- Очень хорошо, мистер Тейлор. Я не привыкла, чтобы на меня кричали. Если вы не извинитесь, я уезжаю.
      - Вы не можете уехать. Я - ваша защита. Если вы уедете, у вас ничего не останется.
      - А я не желаю, чтобы вы называли игрушки вашего ребенка дрянью. Это не дрянь. Игрушки ребенка драгоценны для него, особенно игрушки, подобные этому театру. В сооружение этой сцены было вложено немало чистой, искренней любви. Должно быть, у мистера Бэйкера ушло несколько недель на то, чтобы устроить такое замечательное освещение.
      - Чего вы добиваетесь, мисс Дорсетт?
      - Я только выполняю работу, на которую вы меня наняли. Этот ребенок слишком напряжен, легко возбудим и эмоционально неуравновешен. Доктор Бэкли и я говорили об этом сегодня. Он считает, что для нее необходима диета, и хочет, чтобы темп ее жизни немного замедлился. Но я бы сформулировала это иначе. Я хочу, чтобы она была счастлива, чтобы у нее было настоящее детство.
      Он озабоченно спросил:
      - Бэкли полагает, что она больна?
      - Думаю, что нет. Чего ей действительно не хватает - так это нескольких фунтов веса и немного смеха. Вы уже извинились?
      - Я просто не хочу, чтобы она была похожа на Линор.
      - Вы должны извиниться за то, что накричали на меня, мистер Тейлор, продолжала настаивать Джерри. - Я ничего не смогу делать здесь, если ко мне не будут относиться с надлежащим уважением.
      - Слуга - это слуга.
      - Китти говорит то же самое. Интересно, правда?
      К его чести, он был просто потрясен.
      - Да я ее выпорю! - взревел он. - Выпорю!!!
      Затем произнес очень медленно, словно каждое слово давалось ему с трудом и повергало его душу в агонию:
      - Я прошу у вас прощения за то, что накричал на вас, мисс Дорсетт.
      - Забудьте об этом, мистер Тейлор. А теперь, не устроить, ли нам представление в восемь? Конечно, ничего особенного не ждите, ведь у бедняжки Китти не было времени на репетиции.
      Он кивнул, однако, будучи Джеффом Тейлором, не мог не прореветь:
      - Выращивать призовых лошадей проще, чем воспитывать девчонок! Джерри широко улыбнулась.
      - Мужчины всегда говорят в самую точку, мистер Тейлор. Но ведь, в конце концов, мы ценим только то, что досталось нам после тяжких усилий, не так ли?
      Напевая, она побежала к Китти и миссис Тейлор. Китти начала было жаловаться и рассказывать какую-то грустную историю, но Джерри прервала ее, сказав:
      - Беги скорее в дом! Театр в восемь. Твой отец будет весьма требовательной аудиторией.
      Китти посмотрела на Элен - и бросилась бежать, как стрела.
      Элен Тейлор присела на травку и принялась плакать.
      - Я так часто умоляла его, - проговорила она. - Он совсем не хочет меня слушать.
      Внезапно Джерри поняла, в чем состояла главная проблема этой семьи. Она уселась рядом с миссис Тейлор и сказала будничным тоном:
      - Пришло время, когда вы должны перестать извиняться перед ним за то, что вы - его жена, миссис Тейлор. За что вам извиняться? Как говорила моя мама, для того, чтобы заключить или сохранить брак, необходимы два человека". Вполне ли логично, что во всем случившемся он винит одну Линор? Ведь если бы она была счастлива, она бы осталась. Так почему же она не была счастлива?
      - Ну, я же не стала счастливой, но осталась. В этом есть смысл, подумалось Джерри. Но это было не самое главное.
      - Некоторые люди, - напомнила она Элен, - имеют больше внутренней силы, чем другие. Меня вовсе не удивляет, что вы остались, а Линор - нет. В вас достаточно сил, чтобы он остаться, вот и все.
      - Как бы мне хотелось, прислушивался ко мне, а не к вам!
      - А разве это было возможно? Вы больше заботились о том, чтобы доставить ему удовольствие, а не помочь Китти. Он знал это - мужчины всегда догадываются о таких вещах - и имел перед вами преимущество. Какой мужчина не поспешит воспользоваться преимуществом, если оно у него есть?
      - Я думаю, вам лучше уехать, Джерри.
      - Уехать?
      - Уехать из этого места, из этого штата. У меня есть деньги. Я выпишу вам чек. Вас куда-нибудь вызовут по срочному делу. Все кончится очень просто.
      - Потому что во мне вы видите угрозу своему браку?
      - Господи, нет! Но вы начинаете нечто такое, чего не сумеете завершить. Вы ведь не будете с нами жить следующие десять лет или около того. Что же будет, когда вы уедете? И вы не сможете отнять у девочки лицо Линор, ведь так? А когда она будет взрослеть, разве все не станет еще хуже? Линор была очень яркой брюнеткой. Посмотрите на Китти сейчас. Дайте ей шанс расцвести, и что же будет? Она становится все больше и больше похожей на свою мать.
      - Мне кажется, вы забываете, что половина в ней - от отца. Кроме того, взрослея, она становится менее ранимой.
      - Я...
      - Великолепная домоправительница, миссис Тейлор, вполне способная пожертвовать ребенком, чтобы сделать свое положение более прочным. Однако жена, которая ни перед кем ни за что не извиняется, была бы достаточно уверена в своем положении, чтобы первым делом позаботиться о самом главном - о ребенке.
      - Легко сказать"..
      Огромное облако отделилось от массива туч над далекими Биттеррутскими Холмами. Оно направлялось к ним, отбрасывая на землю гигантскую тень. Джерри наблюдала за ее ходом, словно завороженная, думая о том, поедет ли она когда-нибудь в горы вместе с Роем. Ежедневные веселые беседы с ним были очень приятны, но ведь девушке хочется хотя бы время от времени и выбираться куда-нибудь.
      - А как бы вы утвердили себя, если бы были на моем месте? - спросила миссис Тейлор.
      - Ну, я бы не стала прислушиваться к моим словам, миссис Тейлор. Ведь ему-то я не помогла.
      - Тому вору?
      Джерри кивнула. К своему удивлению, она обнаружила, что теперь ей не было дела до того, как люди называют Дона Рэгсдейла. Казалось, все это произошло давным-давно, в другой жизни.
      - Вам повезло, что вы не остановились на нем, Джерри, - сказала миссис Тейлор. - Рой отличный человек.
      - Рой?
      Серые глаза насмешливо смотрели на нее.
      - Он никогда не приезжал сюда каждый день, пока вы не стали работать у нас. Со мной он никогда не присаживается поговорить о всяких пустяках. Думаю, это ваша красота, ваши черные волосы и синие глаза имеют некоторое отношение к его визитам.
      Китти подлетела к ним.
      - Идите сюда, мисс Дорсетт! - завопила она. - Идите сюда скорей!
      На этот раз Джерри повиновалась приказу Китти - и с радостью.
      Дело заключалось в следующем. Для пьесы, которую Китти планировала разыграть сегодня вечером, необходима была сопроводительная музыка.
      - Это "Три Пряхи", - доверила ей тайну Китти. - Но только никому не говорите. Там одна ленивая девушка не хочет прясть, и однажды, когда мать колотит ее за лень, мимо проезжает королева, и она...
      - Я знаю сказку, - заверила ее Джерри. - Значит, тебе нужна музыка за сценой, чтобы сопровождать прядение в трех комнатах дворца, так?
      - Но ведь если мистер Бэйкер будет занят вместе со мной...
      - Все очень просто. Я сыграю что-нибудь на рояле.
      Китти закружилась.
      - Так вы играете на рояле, мисс Дорсетт? Вы мне никогда об этом не говорили!
      - Когда девочки кружатся подобным образом, им следует прижимать одну руку к боку. Тогда юбка не будет взлетать вверх, открывая всем на обозрение штанишки.
      - Сыграйте что-нибудь!
      Возбуждение девочки передалось Джерри, и она уселась на табурете перед роялем, что стоял в гостиной. Взяла несколько аккордов и решила, что для спектакля лучше всего подойдет "Мерцай, мерцай, маленькая звездочка". Китти была возмущена.
      - Детская чушь! - вскипела она. - Сыграйте что-нибудь из Шопена!
      - Что ?!
      - У нас работала женщина, которая умела играть Шопена. Просто потрясающая музыка, мисс Дорсетт!
      Мистер Бэйкер был прав: все должно происходить только так, чтобы доставить удовольствие маленькому тирану.
      В библиотеке, которая была приобретена "на вес", нашелся и Шопен. Джерри вернулась к роялю, а мистер Бэйкер и Китти принялись увлеченно обсуждать сцены прядения, чтобы подобрать подходящие моменты для музыкального сопровождения. Все это казалось невероятно забавным. Бэйкер и Китти выглядели настоящими профессионалами. Прошло не меньше часа, прежде чем Джерри отрепетировала вступление по сигналу. Было решено, сколько тактов надо играть за один раз, какие ноты или аккорды брать особенно выразительно, а "где приглушить звучание. Китти была наконец удовлетворена, а Джерри смертельно хотелось отдохнуть. Она направила девочку наверх, в детскую спальню.
      - Отдыхать, - приказала она. - Вечер сегодня будет длинный.
      - Я не устала! У меня еще есть дела!
      - Какие? Марш наверх! Костюмы не выстираны!
      И конечно же, пришлось сначала стирать, а затем гладить крохотные костюмчики самой гувернантке. А там пришло время переодеваться к ужину, и правильно она сделала, что переоделась. Тейлоры тоже это сделали. И доктор Рой Бэкли тоже. Мойра, горничная нижнего этажа, выглядела просто шикарно в темно-сером платье и в розовом передничке с множеством оборок.
      - Насколько я понимаю, - поддразнил ее Рой, - теперь ты вступила на стезю шоу-бизнеса. Похоже, у тебя немало скрытых талантов.
      - Но только не для поездок в горы, как выясняется. Ты не будешь возражать, если я съезжу туда с кем-нибудь другим?
      - Кто он?
      - Парень, который приглашал меня на танцульку и барбекью в Биг Скай. Я так и не знаю, как его зовут, но я смогу узнать его, если еще раз увижу.
      Обед объявили, затем подали, им восхищались и наслаждались. После десерта Джефф Тейлор и Рой Бэкли удалились на одну из террас - очевидно, для того, чтобы покурить и поболтать о женщинах. Китти, заводясь все больше и больше, носилась в библиотеку и обратно, не отрывая глаз от больших напольных часов. Миссис Тейлор, наконец, поймала мисс Костюмершу Главного режиссера и притянула ее к себе на колени.
      - Ну, разве она не становится самой прелестной мышкой? - спросила она у Джерри. - Думаю, что этим летом, Китти, мы не будем засовывать тебя на ранчо. Не будешь возражать, если мы с тобой поживем здесь?
      В огромных карих глазах заблестел такой жадный восторг, что Джерри невольно отвела взгляд.
      - А почему бы и нет, - продолжала миссис Тейлор. - Ты уже приближаешься к тому возрасту, когда интереснее походить на девочку, чем на мальчишку-сорванца. Давай-ка сейчас мы с тобой все устроим!
      Джерри попыталась остановить ее.
      Но ничего не получилось.
      Мужчин позвали в дом, они вернулись, ждут мистеру Джеффу Тейлору было сообщено о решении его жены. Великан отступил назад, и в свете фонарей показалось, что его рыжевато-каштановые волосы вспыхнули.
      - Не трать понапрасну время, Джефф, и не обсуждай этот вопрос, - резко проговорила миссис Тейлор. - Ты вытаскивал ее туда каждое лето. Теперь - моя очередь. Мать имеет право отдохнуть со своей дочерью.
      Холодные глаза метнулись и встретились со взглядом Джерри - всего один раз.
      Тут пробило восемь часов, и только это сумело предотвратить шумную семейную перебранку в присутствии зрителей. Китти побежала звать всех посмотреть пьесу, а Джерри уселась на стул неподалеку от дверей - ей очень хотелось посмотреть на таланты Китти. Везде потушили свет, загорелись огни рампы, занавес открылся, и тут началось то, что запомнилось Джерри как один из самых замечательных вечеров, проведенных ею в театре.
      Это и в самом деле был настоящий театр! Марионетками манипулировали так искусно, что они казались живыми. Голоса - все в исполнении Китти - доносились от нужной фигурки в нужное время, так что создавалось впечатление, что марионетки умеют говорить. Декорации, хотя и простенькие, очень подходили к действию. Но лучше всего оказалась режиссура - Китти точно следовала стилю и настроению сказки. В самом начале истории, когда героиню колотит ее мать, это было сделано нарочито преувеличено, так же, как и жалобные вопли страдалицы. Но зато как царственно заговорила Королева, когда прошествовала в дом узнать, почему мать колотит девушку. И до чего же хитро отвечала мать: "Да она прядет слишком много и переводит всю кудель!" И как весело торговалась мать с Королевой, пока они, наконец, не договорились, что девушка переедет во дворец, где она сможет прясть, сколько душа пожелает. А страдания, а терзания, а ужимки ленивой девицы, когда она поняла, что теперь-то ей придется прясть, и прясть, и прясть - как бы она ни ненавидела это занятие!
      Джефф Тейлор хохотал вместе со всеми. Вначале смех звучал как-то пугающе, ибо в нем слышалась ворчливая гордость отца за талант своей дочери; Когда после первого действия занавес закрылся, Джефф Тейлор поднялся и радостно загремел:
      - Док, ну что вы думаете о таком ребенке, а? Что бы Тейлоры ни делали, у них все получается по высшему разряду!
      Джерри удалилась в гостиную, чтобы подождать у рояля сигнала к вступлению. Легкие мурашки пробегали по ее рукам и ногам. Странно, но у нее перехватывало дыхание, словно она долго шла по длинной-длинной дороге, шла неизвестно куда. Рой, который вышел следом за ней, застал ее врасплох и успел заметить слезы у нее в глазах. Он поднял брови и протянул носовой платок.
      - Немного расчувствовалась от сентиментальной чепухи? - спросил он.
      - Да.
      Он стоял, глядя на нее. Она сидела, выпрямившись, слегка покраснев от смущения.
      - Иногда, - тщательно подбирая слова, сказал он, - чувствительность бывает даже полезной.
      - Очень мило, что ты не запрещаешь это, Рой.
      - По сравнению с бесчувственностью, конечно.
      - Как же любезно с твоей стороны не возражать против этого!
      - Черт возьми, - зашипела Китти, - где ваша музыка?
      И Рой Бэкли, шут бы его подрал, не ушел из гостиной, а остался, чтобы слушать и наблюдать за ее игрой. Ничуть не смутившись, Джерри сыграла Шопена с блеском - хотя и с некоторым излишком эмоций.
      Глава 15
      Дон Рэгсдейл принял душ и побрился под любопытными взглядами надзирателя.
      - Слушай, друг, - проговорил надзиратель, - хотелось бы мне узнать, как ты сумел это провернуть. Сам я проторчал тут пять лет и только и стянул, что десять баксов.
      - Богатые становятся все богаче, вот и весь секрет.
      - Да, парень, а ведь кто-то говорит, что Бог есть!
      Рэгсдейл ополоснул лицо холодной водой, чтобы смыть пену. От ледяной воды кожа его порозовела. У него не такое уж неприятное лицо, размышлял он, только дайте побыть несколько месяцев на солнце, и никто не догадается, что ему пришлось просидеть полгода в тюрьме, словно обыкновенному преступнику. Возможно, ему удастся уговорить Кору побаловать его и взять в круиз. Если не Кору, так, может быть, бабулю? У старушки куда больше денег, чем она успеет их потратить за остаток дней своих. Да у любого человека, который может позволить себе выплатить пятнадцать тысяч долларов какой-то личной секретарше, совершенно очевидно, денег слишком много.
      В душевую вошел другой охранник и спросил:
      - Неужели тебе хочется покинуть нас, Рэгсдейл? Твой внезапный отъезд болью отзовется в наших сердцах!
      Усмехаясь, Рэгсдейл вернулся к себе в камеру и оделся. Конечно, он бы предпочел одеть темно-коричневый габардиновый костюм, хотя день был довольно теплый, такая ткань всегда помогала ему почувствовать себя элегантным, подтянутым и свежим. Однако и твидовая двойка цвета "соль-с-перцем" показалась ему милее, чем грубая тюремная форма из джинсовки. Он поклялся себе, что никогда больше за всю свою жизнь не наденет ничего из джинсовки! Насвистывая, Рэгсдейл повернулся к сокамернику и сказал:
      - Мне будет тебя не хватать, приятель!
      - Ты вернешься.
      - Нет.
      - Рэгсдейл, ты молокосос, желторотый птенец! Тебя ведь упрятали сюда не за то, что ты прикарманил эти камешки. Если ты вернешь побрякушки, разве это сможет загладить твою вину?
      - Пока никто не признавал никакого материального ущерба, приятель, мое преступление было чисто техническим. Если драгоценности будут найдены и возвращены благодаря мне, я снова стану чист, и за мной не будет ничего, кроме сугубо технического преступления. Можешь быть уверен - мне полностью зачтется добровольное сотрудничество при возврате драгоценностей плюс стопроцентное возвращение всех денежных сумм, которые я одалживал с различных счетов. Так что я не вернусь.
      - Знаешь, что бы сделал я за четверть миллиона? Уж я бы отсидел до последнего.
      - Да, но, видишь ли, я и так зарабатывал примерно по сто тысяч в год. С какой стати мне жить в такой дыре, как эта, и все ради того, чтобы получить примерную стоимость двух с половиной лет работы?
      - Парень, когда я выйду, я тоже буду заниматься твоим бизнесом!
      - Я дам тебе работу, приятель. Я говорю серьезно.
      Рэгсдейл подошел к двери и позвал охранника. Десять минут спустя он испытал настоящий восторг, увидев перед собой мир, не ограниченный пределами тюрьмы, восхитительный мир, залитый июльским солнцем, с настоящими цветами и пушистыми облаками и переливающейся чистой водой. Заметив, что встречавший его детектив наблюдает за ним, Рэгсдейл усмехнулся.
      - Вы и не представляете себе, Джонс, на-, сколько все это замечательно., признался он, - пока не окажетесь отрезанным от этого на некоторое время.
      - У вас есть кое-что получше, - отозвался Джонс. - У вас есть жена, Рэгсдейл.
      - Да, поразительная женщина. Боюсь, я никогда не ценил Кору, как она того заслуживает. Мне незачем обманывать вас, Джонс, для меня она просто олицетворила выход из тупика, когда мне нужны были наличные деньги.
      - Джеральдина Дорсетт - тоже необыкновенная женщина. Мак-Кензи просто не мог поверить, что мужчина в здравом уме бросит женщину, подобную мисс Дорсетт.
      - Возможно, я бы женился на ней, Джонс. Сначала я так и намеревался поступить. Джерри действительно помогает человеку чувствовать себя счастливым. Большинству людей на все наплевать, а она заботится обо всех. Однако я столкнулся с проблемой, решить которую могли лишь деньги, а деньги были у Коры, и не у Джерри.
      Что-то, мелькнувшее в глубине глаз Джонса, заставило Рэгсдейла насторожиться. Он легко вздохнул и сказал:
      - И все-таки хорошо, что я не женился на Джерри. Ей нельзя доверять настолько, насколько доверял я. Интересно, о чем она думала, ведь с драгоценностями миссис Шорлинг ей ничего не удастся сделать.
      - Может быть, она просто посчитала, что ей должно достаться хоть что-нибудь, - если не мужчина, так драгоценности.
      - Да как бы ей.., удалось выставить их на рынок? От любого из украшений, особенно от ожерелья, обалдеет какой угодно ювелир. Если он окажется честным человеком, он станет задавать вопросы, возможно, даже свяжется с полицией.
      - Кто может знать, о чем думает вор, похищающий драгоценности? Я не первый год занимаюсь своим делом, но эти похитители все еще продолжают удивлять меня. Если им везет настолько, что они находят скупщика, им удается получить не больше десяти процентов от реальной стоимости вещи, и это еще хорошо.
      - Правда? Я не знал. Джонс улыбнулся:
      - Есть немало вещей, о которых вы и понятия не имеете, Рэгсдейл. Такого рода знаниями может обладать только специалист.
      В час дня они добрались до Нью-Йорка. Пфаутч ждал их в своем офисе в центре города, там же был накрыт легкий ланч.
      - Вот о чем нам удалось договориться, Рэгсдейл, - начал Пфаутч, едва увидел их. - Отсюда мы направимся прямиком в дом вашей бабушки в Нью-Джерси. Мы уже связались с миссис Лок. Мисс Дорсетт действительно доставляла ей различные файлы и бумаги для хранения после того, как был закрыт ваш офис. Но если быть откровенным, я не вижу, как вам удастся доказать, что мисс Дорсетт действительно украла драгоценности, пусть они покажутся у миссис Лок. Все эти файлы и бумаги, в конце концов, - это ваша собственность. Самое худшее, в чем вы можете обвинить мисс Дорсетт, так это в том, что драгоценности, за которые, как она полагала, отвечаете именно вы, были включены в состав вещей, доставленных вашей бабушке по вашему поручению.
      - Но они не должны быть там. Я ведь Специально проинструктировал ее, чтобы она вернула их миссис Шорлинг.
      - Ваше слово - против ее слова, Рэгсдейл. Как ваш адвокат, я должен вам сказать, что ее слово будет более значимым для суда - особенно, если драгоценности окажутся найденными среди ваших вещей.
      Джонс нетерпеливо произнес:
      - Мы теряем время, играя словами, адвокат. Я убежден, что Рэгсдейл действует добровольно и искренне. В то нелегкое время произошла просто какая-то неразбериха, вот и все. Мне нужны драгоценности. Я хочу снять компанию, на которую работаю, с крючка стоимостью в четверть миллиона долларов. Мы не будем предъявлять обвинение кому бы то ни было, если будут найдены драгоценности. Мы просто засвидетельствуем, что Рэгсдейл проявил примерное поведение, особенно в том, что касается его отношения к нам. Только это и имеет сейчас значение.
      Пфаутч кивнул, и они принялись за ланч. После ланча, когда Рэгсдейл с наслаждением закурил сигару, они нырнули в тоннель под рекой Гудзон и вынырнули на поверхности в окрестностях Джерси Сити, Около трех часов дня они подъехали к красивому кирпичному дому, принадлежавшему миссис Лок, и там в гостиной Рэгсдейла ожидал сюрприз. Джерри Дорсетт произнесла, словно в прежние времена:
      - Привет, шеф. Держалась она превосходно, лицо ее стало еще прелестнее. Она прошла по комнате и разлила всем кофе из серебряного кофейника, что стоял на столике вишневого дерева с ножками, изображавшими когтистые лапы. Рэгсдейл приблизился к миссис Лок и разыграл превосходный спектакль, показывая всем, как нежно он ее обнимает.
      - Ты выглядишь прекрасно, - сообщил он, - ни на день не постарела, и все такая же красавица.
      - Донни, веди себя хорошо.
      Рэгсдейл уселся рядом с ней, но прежде вспомнил о хороших манерах и представил всех присутствующих. Пока мужчины и миссис Лок занимались светской беседой, он принялся внимательно рассматривать Джерри. Она заметила его взгляд и слегка улыбнулась.
      - Вы ведь теперь женатый человек, шеф, - мягко упрекнула она его. По-прежнему три кусочка сахару на чашку кофе?
      - Три кусочка. Как тебе понравилась Монтана?
      - Гораздо больше, чем я предполагала. Я никогда раньше не замечала, какие шумные, грязные, обшарпанные и кишащие народом города на Востоке. Мой нос просто жаждет вдохнуть чистого, свежего воздуха!
      Подошел Пфаутч, поглощенный мыслями о делах.
      - Полезнее, если мисс Дорсетт будет присутствовать при обыске, мистер Рэгсдейл, - сказал он. - Если у нас возникнут вопросы, можно будет тут же задать их ей. Естественно, все расходы относятся на ваш счет.
      - Разве я давал вам такие полномочия, Пфаутч? Я не одобряю все это. Лучшее, что может быть сказано о Джерри, - то, что она не выполнила мое распоряжение. Ее непослушание заставило меня просидеть в тюрьме дольше, чем следовало. Джерри, хочу откровенно сказать, я недоволен тобой.
      - Сильно сказано.
      Фраза заставила Рэгедейла насторожиться. Он получил предупреждение: Джерри изменилась, и его гнев не послужит больше причиной ее ставших уже печально известными ошибок.
      - Ты еще узнаешь, что такое вызывать мое недовольство! - взорвался Рэгсдейл.
      - Донни, - проговорила миссис Лок, - я не позволю тебе обижать Джерри в моем доме. Не понимаю, чем она могла рассердить тебя. Она одна работала в твоем офисе долгие месяцы, чтобы привести в порядок записи и бумаги и переправить все это сюда, хотя ты не мог платить ей ни цента. Я восхищалась Джерри тогда и восхищаюсь ею теперь, и не хотела бы, чтобы ты или кто-нибудь другой обижал ее.
      Джонс успокаивающе сказал:
      - Давайте не будем волноваться, ребята. Мы здесь не для того, чтобы спорить, а для того, чтобы искать драгоценности. Думаю, мисс Дорсетт, вы не запаковывали их в эти папки?
      - Я уже говорила вам в Биг Скай, сэр, мне ничего не известно о драгоценностях. И повторяю, мистер Рэгсдейл ничего мне о них не говорил.
      Рэгсдейл вскочил с мета и закричал:
      - Прекрати лгать, Джерри! Я просто ненавижу женщин, которые лгут!
      Джерри не обратила на его слова никакого внимания.
      - Но я уверена, - обратилась она к Джонсу, - что в папках никаких драгоценностей нет. Это корреспонденция, записи, различные мелочи с рабочих столов и так далее. Ключи, банковские книги, опротестованные векселя... Всего мне сейчас и не перечислить.
      Облегчение, похожее на восторг, охватило Рэгедейла, однако он играл превосходно. Повернувшись к Джонсу, он сказал:
      - Может быть, мы начнем? Бабушка, оставайся здесь - Джонс и Пфаутч защитят Джерри от меня, можешь не волноваться.
      Затем уверенно направился наверх, ведя их на чердак. Он не спешил найти то, что, как он знал, находилось именно тут. Он делал вид, что ищет драгоценности, методично открывая конверты и вытряхивая ящики письменного стола. Поиски заняли сорок пять минут и в конце концов Джонс начал проявлять нетерпение.
      - Она же сказала, что драгоценностей тут нет, Рэгсдейл, и мне кажется, у нее нет никакого желания быть пойманной на столь очевидной лжи.
      В любом случае Рэгсдейл уже закончил первую часть задуманного спектакля, и слова Джонса его только позабавили.
      - Действительно, - сказал он, - драгоценностей тут нет.
      Джонс выругался.
      Все еще держась подчеркнуто спокойно, Рэгсдейл принялся за канцелярские мелочи и прочую ерунду, "собранную Джерри со столов. Он подобрал шариковую ручку, попробовал написать ею что-то, рассмеялся и отбросил ее прочь.
      - Женщины склонны хранить самый немыслимый мусор, - прокомментировал он. Затем взял один за другим несколько ключей. - Это ключи от сейфов, - объяснил он. - Полагаю, Джонс, у вас есть полный список сейфов, которые арендовала фирма?
      Джонс достал из кармана листок бумаги, где были написаны номера сейфов. Он проверял их, вычеркивал, когда Рэгсдейл называл номера ключей. Услышав очередной номер, Джонс на секунду запнулся, затем приказал:
      - Повторите еще раз!
      Рэгсдейл назвал номер еще раз и добавил от себя:
      - Сберегательный банк "Уилльямбургз" в Бруклине. - Он нахмурился. Странно, я не помню, чтобы мы арендовали там сейф.
      Джерри сказала обыденным голосом:
      - Это сделала я, сэр. Вы хотели иметь удобно расположенный сейф в Бруклине для размещения там депозита, так что арендовала его я.
      - На ваше имя или на имя фирмы? - спросил Пфаутч. - Я потому об этом спрашиваю, мисс Дорсетт, что номер не указан в списке и, очевидно, этот сейф не был обыскан , агентами, которые расследовали дела компании.
      Она помедлила.
      - Думаю, на мое личное имя. В то время у нас уже начинали появляться различные агенты, и мистер Рэгсдейл захотел иметь сейф, в котором он мог бы хранить конфиденциальные сведения, касающиеся его клиентов.
      - Это просто наглая ложь! - закричал Рэгсдейл. - Что вы пытаетесь со мной сделать, Джерри?
      Джонс позвонил по телефону, и они сломя голову помчались в Бруклин. Представитель банка ожидал их около высокого, оригинальной конструкции здания, и, когда они покончили с рукопожатиями, сказал:
      - Мы всегда рады оказать помощь полиции, господа. К счастью, после вашего звонка у нас было достаточно времени, чтобы заняться этим делом. Прошу вас, проходите вот сюда.
      Их провели в комнаты, где находились частные сейфы. Коробку принесли на стол и вскрыли. Там лежал конверт из коричневой плотной бумаги, тщательно запечатанный. На печати было нацарапано имя Дона Рэгсдейла. В конверте хранился длинный плоский футляр, а в футляре находились драгоценности.
      Рэгсдейл решил, что немногословие произведет более сильное впечатление.
      - Джентльмены, - просто сказал он, - вот они.
      Пфаутч уставился на Джонса, а Джонс покраснел так, что стал почти свекольного цвета. Рэгсдейл запаниковал.
      - Ну? - потребовал он. - В чем дело? Джонс взглянул на него чуть ли не с жалостью.
      - Не надо было вам пытаться воровать, Рэгсдейл, - сказал он. - Вор должен быть мастером своего дела, специалистом. А для того, чтобы быть специалистом, необходимо иметь специальные знания. Мы с вами об этом уже говорили.
      - Что еще такое?
      - Ключ был найден среди ваших вещей. В сейфе находилась коробка, в которой был запечатанный конверт. Мисс Дорсетт не касалась печати - это видно по тому, как нацарапана ваша подпись. И вы полагаете, кто-нибудь поверит, что она украла конверт, содержание которого ей было неизвестно? Я готов держать с вами пари, Рэгсдейл, - ставлю сто против одного, сто долларов против одного цента что внутри мы найдем ваши отпечатки и что нигде не будет отпечатков пальцев мисс Дорсетт.
      - Вы оказываете на меня давление! Вы просто ищете лазейку для нее!
      Джерри повернулась к представителю банка.
      - Сэр, - спросила она, - чьи имена написаны на карточке аренды сейфа?
      - Джеральдина Дорсетт, Дональд Рэгсдейл.
      - Я подписывал много чего, - лихорадочно заговорил Рэгсдейл. - Люди то и дело приходили ко мне с документами на подпись. Джерри снова спросила представителя банка:
      - Разве у вас не ведется регистрация всех, кто пользуется сейфами, - я имею в виду имена, даты, время и так далее?
      Рэгсдейл смертельно побледнел:
      - С какой стати им это делать?
      - Как зачем? Для защиты чести банка, разумеется, - ответил чиновник. - Это всем известно.
      - Только не моему бывшему боссу, - едко откликнулась Джерри. - Он никогда не считал мелкие детали достойными своего внимания. Ему не нравилось загружать ими голову, это мешало сосредоточиться на более важных делах.
      Рэгсдейл рванулся к двери, но обнаружил, что Джонс уже поджидает его там.
      Глава 16
      Китти отвернулась от окна номера на двенадцатом этаже отеля "Балтимор" в Центральном районе Нью-Йорка. Голосок из батареи отопления пожаловался:
      - В Нью-Йорке так шумно! Я ненавижу Нью-Йорк! Ненавижу!
      - Уймись, мартышка.
      - Мисс Дорсетт, а почему мы не можем прямо сейчас уехать домой?
      - Скоро поедем. Еще есть дела.
      - А почему мы должны все время оставаться в номере?
      - Я жду гостя. Но, может быть, ты хотела бы спуститься в вестибюль?
      - Это ничуть не лучше, чем все время сидеть в комнате.