Глава 23

Подрагивая безволосыми хвостами и щелкая острыми зубами, крысы текли к Дэррику, Тарамису Простолюдину и другим охотникам за демонами. Бледно-желтый свет фонарей и факелов воинов играл на извивающихся телах мелких злобных хищников, бегущих по бортикам вдоль стен и просто по камням, плывущих в грязной мути канализации, которая смешалась с речной водой, хлынувшей в пролом туннеля за спинами вошедших.

На миг от ужаса кровь застыла в жилах Дэррика — он подумал о том, каково это — быть погребенным на дне коллектора под серой массой мохнатых тел. Остальные бойцы страшно ругались и взывали к Свету, выстраиваясь в цепочку и занимая оборонительные позиции.

Рамбал, высокий, крупный, встал впереди группы. Одним взмахом щита воин сбил в воздухе дюжину прыгнувших на него крыс. Мягкие шлепки их тел о щит зловещим эхом разнеслись по туннелю.

— Держитесь, — приказал Тарамис своим бойцам. — Мне нужна пара секунд.

Крысы прыгали со стен и приземлялись на шлемы и защищенные доспехами плечи воинов. Коготки яростно царапали пластины и кольчуги, требуя крови.

Одно из этих грязных созданий Дэррик рассек от носа до хвоста острым клинком Хоклина. Крысиная кровь брызнула на него, на миг он ослеп на один глаз. К тому времени, как Дэррик вытер с лица кровь, на него бросились еще три крысы, заставив его пошатнуться. Они разом устремились к лицу человека, дрожащий свет факелов плясал на их клыках. Ругаясь на чем свет стоит, Дэррик сбросил с себя мерзких тварей. Они плюхнулись в воду и на миг исчезли, но тут же их оскаленные морды вновь показались на поверхности.

Несмотря на все усилия, воины отступали перед бешеным напором крыс. Мечи и топоры рассекали воздух, проходя в опасной близости от конечностей соратников. Кровь смешивалась с темными сточными водами и белой пеной реки, рвущейся в туннель.

Подводное течение, созданное противостоянием разных вод, едва не сбивало Дэррика с ног, которые и так разъезжались на заросшем илом полу. Он размахивал мечом, поражаясь, как легко и плавно движется оружие. Мертвые крысы и их куски разлетались в разные стороны, ног пытающаяся добраться до человека стая, казалось, не убывала. Острые клыки вонзались в ноги и руки там, где их не закрывала кольчуга.

Тарамис быстро рисовал в воздухе магические знаки. Зеленый огонь следовал за кончиками его пальцев, и завершенный символ вспыхивал изумрудным сиянием. Следующим мановением руки мудрец послал свою формулу вперед.

Знаки взорвались всего в нескольких шагах от него, полыхнув белым. Лучи света пронзали крыс, точно копья, сдирая плоть с их костей и оставляя лишь голые скелеты.

На секунду Дэррик решил, что опасность миновала, Укусы горели, но серьезных ран, таких, которые помешали бы человеку передвигаться, крысы не нанесли. О быть может занесенной заразе придется позаботиться, но только если он выживет сегодня ночью.

— Тарамис, — окликнул Палат, поддерживая одного из товарищей и прижимая ладонь к его шее. — Одна из тварей разорвала Клавину горло и перекусила яремную вену. Если мы не остановим кровотечение, он умрет.

Добравшись по прибывающей воде до раненого, Тарамис осмотрел его и покачал головой.

— Я ничего не могу сделать, — хрипло прошептал он. По пути у них не было возможности раздобыть целебные снадобья, да и золота на них, кстати, тоже.

Лицо Палата окаменело, а кровь товарища продолжала струиться между его пальцами.

— Проклятие, я не собираюсь позволить ему умереть вот так, — сказал седеющий ветеран. — Я проделал весь этот путь не для того, чтобы, стоять и смотреть, как истекает кровью мой друг.

Качая головой, Тарамис повторил:

— Я здесь бессилен.

Ужас сковал Дэррика, проскользнув мимо защиты, которую он пытался воздвигнуть. Если Клавин умрет быстро, придется оставить его тело тут — оставить крысам. А если воин будет умирать медленно, он обречен умирать в одиночестве — потому что члены отряда не могут себе позволить остаться с ним.

С того момента, как Дэррик шагнул в туннель, он отступил в безопасное место, которое он создал в душе когда-то, снося побои и грубые слова отца. Он пытался не позволить смерти Клавина тронуть себя.

Нет, - прошептал Мэт. — Он не должен умереть, Дэррик. Используй меч. Используй меч Хоклина.

— Как? — выдохнул моряк. Возглас утонул в звуке плещущейся воды, бьющейся о стены коллектора.

Эфес, — ответил Мэт. — Надо прижать рукоять к телу Клавина.

Дэррик в отчаянии, не желая видеть, как человек умирает столь постыдным — не для него, конечно, а для самой судьбы — образом, сделал шаг. И как только он двинулся, лезвие меча опять засияло голубым.

Палат шагнул вперед и встал между Дэрриком и раненым.

— Нет! — рявкнул он. — Я не позволю тебе отнять у него жизнь.

— Я не собираюсь убивать его, — сказал Дэррик. — Я хочу попытаться его спасти.

Великан застыл, не собираясь сдвигаться с места.

В эту секунду Дэррик осознал, что он никогда не был и не будет одним из них. Они путешествовали, ели и сражались вместе, но он был и остается чужаком. Только то, что он оказался способен взять меч Хоклина, связало их с ним. В душе Дэррика шевельнулся гнев.

Дэррик, — сказал Мэт, — не поддавайся. Ты не один.

Но Дэррик знал, что это неправда. Он был один всю свою жизнь. В конце концов, даже Мэт покинул его.

Нет, - возразил Мэт. — Твои нынешние чувства не настоящие, они не принадлежат тебе, Дэррик. Это все демон. Это Кабраксис. Он здесь, внизу, с нами. Он знает о нас. Сейчас на перехват вашей группы бегут охранники. Мысли Кабраксиса в тебе. Я пытаюсь удержать его, но демон пользуется твоими слабостями. Не позволяй демону повернуть себя против этих людей. Ты им нужен.

Дикая боль вонзилась в виски Дэррика, перейдя затем в безумные биения, от которых он едва не упал на колени прямо в холодную воду. Рой черных точек кружился перед глазами.

Используй меч, Дэррик, — настаивал Мэт. — Он может спасти вас всех.

— Что я могу сделать? — спросил Дэррик.

Верь, - ответил Мэт.

Дэррик старался изо всех сил, пытаясь отыскать ключ к магической работе. Было бы куда лучше, если бы можно было сказать волшебное слово или что-нибудь еще. Все, что он помнил, — это как действовал меч в доме Эллайджи Кургана, и как он чувствовал себя тогда, и как вело себя оружие, когда освещало берег реки, чтобы люди обнаружили туннель, который искали. Дэррик понимал: дело не в вере, но знал, что все увиденное им — правда.

Меч задрожал и вновь засиял голубым. Спокойное тепло разлилось по туннелю, проникая в плоть и кости Дэррика вместе с гудением, наполнившим воздух. Ошеломленный, он смотрел, как кровь Клавина перестала течь сквозь пальцы Палата.

Медленно, нерешительно Палат отвел руку от шеи Клавина, открывая рваную рану на горле. Люди увидели, как плоть стягивается, срастается, пока от раны не осталось и следа, кроме маленького, почти незаметного шрама.

Жужжание и тепло продолжали колебать воздух, и на глазах Дэррика все его раны, даже та, которую нанесла скользнувшая по грудной клетке стрела, исчезли. Меньше чем за минуту все воины исцелились полностью.

— Благословение Света, — выдохнул Рамбал, и на широком лице его расползлась детская улыбка. — На нас снизошло благословение Света.

— Оно нам не поможет, — буркнул Палат, — если ты так и будешь стоять столбом и хлопать губами.

Сознание Дэррика потянулось к Мэту — он так хотел услышать голос друга.

Держись, - сказал Мэт. — Худшее еще впереди. Это только затишье перед бурей.

— Проклятие, — выругался Палат, тыкая пальцем туда, откуда они пришли. — Стражники почти настигли нас.

Все еще чувствуя головную боль, Дэррик оглянулся. В темноту позади вплетался мигающий свет, извещая о том, что стражники прибыли, а приносимый эхом плеск воды говорил, что неприятель приближается.

— Вперед! — приказал Тарамис, поднимая фонарь. Он двинулся вверх по туннелю первым. Отряд зашагал за ним, борясь с водой и скользким каменным дном. Чернота впереди отступала, теснимая светом факелов и фонарей. Немногочисленные крысы, вереща и попискивая, разбегались при приближении людей, больше не делая попыток наброситься.

Что-то плюхнулось рядом с Дэрриком, привлекая его внимание. Он посмотрел вниз и едва различил скользящую по воде светлую косточку. Сперва моряк подумал, что это какая-то чешуйка или щепка, но потом понял, что видит кость ноги одной из крыс, уничтоженных заклинанием Тарамиса.

— Эй! — воскликнул Рамбал, опуская руку и вылавливая из воды крысиный череп. — Тут кости крыс.

Прежде чем великан успел сказать еще что-то, череп выпрыгнул из его руки и метнулся в лицо, заставив человека отпрянуть. Воин взмахнул кулаком, но череп уже исчез, снова упав в воду.

— Стой.

Тарамис взял фонарь у одного из воинов и поднял его. Свет отогнал тьму, расколол тени и заплясал на неровной, взбаламученной поверхности воды.

Сотни маленьких косточек скользили среди тины, вспыхивая на свету зеленым.

— Демонская работа, — прорычал Палат. — Кабраксис знает, что мы здесь.

В следующее мгновение из-под воды поднялась внушающая ужас фигура. Оказавшиеся рядом воины отступили.

Существо это, созданное из сцепленных между собой крысиных костей, было восьми футов ростом, с широкими плечами и грудью орангутанга. Оно стояло на полусогнутых ногах, белеющих сквозь толщу мутной воды. Вместо двух рук чудовище обладало четырьмя, оказавшимися куда длиннее, чем ноги. Когда оно сжало кулаки, из них высунулись шипы-рога, образованные из ребрышек и зубов крыс, годящихся, видимо, для любых целей. Щипы эти выглядели очень острыми и были предназначены, чтобы колоть и резать. Маленькие косточки, а то и просто их осколки, вылепили лицо страшного существа.

— Это костяной голем, — сообщил Тарамис. — Ваше оружие не причинит ему вреда.

Рот костяного голема, для сотворения которого осколки костей так прочно переплелись, что создавалось даже подобие мимики, ухмыльнулся, а затем открылся — создание заговорило, издавая хриплые завывания, напоминающие стон полуночного ветра на кладбище:

— А вот и ваша смерть, дурачье.

Тарамис взмахнул свободной рукой, рисуя магический символ. Знак немедленно обернулся огненным шаром размером с тыкву и метнулся к неправдоподобному костяному существу.

Шар, ударив голема в грудь, отбросил его назад. Пламя обвилось вокруг демонического создания, проникая в щели между костями, — казалось, что тварь загорелась изнутри. Костяной голем задымился, но сильно не пострадал.

Разинув рот, создание Тьмы снова взвыло, на этот раз изрыгнув пламя. Эхо оглушительного вопля заполнило, наверное, всю здешнюю канализационную систему. Несколько бойцов прижали руки к ушам и открыли рты — они кричали от боли, сами себя не слыша.

И Дэррик не слышал воинов из-за этого холодящего душу рева. Но голос Мэта он услышал.

Все в твоих руках, Дэррик, - невозмутимо сказал Мэт. — Костяной голем убьет всех, если получит шанс. Только магический клинок Хоклина может тягаться с чудовищем.

— Я не герой, — прошептал Дэррик, глядя на монстра.

Возможно, и нет, - сказал Мэт, — нобежать некуда.

Оглянувшись через плечо, Дэррик увидел отряд церковных охранников, перегородивший коллектор за их спинами. Отступление означало неминуемую битву с ними и обещало еще более серьезное сражение с поджидающими в гавани стражниками.

Воины рядом с Дэрриком пятились, очевидно предпочитая драку с людьми, а не с костяным големом. Дэррик смотрел на чудовищное создание, пытаясь избавиться от страха. Нет пути отсюда, кроме как мимо костяного голема.

Он шагнул вперед и занял оборонительную позицию, когда существо приблизилось. Один из кулаков с шипами полетел в него. Наклонившись вперед, Дэррик извернулся и ткнул мечом вверх. Задев руку костяного голема, Дэррик попытался рассечь его локтевой сустав, но промахнулся на пару дюймов — клинок скользнул вдоль по руке чудовища.

Скорее почувствовав движение неприятеля, чем увидев его, Дэррик отшатнулся, едва уклонившись от левого кулака, несшегося ему в голову. Костяные шипы, выступающие из кулака, полоснули по груди его дорожного кожаного панциря, а потом врезались в воду на уровне пояса; вокруг костяшек тотчас же возник водоворот.

Прежде чем костяной голем успел убрать руку, Дэррик вновь взмахнул колдовским клинком. На этот раз меч ударил метко, расколов конечность врага на тысячу косточек, осыпавшихся в воду. Костяной голем выбросил правый кулак, который наверняка бы снял скальп, если бы опустился точно.

Дэррик в отчаянии отпрянул. Острые как бритва выступы кулака снова проехались по его груди, разрезав панцирь и на этот раз прочертив глубокую царапину на теле. Страх охватил Дэррика, едва не лишив надежды, но меч Хоклина по-прежнему спокойно и уверенно лежал в руке. Матрос парировал следующий удар голема, отведя гигантский кулак от цели, и отступил назад — монстр, следуя за полетом своего костяного молота, плюхнувшегося в воду, согнулся пополам. Крутанувшись, Дэррик рубанул по грудной клетке голема, прямо под пеньком, оставшимся от левой руки. Осколки костей полетели во все стороны, но монстр остался цел.

Не переставая двигаться, каким-то образом удерживаясь на ногах в воде и тине, Дэррик отступал, рубя и отбиваясь мечом Хоклина. Малиновое пятно расплывалось по кожаному панцирю на груди. Он сделал еще шаг, оступился и упал.

Костяной голем набросился сразу, целясь кулаком в лицо.

Но тут рядом неожиданно оказался Рамбал, принявший удар на свой щит. Острейшие шипы, которые усеивали кулак голема, вонзились в щит воина меньше чем в футе от головы Дэррика. Вновь поднявшись на ноги, Дэррик увидел, что проткнули они не только щит Рамбала, но и его руку, державшую его. Когда костяной монстр выдернул кулак, кровь забила из ран.

Мучительно страдающий Рамбал попятился, поскользнулся и упал на колени, прижимая раненую руку к груди и оставив голову незащищенной.

Чувство вины обрушилось на Дэррика, причинив куда больше боли, чем порез на груди. Это все из-заменя. Если бы я не сумел освободить меч Хоклина, они никогда не пришли бы сюда.

Нет, - ответил ему Мэт. — Они бы пришли, Дэррик. Даже без тебя и этого меча. В тебе говорит демон. Это он внушает тебе подобные мысли, наполняет дурными идеями и делает слабым. Ты должен различать свое и его, для этого-то я и вернулся. А теперь действуй!

Костяной голем не терял зря времени — перед ним была новая жертва, на которую можно напасть. Перехватив зачарованное оружие обеими руками, Дэррик шагнул вперед и ударил. Клинок встретился с рукой чудовища и разбил ее вдребезги, словно стеклянную.

Взревев от ярости, костяной голем вновь переключил свое внимание на Дэррика, наступая на него, молотя двумя оставшимися руками. Дэррик отразил один удар и увернулся от другого, сделав в воздухе сальто и пролетев над ручищей неприятеля.

Тарамис и Палат бросились вперед, схватили Рамбала под руки и уволокли его из зоны досягаемости костяного голема.

Приземлившись на ноги, Дэррик парировал еще один размашистый удар, ощутив после столкновения вибрацию, пробравшую руки от кистей до плеч. В какой-то момент он чуть было не выпустил клинок. Подбежав к левой стене, Дэррик, понимающий, что, если он остановится, чудовище навалится на него, взметнулся вверх и оттолкнулся от стены полными воды сапогами. Вода от мощного толчка, конечно же, выплеснулась.

Ты тля, мальчишка, ты мой позор, ты паразит, — прогремел в голове голос отца. — Ты помеха всему. Ради Света, я ненавижу вид твоего уродливого лица. Такого лица у меня никогда не было. И эти твои рыжие волосы, таких в моей семье не встретишь. И в семье твоей матери тоже, ручаюсь.

Слова проникали в сознание Дэррика, рассеивая его сосредоточенность, когда он, согнув колени, чтобы смягчить удар об стену, падал на нее.

Не слушай его, Дэррик, - убеждал Мэт. — Это треклятый демон говорит с тобой. Он ищет твои слабые места. А это твое личное дело, а вовсе не его собачье.

Но Дэррик знал, что слова эти исходят не только от демона. Они летят из маленького сарая на заднем дворе мясной лавки, из долгих лет брани и холодной ненависти, которую он не понимал, когда был ребенком. Даже юношей Дэррик оставался бессилен перед жестокими словами отца. Возможно, отец и научился не распускать руки, когда Дэррик вырос настолько, что мог начать давать отпор, но сам он никогда не был способен защитить себя от устных оскорблений и пренебрежения матери.

Дэррик опустился на стену, скорость позволила задержаться там на мгновение, после которого он полетел бы вниз, в наполненный водой туннель. Краем глаза он заметил, как костяной голем вновь выбросил кулак. Но к тому времени, как белесый шар с шипами достиг стены, молодой человек оттолкнулся одной рукой — другой он сжимал меч Хоклина — и метнулся по воздуху назад, за спину атакующего.

Кулак костяного голема врезался в стену, раскалывая камни и превращая в пыль скреплявшую их известку.

Дэррик выкинул слова отца из головы, усмирил трясущиеся руки и выпрямился, вдохнув полной грудью зловонный воздух. Вскинув двумя руками магический меч, следя, как поворачивается к нему чудовище, Дэррик заметил вставших с другой стороны от монстра Тарамиса и его воинов. Позади них ждали своей возможности напасть церковные охранники. Арбалетчики уже начали стрелять, но стрелы их вонзались в щиты бойцов, охраняющих тыл отряда.

Давай! - рявкнул Мэт в голове Дэррика.

Меч опять вспыхнул синевой, той самой подлинной холодной синевой, которую можно найти в море, на той глубине, где голубая вода становится черной. Размахнувшись, Дэррик изо всех сил вонзил меч в грудь голема, расколов решетку ребер; остановился клинок, лишь воткнувшись в хребет чудовища.

Костяное создание взвыло от боли, но в его жутком голосе звучал и дикий хохот, предвестник бури:

— Теперь ты умрешь, букашка.

— Нет, — ответил Дэррик, чувствуя, как покалывает пальцы наполнившая меч энергия. — Убирайся в свой ад, демон.

Сверхъестественное голубое пламя спрыгнуло с меча и обвило позвоночник костяного голема, потянувшегося к Дэррику. Огонь разрастался, поглощая страшное существо, сжигая магические связки, удерживающие остатки скелетов дохлых крыс. Пылающие косточки сыпались в грязную воду коллектора, шипя при соприкосновении с ней.

На мгновение все, включая Дэррика, оцепенели, не веря своим глазам.

Беги! — крикнул Мэт.

И Дэррик побежал, высоко поднимая над водой ноги. Меч продолжал сиять, отгоняя населяющие туннель тени. Тарамис и охотники за демонами помчались следом за Дэрриком.

Меньше чем через пятьдесят ярдов туннель оканчивался Т-образной развилкой. Не колеблясь, меч Дэррика потянул его направо. Он бежал, весь покрытый испарениями канализации и потом, сочащимся из каждой поры. Дыхание обжигало горло, а зловоние этого места наверняка уже пропитало тело насквозь.

А чуть дальше туннель внезапно оборвался. Когда-то в прошлом эта труба, видимо, обрушилась. Меч осветил груду булыжников, завалившую проход. Между теней и обломков крались крысы. Сотни грызунов резвились среди камней.

Гору каменных кирпичей венчал округлый земляной купол. Больше не поддерживаемая стеной, земля годами сыпалась сюда, но не провалилась полностью. Никто не мог бы предположить, сколько футов земли и камней отделяет туннель от поверхности.

— Тупик, — прорычал Палат, — Этот чертов меч обманул нас, Тарамис. Стражники накроют нас в любую секунду, а бежать-то некуда.

Тарамис повернулся к Дэррику:

— Что все это значит?

— Понятия не имею, — признался Дэррик.

Глава 24

Шлепанье по воде ног охранников, бегущих по туннелю, неуклонно приближалось, звуча все громче и громче в ушах Дэррика. Но, по крайней мере, в этой части стока уровень воды не доходил до коленей и течение ослабело.

Дэррик чувствовал, что его предали. Голос, который он принимал за голос Мэта, был всего лишь еще одним коварным трюком демона. Глядя на меч, он понимал, что оружие послужило приманкой в хитрой ловушке.

Нет, - сказал Мэт. — Тут ты и должен был оказаться. Не разводи сопли, будь уверен в себе, и тогда тебе все откроется.

— Что — все? — едва не крикнул Дэррик.

Тарамис и другие бойцы повернулись к нему, а плеск воды под ногами церковной стражи стал ещё слышнее.

Нас было трое в той пещере, когда Кабраксис вступил в наш мир, - ответил Мэт. — Магия, которую выпустил Баярд Чолик, открывая врата Огненной Преисподней, пометила нас всех. Сомнения в твоей голове, Дэррик, — это игра Кабраксиса твоими страхами. Ты просто держись прямо по курсу.

— Трое? — повторил Дэррик. — Нас было не трое.

Разве что считая Баярда Чолика.

Там был третий, - настаивал Мэт. — Мы все потеряли что-то той ночью, Дэррик. И теперь должны держаться вместе, чтобы вернуть утраченное. Демоны никогда не входили в этот мир, не посеяв семена собственного уничтожения. И лишь от людей зависит, обнаружат ли они эти всходы. А я? Я долго был потерян, но ты нашел меч Хоклина, и я вернулся к себе и к тебе.

Дэррик в сомнении тряхнул головой.

Ты никчемен, мальчишка! - рявкнул в голове голос отца. — Ты не стоишь даже времени, которое потребовалось бы, чтобы прикончить тебя. Может, я просто подожду, пока ты станешь чуток побольше, нагуляешь за мой счет мясца на костях, и тогда сдеру с тебя шкуру, разрублю и продам как свинину, а всем скажу, что ты сбежал из дому.

Старый страх задрожал в Дэррике. В окружающих тенях он почти видел отцовское лицо.

— Дэррик, — окликнул Тарамис.

Он ясно слышал зов, но обнаружил, что не может ответить. Воспоминания и прошлый страх поймали его в капкан. Вонь гнилой соломы и стойла за лавкой мясника наполнили ноздри, а люди рядом и каменная сточная труба казались лишь сном.