— Так кто в комнате? — повторил свой вопрос Рокот. — Кто и где?

Я взялся за его рукав и показал за спины телохранителей.

— Ну и что? Кто там?

— Смерть, — ответил я и опустил глаза. Встретиться со взглядом из глубины темного капюшона было выше моих сил. Даже Свин боялся Смерти. Что уж говорить обо мне…

Рокот выпрямился и нервно расхохотался:

— Ты слышишь, Алла?! Этот придурок видит смерть за твоими плечами…

Телохранительница улыбнулась в ответ. Я отметил, что выражение цирковой собачки исчезло с ее лица. Близкое присутствие Смерти всегда преображает людей, даже если они и не осознают полностью того, что происходит.

— Самое смешное, Босс, — сказала Алла, — что Гаврила, в общем-то, прав…

В следующее мгновение в ее руке оказался пистолет. Охрана Рокота пользовалась нормальным оружием. Хотя и здесь не без вычурностей: более практичному, но некрасивому и неблестящему «глоку» предпочли хищный профиль «беретты».

— Что ты такое говоришь, Аллочка? — осипшим голосом спросил Рокот. — Почему он прав?

— Потому твоя смерть действительно в моих руках, — ответила телохранительница и нажала на курок.

Выстрел прозвучал довольно глухо. Это когда смотришь боевик со всякими там сабвуферами и усилителями от «ямаха» выстрелы резонируют в комнате, как эхо на вершинах Альп. А в реальности звук выстрела глухой и тихий. Словно хлопнули по надутому воздухом полиэтиленовому пакету.

Стреляла Алла отлично. Да если бы и не так, промахнуться с расстояния двух шагов в человека было невозможно. Мозги Рокота выплеснулись на зеркальную стену. Большое грузное тело еще мгновение оставалось стоять, затем рухнуло на пол. Из простреленной головы ударил вверх фонтанчик крови.

Вика побелела от ужаса. Я тоже почувствовал беспокойство. Дело принимало довольно неожиданный оборот.

Алла подошла ко мне. Каблуки ее черных лайковых туфель с хрустом давили стекло. По дороге она ступила в лужу крови, натекшую из головы Рокота, — на паркете отпечатались маленькие аккуратные красные следы.

— Так кто же ты такой? — спросила телохранительница, присев рядом со мной на корточки.

— Тот же, кто и ты.

— Не ври. Ты — непростой человек. Сразу видно.

— Польщен, раздавлен и опрокинут.

— Иронизируешь, — ухмыльнулась Алла, взводя боек «беретты». — Что ж, твое право. Позволь выразить тебе самую искреннюю благодарность.

— Я сыграл тебе на руку?

— Более чем. Мне тоже заказали Рокота.

— И ты ждала подходящего момента, — начал понимать что к чему я.

— Именно. Сам знаешь, Сергеевича, царство ему небесное, тоже не пальцем делали. А мне надо было все обставить так, чтобы подозрение не пало на нас с ребятами. Мне ведь еще работать в этом городе. Репутация— без нее никуда не денешься…

— А теперь…

— А теперь ситуация складывается как нельзя лучше. Стопроцентная классика. Муж вернулся домой и застал жену в постели с любовником. Возникла потасовка, плавно перешедшая в перестрелку. Мы с ребятами подтянулись, но было слишком поздно. Любовник убил оплот российской государственности. А мы убили любовника. Все чисты, как роса майским утром.

— Я рад, что сумел тебе помочь, — улыбнулся я.

— Спасибо, — кивнула Алла. — Приятно было с тобой пообщаться. Даже жаль тебя убивать. Но извини, бизнес есть бизнес. Ничего личного.

Она навела на меня пистолет. В ее глазах не было ни ненависти, ни сожаления. Действительно, бизнес есть бизнес.

— Ты можешь сопротивляться, — сказал Свин. — У нее нет и сотой доли веры Рокота. Обыкновенная пешка, которая решила переступить через себя и сорвать кучу денег разом.

Я мгновенно подобрался. Благодаря Богу и непрестанному зудению Свина я мог это сделать. Во-первых, я не курил уже лет девять. Поэтому свежий воздух, ворвавшийся в легкие, насытил мышцы кислородом. Во-вторых, я уже довольно долго изображал из себя человека, потерявшего голову от испуга. Совершенно беспомощного и беззащитного. И не стыдящегося своей беззащитности, то есть абсолютно расслабленного. Тело успело отдохнуть и сейчас, по первому приказу мозга, было готово к действию.

Алла покачала головой и встала на ноги.

— Пожалуй, я лучше сделаю это издалека. Так будет реалистичнее.

— Подожди секунду, лягу поудобнее, — улыбнулся я, переворачиваясь на спину.

Ножка второго зеркального столика оказалась совсем рядом с моей правой рукой, но Алла не заметила этого. Она отходила на реалистичное, по ее мнению, расстояние. Надеюсь, в эти мгновения она боролась с собой. Хотя навряд ли…

Телохранительница остановилась, развернулась на каблуках и подняла руку с пистолетом.

— Прощай!

За секунду до того, как Алла нажала на курок, я дернул за ножку стола. На вид стол был прозрачным и невесомым, но в действительности весил достаточно много. Тем лучше: тяжелые предметы удобней метать. Стол полетел в направлении Аллы, а я бросился к Вике.

Раздался выстрел. Чудесное изделие итальянских дизайнеров прекратило свое существование, как и полагается произведению искусства, — в полете, рассыпавшись на тысячу осколков и миллионы крошек. Усеянные стеклянной пылью розы шмякнулись на пол. Печально, но благодаря этому я спас себе жизнь. И не только себе. Схватив Вику за руку, я втолкнул ее в кабинет и запер дверь.

— Быстрее, мы должны успеть к грузовому лифту!

— Я должна что-нибудь надеть, — провизжала Вика.

Все-таки женщины поразительные существа. Даже будучи на волоске от смерти, они не забывают о приличиях.

— Лучше голая на улице, чем одетая в гробу, — отрезал я, волоча ее за руку к лифту.

Позади нас раздались выстрелы: команда Аллы профессионально и без лишней суеты разносила дверной замок в клочья. У нас было всего несколько секунд, не больше.

Мы миновали столовую. Закрывая дверь, я перегородил ее тяжелым дубовым столом. Слабое утешение, но несколько лишних секунд у нас в запасе.

Настал черед кухни. Пробегая мимо посудомоечной машины, я схватил большое металлическое блюдо, на котором горничная обычно подавала виноград. Так, подделка под восемнадцатый век. Ничего особенного. Любой, даже самый зеленый антиквар не даст за него больше ста долларов. Но железо было крепкое, и за неимением лучшей защиты от пуль приходилось довольствоваться тем, что есть.

Грузовой лифт находился в дальнем углу кухни. Простые металлические дверцы, непрезентабельная кнопка вызова. На нем ездили не господа, а только прислуга. Однако сейчас грузовой лифт стал нашей единственной надеждой на спасение.

Я нажал кнопку вызова и тихо выругался.

— Что такое? — спросила меня Вика.

— Судя по звуку, лифт на первом этаже.

— Но он ведь приедет? — всхлипнула девушка.

— Приедет, — ободряюще кивнул я. Кроме ободрения, у меня ничего не оставалось.

Из столовой послышался громкий треск. По всей видимости, ребята справились со столом не без труда. Я прислушался к звукам из шахты лифта. Тросы мерно гудели, маховичок ритмично отсчитывал обороты вращающего механизма. Поскольку лифт был хозяйственный, скоростного подъема не предусматривалось. А путь с первого этажа на двадцать третий был не быстр. Ох, как не быстр…

Шаги телохранителей гулко резонировали в пространстве столовой. Как-никак, я был их коллегой, поэтому они учитывали вариант возможного сопротивления с моей стороны и прочесывали местность на совесть: с подстраховкой друг друга.

Наконец ребята убедились, что в столовой нас с Викой нет. Я услышал, как Андрей — так звали одного из телохранителей — подошел к двери кухни и взвел курок. Прикинув все возможные варианты, я надавил Вике на плечи и опустил ее на пол.

— Как только дверцы лифта откроются, заползай и жми на первый этаж. Понятно?

Она энергично кивнула. Я занял позицию сбоку от двери и с силой сжал край блюда. Оно было довольно плоским, с тонкими краями. Со стороны я, наверное, напоминал древнегреческую скульптуру метателя диска. Сравнение лестное, но сейчас — не до самолюбования.

Дверь из кухни в подсобное помещение была совсем хлипкая, поэтому перед тем, как вышибить замок, ребята несколько раз выстрелили по ней на уровне головы. Надеялись, наверное, что откроют дверь и им на руки свалятся наши мертвые тела. Я понимал их: не видя жертву, убивать легче.

Пули визгливо пролетели мимо и раздробили стену, вышибли в воздух толстое облако штукатурки. Я похвалил себя за то, что усадил Вику на пол, и приготовился к броску. Тут наконец подъехал лифт.

Вика на четвереньках ринулась в открывшиеся дверцы. Телохранители ударили ногой в тонкое дерево. Дверь жалобно хрустнула и упала вниз. Ребята действовали по инструкции. Вышибаешь дверь, оцениваешь обстановку и только после входишь. Эта пауза дала мне плюс. Я расправил руки и с силой бросил блюдо, метя в косяк. Учитывая, что я стоял всего в нескольких метрах от двери, бросок получился мощным. Блюдо врезалось в косяк и, срикошетив, ударило во что-то мягкое. Я не видел, во что именно. Но полагаю, это было горло одного из телохранителей. Судя по булькающим звукам, я не ошибся.

Действовать приходилось точно, без раздумий и колебаний. Увидев, что Вика нажала кнопку первого этажа, я буквально влетел в закрывающиеся дверцы лифта. Оставшийся на ходу охранник, — Сережа, если не ошибаюсь, — выпустил мне вслед почти всю обойму. Но я перекувыркнулся, и пули лишь изукрасили воронками пластиковые стены лифта. Дверь закрылась. Лифт пошел вниз.

Рисковать и стрелять в шахту Сергей не стал. Все-таки это был многоэтажный дом. И пальба в час ночи могла привлечь внимание нежелательных свидетелей.

Меня обеспокоило то, что я не увидел на кухне Аллу. Конечно, ситуация не способствовала внимательным наблюдениям. Но все же я не увидел ее, не почувствовал, а обоняние не уловило запаха дорогих итальянских духов, которыми телохранительница обильно смачивала свои волосы. Это настораживало: Алла была самой умной и, как следствие, самой опасной в троице, что преследовала нас. Впрочем, и Сергея со счетов сбрасывать рано. Я был почти уверен, что, потерпев неудачу в кухне, он побежал к главному лифту. А это, скажу вам, «Отис»… Намного более быстрый, чем наша грузовая коробочка.

Лифт остановился на нижнем этаже, двери раскрылись. Если бы нас поджидал кто-либо с пушкой, он, без сомнения, сделал бы с нами все, что хотел: защищаться было уже нечем. Но, к счастью, телохранители не успели организовать нам теплый прием. Безмолвные ряды машин, сонное потрескивание люминесцентных светильников…

Шлепая босыми ногами по асфальту, мы добрались к стоянке сто девятой квартиры. О «бентли», разумеется, не могло быть и речи: ключи от нее остались в квартире. Лимузин тоже не открыть голыми руками. Оставался «Астон Мартин» — спортивное чудовище, которое Рокот преподнес жене на десятилетний юбилей свадьбы. По его спецзаказу машину начинили самой современной электроникой. Открыть дверь можно было двумя способами: вставить обычный ключ или приложить подушечку пальца к специальному сканирующему экрану.

Чудо техники оказалось как нельзя кстати. Я приложил палец Вики к экрану. Дверь тихо щелкнула.

— Если что, пригни голову ближе к коленям, — толкнул я новоиспеченную вдову на пассажирское место.

Девушка согласно кивнула. Я сел за руль, по старой памяти застегнул на нас страховочные ремни и вывел машину с парковочного места. «Астон Мартин» медленно катился вдоль темных рядов дорогих иномарок, отдыхающих после дневной суеты. Еще немного — и мы выедем из гаража.

Не тут-то было… Выстрела я не услышал. Просто на лобовом стекле выросла аккуратная маленькая дырочка. Затем я увидел Сергея. Парень стоял перед выездом из гаража, рядом с желтым шлагбаумом, и целился в мою сторону.

Времени для раздумий не оставалось. Или я, или он. Я нажал на газ. Сергей выстрелил еще раз. Ускорение вдавило меня в кресло. Пуля прошла мимо. Мы с Сергеем приближались друг к другу на огромных скоростях, точно потерявшие свои орбиты планеты. Он не хотел отступать, потому что понимал: если я уйду живым, оставшуюся часть своей жизни он, в лучшем случае, проведет под чужой фамилией, вздрагивая от каждого незапланированного телефонного звонка. Мне же просто некуда было деваться…

Я оказался более удачливым. Хищный капот «Астона Мартина» врезался в ноги Сергея. В последнее мгновение он попытался отскочить, но это было уже невозможно. Раздался звук, похожий на тот, когда раскалывается спелый арбуз. Тело Сергея выбросило на капот, затем оно прогрохотало по крыше и упало позади машины на асфальт. Лобовое стекло автомобиля залило кровью.

Мы ехали практически вслепую. Я попробовал включить дворники, но оказалось, что их задела пуля и механизм не работал.

— Надо очистить стекло! — крикнул я Вике.

Она недоуменно посмотрела на меня.

— У тебя ведь есть заначка, верно?

Девушка кивнула головой, открыла бардачок и вынула оттуда атлас Москвы. Оказалось, что половина страниц в книге вырезана, а в получившемся углублении лежит плоская металлическая фляжка.

— Мартини «Розе», — сказала Вика, протягивая мне свое сокровище. — Пойдет?

— Да хоть «Бьянко», главное, чтобы текло, — хмыкнул я, после чего отвинтил колпачок и, высунув руку в окно, вылил содержимое фляжки на лобовое стекло.

Вид наконец-то прояснился. Мы покинули гараж. «Астон Мартин» влился в поток спешащих куда-то, несмотря на поздний час, автомобилей. Я снова стал одним из всех.

— Куда теперь? — спросила Вика пересохшими губами.

Девушку бил озноб. Я пожалел, что не оставил ей хоть капельку мартини.

— Советую тебе поехать куда-нибудь в спокойное место.

— Куда-нибудь?

— Иногда можно позволить себе роскошь поехать просто куда-нибудь…

— Но не сейчас, — послышался голос с заднего сиденья.

В мой бок уперлось дуло пистолета. Алла, ну конечно же Алла… Я слишком рано сбросил ее со счетов.

— Сюрприз! — ухмыльнулась телохранительница и помахала ключами от машины. — Двойной доступ — великая вещь, если у тебя есть ключи…

— Может, остановимся и спокойно обсудим сложившиеся обстоятельства? — предложил я.

— Не умничай! — ударила меня рукояткой пистолета по ребрам Алла. — Просто рули, куда я тебе скажу!

— И куда же?

— Не знаю, кто тебе заказал Рокота, но меня действительно нанял Васильченко. К нему и поедем. А там, на месте, разберемся, что с вами двумя делать… Выезжай на кольцевую. Я скажу, когда надо будет свернуть…

«Астон Мартин» уверенно разрезал мокрую московскую ночь. В салоне царило молчание. Вика время от времени судорожно вздрагивала. Алла буравила мои ребра дулом «беретты».

— У телохранительницы нет веры в свою неуязвимость, — напомнил мне Свин с помощью телепатии. — Так что все козыри в твоих руках.

— Спасибо за поддержку! — скептически поблагодарил его я и со всей силы вдавил педаль газа в пол.

Мы выехали на кольцевую дорогу. Сейчас здесь было не столь оживленно, как несколько часов назад. Я увидел, что нам предстоит проехать по высокому мосту. В голове зародился план.

— Скажи, Алла, ты любила смотреть фильмы с Аленом Делоном в детстве? — спросил я телохранительницу, увеличивая скорость.

Девушка несколько удивилась:

— Нет, мне больше нравился Бельмондо.

Стрелка спидометра пересекла отметку «сто пятьдесят».

— Зря, — сказал я, стараясь занять такое положение, чтобы Алла не увидела экран спидометра.

— Почему?

— В них много поучительного.

— Например?

— В одном из фильмов Ален Делон оказывается точно в такой ситуации, в какой оказались мы сейчас. К нему на заднее сиденье садится продажный парижский коп, приставляет пистолет к голове и велит куда-то ехать.

— И что дальше? — заинтересованно спросила Алла.

Мы въехали на мост. Стрелка спидометра достигла отметки «двести». «Астон Мартин» превратился в гоночный автомобиль.

— Классику надо знать! — назидательно произнес я, после чего вывернул руль и с силой нажал на тормоза.

Машина резко остановилась, развернувшись на девяносто градусов. Сила инерции выбросила Аллу на лобовое стекло. Телохранительница разбила его вдребезги, вылетела из машины и, описав дугу, через перила моста свалилась вниз, на железнодорожное полотно. А мы с Викой остались в креслах благодаря ремням безопасности. Ни одна из машин, проезжавших мимо, не остановилась. Ну вылетел человек через лобовое стекло, ну упал он с моста — у всех и так хватает проблем. Надо спешить, надо выкусывать из ночного тела столицы свой кусочек счастья. Только бизнес, ничего личного…

— Вот и все… — произнес я и выключил двигатель.

Виктория Рокот закрыла лицо руками.

— Господи… Господи… Что же это такое…

Я смотрел на ее подрагивающие обнаженные плечи. В Отделе работал профессиональный стиратель памяти. Завтра он навестит девушку — и она навсегда забудет меня. В ее голове останется только смутный образ. Но ни имени, ни лица моего она не вспомнит даже под гипнозом. Таким образом, мы виделись в последний раз. И мне захотелось произнести слова утешения.

— Послушай, я понимаю, тебе тяжело. Но у любой медали есть две стороны. Постарайся увидеть позитив в том, что случилось…

— Какой, к черту, позитив! — всхлипнула Вика. — У меня убили мужа!

— Зато теперь ты сможешь покупать спиртное без ограничений и трахаться с кем захочешь.

Девушка убрала руки с лица и внимательно посмотрела мне в глаза:

— Знаешь, Гаврила, а ты действительно сволочь…

Я содрал с подлокотника фирменный чехол, приспособил его под набедренную повязку, вылез из машины и мысленно попросил Свина вызвать мне такси по телефону….