ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Подложив под голову седло вместо подушки, Тристан лежал у костра на заросшей мягким мхом земле на одной из редко встречающихся в Призрачном лесу полян под сводом одиноко стоявшего в ее центре кряжистого дуба. Доносившиеся со всех сторон звуки ночного леса казались одновременно и знакомыми, и какими-то странными здесь, в этом необычном месте, о существовании которого принц прежде и не подозревал. Он любил проводить время в Оленьем лесу, но этот лес вызывал у него необъяснимое чувство страха.

Пляшущие между окружающими поляну деревьями, похожие на привидения тени напоминали кокетливых девушек в королевском дворце; казалось, они зовут Тристана потанцевать с ними, скрасить их одиночество. Но двора в Таммерланде больше не существовало, некому было устраивать балы и затевать танцы. «Вернется ли все это когда-нибудь снова?» — с грустью спрашивал себя принц.

Он перевел взгляд на спящих у костра спутников. Вспыльчивый старый маг и столь же обидчивый гном. С самого начала эти двое не доверяли друг другу. Их совместное путешествие длилось уже два дня, и Малютка Шеннон пообещал, что завтра они наконец встретятся с Феганом. Каждый вечер он разражался длинной речью о своих якобы прекрасных взаимоотношениях с ним, а потом, перед тем как заснуть, выпивал огромное количество эля. «Для вас он господин Феган», — не уставал напоминать гном. Тристан с улыбкой посмотрел на крошечного человечка, почившего во всем своем одеянии, не сняв даже сапог. Потом принц потер укушенное Шенноном бедро. Рана, теперь полностью зажившая, не помешала ему на протяжении двух последних дней проникаться все большей симпатией к маленькому гному. А вот Виг свой гнев на милость так и не сменил.

Сон все не шел, и Тристан достал из колчана один из своих ножей. Разглядывая его в оранжевом свете костра, он в который раз восхитился искусной работой придворного кузнеца. Он успел сдружиться с этим старым ворчуном и теперь задался вопросом, а что бы тот сказал о дреггане сейчас мирно покоящемся в ножнах рядом с принцем. Но кузнец, скорее всего, не пережил резни в Таммерланде, как многие из тех, кого любил Тристан. «Вот этими самыми ножами я убил нескольких крылатых монстров, — подумал он. — Хоть чем-то можно гордиться — и мне, и кузнецу».

Принц подобрал лежащую рядом с костром ветку и принялся остругивать ее ножом, но при первом же движении лезвие соскользнуло, и он порезал левый указательный палец. Тристан нахмурился. Имея столь длительное время дело с ножами, он, конечно, не обходился без порезов и по привычке собирался сунуть палец в рот, чтобы ранка побыстрее зажила. Но что-то вдруг заставило его внимательно оглядеть в свете костра порезанный палец.

Из ранки вытекали яркие алые капли. Принц растер немного крови между большим и указательным пальцами, ощущая тепло и с любопытством исследуя свою кровь — точно никогда прежде ее не видел. «Как много таится в этой крови, — подумал он. — И смерть, и магия, и безумие». Непонятно зачем, но волшебницы похитили и увезли на далекую чужбину его сестру. Причина, видимо, крылась именно в ее крови. Внезапно до него дошло, что существует четкая граница между теми, кто имеет «одаренную» кровь, и кто лишен ее. Так же как и между обладающими ею людьми, по-разному использующими свое могущество.

Каприз и Закон. Тристан понимал, что «одаренная» кровь могущественнее обычной, что кровь Вига выше по качеству крови «магов резерва», кровь Шайлихи могущественнее крови Вига, и его кровь, по-видимому, сильнее, чем у всех них.

«Моя кровь, — подумал он, недоуменно качая головой. — Удивительный, однако, сосуд избрала судьба для самой высокой по качеству крови. Она течет в жилах человека столь эгоистичного, что он не хотел когда-то становиться королем».

Принц бросил взгляд на неподвижно лежащего старого мага. «Интересно, он и в самом деле спит?» Тристан знал, что в случае необходимости Вигу ничего не стоило на протяжении многих дней обходиться без сна. А ведь ему, в сущности, не так уж много известно о Верховном маге, несмотря на то что принц знал его всю свою жизнь. На протяжении последних дней он не раз пытался представить себе, как старик относится к их путешествию, в конце которого ему предстояло встретиться с Феганом, магом, по-видимому имевшим связи с волшебницами во время войны. Тристану казалось, что Виг должен ненавидеть его, хотя сам маг ни о чем подобном не говорил. У принца возникали и другие вопросы. К примеру — как именно Феган помогал волшебницам, и сколько времени это продолжалось, и, самое главное, почему он перешел на их сторону? Только из страха за дочь или была какая-то другая причина? Как поведет себе Виг при встрече с магом-отступником после столь долгой разлуки? Этого Тристан даже представить себе не мог.

«Так. Виг нашел Манускрипт и Камень, — размышлял принц. — Книга, хранящаяся сейчас в Пещере Парагона, бесполезна без Камня, а тот сейчас в руках волшебниц — И именно дочери Фегана еще в пятилетнем возрасте первой удалось прочесть Манускрипт. Дочери Фегана, которую волшебницы, уведя от отца, научили всему, что знали сами-

Может, именно так они собираются поступить и с Шайлихой?»

Тристан вспомнил Наташу, явившуюся ему в образе Лилит, и то, как перед тем, как убить, она пыталась зачать от него ребенка… и почти добилась своей цели. «Интересно, какое имя Феган дал ей при рождении?» — неожиданно подумал принц. Потом его мысли повернули в другое русло. Ведь это Вигу предстоит сообщить магу-отступнику, что все эти годы его дочь была жива и погибла несколько дней назад. А может, он вообще не станет упоминать о ней?

Вопросы вихрем роились в голове Тристана, каждый из них порождал все новые и новые, но, увы, ни на один он пока не получил ответа. Действительно ли Феган настолько силен в своем искусстве, как говорил старый маг? По словам последнего, тот обладал абсолютной памятью, помнил все, что когда-либо видел, слышал или читал, и при желании мог воспроизвести все дословно. Возможно ли вообще такое?

Принц перевел взгляд на мечущиеся среди деревьев тени, как будто в надежде, что они могут ответить на одолевающие его вопросы. «Если Феган был на стороне волшебниц, как можно быть уверенным, что он станет помогать нам? Известно ли ему о недавнем нападении на Евтракию?»

Мысли Тристана вернулись к Шайлихе. «Где его сестра сейчас? Что с ней? Даже Виг этого не знает, — подумал он — А вот Феган… Тот, может быть, и знает». Принц непроизвольно стиснул рукоять ножа.

Подбросив в костер новое полено, он смотрел на утопающие во мраке огромные, покачивающие ветвями деревья. Вдруг Тристану припомнились слова, произнесенные старым магом незадолго до того, как они вошли в Призрачный лес. «Внимательно прислушайся к тому, что я говорю — сказал тогда Виг, знакомым движением вскидывая бровь — В отличие от привычного тебе мира, здесь царствует иллюзия, а реальность лишь вторгается в нее. Держись рядом со мной и ничему не удивляйся».

Внезапно принц замер, вглядываясь во тьму. Да, похоже Верховный маг предупреждал его не зря. К нему что-то приближалось.

В какой-то момент у Тристана мелькнула мысль, что это просто обман зрения. Но нет, это «что-то» напоминало мягкий стебель вьюна, наполненный ярко-зеленой жидкостью, и по-прежнему медленно двигалось в его сторону. Принц подсознательно чувствовал, что ничем не должен выдать своего присутствия. Ощущая, как напряглись мышцы, он схватил лежащий рядом дрегган, медленно поднялся и укрылся за стволом дуба. Впадину, оставшуюся во мху в том месте, где он только что лежал, тут же наполнила зеленая жидкость, ее поток стал медленно подбираться к костру. Тем временем откуда-то сверху соскользнул еще один невероятно яркий стебель, наполненный зеленой жидкостью, и коснулся мшистой поверхности поляны. Явно человекоподобное существо — высокое, стройное, мускулистое — медленно спускалось по этому стеблю, перехватывая его руками и время от времени замирая и оглядываясь по сторонам. Именно это позволило Тристану рассмотреть его в пламени костра.

Полностью обнаженное, безволосое, с гладкой, лоснящейся темной кожей существо. Лицо… Нет, можно сказать, лица у него не было; только глаза и щель рта.

Ни носа, ни бровей, ни ушей. Чем-то оно напомнило принцу древние евтракийские мраморные статуи, изъеденные временем. На фоне темно-коричневой кожи лица сверкали, словно зеленые огоньки, странные глаза — никаких признаков, присущих глазам человека, как будто глазные впадины были залиты той же зеленой жидкостью, что и стебель, по которому существо соскользнуло вниз. Между пальцами рук, ног и даже под мышками кожистые перепонки…

Беззвучно спустившись на землю, оно замерло, присев на корточках и оглядывая поляну. Потом монстр заметил спящих у костра мага и гнома. Крадучись, он заскользил по траве в их сторону.

Словно воплощенная смерть.

К ужасу Тристана, с окружающих поляну деревьев сползали все новые зеленые стебли. Стиснув дрегган, он смотрел, как на землю опустились еще два таких же создания. Пока первое подкрадывалось к Шеннону, двое оставшихся настороженно застыли, по-видимому выискивая свою жертву.

Первое существо склонилось над Шенноном и широко раскрыло полный острых зубов рот.

«Пора! — безмолвно воскликнул принц. — Действуй!»

Он молниеносно выскочил из-за ствола дуба и перебросил дрегган из правой руки в левую. Свободной рукой выхватив один из ножей, Тристан метнул его в склонившегося над гномом монстра.

Острое лезвие вошло точно в левый висок, и жуткое создание, издав душераздирающий вопль, отскочило. Из раны на его голове стала вытекать зеленая жидкость, странный свет в глазах потускнел и угас, ноги подкосились, и оно замертво рухнуло в мох.

— Виг, Шеннон, да проснитесь же! — закричал принц.

По счастью, предсмертный вопль погибшего уже разбудил обоих. Они вскочили, напряженно оглядываясь по сторонам.

Второе существо рассмеялось в лицо Шеннону — ужасающий, безумный смех прокатился по спящему лесу.

Малютка среагировал мгновенно. Он перекатился по траве и остановился неподалеку от мага, едва не угодив в поток зеленой жидкости, хлынувший изо рта ближайшего к нему монстра.

— Не дотрагивайтесь до жидкости! — заорал Шеннон — Делайте, что хотите, но не позволяйте ей коснуться вас! Одно из двух существ внезапно резко повернулось к Тристану, открыло рот, и оттуда хлынул в его сторону зеленый поток.

Однако мгновением ранее Виг воздел руку, и яркая голубая молния, метнувшись в сторону принца, превратилась в мерцающую стену, окружившую его со всех сторон. Струя жидкости разбилась об нее и с шипением стекла на землю, собравшись в большую зеленую лужу.

Маг, между тем, не терял времени. Он взмахнул рукой, и мерцающая голубая стена превратилась в повисший в воздухе сверкающий лазурный меч. С головокружительной скоростью меч пронесся над поляной и отсек жуткому созданию голову.

«Осталось всего одно, — возбужденный горячкой сражения, подумал Тристан. — И оно достанется мне!».

Он, однако, ошибся. Последнее, самое крупное существо, по-видимому, сумело правильно оценить ситуацию. Оно не стало нападать, а вместо этого повернулось в сторону ближайших деревьев, подняло голову и открыло рот.

Похожий на стебель вьюна мощный поток зеленой жидкости выплеснулся в сторону деревьев и как будто зацепился за них. Монстр вцепился в него руками и с потрясающей скоростью, одним-единственным гигантским прыжком, вознесся вверх, в безопасную тьму древесной кроны. Послышался удаляющийся шорох листвы — существо уносилось прочь, перепрыгивая с ветки на ветку с такой скоростью, с какой не всякий мог бы бежать по земле. Время от времени капли зеленой жидкости падали вниз, отмечая во мраке его след. А потом, когда принц решил, что все уже позади, откуда-то издалека послышался еще один взрыв безумного, леденящего кровь смеха.

Как только хохот стих, Тристан бросился к магу и гному.

С обоими, казалось, все было в порядке. Малютка, все еще трясясь от страха, бросился к костру, где лежала его фляжка. Как будто времени у него было в обрез, он торопливо сделал огромный глоток, потом второй и третий.

— Я же говорил, что нельзя доверять гномам! — возмущенно воскликнул Виг. — Говорил, что не надо брать его с собой! Шеннон не может не знать, что это за твари! Он живет в Призрачном лесу вот уже три столетия. И хоть бы словечко нам сказал! — Маг оглянулся на жадно глотающего эль Малютку. — Ну-ка, иди сюда и объясни нам все! Несмотря на то что совсем недавно им угрожала смертельная опасность, принц не смог удержаться от улыбки, предчувствуя, что произойдет дальше. Гном вытер рот рукавом, заглянул во флягу, как будто проверяя, много ли там осталось, и осторожно поставил ее на землю. Другой рукой он нащупал увесистый камень и швырнул его в голову Вига. Тот, однако, уклонился от удара, сделав шаг в сторону. Напряженность между ними нарастала с каждым мгновением.

— Ах ты напыщенный старый ублюдок! — завопил Шеннон. — Как ты смеешь такое говорить! Да тебе известно о них не хуже меня!

— О чем ты толкуешь? — закричал в ответ явно выведенный из себя Виг. — В жизни не видел этих чудовищ!

— Ты прекрасно знаешь, кто они такие, — воскликнул Малютка, глаза гнома полыхали от злости. — Ты ведь сам создал их, — с кривой улыбкой закончил он.

Маг замер, в изумлении воззрившись на гнома.

— Что ты имеешь в виду? — наконец, зловеще прищурившись, спросил он.

— Не придуривайся, Верховный маг, — с вызовом ответил Шеннон. — В конце Войны с волшебницами эти твари были созданы тобой и другими магами твоего обожаемого Синклита — одновременно с Призрачным лесом. — Ярость в глазах гнома сменилась усталостью. — И все эти три столетия они не дают нам житья. Даже господин Феган, вели кий маг, не в состоянии в полной мере защитить нас от них.

Старик выглядел так, словно только что получил пощечину. Он открыл рот, но не произнес ни слова. На морщинистом лице мага возникло выражение боли.

— Как они называются? — вмешался в разговор Тристан.

— Берсеркеры, — ответил Шеннон.

— Как? — удивился принц.

— Мы называем их берсеркерами за яростные атаки и ужасный, безумный смех, которым они разражаются, прежде чем убить свою жертву, — объяснил Шеннон и перевел взгляд на лежащие на траве трупы. — Ты же сам мог убедиться, что им подходит это название.

Виг, на лице которого не осталось и следа возмущения, подошел к Малютке.

— Они охотятся на гномов? — спросил он.

— Охотятся. Они и прежде убивали нас и насиловали наших женщин. Когда ты создал Призрачный лес, то, видимо, забыл, что кроме гномов здесь обитают и охотники на них. Они превратились в те существа, один из которых лежит сейчас перед нами. Выходит, именно ты своей магией создал берсеркеров, с которыми только что имел несчастье столкнуться. — Шеннон помолчал, в глазах его плескалась печаль. — Помнишь бойню, следы которой мы видели два дня назад? Это работа берсеркеров.

— Охваченный стыдом, старый маг повесил голову.

— Почему Феган не смог очистить от них Призрачный лес? — угрюмо спросил он; было видно, что старик испытывает явный стыд. «Невиданное зрелище!» — подумал Тристан.

— Даже могуществу господина Фегана имеются пределы, — отозвался гном. — И когда ты наконец с ним увидишься, то поймешь почему.

Принц подошел к телу убитого им берсеркера. Вытекшая жидкость образовала на траве все еще светившуюся зеленую лужу.

— Что за гадость течет у них изо рта? — спросил он. — Ты говорил, она опасна?

— Очень даже опасна, — ответил Малютка. — Эти твари живут на деревьях, охотятся только ночью, а зеленая жидкость помогает им перемещаться с дерева на дерево. И еще они используют ее при нападении. Если жидкость коснется тела, кожа начнет сохнуть и кровоточить. Берсеркеры преследуют раненого, дожидаясь, пока он не станет слабым и беспомощным. Потом они окружают жертву и разрывают ее на части. Однако если берсеркеров много, они любого могут убить прямо на месте, просто затопив своей жидкостью.

— А почему они охотятся именно за гномами?

— Потому что они едят нас, — раздраженно ответил Шеннон. — Едят прямо живьем. А насытившись, отрывают головы, добывают мозг, а черепа полируют до блеска и хранят как трофеи у себя на деревьях. Мы считаем, что у них существует какая-то иерархия и есть вожак, превосходящий остальных умом или какими-то другими качествами, но точно никто ничего не знает. Если мы находим черепа, висящие на ветках, то стараемся стащить их и похоронить, как положено, — он сурово взглянул на Вига.

Тристан задумался.

— Вот почему ты так вел себя с нами там, на мосту? — спросил он.

— Да, поэтому. Господин Феган предупредил, что я не должен помогать никаким другим магам.

— А почему, когда мы наткнулись на трупы гномов, ты не рассказал нам, кто учинил это побоище? — спросил старик.

— Потому что понял по твоему лицу, что ты не испытываешь никакой вины, одно любопытство. Если бы ты, творец всего этого безумия, проявил хоть какие-то признаки раскаяния, я не стал бы молчать.

— Нам и в голову не приходило, что может случиться такое, — извиняющимся тоном произнес маг. — Мы наложили очень сильное заклинание, защищающее гномов, и были уверены, что под его воздействием все охотники на гномов погибнут. — Он поджал губы и испустил тяжкий вздох. — Поверь, мне очень жаль, Шеннон. И когда мы доберемся до Фегана, я сделаю все, что в моих силах, чтобы исправить положение.

— Для тебя он господин Феган, — не забыл в очередной раз упомянуть Малютка.

— Хорошо, когда мы доберемся до господина Фегана. — Губы Вига тронула еле заметная улыбка.

До рассвета было еще далеко, но заснуть, конечно, уже никто не смог. Шеннон снова припал к вожделенной фляге, а старый маг сидел у костра, погруженный в свои мысли.

Принц уселся с ним рядом, перебирая в памяти события, свидетелем и участником которых стал. Спасаясь от ночной прохлады, он подтянул колени, обхватил их руками и принялся ждать рассвета.

Последние два часа Тристан и Виг в относительном молчании следовали за гномом, который вел их по густому Призрачному лесу. Принцу так и не удалось заснуть этой ночью, но усталости он не чувствовал. Напротив, его охватило возбуждение при мысли о том, что вскоре они наконец встретятся с Феганом и тем самым, как он надеялся, сделают еще один шаг на пути поисков Шайлихи.

Чем дальше они углублялись в Призрачный лес, тем больше Тристан находил в нем сходства с тем местом Оленьего леса, где он нашел Пещеру Парагона. Так же буйно росли многоцветные растения, такими же мощными выглядели древние деревья, так же густо сплетались ветки над головой, и в воздухе ощущался тот же свежий приятный аромат. Ничего похожего принцу не встречалось ни в какой другой части королевства. Он снова и снова подмечал приметы удивительного сходства и пытался дать этому какое-то объяснение. «Виг говорил, что Призрачный лес был создан в конце войны как убежище для мужчин с „одаренной“ кровью, — рассуждал Тристан. — Может, Олений лес имеет такое же происхождение? Может, его тоже создал Синклит?»

Бросив взгляд вперед, принц заметил просвет в густой чаще леса. Пришпорив пятками Озорника, он догнал Вига и Шеннона как раз в тот момент, когда те вышли из-под крон деревьев.

Перед его взглядом открылась бескрайняя равнина, поросшая травой и полевыми цветами. На западе она уходила за горизонт, а на востоке встречалась с морем Шорохов.

Прямо впереди возвышался склон одинокой горы, а у ее подножия лежало удивительно красивое озеро. С горы в него низвергался водопад. Чем дольше принц глядел на эту картину, тем быстрее «одаренная» кровь бежала в его жилах. Сам не зная почему, Тристан уже не сомневался, что они прибыли к месту своего назначения.

Маленький гном зашелся от восторга, подпрыгивая и испуская радостные возгласы.

— Говорил же я! — с довольным видом воскликнул он. — Говорил же, что мы доберемся! Мой господин ждет нас.

Складывалось впечатление, что Шеннон, согласившись привести их к своему господину, настроился представить ему пришельцев не как Верховного мага и принца Евтракии, а как свои трофеи, которыми можно похвастаться. Радостно потирая руки, он потянулся к фляге, притороченной к седлу Тристана. У него уже выработалась привычка не позволять гному прикладываться к элю во время дневных переходов, предоставляя такую возможность только ночью, у костра. От подвыпившего проводника мало толку. Однако сейчас принц решил, в знак признательности, доставить ему удовольствие сделать несколько глотков. Он протянул флягу Малютке.

— Я только немножко, — пообещал гном, с благодарностью кивнув принцу.

Тот и сам был не прочь смочить горло и, когда Шеннон вернул ему фляжку, отпил из нее глоток. После этого спутники направились вдоль западного берега озера к водопаду.

Яркое многоцветное облако, возникшее впереди, заставило Озорника испуганно вздрогнуть. Тристан выхватил дрегган — и тут же понял, что его тревога беспочвенна.

— Избранный ты или нет, — впервые за весь день заговорил старый маг, — но если тебе удастся поразить хоть одну из них в полете, ты будешь первым, кто сумел сделать это, — в голосе его явно слышался сарказм.

Улыбаясь, принц убрал дрегган в ножны и негромко заговорил с Озорником, нежно поглаживая его по шее. Вокруг продолжали мелькать яркие разноцветные пятна.

Уже во второй раз в своей жизни он видел «полевых красавиц».

Огромные разноцветные бабочки с невероятной скоростью мелькали на фоне безоблачного голубого неба. Виг вытянул руку. В тот же момент одна из бабочек уселась на нее, раскрывая и закрывая просвечивающие желто-фиолетовые крылья.

— Придя к выводу, что бабочки изменились под воздействием воды Пещеры, — сказал маг, — мы почувствовали, что наш долг — позаботиться о них. Кроме того, нам было ясно, что их нужно хорошенько спрятать, пока кто-нибудь чересчур любопытный, отправившись вслед за ними, не обнаружил Пещеру Парагона. Мы делали все, чтобы сохранить их существование в тайне, но слухи все равно распространились.

— Почему ты не рассказал мне об этом еще в Редуте? — На Тристана нахлынули воспоминания о тех чувствах, которые он испытывал во время встречи с отцом и Синклитом, о том, что все их слова казались ему тогда лишенными смысла, и как все это ужасно его злило.

Виг вздохнул, поднял руку, как бы отдавая безмолвный приказ, и желто-фиолетовая красавица поднялась в воздух.

— Я не мог этого сделать, Тристан. А вдруг ты решил бы отправиться в Призрачный лес? В одиночку ты никогда не смог бы перебраться на эту сторону ущелья. До коронации оставался всего месяц, а ты был в таком возбужденном состоянии, что от тебя всего можно было ожидать. — Старик взглянул в темно-синие глаза принца, от всей души сожалея о том, что за последнее время тому довелось узнать так много и в обстоятельствах столь мучительных. — Помнишь, отец сказал тебе в тот день, что у всего есть своя причина, и у того, что произошло, и у того, что пока еще не произошло? Надеюсь, ты начинаешь понимать, что стоит за этими словами.

Тристан перевел взгляд со старика на гнома, вприпрыжку бегущего вдоль берега озера по усыпанной цветами высокой траве.

— Лучше нам поторопиться и догнать его, — сказал маг. — Трава высокая, недолго и потерять такого недомерка, — он оттопырил внутреннюю поверхность щеки языком, язвительно добавив: — Вот стыд-то будет!

Следуя за Шенноном, они добрались до водопада. Вода обрывалась со скалы и падала в озеро с оглушительным шумом, брызги несли в себе знакомый запах утреннего дождя. Виг и гном обменялись несколькими словами, а потом Шеннон подошел к падающей струе воды и исчез.

Принц подъехал как можно ближе к старику, надеясь, что они услышат друг друга сквозь грохот водопада. Рядом с быстро бегущим потоком воды кони забеспокоились. Успокаивая Озорника, Тристан погладил его по шее, наклонился к магу и прокричал ему в ухо:

— Куда подевался Шеннон?

— Сейчас увидишь, — ответил старик, не спуская взгляда с того места, где скрылся гном. — Слезай. Мы пойдем следом за ним. Только смотри, крепче держи поводья.

Он слез со своего мерина и осторожно провел рукой перед глазами Озорника. Жеребец сразу же успокоился. Виг совершил те же действия со своим конем, а потом повел его к водопаду, сделав принцу знак не отставать. Мгновение — и маг тоже исчез.

Тристан осторожно шагнул за падающую сверху воду, ведя за собой Озорника. Спустя несколько мгновений глаза принца привыкли к полумраку, и он остановился.

Все трое стояли в вырубленном в скале туннеле, основание которого было примерно на два фута скрыто под водой. Туннель уходил в толщу горы и, казалось, терялся в ее глубине. Лишь его незначительная часть освещалась проблесками солнечного света, пробивающимися сквозь падающую за спинами путников воду.

Тристан сделал несколько шагов вперед и остановился рядом с Вигом.

— Где мы? — с некоторым беспокойством осведомился он.

— Мы построили этот туннель в самом конце войны. Он — последнее препятствие на пути к поселению по ту сторону Призрачного леса. — Маг с отсутствующим видом разглядывал стены и потолок прохода, внутри которого они стояли. У принца мелькнула мысль, что Виг, который, без сомнения, принимал непосредственное участие в строительстве этого сооружения, проверяет, не видно ли здесь следов разрушения.

Старик поднял руки над головой и закрыл глаза. В туннеле возникло зеленое свечение, и по всей его длине на потолке вспыхнула цепочка мерцающих огоньков. Разгорающийся с каждым мгновением все ярче свет исходил от острых зазубренных кристаллов. Когда Виг опустил руки, весь туннель наполнился зеленоватым светом. Маг улыбнулся — редкое явление в последние дни.

— Это так называемые «камни, излучающие свет», — объяснил он. — Мы сами создали их и перенесли сюда, когда построили туннель. Приятно убедиться, что и сейчас они так же хорошо выполняют свое предназначение.

Тристан шагнул вперед, чтобы получше разглядеть удивительные камни, но коленом коснулся чего-то, скрытого водой. Он отскочил и вытащил дрегган, что, как обычно, сопровождалось характерным, долго не смолкающим звоном, эхом отдающимся под сводами туннеля.

Оказалось, что он наткнулся на скелет. Пустые глазницы черепа бесстрастно взирали на принца. Приглядевшись, Тристан понял, что на всем видимом протяжении туннель усыпан скелетами, за долгие годы отполированными водой и лежащими в различных позах. И тут он услышал хохот Малютки Шеннона.

— Экий ты пугливый, принц! — со смехом сказал он, держась за живот и поглядывая на притороченную к седлу Тристана флягу. — Да не волнуйся ты так. Обглоданные кости не смогут причинить тебе вреда. Разве старый маг не рассказывал о них, прежде чем войти в туннель?

— Нет, не рассказывал. — Тристан с упреком взглянул на Вига и убрал дрегган в ножны. Приподняв остов, он попытался установить причину смерти человека, которому тот принадлежал. Не разгадав этого, принц уронил скелет в темную воду и посмотрел на мага. — Как они оказались здесь? Что случилось с ними?

Тот глубоко вздохнул и поджал губы.

— Насчет того, кто они, мне точно ничего не известно. Скорее всего, это именно те, на кого и рассчитаны наложенные нами охранительные заклинания. Обычный сброд — грабители могил, мародеры и охотники на гномов. — При упоминании о последних улыбка сбежала с лица Шеннона. — В конце войны устои морали были нарушены, и охотники на гномов совсем распоясались. Тогда мы наложили на туннель заклинание, под воздействием которого человек с обычной, не «одаренной» кровью, вошедший сюда, погибает. — Старик перевел взгляд на скелеты. — Если это охотники на гномов, они погибли еще до того преображения, которое претерпели после создания Призрачного леса, ведь это самые обычные человеческие скелеты. Я рад, что эта ловушка работает не хуже, чем в те времена, когда мы ее установили.

Постепенно глаза Тристана привыкли к зеленоватому свету, и он смог разглядеть скелеты более крупных существ, лежащих вперемешку с человеческими. Один конский череп, потом другой, третий…

— И что же убило их? — спросил он.

— Они утонули, — бесстрастно ответил маг. — Каким образом?

— Когда в туннель заходит человек, которому тут делать нечего, уровень воды в туннеле поднимается. И это происходит так быстро, что спастись невозможно. Нам это показалось неплохой идеей. Здешний водопад существовал на протяжении многих столетий, и никаких признаков того, что он может иссякнуть, не наблюдалось.

Но как им удалось проникнуть так далеко? — продолжал допытываться принц. — Как они сумели перейти ущелье и добраться до водопада?