5. Военные разрушения

Следующие пять дней все были очень заняты. Усиленное исследование внутренней долины, пешком и с воздуха, не обнаружило никаких других следов прежней цивилизации. Земляне высказались против поселения на ферме. За эти куполы цеплялся древний страх и смерть, и не один Дард беспокойно себя чувствовал в древних стенах.

Одной из лучших находок оказалось дерево с золотыми яблоками. Хомяки с удовольствием поедали фрукты, и люди, подбодренные этим, собирали плоды вместе с крылатыми и пушистыми обитателями долины. Яблоки на вкус оказались так же хороши, как на вид и запах, хотя не действовали на землян опьяняюще. Зерно тоже было съедобным, и Хармон рискнул разморозить одну из двух телок, привезенных на корабле, и отпустил ее пастись на заброшенных полях, где она быстро нашла себе корм по вкусу.

С другой стороны, ярко-зеленые ягоды с пурпурно-зеленоватым отливом оказались почти смертельными для хомяков, и земляне их сторонились, хотя птицы и прыгуны их пожирали.

Поселок основали не снаружи холмов, окружающих долину, а внутри. На второй день исследователи обнаружили пещеру и сквозь нее проникли в систему подземных ходов, через один из которых протекала река. Привыкшие к такому жилищу за годы, проведенные в Ущелье, они с радостью воспользовались открытием. Разбудили еще несколько человек, и началась работа по сборке машин и преобразованию пещеры в новый дом, который трудно было бы обнаружить извне. Потому что разрушенная ферма постоянно напоминала об угрозе.

Из корабля вынесли еще три тела и похоронили рядом с Луи Скортом, похоронили прямо в ящиках, в которых они проделали путь. Но Кордов продолжал утверждать, что им очень повезло. Теперь работало пятнадцать мужчин, и десять женщин помогали убирать необычное зерно и делать жилой пещеру.

— Черт возьми! — Кимбер выбрался из моторной секции саней и попытался схватить что-то в воздухе.

— В чем дело? — начал Дард. Потом увидел, что рассердило пилота.

Прыгун торопился в заросли, сжимая в передних лапах что-то блестящее. Опять украл!

Дард прыгнул, и пальцы его сомкнулись на маленьком, отчаянно дергающемся теле, а тишину мастерской нарушил писк, похожий на крик. Юноша выпустил пленника, прижимая укушенную руку, но прыгун выронил украденный болт. Он побежал с пустыми лапами в кусты, невежливо комментируя происхождение и поведение Дар да.

— Лучше сходи, обработай укус, — заметил Кимбер, покорно принимая спасенный болт. — Не знаю, что делать с этими малышами. Тащат все, что могут поднять, а следить все время невозможно. Настоящие крысы.

Дард прижал раненую руку здоровой.

— Хотелось бы найти их нору или гнездо — где они держат свои находки. Должно быть, настоящая антикварная лавка.

— Если кто-то и сможет найти, так это ты, — сказал Калли из-за цилиндра, который он снимал. — Заметил, Сим, — продолжал он, — как этот парень ходит? Готовь биться об заклад, он пройдет по полю бесшумно и не оставит никакого следа. Как ты научился этому полезному умению, приятель?

Дард был настроен серьезно.

— Трудным способом. Мы были вне закона. А знаете, эти прыгуны ужасно надоедливы, но я не могу не восхищаться ими. Кимбер фыркнул.

— Почему? Потому что они знают, что им нужно, и добиваются этого? Они очень целеустремленные. Но хотел бы я, чтобы они были немного пугливее. Как уткособаки. Смотрят, но не приближаются. Иди, парень, пусть осмотрят твой палец. Рабочее время еще не кончилось.

Дард отыскал Карли Скорт, она готовила небольшой лазарет в стене второй пещеры; укус стерилизовали и покрыли пластиковой повязкой.

— Прыгуны! — Карли покачала головой. — Не знаю, как их отпугнуть. Вчера они украли нож-резак Труды и три катушки ниток.

Дард понимал ее отчаяние из-за этих потерь. Конечно, все это мелочи, но их невозможно восстановить.

— К счастью, они, кажется, боятся заходить в пещеры. Пока их внутри не было. Но таких настойчивых воришек я никогда не видела. Дард, выходя, загляни на кухню и прихвати еды для твоей группы. Труда уже должна была подготовить пакеты.

Юноша послушно миновал другие работающие группы и прошел во вторую маленькую пещерную комнату, где Труда возилась со множеством пластиковых контейнеров. Запах пищи заполнял воздух, и Дард почувствовал голод. После завтрака прошло уже много часов.

— А, это ты, — приветствовала его Труда. — Сколько в твоей группе?

— Трое.

Губы ее зашевелились, она считала, потом взяла контейнеры и поставила в сумку.

— Пожалуйста, принеси их назад. И не оставляй там, где до них могут добраться прыгуны!

— Хорошо, мэм. Вкусно пахнет. Она гордо улыбнулась.

— Это золотые яблоки. Мы состряпали из них пудинг. Подожди, успеешь попробовать, молодой человек. Кстати, я вспомнила.., где этот странный лист, Петра?

Темноволосая девушка, которая мешала варево в самом большом котле на печи, достала из кармана глянцеватый зеленый лист. По форме почти правильный треугольник, зеленый, с ярко-красными и желтыми прожилками.

— Видел когда-нибудь такие, Дард? — спросила Труда. Он взял лист, с любопытством осмотрел его, потом покачал головой.

— Разотри и понюхай! — предложила Труда. Он так и сделал, и запах пищи бы поглощен другим, сильным чистым запахом, смесью трав и цветов; более приятного аромата он не испытывал.

— Можешь натереть кожу или волосы, запах очень стойкий, — сказала Петра.

— Никогда не догадаешься, откуда он у нас, — вмешалась Труда. — Расскажи ему.

— Я вчера собирала зерна в поле и увидела прыгуна, он тащил этот лист. Я подумала, что он украл что-то из нашей пищи, и погналась за ним. А он забрался в густые кусты, но лист выронил. Я подобрала его. Вначале мы подумали, что его можно есть, раз прыгун его тащил. Но у него просто приятный запах.

— Конечно, но если хочешь пользоваться вниманием на кухне, отыщи, где растут такие, Дард, — подмигнула ему Труда. — На корабле мы отвыкли от хороших запахов, там пахнет химикалиями. Хочется иметь духи. Погляди по сторонам, когда отправишься в свою увеселительную поездку. Может, найдешь для нас. А сейчас — иди. Неси еду.

Дард вернул лист Петре и подобрал сумку с контейнерами. Выходя из кухни, он задумался. Что имела в виду Труда, говоря об «увеселительной поездке»? Насколько известно, он не собирается покидать долину. Или появились какие-то новые планы?

Он пошел к Кимберу, намереваясь добиться объяснений.

— Ланч? — Калли выбрался из-под цилиндра, когда Дард поставил сумку на землю.

Инженер вытер руки о траву, а потом о тряпку.

— Что для нас приготовили на этот раз?

— Пудинг из яблок, — нетерпеливо ответил Дард. — Слушай, Кимбер. Миссис Хармон что-то говорила о моем участии в экспедиции.

Сим Кимбер приподнял крышку сосуда с жарким и принюхался к аппетитному содержимому, прежде чем ответить.

— Мы должны оправдывать свое содержание, парень. А мы с тобой ведь не специалисты, знаем только, как подкрадываться и пользоваться транспортными средствами, и нам придется этим заняться. Ты хорошо знал на Земле леса и горы и чувствуешь животных. Поэтому Кордов назначил тебя участником экспедиции.

Дард сидел неподвижно, не решаясь отвечать, боясь выдать охватившее его волнение. Он так старался в эти дни, подобно Хармону, интересоваться землей,

— помогать в работах в пещере. Но машины, которые быстро собирались здесь, были ему совершенно чужды. Мужчины, собиравшие их, разговаривали на непонятном жаргоне, и ему казалось, что они говорят на иностранном языке.

Он так долго отвечал за других, за Ларса и Десси, за их пищу, их убежище, их безопасность. А теперь не отвечает даже за себя самого. Он начинал чувствовать себя бесполезным, ведь он так мало знает.

Вся его подготовка была направлена на то, чтобы оставаться живым в самых трудных условиях враждебного мира. И теперь ему казалось, что он ничего не может дать колонистам.

Он мечтал о том, чтобы уйти от этой тесно сложившейся группы, где чувствовал себя чужаком, уйти в этот новый мир, знакомиться с его чудесами, неважно, означает ли это поиски загадочных логов прыгунов или полет на санях за утесы. Ему хотелось исследовать неведомые земли, хотелось так сильно, что сама мысль об этом причиняла боль.

И вот Кимбер предлагает ему именно это! Дард не мог ничего сказать. Но, наверно, его взгляд, восхищенное выражение лица оказались достаточно красноречивы, потому что пилот посмотрел на него и тут же отвел глаза. Когда юноша смог взять под контроль свои чувства, он спросил, как ему показалось, спокойным и естественным голосом:

— А что ты планируешь?

— Вверх и через, — ответил Калли, прежде чем Кимбер проглотил большой кусок жаркого. — Нагрузим эту старую посудину, — инженер любовно похлопал по саням, — и посмотрим, что по ту сторону утесов. Главным образом поинтересуемся, следует ли ожидать посетителей.

— Мы… Кто это «мы»?

Кимбер назвал участников экспедиции.

— Я пилот. Калли будет заботиться, чтобы сани не вышли из строя. А Санти поможет нам своими крепкими руками.

— Поможет сражаться?… — Дард не успел закончить вопрос. Кимбер ответил:

— Убивать — не наша задача, если этого удастся избежать… — Он задумчиво смотрел на полную ложку. — Даже этих малышей… Калли! За тобой!

Инженер успел повернуться и выхватить небольшой ключ у пушистого вора.

— Даже этих малышей мы стараемся не трогать, — продолжал Кимбер, потом добавил, глядя на вспотевшего инженера:

— Почему бы тебе не садиться во время работы на свои инструменты, Йорг? Я так и поступаю. — Он передвинулся, показывая набор мелких инструментов, которые закрывал своим телом. — Это неудобно, зато они всегда на месте, когда нужны.

— Нет, — возвратился он к прежней теме, — мы никого не станем убивать, если этого можно будет избежать. Для спасения своих жизней, ради еды, если нет другого выхода. Но не ради забавы.., или из-за опасений! — Губы его изогнулись в презрительной усмешке. — Забава! Главная забава человека — охота на другого человека! Человек понял это, приведя в ужас всю остальную жизнь на Земле. Наше племя убивало бессмысленно. Но теперь у нас есть возможность начать все сначала. Может, на этот раз мы будем благоразумнее. Санти — первоклассный стрелок, но это не значит, что он будет стрелять.

У Дарда бы еще только один вопрос.

— Когда выступаем?

— Завтра рано утром. В последней вылазке за утесы два дня назад мы заметили что-то вроде дороги, она идет на восток по ту сторону. Может, это подходящий для нас ориентир.

К середине дня они закончили работу с санями и в оставшееся время готовили припасы и оборудование. Кимбер рассчитывал отсутствовать пять дней, лететь на восток вглубь материка, на окраине которого сел корабль.

— Та труба идет в том же направлении. Если это какой-то переносчик грузов в город — а я считаю, что так оно и есть, — мы можем найти там остатки цивилизации. — Голос Кимбера звучал приглушенно: пилот что-то регулировал за ветровым щитом саней.

— Да. — Санти добавил к припасам собственный небольшой рюкзак. — Но то, что мы увидели на ферме.., здесь играли в жестокие игры. Нужно следить, чтобы нас не подстрелили, прежде чем мы покажем знак мира.

— Ферму разграбили очень давно, — вмешался Дард. — И почему грабители не вернулись, если они оказались победителями в войне? Хармон говорит, что земля богатая, такой любой фермер обрадуется.

— Солдаты не фермеры, — ответил Санти. — Я бы сказал, что грабила армия или какие-нибудь проклятые миротворцы. Те, что привыкли хватать и убегать. Для этих парней земля ничего не значит. Но я понимаю, что имеет в виду Хармон Если война кончилась, почему кто-нибудь не вернулся сюда и не восстановил хозяйство? Да, это имеет смысл.

— Может, никого не осталось, — предположил Дард.

— Сами себя уничтожили? — Выразительные брови Кимбера поднялись, он задумался. — Что-нибудь очень массовое, даже для крупной войны. Пожар уничтожил большую часть городов Земли, а в чистке погибли те, кто мог бы их восстановить. Но все еще осталось много людей. Конечно, они здесь технически нас опередили, на это указывает их способ доставки. Если они на нас похожи, значит опередили и в производстве оружия. Ну, у меня есть предчувствие, что завтра или послезавтра мы это узнаем.

Стояли серые предрассветные сумерки, когда Дард сел, отвечая на призыв Калли. Он дрожал, но не от холода, а от возбуждения, скатывая свой спальный мешок и вслед за Калли пробираясь к выходу из пещеры « к саням.

Четверо исследователей торопливо позавтракали холодным мясом, Кимбер в это время разговаривал с Кордовом, Хармоном и Роганом.

— Пять дней, — говорил он. — Возможно, и больше. Дайте нам еще несколько дней на всякий случай. И не ищите нас, если мы не вернемся. Только примите меры предосторожности.

Кордов покачал головой.

— Мы никого не можем терять, Сим, больше никого. Но к чему нам такие разговоры? Я не верю, что вы можете не вернуться! У вас есть список растений и всего того, что нужно искать?

Вместо ответа Симба Кимбер коснулся нагрудного кармана. Калли занял место на втором сиденье и поманил Дарда сесть рядом. Когда Кимбер сел за приборы, на сани поднялся Санти и положил на свои массивные колени парализующее ружье.

— Я буду слушать на всех волнах, — пообещал Роган. А Хармон сказал что-то

— напоминание или прощание, когда Кимбер поднял сани в прохладный утренний воздух.

Дард был слишком возбужден, чтобы тратить время на прощания или оглядываться на безопасную долину. Он наклонился вперед, напрягаясь всем телом, словно хотел ускорить полет в неизвестное.

Они со скоростью бегущего человека двигались вдоль утесов, приближаясь к узкому концу долины. За каменной стеной начинался лес, обнаруженный разведывательными группами раньше. Но проникнуть в него они не смогли: лес оказался слишком густой.

— Странное растение, — заметил Калли, глядя на пролетающие внизу вершины деревьев. — Ветка вырастает, сгибается, касается земли, отрастают корни, и прямо здесь растет новое дерево. И вся эта масса внизу, возможно, началась с одного дерева. И прорваться, прорубить дорогу в этой чаще невозможно.

На небе появились широкие розовые полосы. Вокруг саней закружилась стая нежно окрашенных птиц-бабочек, они сопровождали машину, пока та летела вдоль стены. Исследователи увидели под собой мрачное темно-зеленое одеяло, угнетающее в своей неизменной тьме. Разрастающиеся деревья создавали эффективную преграду с восточной стороны утесов, и была это не небольшая роща, а огромный, далеко уходящий лес.

— Вот здесь! — Санти показал вниз. — Вот оно! Деревья закрывают, но я бы сказал, что это дорога!

Узкая лента, покрытая каким-то светлым материалом и скрытая от наблюдения деревьями, шла точно на восток. Кимбер повел сани над ней.

Но прошел целый час, прежде чем они добрались до конца леса и ясно увидели потрескавшуюся и разбитую поверхность, которая служила им указателем пути. Она тянулась по открытой равнине, на которой тут и там виднелись купола, пустые и покинутые, заросшие зеленью.

— Никакого населения, земля пуста, — заметил Дард, когда они пролетали мимо одного такого купола.

— Война или эпидемия, — сказал Кимбер. — Все тут вычистила. И давно уже, судя по растительности и состоянию дороги.

Через два часа после вылета из долины они приблизились к тому, что могло быть деревней. И впервые увидели следы катастрофы, поразившей эту землю. В центре, среди куполов, видна была огромная яма. Ее окружали разрушенные, обвалившиеся здания, оплавленные, с признаками очень высокой температуры.

— Бомбардировка? — нарушил молчание Калли. — Покончила все раз и навсегда. Здесь была война.

Кимбер не стал кружить над развалинами. Он увеличил скорость саней, подгоняемый тем же желанием, что охватило всех: поскорее узнать, что скрывается за неровным горизонтом.

Второй поселок, больше по размерам, тоже разрушенный, с полурасплавившимися зданиями, с кратером в центре, промелькнул под ними. Потом снова началась открытая местность, усеянная покинутыми фермами. Дорога, наконец, закончилась в городе, разрушенном, разбитом. Город на берегу залива: здесь море снова встретило исследователей, подойдя с северо-запада.

Рядом с темными стенами кратеров возвышались башни, расколотые, изогнутые, искаженные до такой степени, что трудно было определить Их первоначальную форму. А на берегу не осталось буквально ничего, кроме гладкого сплава, отражающего лучи солнца.

Волны моря били в этот сплав, но его края оставались нетронутыми — ни водой, ни временем. А дальше, в заливе, волны беспрерывно бились об остатки

— судов? Или частей зданий, переброшенных туда взрывом?

Кимбер медленно кружил над паутиной древних улиц. Но разрушения такие сильные, что невозможно даже догадаться о назначении того, что видели путники. Груды расплавленного металла могли обозначать наземные транспортные средства; изъеденные эрозией детали свидетельствовали о древности катастрофы. И с саней исследователи не видели ничего, что могло бы быть останками живших здесь существ.

Они приземлились на заросшей травой полоске вблизи развалин здания, от которого остались три стены. На разрушенной ферме они чувствовали трагедию, страх и жестокость. Но здесь целый город — это слишком много, слишком бездушно. Такое полное уничтожение напоминает кошмарный сон.

— Атомная бомба, водородная бомба, нейтронная бомба. — Калли зачитывал список известного на Земле оружия. — Должно быть, все это у них было!

— И конечно, они были людьми — потому что пустили это оружие в ход! — злобно добавил Кимбер. Он выбрался из саней и остановился лицом к зданию. Стены его отражали солнце, словно сделанные из металла, но свет был мягкий, зеленовато-голубой, как будто здание построено из блоков морской воды. Пролет из двенадцати ступеней шириной с целый земной квартал вел к могучему порталу, сквозь который видно было сияние солнца в помещении без крыши.

Вокруг портала проходила многоцветная полоска, цвета смешивались и чередовались странным образом. Возможно, это надпись, но она не имеет смысла

— для земных глаз. Разглядывая ее, Дард почувствовал, что начинает что-то понимать. Возможно, это действительно надпись, а не просто украшение.

6. Катастрофа

Попытки пеших исследований оказались невозможны из-за груд развалин и опасности обвалов. Калли спрыгнул с одной груды, которая обвалилась под его весом, и тем избежал опасного падения в глубокую яму. Эти ямы обнаруживались всюду, они скрывались в основаниях города, и земляне, пробираясь между руинами, могли заглядывать на несколько этажей под землю, в темноту, куда не достигают лучи солнца.

Выбитые из равновесия опасностью, грозившей инженеру, они вернулись к саням и без аппетита поели концентратов.

— Птиц нет, — неожиданно понял Дард. — Ничего живого.

— Угумм. — Санти каблуками взрыл траву и почву. — И никаких жуков. А в долине их много!

— Ни птиц, ни насекомых, — медленно сказал Кимбер. — Это место мертво. Не знаю, как вы, но с меня довольно.

С этим все согласились. Мрачная тишина, нарушаемая только грохотом обвалов, действовала всем на нервы.

Дард проглотил последний кусок концентрата и обратился к пилоту.

— Можно ли снимать микрофильмы?

— Зачем? Тебе нужны развалины?

— Хотелось бы поискать цветные полосы, как та, у дверей, — ответил Дард. Возможно, мысль о том, что эти полосы имеют какое-то значение, глупа, но он не мог от нее отделаться.

— Ладно, парень. — Кимбер достал небольшую камеру и направил ее на место, освещенное солнцем. — Я ничего не вижу. Но, может, что-то в этом есть.

Это был единственный кадр, сделанный с поверхности. Но когда снова поднялись в воздух. Капли принялся снимать с высоты птичьего полета всю область разрушений.

Они приближались к окраинам города, когда Санти вскрикнул и коснулся руки Кимбера. Они летели над улицей, меньше других загроможденной обломками, и внизу что-то двигалось.

Спускаясь, сани вспугнули стаю серых четверолапых существ, которые скрылись в развалинах, оставив на окровавленной мостовой свою добычу.

— Фью! — Капли закашлялся, а Дарда затошнило от зловония, которое донес ветер. Они оставили сани и собрались вокруг обнаженных костей и гнилой плоти.