- Я уверена, что мама не хотела сделать тебе больно.
      Лэнс изумился, когда услышал в ее голосе сострадание к такому мерзавцу. Оставалось только надеяться, что Виктория не ошиблась. Лэнс встречал людей, способных лгать так правдоподобно, что они могли обмануть любого. Малколм Рокфорд очень напоминал людей такого типа.
      На лице Малколма появилась кривая улыбка.
      - Полагаю, тебе легче перенести ее предательство, чем мне. Наверное, очень приятно обнаружить, что ты принцесса.
      Виктория возмутилась. Он пытался заставить ее почувствовать себя виноватой, что она не встала на его сторону.
      - Из-за того, что я принцесса, меня едва не убили.
      В его глазах появилось сочувствие.
      - Вот видишь, за ее ложь расплачиваемся мы все.
      Виктория пристально смотрела на него. До сих пор он не сделал ничего, что было бы не в его характере, разве что эта улыбка и объятия. А его попытку объединиться с ней против ее матери она даже ожидала. Он любил сталкивать людей друг с другом.
      - Ты один знал о моих планах на отпуск. Ты даже потребовал от меня, чтобы я сообщила тебе, если они изменятся.
      Когда она так резко сменила тему, Малколм сделал удивленное лицо, затем встал, подошел к ней и взял ее за руку.
      - Я же беспокоился о тебе. Ты так тяжело переживала смерть матери.
      Лэнсу очень не понравилось, что он снова дотронулся до Виктории.
      Отеческий жест Малколма изумил Викторию, так же как и его объятия. И тут она заметила, что у него сжались челюсти, как обычно бывало, когда ему приходилось делать что-то неприятное. Значит, он так сильно ненавидит ее? Что ж, тогда Малколм вполне может быть причастен к ее похищению.
      Она отдернула руку.
      - В отпуске я звонила тебе и говорила, где я и когда вернусь, поскольку думала, что после смерти мамы ты чувствовал себя одиноким и тебе нужно, чтобы кто-то находился рядом. Я знала, что мы никогда не сблизимся, но все-таки хотела тебя утешить. Я же считала тебя своим отцом.
      - Да, мне было одиноко. И, несмотря на наши отношения, я думал, что мы с тобой станем друзьями. Возможно, я слишком сурово обходился с тобой. Честно говоря, я испытывал ревность, потому что ты была так близка с матерью.
      Виктория опять не верила своим ушам. Малколм признал в своем характере изъян?! Она вспомнила, как после смерти матери он сторонился ее, держался с ней отчужденно.
      - Кроме требований, чтобы я сообщала о своем местонахождении, никакой заботы ты обо мне не проявлял.
      - Мне было трудно показывать мои истинные чувства.
      - Но тебе не составляло труда показывать свое недовольство мной.
      - Ты несправедлива, - упрекнул он ее. - Ты всегда воспринимала замечания как оскорбление и никогда не любила дисциплину. Ты до сих пор рассуждаешь как ребенок. Пора бы тебе и повзрослеть.
      Вот теперь она видела того Малколма, какого хорошо знала. Он пытался разрушить ее самоуважение, чтобы она чувствовала себя неуверенно.
      Но сейчас ему не удастся унизить ее.
      - Мне кажется, ты всегда знал, кто мой отец, и принимал участие в моем похищении. Может быть, ты и любил мою маму, но каким-то своим извращенным способом. А может, и не любил, а желал ею обладать как своей собственностью. Иногда мне кажется, что ты вообще не способен любить. Ты долго ждал подходящего момента и, когда она умерла, решил отомстить великому герцогу.
      Лэнс мысленно аплодировал ей. "Молодец, Виктория! Не позволяй ему дурачить тебя!"
      Малколм принял вид оскорбленной невинности.
      - Твои слова абсурдны.
      Виктория увидела хорошо знакомое ей фальшивое выражение на его лице.
      - Я не помню случая, чтобы ты забыл или простил обиду. А я оставалась для тебя живым напоминанием о мамином проступке, поэтому ты и проявлял вечное недовольство мной.
      - Я же тебе объяснил, что ты относилась к трудным детям, а мать баловала тебя. Я просто пытался сделать из тебя человека. Теперь ясно, что мои попытки оказались тщетны из-за твоей наследственности. Твоя мать и сама была морально ущербной, и тебя испортила.
      Виктория покраснела от гнева.
      - Я знаю, что нет в мире безупречных людей, но, если бы проводился конкурс на самого морально ущербного человека, ты победил бы мгновенно, не приложив никаких усилий.
      Лэнс снова мысленно поздравил ее.
      Малколм преувеличенно скорбно вздохнул.
      - Боже, упаси нас от неблагодарных детей!
      Виктория увидела, как в его безжизненных глазах появился и сразу исчез проблеск радости, удовольствие от того, что ему удалось вывести ее из себя в присутствии капитана Грэйсона. И у нее больше не осталось сомнений, что Малколм участвовал в ее похищении. Теперь она знала, что каждое его слово является заранее подготовленной защитой от обвинений, которые она могла бы бросить ему в лицо, но победить его в словесном поединке не удалось бы никому. Слишком уж много опыта он накопил в делах такого рода.
      Бросив на Малколма презрительный взгляд, она молча повернулась и вышла из дома. Лэнс вышел вместе с ней.
      Глава 7
      Направляясь к машине, Виктория спокойно сказала Лэнсу:
      - Я всегда вела себя с мужчинами очень осторожно. И не относилась к трудным, избалованным детям.
      - Я знаю. - Если бы его спросили, Лэнс не смог бы объяснить, откуда проистекала его уверенность. Но Виктория была такой цельной натурой, что даже его цинизм не мог помешать ему верить ей.
      Она взглянула на него и улыбнулась. Будто луч солнца согрел его, и опять уголок его губ пополз вверх. Его ответная улыбка получилась какой-то перекошенной.
      - Еще немного практики, и ваша улыбка станет ровной и широкой, поддразнила она его.
      Лэнс взглянул в ее прекрасные глаза и почувствовал будто на каких-то волшебных крыльях парит в их синей глубине, как птица в безграничном чистом небе. Его охватило неизведанное ранее чувство покоя и радости.
      Виктория продолжала идти, неотрывно глядя на Лэнса, и оступилась. Когда она начала падать, колдовские чары мгновенно развеялись. Он подхватил ее, не дав ей коснуться земли, и тут услышал, как свистнула и щелкнула о дерево пуля. Закрывая Викторию своим телом, он крикнул:
      - Снайпер!
      К тому времени, когда Лэнс с Викторией добежали до машины, его люди уже успели окружить их, чтобы снайпер не мог прицелиться. В машине Лэнс велел ей лечь на сиденье, чтобы ее не было видно. Затем приказал осмотреть окрестности и записать имена всех, кто окажется поблизости.
      - И найдите пулю, - добавил он, садясь за руль.
      Он вел машину на предельной скорости, проклиная себя за то, что отвлекся от выполнения своих обязанностей, из-за чего Викторию чуть не убили.
      Лишь только он подумал о ней, как перед его мысленным взором возникли ее глаза. "Она скоро будет общаться с членами правящей семьи и забудет о тебе". Опыт всей его жизни подсказывал, что в дальнейшем случится именно так. Его зубы сжались.
      - Можно мне сесть? - спросила она, нарушая тяжелую тишину, повисшую в машине.
      Лэнс огляделся, не преследует ли их кто-нибудь.
      - Да.
      Когда она села, он увидел, как дрожат ее руки.
      - Кто-то стрелял в меня, - сказала она, начиная осознавать, что произошло. - Кто-то попытался меня убить.
      - Полагаю, Удав испугался, что вы сможете вспомнить что-то еще, и он будет опознан.
      - Я знаю, что Удав - не Малколм, но я теперь уверена, что Малколм участвовал в моем похищении.
      - А я уверен, что сообщником Малколма является местный житель, которого вы знаете и который боится, что вы сможете узнать его, случайно встретив на улице. - Морщинка между его бровей стала глубже. - Я все думаю, не разыграли ли между собой Малколм и Креншоу ссору, чтобы отвести подозрения от Креншоу.
      - Вполне возможно. Ллойд знает, что я его не выношу. Всю жизнь терпеть не могла. Если бы только он не занимал полицейскую должность... Новый приступ дрожи не дал ей закончить. Немного успокоившись, она с благодарностью взглянула на Лэнса. - Вот уже второй раз вы спасаете меня.
      Грэйсон мрачно смотрел на дорогу.
      - Я не должен был разрешать вашу встречу с Малколмом. С этого момента вы будете беспрекословно выполнять все мои распоряжения.
      Выслушав столь строгое приказание, Виктория улыбнулась.
      - Так точно, капитан. Слушаюсь, сэр.
      Лэнс не ожидал, что она так легко согласится, и с удивлением взглянул на нее.
      - Я не шучу, - сказал он.
      Она улыбнулась еще шире.
      - Я же дала вам слово. Здесь командуете вы.
      От ее улыбки ему стало не по себе. "Помни, что она никогда не будет твоей. Любовь для тебя не существует. Тобой движет одно только чувство чувство долга. Ты должен оберегать принцессу и возвратить ее герцогу целой и невредимой".
      На полпути к дому Виктория почувствовала голод.
      - Прошу меня извинить, капитан Грэйсон, но не могли бы мы где-нибудь поесть?
      Лэнс посмотрел в зеркало. Никто их не преследовал.
      - Мы могли бы заехать в Вэйлшир в пяти милях отсюда. Там есть кафе, где очень хорошо готовят.
      В кафе он выбрал столик в дальнем углу.
      - Садитесь, - велел он Виктории и сел рядом с ней так, чтобы видеть входную дверь.
      Она знала, что он сел рядом, чтобы лучше защищать ее, но ей было все равно, по какой причине он оказался к ней так близко.
      - Здесь уютно, - отметила она, позволив себе прислониться к его плечу.
      - Отодвиньтесь подальше в угол. Я хочу, чтобы вас не видели.
      Она отметила, что он остался сидеть, где сидел, и между ними образовалась пустота. И еще она заметила, что сразу после выстрела он стал прежним, холодным и отстраненным капитаном Грэйсоном, выполняющим свой долг. Даже когда она согласилась с ним, не споря, он не смягчился.
      Бесчувственный солдат, невозмутимый защитник, готовый отдать жизнь за нее, снова одержал верх над его человеческой сущностью, которую он старался спрятать от людских взоров, не желая ни с кем сближаться. Чем лучше Виктория понимала Лэнса, тем больше он ей нравился.
      - Мне кажется, вы боитесь меня. Опасаетесь, что мне удастся разрушить броню, за которой вы прячете свое сердце.
      Он нахмурился.
      - Я стараюсь сохранить вам жизнь. Вам сегодня удалось отвлечь меня, и вас сразу же чуть не убили.
      Виктория улыбнулась.
      - Надеюсь, вам доставляет удовольствие, когда я отвлекаю вас.
      - Для меня ваши игры - только лишнее беспокойство.
      Раздражение в его голосе говорило: ему было неприятно, что он отвлекся от выполнения своего долга. Но она помнила, что видела затаенный призыв в глубине его глаз.
      - Мне кажется, что я вам нравлюсь.
      Он невозмутимо взглянул на нее.
      - Мое отношение к вам не имеет никакого значения.
      - А я думаю, что имеет, и очень большое, возразила она. - Потому что вы мне тоже нравитесь.
      Она удивилась, что смогла произнести слова признания, но ей уже стало ясно, что легкий флирт не мог подействовать на капитана Грэйсона.
      - Я вам нравлюсь, потому что защищаю вас.
      Когда вы окажетесь в безопасности, мое присутствие покажется вам надоедливым.
      - Такого я даже вообразить не могу.
      - Как только великий герцог признает вас как свою дочь, за вами начнут ухаживать молодые люди из королевских семейств всей Европы.
      - Думаю, что мое прошлое привлечет мало желающих ухаживать за мной.
      - Важно только то, кто ваш отец. Как только вы станете одной из Тортонов, ваше прошлое не будет иметь для них никакого значения.
      Она нетерпеливо взглянула на него. Почему он никак не поймет?
      - Даже если их лица не искривятся от презрения, они будут шептаться за моей спиной.
      Он пожал плечами.
      - В любом случае вы не станете общаться с теми, кто может попрекать вас прошлым. Имейте также в виду, что великий герцог очень богат. Его деньги обеспечат вам уважение большинства.
      Виктория была вынуждена признать его правоту. Но ее не интересовал никто, кроме Лэнса.
      Подошла официантка, чтобы принять заказ, и они замолчали.
      Когда официантка отошла, Лэнс связался со своими людьми. Они уже установили, что стреляли из чердачного окна соседнего дома. Дом был пуст, задняя дверь взломана, окно открыто. Стрелявший не оставил следов. Сейчас сотрудники Лэнса опрашивали соседей.
      - Стреляли из дома Грейнджеров? - переспросила Виктория, когда он закончил говорить.
      - Да.
      - Вы опять сказали мне не все.
      Он взглянул на нее. Она оказалась права. Его подозрения превратились в уверенность. Никто, кроме Виктории, никогда не разгадывал, о чем он думает. Он не мог понять, как ей удается проникать в его мысли.
      - Я начинаю думать, что преступником может быть кто-то из тех, с кем я работаю. Когда ваш похититель не пришел к тому домику в лесу, я решил, что он намеревался сообщить о вас при получении выкупа или просто хотел бросить вас там. Но, когда никто не явился за выкупом, я решил, что он знает о вашем спасении, то есть либо сам участвует в нашей операции, либо тесно связан с нами. Мы специально не допрашивали Малколма до дня передачи выкупа, чтобы никто не узнал, что вы спасены.
      - Значит, Малколм никого не мог предупредить.
      - Мои люди вне подозрений, поскольку я точно знаю, кто где находился все время. Но после вашего спасения мы обратились в полицию Тортонбурга за помощью, потому что у нас слишком мало людей, чтобы своими силами окружить место передачи выкупа. Я хотел, чтобы преступник не ускользнул от нас. Лэнс помолчал. - Сегодня я созвал моих людей к дому Малколма, поэтому мне пришлось снова обратиться в полицию за помощью. Я вызвал тех же полицейских, что и в прошлый раз. Они должны были окружить дом Малколма. Все получили строгое указание не общаться с местной полицией. Распоряжения я отдал за пятнадцать минут до нашего приезда. Следовательно, стрелявший в вас имел возможность узнать о моих действиях в течение тех пятнадцати минут.
      - И ему было Известно, что Грейнджеры уехали отдыхать. - Виктории стало так плохо, что она почувствовала приступ тошноты. - Я знаю, что Грейнджеры всегда сообщают полиции о своем отъезде, чтобы патрульные внимательнее смотрели за их домом.
      Лэнс молчал, обдумывая ее слова.
      - Ваш похититель знаком с Малколмом и служит в полиции. Значит, это Ллойд Креншоу. Как вы думаете, его можно подкупить?
      Виктория вспомнила злобную усмешку Ллойда и утвердительно кивнула.
      - Хоть он и сержант полиции, я никогда не доверяла ему. И знаю, что он зол на меня. Он два раза пытался назначить мне свидание и оба раза получал отказ, после чего стал говорить мне колкости всякий раз, когда мы встречались. Думаю, что он похитил бы меня без колебаний.
      - Ко времени нашего возвращения мои люди уже будут знать, курит ли он и есть ли у него кольцо.
      В памяти Виктории возник образ Креншоу, и она похолодела.
      - Он курит, а на руке носит большой перстень с печаткой. Его рост и телосложение такие же, как у Удава. Очень возможно, что он и есть мой мучитель.
      Лэнс по рации приказал немедленно арестовать Креншоу, а также изучить его личное дело.
      Через несколько минут раздался сигнал вызова.
      Лэнс выслушал сообщение, пробормотал проклятие и распорядился сделать все возможное, чтобы найти Креншоу.
      Виктории стало ясно, что Ллойд Креншоу исчез.
      - Два часа назад Креншоу явился в полицейский участок и взял отпуск по семейным обстоятельствам. Мои люди уже ищут его.
      Виктории стало вдруг очень холодно, и она задрожала.
      - Мне становится плохо от одной только мысли, что он прикасался ко мне.
      - Если он окажется вашим похитителем, я сам арестую его.
      Виктория увидела в глазах Лэнса такое сильное желание защитить ее, что ей сразу стало тепло и спокойно.
      Глава 8
      Когда они наконец остановились у коттеджа Грэйсона, у Виктории вырвался вздох облегчения. Она почувствовала себя дома. Ей так хорошо здесь, потому что дом принадлежит Лэнсу. Да и само его присутствие оказывало на нее целительное действие, хоть он и старался выдерживать дистанцию между ними.
      "Не следует давать дружбе перерасти в нечто большее, - решила она. - Я не должна позволить себе влюбиться в него". Очень возможно, что пробить стену отчуждения, которой Лэнс окружил себя, не удастся. А кроме того, он, возможно, прав, и ее тянет к нему только потому, что он защищает ее. Когда она не будет нуждаться в его защите, чувство к нему изменится.
      И вообще она мечтала полюбить совсем не такого человека, как Грэйсон. Ей нужен кто-то более открытый, нежный, романтичный.
      - Что же нам теперь делать?
      - Ждать. Мы будем ждать, пока мои люди не найдут Креншоу.
      - А если стрелял не он?
      - Мы будем искать снайпера и обязательно его найдем.
      Виктория вспомнила, как близко пролетела пуля, и ее внезапно охватил запоздалый страх не только за себя, но и за Лэнса.
      - А если снайпер найдет нас раньше, чем мы его?
      - О моем коттедже не знает никто - ни мои люди, ни посторонние. И я послал группу сотрудников охранять совсем другой дом. Если мой план сработал, снайпер уже должен следовать за ними. А там его будет ждать засада.
      Виктория представила себе, как Удав попадает в ловушку, и улыбнулась.
      - Хорошо бы.
      - Если нам хоть немного повезет, то уже очень скоро вы сможете жить во дворце, - сказал он, но от одной мысли о расставании с Викторией его душа наполнилась грустью.
      - Мне будет не хватать вашего коттеджа, - честно сказала она. - Я успела полюбить его.
      Он прекрасно знал, какие роскошные комнаты ждут ее во дворце.
      - Я уверен, что как только вы увидите ваши апартаменты во дворце, о моем доме вы даже не захотите вспоминать.
      - А если вспомню, вы разрешите мне навестить вас?
      Лэнс представил себе, как будет жить в своем коттедже без Виктории, и его неожиданно охватило чувство одиночества - настолько сильное, что подобного он не испытывал даже в сиротском приюте. Нельзя позволять Виктории так глубоко проникать в его душу.
      - Не думаю, что ваше решение будет разумно.
      - Вы очень неуступчивы, но и я упряма не меньше вас. Я буду вашим другом, несмотря ни на что.
      Лэнсу очень хотелось, чтобы она стала его другом.., больше, чем другом. "Когда она войдет в семью Тортонов, у нее просто не останется на меня времени".
      - Не следует обещать того, чего вы не сможете сделать, - кратко ответил он, повернулся и направился в свой кабинет.
      Виктория пошла следом. У двери кабинета она остановилась и подождала, пока он не повернулся к ней лицом.
      - Я никогда не обещаю того, чего не смогу сделать, - уверенно заявила она, гордо подняла голову, повернулась и пошла в свою комнату.
      Лэнс стоял и смотрел на то место, где она только что была. Он хорошо усвоил уроки, которые ему преподнесла жизнь, и не собирался сближаться ни с кем. Но как же прекрасны синие глаза Виктории, забыть их он никогда не сможет.
      Виктория сидела на кровати, поджав ноги, и пыталась запомнить имена и лица из альбома герцогини. Но лицо капитана Грэйсона все время появлялось перед ее мысленным взором, заслоняя собой изображения на фотографиях. Улыбка блуждала на ее губах. Ему не удастся так легко отделаться от нее. Он тоже живет во дворце. И она докажет ему, что может быть его другом.
      Больше, чем другом. От такой мысли кровь бросилась ей в лицо. Конечно, будет трудно. Он не верит в любовь. Стать ему просто другом - и то являлось почти невыполнимой задачей. Да и ее мир перевернулся, и она уже не могла доверять своим чувствам так, как раньше.
      Отложив мысли о капитане Грэйсоне в дальний уголок памяти, она вернулась к изучению альбома.
      На следующий день Виктория приступила к приготовлению обеда для Лэнса. Пока она исследовала содержимое шкафов, морозильной камеры и холодильника, в кухню вошел Грэйсон.
      - Что вы ищете?
      - Я хочу приготовить для вас настоящий домашний обед. Я нашла не так уж много продуктов, но достаточно, чтобы угостить вас макаронами с сыром и овощами.
      Ему стало не по себе. Он никогда прежде не встречал столь настойчивых особ. И не мог представить себе, что в мире найдется женщина, от одного присутствия которой его холостяцкое жилище превратится в уютный дом.
      - Не вижу причин, по которым вы должны готовить мне еду.
      Ее лицо озарила радостная улыбка.
      - Я приготовлю обед для себя, а вы можете разделить его со мной.
      Он вышел, качая головой: "Когда принцесса Виктория станет жить во дворце, она забудет меня".
      Ему хотелось обнаружить Креншоу как можно скорее, чтобы Виктория смогла переселиться во дворец.., и тогда он, капитан Лэнс Грэйсон, снова станет тем, кем был всегда - телохранителем.
      - Обед готов, - услышал он голос Виктории, стоявшей возле двери его кабинета.
      Лэнс уже давно чувствовал ароматы, распространявшиеся из кухни. Его коттедж начал принимать вид настоящего уютного дома, о котором он мечтал всю жизнь и которого у него никогда не было. Он поднялся и направился в кухню следом за Викторией. Красные свечи, горевшие на столе, делали обстановку настолько интимной, что неожиданно для себя самого он смутился. Виктория выглядела обворожительно. Ее глаза показались ему огромными и еще более синими, а в темных волосах играли и переливались золотые блики.
      - Мне должны позвонить. Я поем в кабинете, заявил он, взял свою тарелку и направился к двери.
      Виктория пошла рядом с ним.
      - Вы, возможно, понимаете, что человек не должен быть похожим на уединенный остров в пустынном океане. Я не могу поверить, что вы не испытываете одиночества в той клетке, в которую сами заключили себя.
      Он повернулся к ней.
      - Лучше испытывать одиночество, чем страдать от разочарования.
      - Я никогда не разочарую вас.
      Ее заявление оказалось последней каплей. Силы Лэнса иссякли. Он не мог более держать себя в руках. Поставив тарелку на стол в холле, он шагнул к Виктории.
      - Возможно, вы станете самым горьким разочарованием в моей жизни.
      Его руки сомкнулись вокруг нее, и он прижался губами к ее губам.
      Лэнс никогда не думал, что поцелуй может оказаться таким сладостным. Все его существо стремилось к ней. Он хотел, чтобы она принадлежала только ему. "Она оставит тебя", - прозвучал у него внутри знакомый голосок. Ему стало так больно, что он поморщился. Собравшись с силами, он разомкнул кольцо своих рук.
      - Я не должен так вести себя. Простите меня.
      - Но я совсем не против. - Виктория удивилась, что еще может говорить. Радость звенела в ее теле, и жизнь никогда еще не казалась ей такой прекрасной и яркой.
      Ее целовали и раньше, но теперь она узнала, что такое настоящий поцелуй. Она впервые почувствовала себя желанной. Губы Лэнса пробудили в ней ответное желание такой силы, какого она никогда прежде не испытывала. От его прикосновения она вся вспыхнула, и кровь вскипела в ее жилах.
      - Такого больше не повторится. - Казалось, Лэнс обещает это себе, а не ей.
      Она смотрела в его непроницаемое лицо, пытаясь найти хоть намек на какое-нибудь чувство.
      Его губы были крепко сжаты, и она поняла, каких сил ему стоит сохранять самообладание.
      Виктория грустно улыбнулась уголком губ.
      - Мне очень жаль, что не повторится.
      - У вас впереди вся жизнь. Когда вы станете жить во дворце, то будете рады, что сегодня я повел себя сдержанно.
      Лэнс повернулся на каблуках, взял со стола тарелку и скрылся в кабинете.
      Виктория остановилась у двери, глядя, как он садится за рабочий стол, и честно сказала:
      - Вы действуете на меня так, как никто никогда не действовал. Я была готова позволить вам соблазнить меня. И, может быть, мы оба потом сожалели бы о случившемся. Я не собираюсь повторить судьбу моей мамы.., быть вынужденной из-за беременности выйти замуж за неподходящего человека. Но возможно, что вы для меня самый подходящий человек. Очень, очень возможно. И я хотела бы убедиться в правоте своих предположений.
      Лэнс внимательно смотрел на нее. Она говорила так искренне, что он едва не расслабился. Чтобы укрепить броню вокруг своего сердца, ему пришлось вызывать в памяти страшные картины своего детства.
      - Вы просто благодарны мне за ваше спасение, повторил он то, что считал истиной. - Когда все закончится, вы будете рады распрощаться со мной и обрести более интересных друзей.
      - Но мои чувства к вам значительно глубже, чем просто благодарность.
      Лэнс вздохнул.
      - Нам больше не о чем говорить.
      Виктория подошла к нему и поцеловала в лоб.
      - Как скажете, - улыбнулась она, будто смеясь над его словами, и вышла из кабинета.
      Лэнс сидел неподвижно, чувствуя, как от ее поцелуя сначала загорелось лицо, а потом всего его охватил жар. "Она принцесса, и великий герцог выдаст ее замуж за принца". А телохранитель Грэйсон не будет делать ничего такого, что может в будущем доставить ей неприятности.
      Когда Виктория вернулась в кухню, ее губы все еще помнили его поцелуй. Виктория и Лэнс были знакомы всего несколько дней, а в любовь с первого взгляда Виктория не верила никогда. Но она и не влюбилась с первого взгляда. Она сначала даже не верила Лэнсу. Зато теперь доверяла ему полностью. Может быть, ее чувство к нему еще и не стало любовью, но ее так сильно тянуло к нему, что долго не видеть его для нее было мучительно.
      Она села за стол, опустив руки на колени. Завороженно глядя на пламя свечи, пробормотала:
      - Что же мне теперь делать?
      - Я скажу, что тебе теперь делать, - раздался знакомый шепот, шепот Удава.
      От ужаса Виктория не смогла пошевелиться.
      Удав нашел ее! Она взглянула туда, откуда шел звук.
      Креншоу стоял около двери, направив на Викторию пистолет с глушителем.
      Виктория оцепенела.
      - Так это были вы!
      - Если бы ты так высокомерно не отвергла меня, я бы дважды подумал, прежде чем соглашаться на предложение Малколма. - Он скорчил гримасу, означавшую усмешку, и в его лице появилось что-то крысиное. - Правда, речь шла о таких огромных деньгах, что я бы все равно согласился. - Усмешку сменила злоба. - Но сначала вмешалась твоя сестра, а потом появился капитан Грэйсон. После того как я расправлюсь с тобой, я заставлю их заплатить мне за все. Я, видишь ли, не люблю, когда мне мешают.
      Страх Виктории за жизнь сестры и Лэнса оказался сильнее страха за свою жизнь.
      - Не думаю, что Малколм простит вас, если вы причините вред Рэчел.
      - А плевать я хотел на Малколма! Я могу все сделать и без него.
      Он поднял пистолет повыше, целясь ей в лицо.
      Свои руки Виктория держала под столом. Быстрым движением она опрокинула стол и упала на пол, прячась за ним. Тарелки, свечи, столовые приборы не успели еще долететь до пола, как Виктория уже кричала во всю силу своих легких:
      - Здесь Креншоу! Он вооружен!
      Креншоу не мог видеть ее, но все равно выстрелил в стол. Пуля пробила дерево около ее плеча, - Черт тебя побери, - выругался Креншоу, приближаясь к столу.
      Как только Лэнс услышал крик Виктории и грохот, он бросился в кухню, на бегу доставая пистолет из кобуры. Никогда еще ни за кого он так не боялся, как сейчас. Подбежав к двери, он встал сбоку и ударом ноги распахнул ее. Из кухни тут же раздался приглушенный звук выстрела, и пуля ударила в стену напротив Лэнса.
      Лэнс пригнулся и прыгнул. Креншоу стоял совсем рядом с Викторией, закрытой упавшим столом.
      В прыжке Лэнс успел прицелиться и выстрелить в грудь Креншоу, который пошатнулся, но не упал, а грязно выругался и выстрелил в Лэнса.
      Лэнс ясно видел, что попал в Креншоу, но не успел сообразить, почему тот не падает, как почувствовал тупой удар в грудь. Не обращая внимания на боль, Лэнс хотел выстрелить снова и вдруг понял, что на Креншоу надет бронежилет.
      Тогда Лэнс прицелился в руку, сжимающую пистолет, и спустил курок. Раздался выстрел, Креншоу взвизгнул и выронил пистолет. Лэнс понял, что не промахнулся, следующим выстрелом он прострелил Креншоу ногу, и тот рухнул на пол.
      Виктория вскочила на ноги. Ллойд Креншоу уже сидел на полу и здоровой рукой зажимал рану на ноге. Виктория подняла его пистолет.
      - Крыса! - крикнула она.
      - Малколм тоже здесь?! - заорал Лэнс.
      - Конечно, нет, - простонал Креншоу. - Неужели ты думаешь, что он будет делать грязную работу?
      - Как ты нашел мой дом? - Лэнс стремился поскорее узнать главное.
      Виктория услышала боль в его голосе. Взглянув на него, она увидела расплывающееся красное пятно у него на рубашке.
      - Вы ранены! - Виктория почувствовала страх.
      Опускаясь на колени, Лэнс сказал:
      - Наручники в кабинете, в ящике стола. Принесите их. На столе лежит лист бумаги с координатами моего дома. Позвоните по номеру, который написан на листе, и скажите моим людям, чтобы они поторопились.
      Виктория видела, что силы покидают Лэнса.
      Она стремглав бросилась в кабинет, дрожащими пальцами набрала номер и передала сообщение.
      На все ушло меньше минуты, но Виктории показалось, что прошла вечность. Она вытащила из стола наручники и кинулась на кухню.
      - Наденьте на него наручники, - велел Лэнс.
      Креншоу начал протестовать:
      - Вы не имеете права, я ранен...
      Не обращая внимания на его слова, Виктория защелкнула наручники.
      - Держите его под прицелом до прибытия моих людей.
      Сказав это, Лэнс потерял сознание. Виктория бросилась к нему, не отводя пистолет от Креншоу.
      - Милый мой, любимый, не смей умирать! вскричала она, опускаясь на колени рядом с Лэнсом. Схватив скатерть, она прижала ее к ране, пытаясь остановить кровь.
      Послышался звук приближающегося вертолета.
      - Скорее, скорее, - неистово повторяла Виктория, будто ее слова могли помочь.
      Вскоре распахнулась дверь, и в кухню вбежали незнакомые Виктории мужчины. Двое направились к Креншоу. Остальные собрались вокруг нее и Лэнса.
      - Капитан Грэйсон тяжело ранен. - Ком в горле мешал ей говорить, но она продолжала:
      - Вы должны спасти его.
      Один из прибывших, очевидно, врач, только взглянул на Лэнса и распорядился: