Глава двадцать шестая

Водолазы подразделения “Фантом” проходили обучение в теплых водах Средиземного моря. Хотя их и предупреждали о коварном ирландском климате, чистое небо и жаркие лучи солнца заставили их забыть обо всех этих предупреждениях. Все вокруг очень напоминало полюбившееся им Средиземноморье. Поэтому погружение в воды Атлантики с температурой чуть выше точки замерзания было для них непредвиденным потрясением, даже несмотря на водолазные костюмы, в которые были облачены все четверо. Пока они плыли, холод становился все пронзительнее, а их движения замедленными. “Мы, конечно, справимся с заданием, — подумал Джорджио Массана — командир подразделения «Фантом», — но это нам будет дорого стоить”.

Вместе с ними плыла подводная тележка, работающая на аккумуляторах, под названием “Морской мул”. На “Морском муле” находились запасные баллоны со сжатым воздухом и прочее специальное оборудование. Кроме того, на тележке могли разместиться два человека, но это было нецелесообразно, так как снижало продолжительность работы аккумуляторов, а человек, избавленный от физической нагрузки, быстро замерзал. Массана разрешал залезать на тележку только по одному и на очень короткое время. Он не хотел, чтобы аккумуляторы сели раньше времени, потому что без оборудования, находящегося на тележке, они не смогут попасть в замок, а толкать “Морского мула” вручную было невозможно.

Они отплыли от “Сабины”, которая бросила якорь у мыса. Приближаясь к берегу, террористы стали натыкаться на водоросли, скопившиеся здесь после недавней бури. Под водорослями, в свою очередь, скрывались многочисленные подводные камни. Им приходилось действовать с предельной осторожностью, и это было очень утомительно.

Подводные преграды стоили им жизни одного водолаза. Тележка на мгновение вышла из-под контроля, и этого оказалось достаточно, чтобы Алонцо, сардинец и лучший пловец в команде, был раздавлен, оказавшись между тележкой и покрытым водорослями утесом. Это произошло стремительно и бесшумно, и единственного человека, к которому Массана был по-настоящему привязан, поглотил Атлантический океан. Труп Алонцо застрял в водорослях, и в своем черном водолазном костюме он казался частью подводного мира. Тележка продолжала вновь и вновь швырять труп на камни, и через дырку в капюшоне медленно вытекали мозги.

Они выбрались на берег по покрытым водорослями камням. Замок Фицдуэйна возвышался перед ними серой громадой. Практически невидимые на фоне камней в своих черных костюмах, они передохнули пару минут. Когда Массана наконец пришел в себя, он невольно подумал: имело ли смысл терпеть такие муки, чтобы напасть на нескольких беззащитных обитателей замка, не подозревающих о том, что их ждет. Он знал, что в замке, скорее всего, будет находиться его владелец Хьюго Фицдуэйн и супружеская пара, которая работает на него и поэтому часто бывает в замке. Из Дракера им по радио сообщили, что Фицдуэйн ждал гостей. Массана находил унизительным, что его специально обученной команде поручили такую работенку. Эти людишки не стоили и мизинца его дорогого Алонцо. На мгновение он почувствовал, что ненавидит Кадара, но профессиональная выучка взяла верх, и он подал знак подчиненным. Они принялись распаковывать принадлежности, необходимые для нападения.

Они наполнили углекислым газом три покрытых резиной каната, снабженных кошками, и закрепили их на стене замка. Массана и один из водолазов полезли вверх. Третий, держа наготове “инграм” с глушителем, наблюдал за центральной башней и зубцами, готовый в любой момент открыть огонь на поражение.

Массана добрался до отверстия в зубце и исчез из виду, за ним последовал второй водолаз. Показалась рука, она сделала знак, что все в порядке. Третий водолаз, теперь его прикрывали те двое, перебросил “инграм” через плечо и полез вверх.

Кровь забурлила в нем, когда он подумал, что сейчас будет участвовать в казни. Больше всего на свете он любил убивать. Он добрался до зубцов и спрыгнул на парапет.

Он сделал движение, чтобы снять с плеча свой “инграм”, и одновременно огляделся вокруг.

Слева от него в луже крови лежали Массана и второй водолаз. Над ними склонился почтенного вида мужчина в рыболовной куртке. В руке у него был меч. Слишком поздно третий водолаз вспомнил, что рука, поманившая его, была в темно-коричневом, а не черном. Он уже было вскинул свой “инграм”, но в этот момент в грудь его вошла алебарда. Медведь посмотрел на мертвого водолаза.

— Еще есть кто-нибудь? — спросил он Ноубла. Ноубл держал в руке окровавленный катан — меч японских самураев из коллекции Фицдуэйна. На него произвело впечатление мощь оружия и простота, с которой он убил водолаза.

— Пока нет, — ответил он.

Медведь поставил одну ногу на труп водолаза и попытался вытащить алебарду. Ему пришлось употребить всю свою силу. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог отдышаться и заговорить.

— Там, внизу, что-то вроде управляемой платформы, — сказал он. — Я хотел бы на нее взглянуть, но думаю, что лучше подождать, пока они вернутся.

Ноубл кивнул в знак согласия. Он как завороженный смотрел на свои окровавленные ладони.

— Я столько лет боролся с терроризмом, — произнес он, — но это была теория. Отчеты, доклады, совещания, семинары — я был совершенно не готов к тому, что происходит сейчас.

Он кивнул в сторону скорченных тел.

— Если бы вы начали колебаться, они бы вас тут же убили, — ответил ему Медведь. — Можете мне поверить.

— Я верю.

Медведь посмотрел в направлении Дракера.

— Как там Фицдуэйн и его команда?

Кадар находился на “обезьяньем острове”, небольшой, открытой палубе на крыше мостика “Сабины”. Это был самый лучший обзорный пункт на корабле. Над ним возвышалась радиоантенна. Он смотрел на окрестности через мощный морской бинокль, установленный на треноге. Он уже разглядел самолет, но до него еще не доносился гул его двигателей. Когда самолет приблизился, он убедился, что это на самом деле “Айлэндер”, на борту которого находились бойцы подразделения “Фантом”.

Радист Зигль, на спине у которого был прикреплен советский радиопередатчик, подтвердил:

— “Фантом-воздух” вышел на связь, сэр. Они доложили, что мост взорван. Мостовики теперь едут в направлении Дракера, как и было запланировано. “Фантом-воздух” хотел бы знать — совершать ли посадку?

— Есть новости от “Фантома-море”?

— Они доложили, что прибыли к подножию замка, — сказал Зигль, — но больше никаких донесений не поступало. Слышимость плохая, наверное, сигналы гасятся о стены замка.

Кадар не придал особого значения этой информации. Захват замка Фицдуэйна — это мелочь. Дракер и находящиеся там заложники — вот что самое главное. Когда заложники будут под его полным контролем, остальное не будет иметь никакого значения.

— Есть новости из Дракера?

Зигль прижал к ушам наушники и постарался сосредоточиться. Глядя на него, Кадар пожалел, что взял у ливийцев советское радиооборудование. Передатчик у Зигля был достаточно мощным, но передатчики у полевых подразделений были слабыми и не обеспечивали надежного приема. К счастью, с помощью советского оборудования он осуществлял только внутреннюю связь. Когда они расположатся в Драке-ре, то для связей с властями они будут пользоваться японской морской радиостанцией. Поэтому не стоит расстраиваться из-за этой мелочи.

Зигль поднял голову.

— В Дракере все в порядке. Командир “жертвенников” доложил, что с их стороны потерь нет. Все охранники мертвы. Они убили двух преподавателей. Остальных преподавателей и студентов держат под стражей в конференц-зале. Они приступают к следующему этапу.

Хотя выражение лица Кадара не изменилось, он почувствовал невероятное облегчение. Он поступил предусмотрительно, решив привлечь к участию в операции завербованных студентов. Охранники никак не ожидали, что на них нападут изнутри.

Кадар был уверен, что его группе удалось бы захватить Дракер и без помощи студентов, но проблем в этом случае было бы больше. Охранники могли бы вызвать подмогу, и высадка на сушу могла бы пройти не столь успешно. Ведь при высадке с террористами мог бы справиться даже малочисленный отряд, расположившийся на берегу. Кроме того, это бы затруднило их попытку попасть в Дракер через тоннель, который соединял пристань с комплексом зданий колледжа. В этом случае не обошлось бы без потерь.

Тем не менее высадка с побережья имела колоссальные преимущества. Поэтому он и решил задействовать “жертвенников”, прикрыв их подразделением “Фантом-воздух”, хотя это, как оказалось, было излишней предосторожностью, и все прошло как по маслу.

Зигль по-прежнему не сводил глаз с Кадара.

— Поздравь командира “жертвенников” от моего имени, — велел Кадар, — и попроси его подтвердить, что верхняя часть тоннеля безопасна. Передай подразделению “Фантом-воздух”, чтобы они произвели облет острова, убедились, что все в порядке, и через десять минут совершили посадку.

Зигль начал передавать приказ. Кадар наблюдал, как “Айлэндер” накренился в правую сторону и затем начал медленный облет острова на высоте в тысячу футов. “Сначала нужно произвести рекогносцировку”, — подумал он, вспомнив старую армейскую поговорку.

— Вход в тоннель со стороны пристани в наших руках, — сообщил Зигль, — но его охраняет всего лишь один человек. Еще один охраняет главный вход. Командиру “жертвенников” нужны как минимум три человека для охраны заложников. Он просит как можно быстрее прислать подмогу.

Кадар, испытывающий в этот момент волнение большее, чем генерал Макартур во время взятия Филиппин, отдал приказ о высадке. По сигналу Кадара террористы, нагруженные оружием и взрывными устройствами, погрузились в надувные лодки и направились к берегу.

Кадар высадился на берег в сопровождении Зигля и своего телохранителя. Прибыв к пристани, они получили сообщение, что человек, одетый в черную полевую форму “Фантома-море”, подал знак с главной башни замка Фицдуэйна. Сверху были видны и трупы.

Итак, Фицдуэйн мертв. Кадар почувствовал облегчение при этом известии. У Фицдуэйна была отвратительная привычка всегда появляться в самый неподходящий момент. Слава Богу, что он наконец мертв — это хорошее предзнаменование.

Фицдуэйн с трудом сдерживался, чтобы не нажать на педаль акселератора. Если они будут ехать на большой скорости, то привлекут к себе внимание, да и дорога была не в лучшем состоянии.

Теперь он догадывался о замысле Палача. Ясно, что Палач приступил к делу, как только микроавтобус выехал с острова. Теперь они должны с минуты на минуту начать высадку. Оставалось только выяснить — участвовали ли в операции “жертвенники”? Хенсен лежал на спине, зажатый между

Марроу и левой стенкой фургона “вольво”. В руках он держал лук с натянутой тетивой, между его ног лежал автомат Калашникова, который они обнаружили в автомобиле. Глядя в заднее окошко, он сказал:

— Мы теперь не одни. Появился какой-то двухмоторный самолетик. Может, это хорошие ребята, — добавил он с надеждой.

— Вряд ли, — сказал Фицдуэйн. — Как бы нам не оказаться между молотом и наковальней, если не будем смотреть в оба. Он не собирается приземлиться?

— Черт, — заорал Хенсен. “Вольво” подбросило на ухабе, и автомат Калашникова заехал Хенсену по яйцам. Фицдуэйн обернулся узнать, что случилось.

— Нашел куда положить ружье.

— Ничего смешного, — огрызнулся Хенсен, свободной рукой потирая нежную часть своего тела. — Судя по всему, самолет делает круг над островом.

Фицдуэйн не отрывал глаз от дороги. Они приближались к колледжу. Он уже мог разглядеть фигуру у ворот.

— Я знаю в лицо всех охранников. Если у ворот стоит один из них, значит, мы успели вовремя. А если нет, — он оглянулся на де Гювэна, — дело за тобой. Сможешь это сделать с расстояния в восемьдесят метров?

— Скоро узнаем, — ответил де Гювэн.

Француз выглядел отрешенным и сосредоточенным. Руки его сжимали рукоятку тяжелого охотничьего лука.

Впереди показался человек в маске животного и приветственно взмахнул левой рукой, в правой у него был “узи”. Фицдуэйн резко нажал на ручной тормоз. Расстояние между задними колесами и “жертвенником” составляло семьдесят пять метров.

Они справились, они на самом деле справились, думал “жертвенник”, стоявший на страже у главных ворот. Отец его был испанским промышленником и сколотил значительное состояние за время правления Франко, но теперь он решил, что благоразумнее будет уйти в тень. Теперь он большую часть времени проводил в Южной Америке, туда его влекли деловые интересы и пылкие латиноамериканки. Он был недоволен своим младшим сыном Карлосом. По мнению отца, парню не хватало цепкости, необходимой, чтобы выжить в нынешнем мире, он был какой-то недоделанный. Лучше было засунуть его пока в этот Дракер-колледж, а там что-нибудь придумается. Что это могло быть — над этим отец Карлоса особенно не думал. Он был убежден в справедливости утверждения “с глаз долой — из сердца вон” и, кроме того, был постоянно занят, причем гораздо более приятными вещами.

Место в душе Карлоса, связывающее его с отцом, оказалось пустым. Дружба с “жертвенниками” заполнила эту пустоту. Общаясь с ними, Карлос почувствовал себя сильным и уверенным, чего ему так не хватало прежде. В данный момент он очень гордился собой. Всего несколько минут назад он отправил на тот свет два человеческих существа с помощью цианистого калия. Теперь он ожидал прибытия фантомовцев, которым было поручено взорвать мост. Он не знал их в лицо, но ему сообщили тип и номерной знак машины и ему было известно приблизительное время их прибытия. “Вольво” резко остановился. Карлосу показалось, что фургон налетел на камень либо какое-то иное препятствие. Наверное, спустила шина. Он поднял вверх руку с пальцами, сложенными буквой V в знак победы, чтобы они убедились, что первый этап операции прошел успешно.

Водитель и пассажир вылезли из кабины. Водитель недовольно пнул ногой левое заднее колесо. Другой открыл заднюю дверцу фургона и заглянул внутрь. Карлос не знал, как ему быть. Он разрывался между желанием помочь им и в то же время не мог покинуть пост. Он сложил руки рупором и крикнул, что очень хотел бы им помочь, но не может нарушить приказ.

Из— за автомобиля показался человек. В руках у него был предмет, который, казалось, был нацелен поверх головы Карлоса. Карлос, который ожидал увидеть запасное колесо или домкрат, не успел отреагировать вовремя. Пока он пытался сообразить, что же это за предмет, стрела вошла ему в грудь, прошла через ребра и разворотила легкие. За этой стрелой немедленно последовала следующая, она была направлена чуть ниже и вошла ему в желудок. Последнее, что почувствовал Карлос перед смертью, -это сковывающий холод. “К вечеру стало прохладно”, — успел подумать он.

Де Гювэн был потрясен делом рук своих. Мертвенно бледный, он стоял не двигаясь, лук дрожал в его руках. Фицдуэйн вырвал у него лук и забросил его в “вольво”, затем затолкал француза на переднее сиденье и захлопнул дверцу. Он нажал на акселератор, и на большой скорости они въехали в открытые ворота и затормозили перед главным входом.

Вокруг не было ни души. Капоты у стоявших на стоянке машин были подняты, двигатели были выведены из строя.

— Быстрее, — приказал Фицдуэйн.

Марроу, которому приходилось бывать в колледже и который знал, как расположены здания, подал знак Андреасу следовать за ним. Вместе они побежали туда, где был выход из тоннеля, ведущего с пристани. Марроу в руках держал SA-80, поставленный на автоматический предохранитель. За спиной его висела снайперская винтовка. Андреас запасся пневматическим “ремингтоном” Фицдуэйна и гранатометом “хок”, гигантским, полуавтоматическим оружием с вращающимся магазином, заряженным сорокамиллиметровыми гранатами. Интервал стрельбы составлял шесть секунд. “Хок” был тяжелым и требовал навыков в обращении с ним, но в ближнем бою он был незаменим.

Им оставалось надеяться только на то, что террористы не успели выбраться из тоннеля. Только в этом случае они могли бы удержать натиск превосходящих сил противника. Им было приказано не стрелять по возможности до того момента, пока Фицдуэйн не возьмет в свои руки ситуацию в холле.

— Противник не знает пока о нас, — сказал им Фицдуэйн, — но это ненадолго.

Марроу чуть не подпрыгнул от радости, когда увидел, что выход из тоннеля был пуст. Он уже был в пятнадцати метрах от тоннеля, когда оттуда показались две фигуры в полевом обмундировании. Он бросился на землю, и тут же послышалась автоматная очередь. За нею последовал ответный залп из “ремингтона” Андреаса. Тоннель тут же ответил огнем.

Марроу прижался к земле, огонь был столь интенсивным, что он не мог двинуться с места. Граната пробила бочку с водой для полива клумб, рядом с которой он лежал, и на него хлынул поток воды. Опоздали, подумал он. Тоннель им теперь не удержать.

Он почувствовал, что его потянули за ноги и отволокли на гравийную дорожку. Голос с акцентом посоветовал прекратить ему разыгрывать из себя идиота. То место, где он был мгновение назад, теперь находилось в зоне яростного обстрела. Он поднялся и укрылся за кирпичным основанием оранжереи. Андреас только теперь перестал удерживать его за локти.

— Я решил, что вы там приклеились к земле, — сказал он.

— Так и было, — ответил Марроу.

Огонь из тоннеля прекратился, и оттуда выбежали четыре террориста. Быстро придя в себя, Марроу пристрелил двоих из SA-80, а Андреас достал третьего своим “ремингтоном”. Четвертый успел скрыться в саду. Из тоннеля опять послышалась стрельба.

— Теперь они знают, что мы здесь, — заметил Андреас.

— Похоже, что так, — согласился Марроу. Он напряг свои мозги, чтобы вспомнить, что он знал о расположении сада и тоннеля. Им обязательно нужно было выиграть время.

Фицдуэйн, де Гювэн, Хенсен и Джудит Ньюман направились к основному зданию, чтобы поскорее попасть в конференц-зал.

Джудит на мгновение остановилась возле убитого у ворот охранника и забрала “узи” и запасные обоймы. Ее глаза засветились, когда она увидела это израильское оружие. Стрелять она научилась раньше, чем шить и готовить, а будучи подростком, оставляла далеко позади своих сверстниц. Она присоединилась к остальным, и они быстро, но осторожно пошли по длинным коридорам, которые вели в зал.

Фицдуэйн не очень хорошо знал весь колледж, но помнил, как расположены основные помещения. Конференц-зал, служивший одновременно и театральной сценой, переходил в галерею, где стоял орган. Главные двери располагались с правой стороны сцены. В самом помещении могли одновременно разместиться двести пятьдесят человек. На уровне второго яруса размещались окна, и через них просматривался двор. Оставалось только надеяться, что Марроу и Андреасу удастся не попасться на глаза тем, кто ведет наблюдение у окон. Он забыл предупредить их, что такое может случиться. Напротив главной двери, по другую сторону сцены, размещалась еще одна дверь. Насколько он помнил, в конце дала дверей не было, а из галереи был выход на второй ярус.

Фицдуэйн пришел к выводу, что противостоять ему могут не более шести “жертвенников”. Исходя из расположения зала, они должны находиться на сцене, у дверей и, возможно, в галерее.

Он указал на небольшую дверь в стене, расположенную дальше по коридору:

— Хенсен и Джудит, туда. За ней находится винтовая лестница, она ведет на галерею. Поднимайтесь туда и наблюдайте за мной. Помните, мы должны как можно быстрее обезвредить противника, иначе начнется резня.

Хенсен и Джудит кивнули и направились к двери.

Фицдуэйн и де Гювэн, к которому вернулся естественный цвет лица, заняли позиции по обеим сторонам двери. С задней стороны здания послышались звуки перестрелки. Фицдуэйн, вооруженный автоматическим “браунингом”, заряженным пулями XR-18, кивнул де Гювэну. Действуя одновременно, они распахнули двойные двери, заставив отскочить от них охранника. Посреди сцены стоял один из “жертвенников” и угрожал студентам, сбившимся перед ним. Он еще успел взяться за свой автомат, но Фицдуэйн убил его прежде, чем тот смог прицелиться. Фицдуэйн выстрелил еще раз, на этот раз в “жертвенника”, стоявшего у двери на противоположной стороне. Сделав поворот на сто восемьдесят градусов, де Гювэн пристрелил охранника.

Джудит поднялась по винтовой лестнице быстрее, чем Хенсен. Когда она протянула руку, чтобы открыть дверь, ведущую на галерею, стала слышна перестрелка у задней стороны здания. “Жертвенник”, стоявший в центре галереи и наблюдавший за заложниками, бросился к окну, чтобы узнать причину шума. Он обернулся в испуге, когда снизу раздались выстрелы Фицдуэйна, и на какую-то долю секунды застыл в замешательстве, не зная, что ему делать. Пока он размышлял, Джудит успела выпустить в него три пули. Хенсен, видя, что “жертвенник” по-прежнему стоит на месте, выстрелил поверх плеча Джудит из своего “Калашникова”, и из головы студента хлынул поток крови с осколками костей. Тело рухнуло на балюстраду галереи, залив кровью стоявших ниже студентов.

Стрельба снаружи стала интенсивнее. Находящиеся в зале студенты недоумевающе смотрели на своих освободителей. Многие из них по-прежнему стояли, сложив руки за головой, как это было приказано им “жертвенниками”. Они были не в состоянии осознать случившееся. Большинство из них по-прежнему были в шоке. У сцены лежали трупы дежурных преподавателей. Пол был липкий, в воздухе пахло кровью и порохом.

Один из трупов привлек внимание Фицдуэйна. Убитая была высокой и стройной женщиной, пунктирная линия из пуль прочертила ее груди. На ее лице застыла предсмертная гримаса ужаса перед такой казнью. В руке у нее были зажаты круглые, “старушечьи” очки. Она лежала в луже собственной крови.

Кадар стоял на пристани. Он был очень раздражен. Большинство из его бойцов выбрались назад из тоннеля, там осталась только передовая группа, которая должна была прорвать оборону противника. Неизвестно было, кто решился оказать им сопротивление, но по звукам доносившейся стрельбы было ясно, что эта оппозиция не представляет серьезной угрозы. Однако, как бы там ни было, противник успел занять весьма выгодную позицию.

Кадар не собирался оставлять свое войско в тоннеле, там они были чересчур уязвимы. Он решил выждать время, а затем обойти противника с двух сторон. Радиосвязь с “жертвенниками” была прервана, поэтому ничего не оставалось, как признать, что его верные студенты понесли поражение. Он попытался связаться с “Фантомом-море” в замке Фицдуэйна, но опять не получил никакого ответа. В голове у него мелькнуло подозрение, но он отверг его. Он наблюдал, как его тренированные бойцы поднимались по канатам на вершину утеса. “Скоро все будет в полном порядке”, — подумал он.

Кадар был доволен, что приказал взорвать мост. Его жертвам теперь некуда деться. Это всего лишь вопрос времени. Он приказал “Фантому-воздух” отложить посадку до того момента, когда обстановка прояснится.

Кто же осмелился выступить против него? Кадар начал раздраженно расхаживать взад-вперед. Послышался крик: один из бойцов потерял равновесие и на мгновение завис, уцепившись кончиками пальцев за камень. Кадар был слегка разочарован, когда бойцу удалось все-таки удержаться.

Подъем продолжался.

Многие из студентов знали Фицдуэйна в лицо, и его появление их немного успокоило. Ободренные присутствием знакомого человека, который, казалось, точно знал, что делает, освобожденные заложники устремились из колледжа в направлении замка Фицдуэйна. Их сопровождали Хенсен и де Гювэн, но им предстояло пробежать два километра по открытой местности, что очень беспокоило Фицдуэйна. К счастью, они все занимались спортом и привыкли совершать пробежки на более длительные дистанции, а кроме того, у них не было другого выбора. План расположения помещений был известен террористам, и, кроме того, колледж был слишком незащищенным, чтобы в нем можно было бы укрыться. В Данкливе — замке Фицдуэйна — у них была надежда на спасение.

Тысячью футами выше пилот и штурман “Айлэндера” заметили этот исход и доложили Кадару. Секундой позже самолет развернулся в направлении к участку дороги между бегущими студентами и замком Фицдуэйна. Студенты уже успели преодолеть полосу, где самолет приземлялся ранее. Пилоту ничего не оставалось, как попытаться сесть на неопробованной территории. “Айлэндер” был сконструирован с учетом возможности посадки на пересеченной местности, и пилот был уверен, что сможет совершить безопасное приземление, а вот подняться в воздух он скорее всего не сможет. Но спорить с командиром было бесполезно. Он потуже затянул привязные ремни и приготовился совершить посадку.

Тем временем находящиеся внутри колледжа Фицдуэйн и Джудит заняли позицию на втором этаже. Они могли вести наблюдение за выходом из тоннеля. По направлению огня оттуда он определил, где находились Марроу и Андреас. Оранжерея, где прятались оба, уже успела превратиться в груду битого стекла. Фицдуэйн надеялся, что Андреас и Марроу успели укрыться под осколками. Больше, по его мнению, спрятаться было негде.

Человек в полевом обмундировании, невидимый Марроу и Андреасу, пробирался к оранжерее. Вскоре он остановился и вытащил из-за пояса два цилиндрических предмета. Фицдуэйну показалось, что он слышит, как террорист вытащил чеку из гранаты. Он пытался по рации связаться с Марроу. Когда террорист выпрямился и откинул правую руку для броска, Фицдуэйн оставил в покое передатчик и нажал на спускатель “браунинга”. Выстрела не последовало: магазин был пуст.

Джудит выпустила три пули в затылок гранатометателя из своего “узи”. Террорист качнулся вперед, граната вырвалась из его руки и закрутилась под оцинкованной садовой тачкой. Фицдуэйн успел вовремя поднять голову после взрыва, чтобы увидеть, как тачка, вся в дырках, как дуршлаг, пролетела по воздуху и приводнилась в искусственном водоеме, выбросив оттуда вместе с брызгами золотых рыбок, которых ожидала медленная смерть на каменных плитах.

Джудит время от времени делала одиночные выстрелы, целясь в тоннель. Фицдуэйн перезаряжал пистолет, когда Марроу наконец-то откликнулся:

— Мы целы, — сказал он, — только немного порезались этими стеклами. Но мы не можем выбраться. Их там полно в тоннеле.

— Ты уже применял “хок”?

— Пока нет, — ответил Марроу. — При таком огне трудно точно прицелиться.

— Справа от входа в тоннель находится бак с топливом, — сказал Фицдуэйн. — Он стоит на поверхности, но в целях безопасности заделан в бетонный корпус. От него тянется трубопровод к пристани. Трубопровод проложен по тоннелю.

— Припоминаю, — ответил Марроу. — Это вот та шишка справа от входа в тоннель.

— Роджер, — попросил Фицдуэйн, — скажи Андреасу, чтобы он порылся в патронташе и нашел М433 HEDP.

Наступила пауза. Джудит повернулась к Фицдуэйну и сказала:

— Они пока не высовываются, но у меня не хватит надолго патронов. — Она показала две обоймы: — Эти и еще три в автомате.

— Мы нашли четыре, — сказал Марроу. — Есть и другие модификации с номерами М397 и М576.