Секретный агент Стивен Дэйн - 50-й калибр

Возможно, это было бы наиболее разумным выходом. Но если груза там не окажется – а это вполне вероятно, – то Торнтон поставит себя в дурацкое положение с этой историей о человеке с немецким акцентом. Будет лучше сперва убедиться хотя бы в том, что заброшенный склад вообще существует. В качестве компромисса он может написать Дэйну записку и оставить ее у портье.

В тот момент это показалось ему хорошей идеей.

Глава 4

Было далеко за полдень, когда Торнтон доехал до перекрестка Фламинго-роуд и шоссе номер 13. В этом регионе некогда процветало фермерское хозяйство, но теперь земля истощилась, и поля зарастали низенькими сосенками и приземистыми пальмами. Поблизости виднелся нежилой дом с остатками фруктового сада перед ним. За домом располагался неработающий мотель, а за мотелем Торнтон заметил склад. Здание одиноко высилось у грунтовой дороги, в пятидесяти ярдах от шоссе.

Торнтон медленно двинулся по грунтовке. Он выкатился на потрескавшуюся бетонную площадку, окружавшую склад, и проехал вокруг здания на второй скорости, готовый в случае чего немедленно рвануть прочь.

Ничего не случилось. Торнтон с первого взгляда понял, что здание склада едва не разваливается на глазах. Сосновая обшивка стен покоробилась и выгорела на солнце, изъязвленные железные листы на крыше были темными от ржавчины. Торнтон вышел из машины, оставив мотор работать, и направился к двустворчатым воротам склада. Обе створки изрядно просели на петлях, но ворота были заперты на новенький висячий замок.

Это было любопытно. Окна здания были заколочены. Торнтон попытался заглянуть в щель между досками, но увидел только отражение собственного глаза в пыльном стекле. Торнтон обошел здание вокруг. В десяти футах над землей он заметил выбитое окно. Он влез на помятый контейнер для мусора и заглянул внутрь склада.

Одна-единственная тусклая лампа, свисающая на проводе с потолка, отбрасывала неширокий круг света. Под лампой на канистрах из-под нефти сидели два человека. Они играли в карты, используя в качестве стола третью канистру. Рядом с ними стояли маленький примус и несколько винных бутылок. У стены были аккуратно расставлены ящики. В темноте смутно вырисовывались очертания огромного грузовика.

– Отлично, – произнес голос позади Торнтона. – Повернись-ка, только медленно.

Торнтон оглянулся и увидел высокого человека в черной куртке. Особыми приметами этого человека были кустистые брови и огромный нос. В руках у него был автомат – похоже, армейский. Должно быть, он вышел из-за угла – бесшумной походкой крадущегося кота. Торнтон стоял в десяти футах от мусорного контейнера – быть может, удастся допрыгнуть…

– И не пытайся, – сказал человек, прочитав намерения Торнтона по напрягшимся мускулам ног. – Просто медленно слезай вниз.

Торнтон спустился на землю, оказавшись лицом к лицу с этим типом. Чувствовал он себя отвратительно. Долговязый упер ствол автомата в бок Торнтона и наскоро ощупал его карманы.

– Ладно, пошли. Сюда, вокруг.

Он привел Торнтона к боковому входу и втолкнул его внутрь. Несколько секунд спустя глаза Торнтона привыкли к полумраку. Стали различимы очертания погрузочных тележек и каких-то тюков; огромной тенью нависал грузовик. Торнтон заметил, что игроки закончили очередную партию и отложили карты. Оба они были в шляпах, и падавший сверху свет оставлял их лица в глубокой тени.

– Теперь отвечай, – сказал человек в куртке, – зачем Эберхарт послал тебя?

– Я не знаю, о чем вы говорите. Я просто проезжал мимо и подумал…

– Заткнись. Анхел, возьми его бумажник.

Теперь Торнтон увидел, что остальные двое были латиноамериканцами. Один из них, низенький и коренастый, вытащил у Торнтона из кармана бумажник и отдал его человеку в куртке. Тот просмотрел содержимое и вернул бумажник Торнтону.

– У тебя тут удостоверение от «Майами-Юг».

– Конечно, – отозвался Торнтон. – Я работаю на них.

– Таким удостоверением легко обзавестись. У меня самого их два. Откуда мне знать, что тебя послал не Эберхарт?

– Я даже не знаю, кто это такой.

По-видимому, человек в куртке обдумал это заявление, но ничего по этому поводу не сказал. Он спросил:

– Как ты нашел это место?

– Это было не так уж трудно. Проверяются все склады в радиусе двадцати пяти миль от Майами. Я просто наткнулся на это место первым.

– Ты лжешь.

Торнтон пожал плечами:

– Подождите и увидите сами. Полиция будет здесь через полчаса, если я не вернусь и не доложу.

– Я все же полагаю, что ты лжешь, – сказал человек в куртке. Но на сей раз его слова звучали менее уверенно. – Руки на голову. – Он обернулся к латиноамериканцам: – Нам лучше уносить отсюда ноги. В любом случае уже пора.

Анхел кивнул. Второй спросил:

– А что делать с ним?

Этот второй был низкорослым, тощим и смуглым. Тусклый свет лампы выхватывал из темноты старый ножевой шрам, пересекающий его висок.

– Полагаю, у нас нет особого выбора, – ответил человек в куртке. – Мы оставим его и его машину здесь, в здании. Пройдет не меньше двух дней, прежде чем его найдут. Может быть, даже пара недель. – Говорил он спокойно и рассудительно – как человек, который ищет, куда бы поместить неудобный груз. Торнтон понял, что его смерть – дело решенное.

– А как насчет полиции? – спросил Хуан.

– Я думаю, что он лжет касательно обыска складов. А если даже и не лжет, что нам еще с ним делать? – В холодном голосе проскользнула нотка сожаления относительно сложившейся ситуации, но логика диктовала единственный выход.

– Хорошо, Роджер, – согласился Хуан.

Человечек со шрамом направился к грузовику. У Торнтона было время в деталях представить собственную смерть. Он не чувствовал страха, только странное оцепенение. Но какая-то часть его мозга холодно взвешивала шансы, учитывала то, что он один, а противников – трое. Эта часть сознания верила, что для любой мыши отыщется спасительная норка, если у мыши хватит ума найти ее. Торнтон потихоньку продвигался вперед, пока не оказался прямиком под лампочкой. Его ноги слегка подрагивали. Хуан скрылся в кабине. Через несколько секунд двигатель кашлянул, оживая. Хуан добавил оборотов, потом заглушил двигатель, затем включил снова. Из выхлопной трубы вырвалось облачко дыма. Роджер слегка повернул голову в ту сторону.

Торнтон избрал именно этот момент, чтобы начать действовать. Он сжал в замок руки, лежащие на голове, потом прыгнул и с размаху ударил по лампочке кольцом выпускника колледжа, которое носил на левой руке. Лампочка разбилась, и склад затопила темнота. Торнтон упал на пол за миг до того, как две пули прошили воздух в том месте, где он только что стоял.

– Включи фары! – закричал Роджер. – Анхел, где твой пистолет? Беги к боковой двери – не дай ему уйти! Хуан, да зажги же наконец фары!

Торнтон вскочил на ноги и бросился к задней двери. Он налетел на погрузочную тележку, больно ударившись обеими ногами. Тележка тронулась с места, и сразу же по ней начали стрелять из двух стволов. Торнтон продолжал бежать, выставив одну руку перед собой, а другой защищая лицо. Вытянутая вперед рука ударилась об опорную колонну, и Торнтон спрятался за нею. Едва он сделал это, как зажглись фары грузовика. Они светили в противоположном направлении, а отраженный свет лишь слегка рассеивал мглу. Позади грузовика, там, где скрывался Торнтон, тьма была совершенно непроглядной.

– Анхел! – закричал человек в куртке. – Ты уже у задних ворот?

– Почти, – отозвался Анхел; голос его прозвучал чертовски близко от укрытия Торнтона. – О'кей, Роджер, я уже на месте.

– Теперь ему не уйти. Хуан, у нас есть еще одна лампочка?

– По-моему, нет.

– Ладно. Возьми из кабины фонарик и иди сюда.

Торнтон видел боковую дверь. Узенькие полоски света пробивались между рассохшимися досками. Затем плотная фигура Анхела заслонила эти проблески. Луч фонарика высвечивал темные углы, пробегал по тюкам пеньки и пыльным картонным коробкам. Торнтон распростерся на бетонном полу и пополз прочь от этого непоседливого луча, стараясь все время оставлять колонну между собой и человеком с фонарем. Плечо Торнтона уперлось в тюк. Он пошарил рукой вокруг и наткнулся на низкий деревянный ящик. Внутри ящика оказались инструменты. Торнтон взял гаечный и разводной ключи и пополз дальше.

– Анхел, будь повнимательнее. Не дай ему проскользнуть мимо тебя.

– Не проскользнет.

– Хуан, ты что-нибудь заметил?

– Нет еще. Возможно, он прячется за каким-нибудь тюком.

– Не позволяй ему наброситься на тебя.

– Если попытается – схлопочет пулю.

Им приходилось перекрикивать гулкий рокот работающего вхолостую двигателя. В этом шуме не слышен был тихий шорох – Торнтон заполз за длинный ряд тюков. Он раздумывал, удастся ли ему прорваться мимо противников к грузовику. Вероятно, нет, ведь тогда он попадет в освещенное фарами пространство. Он огляделся и заметил свет, сочившийся сквозь заколоченное окно. Торнтон подполз туда и ощупал доски. Они были гнилыми. Возможно, ему удастся проломить их с первой попытки, если его не застрелят раньше.

Луч фонаря приближался. Торнтон бросил гаечный ключ через все помещение и услышал, как тот ударился о стену. Кто-то выстрелил на звук, и луч фонаря устремился в ту сторону.

Торнтон вскочил и с короткого разбега ударил плечом в доски, закрывающие окно.

Доски выдержали.

– Он там! – закричал Роджер.

Торнтон метнул разводной ключ на свет фонарика и услышал крик боли. Фонарик упал на пол и медленно покатился в сторону, его узкий луч освещал теперь только потрескавшийся бетон. Торнтон снова ударил всем телом в доски и почувствовал, что они поддались. Теперь он мог просунуть между ними руку. Он ухватился за доски и дернул изо всех сил. Доски вылетели, и Торнтон увидел оранжево-синее закатное небо. Он нырнул в пролом головой вперед.

Упал он на левое плечо, ударившись головой, но тут же вскочил на ноги. Он слышал, как открылась боковая дверь. Должно быть, Анхел сейчас выскочит из-за угла; Роджер и Хуан, наверное, выпрыгнут в окно следом за беглецом. Торнтон побежал прочь от склада к густым зарослям карликовых пальм – пальметос. Ему предстояло пробежать около тридцати ярдов. Он слышал выстрелы позади, но знал, что не так-то легко попасть в движущуюся цель из револьвера. При малейшей удаче…

И тут он услышал сухой треск пистолетного выстрела, донесшийся из тех зарослей, к которым он бежал. Он и не думал о том, что снаружи тоже могла быть охрана.

Оказавшись под перекрестным огнем, Торнтон бросился на землю. Роджер и Анхел приближались, за ними следом бежал Хуан. Миг спустя Торнтон осознал, что они стреляют не в него; они пытались попасть в человека, скрывающегося в зарослях пальметос.

Тот человек открыл ответный огонь. Торнтон услышал, как страшно захрипел один из преследователей – это был Анхел. Он согнулся пополам, схватившись за живот, опустился наземь, еще раз захрипел и замер, скорчившись. Роджер и Хуан побежали обратно к складу.

Торнтон лежал на земле и смотрел – от потрясения и боли он не мог двинуться с места. Ворота склада распахнулись, и оттуда вылетел грузовик, с ходу набирая скорость. Раздалось еще несколько выстрелов, потом грузовик выехал на грунтовку и помчался прочь. На шоссе он свернул налево и поехал в северо-восточном направлении. Торнтон провожал его взглядом, пока грузовик не скрылся из виду.

Послышались шаги. Над Торнтоном стоял стрелок из зарослей. Это был худощавый высокий человек, одетый в костюм из серого вельвета, с неярким галстуком. У него были прямые темно-русые волосы и приятного вида лицо, отмеченное печатью некоторой замкнутости. На вид ему можно было дать от тридцати до сорока лет. Он изучающе-вежливо взирал на Торнтона.

– Я Стивен Дэйн, – представился человек. Он сунул в карман пиджака револьвер, который все еще держал в руке, и продолжил: – А вы, я полагаю, Уильям Торнтон.

Тщательно подобранные слова не оставляли сомнений касательно того, о чем думал Дэйн: кто еще, кроме Уильяма Торнтона, мог лежать на земле с ошеломленным видом? Торнтон встал.

– Я хочу поблагодарить вас, – сказал он, – и принести извинения. Думаю, я поступил опрометчиво, явившись сюда в одиночку.

Дэйн кивнул.

– Что ж, я уверен, что это не повторится, – произнес он.

Торнтон попытался привести себя и свой костюм в порядок. Он решил, что мистер Стивен Дэйн ему, пожалуй, не нравится.

Глава 5

Анхел лежал, скорчившись на земле, глаза его были закрыты. Дэйн стрелял, лежа в зарослях, и его пуля, попав Анхелу в живот, прошила легкое и вышла из спины. Дэйн немного постоял над мертвым, чуть сутулясь, как будто пытаясь пронзить взглядом глубокую синь флоридских сумерек. Потом он повернулся и направился к машине Торнтона.

– Что теперь? – спросил Торнтон.

– Мы сообщим об этом в полицию Майами. Вы заметили номер грузовика?

– Я не подумал об этом, – признался Торнтон. – Вы полагаете, полиция их разыщет?

– Я бы не рассчитывал на это, – ответил Дэйн. – Кажется, эти люди действуют весьма организованно.

Машина Дэйна была припаркована у шоссе. Они сели в автомобиль Торнтона и постарались как можно скорее добраться до ближайшего кафе. Оттуда Дэйн позвонил в полицию, при помощи Торнтона сообщив приметы грузовика и людей. Затем он позвонил в майамскую резиденцию ФБР. Когда они вернулись к складу, первый полицейский наряд уже был там.

Больше десятка полицейских копошились возле здания. По большей части это были специалисты, занятые изучением следов шин, отпечатков пальцев и прочих улик. Сумерки быстро переходили в ночь, поэтому несколько человек были заняты установкой осветительных приборов. Седовласый человек в штатском принялся расспрашивать Торнтона, делая пометки в потертом черном блокноте. Торнтон рассказал ему обо всем, умолчав лишь об Эстелле. В качестве объяснения, откуда ему известно об этом складе, он воспользовался байкой о мужчине с легким немецким акцентом.

После этого его оставили в покое. И он наконец-то начал осознавать случившееся. Ноги подкашивались, руки слегка дрожали. Он присел на подножку автофургончика следственной лаборатории и стал просто наблюдать за происходящим. Два человека в штатском беседовали с Дэйном. Еще один передавал сообщения по рации. Торнтон слушал и смотрел, чувствуя легкое головокружение и гадая, занимается ли кто-либо поисками грузовика с преступниками. С его точки зрения, действия присутствующих были неорганизованными и несколько нелепыми, но, вероятно, эти люди знали, что делают.

Исследования места происшествия тянулись бесконечно, а потом как-то внезапно завершились. Тело Анхела отнесли в санитарную машину, специалисты собрали свои камеры и измерительные приборы, полицейские автомобили уехали один за другим.

Дэйн подошел и тронул Торнтона за плечо.

– Как насчет того, чтобы выпить?

– Естественно, почему бы нет?

– Полагаете, вы сможете вести машину?

– Конечно.

Сев каждый в свою машину, они вернулись в Майами и завернули в коктейль-бар возле Линкольнской дороги. После двойной порции шотландского виски Торнтон снова почувствовал себя почти нормально. Он с интересом стал присматриваться к своему спасителю.

На вид Дэйну было порядком за тридцать. Хотя с первого взгляда он показался Торнтону необычайно высоким, но теперь Билл видел, что Дэйн был не выше шести футов. Но загар и худоба прибавляли ему роста. В общении он был вежлив и сдержан, говорил негромко и, судя по всему, превосходно владел собой. В эту минуту он был мало похож на того безжалостного и меткого стрелка, каким впервые предстал перед Торнтоном. Но и сейчас Торнтон ощущал в нем бесстрастную и беспощадную собранность, смертоносную сосредоточенность, которую только подчеркивали вежливые манеры. Торнтон подумал, что не хотел бы быть врагом мистера Дэйна; да и друзьям приходилось, видимо, быть настороже.

Несмотря на такой исследовательский подход, Торнтон был застигнут врасплох словами Дэйна:

– Мистер Торнтон, я считаю, что вам следует серьезно подумать о том, чтобы бросить это дело.

– Простите?

– Эта работа не для вас. Зачем же и дальше заниматься ею?

– Я действую по поручению корпорации «Майами-Юг», – автоматически ответил Торнтон.

– Ради чего? Это дело расследуется полицией, страховой компанией, окружной прокуратурой и как минимум двумя ведомствами федерального правительства. Не слишком ли много пальцев уже сунуто в кувшин?

– Но у нас, бесспорно, свой интерес, – возразил Торнтон. – «Майами-Юг» находится в центре следствия. Мы можем потерять торговую лицензию. Учитывая эти обстоятельства, мы сочли необходимым провести собственное расследование.

– Вы и в самом деле думаете, что вашу компанию могут обвинить в преступлении, которого она не совершала?

– Да, я так думаю.

Дэйн нахмурился, между его бровями пролегли три глубокие вертикальные морщины. Темные глаза стали отстраненно-печальными. Он медленным и неуверенным движением зажег сигарету – как будто делал это впервые.

– Мистер Торнтон, боюсь, вы не знаете, о чем говорите. В таких делах вы дилетант, к тому же не особо одаренный, насколько я могу судить. Вы уже достаточно близко познакомились со всеми прелестями подобных дел. Если не отступитесь, то в следующий раз можете оказаться не столь удачливым.

– Полагаю, я этого заслуживаю, – отозвался Торнтон. – Мистер Дэйн, я признателен вам за спасение моей жизни. Но я не намерен подчиняться вашим приказам.

– Я не пытаюсь приказывать вам. Я просто предупреждаю.

– Поверьте, я осознаю опасность подобных дел, – сказал Торнтон. – Но в нашей стране совершается множество преступлений, и иногда дилетанты – к примеру, репортеры – успешно расследуют их. Почему бы и мне не последовать их примеру?

На лице Дэйна отразилось нечто похожее на изумление. Морщины между бровями разгладились.

– И как же выглядит это дело с вашей точки зрения?

– Насколько я понял, – начал Торнтон, – несколько вооруженных человек подъехали на грузовике к складу, принадлежащему моей компании. Они представили поддельный путевой лист, пытаясь вывезти партию сельскохозяйственного оборудования. Будучи застигнуты на месте преступления, они открыли огонь на поражение.

Помолчав несколько секунд, Дэйн холодно произнес:

– Понятно.

– А разве есть другая точка зрения?

– Естественно, возможна и другая.

– И какая же? – спросил Торнтон.

Лицо Дэйна стало абсолютно каменным. Глаза словно покрылись корочкой льда. Он смотрел на Торнтона так, словно видел его впервые.

– Я могу приказать вам оставить это дело, – сказал Дэйн.

Для Торнтона это было уж слишком. События происходили так быстро, что он не успевал освоиться с ними. Сперва долгий и неприятный перелет из Джакарты через Рим, Лондон и Нью-Йорк. Едва он приземлился в Майами, как сразу был брошен в самый водоворот событий. Прелестная девушка с улыбкой послала его в ловушку, а вооруженные люди охотились за ним в темноте, как за кроликом. А теперь холодный как рыба тип из правительства делает ему выговор. И в довершение ко всему жутко болят ушибленные во время беготни по складу ноги.

– Ладно, – сказал Торнтон, тщательно следя за своим тоном, – черт с вами и вашим делом. Вам не надо даже приказывать. Я и так намерен бросить это.

Хотя предположительно это было именно то, чего хотел Дэйн, вид у него был невеселый. Он спросил:

– А «Майами-Юг»?

– Черт с ними, – бездумно ответил Торнтон. – Я собирался уходить в другую компанию.

– И часто вы так переходите с места на место?

– Так часто, как считаю нужным. Еще вопросы будут?

Дэйн улыбнулся и покачал головой.

– Тогда прощайте, мистер Дэйн. Спасибо вам за то, что спасли мою жизнь сегодня. Удачи вам в вашем деле.

– Удачи вам, мистер Торнтон, – отозвался Дэйн. – Возможно, ваше решение было мудрым.

Но вместо того, чтобы принести облегчение, эти слова заставили Торнтона чувствовать себя еще хуже. Он вышел из бара и вернулся в отель. В номере он заснул, как только голова его коснулась подушки.

Глава 6

Утром Торнтон заказал кофе и тосты в номер. Он решил, что лучше всего будет уехать в Нью-Йорк, по возможности скорее, предварительно сообщив Райерсону о своем увольнении. У Торнтона в Нью-Йорке есть кое-какие знакомства. Можно немного отдохнуть, сходить в театр – в общем, не особо торопиться с поисками нового места работы. Можно даже снять маленькую квартиру. Как славно было бы наконец-то забрать свои книги и записи из камеры хранения.

Но он знал, что не будет снимать квартиру. Он остановится в точно таком же отеле, как этот, и оттуда будет обзванивать своих знакомых. И скорее всего не позже чем через месяц ему снова предстоит поездка на Восток.

От этих мыслей Торнтону стало грустно. Он пил кофе, сидя на кровати, и пытался подсчитать, сколько отелей он сменил за последние шесть лет. Через сколько аэропортов прошел, в сколько автобусов и поездов садился? Когда-то путешествия были для него удовольствием; потом удовольствие превратилось в работу, и теперь все страны были похожи одна на другую.

Зазвонил телефон, и медсестра из Центральной больницы города Майами сообщила, что его желает видеть мистер Джеймс Холлис. Торнтон ответил, что будет немедленно.

В Центральной больнице стояла тишина, словно в музее – в музее человеческих страданий. Сияющая чистота коридоров вызвала у Торнтона мимолетную мысль о том, что и сам он смертен. Палата Холлиса находилась на четвертом этаже.

– Не затягивайте посещение, ограничьтесь несколькими минутами, – предупредил Торнтона врач. – Он все еще очень слаб.

Торнтон кивнул и вошел в палату. Юное лицо Холлиса было почти таким же белым, как хрустящие простыни его постели. Когда он заговорил, голос его был не громче шепота:

– Мистер Торнтон? Вы мистер Торнтон?

– Верно. Как вы себя чувствуете, Холлис?

– Хорошо. Мистер Райерсон был здесь вчера. Он сказал, что вы ведете расследование от имени компании.

Торнтон неохотно кивнул.

– Я хочу предупредить вас. Это очень опасные люди, мистер Торнтон. Если бы вы видели, как они убили Джима Моррисона. Это было ужасно.

От этого слабого, невыразительного шепота Торнтона бросило в дрожь.

– Они стреляли по Джиму из какого-то автоматического оружия. Похоже на винтовку, но стреляло, как автомат.

– По описанию смахивает на «АВБ», – вслух отметил Торнтон.

– Простите, сэр?

– Автомат-винтовка Браунинга, – уточнил Торнтон, нахмурившись. Ему трудно было представить гангстеров, которые использовали бы такое громоздкое и приметное оружие, как тяжелый длинноствольный автомат-винтовка. Это было еще одно обстоятельство этого дела, которое, казалось, не укладывалось в рамки здравого смысла.

Холлис сказал:

– Я читал в газетах, что «Майами-Юг» подозревают в соучастии. Это же ерунда, правда?

– Конечно, ерунда.

– Никто в «Майами-Юг» не сделал бы такого, – продолжал Холлис. – Я хочу сказать, они не стали бы стрелять в собственного работника. И в полицейского. Правда, мистер Торнтон?

– Конечно, не стали бы. Холлис, я думаю, вам надо отдохнуть. Вы все еще слабы.

– Да, сэр. На самом деле я просил вас прийти, мистер Торнтон, потому что я вспомнил кое-что. Я думаю, что лучше сказать вам первому, потому что вы тоже работаете на компанию. Я не думаю, что это что-то очень важное.

– Итак? – спросил Торнтон.

– У одного из тех людей на руке было кольцо. Очень приметное – сине-белый орел с тремя красными точками вокруг головы. Может быть, знак какой-то организации или клуба. Наверное, по нему можно его выследить.

– Я постараюсь, – отозвался Торнтон.

– Это кольцо носил не человек в черной куртке, – сказал Холлис так тихо, что Торнтону пришлось наклониться, чтобы расслышать его слова. – Оно было у человека, которого звали Хуан. Но вам надо искать человека в куртке. Он стрелял из автомата.

Торнтон поблагодарил его и вышел из палаты. Он спросил у дежурившего снаружи врача о состоянии Холлиса.

– Думаю, с ним все будет в порядке, – ответил врач. – Пуля вошла ему в грудь под углом и вышла через боковую часть грудной клетки. Жизненно важные органы не затронуты, но шок и потеря крови…

Торнтон попрощался с врачом и ушел. Вернувшись в отель, он рухнул в кресло, упершись ногами в платяной шкаф, и попытался собраться с мыслями.

Что ему до этого дела? Райерсон поручит расследование кому-нибудь другому. Холлис лежит в больнице, оборудованной по последнему слову медицины. А мистеру Стивену Дэйну явно не нужна ничья помощь.

А еще есть Эстелла. По всей видимости, она играет в какую-то сложную и опасную игру. Красивая девушка. Благодаря ей его едва не убили.

Торнтон зажег сигарету, выкурил ее до половины, потом затушил. Он встал и начал ходить по комнате взад-вперед. Встреча с Холлисом была совершенно излишней. Торнтону пришлось напомнить себе, что в данных обстоятельствах умнее всего было бы уволиться и уехать. Это вовсе не трусливое бегство; это просто отстранение от дела, которое его совершенно не касается.

Он резко поднял телефонную трубку, попросил соединить его с международным аэропортом Майами и заказал билет на первый же самолет до Нью-Йорка. Самолет улетал в ноль часов десять минут. Пусть так. Дело сделано.

Не совсем. Нужно было еще позвонить Райерсону. Это будет крайне неприятно.

Торнтон закурил другую сигарету и снова снял трубку. Он начал набирать номер «Майами-Юг», но потом бросил трубку, вскочил и опять принялся расхаживать по комнате.

Нью-Йорк и номер в отеле. Быть может, следует остановиться в «Статлере». Работу найти несложно. Затем снова командировки. В Лондоне он останавливался в «Ритце». В Париже – в «Жорже Синге». В Риме тоже был отель «Ритц». Стамбул в этом отношении был хуже, но теперь там построили новый «Хилтон». Номер следует заказывать заранее. Пять мест багажа…

Зазвонил телефон. Торнтон снял трубку, и незнакомый голос спросил мистера Торнтона.

– Я слушаю. Кто это?

– Мистер Торнтон, полагаю, мы сможем обсудить вопрос нашей обоюдной выгоды.

– Конечно. Обоюдной выгоды в чем?

– Партия сельскохозяйственных машин.

– Если вы хотите складировать груз…

– Нет, мистер Торнтон. Вы знаете, о каком грузе я говорю. Я представляю весьма заинтересованного покупателя.

– Боюсь, что не понимаю, о чем речь.

– Вы разочаровываете меня, мистер Торнтон. Пожалуйста, не будьте столь непроходимо глупы. Груз номер А-42.

– Если вы имеете в виду похищенную партию, – сказал Торнтон, – то ее все еще не нашли.

– Вам предложили за нее более высокую цену? Надеюсь, вы еще не приняли решения?

– Кажется, вы не поняли. Груз А-42 похищен. Если бы даже его не украли, он уже был продан. Я понятия не имею, где он находится. Понимаете?

– Понимаю, но поверить не могу. Пойдите нам навстречу, мистер Торнтон. Я прошу вас оценить ситуацию заново.

– Кто вы такой?

– Мы готовы заплатить вам премиальные сверх установленной цены. Я верю, что вы не подведете нас.

– Кто вы такой, черт побери? – закричал Торнтон. – Вы – Эберхарт?

– Очень мило было побеседовать с вами, – сказал человек. – Мы скоро обсудим это.

Раздался щелчок, и Торнтон тоже повесил трубку. Этот человек говорил с легким немецким акцентом. Это обстоятельство едва не заставило Торнтона рассмеяться: все это казалось какой-то нелепой шуткой. Быть может, мистер Эберхарт в придачу еще и хромой и у него на лице шрам? Торнтон надеялся, что это так.

Он не мог прийти ни к какому сознательному решению. Невозможно было взвесить и оценить все эти неуловимые порывы, эмоции, вызываемые мыслями о Райерсоне, Холлисе, Эстелле и Дэйне. Невозможно было понять, где верность фирме, а где вспышка отвращения при мысли о новых путешествиях. Торнтон не мог даже понять, действительно ли он изменил свое мнение или просто следует по пути наименьшего сопротивления.

Он снял трубку и позвонил Дэйну в отель.

– Мистер Дэйн? Я решил остаться в деле, пока не будет доказана непричастность «Майами-Юг».

Дэйн ответил:

– Я рад это слышать, мистер Торнтон.

– Не знаю, говорили ли вы мистеру Райерсону о моем решении, принятом прошлой ночью, но…

– Не говорил. Я подумал, что вы, возможно, измените свои намерения.

– Понимаю. У меня есть для вас кое-какая информация.

– Хорошо. Я тоже нашел кое-что, возможно, представляющее для вас интерес. Вы можете приехать сейчас?

– Могу, – ответил Торнтон. Отчего-то он вдруг почувствовал себя гораздо лучше. Прежде чем выйти из отеля, он позвонил в авиакомпанию и отменил свой заказ.

Глава 7

Когда Торнтон вошел, Дэйн сидел в кресле за длинным столом. Перед ним аккуратными стопочками были разложены бумаги. На одном краю стола лежал огромный том «Предписаний по грузоперевозкам в южных портах». С другой стороны – свернутая вчетверо карта Флориды и Карибского моря. В стеклянном стакане стояла дюжина тщательно заточенных карандашей, а рядом – банка с растворимым кофе. Дэйн сделал кое-какие уступки удушливой сентябрьской жаре, то есть снял пиджак, развязал галстук и закатал рукава рубашки до локтя. Сейчас он был похож на необычайно пунктуального служащего какой-нибудь конторы. Торнтону пришлось сделать усилие, чтобы напомнить себе, что это тот же самый мистер Дэйн, который недавно застрелил человека и сделал это с уверенностью, свидетельствующей о наличии большой практики.

– Входите и садитесь, – сказал Дэйн. – Хотите кофе?

– Нет, спасибо. Я отрываю вас от дела?

– Не совсем. Я только что свел воедино материалы нескольких рапортов.

– Полиция нашла тот грузовик?

– Нет еще. Поиски продолжаются. Мистер Торнтон, не могли бы вы пояснить, почему вы вдруг изменили свои намерения касательно участия в этом деле?

Торнтон и сам этого не знал. Конечно, юношеский восторг от игры в жуликов и сыщиков здесь был ни при чем, как и удовольствие от пребывания в обществе Стивена Дэйна. Торнтон небрежно произнес:

– Полагаю, я устал кочевать из одного отеля в другой.