Очень скоро Камилла заметила, что Сантос и остальные работники Валье дель Корасон не спускают с нее глаз. Стоило ей сесть на лошадь и отъехать от дома, как кто-то из них непременно оказывался с нею рядом. Невада, который никогда без особой надобности не отлучался из дому, и тот обзавелся привычкой повсюду носить с собой ружье. В доме установилась напряженная тишина. Нелли испуганно вздрагивала при каждом звуке, а Пруденс стала держать в рабочей корзинке пистолет. Все старались ни на минуту не оставлять Антонию без присмотра.
      Камиллу глубоко возмущало, что кто-то мог довести ее семью до такого состояния. На третий день после происшествия со стрельбой на берегу она решила перейти к действиям. Надо съездить в Сан-Рафаэль и потребовать, чтобы шериф нашел того, кто стрелял! Конечно, она не ожидала от него никаких результатов, но следовало, по крайней мере, поставить его в известность о случившемся. Камилла твердо решила, что не станет отсиживаться в доме, как испуганный кролик.
      Ранним утром четвертого дня она надела свеженакрахмаленную белую блузку с зеленой юбкой для верховой езды, натянула свои черные ковбойские сапожки, вплела в волосы черную бархатную ленточку и спустилась в столовую, исполненная решимости выдержать битву с тетушкой.
      – Неужели ты не понимаешь, что это чистейшей воды безумие?! Тебе нельзя отлучаться из дома. По дороге в город ты можешь оказаться в смертельной опасности! – воскликнула Пруденс, когда племянница сообщила ей о своем решении.
      Камилла поставила на стол свою кофейную чашку и встала.
      – Не стоит так сильно тревожиться, я вернусь засветло, тетя Пруди. Хуан посторожит дом, а вы постарайтесь не выходить без особой надобности. Оставайтесь внутри.
      Но Пруденс не отступала.
      – Лучше бы тебе не покидать ранчо, Камилла. Неужели кто-нибудь другой не может съездить в город вместо тебя? Я просто с ума сойду, дожидаясь!
      Камилла решительно направилась к дверям, натягивая кожаные перчатки.
      – Я должнаэто сделать, неужели вы не понимаете?! Если я буду отсиживаться дома, вздрагивая от каждого шороха, это будет означать, что тот, кто хочет меня запугать, одержал полную победу.
      – Да Бог с ним, Камилла, меня это не волнует. Главное – твоя безопасность. Не забывай, этот человек способен на все и играет он наверняка! В подобной игре невозможно победить или проиграть. Это вопрос жизни и смерти!
      Камилла надела черную шляпу и заломила ее набок.
      – Тетушка, я умею стрелять не хуже любого мужчины! Но если вы так беспокоитесь, я могу взять с собой Неваду.
      – Ах, как жаль, что Сантос уехал на дальние пастбища! Ведь Невада – старик, чем он сможет помочь тебе?
      Камилла подхватила на ходу прислоненное к стене ружье и торопливо чмокнула в щеку тетю Пруди.
      – Ничего со мной не случится. Постараюсь вернуться до темноты.
      Вскочив верхом на Каладана, Камилла приторочила ружье к седлу. Невада ободряюще улыбнулся взволнованной Пруденс.
      – Не стоит беспокоиться, мэм. Я присмотрю за мисс Камиллой.
      Рядом с Пруденс появилась Нелли. Обе женщины смотрели вслед Камилле и Неваде, пока те не скрылись за холмом.
      – Кто-то замышляет недоброе против Камиллы, Нелли, а она не хочет принять это всерьез. Она слишком горда и упряма! Надо было мне поехать вместе с ней.
      – Не стоит так сильно тревожиться, миссис О'Нил. Сантос мне шепнул, что за ней присматривают люди мистера Кингстона.
      – Ах, Нелли, я просто не знаю, что и думать. Камилла призналась мне… Она подозревает, что за всем случившимся стоит именно Хантер Кингстон.
      – Не может этого быть! Ни за что не поверю. Да Хантер влюблен в нее по уши!
      – Хотела бы я испытывать такую же уверенность… По-моему, Камилле следует все бросить и вернуться в Новый Орлеан. Там, по крайней мере, она была бы в безопасности.
      – Она этого никогда не сделает, миссис О'Нил. Камилла замечательная женщина, но она упряма как мул.
      Пруденс бросила взгляд на безоблачное небо, прекрасно понимая, что не сможет вздохнуть спокойно, пока Камилла не вернется домой.
      Каладан рвался в галоп, и Камилле приходилось его удерживать, чтобы не обгонять Неваду. Внезапно она заметила, что Невада вынул ружье из чехла и настороженно поглядывает по сторонам. Они спустились по склону оврага, и тут Камилла услыхала приближающийся топот копыт. Их нагоняло несколько всадников. Невада бросил на нее тревожный взгляд.
      – Быстрее, Камилла! – закричал он, пришпорив лошадь.
      Камилла послала Каладана вперед галопом, и ее гигантский конь вскоре обогнал лошадь Невады. Она даже не оглянулась, чтобы проверить, кто ее преследует, друзья или враги, и лишь слышала, что они скачут во весь опор.
      – Не останавливайтесь, мисс Камилла! Я задержусь и узнаю, кто они такие, – крикнул Невада, останавливая лошадь.
      Камиллу обуяла неистовая ярость. Нет, она не позволит неизвестно кому заставить себя шарахаться от любой тени! Натянув поводья, она тоже остановила коня и стала дожидаться приближения всадников. Ее руки судорожно стиснули вожжи, когда она узнала Слима Биттерса, старшего вакеро на ранчо Кингстона.
      Теперь она чувствовала себя последней дурой из-за того, что ударилась в панику. Повернув Каладана, Камилла пустила его легкой рысцой в сторону Сан-Рафаэля, нарочно не ускоряя бега, чтобы Слим Биттерс знал, что она его не боится.
      – Я рад, что это оказались люди мистера Кингстона, – сказал Невада, поравнявшись с ней. – Что-то нервы у меня расшатались в последнее время.
      Когда их нагнали пятеро работников с ранчо Кингстона, Камилла сухо кивнула старшему вакеро.
      – Доброе утро, миссис Кингстон. Жаркий выдался денек, – как ни в чем не бывало проговорил Слим Биттерс.
      Но, взглянув на него, Камилла поняла, что страх ее не остался незамеченным. Слиму Биттерсу было около сорока, и он был из тех, кто, как утверждает поговорка, «родился в седле». В волосах у него пробивалась седина, висячие усы скрывали ленивую и наглую улыбку.
      – Да, сегодня жарко, – сухо бросила в ответ Камилла.
      Она еще не забыла, как Слим Биттерс целился в голову Сантосу в тот день, когда Хантер пытался силой провести свое стадо к водопою в Валье дель Корасон, и не желала вступать с ним в разговор.
      – Вы направляетесь в Сан-Рафаэль? – спросил Слим.
      – Да.
      – Вот совпадение! Мы тоже едем туда. Если не возражаете, мы с ребятами присоединимся к вам, миссис Кингстон.
      Камилла закусила губу от досады: ей не нравилось, когда ей напоминали о ее замужестве.
      – Это Хантер послал вас за мной следить?
      В его голубых глазах заплясали веселые искорки.
      – Не понимаю, о чем вы говорите, мэм.
      – Вы прекрасно знаете, о чем я говорю! Хантер велел вам за мной присматривать?
      Теперь Слим отвел взгляд.
      – Я еду в Сан-Рафаэль за припасами, миссис Кингстон.
      – Не смейте называть меня миссис Кингстон! – не выдержав, закричала Камилла.
      – Да, мэм.
      И опять его глаза насмешливо блеснули.
      – Поехали! – крикнула Камилла Неваде, пуская Каладана вскачь.
      Невада пришпорил лошадь, но и Слим Биттерс со своими помощниками, к великой досаде Камиллы, тоже продолжали скакать с нею вровень. Люди Хантера отстали только на окраине Сан-Рафаэля.
      – Я точно знаю, что это Хантер послал их вслед за нами, Невада!
      Невада усмехнулся во весь рот.
      – Как я уже говорил, мэм, я рад, что это оказались именно они.
      Камилла слезла с коня перед входом в контору шерифа.
      – Встретимся у магазина через два часа, Невада. Не опаздывай, я хочу как можно раньше вернуться домой.
      Невада коснулся двумя пальцами полей шляпы и тронулся прямым ходом к «Золотому самородку». Он уже месяц не был в городе и сейчас почувствовал, что в горле у него пересохло. «Стаканчик виски мне не повредит», – рассудил он.
      Войдя в кабинет шерифа Додсона, Камилла нашла его сидящим за столом. Он приветствовал ее улыбкой и пригласил сесть.
      – Рад видеть вас, Камилла. Насколько я понимаю, Хантера можно поздравить? Я всегда считал, что вы с ним созданы друг для друга.
      Камилла сняла перчатки и заткнула их за пояс юбки.
      – Я не за тем сюда приехала, чтобы говорить о Хантере, мистер Додсон. Я пришла узнать, что вы предприняли, чтобы разыскать тех, кто напал на мое ранчо и похитил миссис О'Нил.
      – Пока нам мало что удалось выяснить. Хантер мне сказал, что он сам этим займется.
      – Вот как? – язвительно переспросила она. – Означает ли это, что Хантер стал помощником шерифа? Он уже приведен к присяге? Или, наоборот, выработаете на него? Я не знала, что слово Хантера Кингстона – закон в здешних краях!
      Шерифу пришлось покрепче стиснуть зубы. Камилла славилась своим острым язычком, да и храбрости ей было не занимать, а когда она начинала сердиться, совладать с нею было совершенно невозможно.
      – Хантер куда лучше, чем я, сможет вам помочь, Камилла. Ваши ранчо рядом, он знает всех соседей; ему проще разобраться в том, что там у вас происходит.
      – Мои соседи тут ни при чем! А как насчет дела моего отца? Вы еще что-нибудь узнали о человеке, который стрелял в него?
      – Нет, пока ничего нового.
      Камилла поднялась, оперлась руками о стол и наклонилась вперед.
      – Мне кажется, вы и не собирались ничего предпринимать, чтобы найти убийцу моего отца!
      Шериф тоже встал и сразу получил преимущество: теперь он нависал над Камиллой.
      – Держите свои домыслы при себе! Я делаю все, что в моих силах, чтобы найти виновного.
      – Неужели? – холодно усмехнулась Камилла. Шериф Додсон побагровел.
      – Я все время пытаюсь напомнить себе, что всегда относился к вам по-доброму, Камилла. Но с вами чертовски трудно иметь дело. В последнее время вы стали меня сильно раздражать.
      – Не надо относиться ко мне по-доброму, шериф, я вас об этом не прошу. Все, чего я хочу от вас, так это чтобы вы нашли того, кто убил моего отца. Да, еще я должна сообщить вам, что кто-то покушался и на мою жизнь. Три дня назад в меня стреляли.
      Не сказав больше ни слова, она повернулась спиной и вышла. Шериф Додсон покачал головой, глядя ей вслед. И почему все считают, будто он беспрекословно повинуется приказам Хантера Кингстона?! Черт побери, никто его не покупал и никогда не купит, в том числе и Хантер!
      Он раскурил сигару и зажал ее в зубах. Нынешняя Камилла сильно отличалась от той, которую он когда-то знал. Она ожесточилась и стала подозрительной. По совести, он не мог ее в этом винить: за ней и вправду кто-то охотился. Хантер сообщил ему о покушении в тот же день. Додсон мог лишь надеяться, что под защитой Хантера она будет в безопасности. Как ни досадно было это сознавать, но ему так и не удалось установить личность человека, который убил Сегина Монтеса… Додсон невесело усмехнулся. Камилла, конечно, дьяволенок, но зато прекрасна, как ангел. Хантеру она еще доставит хлопот…
      Камилла сидела на кухне Джанет за чашкой чая. Она уже успела поведать подруге о своих злоключениях в Мексике.
      – Я бы, наверное, умерла от страха, попав в лапы к мексиканскому бандиту! – заявила Джанет. – Судя по всему, он настоящий кровопийца.
      – Мне тоже было страшновато поначалу, – призналась Камилла. – Но, поближе узнав Эль-Тигре, я перестала бояться. Он благородный человек и всегда держит свое слово. К тому же, по правде говоря, он очень хорош собой…
      Джанет внимательно посмотрела на подругу.
      – Ты почти ничего не рассказала о Хантере.
      Камилла поставила чашку на блюдечко и пожала плечами.
      – А что говорить? По закону я его жена, нравится мне это или нет.
      Джанет положила ладонь на руку Камиллы.
      – Мне кажется, ты к нему несправедлива, Кам. В последнее время я начала понимать, что он очень сильно тебя любит.
      – Как ты можешь такое говорить?! Разве ты забыла, что Хантер отрекся от собственного ребенка, а потом силой принудил меня к замужеству, лишь бы получить доступ к Рио-Эскондида?
      – Неужели ты так слепа? Неужели не видишь, как он к тебе относится? О, Господи, Камилла, подумай только – ведь Хантер Кингстон мог бы жениться на ком угодно! Тебе не кажется странным, что он так и не женился за все годы, что тебя здесь не было, а как только представилась возможность, сразу же сделал предложение тебе?
      – Тут все очень просто. У Хантера было много женщин, Джанет, но ни одна из них не унаследовала Валье дель Корасон…
      – Ни за что не поверю, что Хантер женился на тебе только ради приданого.
      – Но это чистая правда.
      – Ты просто слепая дура, Камилла! Я всегда считала тебя умной, но в последнее время начала сомневаться. Почему ты не хочешь дать Хантеру шанс сделать тебя счастливой?
      – Когда это ты успела перебежать на сторону Хантера, Джанет? – с обидой спросила Камилла.
      – Я всегда была и буду на твоей стороне. Просто теперь я понимаю, что Хантер тоже на нашей стороне, Камилла…
      Камилла хотела рассказать подруге о недавнем покушении, но передумала: ведь у нее не было никаких доказательств причастности Хантера. Взглянув на висевшие на стене часы, она встала.
      – Мне пора, Джанет. Невада будет меня ждать.
      Джанет взяла Камиллу за руку.
      – Никогда не забывай, что я твой друг, Кам. Ты всегда можешь рассчитывать на меня.
      – Я знаю. Мне сейчас очень тяжело, и мне нужны все мои друзья. Признаться, я в полной растерянности…
      – Надеюсь, ты будешь осторожна. Я хочу, чтобы ты поняла: люди, которые похитили твою тетю, ни перед чем не остановятся. Ради Бога, береги себя!
      Камилла обняла подругу.
      – Приезжай, когда только сможешь, Джанет. Привози Хэла и детей. Вы могли бы провести у нас выходные.
      – Боюсь, в ближайшее время нам не удастся вырваться: на следующей неделе начинаются занятия в школе. А вот ты приезжай, когда захочешь.
      – Не знаю, когда я смогу опять приехать в Сан-Рафаэль, – вздохнула Камилла. – Тетя Пруди места себе не находит, когда я уезжаю с ранчо.
      Джанет вышла вместе с ней на крыльцо, Камилла села на коня, помахала рукой и уехала.
      Когда Камилла и Невада покинули Сан-Рафаэль, к ним тотчас же присоединились пятеро работников с ранчо Кингстона. Камилла была вне себя: теперь не осталось никаких сомнений в том, что Хантер поручил своим людям сопровождать ее повсюду. Только у ворот Валье дель Корасон Слим Биттерс приподнял шляпу и скрылся в облаке пыли. Камилла проводила его полыхающим яростью взглядом.
      Когда она вернулась домой, Нелли сказала ей, что Пруденс и Антония в саду. Наблюдая за дочкой, беспечно игравшей среди цветов, Камилла с возмущением рассказала тетушке о том, как люди Хантера сопровождали ее до города и обратно.
      – Ну что ж, дорогая, я понимаю, что опека Хантера тебя раздражает, но, по правде говоря, я очень рада, что есть кому за тобой присмотреть. Ты слишком нетерпелива и склонна легкомысленно относиться к опасности. Я боюсь за тебя.
      – Я же вам говорила, тетя: возможно, меня надо защищать именно от Хантера!
      Пруденс нахмурилась.
      – Я так не думаю, Камилла. Ведь Хантер взял тебя в жены! Зачем же ему вредить тебе?
      Камилла нетерпеливо похлопывала хлыстом для верховой езды по голенищу сапожка.
      – Понятия не имею. Ход его мысли угадать невозможно…
      Пруденс взяла племянницу за руку и заглянула ей в глаза.
      – Я уже сама не знаю, чему верить. Из-за всего этого кошмара у меня голова идет кругом! Должна сказать, я уже жалею, что мы переехали в Техас, Камилла. Мне кажется, здесь нас окружает зло. Оно просто витает в воздухе! Мне трудно объяснить, но я это чувствую.
      У Камиллы сердце замерло в груди: Пруденс О'Нил была не из тех, кого легко запугать.
      – Что за зло, тетя? – спросила она.
      – Я не знаю. Просто обещай мне, что не будешь рисковать понапрасну. Посиди дома хотя бы какое-то время!
      – Я вам обещаю, что не буду рисковать без крайней необходимости. Мне вовсе не хочется, чтобы вы волновались, тетя Пруди.
      Пруденс закрыла глаза, стараясь успокоиться.
      – Камилла, дорогая, я понимаю, что все эти разговоры тебе изрядно надоели, но и ты меня пойми: я не за себя боюсь. Я беспокоюсь только о тебе и об Антонии.
      – Не бойтесь, если мы будем друг друга поддерживать, нам никакие беды не страшны.
      Пруденс прошла по дорожке и подхватила Антонию на руки.
      – По-моему, уже пора обедать, Камилла. Я помогу девочке умыться. Встретимся в столовой.
      Камилла проводила их тревожным взглядом. Солнце скрылось за облаком, и она поежилась: ей тоже померещилось зло, витающее в воздухе, – словно чей-то недобрый взгляд следил за нею с другого конца сада.
      Мысленно она обругала себя. Еще немного, и ей начнут мерещиться привидения! И все же опасность была рядом – Камилла ощущала ее всей кожей…

      Октябрь не принес облегчения Западному Техасу. Дождь, которого все ждали, так и не начался. Казалось, сама земля молит о влаге, стада косил мор, но длань судьбы, простертая над несчастным краем, была беспощадна. Стали сказываться новые последствия засухи, которых не помнили в здешних местах: северные ветры срывали целые пласты иссушенной солнцем почвы, превращая их в смертоносные смерчи. Среди бела дня наступала темнота; песок просачивался даже сквозь стены домов. Людям оставалось уповать лишь на чудо – чудо дождя.
      Надев свой обычный наряд – брюки и ковбойскую рубашку в бело-голубую полоску, – Камилла спустилась вниз по лестнице. В прихожей она обнаружила Нелли, которая мыла пол, встав на колени.
      – Смерчи объявили нам настоящую войну, Камилла, – пожаловалась она хозяйке. – Каждый день я борюсь с этой проклятой пылищей, а она все равно лезет в дом!
      – Не надо вкладывать в борьбу столько сил, Нелли. Не хочу, чтобы вы надорвались. Как жаль, что я пока не могу нанять кого-нибудь вам в помощь.
      Нелли поправила выбившуюся из-под косынки прядь волос, оставив при этом на щеке след мыльной пены.
      – Чепуха! Помощь мне не нужна. Вы и ваша тетушка и так делаете для меня слишком много.
      Камилла открыла входную дверь и выглянула наружу. Стояло раннее утро, но жара уже была невыносимой. Она только что вылезла из ванны, но уже через минуту рубашка на ней взмокла от пота и прилипла к телу.
      – Я собираюсь съездить посмотреть на реку, Нелли. Она местами совсем обмелела.
      Нелли выпрямилась и вытерла руки фартуком.
      – Возьмите с собой Неваду. Ваша тетушка будет беспокоиться, если вы поедете одна, да и я тревожусь за вас.
      – Я тоже за вас тревожусь, Нелли, потому-то и говорю, что вам надо себя поберечь и не надрываться на домашней работе.
      – Но я люблю эту работу. Ведь до сих пор у меня не было настоящего дома. Мне нравится, когда здесь все сияет чистотой.
      Камилла покачала головой.
      – Смотрите не перестарайтесь, Нелли. Не пытайтесь сделать все в один день.
      Выйдя во двор, она привычно посмотрела на небо, но солнце по-прежнему висело над головой подобно гигантскому огненному шару, и на всем небосклоне не было видно ни облачка.
      Невады в конюшне не оказалось. Камилла надела седло на Каладана, а старый конюх так и не появился. Пожав плечами, она решила отправиться к реке одна. Порыв раскаленного ветра ударил ей в лицо. Надвинув шляпу пониже на глаза, она заставила коня идти тише: гнать его вскачь в такую жару было бы неразумно.
      Добравшись до Рио-Эскондида, Камилла спешилась и с тяжелым сердцем подошла к самому берегу. Река, дававшая жизнь Валье дель Корасон, больше не была быстрой и чистой: уровень воды понижался с каждым днем.
      Камилла опустилась на землю под мескитовым деревом, сняла шляпу и оглядела свои владения. Это было ее достояние, священное наследие, переданное ей отцом! Более ста лет Монтесы жили в Валье дель Корасон, и никакие опасности, никакая засуха не заставят ее покинуть родные места.
      Закрыв глаза, она прислонилась к стволу дерева и невольно перенеслась мыслями в прошлое. Здесь, на берегу, было место ее заветных свиданий с Хантером. В те далекие дни они занимались любовью на свежей зеленой траве, их кожу обдувал легкий ветерок, а в ушах отдавалось тихое журчанье реки… Холод сжал сердце Камиллы. Она так истосковалась по любви, которую когда-то делила с Хантером!
      – Нет! – воскликнула она, поднимаясь на ноги. – Я не стану о тебе думать, Хантер Кингстон!
      Решительно прогнав прочь непрошеные мысли, Камилла стала вглядываться в воды Рио-Эскондида. Внезапно ее внимание привлек какой-то непонятный предмет. Когда река поднесла его поближе, Камилла разглядела, что по мутной коричневой воде плывет мертвый бычок. Судя по раздувшемуся животу и закостеневшим, нелепо торчащим ногам, несчастное животное умерло уже довольно давно.
      Камилла бросилась назад к своему коню, вскочила в седло и схватила лассо. Если не выловить тушу немедленно, она может, разлагаясь, отравить воду! Сделав на веревке петлю, Камилла взмахнула ею над головой и бросила широким взмахом, как учил ее Сантос. Как она и ожидала, петля зацепилась за ноги мертвого быка. Увы, Каладан не имел навыков маленьких и послушных ковбойских лошадок: он взбрыкнул и бросился в сторону. Даже не успев осознать, что происходит, Камилла оказалась на земле, покатилась по отлогому бережку и упала в воду.
      Падение оглушило ее, и она не услышала приближения всадника – лишь заметила, как чье-то чужое лассо взметнулось над ее головой и обмоталось вокруг ног бычка. Тяжело дыша, Камилла обернулась и увидела, как Хантер вытягивает из воды тушу. Она вылезла на берег, всеми силами стараясь скрыть смущение. Волосы у нее были в тине, одежда прилипла к телу. Но тяжелее всего была мысль о том, что свидетелем унизительного происшествия стал не кто иной, как Хантер Кингстон!
      Впрочем, судя по выражению его лица, было непохоже, что он собирается потешаться над ней. Хантер слез с лошади, подошел поближе и наклонился, чтобы осмотреть бычка. Камилла проследила за его взглядом и ахнула, заметив клеймо Монтесов.
      – Это из моего стада! – огорченно воскликнула она.
      – Совершенно верно, – подтвердил Хантер. – Причем его застрелили, – добавил он, указывая на отверстие от пули в голове животного.
      – Кто посмел сделать такое?! – возмутилась Камилла. – Это же бесчеловечно!
      – Тоже верно, – проворчал Хантер. – Отойди назад. Я хочу оттащить его подальше от реки.
      Он сел на лошадь и направился к ближайшему холму, волоча за собой убитого бычка, а Камилла поспешила смыть грязь с волос и одежды. Хантер вскоре вернулся. Склонившись над лукой своего седла, он окинул Камиллу неторопливым взглядом и усмехнулся.
      – Ну как понравилось купанье, Кам? Повезло тебе, что я подъехал как раз в нужный момент.
      – Не смей надо мной смеяться, Хантер! Я бы и без тебя прекрасно справилась.
      Он снова усмехнулся и спрыгнул на землю.
      – И это называется благодарностью! Я мчусь сломя голову, чтобы спасти прекрасную даму, попавшую в беду, а она мне заявляет, что моя помощь не требуется!
      Камилле стало неловко под его пристальным взглядом: она понимала, что выглядит сейчас не лучшим образом. Мокрые волосы облепили ей все лицо, одежда прилипла к телу. Вздернув подбородок, она яростно уставилась на Хантера.
      – Как это у тебя получается – всегда появляться не вовремя?!
      – По-твоему, и у Эль-Тигре я появился напрасно? А я-то надеялся услышать, что тебе меня не хватало. Я отлучался по делам и вот заехал поздороваться, но вижу, что ты мне совсем не рада.
      Камилле действительно его не хватало, пока он был в отъезде, но она не желала признаваться в этом даже себе.
      – А я и не заметила твоего отсутствия.
      На этот раз улыбка тронула только его губы: глаза были печальны.
      – Знаешь, что мне в тебе больше всего нравится, Камилла? Ты всегда говоришь то, что думаешь.
      Она заметила усталые морщинки вокруг его темных глаз, и на секунду ей стало жаль Хантера. На нем были желтовато-коричневые брюки и рубашка в зеленую клетку. Глядя на него, Камилла всегда подмечала все детали; рядом с ним могла думать только о нем… Она отвернулась и подобрала волочащиеся поводья Каладана. Нельзя позволять Хантеру заслонить от нее весь мир! Надо держаться от него подальше. Ей хотелось спросить, где он был, но она не посмела. И, уж во всяком случае, не следовало сообщать ему, что без него она чувствовала себя заброшенной и одинокой.
      Заметив, что Камилла собирается сесть в седло, Хантер схватил ее за руку.
      – Не уходи! Останься и поговори со мной, Камилла. Я так давно тебя не видел…
      – Мне надо возвращаться: тетя Пруди будет беспокоиться.
      О, она умирала от желания остаться, но боялась, что опять повторится та же вечная история: он притворится нежным и любящим, а потом снова причинит ей боль.
      – Если ты останешься, я расскажу, где я был, – Хантер дразнил ее словно маленькую девочку.
      – Да мне-то что за дело до того, где ты был? – небрежно бросила Камилла, чувствуя, что ее решимость ослабевает.
      «Скорее всего он был у какой-нибудь другой женщины!» – подумала она с ожесточением. Но только ей он об этом, разумеется, не расскажет…
      Хантер опустился на траву и протянул к ней руку.
      – А я-то думал, тебе будет интересно узнать про Эль-Тигре!
      Нарочито не замечая протянутой руки, она села на некотором расстоянии от Хантера и недоверчиво взглянула на него.
      – Ты его видел?
      – Представь себе, да. Я видел его. Если помнишь, я дал слово, что доставлю ему золото в Эль-Пасо.
      – И ты сдержал слово?
      Его губы сжались в тонкую линию.
      – А почему тебя это удивляет? Я – Кингстон, и что бы ты обо мне ни думала, я отвечаю за свои слова!
      – А я – Монтес, и я давно уже научилась не доверять слову Кингстонов, Хантер.
      Хантер протянул руку и убрал влажный локон с ее щеки.
      – Теперь ты тоже Кингстон, – заметил он. Камилла опустила глаза; на это ей было нечего возразить.
      – Ты в самом деле видел Эль-Тигре?
      – Да. Больше того, он просил кое-что тебе передать. Он сказал, что, глядя в синее небо, каждый раз вспоминает твои глаза.
      – Не может быть!
      – Он именно так и сказал. Должен признаться, мне нелегко передавать подобное послание своей жене от другого мужчины.
      – Я очень тронута. Как ты думаешь, он одержит победу в своей войне, Хантер? Я верю в него.
      Хантер так долго молчал, что Камилла подняла взгляд и обнаружила, что он смотрит на нее не отрываясь.
      – Лучше бы ты верила в меня, Камилла. Я устал делать вид, что мы женаты! Устал все время ссориться и спорить с тобой! Устал от недоверия! Когда все это кончится?
      – Скорее всего со смертью одного из нас. Или обоих.
      – Но ведь это же глупо, Камилла! Если бы ты только… – Вдруг Хантер вскочил на ноги. – Черт, боюсь, что мы влипли.
      Камилла взглянула на запад и увидела надвигающийся на них смерч. Темное облако охватило полнеба, горизонт был совершенно черен, и она поняла, что вот-вот разразится пыльная буря.
      – До дому нам не добраться. Давай-ка попробуем доскакать вон до того оврага, пока смерч нас не настиг.
      Подхватив Камиллу на руки, Хантер усадил ее на коня, потом сам вскочил в седло, и они помчались к оврагу. К этому моменту туча пыли, подобно руке великана, уже успела заслонить солнце. Налетевший ветер едва не сорвал Камиллу со спины Каладана. Держась изо всех сил, она чудом усидела в седле. Когда же ей показалось, что больше она не выдержит ни минуты, ее подхватили сильные мужские руки: Хантер пересадил ее на свою лошадь. Пыль слепила ей глаза и обжигала кожу. Она спрятала лицо на груди у Хантера.
      Когда Хантер наконец спешился, они уже ничего не видели в двух шагах перед собой. Стащив попону со спины лошади, он толкнул Камиллу за большую скалу и закрыл ее своим телом.
      Песчинки впивались в кожу Камиллы, страшный вой ветра надрывал душу. Она почти ощущала, как пыль проникает в глаза и в горло. Хантер обнял ее и вместе с ней укрылся попоной. Камилла цеплялась за него, как за якорь спасения. «Бывают ли случаи, когда люди умирают от удушья во время пыльной бури?» – промелькнуло у нее в голове – и тут же Хантер прижал ее к себе еще крепче.
      – Не думай ни о чем, милая, – посоветовал он. – Лучше поговори со мной. Говори все, что придет в голову.
      – Я…
      Камилла задумалась. Что бы такое сказать? Что могло бы отвлечь ее от творящегося кругом ужаса?
      – Расскажи, что ты делал все эти пять лет, Хантер, – спросила она наконец.
      Он прижался щекой к ее щеке.
      – Скучал по тебе.
      – Нет, я серьезно. Я действительно хочу знать.
      – Ну ладно, если ты настаиваешь. После смерти родителей я запер городской дом и больше там не появлялся. Ты же знаешь, я всегда хотел жить на ранчо. Работал, не разгибаясь, целыми днями, старался как-то наладить свою жизнь. Одно время сильно пил… Пожалуй, больше рассказывать нечего, Камилла. Лучше ты расскажи о своей жизни в Новом Орлеане.