшихся шантажу возникало желание уничтожить шпионское гнездо, но опасность оглашения еще более страшного компромата удерживала потерпевших от отчаянного шага. К тому же владельцы «Меркурия» старались не загонять «клиента» в угол и в нужный момент отступали до разумной цены.

Пауль Штейнберг прошелся вдоль вереницы фальшивых окон, изображающих в совершенной подробности вид на горное озеро, и снова воззрился на своего клиента:

– К сожалению, господин Франк, эта информация стоит значительно дороже, чем вы предполагаете. Ваши хозяева из «ПЕНТО» должны знать, что в случае помощи со стороны Федерации ваши оппоненты захватят весь район Фиалковых Морей совершенно безо всяких проблем. И что такое для «ПЕНТО» пятьсот миллионов? Пустяк.

– Это не пустяк, господин Штейнберг… Мы ведем изнурительную войну. На деньги, которые вы требуете, можно снарядить целую армию…

– Но не такую, господин Франк, чтобы могла противостоять Федерации… – усмехнулся Штейнберг.

– В который раз уже вы пытаетесь запугать нас, господин Штейнберг. «ПЕНТО» однажды может всерьез рассердиться. Весь ваш «Меркурий» – полчаса работы для сотни штурмовиков. Вам не кажется?..

– Я бы сказал даже пятнадцать минут, а не полчаса… Но даже уничтоженный «Меркурий», мистер представитель, сумеет сообщить всем заинтересованным лицам о проекте «Эфа»… – И Пауль Штейнберг с удовольствием наблюдал, как глаза клиента выкатываются на лоб.

– Так вы и это… знаете?.. – заикаясь, спросил Франк.

– Увы… – развел руками Штейнберг.

– Хорошо… – после минутного молчания сказал представитель гиперкорпорации. – Ваша взяла… Когда я могу получить информацию?..

– Через пять минут после того, как деньги будут перечислены на наш счет… – И Пауль изобразил на лице наилучшую из улыбок. – Всего хорошего, господин Франк. Работать с вами – одно удовольствие…

Выйдя из кабинета директора фирмы, Эдуард Франк сбросил с лица гримасу досады и неудовольствия. «ПЕНТО» готова была заплатить значительно больше за информацию о тайных консультациях «РАВА-1» и «КЕСКО» с Федеральным правительством.

Когда представитель «ПЕНТО» уже садился в свою дипломатическую яхту, в кабинет к Паулю Штейнбергу уже входили следующие клиенты. Это были военные представители союза «РАВА-1» и «КЕСКО» – противники «ПЕНТО» в войне за обладание планетами Фиалковых Морей.

Двое военных в генеральских мундирах важно расселись в креслах и, надменно поглядывая на директора «Меркурия», ожидали его предложений. Но хозяин кабинета молчал, сосредоточенно оценивая свой маникюр.

Генералы переглянулись, и затем тот, что имел на погонах побольше звезд, задал вопрос:

– Что вы намерены предложить нам на этот раз, мистер Штейнберг?

– Есть интересные сведения о вашем противнике, господа.

– У нас отличная разведка, мистер, и мы не нуждаемся ни в каких дополнительных сведениях, – высказался второй генерал.

– Зачем же вы примчались сюда, господа генералы, едва только вам намекнули об имеющейся информации?.. – изобразил недоумение Пауль.

– Э… мы заскочили по пути… Была такая возможность…

– Ну так воспользуйтесь этой возможностью, господа, и купите ценнейшую информацию. «ПЕНТО» ищет кобальт, господа, и довольно успешно…

Генералы непроизвольно подались вперед, но, переглянувшись, снова напустили на лица равнодушие.

– Союз «КЕСКО» – «РАВА-1» в районе Фиалковых Морей сейчас более активен, а «ПЕНТО» выдыхается, – заявил первый генерал.

– Правда?.. А я слышал, что они вернули себе Кавансар… И еще будто разведка «ПЕНТО» проникла в кое-какие ваши секреты. Хотя это непроверенная информация. Но если это действительно так, вам потребуется некоторое преимущество, которое вам даст наша информация…

– И в какие же наши секреты разведка «ПЕНТО» якобы проникла?.. – с небрежной интонацией задал вопрос второй генерал.

– Не помню точно, – наморщил лоб Штейнберг, – кажется, что-то насчет переговоров с Федеральным правительством…

Под генералами скрипнули кресла.

– Мистер Штейнберг, сколько вы хотите за вашу информацию?.. – заинтересовался первый генерал.

– Надеюсь, что цена в пятьсот миллионов не оскорбит союз «КЕСКО» – «РАВА-1»?..

– Мы покупаем вашу информацию… – не торгуясь, кивнул первый генерал. – А что касается информации о каких-то якобы переговорах… Это не с вашей ли помощью?..

– Что вы, генерал, как можно!.. – От искреннего негодования Пауль даже поднялся из-за стола. – У нас ведь тоже есть принципы!..

– Принципы сейчас большая редкость… – заметил второй генерал, и оба военных поднялись.

На этом и распрощались.

Пауль вытер платком легкую испарину и вызвал своего помощника и партнера Ника Хаскера – непревзойденного идеолога и практика взлома компьютерных сетей.

– Привет, босс… – Хаскер плюхнулся в кресло напротив Пауля и закурил вонючую сигарету. – Ну как, подгреб деньжат?..

– Ники, как ты можешь курить такой табак? – поморщился от дыма Пауль, включая кондиционер на полную мощность.

– Это не табак, старик, это наштак – безобидное зелье с легким кайфом. Рекомендую… Одна сигарета – и в голове полный покой и порядок, как будто драйверы переустановили.

– И где ты только берешь эту дрянь?.. – продолжал морщиться Пауль.

– С Талея возят знакомые механики…

– С какого такого Талея?..

– Ну ты даешь, старик, у нас же там висит спутник «Спай-альфа»!.. Восьмой номер… Забыл, что ли?..

– Просто устал я сегодня… Подчистил клиентов основательно…

– На сколько?.. – Ник сидел с закрытыми глазами, прислушиваясь к своим ощущениям.

– На миллиард…

– Иди ты… – забыл про наштак Хаскер.

– Серьезно… – скромно улыбнулся Пауль.

– Спасибо, старик, теперь мы сможем разместить «Меркурий-П» в Центральных Мирах! – вскочил со своего места Ник. – Нам ведь не хватало четыреста миллионов. Завтра же сообщу в «Компакт Электрик» и в «Бейтс Электроник», чтобы запускали в производство заказанный набор комплектующих… Теперь мы будем слушать всю Федерацию, старик!..

Пауль Штейнберг задумчиво посмотрел на своего друга, которого знал почти двадцать лет. За эти годы тот почти не изменился.

Те же длинные волосы, перевязанные тесьмой, такие же потертые штаны, как и двадцать лет назад, и та же голова, наполненная гениальными идеями… Ник держал на себе все «железо» «Меркурия» и все схемы перехвата и переработки информации, а Пауль ведал финансами.

Он давно уже подумывал прикрыть лавочку. В погоне за деньгами шаг за шагом «Меркурий» увяз в серьезной политике. Сначала было просто интересно и хотелось денег, а теперь приходилось работать ради сохранения жизни. Пока «Меркурий» намывал свои крупинки компромата, его владельцы были в безопасности, но стоило только остановиться, как возле станции появится давно обещанная сотня ИРСов.

– Слушай, Ники, а тебе никогда не хотелось завязать?.. – прервал Пауль мечтания своего друга.

– То есть?.. – не понял Хаскер.

– Ну, распустить «Меркурий» и смыться. У тебя на личном счете восемьдесят миллионов. Как тебе этот факт?..

– Хорошо, конечно… Огромные деньжищи… Только для спутника все равно мало – «Спай-альфа» стоит двести миллионов…

– Зачем тебе спутник, Ник?.. Неужели тебе не хочется жить на вилле возле теплого моря, ходить на пляж в сопровождении длинноногих красавиц, разъезжать в большом лакированном авто?..

– А как же ребята, Пауль?.. У нас на станциях триста инженеров… И второй такой бригады монтажников вообще больше нет… Я их сам отбирал… Ты что это, серьезно?..

– Да нет, конечно, – вздохнул Пауль. – Давай трепись, что у тебя за новые идеи?..

– Уф!.. – выдохнул Ник. – Ну ты меня напряг, старик, чуть контроллеры не погорели… Поскольку у нас завелись лишние деньги, можно сделать заказ на «суперчип». Сейчас у «Силикон мейд» заявок мало. Миллионов за сто пятьдесят они разработают первоклассный процессор с технологией ДПХ… Представляешь?..

– Я не очень представляю, Ник, что нам это даст…

– Да ты что, старик!.. «Меркурий» сможет предложить новый вид услуг – создание «летучих голландцев»!.. Навигационные системы всех судов, ходящих в районах, где действуют наши спутники, будут выдавать метки кораблей, которых не существует… Представляешь себе?.. По нашему желанию в космосе будут сновать целые несуществующие флотилии!.. Нас ждет фантастическое будущее!..

– Это точно… – согласился Штейнберг.

13

Только спустя три часа после окончания боя системы жизнеобеспечения сумели выровнять температуру до положенной, и на капитанский монитор наконец перестали поступать данные о новых поломках в сложном организме судна.

Сегодня вся флотилия Гуннара Шихта попала в изрядную переделку на орбите Кавансара.

Поначалу ничто не предвещало грозы. Пентовские военно-космические силы всегда имели преимущество. Поэтому и в этот раз «викинги» Гуннара неспешно перекрывали выходы на орбиту Кавансара, чтобы не пропустить ни одного десантного шаттла кесков.

Пока «викинги» висели в космосе, ИРСы адмирала Угату наносили удары по наземным целям. Они отбомбились и начали выходить на орбиту, где их ждал перезарядный летающий док – толстая медлительная калоша «Турок».

В этот момент сам летающий док и подходящие к нему ИРСы были атакованы «красными собаками» полковника Вяземского, которого все считали погибшим.

Вяземский был одной из главных действующих фигур в войне за угольный район Новый Рур. Он выступал на стороне гиперкорпорации «ПЕНТО» против «СОЮЗ-АКВА». Полковник был удачлив в боях, и под его руководством военно-космические силы «ПЕНТО» переломили ход войны в свою пользу. Вяземский уже был зачислен в штат корпорации и благодаря своим военным успехам делал головокружительную карьеру. Но это многим не понравилось, и его попросту предали. Направили в ловушку, устроенную с помощью истребителей «СОЮЗ-АКВА».

Сорок «красных собак» полковника до последнего дрались в стратосфере туманного мира Сотсо, но не могли противостоять двум сотням чернокрылых «Вам-пиров-7». Считалось, что все «ДАС-1А», называемые «красными собаками», сгорели вместе с пилотами, но вот спустя четыре года появился полковник Вяземский с полусотней своих любимых «красных собак» и как снег на голову обрушился на ИРСы адмирала Угату и «викинги» Гуннара.

Машины Вяземского работали на закисленном керосине, и это позволяло им в короткие мгновения развивать максимальную тягу. Их полет, напоминающий полет летучих мышей, наводил панику на стрелков и наводчиков «викингов».

Только чудо помогло Гуннару увести флотилию без потерь. Но едва «викинги» отошли на удобную для стрельбы дистанцию, «красные собаки» скрылись, оставив гореть в стратосфере Кавансара пять ИРСов адмирала Угату. Теперь война в космосе должна была принять более кровавый характер. Полковник Вяземский собирался показать гиперкорпорации «ПЕНТО», что они здорово ошибались, подставляя его под пушки «вампиров». Но адмирал Угату тоже был не подарок и не прощал обид, нанесенных ему лично.

Колонна из восемнадцати кораблей «викинг» двигалась на максимально возможной скорости, чтобы поскорее добраться до своей базы «Тремвор», находящейся на орбите Хлои. Гуннар опасался, что, начав активные действия, военно-космические силы кесков нанесут удар по космическим базам наемников, а Гуннар Шихт совсем не хотел потерять свой «Тремвор». Без собственной ремонтной базы «викинги» долго бы не протянули. Но все обошлось, и, когда команда Шихта приближалась к Хлое, все орбитальные базы оставались на своих местах и, отражая яркий свет Онтезе, казались маленькими звездочками.

Встречным курсом проследовали двадцать восемь «вампиров», принадлежащих отряду Тони Спайкера.

– Что случилось, старина? – прорезался в наушниках голос Тони. – Говорят, что Вяземский вернулся с того света?..

– Да, и уже отправил туда пять машин Угату… – подтвердил Гуннар. – А ты куда и почему не в полном составе?..

– Полсотни машин вызвали на Кавансар, отправил их со своим помощником, а тут еще нападение на конвой у Эграсоля. Вот пришлось подчистить всех, кто не в ремонте…

На этом разговор прервался. При подходе к своей базе колонна «викингов» начала перестраиваться, и каждый корабль направился к своей ячейке в борту «Тремвора». Восьмиметровые створки распахивались, и длинные суда с корпусами, похожими на тела хищных рыб, исчезали каждое в своей норе.

Гуннар покинул свой корабль последним, после того как стрелки и штурман уже вышли наружу. По устоявшейся традиции после возвращения с операции вся команда ожидала его возле выхода.

Капитан Шихт спустился по трапу и пошел к ожидавшему его экипажу, а команда техников уже подводила леса и снимала с двигателей бронированные кожухи.

Подойдя к своим людям, капитан остановился и посмотрел на следы, оставленные на борту судна пушками «красных собак».

– Били, между прочим, в аккумуляторный отсек, – заметил он. – Из этого следует, что пилоты Вяземского отлично знают, где у «викингов» самое уязвимое место… Кальмер!.. – позвал командир главного механика отряда.

– Я здесь, сэр… – подбежал механик.

– На всех машинах усилить бронирование аккумуляторного отсека в два раза…

– Сэр, но…

– Я знаю… Снимите резервные емкости с кислородом и… пожалуй, регенерационный контур – обойдемся и без горного воздуха. В бою это не главное.

– Это займет много времени, сэр… – заметил механик.

– Сколько?..

– Двое суток, если мы найдем еще сотню техников.

– На двое суток я у командования отпрошусь, а людей возьмете у «вампиров» Тони Спайкера – я договорюсь.

Механик убежал выполнять приказание, а Гуннар Шихт обратился к команде:

– Сегодня стрелки действовали очень плохо. И не только стрелки – все остальные тоже. Иметь в качестве мишени шаттлы «20-ФХ», конечно, приятнее, в них трудно промахнуться, но приходится, как видите, иметь дело с «ДАС-1А». Нам повезло, что «красные собаки» выбрали сегодня машины адмирала Угату, но если бы начали с нас – половина «викингов» была бы сожжена… Есть какие-нибудь предложения?..

– У меня, сэр, – сделал шаг вперед старший стрелок отряда Антонио Кук, – нам необходимо подкорректировать программы для наводящих устройств. Раньше «красные собаки» использовали другой тип двигателей, и их полетные характеристики были иными.

– Согласен с этим предложением. Соберите со всех судов видеозаписи и отнесите программистам. Пусть немедленно начинают работать. Через двое суток программы должны функционировать… Если что, я у себя…

Когда дверь в каюту отворилась, Нэнси обернулась к вошедшему Гуннару и бросила равнодушное «привет».

– Ты, я гляжу, опять не в духе? – устало опустился в кресло капитан Шихт.

– А как я, по-твоему, должна себя чувствовать, торча сутки напролет в этой консервной банке?..

– Нэнси, я же говорил тебе, что мой контракт подписан на пятнадцать месяцев. Когда мы с тобой встретились, было отработано полгода. Я говорил тебе об этом, и ты как будто не возражала поехать со мной… Так?.. И вот теперь, спустя пять с небольшим месяцев, ты выставляешь мне претензии… Как это понимать?..

– Понять это просто, только ты все равно не сможешь… У тебя в голове только одни пушки и твои вонючие солдаты… Каждый день я по сто раз слышу: война, война, война… А я женщина, я хочу, чтобы мной восторгались, хочу, чтобы мне делали комплименты. Я хочу развлечений, в конце концов!.. – почти выкрикнула Нэнси.

– Дежурный катер всегда в твоем распоряжении… Ты можешь спускаться на Хлою в любое время…

– Да на кой мне сдалась твоя Хлоя!.. – закричала Нэнси. – Я хочу на Труайер, на Араке Желтый!.. Вот где настоящая жизнь!..

Гуннар смотрел, как искажаются черты этой женщины, и думал о том, что даже не подозревал, как некрасива может быть Нэнси.

– Мне непонятны причины такой резкой перемены. За какие-то три дня ты сильно изменилась… Уж не снюхалась ли ты снова со своим Альбертом, торговцем пушниной? – высказал предположение Гуннар и по тому, как смутилась Нэнси, понял, что попал в яблочко.

– Я его не искала, ты же знаешь, как он со мной поступил… – пробубнила Нэнси. – Но три дня назад позвонили из почтовой службы и дали его адрес. Просили позвонить, если я действительно Нэнси Корзун. Я позвонила… Он сказал, что лечился и теперь с ним все в порядке, а малолетку, с которой он путался, осудили за убийство… Ему теперь очень одиноко… – оправдывалась она.

– Я все понял, дорогая… – тяжело вздохнул Гуннар. – Катер к твоим услугам… Денег я тебе дам… Пять тысяч хватит?.. – (Нэнси, теребя в руках платок, молча кивнула.) – Тогда можешь собирать вещи. Вечером с Хлои идут грузовики, и ты доберешься до Шидаса…

Нэнси вышла в свою комнату, и оттуда послышались щелканье чемоданов и лихорадочное шелестение белья. Гуннар подумал, что хотя бы для виду Нэнси могла не спешить. Он прошел к сейфу и достал деньги. Потом закрыл сейф и направился в комнату Нэнси.

Она стояла перед зеркалом, прикладывая платья и выбирая, какое из них надеть. На ней были только трусики, и, увидев в зеркале отражение Гуннара, Нэнси непроизвольно вскрикнула и прикрылась, как от незнакомого мужчины.

– Извини, – отвернулся Гуннар, протягивая деньги, – я не постучал…

– Ничего… – смутилась и Нэнси, ощутив всю нелепость ситуации. – Через минуту я буду готова, спасибо… – поблагодарила она и, взяв деньги, едва не вздрогнула, дотронувшись до руки Гуннара.

Капитан Шихт снова сел в свое кресло и уставился прямо перед собой. Никакие мысли в голову не лезли, только было ощущение ноющей боли, а отчего – он не понимал. В сущности, эта женщина всегда была для него чужой. Она, конечно, скрашивала его вечера и помогала не сойти с ума, когда в районе Фиалковых Морей приходилось особенно жарко. Но Гуннару не нравилось, когда она много говорила. Она больше нравилась ему молчаливой. Так она выглядела еще красивее и желаннее. А вот теперь, когда она уходила, он чувствовал боль. Не обиду и не злость, а боль…

– Ну, вот я и готова… – появилась Нэнси во всей красе и с одним чемоданом.

– А как же твои вещи?.. – указал Гуннар на единственный чемодан.

– Я подумала, что глупо тащить с собой все эти тряпки… Куплю все новое…

– Да-да, конечно… Я не пойду тебя провожать до катера… Тебе поможет Билл, он уже ждет за дверью…

– Ты прости, что я уезжаю… Ты был со мной очень мил и… нежен.

И она ушла. А Гуннар стоял посреди каюты и не понимал, что же все-таки произошло, пока не обнаружил, что он все еще в летном комбинезоне. Тогда он очнулся и пошел в ванную комнату умываться.

14

На всем пространстве, где недавно был бой, виднелись темные корпуса шаттлов. Вернув себе Кавансар, гиперкорпорация «ПЕНТО» решила больше не оставлять шансов своим противникам, и теперь на планету в большом количестве высаживались войска, инженерная и строительная техника.

В некоторые разгрузившиеся шаттлы размещали раненых, в другие – имеющую ценность поврежденную технику. После двух штурмов сначала войсками кесков, а потом пентов на Кавансаре не осталось ни одного уцелевшего здания, поэтому раненых и требующее ремонта вооружение увозили на Хлою и Эграсоль.

Браен Клэнси вместе с Питером Чеховым находился возле временного штабного бокса, ожидая появления сержанта Стоуна. Пятеро солдат его отделения толпились возле полевой кухни, разогревавшей для всех желающих набор сублимированных продуктов.

К стоявшему неподалеку шаттлу непрекращающимся потоком двигались колонны дивизии «коричневых крыс». Судя по состоянию их брони, победа далась им нелегко.

Кески, имея хорошие позиции, не собирались отдавать Кавансар. Они оборонялись отчаянно, и только благодаря уловкам Генерального штаба пентов, подставившего под огонь необстрелянных новичков, удалось рассредоточить силы обороняющихся и высадить на Кавансар главный козырь – «коричневых крыс».

Это были элитные подразделения, составленные из уголовников, состояние здоровья которых позволяло служить в спецподразделениях. Если осужденный дотягивал до конца установленный ему срок, судимость с него снималась и у человека появлялся шанс начать жизнь заново.

Однако, несмотря на это, жить в обществе даже со снятой судимостью у демобилизованных «коричневых крыс» не получалось. Они снова оказывались в тюрьме или в армии. Но в мирное время у Федерации не было необходимости в большом количестве спецвойск. К тому же существовали «Корсар», «Барракуда» и «Игле», всегда готовые к действиям в любых условиях. Поэтому только во времена передела гиперкорпорациями новых колоний возникал большой спрос на отставных военных.

Корпорации формировали собственные армии и по возможности старались набирать профессионалов.

Негласные кодексы таких подразделений, как «Корсар», «Барракуда» и «Игле», не позволяли своим ветеранам участвовать в играх наемников. В других спецподразделениях такого запрета не было. И со временем в рядах штурмовых частей пентов собрались «коричневые крысы», а на стороне кесков выступали «ночные псы» – аналогичное «коричневым крысам» подразделение, составленное из бывших военных преступников.

Когда они сходились лоб в лоб, это было страшное зрелище, где война велась не только за деньги, но и за честь мундира. Допускалась возможность отхода при атаке превосходящими силами бронетанковых войск или под натиском штурмовой авиации, но никогда ни один командос не отступал перед лицом своих коллег.

Пока Браен смотрел на погрузку раненых, его кто-то тронул за плечо.