Сюзи ужаснула не столько мысль о том, что нужно трахаться с кем-то другим, сколько его полное безразличие, сознание того, что он просто пользуется ею как вещью.
      Помнится, она кричала, что вовсе не проститутка, а он ее зверски избивал. Бил и с ненавистью смотрел ей в глаза, но больше таких предложений не делал. Можно сказать, была проведена граница дозволенного.
      Когда Рея арестовали - за ночную кражу со взломом и "сопротивление при аресте", - Сюзи безуспешно пыталась собрать деньги, чтобы внести за него залог. У девчонок она просить не могла - после того как Сюзи сошлась с Вудом, она с ними практически не виделась, а отец ей однозначно отказал. Она все еще помнит его довольную усмешку: "Сама постелила себе постель, сама и ложись в нее!"
      И даже когда ему дали срок, она несколько раз навещала его в тюрьме, испытывая все то же физическое влечение. Разлука была невыносимой - как ломка для наркомана, - но где-то в подсознании сохранились остатки благоразумия, которое подсказывало, что наступил час освобождения, что она получила шанс отделаться от этого дьявольского наваждения. Как ни тяжело, но надо признать, что именно Линдсей тогда убедила ее расстаться с Реем, раскрыв ей глаза на его истинное лицо.
      Конечно, пришлось нелегко, но что делать... Пару дней Сюзи провела с сестрой, а потом пожила у Карен, пытаясь привести мысли в порядок. Старая добрая Карен! Она ее не ругала, не упрекала ни в чем. Просто слушала Сюзи, которая через боль избавлялась от боли, рассказывая подруге обо всем, что происходило, - тело ее сотрясали рыдания, из глаз лились слезы, лились до тех пор, пока Сюзи не ощутила пустоту. Как в погребальной урне - был человек, и нет человека, один прах.
      А спустя несколько месяцев Сюзи узнала о существовании Пола Чемберса. Он работал в магазине неподалеку - продавал высококачественную радиоаппаратуру - и каждый день приходил к ним обедать. Брал он всегда одно и то же - сыр, сандвич с пикулями и жареный пончик с джемом, - и так изо дня в день. Как-то в разговоре с одной из сослуживиц Сюзи он упомянул о фильме "Амадеус", который шел в "Скрин он зэ грин". Девушка улыбнулась его шутке насчет желания пообниматься с кем-то на заднем ряду и предложила ему пригласить Сюзи, поскольку та свободна, как вольная пташка. Сюзи "купилась" на название фильма, поскольку точно так же называлась парикмахерская на Эссекс-роуд.
      Они с Полом были ровесниками - ему стукнуло двадцать восемь, хотя выглядел он гораздо моложе, да и зеленые глаза смотрели по-мальчишески невинно. Именно их взгляд в конце концов и заставил Сюзи отдаться ему.
      Они стали регулярно встречаться, но он никогда не давил на нее, не торопил события. Пожалуй, лишь месяца через два Сюзи почувствовала желание заниматься с ним любовью. Он был добрым, мягким, и, когда они стали любовниками в полном смысле этого слова, Сюзи упивалась его восхищением, наслаждалась его желанием заботиться о ней.
      Вся беда заключалась в том, что скоро ей все надоело: его предупредительность раздражала, а робкие ласки отнюдь не возбуждали. А потом, когда прошло уже целых полгода и он начал заговаривать о том, чтобы пожениться и завести детей, громко прозвучал сигнал тревоги.
      Сюзи не собиралась разбивать сердце Пола. Она любила его - какая-то часть ее существа любит его до сих пор, - но она поняла, вынуждена была понять, что не испытывает к нему страсти.
      Однажды вечером, направляясь после работы к автобусной остановке, Сюзи почувствовала, что за ней кто-то идет. Была осень, рано темнело. Услышав приближающиеся шаги, Сюзи, чтобы сократить путь, свернула на боковую улицу и прибавила ходу. Внезапно кто-то схватил ее за плечо и, толкнув в переулок, прислонил к холодной кирпичной стене. Выронив из рук сумочку, Сюзи набрала в грудь побольше воздуха, собираясь закричать, но чья-то рука зажала ей рот. Ее охватила паника. Преследователь тем временем наклонился, и Сюзи почувствовала на щеке его теплое дыхание. Едва он шепотом произнес ее имя, как она вся затрепетала. Этот голос было невозможно не узнать. Рей!
      Эффект был потрясающим и совершенно не правдоподобным. Он загипнотизировал ее взглядом так, что, когда отпустил, она даже не сдвинулась с места - просто не смогла. А когда он впился губами в ее рот, просунув язык так далеко, что она чуть не задохнулась, Сюзи не нашла в себе сил сопротивляться. А Рей уже раздевал ее: обнажил груди и принялся бесцеремонно мять нежную плоть, затем задрал юбку, сорвал колготки и трусы, все это время нашептывая ей на ухо, как сильно она его хочет. А когда наконец он овладел Сюзи, она впилась ногтями в его ягодицы, требуя, чтобы он вошел глубже, еще глубже...
      Теперь стало ясно, что с Полом у них ничего не получится. То, что Рея вскоре снова посадили, то, что она поклялась больше с ним не видеться, уже не имело значения. Роковой удар был нанесен. Она посоветовала Полу поискать другую - ту, что он заслуживает. Сюзи так и не объяснила ему, почему они расстаются, сказала только, что это не его вина. Виновата она.
      В сущности, так оно и было. То, что начал ее отец, довершил Рей, окончательно уничтожив в ней чувство самоуважения. О, с тех пор она сделала себя заново, но в глубине души ощущала себя прежней. Вот почему она и хранит в дальнем ящике все эти вещи. Чтобы напоминать себе о прошлом. Просто на тот случай, если вдруг забудется.
      Со вздохом она поднялась с кровати и быстро расстегнула крючки и застежки посредине баски, которая тут же упала на пол. Некоторое время она рассматривала себя в зеркале, думая о том, что сделал бы с ней Джо, если бы узнал обо всем, затем, подхватив одежду, быстро оделась и убрала нижнее белье в чемодан. К свадебному путешествию все готово.
      ***
      Сюзи, нахмурившись, смотрела на крышку чемодана, которая отказывалась закрываться. Они с Джо собирались ехать за границу, но в такое время года погода неустойчива, поэтому Сюзи постаралась предусмотреть одежду на все случаи жизни. Сюзи даже купила по каталогу Дженет несколько новых вещей, но ярлыки предусмотрительно оставила - если они не понадобятся, то по возвращении домой можно будет отослать их обратно. А что, очень разумное решение!
      Второй чемодан, с более солидными вещами, уже стоял застегнутый возле дверей спальни; там, правда, надо кое-что переложить. Присев на корточки, Сюзи всей своей тяжестью навалилась на крышку, затем одним махом переместила свою попку в самую середину чемодана. Раздался щелчок, звяканье металла. Проведя рукой по периметру, Сюзи заправила внутрь высунувшуюся материю и заперла чемодан.
      "Джо с ума сойдет, когда это увидит", - подумала она, привалившись спиной к узкой диванной подушке.
      Однако игравшая на ее губах улыбка свидетельствовала о том, что ничего страшного скорее всего не произойдет.
      Он не умеет долго на нее сердиться. Стоит ей пошутить, как он засмеется и все простит, Именно его смех и привлек в свое время ее внимание.
      Сюзи подтянула колени к груди, обняла их и задумчиво оперлась подбородком. Она вспомнила о том, как они в первый раз встретились с Джо.
      С одной подружкой из бутика, где они вместе работали, Сюзи заскочила в винный бар - пропустить по бокальчику после рабочего дня. Спустя какое-то время Сюзи почувствовала на своем плече чью-то руку. Обернувшись, она с удивлением увидела перед собой некоего Саймона Паксмана. Сюзи знала его не очень хорошо - он был знакомым ее знакомого, но помнила, что тогда он ей понравился. Не в сексуальном смысле - он был низкого роста, с мелкими чертами лица, всегда напоминавшими Сюзи о маленьких помощниках Санта-Клауса (может быть, именно поэтому она чувствовала себя в его обществе так свободно). Паксман предложил девушкам составить им компанию, и вот тут-то она и познакомилась с Джо.
      Симпатия возникла сразу, причем была взаимной, и потому после двух бутылок вина Джо предложил пойти куда-нибудь поужинать. К счастью, их сотрапезники благоразумно отказались, и они с Джо с радостью остались вдвоем, желая узнать друг друга получше.
      Сюзи вдруг спохватилась, что за девять месяцев их знакомства сегодня первый день, когда они не виделись или по крайней мере не разговаривали по телефону.
      Достав из сумочки мобильный телефон, она приподнялась на постели повыше - чтобы лучше проходил сигнал, набрала номер и, закусив нижнюю губу, стала ждать ответа. Сработал автоответчик, и Сюзи улыбнулась, услышав низкий бархатный голос Джо, произносивший знакомый текст послания. Все равно что смотреть любимый фильм и повторять про себя диалог. Когда раздался длинный, пронзительный гудок, Сюзи не выдержала и захихикала в трубку, словно шаловливая школьница.
      - Это всего лишь я, - сказала она. - Где ты был? Я вот валяюсь на кровати и хочу с тобой поговорить, а ты где-то пьянствуешь со своими друзьями. Я только что пыталась представить себе, как ты сейчас выглядишь.., шалунишка. - Она засмеялась. - А теперь вот лежу здесь, голая, вся такая сексуальная, изнывающая от желания поговорить... - Сюзи томно вздохнула. Ну, ладно. Позвони, когда придешь. Люблю тебя.
      Она уже собиралась отключаться, когда в трубке вдруг послышался голос Джо:
      - Сюзи! Сюзи, ты еще здесь?
      - И ты все время сидел и слушал, как я изгаляюсь перед тобой, старый развратник?
      Он засмеялся:
      - Нет, когда ты позвонила, я только-только вылез из ванны, я потом послушаю твое сообщение еще раз. Говоришь, изгалялась?
      Сюзи хмыкнула.
      - Как прошла твоя встреча с друзьями?
      - Очень сдержанно. Под конец мы пошли в "Слизняк и салат" выпить пару бутылок вина. Сам я под конец пил перье.
      - Перье? Черт побери, тебе не стало плохо?
      - Нет, просто я чувствую себя совершенно выпотрошенным. Никак не приду в себя после холостяцкой вечеринки, к тому же сегодня пришлось много работать.
      - Ax ты бедненький! - заворковала Сюзи.
      - Как я понимаю, ты не собираешься приезжать сюда, чтобы сделать мне массаж, а, Сюз?
      - Правильно понимаешь, дружок, - смеясь, сказала она. - Я берегу себя для семейной жизни.
      - Ха! Рад, что ты хотя бы думаешь об этом, - развеселился он. - Теперь уже скоро.
      - Да, - сказала она. Мысль об этом одновременно и волновала, и утешала. - Теперь уже скоро.
      - Нервничаешь?
      - Нет. А ты?
      - Немного, - чуть-чуть помедлив, ответил он.
      - Только не вздумай улизнуть от меня прямо в церкви, - нарочито легкомысленным тоном заявила она, - а то - предупреждаю тебя - я продам последнюю рубашку и из-под земли тебя достану.
      Он расхохотался, усомнившись в том, что она шутит.
      - Ну, в таком случае я ложусь спать, а то еще просплю.
      - Когда Саймон должен за тобой заехать? - спросила Сюзи неожиданно деловым тоном. - И что с...
      - Не беспокойся, - успокоил он. - Я обо всем позаботился: позвонил Саймону и дал ему список поручений.
      Знаешь ведь, как он любит всю эту суету. Он здесь в своей стихии.
      - Но что...
      - Сюзи! Я тебе говорю - все будет хорошо. И не просто хорошо, а замечательно!
      Глаза Сюзи наполнились слезами, она громко всхлипнула.
      - Глупышка! - с нежностью прошептал он.
      - Ладно, пора мне тебя отпускать.
      - Пожалуй, пора. Пусть моя красавица поспит, даже если тебе и не спится.
      - Я люблю тебя, - тихо произнесла Сюзи. Она говорила ему об этом уже тысячу раз, но сегодня эти слова значили гораздо больше, чем обычно.
      - Я тоже тебя люблю, Сюз. И не сомневайся.
      Она молча покачала головой.
      - Спокойной ночи, дорогая.
      - Спокойной ночи.
      Она отключила телефон и, опустив голову на подушку, стала вспоминать...
      ***
      Уже в первую ночь они занимались сексом. Он вел себя уверенно, главное - ненавязчиво, и все казалось совершенно естественным. Наутро они чувствовали себя вполне непринужденно. Не было ни неловкости, ни смущения, ни извинений - только довольные улыбки и смех.
      С самого начала все шло как надо, и когда Джо предложил ей вернуться в постель, она позвонила на работу, сказалась больной и с радостью бросилась в его объятия.
      Вот так все и началось.
      А теперь, спустя почти год, наступил канун их свадьбы.
      Все невесты в это время традиционно сомневаются, колеблются, грустят о прежней любви. Но Сюзи и не думала грустить. Она добилась того, чего хотела. Она получила его.
      Джо говорил, что испытывает то же самое; в ту первую встречу Сюзи приручила его, полностью его удовлетворила, заставила почувствовать полноту жизни. Но иногда, когда она чем-нибудь занималась - стирала, гладила, Джо смотрел на нее как-то очень уж задумчиво. Ее беспокоили эти взгляды, эти мгновения сомнений. Неужели ее разоблачат и мечта рухнет?
      Сюзи подошла к окну. Прижавшись носом к холодному стеклу, она смотрела, как льет дождь. В оранжевом свете уличных фонарей его потоки напоминали струи золотистой пыли. Сюзи коротко вздохнула. Снизу доносился слабый уличный шум. Она закрыла глаза...
      Ей вспомнился тот первый поцелуй, улыбающееся лицо Джо. "Нет, - сказала она себе, - у меня нет ни малейших сомнений в том, что я поступаю правильно".
      Подняв руку, она дохнула на стекло и вывела на запотевшей поверхности сакраментальное: "Сюзи
      Джо = Любовь".
      Снизу доносились взрывы смеха. Шла непринужденная беседа двух сестер. Внезапно раздался голос ее матери:
      - Сюзи!
      Сюзи протяжно вздохнула. С завтрашнего дня все будет по-другому. С завтрашнего дня она будет мужней женой. Женой Джо.
      ***
      Две маленькие коробки с бутоньерками лежали на шкафу, а из больших коробок, принесенных из сада, мать и тетя выкладывали цветы на расстеленную на столе газету.
      - Ну как? - Дорин подняла взгляд на вошедшую в комнату дочь.
      Сюзи посмотрела на покрытые целлофаном коробки.
      - Просто замечательно! Вот, а ты говорила, что не сможешь! Умница старушка!
      - А как же я? - притворно обиделась Бэбс.
      - И ты тоже, - улыбнулась Сюзи.
      - Это точно! - сказала Дорин и положила на стол ножницы. - Сейчас вот выпьем по чашке чаю, а потом займемся украшениями для стола. Пойду поставлю чайник.
      - Мне не надо! - крикнула ей вслед Бэбс. Повернувшись, она подмигнула своей племяннице и подтолкнула пустой стакан. - Плесни-ка лучше чуть-чуть портера, Сюз, - заговорщическим тоном прошептала Бэбс. - Не выношу чай, который заваривает твоя мать. Вкус такой, как будто комар написал.
      Засмеявшись, Сюзи подошла к столику для коктейлей и достала новую бутылку портера. Откупорив, поставила перед теткой. Из темного горлышка струилась густая белая пена.
      - Наверное, она никак не может забыть о карточках, - сказала Сюзи, имея в виду привычку матери класть в чайник всего один пакетик с чаем.
      - Наверное, она никак не может забыть о войне, - отозвалась Бэбс и осторожно налила в стакан густую темную жидкость.
      Пододвинув стул, Сюзи села напротив тетки.
      - Что ты имеешь в виду? - спросила она, облокотившись на стол.
      - Ну.., ты знаешь что, - с необычной для нее застенчивостью произнесла Бэбс.
      - Что? - удивилась Сюзи. Она никак не могла сообразить, о чем говорит тетка, а эта странная загадочность вызывала у Сюзи смех.
      - Я говорю о янки, - понизив голос, с заговорщическим видом наклонившись к племяннице, сказала Бэбс. - О солдатиках. Думаю, тогда она в первый и последний раз в жизни неплохо проводила время. В те дни она была хороша собой, твоя мама.
      - Знаю, - улыбнулась Сюзи. - Я видела фотографии. Так она была веселой девушкой?
      - Мы обе были веселыми, - засмеялась Бэбс. - В те дни иначе было нельзя. Если каждую ночь к тебе в постель может прилететь немецкая бомба, то стараешься как можно лучше провести время.
      - Небось у тебя в памяти немало историй о шалостях во время воздушной тревоги, ну, в затемнение! - поддразнила ее Сюзи.
      - Ведите себя прилично, мисс! Вы все-таки разговариваете со своей почтенной тетушкой! - притворно нахмурилась Бэбс и потянулась за своим портером. - Да, - мечтательно добавила она, - были же моменты!
      - Да уж наверное! - многозначительно хмыкнула Сюзи и понюхала маленькую розу.
      - Помню, как я сидела на заднем ряду в старом "Адельфи" с одним замечательным янки. Три сеанса подряд просидела! Бадом его звали. - Она помолчала и тихо вздохнула. - "Иметь и не иметь"...
      - Что? - не поняв, переспросила Сюзи.
      - "Иметь и не иметь". Так назывался фильм. Там играли Богарт и Бэколл. Прекрасный был фильм...
      - Я поставила разогревать ужин для Бобби, - войдя в гостиную, объявила Дорин. - Что за прекрасный фильм?
      - "Иметь и не иметь".
      - О да. Таких уже больше не выпускают, - согласилась Дорин и села на стул, положив руки на бедра.
      - Не знаю, что вы обе имеете в виду, когда говорите "прекрасный фильм". По-моему, вы и в кино-то ходили только затем, чтобы потискаться в темноте. Стараясь не засмеяться, Сюзи посмотрела на пожилых женщин, которые сейчас здорово смахивали на шаловливых девчонок.
      - Вот нахалка! Что она такое говорит? - Дорин с осуждением посмотрела на Бэбс, которая, запрокинув голову, выжимала из своего стакана последние капли.
      - Я просто рассказывала ей про войну. Насчет янки. - Бэбс вытерла рот рукой. - Ты помнишь того сержанта, с которым тогда гуляла? Он еще нравился маме...
      Дорин улыбнулась.
      "Конечно, она его помнит", - подумала Сюзи, глядя на мать, которая вмиг помолодела.
      - Как его звали? - заинтригованная этим открытием, спросила дочь.
      - Джефф... Джефф Макнамара.
      - Именно, - кивнула Бэбс. - Обычно его звали Мак, верно?
      Дорин кивнула.
      - Хороший он был парень. И симпатичный мужик!
      - А откуда родом? - спросила Сюзи. Разговор произвел на нее сильное впечатление. Это было все равно что узнать о существовании доселе неизвестного родственника.
      - Из Палатина, Чикаго, - ответила за сестру Бэбс. - Он служил в морской пехоте, - Красивая форма была у этих янки, - задумчиво протянула Дорин. Просто загляденье!
      - Должно быть, он был и в самом деле хорош, если понравился бабуле, хмыкнула Сюзи. - Обычно ей никто не нравится!
      Ее бабушка Элси была страшной женщиной. Горе было тому, кто осмеливался ей перечить. В таком случае она награждала строптивцев - как мужчин, так и женщин - сокрушительным хуком слева.
      - Ну, он часто ей кое-что приносил. Пирожные там, бананы, яйца, иногда даже кусочки мяса. Ты помнишь, Бэбс, как она выхвалялась перед соседями? Дорин повернулась к сестре. - Она оставляла посреди стола что-нибудь из фруктов - пусть все посмотрят - или начинала в дверях судачить о том, какой замечательный мясной пирог приготовила на ужин своему Альберту.
      - Ага, - кивнула Бэбс, - она всегда любила показать свое превосходство над людьми...
      - Так что же с ним случилось? Ну, с этим парнем, Маком? - подойдя к буфету, спросила Сюзи.
      - В сорок пятом он вернулся домой, - бесстрастно сказала Дорин, доставая из кармана фартука пачку сигарет.
      - И все? - Сюзи вопросительно посмотрела на мать.
      - Как и все остальные. Ну а что они должны были делать? У большинства из них в Америке были жены или подружки, да и наши мальчики должны были вернуться домой, потому что война уже кончилась. - Закурив сигарету, Дорин глубоко затянулась.
      - А у него была жена или подружка?
      Сюзи, видимо, очень занимала мысль о том, что у ее матери было романтическое увлечение.
      - Нет, - ответила за сестру Бэбс. - По крайней мере он так говорил!
      Сюзи с удивлением посмотрела на мать.
      - Так почему же ты ему не писала?
      - Не видела смысла! - фыркнула Дорин. - Чикаго слишком далеко.
      - А когда ты встретила отца? - спросила Сюзи, взяв со шкафа фотографию в рамке. На ней были запечатлены ее родители в день свадьбы. Трудно было поверить, что прекрасная молодая женщина в атласном подвенечном платье, с надеждой смотрящая в будущее, и старушка, что сидела сейчас перед ней, один и тот же человек.
      - Дай-ка сюда. - Бэбс потянулась к фотографии.
      Поднеся ее к глазам, она засмеялась. - А знаете, я уже и забыла, что у Бобби когда-то были волосы!
      - Так что, мама? - настаивала Сюзи. - Когда ты встретила папу?
      - А! - вдруг сказала Дорин, как будто до нее только что дошел вопрос дочери. - Сразу после того как он демобилизовался, в сорок шестом. Через три месяца мы поженились.
      - Однако времени ты не теряла! - воскликнула Сюзи, удивленная импульсивностью матери. - А почему так спешно?
      - Наверное, потому, что он предложил, - растерялась Дорин, как будто подобная мысль никогда не приходила ей в голову. Забрав у Бэбс фотографию, она минуту всматривалась в нее, пуская дым, а потом положила на стол.
      - Потому что он предложил! - возмущенно хмыкнула Сюзи. - Он мог предлагать что угодно, но ведь за тобой оставалось последнее слово.
      - В те дни дела обстояли по-другому, - объяснила Бэбс. - Возьми, например, меня. Мне нравился не Гарри, а его друг, но ухаживал за мной именно Гарри. Мы стали встречаться, и не успела я разобраться, что к чему, как оказалась в церкви и Гарри стал твоим дядей.
      - Ага, и вот чем все это кончилось! - воскликнула Сюзи. - Просто удивительно, что вы обе до сих пор не разошлись!
      - Когда выходишь замуж, не стоит рассчитывать, что все всегда будет гладко, - как бы защищаясь, произнесла Дорин. - Пора бы уже знать, моя прекрасная леди. Будет не только ложе из роз.
      - Особенно когда у тебя муж - хрен моржовый! - вполголоса прокомментировала Сюзи.
      Отведя в сторону глаза, Дорин промолчала. Бэбс поверх очков осуждающе посмотрела на племянницу.
      - Должно быть, чайник уже закипел, - спустя минуту проговорила Дорин, погасила сигарету и тяжело поднялась со стула.
      - Мне не надо! - крикнула ей вслед Бэбс.
      В этот момент послышался скрежет в замке.
      - Дорин! - крикнул с порога пришедший с работы отец. - Чай готов?
      ***
      - Не понимаю, почему бы тебе не есть на кухне, - раздраженно произнесла Сюзи, освобождая стол в гостиной. Пришлось сначала отодвинуть оставшиеся цветы, а затем сгрести в кучу мелкий мусор.
      - Я у себя дома и буду есть, где захочу, - безапелляционно заявил отец, отстранил Сюзи в сторону и сел во главе стола.
      В свои семьдесят лет Боб Фуллер уже не был той внушающей страх личностью, какую Сюзи помнила с детства. Могучие мышцы оплыли жиром, худоба сменилась полнотой, лицо округлилось и казалось, что свисает на грудь - даже тогда, когда он стоял прямо. Черные вьющиеся волосы, которыми в свое время так восхищалась Бэбс, заметно поредели, и Боб практически облысел.
      Несмотря на то что Боб ушел на пенсию пять лет назад, он по-прежнему каждую пятницу ходил на работу (продавал автомашины), так что его босс имел лишний выходной. Фуллер босса не любил, нередко называл его сутенером и тем не менее с радостью использовал возможность заработать деньги на карманные расходы. К тому же появлялся благовидный предлог отлучиться из дома.
      Дорин принесла салфетку и столовые приборы в гостиную и разложила на столе перед мужем. Она суетилась вокруг него, как добросовестная официантка перед своим первым клиентом.
      - Немного рыбы к чаю, Боб. Прекрасная пикша. Твоя любимая!
      Боб ничего не ответил, да мать Сюзи и не ждала никакого ответа. За эти годы все стало уже настолько привычным, что если бы Дорин каким-то чудом вместо "пикша" произнесла что-нибудь другое, то Боб, вероятно, даже и не заметил. Обмотав руку полотенцем, чтобы не обжечься, она принесла в гостиную его любимое блюдо, но и тогда от Фуллера никакой благодарности не последовало.
      Взяв в руки нож и вилку, Боб скользнул взглядом по тарелке, затем пошарил глазами по столу и недовольно покачал головой.
      - Соль и уксус! - возмущенно произнес он, принимаясь за рыбу. - Где соль с уксусом?
      - Батюшки! - спохватилась Дорин. - Прости, Боб, я сейчас принесу. Сюзи открыла было рот, чтобы остановить мать, сказав, что ленивый ублюдок мог бы принести все сам, но вовремя осеклась. Дорин не переделаешь, даже если она сама этого захочет. Нет, Сюзи уже давно поняла, что мир делится на дающих и берущих и что ее мать относится к первым, а отец, безусловно, к последним. Плохо только то, что оба с готовностью играли свою роль. Черт побери, ведь из подобных им состояло целое поколение! Целое поколение мужчин и женщин, которые даже не догадывались, что можно жить как-то по-другому.
      Причем нельзя сказать, чтобы Сюзи была такой уж завзятой феминисткой. Нет, просто времена изменились, и теперь собственные папа и мама выглядели в ее глазах парой динозавров.
      - Выпьешь, Бэбс? - спросила Сюзи, подходя к столику для коктейлей.
      - Конечно, - ответил за нее Боб. - Налей ей портвейну с лимоном, - не оборачиваясь, с полным ртом скомандовал он.
      Игнорируя отца, Сюзи налила Бэбс еще портера.
      - А тебе налить? - нехотя спросила она отца и, не дожидаясь ответа, пошла наливать ему пива.
      - И налей еще матери, - бросил вдогонку тот, проглотив пищу.
      - Мне не надо. Боб, - отказалась Дорин, ставя перед ним соль и уксус. Я только что приготовила чай.
      Он неодобрительно взглянул на нее и снова уткнулся в тарелку.
      - Ладно, - уступила жена. - Давай, Сюзи, но только одну. "Дюбонне" с лимонадом.
      Дочь поставила перед ней пол-литровую кружку и банку с легким пивом.
      - Пила бы себе чай, раз хочешь, - упрекнула она мать.
      - Нет-нет, отец прав. В конце концов, сегодня ведь особенный день.
      Сюзи закатила глаза и раздраженно покачала головой, затем налила матери немного пива, а себе - приличную порцию водки с тоником. Как ни противно, но придется признать, что пристрастие к алкоголю она унаследовала от отца ясно ведь, что не от матери. Бэбс однажды поведала причину стойкого неприятия спиртного сестрой.
      Случилось все еще в ранней юности. Как-то утром Дорин очнулась на крыльце дома своей бабушки в тяжелейшем похмелье с мертвым цыпленком в одной руке и с пустой бутылкой джина в другой. Откуда взялся цыпленок, выяснить так и не удалось, но одно было очевидно - умер он отнюдь не от пьянства: Дорин не оставила ему для этого никаких шансов!
      - Ты точно не хочешь есть, Бэбс? - спросила Дорин, поднося к губам бокал. - Я тебе быстренько что-нибудь приготовлю.
      Бэбс покачала головой и сделала очередной глоток портера.
      - Ну, а тебя и спрашивать нечего, - осуждающе произнесла Дорин, обращаясь к Сюзи. - Имей в виду, мисс, утром тебе надо хоть немного поесть, а то в церкви свалишься в обморок.
      - Знаешь, на кого ты похожа? - вступил в разговор отец, отодвигая в сторону тарелку и откидываясь на спинку стула. - Не знаешь? Ну так я скажу: на рекламу средства для похудания, вот на кого! - Он захохотал и, поймав костлявую руку дочери, торжествующе поднял ее вверх. - Видишь?
      - Да отвяжись ты! - огрызнулась Сюзи, вырывая руку. - По крайней мере это лучше, чем выглядеть таким, как ты, жирдяем!
      - Не говори так с отцом, Сьюзен! - без особой строгости сказала Дорин.
      - А что? Вы только посмотрите на него! Имеет наглость меня критиковать, а сам сидит здесь как боров!
      - Лично мне нравятся мужчины в теле, - слегка заплетающимся языком возразила Бэбс. - Есть за что подержаться. Говорю вам, мне нравится Робби Колтрейн.
      Теперь он большой человек...
      Боб повернулся и раздраженно посмотрел на Бэбс.
      - О чем ты говоришь? Подумать только, Робби Колтрейн!
      Несмотря на все свое раздражение, Сюзи не смогла сдержать улыбки, но Дорин по-прежнему сидела с каменным лицом, не в состоянии понять юмора.
      Боб громко откашлялся, поковырял указательным пальцем в своих гнилых зубах, потом, вытащив застрявший кусок пищи, долго изучал его и наконец произнес:
      - Надеюсь, - теперь он многозначительно посмотрел на Сюзи, - завтра ты не выкинешь какой-нибудь номер!
      - Это я-то? - возмутилась Сюзи. - А разве это я напилась до чертиков на свадьбе у Линдсей? Разве меня волокли под руки по проходу?! Разве я чуть не повалила двух старых перечниц! И уж точно не я возомнила себя Билли Эпштейном...
      - Фрэнком Синатрой! - поправила ее Бэбс.
      - Какая разница! - воскликнула Сюзи. - Кому бы он ни подражал, получается одно сплошное мычание!
      - На свадьбе Линдсей ничего такого не случилось, - хмыкнул отец. - Она не жаловалась!
      - Она просто не посмела жаловаться! Ты ведь за все заплатил!
      - А, так вот чего ты бесишься! - Глаза его победно сверкнули. - Ну, так скажу тебе честно, мадам, если бы у меня и были деньги, я бы пожалел их на твою свадьбу!
      Потому что уже через пять минут они исчезли бы навсегда! Я тебя знаю!
      - Как же! - устремившись на кухню, крикнула через плечо Сюзи. - У тебя были бы деньги, если бы ты не спускал их на скачках или в пабе!
      - Не тебе судить! - побагровел от ярости отец. - Это ты бы все прогуляла с дружками!
      Сюзи собралась было что-то ответить, но вместо этого, презрительно фыркнув, исчезла на кухне.
      Нервно заерзав на стуле, Дорин взяла бокал и отпила газированной жидкости. С тех пор как Сюзи выросла и поняла, что за дерзость отец ее больше бить не будет - она сделалась физически слишком сильной, Дорин стала вечным посредником в семейных конфликтах, иногда достигавших такой остроты, что впору было приглашать ооновские "голубые каски". Если не ругались Сюзи с Бобом, то цапались Сюзи и Линдсей. Сюзи всегда с кем-то ссорилась.
      Вернувшись из кухни, Сюзи встала в дверях, слегка помешивая жидкость в тяжелом стакане. Кубики льда легонько позвякивали о его края. Взглянув на мать, которая, сидя на краешке стула, готовила подставку для цветов, Сюзи моментально забыла о ссоре с отцом.
      - Цветочница сказала, что вот сюда надо положить папоротник. - Сюзи показала куда. - Потом ты кладешь цветы, те, что подлиннее, - внизу и в центре.
      - Ну и как? - через несколько минут спросила Дорин, отодвигаясь подальше, чтобы лучше оценить свою работу.
      Склонив голову набок, Сюзи отступила назад, желая посмотреть на произведение Дорин под другим углом.
      - Прежде чем приниматься за цветы, мама, я бы положила еще слой папоротника. Как считаешь, Бэбс?
      - Пожалуй, - согласилась тетка. - Главное, ты делай, Дор, а там посмотрим, что получится. В крайнем случае всегда можно переделать.