Гейнрих срывает голубой цветок и освобождает Матильду от злых чар; но он снова теряет ее. Оцепенев от скорби, он превращается в камень. Эдда (голубой цветок, восточная женщина, Матильда) приносит себя в жертву камню; он превращается в звенящее дерево. Циана срубает дерево и сжигает себя вместе с ним; он становится золотым бараном. Эдда, Матильда должна заклать его, и он вновь становится человеком. Во время этих превращений он ведет удивительные беседы.
      Он счастлив с Матильдой, которая одновременно и восточная женщина, и Циана. Празднуется радостный праздник души. Все предшествовавшее было смертью. Последний сон и пробуждение. Клингсор возвращается, как король Атлантиды. Мать Гейнриха - фантазия; отец - мысль. Шванинг - месяц; рудокоп - антиквар и вместе с тем железо. Император Фридрих - Арктур. Граф Гогенцолерн и купцы тоже возвращаются. Все сливается в аллегорию. Циана приносит императору камень, но Гейнрих сам теперь поэт из той сказки, которую ему рассказали прежде купцы.
      Блаженная страна страдает еще только от околдовавших ее чар в том смысле, что она подвержена смене времен года. Гейнрих разрушает царство солнца. Все произведение должно было закончиться большим стихотворением, только часть которого написана:
      БРАК ВРЕМЕН ГОДА
      Думой глубокой занят новый монарх. Он припомнил
      Сон полуночный свой, давний припомнил рассказ,
      Как о небесном цветке он впервые узнал. Пораженный
      Правдою вещих снов, замер в могучей любви.
      Словно слышит он снова заветный волнующий голос.
      Вот он остался один, шумных покинул гостей.
      Беглые блики луны озаряли стучащие ставни,
      И в молодой груди жаркий клубился огонь.
      - Эдда, - молвил король, - ты знаешь влюбленного сердца
      Тайную жажду? Ты - знаешь и муку его?
      Скажешь - поможем ему, мы всесильны; веком блаженным
      Сделаем время вновь, счастье ты в небо прольешь.
      "Ах, времена враждуют! Разве слиться не могут
      В вечный и крепкий брак - Завтра, Сегодня, Вчера?
      Пусть сольется зима с летом, осень с весною,
      Старость и Юность в одно, в строгой сольются игре:
      В этот миг, мой супруг, иссякнет источник печали.
      Сердца заветные сны будут исполнены все".
      Так говорила. Король в упоении милую обнял:
      - Подлинно изрекла слово небесное ты.
      Это слово давно на устах горячих дрожало,
      Ты лишь сумела его ясно и четко сказать.
      Пусть запрягут скорей коней, мы сами похитим
      Года сперва времена, возрасты жизни потом.
      Они едут к солнцу и забирают день, затем едут к ночи, потом на север за зимой и на юг за летом; с востока они привозят весну, с запада осень. Затем они спешат к юности, потом к старости, к прошлому и будущему.
      Вот что я могу дать читателю по моим воспоминаниям, а также по отдельным словам и намекам в бумагах моего друга. Разработка этого большого плана была бы вечным памятником новой поэзии. Я старался быть сухим и кратким, чтобы не прибавить чего-нибудь из собственной фантазии. Быть может, читателей тронет отрывочность этих стихов и слов, как она трогает меня, который не мог бы с более благоговейной грустью глядеть на остаток разрушенной картины Рафаэля или Корреджио.
      Людвиг Тик