- Какие будут вопросы, товарищи? - торжественно спросил Дуплов, когда Кириллин закончил свою речь. - Кто хочет высказаться?
      - Вообще интересную штуку задумали ребята! - проговорил Гресь.
      - Не вижу в только что изложенном проекте никаких таких научно-математических обоснований... - раздался из угла голос Васи. - То же самое, не вижу никаких синусов или косинусов относительно вот того угла, что нарисован на самом краю доски.
      - Да. К сожалению, это так, - согласился Дуплов. - И мне вполне понятно законное недовольство помощника механика, товарища Подвескина, по-видимому, большого любителя и знатока высшей математики. Но это еще не беда. Я думаю, что Леонид Карпович Чугунцев, как и всегда, не откажется помочь в этом деле. У кого еще есть какие-либо замечания?
      - Очень интересный проект. Очень... - проговорил Мурашов, сдерживая улыбку. - Только мне неясно одно. Какими именно типами вибраторов собираются изобретатели оснастить свою машину?
      - Прошу, товарищ Бурыкин, ответить на этот вопрос, - сказал Дуплов.
      - С удлиненными сердечниками! Вот такими... - Семен снова схватил мел и принялся рисовать в углу доски изображение вибратора.
      Несмотря на то, что Чугунцев то смотрел весьма угрюмо, то чуточку улыбался, а старший научный сотрудник лаборатории Мурашов еле сдерживал смех, Семен уже чувствовал себя победителем. Разумеется! Разве можно возражать против таких ясных и простых доводов! Александр Андреевич Дуплов, конечно, благожелательно относится к проекту, иначе бы он не устраивал этого заседания. Мастеру Гресю предложение понравилось. А с Подвескиным, неизвестно как и зачем попившим сюда, конечно, никто считаться не будет.
      Выбрав удобный момент, Семен заговорил о будущем предлагаемой машины. В нем взыграл буйный дух новатора-изобретателя, и от этого взволнованная речь потекла быстро, без запинки. Он говорил об эффектной работе новой машины, прокладывающей, через необъятные пространства страны широкие водные каналы. Говорил о преимуществе этого нового вида техники перед уже существующими машинами, которые по его мнению были более громоздкими и менее производительными.
      Семену удалось полностью овладеть вниманием маленькой аудитории. Даже Чугунцев перестал хмуриться и глядел на юного изобретателя с большим вниманием.
      - Здорово объяснил! - констатировал мастер Гресь, когда Семен закончил свое взволнованное выступление.
      - Честно могу сказать, что я прослушал все это совершенно неожиданно для себя с большим интересом! - выразил свое мнение Мурашов.
      - Говорить-то он действительно умеет... - буркнул из своего угла Вася Подвескин.
      - Ну, вот видите, товарищи! А вы вначале относились с недоверием к нашему молодому коллективу изобретателей, - сказал Дуплов. - Теперь нам только остается выслушать мнение Леонида Карповича по поводу предложенного Бурыкиным нового типа вибраторов.
      - Леонид Карпович уже занимался этим вопросом! Он уже рассчитывал и дал почти положительный ответ! - не утерпел Семен.
      Вот тут-то и произошла страшная вещь, от которой не застрахован ни один изобретатель. Чугунцев неожиданно для Семена заявил, что он действительно производил предварительные расчеты и что идея, выраженная Семеном, ему вначале очень понравилась. Но, к сожалению, чем дальше он углублялся в дебри математических расчетов, тем картина становилась все более и более безотрадной. Вибраторы с удлиненными клинообразными сердечниками, предложенные учеником ремесленного училища Бурыкиным, не смогут работать экономно. Ультразвуковое излучение клинообразного вибратора будет действительно направляться в глубь земли, как и предполагал автор, но коэффициент полезного действия всего устройства не может быть высоким. Одним словом, практического применения такие вибраторы иметь не могут.
      От этого заявления у Семена потемнело в глазах.
      С ужасом оглядел он своих товарищей и увидел на их лицах укоризну. А Шурик Пышной, так тот смотрел на него явно презрительно.
      - Это, конечно, обидно, но тут уж ничего не поделаешь, - со вздохом проговорил мастер Гресь и заворочался на диване, словно собираясь подняться и уйти.
      - Против высшей математики ничего не поделаешь! - победно заявил Подвескин. - Это вам не дважды два - четыре...
      - Что вы на это ответите, товарищ Бурыкин? - строго спросил Семена главный инженер.
      - Я уж не знаю... - смущенно пробормотал тот. - Теперь, по-видимому, ничего не выйдет... - добавил он дрогнувшим голосом, не зная куда девать свои руки, изрядно испачканные мелом.
      - Что-оо? Ты не знаешь, что делать? - еще более строго проговорил инженер, поднимаясь с кресла и переходя на "ты". - Разве так поступает настоящий изобретатель? Вот уж не ожидал от тебя этого, Семен! Ты готов сдаться при первых же трудностях. А дальше как же ты будешь себя вести?
      - Александр Андреевич! Я же не умею рассчитывать! Раз Леонид Карпович говорит, что ничего не получится, значит действительно ничего не выйдет... ответил Семен, дрожащими руками отряхивая с себя мел.
      - Не годится так, товарищ изобретатель! Не годится! - возмущался Дуплов. Не вышло - надо придумывать что-нибудь другое, новое. Опять не получилось снова бороться, снова придумывать. А как же иначе! Если бы все советские изобретатели поступали как ты, у нас и новых машин не было бы...
      Дуплов уселся в свое кресло и продолжал уже более спокойно:
      - На этот раз вам повезло, товарищи изобретатели. Вибратор, вполне пригодный для вашей машины, конечно, совершенно другого типа, я смогу вам дать. Так что за этим остановки не будет. Мне просто хотелось проверить, как вы будете вести себя в случае первого серьезного препятствия. И должен прямо сказать, что ваш руководитель вел себя плохо... На единицу с минусом... И вы все, ребята (инженер при этом внимательно оглядел товарищей Семена), запомните навсегда: хотите быть изобретателями и рационализаторами - поймите, что изобретательская и рационализаторская работа состоит из преодоления трудностей и неудач, которые обязательно должны встретиться на вашем пути. Ясно?
      - Ясно. Понятно... - почти хором ответили ученики ремесленного училища.
      - А теперь - по существу дела, - продолжал инженер. - Для того чтобы как следует строить машины, подобные предложенной вами, необходимо иметь достаточное техническое образование. Ведь тут придется решать целый комплекс вопросов, связанных и с электроакустикой, и с электротехникой и, наконец, просто с механикой. Но я не хочу этим сказать, что вам, при некоторой помощи, совершенно недоступна постройка действующей модели. Если уж вы очень хотите, я, пожалуй, разрешу вам осуществить задуманное дело. Не передумали?
      - Нет, не передумали, Александр Андреевич! А трудности мы будем преодолевать сами изо всех сил... - выпалил за всех Семен.
      - Конечно, будем строить! Раз вибраторы дадите, то остальное мы все-таки сделаем... Сделаем! - перебивая друг друга, заявили товарищи Семена.
      - Вот и чудесно! - продолжал инженер. - Таким образом, принимаем основное решение: постройка маленькой модели машины для прорытия каналов с помощью ультразвука разрешается коллективу молодых изобретателей. О подробностях проведения намеченного плана договоримся особо. Считаю техническое совещание закрытым. В кабинете у меня прошу задержаться товарища Чугунцева, товарища Мурашова и товарища Греся. Остальные свободны. Спасибо, товарищи...
      Когда ребята ушли и за ними затворилась дверь, Дуплов облегченно вздохнул и проговорил широко улыбаясь:
      - От такого технического совещания устанешь, пожалуй, более чем от настоящего!
      - И охота же вам, Александр Андреевич, разыгрывать всю эту комедию... недовольным голосом заметил Чугунцев.
      - Простите, Леонид Карпович, но тут все-таки не комедия. Я с вами не согласен, - ответил Дуплов, усаживаясь на свое место. - Речь идет о воспитании у ребят интереса к изобретениям и самостоятельному техническому творчеству. Почему у себя, в ремесленном училище, они могут заниматься в комнате изобретателя и строить всевозможные придуманные ими аппараты или машины, а мы не можем предоставить им эту же возможность? Пусть себе строят свою машину! Я даже согласен на небольшие расходы! Уверяю вас, что они с лихвой окупятся в будущем. Каждый новатор и рационализатор стоит в тысячу раз дороже, чем хлам, валяющийся у нас во дворе без дела.
      - Так им, наверное, еще потребуются и дополнительные детали! Опять же инструменты будут амортизироваться, - проговорил Гресь.
      - Ничего, ничего, товарищи. Пойдем и на это, - ответил Дуплов.
      - Какие же вибраторы вы намерены им предоставить, Александр Андреевич? спросил Мурашов. - Неужели из числа моделей от разработки объекта ЗК-Т?
      - Конечно! - подтвердил Дуплов. - Подберите парочку, не слишком потрепанных во время опытов, и заставьте Семена привести их в порядок.
      - Надо подумать, Александр Андреевич, где они будут собирать свою машину. Не тесновато ли у нас в мастерской? - сказал Гресь, глубоко вздохнув. - Может, лучше перевести их в одну из пустующих подсобных мастерских при испытательных площадках? Вот, например, при испытательном участке ЗР-2 сейчас мастерская совершенно свободна. Правда, это далековато от общежития.
      - Подумаем. Обсудим и это предложение. Если юные изобретатели будут мешать нам тут, придется перевезти их машину туда, - сказал Дуплов.
      - И охота же вам, Александр Андреевич... - снова пробурчал Чугунцев, пожимая плечами. - Можно подумать, что у вас очень много свободного времени... Я, конечно, от участия в этом деле не откажусь, а вашего времени мне определенно жалко.
      - Ничего, Леонид Карпович! Все окупится, все окупится, уверяю вас. Мы должны готовить кадры будущих изобретателей и рационализаторов всеми средствами, всеми способами, какие только нам доступны, - проговорил Дуплов, поднимаясь из-за стола.
      В этот же вечер Семен обнаружил, что в те самые дни, когда главный инженер не хотел его принимать, товарищи не сидели сложа руки. Кириллин и Быков, как выяснилось, ходили и советовались с секретарем комсомольской организации ОКБ, и тот обещал помочь. Выполняя свое обещание, секретарь разговаривал с главным инженером и таким образом ускорил все события.
      После разговора с ребятами о предстоящей работе Семену захотелось побыть одному, чтобы обдумать все как следует.
      Он отправился в парк побродить по любимой кленовой аллее. На душе у него было легко и ясно.
      Листья деревьев уже давно серебрил свет месяца, а на песчаной дорожке лежали причудливые лунные тени, но Семену казалось, что все вокруг озарено сиянием солнца. Только нестройный хор лягушек, доносившийся с ближайшего пруда - то умолкающий, то снова возникающий с удвоенной силой, - напоминал нашему мечтателю, что уже скоро ночь, которая обещает быть очень холодной.
      Неожиданно на одной из скамеек Семен заметил фигуру девушки. Он ускорил шаг, чтобы поскорее пройти мимо, но его окликнул знакомый голос:
      - Это вы, товарищ Бурыкин?
      - Да, я, - ответил Семен, останавливаясь. - Вы не знаете точно, сколько сейчас времени? У меня часы остались дома.
      - Да так, наверное, около десяти.
      - Какое безобразие! - возмущенно воскликнула Людмила Понедельник (это оказалась она). - Значит я тут сижу и мерзну более получаса! Возмутительно!
      Семен хотел направиться дальше, но девушка снова остановила его.
      - Вы, наверное, прогуливаетесь? Так, может быть, немного посидите со мной? А то мне как-то скучно.
      Сообразив, что отказаться от предложения неудобно, он неуклюже приблизился к скамейке и сел на другой ее конец.
      - Замечательный вечер... - пробормотал Семен, немного ежась от холода.
      - Да. Конечно... - ответила Людмила, поплотнев укутываясь в шерстяной платок, наброшенный на плечи.
      - И луна даже светит... - выдавил Семен, стараясь сообразить, о чем следует вести разговор в таких случаях.
      - А вы любите поэзию? - спросила девушка.
      - Да, так вообще, конечно.
      - А я - очень! Вот Вася, например, иногда стихи пишет и как только что-нибудь новое сочинит, сразу мне читает. Мы и сегодня условились с ним встретиться, но он, как видите...
      - Это вы говорите про Васю Подвескина? - удивился Семен. Ему показалось необычайно странным, что такой человек, как Вася, может любить поэзию и даже сочинять стихи.
      - Да. Подвескин... - вздохнула девушка.
      Некоторое время сидели молча: Людмила, искоса поглядывая на своего молчаливого соседа, а Семен сосредоточенно уставившись глазами в землю.
      - А я больше всего люблю технику. Разные изобретения и прочее. Это для меня тоже вроде поэзии... - наконец пробормотал Семен.
      - Да! - вдруг спохватилась Людмила. - Расскажите, если только это не секрет, чем закончилось совещание у главного инженера? Помните, вы говорили, что состоится по поводу вашего изобретения!
      - Решено строить новую машину! - встрепенулся Семен. - Вот, как собственно говоря, обстоит дело! - продолжал он радостно, подсаживаясь поближе к Людмиле.
      Теперь, когда появилась возможность говорить о любимом деле, он словно преобразился и принялся с жаром излагать все подробности заседания: и как возражал математик Чугунцев, и как то и дело пускал недружелюбные шпильки Вася Подвескин, неизвестно зачем присутствовавший на заседании, и как, несмотря на все это, было решено разрешить ученикам ремесленного училища строить маленькую опытную модель. Не давая девушке открыть рот, Семен переключился на описание действия будущей машины и ее замечательных свойств. Вот уже мощные ультразвуковые агрегаты мчатся по выжженной солнцем земле, оставляя за собой глубокие каналы, наполненные живительной влагой. А вокруг каналов, словно в сказке, зацветают поля и сады... Семен говорил с таким вдохновением и верой, что и девушку захватила поэзия творчества и созидания.
      Затем Семен рассказал Людмиле о трудностях, которые предстоит преодолеть при постройке маленькой опытной модели.
      - Вот ваш Вася совершенно справедливо упрекал нас, что мы не знаем высшей математики, - продолжал Семен.
      - Почему это "мой" Вася? Кто дал вам право так его называть? - вдруг обиделась девушка.
      - Ну, простите... Значит не ваш, а просто Вася Подвескин... - смутился Семен.
      - И как только ему не стыдно! - волновалась девушка. - Сам ведь тоже высшей математики не знает! Лучше бы вместо того чтобы критиковать - взялся помочь! Вот я его увижу, так все скажу... Что он еще там говорил? - спросила Людмила по-хозяйски строго.
      - Да так... ничего. Вообще он парень хороший. С ним весело бывает...
      - Весело? Этого еще очень мало для настоящего человека.
      - Он иногда напускает на себя, ну как бы вам сказать... чрезмерную солидность, что ли...
      - Вот, вот! - обрадовалась Людмила. - Я сейчас только тем и занимаюсь, что стараюсь выбить из его головы эту дурь. Курить он, например, по моей просьбе бросил... Думаю, и в остальном мне удастся подействовать на него... Иначе вся наша дружба пойдет врозь...
      Девушка подсела поближе к Семену и продолжала уже полушепотом:
      - Семен! Ведь он парень неплохой. Я это чувствую. У него же золотые руки... Папа сколько раз говорил, что если бы Василий бросил дурачиться, то давно бы стал человеком. Ты согласен с этим?
      - Согласен... - тихо ответил Семен: девушка высказывала свои соображения относительно Васи настолько убежденно, что возражать ей было просто опасно.
      - Вот, что, Семен, - продолжала Людмила тоном заговорщицы. - Давай сделаем так: я попробую поговорить с ним по-серьезному, а в конце заявлю, что перестану с ним дружить, если только он не начнет вам помогать. Пусть работает вместе с вами. Я уверена, что вы окажете на него хорошее влияние.
      Семен только собрался с мыслями, чтобы ответить девушке, как вдруг совсем рядом послышались шаги.
      - Довольно забавная картина! - проговорил Вася, приближаясь. Романтическое уединение на фоне лунной ночи...
      - Что случилось? Почему ты так опоздал? - перебила его Людмила.
      - Все дела, дела! - важно заявил Вася. - Дела срочные и неотложные...
      - Когда ты перестанешь врать, хвастаться?..
      - Так я, пожалуй, пойду... - пробормотал Семен, поднимаясь.
      - Вообще-то спать тебе уже пора, - наставительно произнес Вася. - Но ты нам нисколько не мешаешь! Можешь сидеть, сколько угодно!
      - Нет. Я уж пойду... Простите... Желаю вам всего доброго, - ответил Семен и направился в глубину аллеи.
      - Задержал главный инженер! Вызвал и задержал на целый час! Понимаешь? услышал позади себя Семен горячее оправдание Васи.
      - Неправда, я знаю! Когда ты, наконец, перестанешь строить из себя важного человека? Не мог главный инженер тебя вызвать. Зачем ты ему нужен? - гневно говорила Людмила.
      - Честное слово! Провалиться мне сквозь эту скамейку! Да, было время, когда я действительно хвастался кое перед кем, что будто бы дружу с главным инженером и с ним запанибрата. А теперь, Людмила, поверь мне! Клянусь чем хочешь! Можешь спросить у Елены Павловны, если не веришь! Вызвал меня - да и только! А разговор у нас с ним был совершенно секретный... "
      Совершенно неисправимый... - подумал Семен. - Врет да еще клянется, что правда. Зачем действительно он мог понадобиться главному инженеру, да еще в такой поздний час!.."
      Глава двадцать шестая
      Через несколько дней после совещания у главного инженера подготовка к строительству маленькой машины развернулась полным ходом.
      Уже трижды вместе с ребятами побывал на заднем дворе мастер Гресь, осматривая облюбованный механизм на гусеничном ходу - основу будущей экспериментальной модели. Вместе с двумя молодыми инженерами-конструкторами приходил сюда и Мурашов. Тут же юным изобретателям давались технические инструкции, небольшие расчеты и ценные советы.
      Наконец наступил торжественный день, когда ребята принялись за очистку от ржавчины и ремонт механизма, долгое время стоящего под навесом без всякого дела. "
      Начальник канцелярии" Шурик Пышной снова взял на себя роль бесстрастного регистратора, записывая в свою тетрадь решительно все, начиная от количества свинченных гаек и кончая всеми замечаниями, высказанными кем-нибудь при разборке. Но ребята быстро положили этому конец, потребовав, чтобы Шурик оставил свою тетрадь в покое и вооружился молотком, отверткой, набором ключей, как все.
      Уже темнело, когда возле разбираемой на части машины неожиданно появился Вася Подвескин.
      - Здравствуйте! - проговорил он довольно дружелюбно. - Приступили? Ну, что ж! Это очень хорошо. Молодцы все-таки! Добились своего!
      - Да. Как видишь! - ответил Кириллин, еще выше засучив рукава своей гимнастерки.
      - А у меня, ребята, есть к вам предложение, - продолжал Вася, загадочно при этом подмигивая.
      - Какое? Хорошее или плохое? - не удержался от рифмованной шутки Чердаков.
      - Решил вам помочь! Убедился, так сказать, что вы ребята дельные. Ну от чего же не помочь? Вечера у меня свободные. На испытания в поле ездить придется не скоро, поскольку наша ЗР-2 находится на капитальном усовершенствовании. После того раза, когда вы помогли отремонтировать ходовую часть, я твердо решил с вами подружиться. Знаете, вы нас прямо-таки от позора спасли... Ну так как же? Согласны дружить?
      Ребята растерянно переглянулись. Только Семен продолжал копаться в машине, делая вид, что все это его не касается. Ему-то были известны подлинные причины, заставившие Подвескина обратиться с подобным предложением.
      - А зачем ты нам нужен? - вдруг гневно спросил Шурик. - Когда мы изобретали, так ты над нами только посмеивался! А теперь, извольте радоваться - я к вашим услугам.
      - Действительно чудак! - добавил Чердаков.
      - Подождите, ребята, - пробасил Кириллин. - Тут надо разобраться. Как твое мнение, Семен?
      - Как решат все, - сухо ответил глава изобретательского коллектива.
      - Только будем решать без посторонних. Это обязательно, - снова забеспокоился Шурик, недоброжелательно поглядывая на Подвескина.
      - Пожалуйста! Я могу уйти, если вы этого хотите, - безразличным тоном заявил Вася.
      Засунув руки глубоко в карманы и тихо насвистывая какую-то мелодию, он отошел в сторону, делая вид, что его не интересует разговор ребят. На самом же деле он всеми силами старался подслушать, о чем идет речь?
      - Зачем нам лишний человек! - между тем кипятился Шурик. - На готовое хочет прийти! Чтобы разделить с нами нашу славу. Мы изобрели, а он...
      - Мы изобрели, мы пахали... - вставил Чердаков.
      - Зачем ты, Шурик, мелешь чепуху! По-моему, самое трудное еще впереди! заявил Кириллин.
      - Конечно, впереди, - подтвердил Семен.
      - Я не против Подвескина, - начал Чердаков. - Меня только смущает одно обстоятельство. Не слишком ли много у нас будет балагуров. Как бы это не помешало работе!
      - Вообще Вася нам может пригодиться, - взял слово Ваня Быков. - Имейте в виду, ребята, что в этой машинке имеется маленький бензиновый мотор. Хотя он, по уверению Ивана Никаноровича, в полном порядке, но все же у Подвескина имеется опыт.
      - Чего это он вздумал? - хмуро спросил Кириллин, обращаясь неизвестно к кому. - Ведь Вася, как правильно говорит Шурик, только и делал, что посмеивался над нами! Считал нас мальчишками, а тут вдруг неожиданно... Как ты считаешь, Семен? Что это все значит?
      Семен внимательно посмотрел в сторону Подвескина, и, сделав ребятам знак подойти ближе, начал тихо:
      - Тут дело такое... Как говорится, это самое... интимное...
      - Что значит - интимное? - угрюмо осведомился Кириллин.
      - Да, так... Есть такое... К сожалению, я не могу, как говорится, открывать чужие личные тайны. Мне пришлось присутствовать при одном разговоре... В этом-то и вся беда... Если бы я был уверен, что Вася по-честному захотел с нами работать и помогать делу. А тут такое дело... Одним словом - интимное...
      - Да говори, какое? Не тяни! - забеспокоился Быков.
      - Что значит - какое? - удивился Семен. - Это значит лично касающееся только Васи и еще одной всем нам известной особы. Понятно?
      - Вот это уже интересно! - заметил Чердаков. - Заявление Семена придает всей истории таинственную окраску. Ну-ка, выкладывай поскорее!
      - Какие-то глупости! - обиженным голосом вставил Шурик.
      - Ну и дела... - вздохнул Кириллин. - Да ну его, ребята, к черту! - вдруг добавил он. - Если мы не уверены, что он действительно по-настоящему хочет с нами работать, зачем нам брать на голову такую обузу?
      - Ас мотором мы и без него справимся, - заявил Быков, - подумаешь, какой специалист по моторной части нашелся! А ты, Семен, расскажи все-таки, что там за история?
      - Не могу. Не имею права, ребята...
      - Для дела же, Семен! Для дела! Не ради любопытства спрашиваем! - попросил и Кириллин.
      - Дело общее - прежде всего! Оно имеет, так сказать, государственное значение, а личные дела в этом случае надо в сторону, - наставительно добавил Шурик.
      - Ну ладно... - сдался Семен. И еще раз внимательно посмотрев в сторону Васи, зашептал. - Это его Люда Понедельник заставила. С которой он дружит... Понимаете? Вот курить, например, по ее просьбе бросил... И Люда надеется, что мы на него окажем хорошее влияние. Но я думаю, что нам придется ему отказать, так как у нас тут не школа для перевоспитания, а изобретательская работа.
      - Вот оно что-о-о!.. - удивленно протянул Кириллин, поворачивая голову в сторону романтического героя, который еще глядел в сторону ржавой машины.
      Семен ожидал, что ребята отвергнут предложение Подвескина, но все вышло наоборот.
      Кириллин размахнулся и швырнул на землю разводной ключ, размером в тридцать миллиметров, точь-в-точь, как это проделывали в старину цыгане с шапкой, когда покупали лошадь.
      - Ладно! Берем! Раз такое дело получается, то отказать ему нельзя, пробасил он при этом внушительно.
      - Нельзя отказывать, конечно! - присоединился Быков.
      - Ни в коем случае! - испуганно добавил Чердаков. - Большой грех будет лежать на нашей душе. Давайте вспомним: курить он бросил? Бросил! Может быть под влиянием этой девушки он окончательно человеком станет! А если ему откажем? И любимая девушка оттолкнет его от себя?
      - Ну, ладно... Давайте удовлетворим его просьбу, как говорится, примирительно заметил Семен. - Только меня несколько смущает еще одно обстоятельство...
      - Какое? - заинтересовался Кириллин.
      - Когда он опоздал на свидание к своей девушке, то наврал ей, будто его задержал у себя в кабинете главный инженер. А ведь мы знаем, что никаких дел у Александра Андреевича с Васей не может быть. Значит он не поддается перевоспитанию и продолжает хвастаться небылицами, чтобы казаться важным и взрослым! Это ему еще можно было бы простить. А вот то, что он обманывает любимую девушку - простить нельзя ни в коем случае!
      - Действительно, свинство! - вдруг вспылил Быков.
      - Дело серьезное... - протянул басом Кириллин.
      - Тогда пусть идет на все четыре стороны и не мозолит нам глаза, - твердо заявил Чердаков.
      - Конечно! - обрадовался Шурик.
      - Ребята! - вдруг спохватился Кириллин. - Давайте сделаем так... Пригласим его сейчас сюда и спросим, был он в этот вечер у главного инженера или нет! Если честно признается, что не был, и раскается, - то примем. А не признается - тут же объявим об отказе. Ладно?
      Предложение Кириллина получило всеобщее одобрение, и Вася был приглашен на свой окончательный приемный экзамен. Смущаясь, Кириллин вкратце объяснил, что от него требуется.
      Заданный вопрос, несомненно застал Подвескина врасплох. Он оторопело посмотрел на ребят и принялся что-то мучительно соображать.
      - Да ты не виляй, - угрюмо заметил Кириллин. - Говори правду: вызывал тебя главный инженер вечером после нашего совещания или нет? Отвечай сразу! Чего тут раздумывать!
      - Был такой факт или его не было? Тут гадать нечего! - язвительно добавил Шурик.
      - Не был, ребята... - со вздохом ответил Вася, опуская в землю глаза.
      - А зачем же ты говорил Людмиле Сергеевне... Помнишь, поздно вечером в парке! Говорил, что задержался у главного инженера. Значит - хвастался! Обманывал Людмилу Сергеевну? - гневно проговорил Семен.
      - Нет! Не обманывал... - вдруг заявил Подвескин.
      - Значит, ты обманываешь нас сейчас! Одно другого не легче... - подступая к парню с грозным видом, произнес Чердаков.
      - Нет. Не обманываю... - к удивлению всех, вдруг ответил Вася.
      - Что же это все значит? - забеспокоился Быков, разводя руками. - Будешь ты с нами говорить по-человечески или нет?
      - Ну... вот что, ребята... - начал Подвескин, стараясь принять непринужденную позу. - Так и быть! Я вам все сейчас объясню и покаюсь перед вами. Да... Действительно... Это значит я немножко приврал, будто бы главный инженер вызывал меня к себе и разговаривал со мною в кабинете целый час. Тут такое положение, довольно щекотливое получилось... Понимаете? Вам это, конечно, трудно понять! Но у меня другого выхода не было! Пришлось соврать! Понимаете? Чтобы отношения окончательно не испортились... Но, даю вам честное слово, что больше это никогда не повторится. Вот вам моя рука...
      - Честно? - грозно спросил Кириллин.
      - Честно...
      - Ну, как ребята? Примем? - спросил Семен, вопросительно оглядывая своих товарищей.
      - Ладно... Примем... Если он честно раскаялся и обещает... Пускай, проговорило несколько голосов.
      Ребята молча принялись пожимать руку только что утвержденному в своих правах новому члену изобретательского коллектива.
      Семен забыл вскоре об этом малозначительном случае. Его увлекла работа и вспоминать о том, как помощник механика вначале противоречил самому себе, а потом признался в своем грехе - было просто некогда. Между тем, именно эта небольшая история и послужила началом некоторых событий, которые вскоре развернулись вокруг строительства маленькой модели машины.
      Как известно, монтаж этой модели вначале предполагалось производить в той самой мастерской, в которой когда-то работал Семен и сейчас продолжали работать его товарищи. Однако когда выяснилось, что это помешает производству, было решено перенести поле деятельности юных изобретателей во временно пустующую подсобную мастерскую при опытном участке ЗР-2, где Семену довелось испытать уже известные приключения.
      Это, конечно, усложняло все дело. Ребятам предстояло ежедневно ездить после окончания работы почти за девять километров, а к вечеру возвращаться обратно домой. Однако автобус, регулярно курсирующий между ОКБ и испытательным участком номер пять, проходил совсем рядом с мастерской участка номер три, и таким образом вопрос транспорта не вызывал каких-либо особых затруднений. Зато маленькая подсобная мастерская целиком предоставлялась в распоряжение юных изобретателей, и они могли чувствовать себя там полными хозяевами.
      - Это только считается девять километров. А на самом деле, по спидометру моего мотоцикла - восемь и четыре десятых, - напомнил ребятам Вася. - А то, что автобусы ходят чуть ли не через каждые сорок минут, для нас не имеет значения: Мой мотоцикл с усиленным мотором и коляской - в полном нашем распоряжении.
      В один из ближайших дней по приказу главного инженера юным изобретателям был предоставлен небольшой грузовик для перевозки модели маленького трактора, старого транспортера и прочего имущества.
      Вместе с присланными на помощь тремя грузчиками ребята немедленно принялись за погрузку.
      Кроме намеченных механизмов, на платформу грузовика стали грузиться всевозможные металлические рейки, обрезки листов железа, какие-то ролики, чугунные отливки и прочий хлам, который, как уверял Быков, обязательно пригодится. Особенно усердствовал Шурик. Он неутомимо таскал на грузовик немыслимое количество всевозможных деталей, валявшихся под навесом, чем даже вызвал неудовольствие наблюдавшего за погрузкой мастера Греся.
      - И куда это только ты набираешь столько дряни! - заворчал мастер. - В подсобной мастерской, куда вы едете, ее и так очень много. В сарае лежит! Под навесом лежит! Зачем, к примеру, ты тащишь вот эту чугунную болванку? Что вы с ней там будете делать?