- По-моему, они все меня боятся, - довольно заметила она. - Они знают, что для них самих так будет лучше.
      На крыльце дома сидел доктор Бэкли, положив свой саквояж на колени и рассматривая какие-то бумаги. Если он и был удивлен, увидев Китти, он ничем не выдал своего удивления.
      - Уж такой я человек, - сказал он, пожимая ей лапку. - Мне нравится, когда за столом со мной сидит еще кто-нибудь. А сколько раз тебе обычно полагается добавка?
      Джерри оставила их поглощенными разговором. Она проверила отбивную в духовке и убедилась, что таймер в плите - это как раз то, что гласил о нем рекламный проспект. Она быстренько переоделась в слаксы и свитер и принялась за важные дела. Чтобы держать аппетит сидевших на крыльце гостей под контролем, подала им томатный сок, сельдерей, обильно политый сливочным соусом, морковные палочки и соленые крекеры. Без четверти семь они сели ужинать. Китти заявила, что ей не съесть и половину того, что ей положили, но доктор Бэкли предложил сначала попробовать, а потом в продолжение всего обеда говорил о всяких пустяках, так что девочка постепенно расслабилась и принялась уписывать за обе щеки, как нормальный десятилетний ребенок. После обеда Китти высказала очень трогательное желание помочь вымыть посуду и тут же разбила стакан. Порывисто вздохнув, она закрыла голову руками, словно защищаясь от удара. Джерри спокойно заметила:
      - Такое случается и с самыми аккуратными из нас, вдобавок это всего-навсего стакан.
      Последовали слезы, и девочку пришлось увести в гостиную, а доктор Бэкли должен был утешать и развлекать ее новыми пустяками. Чтобы успокоиться, Джерри была вынуждена выйти на несколько минут на улицу. Ей всегда казалось ошибкой судить о других по какой-то одной черте характера, но сейчас глубокое презрение к мистеру Джеффу Тейлору охватило ее, подобно удушливой волне. Теперь она не удивлялась тому, что доктору Бэкли удалось убедить ее работать у Тейлора, чтобы она могла хотя бы попытаться помочь Китти. Какая женщина не отважится защитить ребенка, которому, совершенно очевидно, требуется срочная помощь? Но как она сможет помочь этому ребенку? Мужчина, который способен хлестать маленькую девочку арапником из-за того, что та слетела с лошади, вполне способен на что угодно.
      А если у этого человека мания величия? Ведь он может стать по-настоящему опасным.
      В доме зазвонил телефон. Доктор Бэкли поднял трубку и позвал Джерри:
      - Междугородный звонок. Недоумевая, Джерри взяла трубку. Хриплый баритон заговорил:
      - Мисс Дорсетт, это говорит Джонс из Нью-Йорка. Вы ведь помните меня, верно?
      - Детектив?
      - Точно. Я все еще работаю над делом Шорлинг, мисс Дорсетт. И мне удалось обнаружить кое-что, показавшееся мне интересным. Скажите, мистер Рэгсдейл давал вам когда-нибудь пакеты ценных бумаг, чтобы разместить их в банковские сейфы?
      - Довольно часто, мистер Джонс. Мы имели сейфы в пяти или шести банках. Одной из моих обязанностей было следить за ценными бумагами, которые он приобретал для наших клиентов.
      - Если я зачитаю вам список банков, вы смогли бы дополнить его? Джерри нахмурилась.
      - Не думаю, что мне следует это делать, мистер Джонс. В конце концов, я была доверенным секретарем, и мне превосходно платили, в частности, еще и потому, что мистер Рэгсдейл мог быть уверен, что я не выдам сведений о различных видах деятельности нашей фирмы.
      Он зачитал ей названия восьми банков.
      - Это верный список, мисс Дорсетт? Джерри упрямо повторила:
      - Мистер Джонс, я не буду отвечать вам ни да, ни нет.
      - Ведь вы больше не работаете на него. Учитывая все остальное, вы ему больше ничем не обязаны.
      - Но, мистер Джонс, я получала великолепную зарплату, понимая, что не должна обсуждать дела фирмы с посторонними.
      - Мисс Дорсетт, позвольте мне кое в чем открыться вам. Мы считаем, что драгоценности мадам Шорлинг были помещены в одном из банковских сейфов. Мы считаем, что среди этих банков есть по крайней мере один, название которого я не зачитывал. Вот почему я прошу вас помочь нам. Я полагаю, что вам известен ответ на загадку, даже если вы и сами не догадываетесь об этом.
      Разговор этот касался таких далеких теперь от Джерри проблем и выглядел совсем неважным по сравнению с делами Китти. Она осторожно ответила:
      - Мистер Джонс, ведь у вас в тюрьме сидит за воровство мистер Рэгсдейл. Я предложила бы задать ему тот вопрос, который вы задали мне. Право, это ведь больше не мое дело.
      - Я могу доказать, что дело это касается и вас, мисс Дорсетт.
      Джерри принужденно рассмеялась:
      - Интересно, как вам это удастся? Река сделала поворот, и теперь ее уже не вернуть обратно.
      Глава 10
      Миссис Джеральд Лок рассматривала женщину, на которой женился ее внук. Производили впечатление чувство стиля и подчеркнутая практичность молодой леди.
      - Чай? - предложила миссис Лок. - Я так люблю пить чай в холодные дни. Трудно поверить, что уже наступил май, не так ли?
      - Я предпочла бы кофе, миссис Лок. Миссис Лок позвонила экономке. После нескольких минут светской беседы на залитом солнцем крыльце старого кирпичного дома обе женщины вошли внутрь, чтобы насладиться горячим чаем и кофе. Кора Рэгсдейл, получила удовольствие и еще кое от чего.
      - Какие прелестные папоротники! - проговорила она. - Как называется вон тот, что похож на растопыренную ладонь?
      - Это пятилопастный папоротник. Они мне тоже нравятся. Это такая интересная форма растительной жизни.
      - А вы их удобряете?
      - Эмульсия из рыбьих костей. Однако для пятилопастных папоротников очень важно поддерживать почву во влажном состоянии.
      - А вот мне всегда не везло с папоротниками. Какая-то праздная мысль вызвала беглую улыбку на круглом, в ямочках, довольно привлекательном лице молодой женщины.
      - Очевидно, по той же причине, по которой не везло и с мужьями, - заметила она. Миссис Лок твердо ответила:
      - Дон не делал ничего такого, чего не делали бы и другие люди в его положении. Ему не повезло в том, что он попался.
      - Значит, вы склонны прощать подобное поведение в бизнесе?
      - Разумеется, нет. Я просто указываю на то, что и так ясно: мой внук играл в эту игру по тем же правилам, по которым играет в нее множество бизнесменов, слывущих вполне респектабельными. Не думаю, что по характеру своему Дон человек нечестный. По-моему, он просто пал жертвой системы.
      - Мне не удалось добиться аннулирования моего брака, миссис Лок. Судья даже прочитал мне маленькую мораль. Брак в радости и в беде.., и так далее.
      - Если бы развод или аннулирование брака можно было получить все по той же причине ареста, брак вообще значил бы очень мало, не правда ли?
      - Полагаю, что да. Я много думала после того, как меня отчитал судья. Я вышла замуж за Дона потому, что очень хотела стать его женой. Каковы бы ни были его мотивы, они нисколько не меняют тот факт, что мне не терпелось стать его женой. Теперь я приняла решение вести себя как жена и на деле, а не только на словах. Я наняла великолепного адвоката по имени мистер Артур Пфаутч. Мистер Пфаутч готов поспорить, что это было чисто техническое преступление. Он полагает, что, если удастся доказать, что делаются попытки для искупления вины, он, возможно, сумеет добиться досрочного освобождения под честное слово или даже реабилитации.
      - В самом деле?
      - Однако на этом пути возникло колоссальное препятствие, миссис Лок. Страховая компания заявляет, что Дон присвоил драгоценности на сумму в четверть миллиона долларов. Это могло бы помешать досрочному освобождению под честное слово или амнистии. Они даже могут добиться осуждения Дона на новый срок за кражу этих драгоценностей.
      - А ты что обо всем этом думаешь, Кора? Кора вздохнула.
      - Между нами, миссис Лок, я думаю, что эти драгоценности спрятаны где-нибудь Доном. Как только стало ясно, что до него доберутся. Дон решил и сам чем-нибудь поживиться. Он сейчас озлоблен, и это вполне понятно. Клиенты действительно наживали деньги с его помощью. Если бы у него было время все наладить, никто не потерпел бы никаких убытков, и Дон не был бы в результате разорен.
      - Кора, я никогда не слышала, чтобы Дон говорил о каких-то драгоценностях. Я вообще редко слышала от него какие-либо разговоры о делах. Мне кажется, что тебе следует обсудить этот вопрос с Джерри Дорсетт, его бывшей доверенной секретаршей.
      - г Я написала ей, миссис Лок. Она так и не ответила. Это логично - ведь я увела у нее мужчину. Вы же знаете.
      - Выходит, так оно и есть.
      - Но я не знала об этом, миссис Лок. Я надеюсь, что вы верили мне.
      - Какая разница, чему и кому я верю! Мой внук сейчас в тюрьме. Девушка, к которой я была так привязана, глубоко на него обижена, и этому есть причина.
      - Обиды на прошлое еще никому не помогли, миссис Лок, поверьте мне. Я в этих делах теперь настоящий специалист. Дон в тюрьме, я его жена. Я должна добиться его освобождения и не держу зла на прошлое. Все просто и понятно, не так ли? Но я ничего не смогу сделать, если Дон не заговорит и если его бывшая личная секретарша не будет сотрудничать с нами.
      - В конце концов, я могла бы написать Джерри, и я это сделаю. Но не ожидай от нее слишком многого, Кора. Дон был настоящим гением по части маскировки своих дел от личной секретарши.
      Кора сурово ответила:
      - Я ведь обидела ее, не зная об этом, миссис Лок. Но теперь, когда я решила превратить мой брак из фиктивного в действительный, я не позволю ее обиде или озлобленности помешать мне.
      Миссис Лок улыбнулась - ей понравилась упрямая линия подбородка девушки...
      Дон Рэгсдейл посмотрел в зеленые глаза посетителя и произнес с уважением:
      - Я много слышал о вас, мистер Пфаутч. Благодарю за то, что пришли повидать меня.
      Адвокат кивнул и коротко улыбнулся. Он был коренастым блондином примерно сорока лет в прекрасно сшитом голубом костюме в узкую белую полоску. Темно-синий галстук и темно-синие запонки подчеркивали его элегантность. Лицо его было покрыто темным загаром, словно этой зимой он провел по крайней мере месяц, наслаждаясь солнцем во Флориде.
      - Миссис Рэгсдейл наняла меня, чтобы я занялся вашим делом, - мягко заговорил мистер Пфаутч. - Оно заинтересовало меня, после того как я ознакомился с протоколами допросов, кратким изложением дела и так далее. Вас ведь обвинили в мошенничестве и прочих фокусах, не так ли?
      Рэгсдейл пожал плечами, уселся и закурил сигарету.
      - Заметьте, я ничего не сказал о самой краже, - продолжал мистер Пфаутч. С технической стороны, это именно кража: использование в личных целях капиталов, доверенных вам для размещения посторонним лицом. Но мы с вами взрослые люди, Рэгсдейл. Мы знаем, что подобное происходит каждый день и что в девяноста случаях из ста все хорошо кончается.
      Рэгсдейл с отвращением сказал:
      - Они застукали меня, когда я этого не ожидал, вот и все. Если бы какой-нибудь клиент пришел ко мне в один прекрасный день - учтите, без уведомления заранее - и сказал, что хочет получить свои наличные, я бы выплатил ему эти наличные в тот же момент. Но когда у вас над головой начинает рушиться крыша, времени ни на что не остается.
      - Миссис Рэгсдейл сообщила мне, что вы передали все, что было зарегистрировано на ваше имя, и вам почти удалось произвести полное возмещение убытков.
      - Это верно.
      - Зачем?
      - Слушайте, вы, - взорвался Рэгсдейл, - я не негодяй. Каждый цент, который я присваивал на время, был защищен материальным капиталом или моим намерением возвратить все на тот же счет, да еще с учетом процентов. Если вы просмотрите мои книги, я имею в виду мою личную бухгалтерию, то увидите, что процент, который выплачивался моим клиентам на протяжении многих лет, равнялся шести. Такой же процент я платил самому себе, если снимал деньги с чьего-нибудь счета. Если вы хоть что-нибудь смыслите в капиталовложениях, то должны знать, что шесть процентов прибыли за любое вложение - это очень даже неплохо.
      - Я уже заметил это, Рэгсдейл. А теперь послушайте, что я вам скажу. За те шесть месяцев, что вы просидели тут, вы отличились примерным поведением. Вы хорошо зарекомендовали себя, когда постарались полностью возместить убытки своим клиентам. Думаю, через полгода мне удастся вытащить вас отсюда, если не будет осложнения по делу Шорлинг.
      - Я вернул все драгоценности миссис Шорлинг. Я уже говорил это Джонсу.
      - Кажется, он вам не верит.
      - Это всего лишь ее слово против моего.
      - Ваше слово ничего не стоит. Ведь вы - осужденный преступник. Вы были весьма далеки от того, чтобы говорить правду, когда давали показания в качестве свидетеля. Если бы вы сразу во всем чистосердечно признались, открыто бы заявили, что виновны в техническом преступлении, и пообещали полностью возместить убытки, тогда ваше слово хоть что-то стоило бы. Но теперь в их распоряжении будут ваши же собственные, сто раз измененные, показания и увертки, чтобы расставить вам ловушку, а затем осудить вас. Судья все поймет, если возьмется за пересмотр вашего дела, и присяжные поймут, если прокурор будет достаточно компетентен, а обычно так и бывает. Так что слово миссис Шорлинг прозвучит более убедительно, чем ваше слово.
      - Тогда, боюсь, мне просто придется сидеть здесь. Все, что я могу сказать вам, Пфаутч, - так это, что я вернул драгоценности.
      - Страховая компания намерена играть до конца, Рэгедейл. Они тоже решат посидеть и подождать. Когда же начнется слушание о вашем досрочном освобождении под честное слово, они поднимут вопрос о драгоценностях, и вы останетесь здесь. А когда нынешний срок осуждения подойдет к концу, они выдвинут против вас иск, обвинив в краже драгоценностей. Вторичное осуждение всегда бывает более суровым. Вы можете получить от десяти до двадцати лет.
      - Не думаю.
      - У вас ведь нет драгоценностей?
      - Я вернул их миссис Шорлинг. Пфаутч обдумывал услышанное, не отрывая взгляда от лица Рэгсдейла, потом усмехнулся.
      - Вы ведь не тешите себя идеей, а, Рэгедейл, что когда вы выберетесь отсюда, у вас будет припрятано гнездышко с яичками на четверть миллиона долларов? Предположим, вас освободят, а драгоценности все, еще будут оставаться в вашем распоряжении. Если речь пойдет о досрочном освобождении под честное слово, вы будете не вправе покидать штат. У вас могут потребовать отчета за любые деньги на вашем счету в любое время. За вами будут следить с правом подвергнуть вас обыску по малейшему подозрению. И как же вы тогда доберетесь до этих драгоценностей и превратите их в наличность?
      Покрывшись испариной, Рэгедейл огрызнулся:
      - Я уже достаточно наслушался об этих драгоценностях, мистер Пфаутч. У меня их нет. Будьте же благоразумны. Я ведь бизнесмен и готов купить свою свободу в любой день при помощи чьих-нибудь денег. Это было бы замечательное помещение капитала, и вам это известно.
      Пфаутч кивнул, словно услышал ответ, который надеялся получить.
      - Хорошо, Рэгедейл, - произнес он, вставая, - Ваша жена гарантирует мой гонорар. Думаю, что вам досталось больше, чем вы того служили, и, кроме того, в этом деле интересные моменты в чисто юридическом аспекте. Я возьмусь за него. Взвалю на себя эту ношу.
      - Благодарю вас, мистер Пфаутч. С задумчивым выражением на лице адвокат вызвал охранника.
      В тот же вечер Пфаутч пригласил секретаршу компании Рэгсдейла поужинать в прелестном итальянском ресторанчике в "Гринвич Виллидж". Пока они ели и беседовали, у адвоката сложилось довольно полное и весьма занимательное впечатление о методах Рэгсдейла в бизнесе и в управлении офисом. Чтобы окончательно убедиться в правильности своих догадок, Пфаутч подверг миссис Ходжес некоторому подобию перекрестного, допроса.
      - Как вы упоминали, миссис Ходжес, ведение дел в фирме было не совсем обычным, ибо, по вашему мнению, мистеру Рэгсдейлу никогда не была нужна доверенная секретарша?
      - Не могу понять, зачем она ему понадобилась, сэр. Я ведь работала у него еще до того, как он принял мисс Дорсетт, и вполне могла держать язык за зубами. Ему вовсе не нужно было нанимать кого-то еще только для того, чтобы она хранила обо всем полное молчание.
      - А что вы можете сказать о мисс Дорсетт?
      - Для девицы своего возраста и образования она была довольно приятной и вполне компетентной. Но, честно говоря, я относилась к ней без одобрения. Было совершенно ясно, что она только и смотрит, как бы повыгоднее выскочить замуж.
      - Очевидно, мистер Рэгсдейл полностью ей доверял?
      - Очевидно. Кстати, должна упомянуть вот еще о чем. Когда я была его единственной секретаршей, в нашей работе не "было никаких промахов или ошибок. И если его обвиняли в ошибках, то мисс Дорсетт знала о них и помогала ему совершать их. Конечно, тогда становится понятно, зачем он нанял ее. Он ведь знал, что я не стану поддерживать никаких махинаций в бизнесе.
      - Выходит, если виновен он, тогда она тоже виновна?
      - Думаю, что да. Но хотела бы вот что добавить. Я очень жалела ее, когда он женился на Коре Джэйнс. Джерри была просто потрясена. Он выглядел настоящим глупцом, полагая, что она поможет ему на суде и после, при подаче апелляции. Эта девушка всегда казалась какой-то странной. И если она решила навредить ему при слушании дела, то это было ей вполне по силам.
      - Я изучал ее показания, миссис Ходжес, и не нашел в них подтверждения ваших слов. Может быть, вы что-то другое имеете в виду?
      - Мистер Пфаутч, вам никогда не убедить меня в том, что некоторые показания, изменившие ход дела не в пользу мистера Рэгсдейла, вырвались у нее нечаянно. Она вполне могла притвориться, что это было именно так. Но те из нас, кто знает ее хорошо, уверены, что она не принадлежит к типу людей, которых выводят из себя или сбивают с толку несколько вопросов.
      - Так вы полагаете, что любовь превратилась в ненависть и что девушка отомстила?
      - Я бы не могла показать это под присягой, но я думаю, что так оно и было. И вот еще что я думаю, сэр. Если мистер Рэгсдейл действительно спрятал драгоценности через нее - неважно, знала она это или нет, ему никогда больше не видать этих драгоценностей, даже если бы их возврат гарантировал ему освобождение хоть завтра. Я видела, как эта девушка какое-то мгновение колебалась, своими собственными глазами видела, мистер Пфаутч. Да он скорее сгниет в тюрьме, чем Джеральдина Дорсетт хоть пальцем пошевелит, чтобы помочь ему.
      - Бог ты мой, - ответил ей, смеясь, мистер Пфаутч. - У меня действительно сложное дело. Ну, Бог с ним, попробуйте канли, миссис Ходжес. Они здесь очень хороши.
      Глава 11
      Первого мая в восемь часов утра Джерри с душевным трепетом отправилась в поместье Тейлора Биг Скай Моунтэйн, где согласно приказу должна была разыскать в здании офиса мистера Уильяма Вагнера. Она въехала по гравиевой дороге, проходящей между четырьмя столбами кирпичных ворот в частные владения, попетляла по трем рощам сахарных кленов, пересекла шесть проржавевших мостиков, а затем спустилась на некое подобие плато, где среди кучки строений высилось, подобно наседке рядом с выводком, громадное здание из ошкуренных бревен. Царила почти полная тишина - и это молчание показалось Джерри любопытным, хотя и слегка обеспокоило ее. На террасе, которая кольцом охватывала усадьбу, она задержалась на несколько минут, чтобы полюбоваться пейзажем. Ее поразили горные пики вдалеке, они казались отсюда удивительно воздушными, словно облака снега на тех японских картинах, что висели в офисе Дона. Как забавно сочетаются в единое целое природа и искусство, подумала Джерри.
      Дородный мужчина в черном костюме и жилете в белую полоску вышел на террасу. Он поклонился Джерри, достал сигару, не торопясь, разорвал обертку, обрезал кончик и закурил. Дым, который он старательно выпускал в небо, был приятен, но еще приятнее было наблюдать почти детское удовольствие, проглядывавшее в его глубоко посаженных серых глазах.
      - Нет ничего лучше хорошей сигары, - сказал он. - Полагаю, вы и есть мисс Дорсетт?
      - Да, сэр.
      - А я Уильям Вагнер. Вы необычайно хороши, мисс Дорсетт. Да. Но нам придется подкормить вас чуть-чуть. Всего чуть-чуть, вы понимаете. Но ваша красота ласкает глаз, и это факт.
      Джерри сумела сказать без тени улыбки:
      - Вы очень щедры, сэр.
      Такая скромность понравилась ему. Вынув изо рта сигару, он подвел Джерри к металлическим перилам.
      - Я никогда не устаю любоваться этим видом, - признался он. - Знаете ли, он никогда не бывает одинаковым, меняется каждую минуту, каждый год. Многие художники соглашаются, что это превосходный вид. Сюда и в самом деле приезжают художники - писать пейзажи.
      - Я могу понять почему, сэр.
      - Но все это вы узнаете сами, мисс Дорсетт. Насколько я понял, вы та самая секретарша, которую обещал мне мистер Тейлор. Он заверил меня, что вы весьма компетентны в своем деле и полностью заслуживаете доверия. Могу ли я спросить вас, как велик ваш опыт?
      - Я была доверенным секретарем мистера Рэгсдейла из компании "Рэгсдейл Инвестмент Каунселорз" в городе Нью-Йорке, мистер Вагнер. У меня есть резюме всей моей работы, я принесла его с собой. Однако говорил ли вам мистер Тейлор, что мой бывший хозяин находится сейчас в тюрьме за кражу и мошенничество?
      - Да, мне кое-что известно об этом. Я, знаете, время от времени по-любительски балуюсь акциями, так что читал о деле Рэгсдейла. Странное это дело, мисс Дорсетт. Можно только удивляться, почему уважаемый член делового мира счел возможным опуститься так низко.
      Джерри, уже сообщившая о себе самое худшее, ничего не ответила.
      - В любом случае, - продолжал мистер Вагнер, - его проблемы нас не касаются, не так ли? Я с нетерпением ожидаю дня, когда смогу сложить всю рутинную работу в офисе на вас, мисс Дорсетт. Менеджер такого предприятия, как это, не может позволить себе заниматься всякими мелочами. У нас обширная клиентура. Люди платят огромные деньги за привилегию остановиться у нас, они ожидают от нас сервиса на высшем уровне, самых лучших условий проживания, лучшей еды, отличных напитков и, развлечений. Я предпочитаю посвящать все мое время подобным проблемам.
      - Я понимаю, сэр.
      - Вам будут помогать. У нас всегда есть кому помочь. Вы будете своего рода администратором, мисс Дорсетт. Но...
      Тут он резко замолчал, увидев, как к дому свернул длинный черный лимузин. Отдав Джерри свою сигару, он бросился вниз по ступенькам лестницы и приветствовал мистера Джеффа Тейлора улыбками, поклонами и тщательно подобранными словами. Холодный взгляд прошел сквозь него, и Тейлор загремел:
      - Прекратите шаркать и кланяться передо мной, Вагнер. Вы можете плевать мне в глаза, пока приносите прибыль. Если же из-за вас я ничего не наживу, все поклоны и шарканья не спасут вашей головы.
      Тейлор жестом приказал Джерри следовать за ним. Они прошли через громадный, со вкусом отделанный вестибюль, затем через большой зал в глубине дома и вышли в коридор, куда выходили двери офисов. В помещении, которое оказалось конференц-залом, Тейлор махнул рукой, указывая Джерри на стул, и закрыл дверь. Несколько минут он сидел во главе огромного стола, очевидно, разговаривая сам с собой. Вид у него в клетчатой рубахе, джинсовой куртке и ковбойской шляпе был на редкость нелепый. Однако, когда он начал разговор, голос его звучал так же деловито, как и у любого из бизнесменов, с которыми Джерри доводилось встречаться раньше.
      - Вагнер - никудышный организатор, - заявил Тейлор. - Мне нужен кто-то вроде вас, чтобы снять груз административной работы с его плеч и в то же время не давать ему почувствовать, что он уже больше не босс. Иными словами, мне нужен секретарь высшего класса, который знает, какую ответственность приносит с собой запах больших денег.
      - Да, сэр.
      - Не поймите меня превратно, дела в офисе идут превосходно. У нас есть бухгалтерия, отдел кадров, отдел снабжения и так далее. Но сейчас, когда Вагнер ведет дела спустя рукава, у нас отсутствует координация в работе. Займитесь этим. Собирайте все бумаги раз в неделю, составляйте мне еженедельный отчет, следите за всеми упущениями, несоответствиями и так далее, - Есть и такое?
      - Вагнеру нужно только указать на проблему, и он быстро разрешит ее. Но он слишком занят, чтобы замечать проблемы. Это будет частью вашей работы... Я буду с вами откровенен, мисс Дорсетт. Умелое администрирование и координация всей работы дала бы возможность выжать из нашей деятельности еще тридцать или сорок тысяч в год.
      Вид у Джерри явно был недоверчивый.
      Тейлор расхохотался.
      - Минимальная плата за проживание здесь, мисс Дорсетт, составляет тридцать пять баксов в день. Мы можем разместить до двухсот человек. Считайте сами.
      Теперь, должно быть, вид у нее был потрясенный.
      - Вы собираетесь работать на крутого человека, - похвастался Тейлор. Никогда не забывайте об этом. Все, за что я принимаюсь, или начинает приносить большую прибыль - или я продаю это.
      Джерри кивнула, начиная понимать. Следующий вопрос застал ее врасплох.
      - Мисс Дорсетт, - спросил Тейлор, впиваясь в нее глазами, - что там задумал Бэкли? Я имею в виду, насчет Китти?
      - Прошу прощения?
      Он грохнул кулаком по столу.
      - Я знаю, что делаю с Китти, мисс Дорсетт. Если Бэкли не нравятся мои методы, это его дело. Если они не нравятся вам, это тоже ваше личное дело.
      - Они мне не нравятся, мистер Тейлор.
      - Прискорбно. Очень прискорбно.
      - Я не говорю, что вы полностью заблуждаетесь, высказывая мнение, что в нашей стране дети слишком долго пребывают в состоянии младенчества. Я знаю взрослых людей, которые ведут себя так, словно для них футбол и бейсбол самые важные в жизни занятия. С другой стороны...
      - Вы хотите, чтобы я вас уволил?
      - Мистер Терлор, вы не можете запугать меня подобным образом. Я знаю, что работу всегда смогу найти. Но я не собираюсь покупать право на нее или на обеспеченное положение молчанием, особенно когда не имею права молчать.
      - Китти - это не ваше дело.
      - Чушь. Это все равно что сказать о разоружении Германии - тоже не мое дело. В таком случае, один из сыновей, которых я надеюсь когда-нибудь все же родить, вполне может быть убит немцами во время очередной вспышки мании величия в Германии. А Китти! Продолжайте делать то, что вы с ней делаете, а я поищу себе работу в госпитале или приюте для умалишенных, где она окажется через несколько лет.
      Глаза его, казалось, полностью исчезли. Он встал и хрипло проговорил:
      - Вы уволены. Убирайтесь отсюда, пока я ,не щелкнул вас по носу.
      - Вы не посмеете щелкнуть меня по носу, сэр. Вы можете хлестать арапником беспомощную девочку, но со взрослым человеком у вас этот номер не пройдет. Он вытаращил глаза:
      - Что я сделал?
      - По городу ходят слухи, что вы хлестали Китти арапником по ногам из-за того, что она упала с лошади.
      - Слушайте, вы что, спятили? С какой стати мне это делать?
      - Вас видели, когда вы этим занимались.
      - Ерунда. Может быть, я просто пощекотал ее арапником, но я никогда не порол ее. Поверьте мне, ведь это же моя дочь, мой единственный ребенок.
      Джерри направилась к двери, довольная тем, что высказала ему все.
      - Что ж, пока я работала у вас, мне было очень интересно, - сказала она с улыбкой.
      - Я все понял, - проговорил он. - Бэкли уговорил вас принять мое предложение, чтобы помочь моему ребенку. Так?
      Однако, он проницательный человек!
      - Желаю вам доброго утра, сэр.
      - Стычка с таким человеком, как я, может навлечь на вас крупные неприятности, мисс Дорсетт. Вы уже достаточно долго прожили здесь и знаете об этом. Ответьте мне вот на какой вопрос: как вы можете настолько заботиться о Китти, что рискуете поссориться со мной? Я хочу сказать, неужели вы действительно ничего не боитесь?
      - У маленьких девочек есть полное право вырасти и стать здоровыми, эмоционально уравновешенными женщинами.
      - И вы решили добиться, чтобы у Китти появилась такая возможность?
      Темно-синие глаза Джерри бросали ему вызов.
      - Я могу, по крайней мере, попытаться. Вот что я вам скажу, мистер Тейлор. Я подозревала, что мой бывший босс прикарманивает деньги со счетов вкладчиков, и молчала, хотя сейчас мне кажется, я могла бы предотвратить многое из того, что случилось. На этот раз я не стану закрывать глаза.
      Он сел, положил руки на колени и покачал головой.
      - Бог мой, - сказал он. - Вы, должно быть, спятили. Позвольте рассказать вам о Китти. Она лучше всех успевает по математике, может целый день проскакать верхом при температуре ниже нуля, знает о животноводстве и сельском хозяйстве больше, чем вы узнаете за всю вашу жизнь. И она понимает, сколько стоит заработать доллар. Я думаю о том, мисс Дорсетт, что, когда придет время и Китти сменит меня при управлении империей, ей не придется нанимать менеджера по бизнесу или консультанта по инвестициям. В крайнем случае, она сможет работать на подобных должностях сама. Хорошенько запомните все это.
      - Короче говоря, королеву необходимо муштровать для выполнения своих будущих обязанностей?
      - А почему бы и нет?
      - А что будет, если вы убьете или покалечите жизнь маленькой девочки в процессе подобного воспитания?
      - Что за ерунда!
      - Та ночь, что она провела у меня в доме, мистер Тейлор, была для нее настоящим испытанием. После ужина она разбила один из стаканов - и тут же прикрыла голову руками и сжалась в комок, словно ожидая удара. Трижды ей снились кошмары. Она обмочилась в постель. Ведь это ваш ребенок, и это ненормальный, несчастливый ребенок. Безусловно, ей жилось бы гораздо лучше, если бы ее отец не был самонадеянным, невоспитанным грубияном и если бы он не строил свою империю!
      - Да вы самая чертовская женщина из всех, что я встречал!
      - Гип-гип-ура! Один из так называемых "великих людей" уже заявлял мне об этом несколько лет назад. Что ни говори, а порода дает себя знать!
      - Сколько я обещал платить вам?
      - Пятьсот в месяц. Ах да, еще ежедневный ланч, мы не должны забывать и о нем.
      - За семьсот пятьдесят в месяц вы согласились бы стать гувернанткой Китти?