Жизнь замечательных людей - Осип Мандельштам: Жизнь поэта

 В. Гиппиусу от 14 апреля 1908 года. Здесь называются имена Льва Толстого, Гауптмана, Розанова, Роденбаха, Сологуба, Верлена, Кнута Гамсуна и Валерия Яковлевича Брюсова. В последнем Мандельштама «пленила гениальная смелость отрицания, чистого отрицания» (IV: 12), своеобразно преломившаяся некоторое время спустя в собственных Мандельштамовских стихах: «Ни о чем не нужно говорить, / Ничему не следует учить, / Ибо, если в жизни смысла нет, / Говорить о жизни нам не след» – начальные строки из стихотворения Мандельштама 1909 года. Многие годы спустя поэт даст уничижительную оценку «чистому отрицанию» Брюсова: «Это убогое „ничевочество“ никогда не повторится в русской поэзии» (1:230).[85]

Как почти для всех модернистов младшего поколения, чтение брюсовских произведений стало важнейшим событием в поэтической биографии Мандельштама. Даже своего любимого Верлена он отчасти воспринимал через посредничество Брюсова. Когда в 1908 (?) году Мандельштам начал одно из своих программных стихотворений строками:

В непринужденности творящего обмена

Суровость Тютчева – с ребячеством Верлена,

Скажите – кто бы мог искусно сочетать

Соединению придав свою печать? —

он скорее всего помнил о следующих строках брюсовского стихотворения «Измена» (1895):

О, милый мой мир: вот Бодлер, вот Верлен,

Вот Тютчев, – любимые, верные книги!

Мы не случайно уделяем и будем уделять столько внимания литературным пристрастиям Мандельштама. «Разночинцу не нужна память, – утверждал сам автор „Шума времени“, – ему достаточно рассказать о книгах, которые он прочел, – и биография готова» (11:384).

В мае 1908 года Мандельштам приезжает из Парижа домой. Лето он проводит в путешествиях по Европе: вместе с семьей посещает Францию, Швейцарию, а в конце июля – в одиночестве – Италию (следы этого краткого путешествия различимы во многих позднейших стихотворениях поэта). «Он всегда огорчался, что из-за юношеской внутренней смуты слишком мало видел и плохо использовал поездку» (Н. Я. Мандельштам).[86]

К концу лета Мандельштам возвращается в российскую столицу с твердым намерением поступать в Санкт-Петербургский университет. Однако Мандельштамовское стремление становится абсолютно бесперспективным после утверждения императором Николаем II положения о трехпроцентной норме в столичных учебных заведениях для лиц иудейского вероисповедания. По всей видимости, Мандельштам весьма тяжело переживает это унижение: конец года ознаменовался очередной ссорой поэта с родителями. Здесь же, в Петербурге, пишутся стихи, в которых неудачные университетские хлопоты преобразуются в сюжет о взаимоотношениях юного поэта с самой жизнью. Наряду с мотивами обиды на нее, в этих стихах неожиданно звучат ноты сочувственной жалости по отношению к жизни:

Только детские книги читать,

Только детские думы лелеять,

Все большое далеко развеять,

Из глубокой печали восстать.

Я от жизни смертельно устал,

Ничего от нее не приемлю,

Но люблю мою бедную землю

Оттого, что иной не видал.

(«Только детские книги читать…», 1908)

Двадцать третьего апреля следующего, 1909 года Мандельштам впервые пришел в петербургскую квартиру Вячеслава Иванова (Таврическая ул., 25), чтобы вместе с другими молодыми стихотворцами слушать его лекции о поэтическом искусстве. Квартира торжественно именовалась «башней», а само предприятие, не менее торжественно, – «Про-Акаде-мией». Стиховедческие лекции Вячеслава Иванова с разной степенью регулярности посещали около 30 человек. Среди них: Алексей Н. Толстой, Елизавета Дмитриева (Черубина де Габриак), сестры Аделаида и Евгения Герцык, а также Николай Гумилев, еще только начинавший освобождаться из-под всепокоряющего влияния Брюсова. С Гумилевым Мандельштам завязал поверхностное знакомство еще во время своей второй поездки в Париж, что нашло отражение в одном из позднейших шуточных Мандельштамовских стихотворений:

Но в Петербурге акмеист мне ближе,

Чем романтический Пьеро в Париже.

Согласно воспоминаниям Евгении Герцык, на чью память, впрочем, не стоит слишком полагаться, Мандельштама представила Иванову бабушка, с родственником которой – пушкинистом Семеном Венгеровым – хозяин «башни» был неплохо знаком: «Однажды бабушка привела внука на суд к Вячеславу Иванову, и мы очень веселились на эту поэтову бабушку и на самого мальчика Мандельштама».[87]

Так или иначе, но на застенчивого юношу особого внимания сначала никто не обратил. Его реплик стенограммы лекций не сохранили, и даже сама фамилия Мандельштам три раза из четырех в этих стенограммах фигурирует как Мендельсон.[88] И только на восьмом, заключительном заседании «Про-Академии», которое состоялось 16 мая 1909 года, «по окончании лекции и ответов <Иванова> на вопросы аудитории» Мандельштаму «предложили прочесть стихи». Продолжим цитату из мемуаров Владимира Пяста: «Не знаю, как другим (Вяч. Иванов, конечно, очень хвалил, – но ведь это было его всегдашним обыкновением!), но мне чрезвычайно понравились его стихотворения».[89] Много лет спустя Ирина Одоевцева в своих беллетризованных мемуарах со слов самого Мандельштама пересказала похвалы Иванова: «Он очень хвалил мои стихи: „Прекрасно, прекрасно. Изумительная у вас оркестровка ямбов, читайте еще. Мне хочется послушать ваши анапесты и амфибрахии“».[90]

Ирония, с которой Пяст описывает восторженную реакцию Вячеслава Иванова на стихи Мандельштама, вряд ли имеет под собой истинные основания (хотя к чрезмерности ивановских похвал с некоторым опасением отнесся и сам Мандельштам, полушутливо подписавший одно из своих эпистолярных посланий к Иванову: «Почти испорченный Вами, но… исправленный Осип Мандельштам») (IV: 13). По-видимому, именно Иванов поспособствовал появлению первой, по-настоящему представительной Мандельштамовской подборки стихов на страницах элитарного петербургского журнала «Аполлон». А еще шесть лет спустя, 3 марта 1916 года, Сергей Городецкий раздраженно упрекал Вячеслава Иванова – своего былого покровителя и наставника: «О любом жиденке ты говоришь с большим пиететом за глаза, чем со мной в лицо». По предположению Р. Д. Тименчика, «жиденок» здесь – это Мандельштам.[91]

Младший поэт, как и подобает, отнесся к старшему с почтением и любовью. «Иванов в своем уборе из старых слов точно пышный ассирийский царь. Он весь красота. Мне кажется, что, если бы Иванова не было, – в русской литературе оказалось бы большое пустое место» – такая Мандельштамовская характеристика мэтра русского символизма запомнилась случайному собеседнику (В. Ф. Боцяновскому).[92] Еще более выразительные прямые и косвенные признания в любви рассыпаны в письмах Мандельштама к Иванову: «Ваши семена глубоко запали в мою душу, и я пугаюсь, глядя на громадные ростки» (IV: 13); «…чтобы увидеть вас – я готов проехать большое расстояние, если это понадобится» (IV: 15); «Не могу не сообщить вам свои лирические искания и достижения. Насколько первыми я обязан вам – настолько вторые принадлежат вам по праву, о котором вы, быть может, и не думаете» (IV: 17).

В стихах Вячеслава Иванова действительно без особого труда отыскиваются строфы и строки, которые многое предсказывают в юном Мандельштаме. Выразительным примером может послужить вторая строфа ивановского стихотворения «Весна вошла в скит белый гор…» 1904 года:

Жизнь затаил прозрачный лес…

О, робкий переклик!

О, за туманностью завес

Пленительность улик!

Излюбленные ранним Мандельштамом образы тумана и леса соседствуют здесь со столь же характерными для него мотивами робости и нерешительности. Есть и более конкретные переклички: образу «прозрачного леса» из стихотворения Иванова находим прямое соответствие в Мандельштамовском стихотворении «Озарены луной ночевья…» (1909): «Прозрачными стоят деревья». А рифма «лес» – «завес» обнаруживается в зачине стихотворения Мандельштама 1908 года: «Мой тихий сон, мой сон ежеминутный – / Невидимый, завороженный лес, / Где носится какой-то шорох смутный, / Как дивный шелест шелковых завес».[93]

Но, пожалуй, еще более важно отметить то, что получить благословение у Вячеслава Иванова для Мандельштама, помимо всего прочего, означало приобщиться к символизму – первой и последней великой поэтической школе XX века. В течение трех следующих лет Мандельштаму предстояло настойчиво и, как правило, не слишком успешно искать личных контактов с менее доброжелательными и чуткими, чем Иванов, представителями русского символизма.

Зародившийся в самом начале 1890–х годов, русский символизм «сознательно стремился к обновлению поэтических средств с тем, чтобы выразить обновление мировосприятия – смену больших исторических эпох <…> Социальные, гражданские темы, стоявшие в центре внимания предыдущих поколений, решительно отодвигаются в сторону экзистенциальными темами – Жизни, Смерти, Бога».[94] Новая тематика потребовала новых художественных средств, и главным среди них стал символ. «Называя явления земного, посюстороннего мира, символ одновременно „знаменует“ и все то, что „соответствует“ ему в „иных мирах“, а так как „миры“ бесконечны, то и значения символа для символиста бесконечны».[95] Нужно еще сказать, что к тому времени, как Мандельштам вступил в литературу, символизм уже оказался в полосе кризиса.

Летом 1909 года, живя с родителями на даче в Царском Селе, юный стихотворец наносит визит своего рода антиподу Вячеслава Иванова – замечательному поэту и переводчику Иннокентию Федоровичу Анненскому. «Тот принял его очень дружественно и внимательно и посоветовал заняться переводами, чтобы получить навыки. <…> К Анненскому он прикатил на велосипеде и считал это мальчишеством и хамством».[96] Как и некоторые другие будущие акмеисты (Ахматова, Гумилев, Михаил Зенкевич), Мандельштам испытал весьма значительное влияние Анненского. От автора «Кипарисового ларца» он, в частности, унаследовал пристрастие к эфемерным, недолговечным природным и рукотворным предметам. Мандельштамовские «игрушечные волки», «быстроживущие стрекозы» и «хрупкой раковины стены» органично вписываются в перечень мотивов, начатый одуванчиками, бабочками и воздушными шариками Анненского. 3 декабря 1911 года Мандельштам выступил на заседании Общества ревнителей художественного слова с прочувствованной речью памяти Анненского. Весьма значительным кажется то обстоятельство, что с вырванным из «Аполлона» листком, где было напечатано стихотворение Анненского «Петербург», Мандельштам не расставался в течение всей своей жизни.

Желтый пар петербургской зимы,

Желтый снег, облипающий плиты…

Я не знаю, где вы и где мы,

Только знаю, что крепко мы слиты.

Сочинил ли нас царский указ?

Потопить ли нас шведы забыли?

Вместо сказки в прошедшем у нас

Только камни да страшные были.

Только камни нам дал чародей,

Да Неву буро-желтого цвета,

Да пустыни немых площадей,

Где казнили людей до рассвета.

А что было у нас на земле,

Чем вознесся орел наш двуглавый,

В темных лаврах гигант на скале, —

Завтра станет ребячьей забавой.

Уж на что был он грозен и смел,

Да скакун его бешеный выдал,

Царь змеи раздавить не сумел,

И прижатая стала наш идол.

Ни кремлей, ни чудес, ни святынь,

Ни миражей, ни слез, ни улыбки…

Только камни из мерзлых пустынь

Да сознанье проклятой ошибки.

Даже в мае, когда разлиты

Белой ночи над волнами тени,

Там не чары весенней мечты,

Там отрава бесплодных хотений.

Сам он впервые посетил редакцию «Аполлона» в конце весны – начале лета 1909 года. В мемуарах Сергея Константиновича Маковского это посещение предстает почти сценой из чеховского водевиля. К склонившемуся «над рукописями и корректурами» редактору заявляются «мамаша и сынок», «невзрачный юноша лет семнадцати». Юноша, «видимо, конфузился и льнул к ней вплотную, как маленький, чуть не держался „за ручку“». Далее «мамаша» разражается таким, идеально выдержанным в водевильной стилистике, монологом: «Мой сын. Из-за него и к вам. Надо же знать, наконец, как быть с ним. У нас торговое дело, кожей торгуем. А он все стихи да стихи! В его лета пора помогать родителям. Вырастили, воспитали, сколько на учение расходу! Ну что ж, если талант – пусть талант. Тогда и университет, и прочее. Но если одни выдумки и глупость – ни я, ни отец не позволим. Работай, как все, не марай зря бумаги… Так вот, господин редактор, – мы люди простые, небогатые, – сделайте одолжение – скажите, скажите прямо: талант или нет! Как скажете, так и будет…» Ударный финал сценки:

«…я готов был отделаться от мамаши и сынка неопределенно-поощрительной формулой редакторской вежливости, когда – взглянув опять на юношу – я прочел в его взоре такую напряженную, упорно-страдальческую мольбу, что сразу как-то сдался и перешел на его сторону: за поэзию, против торговли кожей.

Я сказал с убеждением, даже несколько торжественно:

– Да, сударыня, ваш сын – талант».[97]

Рассказ Маковского «о „случае“ в „Аполлоне“, – вспоминала Надежда Яковлевна, – дошел до нас при жизни Мандельштама и глубоко его возмутил».[98] Что должно было вызвать негодование поэта в первую очередь? Прямая речь, вложенная Маковским в уста его матери, и сам портрет «немолодой, довольно полной дамы» с «бледным взволнованным лицом», в котором почти невозможно распознать реальные черты Флоры Осиповны Вербловской (зато – с легкостью – типичную для русской литературы карикатуру на чадолюбивую еврейскую мамашу). Не следует также забывать о том, что ко времени первого появления в редакции «Аполлона» Мандельштам уже был обласкан на «башне» у Вячеслава Иванова, а потому совершенно неоправданными выглядят запоздалые притязания Маковского выставить Мандельштама пришедшим, что называется, «с улицы», а себя – проницательным открывателем юных талантов.

Примечания

1

О. Э. Мандельштам в записях дневника и переписке С. П. Каблукова // Мандельштам О. Камень (серия «Литературные памятники»)/ Изд. подготовили Л. Я. Гинзбург, А. Г. Мец, С. В. Василенко, Ю. Л. Фрейдин. Л., 1990. С. 248.

2

Литературный еженедельник. Пг., 1923. № 39. С. 17. Исправляем явную опечатку («законом» на «законам») во второй строке.

3

Адамович Г. [О. Мандельштам] //Адамович Г. Критическая проза. М., 1996. С. 35. Выше в заметке Адамовичем были названы имена Блока, Анненского и Ахматовой.

4

Ахматова А. Листки из дневника // Ахматова A. Requiem/ Предисл. Р. Д. Тименчика, сост. и прим. Р. Д. Тименчика при участии К. М. Поливанова. М., 1989. С. 145.

5

Цит. по: Дутли Р. «„Век мой, зверь мой“. Осип Мандельштам. Биография». СПб., 2005. С. 411. Здесь же см. высказывания о Мандельштаме П. Целана, И. Бродского, Д. Уолкотта, Ф. Жакоте, Б. Тротциг, Ч. Эспмарка, Ш. Хини, Р. Шора, А. Загаевского, Д. Грюнбайна.

6

Brown С. Mandelstam. Cambridge, 1973.

7

Морозов А. А. Мандельштам Осип Эмильевич // Русские писатели. 1800–1917. Биографический словарь. Т. 3. М., 1994. С. 505–510. Из более ранних опытов в этом роде отметим составленную Д. С. Усовым со слов самого Мандельштама статью в издании: Писатели современной эпохи. Биобиблиографический словарь русских писателей XX века. Т. 1/ Под ред. Б. П. Козьмина. М., 1992 (Репринтное издание) и блестящий биографический очерк О. Ронена 1986 года. См. его русский перевод: Ронен О. Осип Мандельштам //Литературное обозрение. 1991. № 1.

8

См.: Струве Н. А. Осип Мандельштам. Лондон, 1988; Harris J. G. Osip Mandelstam. Boston, 1988.

9

Аверинцев С. С. Судьба и весть Осипа Мандельштама // Мандельштам О. Э. Сочинения: В 2 т. Т. 1. М., 1990. С. 5–64.

10

Гаспаров М. Л. Поэт и культура. Три поэтики Осипа Мандельштама // Мандельштам О. Э. Полное собрание стихотворений/Вступ. статьи М. Л. Гаспарова и А. Г. Меца; сост., подгот. текста и прим. А. Г. Меца. СПб., 1995. С. 5—64. В этом, самом надежном, на сегодняшний день, издании манделынтамовских стихов гаспаровская статья соседствует с ценным биографическим очерком о поэте, написанным А. Г. Мецем (Мец А. Г. О поэте (очерк биографии) // Мандельштам О. Э. Полное собрание стихотворений. С. 65–86). Стоит также упомянуть весьма полезную хронику «Даты жизни и творчества», составленную П. М. Нерлером и помещенную в качестве приложения к четвертому тому собрания сочинений Мандельштама ([Нерлер П.М.] Даты жизни и творчества // Мандельштам О. Э. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 4. М., 1997. С. 428–470).

11

Дутли Р. «„Век мой, зверь мой“. Осип Мандельштам. Биография» / Пер. с нем. Константина Азадовского. СПб., 2005. См. рецензию А. Г. Меца на эту книгу: Вопросы литературы. 2007. № 3.

12

Лекманов О. А. Жизнь Осипа Мандельштама. Документальное повествование. СПб., 2003.

13

Лекманов О. А. Мандельштам (серия «Жизнь замечательных людей»). М., 2004.

14

Назовем три главные среди них: Мец А. Г. Осип Мандельштам и его время. Анализ текстов. СПб., 2005; Тименчик Р. Д. Анна Ахматова в 1960–е годы. М.; Toronto, 2005; Флейшман Л. С. Борис Пастернак и литературное движение 1930–х годов. СПб., 2005. Последняя из перечисленных книг представляет собой значительно переработанный вариант монографии, впервые изданной в 1984 году.

15

Вот заведомо неполный перечень этих рецензий: Бак Д. <Книжная полка> // Новый мир. 2003. № 12; <Без подписи>. Вышла первая биография поэта//Полит, ру. 2004. 18 мая = http://www.polit.ni/news/ 2004/05/18/mandelshtam.html; Дзядко Ф. <Рецензия> // Русский журнал. Шведская полка № 121 = http://old.russ.ru/krug/vybor/20030718.html;

Золотоносов М. Поэт эпохи Москвошвея (вышла биография Осипа Мандельштама) // Московские новости. 2004. 15 октября; Качалкина Ю. Лавр цветущий Мандельштам // Ex libris. 2003. 23 октября; Магомедова Д. <Рецензия> // Вопросы литературы. 2004. № 6; Немзер А. Правда поэта // Время новостей. 2003. 29 мая; Свердлов М. Стоит многих томов // Еженедельный журнал. 2005. 13 января; Соболев Л. <Рецензия> http://som.fsio.ru/getblob.asp?id=10025437; Шубинский В. Неуязвимый//Новое литературное обозрение. № 82. 2006; Эдельштейн М. <Рецензия> // Знамя. 2005. № 3.

16

Мандельштам в архиве П. Н. Лукницкого // Слово и судьба. Осип Мандельштам. М., 1991. С. 128

17

Гаспаров М. Л. О. Мандельштам. Гражданская лирика 1937 года. М., 1996. С. 18.

18

Штемпель Н. Мандельштам в Воронеже. М., 1992. С. 27.

19

Цит. по: Гардзонио С. Статьи по русской поэзии и культуре XX века. М., 2006. С. 132.

20

Иванов Г. Собрание сочинений: В 3 т. Т. 3. М., 1994. С. 223.

21

Ивнев Рюрик. С Осипом Мандельштамом на Украине // «Сохрани мою речь…». Вып. 4/1. М., 2008. С. 120.

22

Миндлин Э. Необыкновенные собеседники. Книга воспоминаний. М., 1968. С. 83.

23

Шкловский В. «Еще ничего не кончилось…». М., 2002. С. 231.

24

Седых А. Далекие, близкие. М., 1995. С. 45.

25

Эренбург И. Люди, годы, жизнь // Эренбург И. Собрание сочинений: В 9 т. Т. 8. М., 1966. С. 311.

26

Чуковский Н. О Мандельштаме // Чуковский Н. Литературные воспоминания. М., 1989. С. 153.

27

Смирнов Н. Первые годы «Нового мира» // Новый мир. 1964. № 7. С. 191.

28

Цит. по: Шумихин С. В. «Мандельштам был не по плечу современникам…». Письма Надежды Мандельштам к Александру Гладкову // Русская мысль. Париж. 1997. 12–18 июня. С. 10.

29

Герштейн Э. Мемуары. СПб., 1998. С. 415.

30

Из переписки Н. Я. Мандельштам с Н. А. Струве /[Вестник русского христианского движения. № 133. Париж; Нью-Йорк; Москва, 1981. С. 154.

31

Слепян Д. Что я вспомнила о Н. С. Гумилеве // Жизнь Н. Гумилева. Воспоминания современников. Л., 1991. С. 196–197.

32

Миклашевская Л., Катерли Н. Чему свидетели мы были. Женские судьбы. XX век. СПб., 2007. С. 146. На этот фрагмент мое внимание любезно обратил Ю. Л. Фрейдин.

33

Мандельштам Н. Вторая книга. М., 1999. С. 91.

34

Пришвин М. Сопка Маира (фрагмент) // Мандельштам О. «И ты, Москва, сестра моя, легка…». Стихи, проза, воспоминания, материалы к биографии. Венок Мандельштаму. М., 1990. С. 265.

35

Мандельштам Н. Вторая книга. С. 335.

36

Гонта М. Из воспоминаний о Пастернаке // Громова Н. Узел. Поэты: дружбы и разрывы. Из литературного быта конца 20–х – 30–х годов. М., 2006. С. 538.

37

Там же. С. 542.

38

Там же.

39

Если только не имеются в виду «две прелестных комнаты на Морской» улице в Ленинграде, в которых Мандельштамы временно жили в 1925 году (Мандельштам Н. Вторая книга. С. 215). Но на них у Мандельштама никакого официального ордера не было. Далее нам все время придется иметь в виду, что мемуары могут быть не только истинными или ложными, но просто путаными, а то и сложно путаными.

40

О.Э. Мандельштам в письмах С. Б. Рудакова к жене (1935–1936) // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского Дома. 1993. Материалы об О. Э. Мандельштаме. СПб., 1997. С. 99.

41

Пунин Н. Мир светел любовью. Дневники. Письма. М., 2000. С. 309.

42

О финале «Стихов о неизвестном солдате» подробнее см.: Гаспаров М. Л. О. Мандельштам. Гражданская лирика 1937 года. С. 14.

43

Ронен О. Осип Мандельштам // Литературное обозрение. 1991. № 1. С. 6.

44

Мандельштам Е. Воспоминания // Новый мир. 1995. № 10. С. 121.

45

Мандельштам Е. Воспоминания. С. 128.

46

Там же. С. 175.

47

Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Ницше Ф. Собрание сочинений. Т. 1. М., [1900]. С. ПО.

48

Соловьев В. Литературная критика. М., 1990. С. 275.

49

О «Концерте на вокзале» см., например: Гаспаров Б. М. Еще раз о функции подтекста в поэтическом тексте («Концерт на вокзале») // Гаспаров Б. М. Литературные лейтмотивы. Очерки по русской литературе XX века. М., 1994. С. 162–186 (работа содержит и подробный обзор литературы по этому вопросу).

50

Мандельштам Е. Воспоминания. С. 123.

51

Цит. по: Мандельштам Е. Воспоминания. С. 175.

52

Там же. С. 123.

53

Записные книжки Анны Ахматовой. М.; Torino, 1996. С. 20.

54

Герштейн Э. Мемуары. С. 13.

55

Мандельштам Е. Воспоминания. С. 125.

56

Интерпретацию этих строк см. также: Гаспаров М. Л. О. Мандельштам. Гражданская лирика 1937 года. С. 30.

57

Подробнее о Тенишевском училище см. также: Мец А. Г. Тенишевское училище. Взгляд на архив сквозь стекла «Шума времени» // Мец А. Г. Осип Мандельштам и его время. С. 7—50.

58

Рубакин А. Над рекою времени. М., 1966. С. 12.

59

Цит. по: Лекманов О. А. Жизнь Осипа Мандельштама. Документальное повествование. С. 18.

60

Крепе Е. О прожитом и пережитом. М., 1989. С. 10.

61

Рубакин А. Над рекою времени. С. 12.

62

Цит. по: Лекманов О. А. Жизнь Осипа Мандельштама. Документальное повествование. С. 19.

63

Мандельштам Н. Вторая книга. С. 32.

64

Рубакин А. Над рекою времени. С. 13.

65

Цит. по: Мец А. Г. Осип Мандельштам и его время. С. 14.

66

Там же. С. 15.

67

Набоков В. Другие берега // Набоков В. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 4. М., 1990. С. 240–241.

68

Цит. по: Лавров А. В. [Гиппиус Владимир Васильевич] // Русские писатели. 1800–1917. Биографический словарь. Т. 1. М., 1989. С. 565.

69

Там же.

70

Цит. по: Линдеберг О. Воспоминания Вл. Гиппиуса об А. Блоке (По архивным источникам) // Александр Блок и мировая культура. Материалы научной конференции 14–17 марта 2000 года. Великий Новгород, 2000. С. 254.

71

Подробнее о совсем ранних стихотворениях Мандельштама см., например: Фролов Д. В. Заметки о ранних стихах Мандельштама (1906–1908) //Изв. РАН. Серия ОЛЯ. Т. 55. № 4. 1996. С. 42–52.

72

Цит. по: Синани И. Психиатр Борис Наумович Синани // Сохрани мою речь. Вып. 3/2. М., 2000. С. 184.

73

Писатели современной эпохи. Биобиблиографический словарь русских писателей XX века. С. 176.

74

Цит. по: Поляновский Э. Гибель Осипа Мандельштама. СПб.; Париж, 1993. С. 88.

75

Мец А. Г. Осип Мандельштам и его время. С. 47–48.

76

О. Э. Мандельштам в записях дневника и переписке С. П. Каблукова. С. 241.

77

О революционных увлечениях юного поэта см. также: Некий еврей Мандельштам. По документам департамента полиции // Сохрани мою речь. Вып. 3/2. М., 2000.

78

Цит. по: Нерлер П. М. «Слава была в ц. к., слава была в б. о!». Заметки к теме «Мандельштам и революция» // Стих, язык, поэзия. Памяти Михаила Леоновича Гаспарова. М., 2006. С. 467.

79

Карпович М. Мое знакомство с Мандельштамом // Осип Мандельштам и его время. М., 1995. С. 41. Цитируя здесь и далее этот единственный пока сборник воспоминаний о Мандельштаме, мы должны предупредить читателя о низком качестве подготовки текста и примечаний в нем. Подробнее см. в нашей рецензии: Новое литературное обозрение. 1996. № 18. С. 426–427.

80

Писатели современной эпохи. Биобиблиографический словарь русских писателей XX века. С. 176.