Морозов поставил вопрос существенно шире и глубже, чем Ньютон.

Он распространил критический анализ вплоть до VI века н. э., обнаружив и здесь необходимость коренных передатировок. Хотя Морозову также не удалось выявить какую-либо систему в хаосе передатировок, он сделал качественно новый шаг. Морозов первый понял, что в передатировках нуждаются не только античные, но и средневековые события. Тем не менее, он не пошёл выше VI века н. э., считая, что здесь скалигеровская хронология более или менее верна.

Н. А. Морозов (1854—1946) – выдающийся русский учёный-энциклопедист. Его судьба сложилась непросто.

Отец Морозова-Пётр Алексеевич Щепочкин-был богатым помещиком и принадлежал к старинному дворянскому роду Щепочкиных.

Прадед Морозова находился в родстве с Петром I. Мать Морозова – простая крепостная крестьянка Анна Васильевна Морозова. П. А. Щепочкин женился на А. В. Морозовой, дав ей предварительно вольную, но не закрепив брак в церкви, поэтому дети носили фамилию матери [13], с. 6.

В двадцать лет Н. А. Морозов стал народовольцем. В 1881 году был приговорён к бессрочному заключению в Шлиссельбурге, где самостоятельно изучал химию, физику, астрономию, математику, историю.

Но в 1905 году был освобождён, пробыв в заключении 25 лет. После освобождения занимался активной научной и научно-педагогической деятельностью; после Октябрьской революции – директор естественно-научного института им. Лесгафта. После ухода Морозова с поста директора институт был полностью реформирован.

В этом институте Морозов выполнил основную часть своих известных исследований по древней хронологии (методами естественных наук) при поддержке группы энтузиастов и сотрудников института.

С 1922 г. – почётный член АН СССР, кавалер орденов Ленина и Трудового Красного Знамени. О выдающемся вкладе Морозова в химию и некоторые другие естественные науки см., например, в публикациях [13], [293]-[298].

В 1907 г. Морозов издал книгу «Откровение в грозе и буре» [11], в которой проанализировал датировку знаменитой библейской книги «Апокалипсис» и пришёл к выводам, противоречившим скалигеровской хронологии. Согласно Морозову, датировка Апокалипсиса сдвигается либо на 300, либо на 1000 лет (приблизительно) ближе к нашему времени. Эта датировка основана на анализе астрономического гороскопа, обнаруженного Морозовым в «Апокалипсисе».

В 1914 г. он издал книгу «Пророки» [12], в которой на основе астрономической методики датирования была пересмотрена датировка библейских пророчеств. Согласно Морозову, эти даты сдвигаются вверх по крайней мере на несколько сотен лет.

Наконец, в 1924—1932 гг. Морозов издал фундаментальный семитомный труд «Христос» [10]. Его первоначальное название было таким – «История человеческой культуры в естественно-научном освещении».

Важнейшим фактом, обнаруженным в этом исследовании, является отсутствие обоснования (в современном научном смысле) скалигеровской хронологии. Основываясь на анализе огромного фактического материала, Морозов выдвинул и частично обосновал фундаментальную гипотезу о том, что скалигеровская хронология искусственно растянута, удлинена по сравнению с реальностью. Идея Морозова основана на обнаруженных им «повторах в истории». Он указал древние тексты, описывающие, вероятно, одни и те же события, но датированные затем разными эпохами и считающиеся сегодня существенно различными.

В частности, Морозов предъявил несколько династий правителей, являющихся, по его мнению, «дубликатами» одной и той же реальной династии.

Выход в свет труда [10] вызвал оживлённую полемику в печати, отголоски которой присутствуют и в современной литературе. При этом были высказаны некоторые справедливые замечания, однако в целом концепция Морозова оспорена не была.

Сомнения в правильности принятой сегодня версии хронологии имеют очень давнюю историю.

В частности, Морозов писал, что «профессор Саламанкского университета де Арсилла (de Arcilla) ещё в XVI веке опубликовал две свои работы: „Programma Historiae Universalis“ и „Divinae Florae Historicae“, где доказывал, что вся древняя история сочинена в средние века, и к тем же выводам пришёл иезуитский историк и археолог Жан Гардуин (J. Hardouin, 1646—1724), считавший классическую литературу за произведения монастерионцев предшествовавшего ему XVI века… Немецкий приват-доцент Роберт Балдауф написал в 1902—1903 годах свою книгу „История и критика“, где на основании чисто филологических соображений доказывал, что не только древняя, но даже и ранняя средневековая история – фальсификация Эпохи Возрождения и последующих за ней веков» [10], т. 2, с. VII—VIII Введения.

Серьёзной критике подверг хронологию Скалигера-Петавиуса и английский историк Эдвин Джонсон (1842—1901), в частности, в книге «», London, 1904.

Чтобы преодолеть трудности воссоздания правильной хронологии, надо, на наш взгляд, попытаться взглянуть на предмет под новым углом зрения и создать некую новую, независимую, не базирующуюся на субъективных оценках методику датирования событий. И только после этого приступать к анализу всей хронологии. По нашему мнению, для этой цели можно использовать математико-статистический анализ различных числовых характеристик, содержащихся в исторических текстах. О деталях разработанных нами математико-статистических методик читатель может узнать из наших научных публикаций, перечисленных в конце настоящего Введения, и из наших книг [нх-1]…[нх-8].

Общая схема их такова. Первым делом формулируется статистическая гипотеза для моделирования какого-либо процесса-например, утери информации с течением времени. Затем вводятся числовые коэффициенты, позволяющие количественно измерять отклонения экспериментальных кривых от предсказанных теоретически. Далее математико-статистическая модель проверяется на заведомо достоверном историческом материале, и, если она подтверждается, то методику можно использовать для датировки событий. Вкратце поясним идею двух таких математических методов. В настоящее время их – семь.

Пусть исторический период от года A до года B в истории региона P описан в летописи X, разбитой на куски (главы) X(T), каждый из которых посвящён событиям одного года T. Подсчитаем объём всех кусков X(T), т. е. число страниц или строк в каждом X(T).

Полученные числа изобразим в виде графика объёмов, отложив по горизонтали годы T, а по вертикали – объёмы глав. Полученную функцию естественно назвать функцией объёма vol X(T) данной летописи X (рис. 1.2). Для другой летописи Y, описывающей те же события, график объёмов будет иметь, вообще говоря, иной вид. Здесь скажутся интересы и склонности летописцев X и Y – одно и то же событие может быть описано разным количеством слов.

Насколько существенны эти различия? Есть ли что-то общее в графиках объёмов текстов, рассказывающих об одних и тех же событиях?

Оказывается, есть. Но прежде скажем несколько слов о механизме утери информации.

Существенная характеристика всякого графика – его пики, экстремальные точки. В графике объёма они приходятся на годы, в которые кривая достигает локальных максимумов, т. е. на годы, наиболее подробно описанные в летописи на исследуемом отрезке времени. Обозначим через C(T) объём всех текстов, написанных о годе T его современниками. Это – «первоначальный фонд» информации (рис. 1.3). Его график нам точно неизвестен, поскольку тексты постепенно утрачиваются, гибнут.

Сформулируем модель потери информации.

От тех лет, которым первоначально было посвящено больше текстов, больше текстов и останется.

Другими словами, если мы фиксируем какой-то момент времени M (справа от точки B на рис. 1.3), то можем построить график C_M(T), показывающий объём текстов, которые «дожили» до момента времени M и описывают события года T.

Другими словами, C_M(T) – это остаточный, сохранившийся фонд информации от эпохи (A, B), который дошёл до года M.

Наша модель может быть переформулирована, следовательно, таким образом:

График C_M(T) должен иметь всплески примерно в те же годы на интервале (A, B), что и исходный график C(T).

Разумеется, проверить модель в таком её виде трудно, поскольку график C(T) первоначального фонда информации нам сегодня неизвестен. Но одно из следствий проверить можно.

Более поздние летописцы X и Y, описывая один и тот же период времени (A, B) и не будучи его современниками, вынуждены опираться на сохранившийся до их времени фонд информации, текстов от эпохи (A,B).

Если летописец X живёт в эпоху M, то он будет опираться на фонд C_M(T). Если летописец Y живёт в эпоху N, отличную, вообще говоря, от эпохи M, то он опирается на сохранившийся фонд C_N(T).

Естественно ожидать, что «в среднем» хронисты работают более или менее добросовестно, а потому они должны более подробно описать те годы из эпохи (A, B), от которых до них дошло больше информации, текстов.

Другими словами, график объёмов vol X(T) будет иметь всплески примерно в те годы, где имеет всплески график C_M(T). В свою очередь, график vol Y(T) будет иметь всплески примерно в те годы, где делает всплески график C_N(T).

Но точки всплесков графика C_M(T) близки к точкам всплесков исходного графика C(T). Аналогично, и точки всплесков графика C_N(T) близки к точкам всплесков графика C(T). Следовательно, графики vol X(T) и vol Y(T) должны делать всплески примерно одновременно, т. е. точки их локальных максимумов должны коррелировать (рис. 1.4).

При этом, конечно, амплитуды графиков могут быть существенно различны (рис. 1.5а). Итак, в окончательном виде наш принцип корреляции максимумов звучит следующим образом:

1. Если хроники X и Y зависимы, т. е. описывают примерно одни и те же события на одном и том же интервале времени (A, B) в истории одного и того же региона, то точки локальных максимумов их функций объёмов должны коррелировать (рис. 1.5а).

2. Если хроники X и Y независимы, т. е. описывают существенно разные исторические периоды или разные географические регионы, то точки локальных максимумов их функций объёмов не коррелируют (рис. 1.5б).

Другими словами, графики объёмов глав для зависимых летописей должны делать всплески одновременно, т. е. годы, подробно описанные в летописи X, и годы, подробно описанные в летописи Y, должны совпадать или быть близкими.

Напротив, если летописи независимы, то графики объёмов достигают локальных максимумов в разных точках (после совмещения двух описываемых в них периодов времени).

После математической формализации принципа корреляции максимумов был проведён статистический эксперимент, в котором модель проверялась на заведомо зависимых и заведомо независимых парах исторических текстов.

Принцип подтвердился. См. детали в [нх-1].

Это позволило предложить методику распознавания зависимых и независимых текстов, а также методику датирования событий, описанных в хрониках. Например, чтобы датировать события, описанные в какой-то летописи, надо попытаться подобрать такой достоверно датированный текст, чтобы графики объёмов достигали максимумов практически одновременно. Если это удаётся, мы датируем события, описанные в исследуемой летописи.

Если же датировки событий двух сравниваемых хроник неизвестны, но всплески их графиков объёмов практически совпадают, то мы можем с высокой вероятностью предположить их зависимость, т. е. близость или даже совпадение описываемых в них событий.

Эта методика позволяет находить хронологически правильный порядок отдельных фрагментов текста, обнаруживать в нём дубликаты на основе анализа, например, совокупности собственных имён, упомянутых в летописи. Как и выше, мы стремимся создать методы датирования, основанные на количественных характеристиках хроник и не требующие анализа смыслового содержания текстов, которое может быть весьма многозначно и расплывчато. Подробности см. в [нх-1] и [нх-8].

Если в летописи упомянуты какие-либо знаменитые персонаже, известные нам из других, уже датированных ранее хроник, это позволяет датировать описанные в хронике события. Однако если такое отождествление сразу не удаётся и если, кроме того, описаны события нескольких поколений с большим количеством ранее неизвестных действующих лиц, то задача установления тождества персонажей с ранее известными усложняется.

Для краткости назовём фрагмент текста, описывающий события одного поколения, «главой-поколением». Будем считать, что средняя длительность одного «поколения» – это средняя длительность правления реальных царей, зафиксированных в дошедших до нас хрониках.

Эта средняя длительность правления была вычислена А. Т. Фоменко в [нх-1] при обработке хронологических таблиц Ж. Блера [90]. Она оказалась равной 17,1 года.

При работе с реальными хрониками выделение в них глав-поколений иногда наталкивается на трудности. В таких случаях мы ограничивались лишь приблизительным разбиением летописи на главы-поколения.

Пусть летопись X описывает события на достаточно большом интервале времени (A, B), на протяжении которого сменилось по крайней мере несколько поколений персонажей. Пусть летопись X разбита на главы-поколения X(T), где T – порядковый номер поколения, описанного в X(T) и в той нумерации глав, которая естественно возникает внутри хроники.

Возникает вопрос: правильно ли занумерованы, упорядочены эти главы-поколения в летописи? Или же, если эта нумерация утрачена или сомнительна, то как её восстановить?

Другими словами: как правильно расположить во времени главы-поколения друг относительно друга?

Сформулируем принцип затухания частот, описывающий хронологически правильный порядок «глав-поколений». См. [нх-1].

а) При правильной нумерации глав-поколений летописец, переходя от описания одного поколения к следующему, сменяет и персонажей. А именно, при описании поколений, предшествующих поколению с номером Q, он ничего не говорит о персонажах этого поколения, так как они ещё неродились.

б) Затем, при описании поколения с номером Q, летописец именно здесь больше всего рассказывает о персонажах этого поколения, поскольку именно с ними связаны описываемые им исторические события.

в) Наконец, переходя к описанию последующих поколений, летописец всё реже и реже упоминает о прежних персонажах, так как описывает новые события, персонажи которых вытесняют умерших.

Вкратце: каждое поколение рождает новые исторические лица. При смене поколений они сменяются.

Несмотря на простоту, этот принцип очень полезен для датировки событий. Принцип затухания частот имеет эквивалентную переформулировку. Так как персонажи практически однозначно определяются своими именами, то мы будем изучать совокупность всех имён, упомянутых в летописи.

Рассмотрим группу имён, впервые появившихся в летописи в главе-поколении с номером Q. Условно назовём эти имена Q-именами, а соответствующих им персонажей – Q-персонажами.

Количество всех упоминаний (с кратностями, т. е. с учётом повторов) всех этих имён в этой главе обозначим через K(Q, Q). Подсчитаем затем, сколько раз эти же имена упомянуты в главе с номером T. Получившееся число обозначим через K(Q, T).

Если при этом одно и то же имя повторяется несколько раз (т. е. с кратностью), подсчитываются все эти упоминания.

Построим график, отложив по горизонтали номера «глав», а по вертикали-числа K(Q, T), где номер Q фиксирован. Для каждого номера Q мы получаем свой график.

Принцип затухания частот теперь переформулируется так.

При хронологически правильной нумерации глав-поколений каждый график K(Q, T) должен иметь следующий вид: слева от точки Q график равен нулю, в точке Q – абсолютный максимум графика, а потом график постепенно падает, затухает (рис. 1.6).

Этот график (на рис. 1.6) назовём идеальным. Отметим, что он не обязан затухать до нуля. С ростом Т значения K(Q, T) могут стремиться к некоторой ненулевой постоянной. Сформулированный принцип должен быть проверен экспериментально. Если он верен и если главы-поколения упорядочены в летописи хронологически правильно, то все экспериментальные графики должны быть близки к идеальному.

Проведённая в [нх-1], [нх-8] экспериментальная проверка подтвердила принцип затухания частот.

Отсюда следует методика хронологически правильного упорядочения глав-поколений в хронике (или в наборе хроник), где этот порядок нарушен или неизвестен.

Занумеруем главы-поколения летописи X в каком-нибудь порядке.

Для каждой главы X(Q) подсчитаем числа K(Q, T) при заданной нумерации глав. Эти числа (при переменных Q и T) естественно организуются в (n х n) – матрицу K{T}, где n-число глав. В идеальном теоретическом случае матрица имеет вид, показанный на рис. 1.7: ниже главной диагонали нули, на главной диагонали – абсолютный максимум в каждой строке; затем каждый график (в каждой строке) монотонно падает, затухает.

Если теперь изменить нумерацию глав, то изменятся и числа K(Q,T). Следовательно, меняется матрица K{T} и её элементы.

Меняя порядок глав с помощью различных перестановок s и вычисляя каждый раз новую матрицу K{sT} (где sT – новая нумерация, соответствующая перестановке s), будем искать такой порядок глав, при котором все или почти все графики будут иметь вид, показанный на рис. 1.6, т. е. экспериментальная матрица K{sT} будет наиболее близка к теоретической матрице на рис. 1.7.

Тот порядок глав, при котором отклонение экспериментальной матрицы от «идеальной» будет наименьшим, и следует признать хронологически правильным и искомым. Описание «критерия близости» мы здесь опускаем. Детали см. в книгах [нх-1] и [нх-8], Приложение 2.

Эта методика позволяет датировать исторические события. Пусть дан текст Y, о котором известно только то, что он описывает какие-то события из эпохи (A, B), уже описанной в летописи X, разбитой на главы-поколения, порядок которых хронологически правилен.

Как узнать, какое именно поколение описано в Y? При этом мы хотим использовать только количественные характеристики текстов, не обращаясь к их смысловому содержанию, которое может допускать различные трактовки и быть существенно неоднозначным.

Ответ таков. Присоединим текст Y к совокупности глав текста X, считая его новой главой и приписав ей какой-то номер Q. Затем найдём оптимальный, хронологически правильный порядок всех глав. При этом мы найдём правильное место и для новой главы Y: положение, которое Y займёт среди других глав, и следует признать за искомое.

Тем самым мы датируем события, описанные в Y.

Эффективность методики была проверена и подтвердилась на текстах с заранее известной датировкой; см. [нх-1] и [нх-8], Приложение 2.

Эта методика является частным случаем предыдущей, но ввиду важности для датировки мы выделили приём обнаружения дубликатов особо. Пусть интервал (A,B) описан в летописи X, разбитой на главы-поколения X(T). Пусть они в целом занумерованы хронологически верно, но среди них есть два дубликата, т. е. две главы, говорящие об одном и том же поколении, дублирующие, повторяющие друг друга.

Рассмотрим простейшую ситуацию, когда одна и та же глава встречается в летописи дважды, с номерами Q и R; пусть Q«» – все они уже появились в главе X(Q). Ясно, что наилучшее совпадение с графиком на рис. 1.6 получится, если мы поместим эти два дубликата рядом или просто отождествим их. Итак, если среди глав, в целом занумерованных хронологически правильно, обнаружились две главы, графики которых имеют приблизительно вид графиков на рис. 1.8, то эти «главы», скорее всего, являются дубликатами (т. е. говорят об одних и тех же событиях), и их следует отождествить. Всё сказанное переносится на случай нескольких дубликатов (трёх и т. д.).

Эта методика была проверена на экспериментальном материале и её эффективность также подтвердилась; см. [нх-1] и [нх-8], Приложение 2.

Буквально несколько слов о других методиках датирования. В их основе лежит статистический анализ таких параметров, как длительность правлений царей в династиях, формализованные биографические данные исторических персонажей и т. п. Все эти методики были проверены на достоверном материале XIV—XX вв.; их эффективность также подтвердилась.