Детектив Кэти Мэллори - Присяжные обречены

Мэллори перевела взгляд на свой выпотрошенный стол.

– Но какое отношение это имеет к тому, что Коффи взломал замки в моем столе?

– Я как раз клоню к этому.

Янос кинул мелкие письменные принадлежности в верхний ящик, не обращая внимания на то, что для этих вещей существовал специальный органайзер. Мэллори удержалась от комментариев и принялась аккуратно раскладывать карандаши, ручки и скрепки в отведенные для них ячейки.

– Окружной прокурор прислал к тебе одного из своих прихвостней, хотел забрать то, что ты ему обещала. Судебный процесс уже завтра, и он, кажется, немного нервничает по этому поводу.

Мэллори должна была собрать доказательства для судебного процесса. Но она сделала это еще три дня назад, просто не сообщила.

– Коффи пытался тебя найти, – детектив поднялся с пола, осторожно держа двумя пальцами метелку для пыли. – Но ты не отвечаешь на звонки.

– У меня отгул, – Мэллори выхватила из его рук метелку и положила ее на место, затем постаралась задвинуть ящик как можно спокойнее, чтобы не доставлять удовольствие сидящим вокруг полицейским.

– Но, Мэллори, ты же никогда не занималась бумажной работой, чтобы тебе отгул давали.

Она все-таки захлопнула ящик. Все взгляды устремились на нее.

– Если бы я претендовала на награду за все часы, что я провозилась тут сверхурочно с тех пор, как ушел Рикер… – начала Мэллори, не заботясь о том, чтобы сбавить тон.

– Городские власти не расплатились бы с тобой за всю жизнь. Знаю.Но представь, босс думает, что эти три дня ты работаешь с окружным прокурором, а потом оказывается, что тебя там и в помине нет.

– Значит, ты сидел тут и смотрел, как вскрывают мой стол?

– А что я мог сделать? Я сказал им, что не видел тебя на этой неделе. Как бы я объяснил, если бы они нашли твоиматериалы в моемстоле? Поэтому я послал патрульного в город с твоей папкой. Мигалки, сирены, все как надо, он домчался за пару секунд. Помощник окружного прокурора был все еще в участке, когда ему позвонили из офиса и сообщили, что все в порядке. Парню пришлось извиняться перед лейтенантом Коффи. Боссу это понравилось.Поэтому здесь один ноль в твою пользу.

– Но он же не из-за этого посрывал все мои замки?

– Думаю… нет, – Янос махнул рукой, словно хотел найти в воздухе нужные слова, и нахмурился, подготавливая ее к самому худшему. Это была его манера рассказывать плохие новости – медленно, с убийственным спокойствием.

– Видишь ли, как раз перед тем, как пришел помощник прокурора, боссу позвонили. Знаешь Ролинза? Ну бывшего копа. Сейчас он работает в «Хайленд Секьюрити». Может, лейтенант считает, что ты подрабатываешь на стороне?

– Ему лучше знать, – ответила Мэллори. Джек Коффи понял, что она нелегально работает в «Батлер и Компания». – Что еще?

– Что-то связанное с этим чудиком, ведущим радиошоу, Иэном Зэкери, – Янос развел руками. – Вот и все, что мне известно, – он вздохнул. – Ну почти все. Этот сукин сын Ролинз сказал боссу что-то, что его очень сильно разозлило.

«Сильно разозлило»означало в глазах Мэллори разъяренного Джека Коффи с монтировкой. Она представила, с каким наслаждением он взламывал ее стол, дав выход своей злости.

– Все очень серьезно, – произнес Янос, кивнув в сторону кабинета Коффи. – Поэтому будь там повежливей. Не зли его лишний раз, ладно?

Ладно, постараюсь.

Рикер раздвинул шторы и выглянул на улицу. Джо шла со стороны метро, ее преследователей видно не было. Мэллори права. Если захочет, Джо может запросто отделаться от слежки. Потому-то она и предпочитает подземку, хотя может позволить себе такси и лимузины. В метро, где много входов-выходов, где толпы людей, уйти от погони значительно легче.

Зазвонил домофон.

Рикер нажал на кнопку.

– Привет, Джо, – воскликнул он, не дожидаясь, пока она что-нибудь скажет. – Поднимайся, – он нажал на другую кнопку, чтобы впустить ее в дом, затем со скрипом открыл входную дверь и прислушался к мотору лифта. Вскоре двери лифта открылись, и показалась Джо. Вечер был прохладный, на ней был длинный темно-синий пиджак, доходивший почти до колен, и голубые джинсы. Форма пиджака чем-то напомнила Рикеру ручную гранату. Менее чем через пятнадцать минут он вспомнит эту мысль как предупреждение.

Рикер открыл дверь шире и облокотился о стену. Джо вошла медленно, подозрительно глядя по сторонам, но так и не обернулась. Рикер отошел от стены и вдруг сильно ударил ее в плечо.

– Ну как, Джо, больно было?

– Что? – она резко обернулась, обхватив рукой пострадавшее плечо. – Ты знаешь, что больно. Зачем…

– Отлично. Каждый человек должен хоть раз в жизни получить удар, чтобы в следующий раз не медлил, ожидая, что противник ударит первым, – он приблизился на шаг, Джо отступила. – Давай я возьму твой пиджак, – произнес Рикер, – без этих тряпок будет еще больнее.

– Ничтожество.

– Я слышал это от многих женщин. – (Что на самом деле было правдой) – Так до каких пор ты будешь терпеть, Джо?

– Терпеть что?

– Если я ударю тебя в спину, интересно, ты останешься калекой на всю жизнь? – он поднял кулаки. В глазах Джо стоял ужас, но на этот раз она не двинулась с места. – Давай, Джо, защищайся. Всегда будь настороже. На! – его кулак скользнул всего в сантиметре от ее лица. – Почувствовала? А теперь представь себе развороченный нос.

– Зачем, Рикер? – Она стояла перед ним такая уязвимая, даже не пытаясь защитить себя. Джо обезоружила его одним лишь полным абсолютного доверия взглядом больших карих глаз. – Ты же никогда в жизни не поднимал руку на женщину. Ты не такой человек.

– А какой человек ты, Джо? Ты под программой защиты свидетелей, но прячешься от людей, которые пытаются тебя защитить, – больше он выдержать не мог, и она знала это. Его руки опустились, и голос потерял твердость.

– Я лишь хочу, чтобы у тебя был шанс остаться в живых, – почти умоляюще произнес Рикер.

Кто еще научит ее, как сломать человеку нос одним ударом? Или как вырвать нападающему глаз одним пальцем? К нему вернулась решимость: только так она сможет выжить. Рикер снова поднял кулаки.

– Я не сделаю этого, Рикер. Я не сделаю этого с тобой.

– У тебя нет выбора, Джо. Но я упрощу тебе задачу, – он развел руки, раскрывая грудь для удара. – Твоя очередь. Бей изо всех сил. Я жду.

Она подошла к нему – медленно, но решительно, улыбаясь, словно все уже было забыто. И вдруг…

Лейтенант Коффи, среднего роста, светловолосый, с карими глазами, был слишком молод для такой высокой должности. Ему было всего тридцать шесть. Однако он выглядел старше своих лет: хмурые складки на добродушном лице придавали ему облик решительности.

Коффи взглянул на часы. Шел уже восьмой час, но он не надеялся скоро попасть домой. Двоих из его лучших людей не было на месте. Их отсутствие можно восполнить, но для этого нужно заставить остальных работать сверхурочно, а это обязательно отразится на бюджете. В верхнем ящике стола лежало письмо комиссара с просьбой немедленно найти замену сержанту полиции Рикеру. Как долго он еще сможет игнорировать этот приказ? Когда наконец Рикер подпишет апелляцию? Наверняка, министерство все так не оставит. А «Хайленд Секьюрити»? Промолчат ли они о недавнем провале? Черт, когда же закончится этот ужасный день!

Дверь в кабинет открылась настежь. Его всегда раздражало, когда входили без стука. Хотя сегодня вряд ли что-то могло еще больше испортить ему настроение. Отлично, его удостоила визитом единственная женщина в участке. Если бы не Мэллори, он мог бы выглядеть моложе. Если уволить ее сегодня, можно было сохранить остаток волос вокруг уже довольно заметной лысины на затылке. Вместе с Мэллори исчезли бы постоянные головные боли.

Она стояла на пороге, сложив руки на груди.

– Мне нужен новый стол, – сказала она, глядя ему в глаза. – Совершенноновый стол.

Лейтенант не смог сдержать улыбки. С места в карьер? Значит, она понимает, что у нее серьезные неприятности.

– Присядь, – он указал ей на стул.

Мэллори не двинулась с места. Что ж, этого стоило ожидать. Она немного помедлила, устремив взгляд на стол и читая вверх ногами его бумаги, – нарушение личного пространства. Что это, маленькая месть за ее взломанный стол? Только теперьона села. У Мэллори всегда была одна и только одна тактика – наступательная.

– Сегодня я получил очень занятный телефонный звонок, – Коффи нервно постукивал карандашом по столу – единственный признак того, что он злится. Голос же оставался совершенно спокойным. – От бывшего копа, который заведует всем в «Хайленд Секьюрити», Ролинза. Знаешь его?

– Я говорила с ним, – произнесла Мэллори. Естественно, она скажет правду, какой смысл отпираться. Мэллори всегда верила в то, что правда в небольшом количестве способна оправдать человека за ранее сказанную ложь.

Закончив с пустой болтовней, Коффи бросил карандаш.

– Ролинз хотел поговорить с детективом, работающим на секретных операциях. Я сказал, что у нас таких нет и в специальном криминалистическом отделе их не жалуют. «Ах, черт!»– говорит мне тогда Ролинз. – Джек Коффи наклонился вперед: – Почему-то в этот момент я подумал о тебе, – он помедлил немного, чтобы сказанное дошло до Мэллори. – «Должно быть, ты имеешь в виду Мэллори», – сказал я ему. – Ну да, именно тебя он как будто имел в виду. Ролинз сомневается, что авантюра, в которую ты его втянула, на самом деле легальна. Затем он заявляет мне, что знаменитый радиоведущий прислал его компании огромный гонорар. И теперь он хочет узнать, что же им делать с чеком, ведь благодаря тебе они ничего не сделали, чтобы получить его. Я обещал связаться с ним.

– Я скажу ему не обналичивать чек.

– И это все! – если Коффи хотел заставить ее объясняться, он крупно ошибся, но Мэллори еще не знала, что его главный удар впереди. – Я действительно беспокоюсь за тебя, Мэллори. Раньше ты не оставляла следов. А теперь допускаешь такие грубые промахи. – (Заметила ли она это замечание? Похоже, что нет). Тем не менее, Коффи продолжал наступать. – Два дня назад Иэн Зэкери звонит в «Хайленд Секьюрити» и назначает встречу. Пять минут спустя ты перезваниваешь Ролинзу и говоришь, что берешь все в свои руки и чтобы он держал язык за зубами. Пять минут спустя.Надо было подождать подольше, Мэллори. Я так понимаю, ты перехватила звонок Зэкери. Что-то не припомню, чтобы я просил судью об ордере на прослушку телефона радиостудии. Но у тебя, конечно, свое объяснение.

– У меня есть информатор на радио, – ответила Мэллори. – Так я узнала о звонке в охранное агентство, – она произнесла это таким тоном, словно ей было глубоко плевать, поверит ей Коффи или нет.

Конечно, это была ложь, но и такого объяснения вполне достаточно на случай, если представители министерства внутренних дел снова заинтересуются тем, что происходит в специальном криминалистическом отделе.

– Мне кажется, или это все как-то связано с Рикером? – спросил Коффи, переведя дух.

Он видел, что Мэллори не собирается отвечать на вопрос, но другого объяснения быть не могло. Мэллори была отличным копом, чертовски хорошим, даже лучше, чем Лу Марковиц в свое время. Не в ее стиле делать такие промахи, видимо, тут замешано что-то личное.

– Давай, вытаскивай свой блокнот, черт подери. Это приказ.Есть несколько поручений, которыми ты должна заняться и сделать все чисто.

«Непременно», – читалось в ее взгляде. Тем не менее, она достала блокнот с таким видом, будто делала ему большое одолжение.

– У меня сейчас отгул. С этим придется подождать несколько…

– Больше у тебя отгулов нет – это первое.

– У меня еще примерно пятьдесят часов…

– Я сказал: нет отгулов, – видя, что она собирается еще что-то возразить, Коффи поднял руку, показывая тем самым, что тема исчерпана. – Ты использовала свой значок, чтобы повлиять на «Хайленд Секьюрити». Теперь придется заметать следы. Открой дело на Иэна Зэкери. Думаю, он беспокоится о своей безопасности из-за Косаря. Эти убийства относятся к компетенции федералов, поэтому сделай бумажную работу для этого знаменитого охотника. Добавь некоторые факты, полученные из анонимных источников. И не забудь подписать задним числом, – он ударил кулаком по столу. – Я хочу, чтобы ты записала это, Мэллори.

Она склонила голову и начала писать в блокноте. Что ж, это была маленькая победа.

– Дальше, – произнес Коффи, – если телефон на радиостанции все еще прослушивается, я хочу, чтобы ты разобралась с этим. Запомни, если ты втянешь сюда мой участок, ты живо уберешься отсюда. И еще одна маленькая деталь: Зэкери считает, что заплатил за свою безопасность, поэтому будь добра позаботиться о том, чтобы этого сукина сына не пришили. Официально это твое новое задание.

– Он думает, что я его частный сыщик, а не нянька.

– Моли Бога, чтобы он не умер, пока ты будешь за ним присматривать. А теперь выметайся из моего кабинета.

Уже несколько месяцев Рикер избегал появляться в барах по соседству с его бывшим участком, и сейчас, завидев его, местный бармен широко ему улыбнулся.

– Давно не виделись, – произнес он, подав два стакана: пшеничное виски с водой для Рикера и ржаное – для Джо.

Рикер помнил, как в этом же баре в СоХо с ним порвала его очередная подружка, с которой они встречались время от времени. В Нью-Йорке было много таких памятных мест. За двадцать лет после развода ни одна из его связей не длилась больше нескольких месяцев. Одни женщины бросали его в ресторанах, другие устраивали сцены прямо на улице. Только теперь Рикер осознал, как глубоко заблуждался, растрачиваясь на эти ничего не значащие пустые встречи. Он боялся, что Джо уйдет от него еще до того, как у них что-нибудь начнется.

– Я обещал тебе ужин, – сказал Рикер. – Здесь за углом есть милый ресторанчик. – (Как раз здесь его бросила женщина по имени Донна). – Любишь итальянскую кухню?

– Нет, спасибо, может, как-нибудь в другой раз, – она посмотрела на часы. – Мне уже пора.

– Еще рано, – возразил он, совсем забыв про позднее время. – Не уходи, – Рикер нервно стучал ногами под столом, у него вспотели руки, но ни один из этих симптомов не был связан с травмой, которую недавно нанесла ему эта женщина.

Джо закатала рукав рубашки, обнажив свежий синяк на правой руке. Она перевела взгляд на его промежность.

– Еще больно?

– Да нет, не волнуйся. Я же видел, куда ты била.

– Ты хотел сказать, не видел.Совет моего отца – бей мужику в мягкое место и беги со всех ног.

– Я рад, что ты не убежала, Джо. Мужественный поступок. Не многим женщинам хватило бы духу перенести такое зрелище – я так орал.

Час назад она со всей силы ударила его в пах, а затем, с ужасом глядя, как он корчится от боли, достала из сумки бутылку с каким-то раствором, который оказался сильным болеутоляющим. Очевидно, Джо знала, что такое боль. Леди правильно его назвала – он действительнобыл ничтожеством. А она великолепна. Это Джо предложила прогулку по СоХо в качестве медицинской реабилитации.

– Ну вот, лицо уже не такое бледное, – произнесла она. – Ты очень хороший пациент.

– Лучше, чем Тимоти Кид? Ты же его лечила, да?

Вот теперьДжо опешила. Если бы Рикер подумал об этом раньше, он использовал бы для нападения слова, а не кулаки, и, возможно, это бы избавило его от такой адской боли. Между ними повисла неловкая пауза. Она жалела, что согласилась пойти с ним? Внезапно Рикер почувствовал духи Джо. Хотя на работе они частенько выпивали вместе в конце дня, он никогда еще не сидел с ней так близко, почти касаясь плеч. Рикер вдохнул глубже и посмотрел на следы от помады на ее стакане. Помада Джо завораживала и тешила его надеждой, что ради него она накрасилась и подушилась сегодня вечером, даже несмотря на то, что, как обычно, была облачена в рубашку и джинсы.

– Ты разговаривал с Марвином Аргусом, – произнесла она. – Он сказал тебе, что Тимоти был моим пациентом? Что ж, он солгал. Похоже, это вошло у него в привычку, – Джо сняла пиджак со спинки стула, очевидно, намереваясь закончить этот разговор и этот вечер.

– Подожди, Джо. Значит, это что-то другое? Я понял, что вы были близки. Любовники?

– Так трудно в это поверить, Рикер?

Он покачал головой, не сводя глаз с Джо. Видимо, этот взгляд красноречиво передал его мысли: его не удивило, что любой мужчина мог хотеть ее – он хотел ее. Джо снова села.

– Извини, – улыбнулась она. – Тимоти был моим другом.

В бездонных глазах Джо можно было утонуть, и, глядя в них, Рикер иногда забывал, о чем он говорит. Ему вдруг захотелось узнать, красила ли она губы для того убитого агента ФБР, но вместо этого он спросил:

– Как вы с ним познакомились?

– Он пришел ко мне за помощью в одном деле.

– В деле Косаря?

Джо покачала головой. Этот жест означал скорее удивление, чем отрицание, ведь она, как и многие люди, полагала, что полиции известно все. И теперь ее поразила его неосведомленность. Но как же он мог ошибиться?

– Косарь убил федерала. Логическая связь, верно? И, Джо, как ты сказала, Аргус много врет. Тогда помоги мне разобраться. – Итак, врал не только федеральный агент Аргус. У Рикера возникло непреодолимое желание найти Мэллори и вытрясти из нее все, что она утаила. Но об этом потом. – Так значит, с агентом Кидом вы встретились раньше? Не когда убийства…

– Нет, мы познакомились еще до того, как был убит первый присяжный. Ни о каком Косаре речи не шло. А Марвин Аргус встретился с Тимоти после второго убийства.

– Разве они не вместе работали?

– Нет. Тимоти работал в Вашингтоне, Аргус – в Чикаго, но и он тоже не расследовал дело Косаря. Аргус отвечал только за то, чтобы найти присяжных и внести их в программу защиты свидетелей. Возможно, он подумал, что Тимоти появился в городе, чтобы проконтролировать его. Второй присяжный умер, находясь под защитой Аргуса.

– Так, Джо, с профессиональной точки зрения кто из них больший параноик?

Она улыбнулась.

– Тимоти. Бесспорно. Он культивировал свою паранойю, считал, что она способствует его проницательности. Может, действительно все так и было. После двух минут общения с человеком он мог рассказать всю его жизнь, и как, по его мнению, она закончится. Я покажу тебе, как он это делал. Только учти, это не мойстиль. На мои прогнозы требуется больше времени.

– Вот отличный экземпляр для экспериментов Тимоти, – Джо кивнула на одного из посетителей, одиноко сидящего у стойки.

Молодой человек носил прямой пробор, сальные волосы были коротко острижены возле ушей. Он улыбался какой-то рассказанной самому себе шутке и тихо отбивал пухлыми пальцами ритм песни, которую только сам мог слышать. Рубашка была застегнута на все пуговицы – до самой верхней на воротнике. Рикер заметил торчащие из кармана ручки и карандаши. Даже не заглядывая под стол, можно было догадаться, что брюки у него черные с протертыми коленками.

Остальное досказала Джо:

– Я видела, как он вошел. Этот человек носит тяжелые ортопедические ботинки, хотя у него с ногами все в порядке. Поверь, я бы увидела по походке. Возможно, он носит их с детства. Явный признак влияния деспотичной матери. Он живет с ней, именно поэтому все еще носит такие ботинки. И не парикмахер делал ему эту прическу – его стрижет мать, она же выбирает для него одежду. Именно поэтому он всегда отличался от своих сверстников. Всю жизнь она не давала ни одному другу его возраста встать между ними. Он жалеет, что не убил ее, достигнув сознательного возраста – лет девяти, десяти. Именно тогда к нему впервые пришла эта мысль. Когда он наконец решится на убийство своей мамочки, его найдут на месте преступления, возможно, на кухне, с ножом в руке. Он будет с радостью сотрудничать с полицией, гордясь своим поступком.

Рикера не впечатлило то, чему ее научил Тимоти. По сравнению с беспощадной кровавой бойней, с которой каждый день приходилось сталкиваться специальному криминалистическому отделу, это казалось нелепой игрой. Такие штучки с определением психологического портрета преступника никогда не решали дела, самым важным по-прежнему оставалась грамотная работа полицейского. К тому же, как и сказала Джо, это был не ее стиль.

– Удивляюсь, зачем ты делаешь это, Джо, – произнес он, осторожно выбирая слова. – Хотя сработано хорошо. Готов поспорить, ты практиковалась с тех пор, как умер Кид.

Рикер поймал ее взгляд.

– Это просто игра, – ответила она, отводя глаза.

– Да уж. Именно поэтому твой друг и не работал в специальном отделе. Я был детективом получше.

Джо подняла голову, и, хотя она бы никогда не произнесла это вслух, Рикер понял ее взгляд: оценка таланта и умственных способностей его и Кида была явно не в его пользу.

– Я не сказал, что был умнее, Джо. Я был лучше. Никаких игр, уловок. Я был настоящим представителем полицейской породы, копом. Мне не нужно видеть твои волосы, одежду, чтобы сказать, где ты была и куда направляешься. Мне только нужно было прочитать твои записи об агенте Киде и винном магазине.

Она начала подниматься. Рикер взял ее за руку, чтобы остановить.

– Ты думаешь, ты была настолько близка этому убитому бедняге, что могла копаться у него в мозгах? Ты собираешь любимое вино Косаря, потому что именно так поступил бы полоумный Тимоти Кид. И поэтому ты работала только с убийствами. Ты думала, что так будешь ближе к его работе, к его жизни. На самом деле ты охотишься на психа, который убил его. Ты не прячешься. Твоя гостиница – всего лишь приманка для золотой рыбки. Наверное, федералам чертовски трудно тебя защищать, дежурить у входов и выходов день и ночь. А ты можешь отделаться от них, когда пожелаешь. Ты и этому натренировалась. Считаешь, что сможешь закончить работу Тимоти за него? Я прав, Джо? Думаю, да, потому что ты даже не смотришь на меня.

Теперь разговор был точно закончен. Джо не намеревалась больше его выслушивать. Она поднялась со стула и направилась к двери, на ходу надевая пиджак. Своей длинноногой походкой она вышла на улицу и пошла прочь.

У Рикера внутри все опустилось. До встречи с Джо он и не предполагал, что, когда женщина уходит, бывает так больно. Сегодня он ощущал почти физическую боль. Вечер закончился не так, как он планировал. Будь Рикер помешан на Джо еще больше, он бы, кажется, прострелил ей ногу, чтобы она не покидала его сегодня.

Как только дверь за Джоанной Аполло закрылась, бар вдруг показался Рикеру каким-то пустынным. Потом к нему пришла мысль, что для встречи с ним Джо накрасила губы и надушилась. Эта мысль согревала его все дорогу, пока он провожал ее от бара. Так они шли за двадцать метров друг от друга, направляясь к сверкающей зеленой вывеске метро. В метро он ехал в соседнем вагоне, не сводя с нее глаз, затем поднимался за ней по лестнице. Джо не знала, что он здесь, что смотрит на нее. Вскоре показалась гостиница, у входа которой взад-вперед ходил один из агентов ФБР. А потом, в последний раз печально посмотрев ей вслед, Рикер развернулся и исчез. На сегодня его работа была выполнена: он проводил леди домой.

Глава 10

Иэн Зэкери был невероятно доволен своим новым частным сыщиком из «Хайленд Секьюрити». Высокая блондинка, полная спокойствия и невозмутимости, в солнечных очках от «Армани» независимо от времени суток. Зэкери иногда спрашивал себя, что это, способ показать или, наоборот, скрыть себя? Его адвокаты давно предупреждали, что он нарушил тонкую грань между свободой слова и развлечением, попахивающим уголовной ответственностью. Поэтому власти всегда будут где-то рядом, ожидая, что он споткнется, нарушит правила Федеральной комиссии по связи или федеральные законы.

Однако эту женщину не могли подослать бюрократы. На полицейского, работающего под прикрытием, она тоже не была похожа. Они познакомились несколько дней назад. На Зэкери она произвела впечатление надменностью и безразличием, с которым вошла в кабинет. Осанкой и взглядом она говорила ему: «Ты всего лишь таракан. Ты знаешь это, и я знаю это». Зэкери моментально проникся доверием к этой женщине, а ее роскошное длинное пальто из черной кожи завершило дело. В глазах Зэкери блондинка в кожаном пальто была выше всех представителей ее прогрессии, которые неизменно покупали одежду на распродажах. Его новая частная сыщица словно соскочила с обложки глянцевого журнала. Глядя на необычную выпуклость под ее кашемировым блейзером, можно было догадаться, что она носит очень крупную пушку. В своих эротических фантазиях Зэкери рисовал эту женщину в наручниках, хотя при такой партнерше наручники скорее подошли бы ему.

Не желая доверять эту работу своей безумной звукооператорше, Зэкери сам проверял заранее записанное для эфира интервью. Неожиданно дверь открылась, и в кабинет вошла частный детектив. Зэкери наклонился к микрофону:

– Чумовая, перерыв, – это обеспечит им несколько минут спокойствия.

Он повернулся к блондинке из «Хайленд Секьюрити». Без всяких церемоний она протянула ему толстый конверт, на котором было написано имя работодателя Джоанны Аполло, бывшего детектива специального криминалистического отдела.

За последние несколько месяцев, еще до появления блондинки, Зэкери сменил много частных детективов, но ни один из них не мог найти ничего компрометирующего ни в привычках Рикера, ни в его прошлом. Перелистывая собранную ею информацию, Зэкери довольно улыбнулся: оказывается, этот человек жил не по средствам, это и могло послужить причиной, почему нью-йоркский полицейский департамент решил отделаться от сержанта полиции Рикера.

– У меня есть для тебя еще работа. Можешь задержаться на пару минут?

Блондинка лишь слегка наклонила голову. Видимо, это означало «да».

– Господи, он платит такие деньги за аренду? – Зэкери перевернул страницу. – Должно быть, Рикер живет во дворце. А что насчет его имени?

– У него нет имени, – ответила она. – Я проверила свидетельство о рождении. Вместо имени буква «П». Пятьсот долларов за то, что я искала его документы. Еще что-нибудь?

– Нет, этого достаточно, – в каждом ее слове слышалось презрение, и Зэкери это нравилось.

Блондинка бросила равнодушный взгляд на экран его ноутбука.

– Так это и естьтвоя база данных? – Даже эта фраза прозвучала оскорбительно.

– Да, – ответил он. – Без этого не было бы никакой игры. Ты умеешь обращаться с компьютерами?

Не удостоив его ответом, блондинка уселась за пульт управления и принялась щелкать по клавиатуре. Она разделила экран пополам, чтобы смотреть два файла одновременно. Зэкери наблюдал за тем, как сменялись картинки, записи, которые она выуживала из базы. Там хранились и данные, предоставленные его верными фанатами, и личная информация о двенадцати присяжных, живых и мертвых.

– Убили самых легкодоступных, – произнес Зэкери. – Чайников, которые выступали по телевизору, давали интервью. Поэтому у моих фанатов были их имена и даже фотографии.

– Уверена, что твои адвокаты располагали исчерпывающей информацией о присяжных. Включая адреса. Почему же ты не сказал фанатам…

– Я не мог, – Зэкери запнулся, испугавшись, что только что признался в преступлении. По закону он не имел права это знать. – Мои адвокаты запретили. Это своего рода формальность, – он посмотрел на экран, где только что открылся файл, посвященный убийству агента Тимоти Кида. Потом она открыла файл, содержащий информацию о национальной охоте за главным игроком. Адрес гостиницы «Челси», единственный, был выделен из сотни других адресов на экране.

Детектив подняла на него глаза.

– Значит, твои фанаты отследили и доктора Аполло, но ты никогда не упоминал ее имя в эфире.

– Она в программе по защите свидетелей. Федеральный судья приказал ФБР молчать о ней. Если произнесу ее имя, меня четвертуют, а радиостанция лишится лицензии. Поэтому приходится сбрасывать все звонки, касающиеся горбуньи.

– Поэтому ты хочешь, чтобы она дала тебе интервью? Думаешь, доктор Аполло сама раскроет себя, выступив по национальному радио? – Слова «ну и дурак же ты»остались непроизнесенными.

– Ты меня недооцениваешь, – возразил он.

«Едва ли», – говорило ее лицо.

– Вот твоя следующая работа, – Зэкери вручил ей несколько бумаг с именем, последним известным адресом присяжного из числа оставшихся в живых и карандашные наброски его лица. – Я купил их у художника из зала суда. Ты должна узнать все об этом человеке. Только не разглашай, что получила рисунки от меня.

– Это может не понравиться твоим адвокатам, да? Причина и следствие, а следы ведут к тебе.

– Просто маленькое отступление от игрового формата, – пожал плечами Зэкери. – Фанаты так медлительны, важных сведений от них не дождешься. Я хочу получить от тебя отчет в виде анонимного электронного письма. И ради Бога не посылай мне его с компьютера «Хайленд секьюрити».

С его адвокатами случился бы сердечный приступ, если бы они узнали, что Зэкери в нарушение правил собирает собственные данные.

Блондинка положила листы в карман, не отрывая взгляд от экрана, где высветились последние сведения фанатов о местонахождении свежих жертв.

– Как же глупы твои фанаты. Ты думаешь, они знают, что делают?

– Они всего лишь следуют общей схеме, – сказал Зэкери. – Выслеживают беззащитного человека, чтобы перерезать ему глотку. Но не думаю, что мои фанаты задумываются об этом. Они предоставляют информацию – умирает присяжный. Они даже не могут связать эти два события. Это же просто игра, верно? Вот здесь наши мнения с Косарем расходятся. Он ненавидит дебилов, но не меня. Без дебилов не было бы шоу. Но игра становится чересчур объемной: слишком много информации об игроках. Иногда я с трудом могу отличить стоящую информацию от фальшивки.

– Ты ведь не разбираешься в компьютерах? – блондинка повернулась к нему, но ее черные очки были совершенно непроницаемыми, Зэкери не мог точно сказать, куда она смотрит.

– Я могу открывать почту, – ответил он. – Что еще мне нужно?