Хэкл закричал от отчаяния.

— Что-то пошло не так, — сказал Джо.

— Что именно? — не отрываясь от игры, спросил Джимми.

— Лабиринт… Он продолжает изменяться.

— Что? — переспросила Дейзи.

— Он меняется, — закричала Целия. — Похоже, он и раньше менялся все время. Как же мы тогда найдем…

— Сколько времени? — спросил Джимми. — Быстро!

— Восемь тридцать. Нет! Время только что изменилось. Сейчас восемь двадцать пять. Проклятье! Восемь сорок семь.

Внезапно отец Дейзи смел костяшки со стола.

— Хорошо. Мы начинаем новую игру.

Он открыл вторую коробку и быстро высыпал кости.

— Отец…

— Выбирай и играй!

— Но они…

— Играй! Играй до победы!

Дейзи играла, хотя любая кость, которую она брала в руки, менялась каждую секунду, даже когда ее опускали на стол. Так, в начале она предъявила дубль-пять, но комбинация костяшки превратилась в два-один. Отец взял инициативу на себя. Он выложил какую-то обычную кость, и та стала дублем-пять. Дейзи пыталась найти ей соответствие, но слишком медлила.

— Быстрее! Не думай! Просто играй.

Дейзи играла. Просто играла. И каким-то чудом находила соответствия.

— Лабиринт стабилизировался, — крикнул Джо.

— Хорошо, мы вернулись на правильный курс, — сказал Джимми. — Время?

— Восемь двадцать девять, — ответил Джо. — Восемь тридцать. Сейчас начнется шоу.

На втором экране зазвучал веселый мотив, за которым последовала тематическая песня:

И во всем Манчестере, в туалетах, ванных и театрах, в спальнях новобрачных и кабинках стриптиз-баров, в собачьих питомниках и плавательных бассейнах, на автобусных остановках и мусорных свалках, в ночных кегельбанах и ремонтных гаражах, в ночлежках и развалинах, в каморках пьяниц и разбитых трейлерах, во дворцах и сияющих офисах, на стартовых площадках и военных полигонах, в госпиталях для бедных и пентхаузах, у кроватей больных и здоровых, в театральных закусочных и питомниках молодоженов, в сломанных ванных и мусорных барах, в стриптиз-офисах, на личных свалках и постельных полигонах, в сверкающих разбитых туалетах и ночных театральных трейлерах — везде, где царствовали риск и надежда — слабый проблеск надежды, искорка, лучинка, — игроки поглаживали свои кровно заработанные костяшки домино, мечтая о том, что Пышка Шанс станцует сегодня только для них.

А в доме Хэкла на Барлоумур-роуд игралась другая игра — с более ценным призом.

— По крайней мере, мы знаем, кто сейчас поет, — сказал Джо.

— Да, — согласилась Целия. — Это чертов Фрэнк Сценарио. Грязный обманщик!

В Доме Шансов проводилось сразу два больших розыгрыша с призами из костей и бабочек. Хэкл услышал песню, которая тысячами отголосков разносилась по проходам, вызывая ответные отклики из потаенных мест. Вокруг раздавались непрерывные повизгивания, шарканье ног, ворчание и хрип, скрежет мыслей на извилинах мозга после каждой строки куплета…

…Играй и питайся, выигрывай и питайся; пусть песня о выигрыше питает Королеву, пусть она питает нас; пусть эта радость всегда будет с нами; пусть все питаются питающей песней шансов, чтобы я, Джазир, мог играть в игру, мог выиграть игру, мог найти Королеву — кормящую Королеву…

— А вот и Томми! — прокричали городские телевизоры.

В подвале, на одном из двух экранов, разворачивалось действие. Зазвучал мотив популярного танца, и к публике в студии выкатился герой убойного домино.

— Томми вышел, — сказал Джо. — Время на исходе. Смотрите! Он тоже в лабиринте.

— Я вижу его, — закричала Целия. — Он весь в пурпурных и оранжевых точках.

— Это хорошо, — сказал Джимми. — Все идет по плану. Сохраняйте спокойствие.

Дейзи сделала ход. Она уже привыкла к игре случайных шансов. Вряд ли ей удалось бы объяснить, как она справлялась с задачей. Девушка просто доверяла своей интуиции. Ее отец играл великолепно. Наверное, он помнил о днях былых проигрышей. Кости звонко выстраивались в змейку, рождая новый лабиринт. Квадрат к квадрату.

Во внешнем мире шла тридцать восьмая минута девятого часа. Шоу быстро приближалось к финальному танцу. Люди с нетерпением ожидали появления непревзойденной Пышки Шанс.

В лабиринте Хэкла системное время двигалось нелинейно. Оно проскальзывало и разветвлялось, иногда отступая назад. Макс часто попадал туда, где уже был, а иногда снова оказывался в крохотной комнате или просто грезил о происходящем. Неужели он попал в лабиринт своего эго? Хэкл старался держаться рядом с Рогатым Джорджем, но стоило ли так слепо доверяться бабочке? Куда она в конце концов вела его?

…Джазир вдруг ощутил себя вновь в своей комнате, наполненной роем. Он мечтает о полете к границам лабиринта, мечтает о победе и боится неудачи. И в то же время рой нес его через тоннели туда, где находилась…

Хэкл посмотрел на хихикавшую бабочку, которая напевала ему язвительный слоган: «Играй и проигрывай! Играй и проигрывай!» Ничего похожего на реального Джорджа. Бабочка-подделка. Макс схватил ее обеими руками, сжал пальцами шею, свернул… Эта сволочь укусила его… Не заботясь о боли, рванул на себя… и услышал успокаивающий треск и хлюпанье смазки. Затихающий обрывок ее идиотского слогана… Он выдавил на пальцы сок, размазал его по ладоням и лицу и усмехнулся ощущению жжения. Хэкл бросил мертвое насекомое на пол и раздавил ногой.

Наполненный вазом и Джокером, он зашагал туда, куда хотел, определяя лишь место для следующего шага. Где-то рядом послышался топот ног. Раздался хриплый смех. Из-за угла появился толстый мужчина в дурацком наряде с пурпурными и оранжевыми блестками.

— Пол, это ты? — спросил Хэкл. — Пол Мэлторп?

— Извини, — крикнула шарообразная фигура. — Меня зовут Тумблер. Я начинаю шоу. Вынужден спешить. Хочешь косточку — хватай ее, не жди!

Какое-то время он вращался в странном танце и в вихре разноцветных пятен, а затем, смеясь, пропрыгал мимо Хэкла.

— Тумблер только что прошел мимо Макса, — сказал Джо.

— Хорошо, — ответил Джимми. — Где Джазир?

— Я думаю, он тоже там, но скрыт в рое бабочек.

— То, что нам нужно. Так Служба безопасности костей не сможет засечь его внедрения.

— Он направляется к центру лабиринта… Вот же дерьмо! Эта нестабильность снова началась. Лабиринт изменил положение, и время двинулось назад.

— Дейзи, играй!

— Я пытаюсь. Но посмотри на них. Какая тут игра…

Домино на столе менялись так быстро, что точки казались смазанными пятнами. Они напоминали траектории звезд на неподвижном небе.

— Это реальный вызов, Дейзи. Ты понимаешь меня?

— Нет, я…

— Играй!

— Шесть-зеро, — сказала она и поразилась тому, что костяшка в ее руке изменилась и остановилась на указанной комбинации чисел. — Как я это сделала? Как я это сделала?

— Дейзи, ты рождена такой. Разве я тебе не говорил?

— Что ты имеешь в виду?

Для остального мира все было обычным. Время продолжало оставаться неизбежной колеей, ведущей к смерти, налогам и маловероятным призам. В лабиринте же для игроков и контролеров время являлось набором ответвлений: часть их вела из прошлого в будущее, другая часть — из будущего в прошлое, а их пересекали маршруты, которые объединяли эти потоки в единую систему. Джо наблюдал за двумя экранами одновременно. Часы на одном из них показывали нормальное время — 20:49. Часы лабиринта казались неугомонным зверьком — 20:22, 20:59, 19:39, 20:17, 19:56, 20:37…

— Эй, понтеры! — закричал Томми Тумблер. — Постучите вашими косточками. Вот она идет, Королева Фортуны! Встречайте Пышку Шанс!

Пышка Шанс! Пышка Шанс! Вот ради кого они играли.

— Джимми, Пышка в игре, — сказал Джо. — Восемь пятьдесят две. Пора?

— Еще нет!

— Но по каким часам? На какие часы мне ориентироваться?

— Следи за часами лабиринта. Финал игры состоится, когда время и тут и там совпадет.

— Что ты имел в виду? — спросила Дейзи. — Какой такой я рождена? Ты хочешь сказать, что я из породы везучих?

— Просто играй, — шлепнув костью по столу, ответил отец. — Шесть-два.

Однако кость изменилась и застыла на неподходящей комбинации.

— Черт! Прости. Что-то не вышло…

— Макс встречается с Пышкой! — закричала Целия.

Косточка в ее кулаке щекотала кожу…

Хэкл устало сел и прислонился к стеклянной стене. За серебристой поверхностью двигались смутные тени. К нему приблизилась женщина, одетая в черный облегающий костюм. Она слегка пританцовывала, и по ее пленительному телу скользили сексуальные точки. Эти пятна и формы дразнили взгляды многих горожан. Но они оставили Хэкла абсолютно равнодушным.

— Макс, милый, — прошептала она. — Сколько же времени прошло с тех пор, как мы целовали друг друга.

— Я никогда не целовал тебя, Сьюзен. Мэлторп не разрешил бы мне этого.

— Не будь таким грубым с твоей любимой Пышкой. Кто такая Сьюзен? Ты хочешь заставить меня ревновать? Макс, ты же знаешь, что твоя любовь принадлежит только мне. И я тоже могу любить только тебя. Ты поцелуешь меня, сладенький?

— Нет! Вали отсюда! Держись от меня подальше!

Хэкл попытался подняться, опираясь на стену, но стекло вдруг стало скользкой и мягкой плотью, в которую погружались его пальцы.

— О-о-о!

— Макс, мне пора идти! Увидимся после шоу. Напомни мне о Поле…

— О Поле? Поле Мэлторпе?

— Дорогой, он жаждет встретиться с тобой.

Макс почувствовал, как что-то мокрое и теплое прикоснулось к его губам. Затем послышался стук удалявшихся каблучков. Он снова оперся о стену. Та подалась под его весом, и он медленно погрузился в другой тоннель, который привел Хэкла к…

— Я потерял его! — крикнул Джо.

— Что?

— Макс пропал! О черт! Время движется назад…

Профессор проснулся в маленьком помещении. Дверь комнаты открылась, и Исполнительный Крол переступил через порог.

— Добрый вечер, профессор. Надеюсь, вы выспались?

Хэкл слабо улыбнулся.

— Сколько сейчас времени?

— Времени? Двадцать минут.

— Девятого?

— Конечно. Пятничный вечер. Скоро начнется лотерея. Мистер Миллион хочет показать вам, как делается выбор комбинации. Очень редкая привилегия.

— Не возвращайте меня туда.

— Куда туда?

— В лабиринт. Я не могу уже его видеть…

Макс закрыл глаза.

— Вы накачали меня наркотиками? Подсыпали их в пищу?

— Лабиринт? Успокойтесь, профессор. Наверное, вам что-то приснилось. Ваш лабиринт находится здесь.

Крол постучал костяшками пальцев по голове, произведя пустой звенящий звук.

— Сюда, пожалуйста.

Он жестом указал на открытую дверь.

— К сожалению, я не могу пойти вместе с вами. У меня очень скромная должность в компании и небольшие привилегии.

Реальное время.

— Где он? — спросил Джимми.

— Не знаю.

Джо нажал несколько клавиш, пытаясь вернуть контроль над лабиринтом.

— Вся система сошла с ума. Я не могу…

Экран покрылся иконками, которые отчаянно выискивали пищу и мельтешили в облаке черной информации. Лабиринт изгибался новыми путями. Однако бабочки не могли попасть в него. Джо хотел нажать на горячую клавишу и накормить их программой Тезея, но Джимми предупредил:

— Не сейчас. Подождем еще немного. Дейзи, играй…

— Где Джаз? — спросила она. — С ним все в порядке?

— Джазир… Он…

— Он почти в центре, — закричала Целия. — Видите, как действует мое перо!

…Найди центр, Джазир… Еда в центре… Еда у Королевы… Играй с Королевой, кушай игру, выиграй еду, найди центр… Найди выигрыш, найди еду, найди Королеву… Король и Королева… Король… Еда… Найти…

Реальное время 20.58.05. Когда Пышка Шанс начала замедлять свой танец, позволяя точкам оформиться в призовую комбинацию, Целия почувствовала, как ее косточка затрепетала в кулаке.

Время лабиринта: 20.28. Хэкл переступил порог двери…

— Макс вернулся, — сказал Джо.

Он снова обрел контроль над системой.

— Не думай о Максе, — закричал Джимми. — Где Джазир?

— Почти на месте. Почти…

— Ничего не предпринимай! До тех пор пока в лабиринте не будет девять часов.

— Мне не хотелось бы говорить об этом… Но лабиринт только что исчез.

Домино.

Макс оказался в большом круглом зале, который, возможно, занимал весь верхний этаж Дома Шансов. Теперь он был пустым — ни стен, ни коридоров — абсолютно ничего. Головокружительная белая пустота, протянувшаяся от внешних углов к темному центру, где стояла одинокая фигура. Казалось, что до нее было пять-шесть миль.

Он направился к ней.

Ему потребовалось несколько минут, чтобы покрыть это огромное расстояние. Впрочем, время больше не имело значения. Он узнал ожидавшего его мужчину — современный светло-зеленый костюм, фетровая шляпа того же цвета и черные солнечные очки. Темнота в центре зала озарялась светом, который исходил из круглой ямы в полу. Мужчина стоял неподалеку от отверстия. Он поднял руку в предупреждающем жесте.

— Ближе подходить не стоит. Я вас очень прошу.

— Мистер Миллион? — спросил Макс.

— Он самый.

Мужчина приподнял шляпу и слегка поклонился.

— Фрэнк Сценарио?

— Он самый.

Певец снял очки.

— Адам Джаггер?

— Он самый.

Одноклассник Макса засмеялся.

— А где Мэлторп? — спросил Хэкл.

— Ты всегда повторял это в школе: «А где Мэлторп? Что он сейчас делает? Как бы мне выделиться и стать лучше его?» Забавно было наблюдать, как вы дрались и гонялись друг за другом. Настоящие клоуны.

— Где он?

— Ты все еще не наигрался с ним?

— Пол убил Жоржика…

Реальное время 20.58.54. Экран компьютера стал белым. Лабиринт, иконки и окно с мисс Сейер перенеслись в какую-то секретную реальность. Остались только часы. Джо нажимал на клавиши, пытаясь восстановить систему, но все его усилия были безуспешными.

Домино.

— Что мне делать, Джимми? — спросил он.

— Мы играем.

— А как насчет времени? Джазир…

— Мы играем. Дейзи… Твой ход!

«Домино», — просто прими это спокойно.

Никто не слышал ее слов. Она как будто потеряла голос.

— Дейзи! Играй! Играй и выигрывай!

«Домино», — теперь громче, но все еще безмолвно.

Время лабиринта: невидимо.

— Ах, да, я помню Жоржика Хорна. Маленький мальчик, которого вы уничтожили еще в детстве. Я заметил, что вы всегда отличались необузданной грубостью ко всему необычному в жизни. Мне повезло. Я умел оставаться незаметным.

Из ямы доносился странный потрескивающий шум.

— О чем ты говоришь? — спросил Хэкл.

— Вы всегда игнорировали меня. Средний мальчик: не сильный, не слабый, не умный, не тупой. Думаешь, мне не хотелось быть похожим на вас с Полом? Я ведь тоже мечтал стать особенным.

— Ты и есть особенный. Фрэнк Сценарио! Знаменитый певец! О чем еще мечтать?

— Фрэнк — это мой второстепенный талант, который я эксгумировал несколько лет назад. Так сказать, прикрытие для реальной профессии. И тяжелое бремя притворства.

Он отбросил в сторону шляпу и очки.

— Я просто хотел быть особенным, Макс. Вот и все. Парнем, с которым бы считались остальные. Таким, как ты или Пол. Но мисс Сейер не обращала на меня внимания. Пока вы с Мэлторпом сражались за ее симпатию, я лелеял ненависть к этой женщине. Кем я был для нее? Комбинацией из пары скромных чисел. Но как близко… Как близко к заветному числу.

— Шесть-пять?

— Вот именно.

— Теперь я тебя вспомнил.

— Спасибо.

— Ты тот парень, на котором мисс Сейер демонстрировала нам теорию вероятности. В тот первый день, не так ли?

Мужчина кивнул.

— Нас попросили сказать, какое домино ты хочешь выбрать. Мэлторп выкрикнул: «Дубль-шесть». Но тебе досталась кость шесть-пять.

— Это был мой шанс, понимаешь? Моя костяшка жизни. Меня обманули.

— Мисс Сейер учила нас вероятности. Не забывай, шестнадцать к одному! Тебе просто не повезло, Адам. Посмотри на меня… Я получил два-пусто. На что тут обижаться? Это просто неудача.

— Макс, ты прекрасно знаешь, что игра не зависит от случайностей. Разве это не твое творение?

Он указал в яму.

— Ты сам сотворил свою удачу, причем в таком вшивом городке, как Дройлсден. И твое достижение совершенно не похоже на то, чему учила нас мисс Сейер. А теперь вспомни Мэлторпа. Какие шансы он имел на дубль-шесть? Минимальные. И все же он получил эту кость. Он смошенничал. Мисс Сейер позволила ему выиграть.

— Неочевидный вывод.

— «Играй до победы», — говорила она. И Пол сделал это. Но теперь он принадлежит мне, как и его драгоценная косточка дубль-шесть. Моя жизнь стала песней, которую я напеваю тихо и круто для поднятия тонуса. Однако мне хочется большего. Я не могу смириться с прежним поражением. Макс, ты мой следующий приз. Ведь ты пришел сюда, чтобы укусить меня, не так ли? Отдай мне свое знание. Накорми собой и стань моей частью.

— Ты мог бы забрать меня одного. Зачем тебе понадобился Бенни? Или Доупджек?

— Ты думаешь, я контролирую систему? Нет, Макс, я жертва шансов и постоянно вынужден рисковать. Когда Костлявый Джокер вырвался на свободу, у меня едва не случился сердечный приступ. Но теперь он съеден, и все закончилось хорошо. Неважно, кого ты носишь в себе. Главное, что Джокер вернулся домой…

— Он еще не вернулся. И не вернется!

Реальное время: 20.59.07.

— Играй, Дейзи! Что с тобой? Играй до победы!

— Домино, — тихо ответила она, выпустив мысли в реальный мир.

— Что?

— Домино.

— Не может быть…

— Через четыре хода.

— Нет… ты не можешь… не с такими костяшками…

— До-ми-но!

— Мне нужна эта победа, Дейзи! Она мне нужна позарез! Это единственный шанс…

Дейзи пожала плечами.

— Твоя очередь размешивать кости.

Время лабиринта: невидимое.

— Хочешь, не хочешь, но ты пришел напитать меня собой.

Мужчина посмотрел в глубь ямы.

— Несколько лет назад Пол Мэлторп по собственной воле вернулся в мою жизнь. Он искал фонды, чтобы выполнить задание мисс Сейер. Это были его собственные слова, но я знал Пола как очень своенравного парня. Мне как раз подфартило. Моя карьера на поприще звукозаписи переживала расцвет. Тем не менее я попросил его предъявить доказательства будущей выгоды. Он рассказал мне о твоих экспериментах и о том, что они пошли не так. Пол обещал исправить все ошибки. Он имел богатый опыт, новую технологию и кучу компьютерных дисков, к которым я проявил огромный интерес. Мне хотелось увидеть нашего Жоржика Хорна, ожившего в программе. Улучшив твои разработки, мы создали эту игру — самый мощный в мире лабиринт, наполненный любовью и знанием.

— Значит, Мэлторп где-то здесь?

— Он довольно близко. Понимаешь, у нас возникли разногласия, потому что Мэлторп притащил с собой мисс Сейер — старую мрачную ведьму, которая объявила меня обычным человеком. Наверное, ты знаешь, что они стали любовной парой. Сила нимфомации. Действует как афродизиак, когда выходит на свободу. Вот посмотри…

Адам жестом указал на отверстие в полу. Макс сделал несколько шагов и вдруг увидел через край…

Реальное время: 20.59.25. Дейзи сыграла еще одну — партию и снова без усилий победила отца. Он вспотел. Казалось, что датчики на его голове испускали жар и искры.

— Что ты делаешь со мной?

— Играй…

Время лабиринта: невозможно расшифровать. Макс смотрел на дно ямы и чувствовал слабость в ногах. Большая лунка — примерно девять метров в диаметре и пару метров в глубину. Через две широкие трубы на противоположных стенах втекала и вытекала густая жидкость, покрывавшая дно ямы. Оттуда и туда влетали и вылетали тысячи спарившихся рекламок — издерганных, возбужденных и мокрых после долгих странствий по лабиринту. Они прилетали сюда со всех уголков города, чтобы оставить здесь старое знание и напитаться новым. На небольшой отмели в центре вязкой лужи лежало отвратительное существо, покрытое слизью и рекламками. Взглянув на него, Макс застонал и пошатнулся от головокружения. В последний момент Сценарио схватил его за волосы и дернул к себе.

— Осторожнее, мой друг. Это очень опасно. Время кормления.

Фрэнк оттащил профессора на шаг от ямы. Тот жалобно кричал от ужаса и боли. Хэкл не мог поверить тому, что стало с Мэлторпом и женщиной, которую он так сильно уважал.

— Макс, дорогой, ты шокирован? Конечно. Но это был твой план. Я просто привел его в действие. Я вставил блеск твоего интеллекта в достойную оправу. Вот наше дитя! Зверь АнноДомино! Не огорчай меня мелочными чувствами. Прогресс науки не остановишь. Посмотри! Неужели ты считал эту дрянь своей наставницей?

Он пригнул Хэкла вниз, чтобы тот увидел дно ямы.

— Посмотри на свою работу…

…Джазир уже мог чувствовать источник питания… Обильного питания… Хороший выигрыш… Хороший рой… Одна бабочка и одна кость… Много бабочек и много костей… Все они дети одного Короля-Королевы…

Реальное время: 20.59.32. Игра приближалась к концу…

Время лабиринта: неопределяемо. Макс закрыл глаза, но картина, увиденная им, прожгла путь в сознании.

Время бабочек… Пройти через Короля и Королеву… Питаться, питаться, питаться…

Крупная мерзкая тварь занимала почти всю яму. Она казалась аморфной массой из черной плоти, сочащейся соком. Вязкая жидкость стекала маленькими струйками по складкам жира. Сеть электрических проводов соединяла тело с электродами, торчащими из стен. Существо конвульсивно корчилось в этой паутине, словно навозная муха. Белые точки на лоснящейся черной коже создавали странный камуфляж. В конце брюшка виднелось большое отверстие, из которого выпирал мясистый и толстый протуберанец, похожий на язык. Он подрагивал и тыкался в стороны, словно слепая змея.

— Макс, и как тебе этот гермафродит? Разве он не прекрасен?

Почти каждую секунду языкастый огрызок выталкивал из брюшного отверстия скользкую костяшку домино, которая тут же подхватывалась пролетавшей рекламкой и уносилась через проходы во внешний мир.

— Давным-давно на белом свете жили Мамаинфо и Папаинфо. От них родились бэбиданные умные крошки. Твои пятнистые детки, Макс. И вот уже близится время для большой призовой костяшки.

Тело существа заострялось спереди и раздваивалось в виде двух придатков, которые медленно покачивались в волнах густой смазки. Каждый длинный отросток заканчивался раздутой головой со склеенными глазами и сочащимся беззубым ртом. Рекламки влетали в эти два отверстия, питались новыми сообщениями и, отложив использованные слоганы, вылетали обратно.

Хэкл покачал головой и попытался выпрямиться, но Фрэнк был сильнее. Он по-прежнему держал профессора за волосы и пригибал его к яме.

— Неужели ты не хочешь поговорить с нашими друзьями? Как грубо с твоей стороны.

— Пол…

Одна из пухлых голов отвратительной твари направила на Хэкла слепой взгляд.

— Максимус…

Утробный голос прерывался бульканьем.

— Два-пусто! Помоги мне!

Голова Пола Мэлторпа потянулась вверх к Хэклу. Длинная шея вытянулась, глаза с треском открылись. На другой половине зверя пробудилась голова мисс Сейер. Старая, как числа мира, она тоже начала подниматься вверх, умоляя профессора.

— Помоги мне! Помоги мне!

— Макс, я знал, что эта нечисть вспомнит тебя. Как трогательно.

Фрэнк засмеялся и вдруг грубо опрокинул Хэкла на спину. Лицо знаменитого певца нависло над профессором. Он подтолкнул его ближе к яме. Две головы существа, бормочущие о верноподданных чувствах, обвились тонкими шеями вокруг горла Макса. Затем они подтянули его корпус вверх, и губы профессора — на удивление желанно — прильнули к шее Фрэнка.

— Джокер не может сопротивляться мне. Отдай его, Макс. Поцелуй и укуси меня. И тогда я дарую тебе долгожданный покой.

— Пусть так и будет.

Хэкл ухватился руками за воротник Сценарио, резко повернулся и начал загибать противника назад.

— Что ты делаешь, гад? — закричал шокированный Фрэнк.

— Нет… Джокер! Нет!

Хэкл из последних сил сопротивлялся Костлявому Джокеру. Он должен был продолжить сражение. Он должен был инвертировать уравнение схватки. Вместо укуса убить врага. Вместо бессмысленной смерти продлить радость жизни. Он и Фрэнк вновь и вновь перекатывались друг через друга на самом краю ямы. В конечном счете Хэкл снова оказался внизу…

…кормименяспаривайсясомнойорошайсвоимсеменем…

— Джокер, вернись ко мне! — закричал Сценарио.

Они упали в яму…

…Король-Королева!

— Джазир пробрался в центр! — доложил Джо Крокер.

Дейзи отыграла предпоследний ход:

— Шесть-три!

В ответ Джимми постучал ладонью по столу и вытянул кость с базара, затем снова постучал и потянулся за новой костяшкой.

В это время Джазир и Масала скатились вниз по волне к отверстию и… хлюп! Они ударились о мягкий бок отвратительной твари. Большую яму наполнял гул сотен слетевшихся рекламок. Они кружили плотным облаком над Фрэнком и Максом. Джазир взглянул на рыдавшее лицо мисс Сейер, затем посмотрел на вопившего певца, который стоял к нему задом на четвереньках.

— Ну, что, крутой обманщик, доигрался?

Джаз от души ударил ногой по выставленному заду.

— Фуфло вонючее!

Фрэнк заскользил по смазке к стене.

— Пол! — завопил он, отплевываясь от ваза. — Мисс Сейер! Помогите мне! Я приказываю вам!

— Профессор! — закричал Джазир. — Я принес Тезея! Куда его пристроить?

Хэкл указал на отверстие в брюхе существа, откуда появлялись кости домино.

— Нет!

Фрэнк попытался встать на ноги, но рой рекламок оттеснил его в сторону. Голова Мэлторпа обвила тело певца длинной шеей.

— Слишком поздно, Фрэнки, — произнес Джазир. — Спасибо за песенки.

Он сжал в руках Масалу — свое особое блюдо чаки-тикка-тезей-кэрри.

— Мисс Сейер, вы хотите этого?

— Да! — ответила голова его наставницы. — Я умоляю тебя.

Он втиснул бабочку во влагалище зверя вместе с пером и хитрой программой. Мисс Сейер вздохнула и успокоилась. Пол Мэлторп обмяк, закрыл глаза и умер. Фрэнк Сценарио ползал в яме под облаком рекламок.

Реальное время: 20:59:53.

— Дави на клавишу! — закричал Джимми.

Джо ударил пальцем по горячей кнопке, выпустив в систему разрушительное уравнение Тезея. Инфобабочки мгновенно передали его по путям лабиринта реальной рекламке, которая находилась в центре игрового поля. Масала сдетонировала…

Тело зверя изогнулось в смертельных спазмах.

Время лабиринта и реальности совпало.

У Дейзи осталась одна костяшка. Эта последняя кость сомкнулась со змейкой под бой девятого часа — ее выигрышная комбинация уже не менялась.

На секунду Фрэнку удалось подняться на ноги. Увидев, какое домино появилось на свет, он закричал, упал в густую жижу, а затем был унесен роем бабочек в трубу.

На самом деле имелось только одно домино. И просто нужно было знать, как им играть. Дейзи сыграла им. Она затребовала дубль-шесть и получила эту кость.

— Домино.

На лице Джимми застыла гримаса удивления. Экраны города показывали костюм обворожительной Леди Удачи, на котором застыла призовая комбинация чисел. Шесть и шесть. Вот как раскрошилась пышка. Маленькая Целия визжала от счастья и подпрыгивала, показывая всем свою косточку.

— Я сделала это! Я выиграла дубль-шесть! Я победительница лотереи! Я новый Мистер Миллион!

Джо работал с системой.

— Прекрасно. Мы вернулись в программу. Такое впечатление, что рекламки спятили. Джазир и Макс живы. Я вижу их перемещения. Похоже, наш план удался. Мы выиграли, парни!

Затем он тоже сошел с ума.

— Десять миллионов! Мать моя! Десять миллионов красоток!

— Все, как я сказала, отец, — прошептала Дейзи. — Это время домино.

Джимми уткнулся лбом в стол. Лицо на россыпи костяшек.

— Ты не хочешь рассказать мне, как я это сделала?

13а. При появлении кости дубль-шесть АнноДомино награждает выигравшего игрока титулом нового Мистера (Мисс или Миссис) Миллиона.

13б. В соответствии с постановлением правительства выигравший игрок может реорганизовать игру по своему желанию.

13в. Согласно правилу 4г., личность нового управляющего шансов останется анонимной.

13г. Выигравший игрок не может отказаться от приза.

13д. Игра неприкосновенна.

Джаз помог Хэклу выйти к внешнему периметру Дома Шансов. Лампы на потолке безумно мигали, и из сотен динамиков раздавался вой сирены. Служащие и рекламки сходили с ума. Везде царил хаос большого выигрыша.

— О черт! — сказал Джазир. — Целия убьет меня. Оставайтесь здесь, профессор. Я кое-что забыл.

Он вернулся в круглый зал и побежал к яме, вокруг которой собрались Крол, Томми Тумблер, Пышка Шанс и несколько других ответственных работников компании. Некоторые из них смотрели вниз, другие не смели!

— Зачем ты вернулся? — спросил Крол. — Разве тебе мало того, что ты сделал?

— Я ненадолго.

Джаз спрыгнул вниз. Головы мисс Сейер и Мэлторпа лежали в запутанном клубке из плоти на их общем бездыханном теле. Похоже, он действительно потрудился на славу. Хотела ли смерти его наставница? Была ли она теперь свободной?

Будем надеяться, что да.

Джазир занялся мертвым зверем. Раздвинув губы влагалища, он просунул руку в чрево. Ему пришлось орудовать по плечо в густой смазке, но он в конце концов нашел то, что искал. Мощным рывком юноша вытащил лепечущие останки несчастной Масалы.

— Счастья тебе, малышка, — сказал Джазир и выдернул из зубов умиравшей рекламки мокрое перо, сочащееся смазкой. — Такого не должно случаться с правоверными.