Глава 16

Пару секунд ничего не происходило, и у Тревиса даже мелькнула мысль, что он ошибся, неправильно поняв инструкцию. Однако неожиданно стену расколола черная линия, которая, неторопливо расширяясь, постепенно превратилась в щель. Тревис, затаив дыхание, следил за тем, как она становится все шире и продолжал нажимать пальцами на тепловые точки. Он невольно так напряг руки, что подушечки пальцев побелели и онемели.

Наконец через несколько секунд в стене образовался проем в восемь футов высотой и два шириной. Дальше щель расходиться прекратила.

Тревис убрал руки от стены и заглянул в открывшийся проход. Оттуда струился слабый серый сумрачный свет, словно в дождливый день на Земле.

Кроме того ему в лицо пахнуло холодом, будто там, за стеной, покоились вековые льды. Осторожно, оберегая пораненный бок, Тревис первым протиснулся в щель и погрузятся в серый холод.

— Вот это да! — услышал он за спиной изумленный возглас Джил-Ли.

Тревис, вероятно, и сам с удовольствием присоединился бы к этому возгласу, но был настолько ошарашен увиденным, что потерял дар речи.

Бесконечно-огромный склад буквально терялся в серой мгле. Он был освещен большими тусклыми лампами, врезанными в каменный свод, нависавший над гигантским помещением. И все пространство, насколько хватало глаз, было испещрено искрившимися огоньками лилово-зеленых символов, нанесенных на ящиках, заполнявших все это помещение. Одни из контейнеров были настолько огромны, что в них можно было загнать целый табун лошадей, а некоторые — не больше человеческого кулака. Это был склад, настоящий склад, и теперь им предстояло выяснить, что же хранили в нем давно исчезнувшие жители Топаза.

— Что?.. — начал было Осторожный Олень, но справившись со своим замешательством, добавил:

— Откуда начнем поиски?

— Идем туда, к дальнему концу.

И Тревис решительно двинулся по проходу вдоль ящиков и вещей, которые, похоже, принадлежали разным эпохам развития исчезнувшей цивилизации. Если он правильно понял инструкцию, то именно в самом дальнем конце склада хранилась вещь или вещи, которые следовало использовать в первую очередь. Это было слишком важно. У Тревиса вдруг возникла мысль, что во время прослушивания всей этой информации с кассеты он постоянно улавливал в звуках чуждой речи какое-то отчаяние, словно запись делалась торопливо, под угрозой какой-то страшной опасности. Оно прорывалось сквозь сухую мозаику незнакомых слов чужого языка.

Шагая по проходу, Тревис невольно обратил внимание, что ни под ногами, ни на вещах пыли нет. К тому же время от времени по рядам контейнеров пробегал легкий прохладный ветерок, а тишина стояла такая, что шорох мягких мокасин казался оглушительно громким.

Тревису казалось, что символы на ящиках словно особые знаки отмечали их путь. Наконец они добрались до противоположной стороны пещеры и вышли на небольшую открытую площадку. И только теперь Тревис увидел то, чему в инструкции придавалось такое значение.

— Не может быть! — ошарашенно прошептал он и попятился.

Шесть. Их было шесть, этих узких, высоких полупрозрачных капсул, установленных в ряд вдоль стены. И из них на землян смотрело пять пар черных больших глаз. Это были люди со звездолетов. Белые, высокие купола голов, узкие, тонкие тела, сине-зеленые в обтяжку комбинезоны. Те самые люди, которые снились Менлику. Пятеро их, застывших в ожидании.

Пять звездолетчиков — шесть капсул. Этот странный факт вырвал Тревиса из плена устремленных на него глаз. Он перевел взгляд на шестую капсулу и, не встретив там фигуры инопланетянина, посмотрел ниже, только теперь разглядев небольшой холмик костей, белый череп и лохмотья от сине-зелено-лилового комбинезона. Что бы там ни было, а шестому явно не повезло.

— Они живы! — схватил его за руку Джил-Ли.

— Навряд ли, — отозвался Осторожный Олень, не отрывая взгляда от капсул.

Тревис шагнул вперед и коснулся прозрачного покрытия ближайшей капсулы. Но выражение глаз инопланетянина нисколько не изменилось, он по-прежнему продолжал смотреть в пустоту, словно и не видел апача.

Но Тревис знал! То ли это была скрытая информация, записанная на кассете, и теперь всплывшая всезнании при виде этих пяти спящих, то ли сработала человеческая логика, но Тревис прекрасно представлял теперь и назначение всего этого помещения, и почему именно шесть часовых оставались здесь, в складе, и что они, эти спящие, ожидают от каждого, кто появится здесь.

— Они спят, — сказал он тихо, и тут же пояснил:

— Что-то вроде анабиоза.

— Ты думаешь, их можно снова оживить? — изумленно воскликнул Джил-Ли.

— Они что, прямо так вот встанут и пойдут?

— Возможно, сейчас уже и нельзя, — откликнулся Тревис. — Прошло слишком много времени. Но цель заключалась именно в этом: оставить их здесь в анабиозе, а потом вернуться и воскресить.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Осторожный Олень.

— Я не знаю наверняка, но думаю, что кое-что понимаю. Что-то случилось, не сейчас, а очень давно. Может, война — война между целыми солнечными системами, более чудовищная и страшная, чем мы можем себе это вообразить. Сдается мне, что эта планета служила отдаленным фортом для звездной цивилизации. И когда они вдруг поняли, что их отрезали от дома, когда звездолеты перестали прибывать, тогда они сложили здесь все свое оборудование и ушли в страну снов в ожидании избавителей…

— Избавителей, которые так и не пришли, — подхватил его мысль Джил-Ли. — А есть хоть какой-нибудь шанс оживить их?

Тревис содрогнулся.

— Не хотелось бы мне пробовать.

— Да, — весомо обронил Осторожный Олень. — С этим я полностью согласен, мой младший брат. Нам не известно, что это за люди, и боюсь, они не станут для нас хорошими далаанбийати — союзниками. У них в избытке го'нди, у этих звездных людей, но это не сила, которую мы знаем. Только сумасшедший или глупец попытается нарушить их сон.

— Ты говоришь справедливо, — согласился Джил-Ли. — Но где же во всем этом, — он полуобернулся на склад и осмотрел ряды контейнеров, — мы сумеем отыскать то, что нам нужно здесь и сейчас?

При этих словах у Тревиса в сознании что-то мелькнуло.

— Давайте разойдемся и поищем контейнеры с символом из точек по вершинам ромба, заключенного в круг.

Апачи разошлись в разные стороны, оглядывая ряды ящиков, а Тревис еще на минуту задержался возле капсул. Он снова взглянул в глаза одному из инопланетян. Их империя давно превратилась в прах, не оставив и следа, а эти существа до сих пор лежат в анабиозе. Сколько лет они здесь? Десять тысяч? Двадцать? Почему-то вдруг Тревис вспомнил историю Земли. Что, если бы римские легионеры впали в сон, дожидаясь помощи от империи, когда на их форпост в Бретани напали викинги? Да, Осторожный Олень прав, ничего общего между ними и этими инопланетянами нет. Пусть они и дальше спят своим долгим, холодным сном.

И все же, когда Тревис развернулся и пошел прочь, словно какая-то неведомая сила тянула его назад. Ему хотелось остановиться, обернуться…

Он просто физически ощущал на себе выжидающий взгляд этих черных, полных разума глаз. Он был рад избавиться от этого неприятного чувства, завернув за угол и скрывшись за целым рядом контейнеров.

— Сюда! — вскоре послышался голос Осторожного Оленя, но рассыпавшись на тысячи осколков, по всему помещению покатилось эхо, и Тревис с трудом определил, с какой же стороны звали. Поэтому Осторожному Оленю пришлось их еще несколько раз окликать, прежде чем они наконец соединились.

На боку небольшого контейнера мерцал символ круга с четырьмя точками ромбом. Они с трудом сняли его с большого ящика и поставили в проход.

Тревис провел по нему ладонями, но никаких зацепок не нашел. Контейнер был изготовлен из неизвестного сплава, прочный, и годы не оставили на нем никаких следов.

В конце концов Тревису удалось нащупать то, чего не видели глаза: небольшие впадинки для пальцев, как на стене. Он с силой надавил на них и откинул крышку.

Контейнер разделялся на секции, в каждой из которых покоились предметы со стволом и рукоятью. Они походили на земные пистолеты, но отличия все-таки бросались в глаза. Тревис с величайшей осторожностью вытащил один из них. Ствол был действительно невероятной длины — около восемнадцати дюймов, но само оружие несмотря на свои габариты было довольно легким, в отличие от земных пистолетов, с которыми Тревису не раз приходилось иметь дело. Неудобная для человеческой руки рукоять не имела спускового крючка. На его месте Тревис нащупал небольшую кнопку, на которую по всей видимости и надо было нажимать.

— И на что это годится? — поинтересовался практичный Джил-Ли.

— Понятия не имею, — откликнулся Тревис. — Но это достаточно важно, если о нем особо упоминалось в кассете.

Он передал оружие Осторожному Оленю и принялся вытаскивать следующее.

— Не понимаю, как его заряжать, — сказал Осторожный Олень, вертя оружие в руках.

— Не думаю, что оно стреляет пулями, — отозвался Тревис. — Придется испытать снаружи, а то нам не разобраться, что это такое.

Апачи забрали с собой лишь три «пистолета» из тридцати шести и закрыли контейнер. Когда они протискивались сквозь щель, на Тревиса вновь нахлынула волна отчужденности и головокружения, как это случилось ночью, во время засады на красного. Чтобы не упасть, он с трудом сделал два шага вперед и оперся на край стола.

— Что с тобой?

Осторожный Олень и Джил-Ли с сочувствием следили за ним. Видимо, никто из них не испытал этого ощущения. Тревис секунду молчал, собираясь с мыслями. Ощущение исчезло так же внезапно, как и нахлынуло. Но теперь он был наверняка уверен в его источнике. Это не от машин красных! Это ощущение исходило отсюда. Этот форпост был создан для единственной цели: защитить безопасность правителей на Топазе. И здесь наверняка работала машина, которая порождала в разумных существах психологический импульс повиновения этой самой цели. Возможно, именно присутствие здесь людей заставило ее действовать. Но это могло исходить и от спящих.

— Они хотят проснуться, — ответил Тревис просто.

Джил-Ли бросил взгляд на щель, но Осторожный Олень прищурившись смотрел на Тревиса.

— Они зовут? — спросил он.

— В какой-то степени, — признал Тревис.

Побуждение уже давно прошло, он был свободен.

— Но я уже ничего не чувствую.

— Недоброе место, — отметил Осторожный Олень. — Мы соприкоснулись с тем, что не пред назначается для нас, — он протянул оружие.

— А разве апачи не взяли оружие пинда-лик-о-йи, когда в этом возникла необходимость? — возразил Джил-Ли. — Мы вынуждены поступать так. Неужели после всего, что мы тут увидели… — он кивнул в сторону серого света, пробивающегося сквозь щель, — мы позволим красным явиться сюда и растащить все это?

— И все же, — задумчиво проговорил Осторожный Олень, — здесь, скорее, выбор между двух зол, чем между добром и злом.

— Так давайте тогда убедимся, насколько могуче это зло, — сказал Джил-Ли и нырнул в коридор, ведущий к колонне.

Они выбрались из башни, миновали площадь, укрытую золотистым туманом и, пронырнув в арку, оказались там, где когда-то монголы захватили Тревиса. Солнце стояло уже высоко и ярким пятном парило над головой, пробивая туман. Тревис взвесил на руке инопланетное оружие, прицелился в кустик рядом с большим камнем и нажал кнопку. Проверить, заряжено оружие или нет, другим способом он не мог.

Результат оказался быстрым и поразительным для всех. Ни звука, ни света, ни вспышки. Но куст исчез, только неровное пятно золы осталось на его месте.

— Найянезйани! — первым преодолел потрясение Осторожный Олень. Воистину, мы свидетели великого зла.

Джил-Ли поднял свой пистолет — если это можно было назвать пистолетом, — прицелился в камень, на котором осталось пятно сажи, и нажал кнопку. На этот раз разрушение шло медленнее. За несколько секунд камень рассыпался, и на его месте осталась только кучка обугленных крошек.

— Воспользоваться этим против живых существ?! — с ужасом запротестовал Осторожный Олень.

— Против людей мы ими пользоваться не будем, — пообещал Тревис. Лишь против звездолета красных. Вскроем черепаший панцирь и доберемся до нежного мяса.

Джил-Ли кивнул.

— Верно говоришь. Теперь я понимаю твои опасения, Тревис. Это оружие злых духов, и нельзя позволить, чтобы оно попало в руки тех, кто…

— …распорядится им более бездумно, чем мы? — заговорил Осторожный Олень. — Конечно, наши помыслы чисты. Но кто нам дал право решать за других? Что хорошо, и что плохо? Путь таких мыслей — скользкий путь. Мы вынуждены воспользоваться оружием, но после…

— …но после склад будет опечатан, а кассета с записями уничтожена, — выпалил Тревис.

Какая-то часть его сознания отчаянно сопротивлялась такой мысли, хотя он прекрасно понимал, что это единственное правильное решение. Все эти сокровища башен могут оказаться страшным злом, губительным ядом, который не только невозможно будет уничтожить, но и который способен распространиться с Топаза на Землю. К тому же, даже сейчас, используя это оружие, они уже подвергали себя невероятному риску.

Предположим, Западная Конфедерация получит доступ к этим сокровищам.

Они с завидной легкостью используют все, что сможет им пригодиться, и уж наверняка будут считать себя вправе сделать это. Каждая сторона считает свои идеалы и цели чистыми и благородными, а этим можно оправдать любой, даже самый страшный поступок. История Земли хранит в себе много фактов, когда идеалы одних фанатиков сталкивались с другими. Это были кровопролитные, страшные войны, и в подобном противостоянии нет справедливости, только смерть, разорение и кровь, кровь, кровь… Красных нельзя подпускать к этим знаниям, но и они сами не имели на информацию никакого права. Сокровищницу древних времен необходимо было скрыть от всяких глупцов и фанатиков, которых слишком много даже среди здравомыслящих людей.

— Табу! — подчеркнуто торжественно произнес Осторожный Олень, и все с ним согласились. Знания действительно следовало спрятать за барьером табу.

Только это могло их выручить.

— Лишь эти три, мы не нашли никакого другого оружия, — предупредил Джил-Ли.

— Да, — кивнули Осторожный Олень с Тревисом, и Тревис добавил:

— Мы нашли гробницы звездного народа, и это оружие сопровождало их в последний путь. Мы взяли его на время, и должны вскоре вернуть, иначе нас ждет страшная кара мертвых. Использовать это можно только на крепости красных, и только нами, теми, кто нашел оружие и навлек на себя гнев потревоженных духов.

— Отлично сказано. Такой ответ мы и дадим племени. Башни — гробницы мертвых. Когда мы вернем оружие, путь сюда станет табу. Все согласны? спросил Осторожный Олень.

— Да!

Теперь и Осторожный Олень испробовал свое оружие, уничтожив маленькое деревце. Никто из апачей не хотел в открытую носить это оружие. Мощь, заключенная в нем, больше пугала, чем давала ощущение безопасности.

Поэтому, вернувшись на стоянку, они уложили пистолеты на одеяло и завернули их. Но ни один не мог забыть, что стало с кустом, камнем и деревцем.

Апачи занялись обыденными обязанностями, собирая ветки для костра, разводя огонь и ставя в котелке вариться мясо. Поужинав и немного отдохнув, они уселись у догорающего костра, заводя неторопливый разговор.

— Если таково их ручное оружие, — заметил Осторожный Олень, задумчиво глядя на заходящее солнце, — на что же еще они тогда были способны?

Сжигать целые миры?

— Так, должно быть, и произошло, — откликнулся Тревис. — Мы же не знаем, что положило конец их империи. Планета-столица не была уничтожена, носе эвакуировали в срочном порядке. Даже обстановка зданий сохранилась, ему припомнилось, как он с Россом Мэрдоком и летучим аборигеном отбивался от гориллоподобных существ. Им тогда пришлось несладко. Они отстреливались от горилл на земле, а крылатый туземец летал над ними и сбрасывал на головы врагов ящики.

— И здесь мы обнаружили тех, кто погрузился в сон, желая переждать время опасности. Они явно не верили, что это надолго, — задумчиво проговорил Осторожный Олень.

Беседа как-то увяла сама собой. Наступили сумерки, последние солнечные лучи угасли на краю горизонта, и вскоре первая луна поднялась в небо. Апачи принялись укладываться на ночь. Тревис опасался, что в ночных кошмарах его станет преследовать выжидающий взгляд больших черных глаз инопланетян. Но нет. Чрезвычайно устав от пережитого, он быстро уснул, словно провалившись в черноту, и даже удивился, когда Джил-Ли настойчиво затряс его за плечо, пытаясь разбудить. Он завозился на одеяле, неохотно открыл глаза и посмотрел на небо. Обе луны уже сияли двумя фонарями, разливая золотистый и зеленоватый свет. Наступало время дежурить. Тревис поежился от прохладного, знобящего ночного воздуха, поднялся и постарался встряхнуться, оглядев окрестности цепким взглядом. Однако все вокруг дышало тишиной и спокойствием. Он обошел небольшой лагерь и опустился на землю перед костром, лениво позевывая. Однако дремоту смахнуло как рукой, когда внизу у реки он заметил маленькую четырехногую тень. Койот окунулся в воду, поплескался, затем вылез на берег и отряхнулся, подняв вокруг себя целый фонтан брызг.

— Нагинлта! — окликнул он койота. Неужели что-то стряслось? Вопрос уже готов был сорваться с языка, но Тревис спохватился и одернул сам себя.

Еще не хватало разбудить остальных и переполошить весь лагерь. Тревис постарался мысленно сосредоточиться и послать телепатический сигнал.

Нет, у койотов все было в порядке, просто та, которую послали охранять, возвращалась теперь в горы вместе с другими. Четыре спутника.

Наликидью еще наблюдала за их лагерем, а он прибыл за дальнейшими инструкциями.

Тревис мысленно подозвал его к себе. Нагинлта трусцой, неохотно подбежал к человеку и остановился в паре шагов, выжидающе глядя прямо в лицо. Тревис потянулся, ухватил койота за мокрую густую шерсть и посмотрел в большие, полные мысли желтые глаза. Нагинлта дернулся и слегка заскулил.

Похоже, это ему не слишком нравилось.

Спутников Кайдессы надо довести до разбитого звездолета. Но ее беречь, как зеницу ока. Когда же они доберутся до места, Тревис как можно четче представил пик-ориентир за перевалом, тогда один из койотов должен отправиться к звездолету и предупредить апачей.

Часовой в горах должен был сообщить Манулито и Эскелте о приближении монголки с красными, но дополнительная страховка не помешает. Эти четверо с Кайдессой обязательно должны дойти до звездолета и попасть в ловушку.

— Что это? — привстал Осторожный Олень.

— Нагинлта.

Но койот уже скрылся во тьме.

— Красные заглотнули наживку, и по крайней мере четверо их движутся с Кайдессой на юг.

Но экспедиция красных оказалась не единственной, что направлялась на юг. Утром с помощью сигналов Цуай сообщил, что монголы оседлали своих коней и тоже выступили в сторону долины, выслав вперед разведчиков.