А потом девочка открыла глаза — таких чистых голубых глаз Дэррик никогда еще не видел. Она позвала маму и потянулась к ней. Женщина подхватила ребенка на руки и неистово прижала к груди.

— Лекарь, — прошептал кто-то.

— Это не просто лекарь, — сказал другой. — Он вытащил ее из лап смерти. Маленькая девочка была уже трупом, а он вернул ее как нечего делать.

Дэррик поднялся и обнаружил, что окружен кольцом людей, глядящих на него с любопытством и подозрением. Он положил руку на меч, едва сдержав порыв выхватить оружие и расчистить себе путь. В глубине сознания хохотал демон.

Внезапно рядом с Дэрриком оказались Тарамис, Рамбал и Палат.

— Идем, — твердо сказал мудрец.

— Это Пророк Света, — охнул кто-то. — Он вернулся.

— Нет, — возразил другой. — Это люди, которые убили Нашедшего Путь и разрушили Путь Мечты. Повесить их!

— Нам надо идти, — повторил Тарамис.

Неужели этого добивался Кабраксис? Что, если его смерть от рук разъяренной толпы позволит демону вновь вступить в мир людей? Дэррик не знал.

Мать, прижимающая к груди дитя, встала на его защиту:

— Никто из вас не посмеет тронуть его. Он вернул мне мою малышку Джениу. Если это тот, кто убил Нашедшего Путь, то я скажу, что он сделал это ради добра. Этот человек — чудотворец, он избран Светом.

— Нашедший Путь вел вас к демонам, — провозгласил Тарамис. — Если бы мой друг не убил слугу ложного Пророка Света, все вы были бы обречены на Огненную Преисподнюю.

Дэррик почувствовал слабость, его затошнило. Он не герой, он не святой. И он заставил себя разжать руку, держащую Гнев Грозы.

Медленно, неохотно настрой толпы менялся, люди, желающие тотчас же вздернуть нечестивцев, уступили тем, кто хотел разобраться, что же на самом деле происходило в Церкви Пророка Света.

А ошеломленный Дэррик смотрел, как ведут к нему раненых друзей или родственников, заклиная его излечить их. Он повернулся к Тарамису:

— Что мне делать?

Мудрец взглянул на него:

— Выбор за тобой. Ты можешь взойти на корабль и позаботиться о своих нуждах или можешь остаться на время здесь и позаботиться о нуждах других.

Дэррик обвел взглядом огромную толпу:

— Но их так много.

На причале уже лежали две дюжины носилок с умирающими мужчинами и женщинами. Люди взывали к нему, умоляя помочь своим родным и товарищам.

— И моя сила, — пробормотал Дэррик. — Она же не от Света.

— Нет, — согласился Тарамис. — Только послушай меня. Откуда ты знаешь, что в данный момент Свет не поместил тебя сюда именно для того, чтобы ты нашел свое место в мире?

— Я заражен демоном.

— А еще ты обладаешь великой демонической силой и сможешь сделать много добра, если таков будет твой выбор.

— А что, если, используя эту силу, я потеряю себя? — спросил Дэррик.

— Жизнь — это равновесие, — ответил Тарамис. — Равновесие между Светом и Тьмой. Я не мог бы защищать волю Света так упорно, так целенаправленно, если бы не был подвержен Тьме, ожидающей, когда Огненная Преисподняя сможет поглотить нас. Сталь требует закалки, Дэррик, и человек тоже. Ты проделал длинный путь. Твое настоящее — это баланс между прошлым и мечтами, которые могут к тебе прийти. Ты стоишь между Светом и Тьмой, как врата Кабраксиса, но от тебя зависит, останутся эти врата открытыми или закрытыми. Выбирай — скрывать силу или использовать ее. Ты можешь бояться или применять ее. В любом случае твоя жизнь уже изменилась, отныне и навсегда.

Спокойно, с головой, полной мыслей, с шепотом демона где-то позади, Дэррик смотрел на ожидающую толпу. А потом, вдохнув поглубже, он шагнул навстречу своему будущему, шагнул с высоко поднятой головой, не отверженным, никому не нужным отродьем, но мужчиной, обладающим состраданием и верой. Он пошел к раненым и умирающим и принялся исцелять их, слушая, как в глубине его сознания кричит надрывающийся демон.