Невеста врага

Встав перед зеркалом, Элен осмотрела себя со всех сторон. Арриан подарила ей несколько своих платьев, и Элизабет уже выпустила их в талии. Конечно, до конца траура Элен могла носить только черное, но к черному платью Арриан подобрала белый кружевной воротничок, весьма выгодно его освежавший.

— По-моему, ты просто восхитительна, — сказала Арриан. За короткое время заговорщицы сблизились и теперь обращались друг к другу без формальностей. — Джейми будет сражен.

— Знаешь, Арриан, я сделала все, как ты советовала. Вчера вечером, когда Джейми уже собрался спать, я сказала ему, что задержусь в библиотеке, и поднялась в спальню только после полуночи.

Арриан улыбнулась:

— И как он к этому отнесся?

— Надулся, как мальчишка. Но зато, когда я пришла и легла с ним рядом, он еще не спал, ждал меня. Он спросил, что я читала, и я сказала: «Географию Европы». Тогда он стал задавать мне самые разные вопросы, и — представляешь? — я на все ответила! Вообще, кажется, чтение мне уже понемногу начинает нравиться.

— Я рада.

— Раньше, Арриан, Джейми по утрам всегда уходил к Йену. Но сегодня он, против обыкновения, поднялся в детскую, долго играл с ребенком, а потом еще остался поговорить со мной.

Кэссиди с улыбкой смотрела на дочь. Хорошо, что Арриан взялась помочь Элен наладить супружеские отношения. Участие в чужих делах развлекало ее и хотя бы на время помогало забыть перипетии собственной судьбы.

Больше всего Арриан страшили вечера, когда после ужина семейство перебиралось в гостиную. Йен всякий раз при этом стремился увлечь ее в сторонку. Вот и сегодня он сел рядом с нею и по-хозяйски обнял ее за плечи.

— Как сегодня прошел день, Арриан?

— Хорошо. Утром мы с мамой и Элен ездили на верховую прогулку, а после обеда долго гуляли по окрестностям.

— Я хочу устроить бал в твою честь, показать тебя всем соседям. Что ты думаешь насчет бала-маскарада?

Представив себе смотрины перед соседями, Арриан нахмурилась.

— Думаю, что негоже устраивать праздники так скоро после дедушкиных похорон.

— Да, вероятно, ты права. — Он немного помолчал. — Тогда как же тебя развлечь?

— Меня не нужно никак развлекать, Йен. Я дождусь папиного приезда и вместе с ним вернусь в Англию, вот и все.

— Но я не хочу, чтобы ты уезжала. — Он крепко сжал ее руку. — Ты обещала выйти за меня замуж, и я не собираюсь так просто освобождать тебя от данного слова, Арриан. — Он поднес ее руку к губам. — Что бы там ни было, ты принадлежишь мне!

— Пусти, Йен! — Арриан попыталась вырвать руку, и он неохотно ее отпустил.

— Арриан, ты все-таки должна сказать, как ты ко мне относишься. Я долго ждал и не задавал тебе этого вопроса, но, в конце концов, имею я право это знать?

— Имеешь, Йен. Я понимаю, что это жестоко с моей стороны, но я вынуждена сказать тебе, что еще не разобралась в своих чувствах.

— Помнится, прошлым летом ты разбиралась в них гораздо лучше.

— Боюсь, что мне только так казалось. Теперь я уже неуверена, подходим ли мы с тобой друг другу. Тебе, Йен, нужна жена, которая бы разделяла твои интересы.

— Мне нужна ты!

— Дай мне время, Йен. Я отвечу тебе, как только смогу.

— Смотри же, Арриан, — сверкнув глазами, сказал он, и в тоне его ей почудилась смутная угроза. — Не заставляй меня ждать слишком долго. Мне нужна семья, и мне нужна ты.

К счастью для Арриан, в этот момент в разговор вмешалась Элен:

— У меня приятная новость: Джейми согласился взять меня в Эдинбург. Мы поедем на целую неделю, вдвоем, только я и он, представляете?

Йен мрачно взглянул на невестку:

— В последнее время он что-то совсем обабился, Элен. Скоро ты, кажется, посадишь его за вышивание.

Арриан с улыбкой похлопала Элен по руке и шепнула ей на ухо:

— Поздравляю. Если уж Йен заметил перемены, значит, ты и впрямь делаешь успехи.

— Арриан, погуляем немного в саду? — к вящему неудовольствию деверя предложила Элен. — Я хотела бы кое о чем с тобой поговорить.

Арриан, радуясь предлогу ускользнуть, сделала вид, что не замечает досады Йена.

— Конечно. Надеюсь, Йен, ты извинишь нас, — скороговоркой выпалила она и, не дожидаясь ответа, удалилась под руку с Элен.

Когда они ступили на садовую дорожку, освещенную бледным лунным светом, Элен заговорила:

— Я побоялась, что к моему возвращению из Эдинбурга ты уже уедешь и я не успею сказать тебе, что должна сказать.

Арриан удивленно вскинула на нее глаза:

— Я буду скучать по тебе, Элен, мы ведь теперь с тобой подруги. Что же касается Джейми, то, по-моему, со временем он станет тебе прекрасным супругом.

— Да, я тоже начинаю в это верить. Но речь сейчас не о том. Прежде всего, скажи мне, что ты чувствуешь к Йену.

Вопрос застал Арриан врасплох.

— Не знаю… За последнее время столько всего произошло, что сейчас я просто не в состоянии разобраться в себе.

— Не сочти меня навязчивой, но, наблюдая за тобой, я пришла к выводу, что ты любишь лорда Уоррика.

Арриан, не ожидавшая от Элен такой проницательности, замедлила шаг.

— Откуда ты это взяла?

— Ниоткуда, просто наблюдала за тобой — и все. Рядом с Йеном ты выглядишь такой несчастной. Вот почему я решила рассказать тебе то, что мне известно о сестре лорда Уоррика. Джейми поведал мне это под большим секретом, так что ты уж, пожалуйста, не выдавай меня Йену.

— Разумеется, не выдам. Ты хочешь сказать, что леди Гвендолин не бросалась с лестницы?

— Нет, не бросалась. Она упала случайно — хотела вырваться от Гавина Макайворса и, пока они боролись, оступилась и разбилась насмерть. Лорд Гавин тогда уговорил Макайворсов объявить ее родне, что леди Гвендолин покончила с собой. Позже сам Гавин Макайворс был убит при загадочных обстоятельствах. До сих пор не выяснено, кто убийца, хотя оружие известно: кинжал леди Гвендолин. Согласись, это довольно странно. Одни говорят, что с Гавином расправился призрак леди Гвендолин, другие подозревают лорда Уоррика…

— Будь то Уоррик, вряд ли бы он стал это скрывать — ведь он считал бы свою месть справедливой.

— Вот и Джейми думает, что это не он.

Сердце Арриан тревожно заколотилось в груди. Уоррик должен знать, что его сестра не самоубийца! Он хотел, чтобы ее тело покоилось в Айронуорте. Что ж, пусть она бессильна изменить свершившееся, все же она постарается вернуть останки леди Гвендолин брату. Возможно, это хоть немного облегчит груз его ненависти.

— Спасибо, что рассказала мне об этом, Элен. Я уверена, скоро ты будешь счастлива с Джейми и малышом.

— Я уже счастлива, Арриан. Я хорошо помню момент, когда я впервые осознала, что люблю Джейми. Это было так странно. Уже несколько дней я чувствовала по утрам недомогание, но не могла понять, в чем дело. Я сказала об этом Джейми — и он сразу же догадался, что у нас будет ребенок. Росток любви в моей душе казался сначала таким маленьким, но с каждым днем он подрастал и становился все больше…

Арриан уже не слушала Элен. Ноги ее вдруг подкосились, так что ей пришлось ухватиться за садовую калитку. Каждое утро, вот уже несколько недель, ее подташнивало, но она объясняла это душевными переживаниями последних месяцев. Сегодня утром она почувствовала себя еще хуже, чем в предыдущие дни… А что, если у нее будет ребенок от Уоррика?

Ей вдруг отчаянно захотелось плакать или кричать, но она все же заставила себя обернуться к Элен.

— Желаю вам с Джейми приятной поездки, — пробормотала она и, чмокнув Элен в щеку, быстрыми шагами пошла обратно к дому.

Войдя, она миновала гостиную, где ждал ее Йен, торопливо поднялась по лестнице и направилась прямо в свою комнату.

Арриан никак не могла дождаться матери. Каждый вечер Кэссиди заходила к ней поговорить перед сном, но сегодня ее не было особенно долго. Арриан плеснула воды из кувшина. Сегодня ей было не по себе, кружилась голова и тошнота подступала к горлу.

Наконец дверь скрипнула, и в комнату вошла Кэссиди. Расстегнув замочек сверкающего ожерелья, она досадливо бросила его на туалетный столик дочери.

— Мне кажется, я не вынесу больше этих тоскливых вечеров. Без дедушки Давиншем стал совсем другим. Не понимаю, почему твой отец так долго не едет?

— Мама, пожалуйста, сядьте рядом со мной. Мне нужно с вами серьезно поговорить.

— Опять Йен, да? Я вижу, что он требует от тебя немедленного ответа, но, право, не знаю, чем можно его утешить. Что мы можем сказать ему?

— Нет, мама, я не об Йене. — Арриан теребила концы своего пояса. — Скажите, как женщина узнает, что она ждет ребенка?

— Ну, поначалу можно и ошибиться… А что, Элен подозревает, что она снова беременна?

— Нет, мама. Не Элен.

Побледневшая Кэссиди долго молча смотрела на дочь, потом положила руку ей на лоб, проверяя, нет ли жара.

— Что с тобой, доченька? Ты плохо себя чувствуешь?

— Уже некоторое время по утрам мне бывает нехорошо, но после завтрака все как будто проходит. Я не говорила вам, потому что не придавала этому значения.

— Может быть, ты заболела?

— Мама, есть и другие признаки, но я не задумывалась о них, пока Элен не заговорила сегодня о своем недомогании во время беременности. — Арриан проглотила подступивший к горлу ком. — Мама, у меня что, будет ребенок от Уоррика, да?

В глазах Кэссиди блеснули слезы.

— О нет, только не это! — пробормотала она, прижимая дочь к груди. — Будем надеяться, что это не так! На твою долю и без того уже выпало немало испытаний.

Арриан представила себя матерью его ребенка, и на ее губах вдруг расцвела лучезарная улыбка.

— Но мама, что же в этом плохого, если у меня родится ребенок? Ведь по закону я жена Уоррика. Кэссиди недоверчиво покачала головой:

— Я не понимаю: ты что, этому рада?

— Я сама поняла это только сейчас. Кэссиди, которая от волнения не могла усидеть на месте, встала и начала ходить по комнате.

— Почему-то мысль об этом до сих пор не приходила мне в голову.

— Ах, мама, ведь это значит, что частичка Уоррика всегда будет со мной. Как вы думаете, он обрадуется, когда узнает?

Пытаясь успокоиться, Кэссиди прислонилась лбом к холодной мраморной доске камина. Скорее бы уж приехал Рейли и помог ей распутать этот невообразимый клубок. Впрочем, и без Рейли было ясно: Арриан действительно любит Уоррика Гленкарина.

— Доченька моя, возможно, наши подозрения еще не оправдаются.

Но Арриан с улыбкой протянула к ней руки:

— Порадуйтесь за меня, мама, потому что я очень счастлива.

— Как я могу радоваться тому, что принесет тебе лишь новые страдания, — сказала Кэссиди вслух, про себя же подумала, что, кроме страданий Арриан, им предстоит еще тяжелое объяснение с Йеном, к тому же неизвестно, как сам лорд Уоррик отнесется к своему неожиданному отцовству.

Словом, страсти в Давиншеме накалялись все сильнее, и Кэссиди молила Бога, чтобы Рейли приехал раньше, чем грянет гром.

Глава 23

Солнце уже клонилось к горизонту, но Арриан не думала о времени. Как всегда, когда на душе у нее бывало неспокойно, она решила отправиться на прогулку. Пройдя по тропинке вдоль стены замка, она задержалась возле большого фонтана, украшенного статуей купидона. На плечах у купидона восседали два целующихся попугайчика. «Интересно, — подумала она, — кому из Макайворсов пришло в голову воздвигнуть такую безвкусицу? Во всяком случае, не прадедушке: Джилл Макайворс никогда не отличался чрезмерной слащавостью».

Вздохнув, Арриан вернулась к своей тропинке и к своим невеселым размышлениям. Она уже не сомневалась, что у нее будет ребенок, и следовало бы сообщить об этом Йену. «Но как лучше это сделать?» — думала она, с тоской глядя в небо. Единственное, что она знала совершенно точно, — это что разговор должен происходить без свидетелей:

Когда вдалеке показалась фигура Йена, Арриан невольно замедлила шаг. Он направлялся на псарню и, по всей видимости, не заметил ее.

«Что ж, — собравшись с духом, решила Арриан, — я скажу ему о ребенке сегодня. Возможно, тогда ему придется примириться с тем, что им уже никогда не быть вместе. В самом деле, зачем ему добиваться женщины, которая носит под сердцем ребенка его заклятого врага — Уоррика Гленкарина?

Лишь когда она дошла почти до самой псарни, Йен наконец заметил ее и улыбнулся.

— Сука гордон-сеттера Амбра, дедушкина гордость, ощенилась сегодня ночью. Впрочем, нет, — тут же поправился он. — Амбра уже не дедушкина гордость, а моя. Пора отвыкать от того, что все вокруг дедушкино.

Арриан погладила по голове резвого двухлетнего сеттера из прошлого помета Амбры. В ответ пес лизнул ее руку и радостно помахал хвостом.

— Не верится, что дедушки больше нет, — сказала она. — Даже и сейчас порой кажется, что он вот-вот появится на тропинке, а Амбра увяжется за ним u следом.

Йен пристально взглянул на нее:

— Ты зашла сюда случайно или потому, что увидела меня и решила наконец поговорить?

На пшеничных волосах Йена играли лучи заходящего солнца, темные глаза смотрели на нее серьезно и внимательно, и весь он был сейчас похож на того, прежнего Йена. Арриан захотелось снова отложить неприятный разговор, чтобы не нарушать его приподнятого настроения.

— Можно взглянуть на помет? — спросила она.

Йен отворил дверь небольшого вагончика, в котором помещалась сука со щенками, и они вошли внутрь. Амбра, помнившая Арриан, доверчиво замахала хвостом.

Наклонившись, Арриан подняла с подстилки маленький черный комочек и поднесла его к своей щеке.

— Я и забыла, что щенята бывают такие милые и пушистые! Этот малыш просто прелесть.

— Он твой, — немедленно объявил Йен. — Как только щенков отнимут от матери, можешь забирать его, воспитывать и натаскивать, как тебе вздумается.

— Нет, что ты! — Арриан осторожно подложила малыша обратно к матери. — Щенок Амбры — это слишком дорогой подарок. Я ведь знаю, какая у нее безупречная родословная. Дедушка как-то рассказывал мне, сколько знатоков с нетерпением дожидается каждого ее помета.

Йен, улыбаясь, взял ее за руку.

— Арриан, как ты не понимаешь: все, что у меня есть, принадлежит тебе. Я хочу, чтобы ты была хозяйкой моего дома и матерью моих детей, чтобы всегда сидела напротив меня за моим столом. — Он поднес ее руку к губам. — И чтобы все завидовали тому, какая умница и красавица у меня жена.

«Пожалуй, откладывать разговор больше нельзя», — додумала Арриан.

— Йен, я не могу быть твоей женой, — сказала она. — Да ты и сам этого вряд ли захочешь. Они вышли из псарни, и Йен закрыл дверь.

— Не стану уверять тебя, что я в восторге от того, что произошло с тобою в Гленкарине. Но я все обдумал и пришел к выводу, что ты все равно нужна мне. Я согласен ждать сколько нужно, пока ты будешь свободна и сможешь выйти за меня замуж.

Они ступили на ту же тропинку, по которой Арриан шла на псарню. Дойдя до фонтана, Арриан опять остановилась.

— Дело не только в этом, Йен. Боюсь, что обратного пути уже нет.

Он развернул ее к себе лицом.

— Арриан, меня не интересуют твои чувства к этому человеку. Моя любовь к тебе столь сильна, что я готов простить тебе все.

— Все? — Она взглянула ему прямо в глаза. — Даже то, что я собираюсь родить ребенка от Уоррика Гленкарина?

За какую-то долю секунды взгляд Йена из нежного сделался холодным и злым, лицо смертельно побледнело.

— Нет! — задыхаясь, выкрикнул он. — Ты не станешь рожать ублюдка! Я тебе этого не позволю, слышишь, Арриан?

В эту минуту Арриан стало по-настоящему страшно.

— Но Йен, — пятясь, пробормотала она, — это будет не ублюдок, а законнорожденный ребенок. Ведь по закону я жена Уоррика, и, кроме того, что случилось, то случилось, и изменить этого уже нельзя.

Он схватил ее за руку и рывком притянул к себе.

— Нет, можно! Женщина всегда может избавиться от нежеланного младенца. Магда, старуха из моей деревни, тебе поможет.

Арриан в ужасе зажала ладонью рот:

— Ты с ума сошел, Йен! Ты что, думаешь, что я сделаю что-то во вред еще не родившемуся ребенку?

— Ты сделаешь то, что я велю, а я велю тебе избавиться от вражьего ублюдка!

Она выдернула у него руку и отбежала на несколько шагов.

— Я уже говорила тебе, Йен, я не твоя собственность и у тебя нет права распоряжаться моей жизнью!

Он догнал ее и грубо схватил за плечо, так что она ударилась спиной о забор.

— Если бы не этот негодяй, мы с тобой были бы уже женаты и я распоряжался бы всей твоей жизнью, без остатка! Не сегодня, так завтра, но к Магде ты все равно пойдешь.

В этот момент, к величайшему облегчению Арриан, на тропинке показалась служанка, по всей видимости, спешившая к ним.

— Леди Арриан! — крикнула она, задыхаясь от быстрой ходьбы. — Там у парадного крыльца вас спрашивают!

Йен со злобой оттолкнул Арриан от себя.

— Ступай, это, наверное, твоя мать. Только не думай, что наш разговор на этом закончен. По мне, пусть ты лучше умрешь, чем станешь матерью Драммондова отродья.

Дрожа от страха, Арриан отступила на несколько шагов, потом развернулась и бросилась к служанке как к своей спасительнице. Неожиданная жестокость бывшего жениха, о какой она даже не подозревала, потрясла ее до глубины души.

— Там приехал какой-то господин, миледи, спрашивает вас. Назвался Мактавишем.

Арриан в ужасе оглянулась, чтобы убедиться в том, что Йен не слышал слов служанки. Но он, по-видимому, вернулся на псарню.

— Мактавиш приехал один?

— Один, не считая кучера, миледи.

— Где он?

— Он сказал, что будет ждать вас у крыльца. Я, правда, говорила ему, что порядочная женщина не станет встречаться с мужчиной вне дома, но он ни в какую: передай, говорит, что я жду ее здесь.

Арриан едва не бежала по тропинке, сердце ее тревожно колотилось. Наконец она узнает хоть что-то об Уоррике!.. А что, если он прислал Мактавиша за ней? Как тогда ей быть, ехать или нет?

Мактавиш стоял возле своей кареты, заложив руки за спину. При виде Арриан взгляд его заметно потеплел.

— Вы славно выглядите, миледи. Я этому рад.

Арриан протянула ему руку, и он ласково ее пожал.

— Я тоже рада видеть вас, Мактавиш.

— Надеюсь, вы и все остальные здоровы?

— Вполне.

— Зайдемте в дом. Вам, наверное, хочется отдохнуть и перекусить с дороги?

Лицо Мактавиша расплылось в улыбке.

— Боюсь, я и так кое-чем рискую, беседуя с вами у всех на глазах, так что вряд ли стоит искушать судьбу дальше и лезть прямо в звериное логово.

— Вас прислал Уоррик?

— Он самый, миледи. Он поручил мне передать вам вот это, — приоткрыв дверцу кареты, он вручил Арриан ее шкатулку с драгоценностями, — а заодно и все ваши сундуки.

— А-а. — Ее сердце упало. — А письма он не передавал?

Небесно-голубые глаза Арриан наполнились такой печалью, что Мактавиш покачал головой.

В этот момент на лицо Арриан упала тень. Обернувшись, она увидела прямо перед собой усмехающегося Йена.

— Итак, хозяин присылает вместо себя своего верного пса, — процедил он. — Вот уж не думал, Мактавиш, что ты окажешься таким простофилей и сам, по доброй воле, сунешься ко мне в руки.

— Я приехал не к тебе, а к леди Арриан. Наши с нею дела тебя не касаются.

— Да будет тебе известно: все, что касается леди Арриан, касается и меня… Да, Мактавиш, стоит мне сейчас сказать одно словечко, как мои люди окружат тебя со всех сторон, и тогда живым тебе отсюда не выбраться.

— Ты напугал меня до смерти, — сказал Мактавиш.

— Йен, оставь его, — вмешалась Арриан. — Он приехал только затем, чтобы вернуть мои вещи, и ты не посмеешь причинить ему вреда.

— Ты забыла об одной мелочи: этот господин — правая рука лорда Уоррика, и очень возможно, что, когда его схватят, вождь Драммондов собственной персоной явится его спасать.

Люди Йена уже начали окружать их со всех сторон, и Арриан шагнула вперед, словно пытаясь закрыть Мактавиша собою.

— Если ты немедленно не отпустишь его, я никогда в жизни не стану больше с тобою разговаривать! Его приезд сюда не имеет к тебе никакого отношения, Йен.

Йен подошел ближе.

— Ко мне имеет отношение то, что он Драммонд. Подоспевшая в этот момент Кэссиди мгновенно оценила ситуацию.

— Я вижу, вы привезли вещи моей дочери? Это очень любезно с вашей стороны, Мактавиш. Пожалуйста, передайте лорду Уоррику мою благодарность.

— Он уже никому ничего не передаст, потому что никуда отсюда не уедет, — сказал Йен, подходя почти вплотную к Мактавишу.

— Эй, вы, там! — Кэссиди, словно не расслышав угрозы, прошла мимо Йена. — Помогите-ка выгрузить вещи моей дочери, чтобы этот господин мог уехать до темноты. Да поживее, солнце уже скоро начнет садиться.

Пока его люди выполняли распоряжение, Йен молча буравил Кэссиди глазами. Лишь когда все сундуки были выгружены и уже стояли на земле, он обернулся к Мактавишу.

— Ладно, Мактавиш, — прошипел он, — расквитаемся как-нибудь в другой раз, когда у тебя не будет возможности спрятаться за женскую юбку. А пока что я со своими людьми просто провожу тебя до границ своих владений.

Арриан не верилось, что он говорит правду.

— Йен, ты ведь отпустишь Мактавиша, да?

— Ну, разумеется, раз тебе так этого хочется, — ответил Йен, но в его улыбке ей почудилось что-то зловещее.

Кэссиди смотрела на Мактавиша с нескрываемой тревогой.

— Советую уезжать немедленно. Боюсь, вам небезопасно тут дальше находиться. — Видимо, она тоже не питала особого доверия к своему кузену. — Йен, не забывай, что этот человек — наш гость, и ты должен относиться к нему соответственно.

Йен сделал знак рукой, по которому его люди начали садиться на лошадей и подъезжать к карете.

— Сейчас вашего гостя проводят с почетом, — мрачно пообещал он.

— Спасибо, что привезли мне вещи, — в последний раз улыбнулась Арриан Мактавишу.

Галантно дотронувшись до шляпы, Мактавиш поклонился сначала Кэссиди, затем Арриан.

— Желаю вам обеим всего доброго, — сказал он и, легко взобравшись на сиденье, кивнул вознице.

Йен и его люди тоже тронули поводья.

Стоя рядом с матерью, Арриан наблюдала за тем, как ее сундуки заносят в дом.

— Мама, как ты думаешь, Йен ничего не сделает Мактавишу?

— Он дал слово. Надеюсь, он его сдержит. Какой ему смысл вымещать зло на слуге лорда Уоррика?

— Мама, Уоррик не передал мне ничего, ни единого слова.

— А что он мог тебе передать? Скорее всего, он теперь считает, что у него нет на это права.

— Я написала ему в записке, что оставляю драгоценности ему. Почему он их не взял?

— Он гордый человек, Арриан. Гордость и честь заставили его вернуть твой дар… Ты рассказала Йену о ребенке? — неожиданно меняя тему, спросила она.

— Да. Он пришел в ярость, я никогда его таким не видела. — Вспомнив недавний разговор, Арриан невольно вздрогнула. — Не хочу даже говорить, что он мне сказал. Господи, как мне хочется домой! Когда бы можно было повернуть время вспять, я с самого начала повела бы себя совсем иначе, и теперь все было бы по-другому.

— Время никогда не потечет вспять, — покачала головой Кэссиди.

Глядя на печальную Арриан, которая медленно пошла в дом, Кэссиди понимала, что она бессильна сейчас помочь дочери. Возможно, тетя Мэри — если бы она не уехала в Англию — нашла бы для нее слова утешения.

Мактавиш внимательно следил за Йеном Макайворсом. В отличие от леди Арриан и ее матери, он точно знал, что новый вождь Макайворсов не отпустит его так просто.

Через час пути Йен велел кучеру остановиться. Когда лошади стали, один из Макайворсов взял кучера под прицел. Мактавишу было приказано спуститься со своего места на землю. Здесь ему связали за спиной руки и поволокли в лес — подальше от дороги, а заодно от глаз случайных свидетелей.

Пока его привязывали к дереву, он смотрел, как Йен поигрывает кнутом с серебряным кнутовищем.

— Ну что, — с издевкой начал Йен, — догадываешься, что я намерен с тобою сделать?

— Делай что хочешь, только поскорее, — ответил Мактавиш.

— Если попросить меня как следует, — обходя вокруг дерева, сказал Йен, — я, пожалуй, мог бы тебя отпустить.

Мактавиш стоял, выпрямившись во весь свой внушительный рост, глядя прямо перед собой.

— Ни одна свинья из рода Макайворсов не дождется, чтобы я ее о чем-то просил.

В ту же секунду тяжелое серебряное кнутовище с размаху обрушилось ему на голову. Мактавиш дернулся и осел, так что веревки сильнее врезались в тело.

Обойдя еще раз вокруг дерева, Йен размахнулся и изо всей силы ткнул Мактавиша кнутовищем в живот, так что у старика подкосились колени.

— Знаешь, Макайворс, пожалуй, ты не свинья, ты просто подонок. Развяжи меня, я покажу тебе, кто чего стоит.

Когда кнутовище опустилось на его висок, Мактавиш качнулся вперед и упал бы, если бы не был привязан. Кровь из раны застилала ему глаза. Он дернулся что было сил, но веревки держали крепко.

— Что ты тянешь, Макайворс, убивай скорее, все равно я тебя не боюсь, — прохрипел он, силясь встать на ноги. „

— А я передумал тебя убивать, — ответил Йен, и холодное серебро снова ткнулось Мактавишу в бок. — Я хочу послать тебя обратно к твоему вождю, чтобы ты передал ему кое-что от меня.

— Я тебе не посыльный.

— Я думаю, ты согласишься, когда узнаешь, что именно я хочу ему передать.

— А что, поехать со мною в Гленкарин и самому поговорить с лордом Уорриком — смелости не хватает? Думаю, он бы устроил тебе прием не хуже, чем ты мне.

Взметнувшийся молнией кожаный кнут рассек рубаху Мактавиша и впился ему в плечо. Чтобы не кричать, Мактавиш крепче сцепил зубы.

— А теперь слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты повторил Уоррику Гленкарину каждое мое слово.

Мактавиш тряхнул головой, пытаясь избавиться от кровавой пелены на глазах.

— Я уже сказал: я тебе не посыльный. Йен схватил Мактавиша за волосы и рывком запрокинул его голову.

— Скажи своему хозяину, что ему недолго осталось считаться супругом леди Арриан.

— Не думаю, что это его сильно удивит.

— Зато кое-что другое, может, и удивит. Передай ему, что леди Арриан зачала от него дитя. — Он дал Мактавишу время переварить услышанное. — И пусть он как-нибудь на досуге, перед сном, поразмыслит о том, что его сын или дочь — кого Господь пошлет — отныне у меня в руках. Отпрыск Уоррика Гленкарина вырастет среди Макайворсов и будет думать и жить, как Макайворс. Да скажи, что если это окажется сын, то моим наследником ему не бывать, зато из него выйдет хороший лакей для моего собственного сына.

— Будь ты проклят!

— Неужто, по-твоему, это не забавно? — Йен натянуто рассмеялся. — Только представь: наследник клана Драммондов прислуживает наследнику клана Макайворсов. А забавнее всего то, что оба вышли из чрева одной и той же матери.

Мактавиш попытался сквозь кровавую пелену разглядеть лицо врага, чтобы понять, лжет он или говорит правду. Если леди Арриан и впрямь носит под сердцем дитя, для Уоррика это сообщение Йена будет тяжелым ударом.

— Паршивый пес! Я не верю ни одному твоему слову, и лорд Уоррик тоже не поверит.

— Пусть себе не верит. Но когда младенец родится, думаю, счастливый папаша узнает свою плоть и кровь.

Йен наотмашь ударил Мактавиша в лицо.

— Что, неплохо придумано? Драммонд-младший во власти Макайворса-старшего. И если даже родится девочка, пусть он не волнуется, я уж позабочусь о ее будущем, как сочту нужным.

Когда веревки были перерезаны, Мактавиш упал на землю лицом вниз, и его поглотила тьма. Йен напоследок пнул его ногой и кликнул людей, чтобы они перенесли бесчувственное тело в карету. Как только дверца захлопнулась за ним, Йен махнул вознице рукой и долго еще с самодовольной усмешкой смотрел вслед удаляющейся карете.

Все вышло даже лучше, чем он ожидал. Остаток жизни вождь Драммондов проведет в нестерпимых муках.

Наконец он расхохотался, откинув голову, чем вызвал недоуменные взгляды своих людей.

— Дело сделано. Теперь Уоррик Гленкарин у меня в руках, и ему уже не вырваться!

Глава 24

Сидя перед туалетным столиком, Арриан глядела на лицо матери, отраженное в зеркале. Глаза Кэссиди, которая в этот момент расчесывала золотистые волосы Арриан, внезапно сощурились и потемнели.

— Так чего, ты говоришь, он от тебя потребовал?

— Он сказал, что я должна пойти к какой-то старухе в его деревне, чтобы она… — Арриан содрогнулась. — Нет, это ужасно! Я даже думать об этом не могу.

— Пожалуй, на сей раз Йен зашел слишком далеко. — Кэссиди легонько приподняла подбородок дочери. — Скажи, ты правда уже ничего не чувствуешь к нему?

— Мама, я теперь даже не понимаю, как я могла что-то чувствовать к этому человеку раньше.

Кэссиди понимающе кивнула. После дедушкиной смерти Йен успел выказать много неприятных сторон своей натуры.

— Как только появится твой отец, мы немедленно отбываем в Англию. А пока что держись все время рядом со мной.

— Мама, почему отец с Майклом так долго не едут? Я полагала, что капитан Норрис сразу же вернется вместе с ними. Тетя Мэри, наверное, уже несколько дней как в Аондоне.

— Сама не пойму, Арриан. Вероятно, случилось что-то непредвиденное, иначе они давно уже были бы здесь. Подождем еще недельку, а если их и тогда не будет — что ж, придется ехать в карете. — Кэссиди отложила расческу. — Куда ты исчезла после обеда, Арриан? Я искала тебя, но нигде не могла найти.

— Я была на маленьком кладбище — не около самой церкви, а подальше, за церковной стеной: там похоронена сестра Уоррика. Я разыскала могилу, она была совсем запущена. Я привела ее в порядок, выполола сорняки и теперь каждый день приношу туда свежие цветы.

— Я и забыла, что сестра лорда Уоррика похоронена здесь, в Давиншеме. Бедняжка! Говорят, она наложила на себя руки.

— Нет, мама, леди Гвендолин себя не убивала. Она случайно упала с лестницы, когда пыталась вырваться от лорда Гавина, — мне рассказала об этом Элен.

Кэссиди удивленно вскинула на нее глаза.

— Ты уверена, что было именно так?

— С позволения Элен я поговорила с Джейми, и он все подтвердил. Просто Макайворсы тогда решили, что им выгоднее представить ее смерть как самоубийство.