22

ВРЕМЯ УМИРАТЬ

ВЫБРАВШИСЬ из подземелья, Великий магистр двинулся по длинной спиральной лестнице, которая заканчивалась дверью. Дорогу освещали только два смоляных факела.

Джаг глазам своим не верил: движения Великого магистра были быстры и уверенны. Тогда как сам он словно заново почувствовал все болячки, приобретенные с тех пор, как «Одноглазая Пегги» высадила их с Крафом в Имарише. Мысли о старом волшебнике привнесли в сознание двеллера новую боль и больно кольнули в сердце. Он легко мог представить состояние Великого магистра, когда тот узнает, что друга, с которым он долгие годы делил приключения и опасности, больше нет в живых.

Отогнав эти мысли, двеллер сосредоточился на грядущей стычке. Атаковать Альдхрана Кемпуса в его логове было крайне рискованно. Сила этого человека не подлежала сомнению, ведь помимо всего прочего ему почти удалось захватить неожиданной атакой Рассветные Пустоши, разрушив большую часть города.

Великий магистр помедлил у двери над лестницей, позволяя шедшим за ним воинам перевести дух, и прислушался.

Из-за двери до Джага донеслись вопли гоблинов. Очевидно, атака на ворота началась — и застала она защитников замка врасплох.

По кивку Кобнера Великий магистр распахнул дверь настежь и шагнул в открывшуюся за ней большую комнату. Назначение ее выдавали полки и стояки с оружием и латами. С десяток гоблинов как раз подбирали себе оружие, но, когда Кобнер с гномьим боевым кличем повел свой отряд в атаку, сопротивлялись они недолго.

Великий магистр повел отряд дальше, свернув за дверью оружейной направо, к широким каменным ступеням, которые вели к залу на нижнем этаже. Судя по всему, западная часть замка покоилась на более низком основании, чем восточная.

Неожиданно разноцветный куб в руках у Джага словно встрепенулся. Двеллер попытался его удержать, но тут его самого сбила с ног и перебросила через перила какая-то неведомая сила. Он повалился наземь, а сила эта потащила его дальше, к широкому дверному проему за лестницей, по которой спускались Великий магистр и воины.

— Джаг! — воскликнул встревоженный Рейшо и прыгнул вслед за ним через перила.

Двеллера переворачивало и жестоко било о каменный пол, руки его, казалось, вот-вот вырвутся из суставов, но он тем не менее все крепче сжимал в них Книгу Времени. Джаг позвал Великого магистра, но, наверное, голос его за воплями гоблинов услышан не был.

Только сейчас, когда уже было слишком поздно, он увидел, как в зале появились десятки гоблинов, а в центре дверного проема возник сам Альдхран Кемпус, который, повелительным жестом воздев руку, призывал Книгу Времени, используя силу красного камня, что парил у него над ладонью. Возможно, дотронуться до него Альдхран и не мог, но магия камня мощно воздействовала на остальные части Книги Времени.

Итак, они снова попали в ловушку. Альдхран Кемпус каким-то образом узнал об их появлении; вероятно, один из гоблинских шпионов сумел все же обмануть бдительных гномов и эльфов и ускользнуть.

Невидимая сила бросила двеллера перед Альдхраном; Джаг из последних сил препятствовал Книге Времени вырваться из его рук и устремиться к волшебнику.

Альдхран Кемпус держался прямо и заносчиво, видно было, что он абсолютно уверен в себе. Недобро усмехнувшись, он кивнул двеллеру, словно приветствуя его появление, после чего поднял голову и посмотрел на Великого магистра, который вел воинов по лестнице.

— Здравствуй и ты, Великий магистр Фонарщик. А ты ведь не верил, что все будет так, как я говорил. Как видишь, я все же добрался до Книги Времени, а ты потерял своего доброго друга Крафа.

Спрыгнувший с лестницы Рейшо рванулся к Джагу, но Альдхран ловким движением выхватил из ножен сверкающий меч и поднес его лезвие к горлу двеллера.

— Останови их, Фонарщик, не то, клянусь всеми темными тварями, я прикончу твоего ученика и скормлю его гоблинам.

Великий магистр поднял руку, призывая своих воинов остановиться. Эльфы, гномы и люди собрались вокруг него, с гневной решимостью разглядывая превосходящие силы противника.

— Чего ты хочешь, Альдхран Кемпус? — спросил Великий магистр.

— Ничего. — Альдхран поднял красный камень. — Я уже получил то, что намеревался. Ты думал, что, если твой ученик той ночью на корабле сбежит, тебе удастся выиграть время, и готов был заплатить болью, а возможно, и жизнью, лишь бы мне не досталась Книга Времени. А вместо этого твой ученик сам принес ее мне.

Он помедлил и добавил:

— Как я и запланировал подобное после его побега.

— Тебе ее не получить, Альдхран Кемпус, — сказал Великий магистр.

— Ошибаешься: Книга Времени уже у меня. Но я и в самом деле долго бы ее еще не получил, если бы ты много лет назад не нашел на том кладбище в Мысе Повешенного Эльфа тайник Виоса Тролта. Только оставивший его волшебник знал, как лорд Харрион поступил с Книгой Времени. Тролт собирался отправиться за ней сам, но ему не хватило на это храбрости, делиться же столь ценными сведениями он ни с кем не пожелал.

— Могу понять, по какой причине перспектива доверить подобные сведения тебе может вызвать серьезные сомнения, — заметил Великий магистр.

Альдхрана, похоже, эти слова нимало не оскорбили; он от души расхохотался.

— Что ж, я и не рассчитывал заключать с тобой сделки на доверии. Хотя и делал подобное предложение много лет назад, когда хотел узнать, где находится Книга Времени.

— Тогда мне это тоже не было известно, — сказал Великий магистр. — Только твои постоянные вопросы навели меня на мысль, что ответ можно найти в Библиотеке. Так я и разыскал дневник Виоса Тролта, который долго не мог расшифровать и поэтому-то столько времени с ним возился.

— Ты отлично справился с этой задачей, мои поздравления. И теперь настало время получить награду. Мне.

Альдхран глянул сверху вниз на Джага.

— Ну же, двеллер, раскрой Книгу Времени, чтобы я мог завершить соединение ее частей.

— Нет, — сквозь зубы яростно выдохнул Джаг, — ни за что.

— Тебе придется это сделать.

Альдхран повел ладонью, и двеллер почувствовал, как его способность к сопротивлению стремительно размывает, словно песчаные замки в прилив.

Он в ужасе увидел, как его собственные руки раскладывают сверкающий тессеракт Книги Времени. Яркие огни внутри камней стремительно заплясали, превращаясь в лихорадочный вихрь цветных бликов.

Альдхран снова взмахнул рукой, и красный камень поплыл к предназначенной для него полости внутри тессеракта. Когда последняя часть книги приблизилась к отверстию, в воздух взвился сноп искр.

В сознании двеллера зазвучал знакомый голос.

«Пора, библиотекарь Джаг. Теперь наши цели объединяются».

Он сразу же узнал голос богомола.

«Уступи мне место. Я с ним справлюсь. Именно для этого я был создан, и именно этого так долго ждал».

Доверившись этому голосу, двеллер сосредоточился, и через несколько мгновений Книга Времени в его руках с легким щелчком превратилась в единое целое. Разноцветный куб ярко вспыхнул, но Джаг по-прежнему не выпускал его, не желая отдавать в руки Альдхрана Кемпуса.

И тут луч света очертил проем в пустом пространстве между гоблинами и воинами Великого магистра. С другой стороны проема, на горной тропе, где двеллер его впервые и увидел, стоял богомол.

Альдхран, похоже, совершенно не удивился, увидев это странное существо.

Слишком поздно роящиеся в мозгу Джага подозрения превратились в уверенность. Его обманули! Богомол не всю жизнь прожил в Междумирье — это выдавали мелкие детали в его рассказах, и то, как он без особого труда стал вводить в свою речь упоминания о точном времени. Более того, он постоянно отпускал шуточки и остроты, которые строились на временной последовательности событий.

Вспомнив слова Органа Тала в оазисе Выбеленных Костей, который только и остался от города Сладкая Роса, двеллер не очень удивился, когда Альдхран Кемпус произнес:

— Здравствуй, брат; давненько же мы с тобой не виделись.

— Очень давно, — согласился богомол.

Он шагнул вперед, и его тело стало стремительно меняться, превращая его в близнеца Альдхрана.

«Они и есть те два брата, о которых говорил Тал», — понял Джаг. Зная, что страшного зла, которое представляют собой эти два существа, мир не выдержит, двеллер решился на отчаянный поступок. Поднырнув под меч Альдхрана Кемпуса, он пнул его в лодыжку. Тот взвыл от боли, и заклятие, под властью которого находилась Книга Времени, на мгновение ослабло.

Освободившись от сковывавшей его силы, Джаг бросился бежать, одновременно лихорадочно поворачивая части тессеракта; Альдхран тем временем скомандовал гоблинам схватить двеллера. Тот по-прежнему отчаянно пытался заставить части Книги Времени разойтись, чтобы можно было высвободить красный камень в ее середине.

Один из гоблинов метнул в него копье, от которого Джагу удалось увернуться, но тяжелое древко задело за его ноги, и двеллер споткнулся. И в этот момент, падая, он сумел-таки разобрать Книгу Времени. Когда красный камень сдвинулся со своего места, луч, бивший из разноцветного куба, иссяк.

Джаг перекатился на бок, растянулся на каменном полу зала и, стараясь одной рукой поймать красный камень, а другой не выпустить Книгу Времени, увидел, как отверстие в Междумирье захлопнулось в момент, когда брат-близнец Альдхрана Кемпуса лишь наполовину находился в этом зале. Разрубленный пополам, он упал на пол. Голова того, кого двеллер видел до сих пор в образе богомола, подпрыгнула на каменном полу; в широко раскрытых глазах светилось недоумение.

— Не-е-ет! — взвыл Альдхран Кемпус, бросая на Джага безумный взгляд. — Клянусь тьмой, половинчик, твоя смерть будет ужасна!

С его ладони сорвалась, издавая зловещий треск, ветвистая молния.

Двеллер все еще стоял на коленях, пытаясь отыскать красный камень; шансов спастись у него не было. Он смотрел, как разряд молнии летит ему в грудь, и понимал, что пришел конец.

Внезапно, словно из ниоткуда, появился деревянный посох с загнутым навершием, который, словно стрела, пролетел между двеллером и сгустком энергии и уперся в пол перед Джагом.

Молния ударила в посох, и от силы этого удара ряды гоблинов и стоявших с Великим магистром воинов отшвырнуло назад, а сама она, отразившись от спасшего двеллера препятствия, устремилась вверх и выбила из потолка огромный кусок камня.

Все остальные звуки исчезли; стоявший на коленях Джаг словно оглох. Однако мощные волны энергии, расшвырявшие гоблинов и воинов Великого магистра, как листья на ветру, его не коснулись. Двеллер поднял голову, глядя на защитившего его незнакомца в мантии; его остроконечную шляпу и невозможно длинную и тощую фигуру спутать было ни с чем не возможно.

— Краф… — внезапно охрипшим голосом произнес Джаг.

На губах старого волшебника зазмеилась ехидная улыбка.

— Как вижу, ты думал, что меня можно уничтожить, просто насыпав сверху немного песочка?

— Нет, — сказал двеллер, припадая к ногам волшебника.

— Подмастерье, — сурово произнес Краф.

Джаг немедленно разжал руки, а волшебник направился в центр зала, не отводя глаз от Альдхрана Кемпуса.

— Я Краф, нередко прозываемый Беззаконным и Безверным, — произнес он звучным голосом. — Я родился воином и научился быть волшебником. Я убивал, воевал, создавал империи и доводил их до погибели. И я породил величайшее зло, известное этому миру.

Двеллер ушам своим не мог поверить.

— Мне были ведомы гордость и стыд, я пробовал на вкус победу и поражение, проливал кровь врагов и свою собственную, — продолжал Краф, останавливаясь в центре зала. — Я сражался потому, что мне это было по вкусу, а еще потому, что мне нечего было делать.

Джаг прижал к себе Книгу Времени, чувствуя бьющее из нее могущество.

— Я многое повидал на своем долгом веку, но только однажды заслужил симпатию того, кто стал мне другом, несмотря на все мои недостатки, многие из которых были ему неизвестны.

В глазах старого волшебника вспыхнуло зеленое пламя. Вокруг него вихрем закружился ветер.

— И я знаю, что ты, Альдхран Кемпус, и твой брат, чье обезглавленное тело лежит сейчас перед тобой, проникли в Междумирье, чтобы похитить Книгу Времени. Я пришел убить тебя как за прошлые преступления, так и за боль, которую ты причинил моему другу.

Он глубоко вдохнул и продолжил холодно:

— Я уничтожу тебя, Альдхран Кемпус, так что защищайся, если можешь.

Альдхран выкрикнул слова заклятия, и из-за его спины ударил шквал ветра, сбивая с ног как воинов, пришедших с Великим магистром, так и гоблинов.

Рейшо прорвался наконец к двеллеру и встал рядом с ним, а Кобнер тем временем плел сеть смертоносной стали, защищая Великого магистра. Джессалин взбежала по лестнице, стреляя в гоблинских лучников на балконе, что поражали своими стрелами человеческих, гномьих и эльфийских воинов, сражавшихся внизу с их соратниками. Драконетка держалась рядом с ней, выплевывая струи огня и когтями вцепляясь врагам в глаза.

Когда шквал ветра утих, Альдхран с яростным воплем бросился на Крафа, подняв меч над головой и явно намереваясь одним ударом разрубить противника пополам. Старый волшебник одним движением остановил удар меча и нанес свой собственный, который Альдхрану тоже удалось отбить.

Тогда тот выбросил вперед руку. Между ним и Крафом взорвался сгусток энергии, и волшебника сбило с ног и отбросило к открытому настежь входу в зал со двора замка.

Краф, однако, без труда поднялся на ноги, поправил шляпу и, освещенный яркими лучами восходящего солнца, в свою очередь, взмахнул рукой. Не в силах противостоять этому натиску, Альдхран тоже вылетел во двор замка.

Джаг, не желавший упустить ни мгновения, метнулся за ними. Места для маневра в переполненном зале явно не хватало, и тогда он подобрал булаву, которую уронил один из гоблинов, и принялся колотить их по ногам и коленям — а одному, который, на свою беду, наклонился слишком низко, заехал и по голове.

Краф и Альдхран продолжали биться под лучами солнца, которое протянуло розовые пальцы рассвета к Скалистым горам. Тени, падавшие от них на землю, казались гротескно изогнутыми и неестественно длинными. Каждое столкновение посоха и меча вызывало сноп искр, разлетавшихся в разные стороны.

Посмотрев на главные ворота, Джаг увидел, что их створки еще закрыты. Гоблинам до сих пор удавалось отбиваться от нападавших, а теперь те из них, кто стоял на постах на массивной стене, начали прибывать на помощь товарищам, бившимся с небольшим отрядом, уже проникнувшим в цитадель врага.

— Рейшо! — крикнул двеллер. — Джессалин! Главные ворота еще держатся!

Он бросился бежать по истоптанной лошадьми земле; Книгу Времени он сунул в карман, предусмотрительно затянув его перед этим на шнурок.

Внутренний двор имел форму большого прямоугольника, где слева находился учебный плац, а справа — загон для лошадей. Сделав выбор в пользу благоразумия, а не верной смерти, Джаг повернул направо, перелезая через стену загона.

В него полетели стрелы, но потом какой-то гоблин посообразительнее догадался, что стрельбой лошадям наносился ущерб куда больший, чем двеллеру, потому что попасть в лошадь было куда легче, чем в быстроногого половинчика. Джаг бежал, размахивая руками и громко крича, чтобы как можно сильнее напугать лошадей и заставить их броситься на гоблинов, которые пытались его остановить.

Молодой матрос не отставал от приятеля ни на шаг, и гоблины вынуждены были постоянно помнить об угрозе, которую представляла собой смертоносная сабля, мелькавшая в руках Рейшо. Эльфийка между тем метко посылала стрелу за стрелой в любого гоблина, который оказывался в опасной близости от Джага.

Трое гоблинов все-таки обогнали его, но двеллер увернулся от них, проскользнув между ногами какой-то кобылы. Схватив вилы, он бросил их в лицо первого из преследовавших его гоблинов и, не останавливаясь ни на секунду, подбежал к другой лошади, схватил ее за хвост и взобрался ей на круп. Он успел устроиться на ее спине, прежде чем та начала отчаянно брыкаться, заехав копытом прямо в лицо второму гоблину.

Со спины скачущей кобылы Джаг прыгнул на крышу денника. Третий гоблин замахнулся на него мечом, но Джессалин прострелила ему голову.

На краю денника Джаг снова спрыгнул на землю, вскрикнув от боли в поврежденной лодыжке. Гоблинские лучники на стене теперь стреляли в его сторону, и он побежал к воротам, держась к ней как можно ближе. Тут Джага нагнал молодой матрос, и уже под прикрытием верного друга он устремился к лебедкам, которые удерживали подвесной мост в поднятом положении и поднимали металлические ворота.