В ТАВЕРНЕ «ТЕМНАЯ ДЮНА», КАХУЛАВЕ

Каликкууступил уговорам своего спутника посетить таверну, казавшуюся самой популярной среди здешних воинов. Знать в такие места не заходила. Им пришлось проталкиваться внутрь через почти закупоренную людьми дверь в залу, где по обонянию любого новоприбывшего ударяла смесь запахов, и немногие из них были приятными. Каликур протиснулся к одному из столов, за которым хрипло горланили, отбивая ритм пустыми бутылками, песню на мотив тех, что поют караванщики.

Каликур продолжал подталкивать Каликку к столу неподалеку от этих претендующих на звание бардов. Даже это отребье смеет так говорить о его брате, и никого это не волнует! А почему должно волновать его? Но почему-то ему ничего так не хотелось, как заставить певца подавиться собственными зубами. Он рухнул на табурет, когда Каликур дернул его за руку. Песня продолжалась, становясь все громче, все больше подчеркивая недостатки того, про кого в ней пелось.

— Они отважно выражают свое мнение, — заметил королевский гвардеец. — Но их кошачий вой даст нам хорошее прикрытие. Ты действительно удачно поступил, присоединившись к императорским войскам. Наш предводитель будет доволен. То, что ты сумеешь разузнать и передать, будет стоить даже больше иного меча.

Слуга поставил перед ними два грязных стакана и красную бутыль. Каликур налил обоим. Сам он быстро проглотил свою долю.

— За капитана! — сипло провозгласил он.

Каликку не стал пить и даже не взглянул на своего товарища. Он знал, что эта встреча произойдет, но все равно не чувствовал себя готовым к ней.

— Снежный кот отгрыз тебе язык? У тебя сейчас есть что-то для нашего командира? Каликку чуть качнул стакан.

— Я больше не у него на службе, — начал было он, но тут рука Каликура метнулась вперед и схватила его за запястье с такой силой, что ему было бы трудно высвободиться.

— Дразнишься, что ли, а? Службу легко не бросают.

Каликку встретил его прямым взглядом,

— Я из Дома Клаверель. Мы держим свои клятвы. Твоему предводителю я таковой не давал, но принес присягу царственному, как и мой отец, Поэтому я не шпионю…

Каликур осклабился. Каликку весь подобрался.

— Найдутся клыки для шкуры предателя и из Дома Клаверель! Значит, тобой по-прежнему вертит твой папаша, словно ты не прошел соло и не стал настоящим мужчиной. Хорошенько оглядывайся, ничтожество, тебя ждет плата от нашего командира.

Каликку вскочил. Возможно, ему следовало лучше подготовиться к этой встрече. Но он должен был держать свою клятву. Отвернувшись, он пошел к Дверям, прокладывая путь через толпу, чтобы избежать немедленного нападения. Он был почти уверен, что Каликур не попробует убить его здесь — разве что официально вызовет его на поединок.

Но если он выдаст Каликура отцу, то запятнает свое имя. К тому же его слово будет против слова фаворита королевы Юикалы. Но он должен беречь честь — без чести ни один мужчина не может зваться воином.

АЛИТТА

Удаляясь от ярмарки, мы встретили всего нескольких пешеходов. Наконец мой паланкин достиг узкой улочки, которая вела прямо к нашей цели.

Внезапно Касска, до этого лениво лежавшая у меня на коленях, села. Ее голова повернулась к зданию перед нами. Она прижала уши, шерсть на ее спине и хвосте вздыбилась. Я почувствовала и услышала ворчание глубоко у нее внутри.

Мы подошли к входной двери. Носильщиками, которых нашла капитан, оказались рабочие, но я знала, что она тщательно отобрала их. Они опустили паланкин, и Касска выпрыгнула на широкое крыльцо и испустила воинственный клич. Я не сразу поняла, что ее так встревожило.

Обычная наружная дверь-плита была отодвинута. На самом пороге лежал жалкий комок растерзанного меха в расплывающейся луже крови.

— Нет! — крикнула я.

Капитан упала на колени возле ужасно изуродованного тельца. Со стороны носильщиков доносились проклятия. Убить котти — одно из тягчайших преступлений, за которые была возможна единственная кара — смерть.

Касска снова испустила боевой вопль. Прежде чем я успела дотянуться до нее, она метнулась в дом. Может, убийца еще внутри?

Капитан Санспар обнажила меч.

— Иди, — отрывисто приказала она одному из носильщиков, — за городской стражей, приведи первого, кто попадется тебе на глаза. Или если наткнешься на кого-то из императорских воинов — обратись к ним.

Он бросился исполнять приказание. Я выхватила свой зарукавный кинжал. То, что Касска могла оказаться в опасности, заставило меня броситься следом за ней, невзирая на попытки капитана удержать меня снаружи.

Я, споткнувшись, вбежала в коридор, стены которого были оживлены резьбой. Тут было сумрачно, только два светильника парили в воздухе — один у входа, другой в дальнем конце. Дверная занавесь была наполовину оборвана. Капитан протиснулась мимо меня и остановилась у разорванной занавеси, затем острием меча отодвинула ее до конца.

Очередной вопль Касски бросил меня вперед, мимо Санспар. Закругленная стена комнаты была не просто покрыта резьбой, но еще и сверкала драгоценными камнями. Пол устилали шкуры песчаных котов, которые сейчас были сбиты в кучу. Полускрытое ими, на полулежало тело женщины, лицом вниз.

С помощью капитана я перевернула обмякшее тело. Оно было еще теплым. Супруга главы Дома Джессли смотрела на меня застывшими глазами. Ее руки покрывали огромные синяки там, где платье было почти сорвано с плеч. Два глубоких пореза — один шел наискось через правый глаз — превратили ее лицо в кровавую маску. Рот был открыт, словно она кричала перед смертью, из него вывалился раздувшийся язык. Вокруг ее шеи был затянут один из тех шарфов, что она покупала на ярмарке, почти полностью утонувший в распухшей плоти. Должно быть, она сопротивлялась — ее пальцы были скрючены, обломанные ногти красны от крови.

Не впервые я видела смерть. Никто из ходящих с караванами не избежит подобных зрелищ. Но большинство караванщиков гибнет от нападений крыс или природных бедствий. А эта смерть настигла женщину в ее собственном Доме, где она должна была чувствовать себя в безопасности, Даже когда Дом восставал на Дом в каком-то частном раздоре, я никогда не слышала о подобной жестокости.

Касска попятилась от тела. Задрав голову, она уставилась на дверь, но пока не двигалась. Затем я услышала то, что так встревожило ее, — слабое мяуканье, призывающее на помощь. Касска прыгнула, выпущенными когтями вцепилась в резного кота на стене. Снова послышалось слабое мяуканье. Касска скреблась в дерево, повернув голову ко мне и требовательно вопя во весь голос.

— Внутри! — услышала я мысль, не такую отчетливую, как от Мурри, но понятную.

Я подошла к стене и опустилась на колени, нашаривая панель под резьбой. Ничего не было видно и не чувствовалось на ощупь. Дотянувшись до стены над котом, я нашла линию, чуть выступающую над поверхностью.

Снаружи послышались голоса, топот ног, и у разорванной занавеси появилась капитан.

ХИНККЕЛЬ-ДЖИ

Мне казалось, что мы просидели за этим столом совета целый день. Переходили из рук в руки листки пергамента, но мне уже не нужно было тянуться за ними, поскольку, мне казалось, я достиг уже того состояния, что мог на память процитировать каждое написанное там слово. Я мог только надеяться, что сумел внушить своим собеседникам всю серьезность того, с чем мы сейчас столкнулись.

Основной темой была угроза недостатка воды. Это сразу привлекло их внимание. Приняв решение, которое могло обречь меня на поражение еще до того, как начнется битва, я раскрыл существование подземной реки в Вапале и возможность того, что она является частью обширной системы потоков.

Мой отец вместе с канцлером Аломпры ухватились за этот вопрос. Юикала отстала от них ненамного.

— Царственный, вы сказали, что она течет под Вапалой. Но мы ведь не в Вапале, а вы говорите об этом лишь сейчас.

Она явно была настроена враждебно. Ее унизанные перстнями пальцы мяли листок с донесением.

— В Вапале могут быть люди, которые знали об этом, но хранили в секрете. — Я встретил ее взгляд и ощутил ее злобу так же ясно, как если бы она открыто проклинала меня. — Если эта сеть касается всех королевств, это надо выяснить. Времени у нас мало, нам грозят и другие опасности. Я предлагаю объединить наши силы и подготовиться к близящемуся нападению. Некогда воины всех королевств шли в бой под единым знаменем. Была война, разорившая эти земли. Снова поднимается Тьма. Появились гигантские крысы, более ужасные, чем те, с которыми мы сражались. Их выводят где-то в Безысходной пустоши.

— Есть ли этому доказательства? — спросил мой отец.

Я указал на груду донесений.

— Последние новости у вас под рукой.

Я никогда не умел влиять на людей словами и, казалось, не имел успеха и сейчас. Но я продолжал настаивать на том, что мы должны объединиться перед лицом опасности, иначе будем уничтожены. Ни одно королевство не сможет уцелеть в одиночку.

Шли часы. Слуги принесли закуски и дынное вино. Однако немногое было съедено или выпито. Мой отец наскоро набрасывал какие-то заметки на обратной стороне одного из донесений, словно прикидывал, что потребуется сделать для сбора войска, о котором я говорил. Прошло еще несколько часов.

Возможно, мы просидели бы так всю ночь. Но на закате на занавеси огромного окна упала тень и в комнату проскользнул Мурри.

Я вскинулся, услышав его мысленное предупреждение.

— Беда!

Он подошел ко мне.

Отец привстал.

— Что здесь делает это животное? — Он хмуро посмотрел на кота.

— Он помогает нам. — Никогда прежде я не говорил с ним так.

Я отвернулся от него и посмотрел в глаза Мурри. Я видел огромного кота в разном настроении, но никогда не чувствовал в нем столь сильных эмоций.

Он мысленно заговорил. Была встреча изгоев с тем, кто живет в Безысходной пустоши. У нас появились новые враги — чудовища — крысолюди. Мысленная речь была такой быстрой, что мне пришлось полностью открыть ей разум, забыв обо всем вокруг.

Мурри вошел без всякого предупреждения — теперь мою сосредоточенность нарушили встревоженные голоса. Полог был отброшен в сторону, и в комнату вошли два офицера Сапфировой гвардии.

Мы все вскочили на ноги. Пришедшие не стали ждать позволения заговорить.

— Царственный, — сказал старший из офицеров, — высокая госпожа обнаружила убийство!

Я не осознавал, что двигаюсь, пока не схватил его за плечо и не встряхнул.

— Убийство? Высокая госпожа?

— Царственный, она пожелала посетить супругу главы Дома Хрангль. Мы нашли ее мертвой — задушенной. Также убита одна из котти. Мы вызвали стражу.

Я даже не взглянул на остальных.

— Собрание окончено. — Я бросился вслед за указывавшим мне путь Мурри.

АЛИТТА

Я просунула острие зарукавного кинжала в маленькую щель, ни на что больше не обращая внимания. Жалобное мяуканье стало громче. Какая-то защелка сдвинулась, и часть стенной обшивки открылась. За ней была темнота, звук усилился.

— Дайте мне свет!

Я не оглядывалась. Один из светильников был пойман и теперь завис над моим плечом. Я видела достаточно хорошо, чтобы осторожно просунуть руку внутрь, пока мои пальцы не сомкнулись на шерсти. Как могла бережно я подняла маленькое тельце и вытащила на свободу. Затем при полном свете я рассмотрела еще одну котти. Она явно страдала от боли, хотя открытых ран я не видела.

Касска встала передними лапками мне на колено, чтобы лизнуть раненую в голову. С огромным трудом она коснулась моего разума мыслью.

— Больно… внутри, — доложила она. Я держала котти на руках нежно, насколько могла.

— Где ближайший лекарь? — спросила я стоявшего рядом со мной человека в одежде воина.

Он обратился к стражу в кахулавинской форме и отправил его за помощью,

— Высокая, — спросил он (я решила, что он — офицер городской стражи), — что здесь случилось?

Я пыталась как можно меньше беспокоить раненую котти. Она перестала мяукать и положила голову мне на грудь.

— Я хотела видеть супругу главы Дома Хрангль, — кратко ответила я. — Прибыв, мы обнаружили на пороге мертвую котти. Затем вошли внутрь и увидели, что смерть побывала и здесь.

— Возможно, это был застигнутый врасплох вор?

Может быть. И все же я была склонна считать, что это было умышленное убийство. Хотя вслух я этого предполагать не стала.

Страж окинул взглядом богато обставленную комнату,

— Вы не встретили ни слуг, ни стражников, высокая госпожа?

— Нет. Мы не заходили дальше этой комнаты. Со мной больше никого не было, кроме носильщиков и моего капитана, поскольку, найдя мертвую котти, мы испугались, что злодей может все еще находиться внутри.

Снаружи в зале послышалось какое-то движение. Богато одетый полный мужчина в съехавшем набок головном уборе ворвался внутрь, задыхаясь, с побагровевшим лицом. Он замер на месте, его взгляд метался от одного к другому, затем переместился на пол. На тело накинули покрывало, но все равно было видно, что там кто-то лежит.

— Кто…

Страж наклонился и вгляделся в распухшую, рваную маску, некогда бывшую лицом.

— Нееееет! — взвизгнул мужчина, разрывая одежду у себя на груди, затем рухнул на колени возле тела, после чего окончательно сел на пол.

— Это глава Дома Хрангль? — спросила я.

Снова послышался топот почти бегущих ног. На этот раз появилась женщина в расшитом золотом зеленом одеянии целителя. Она сразу же бросилась к неподвижному мужчине, опустилась на колени рядом с ним, чтобы прощупать пульс. Затем быстро открыла принесенную с собой сумку. Я ощутила бодрящий запах байло, когда она сунула открытый флакончик под нос мужчине и держала, пока тот не закашлялся и не очнулся.

Настала ее очередь отдавать приказы:

— Отнесите его в постель! Я предупреждала, что его сердце нуждается в лечении. Возможно, теперь он мне поверит.

Она заметила укрытое тело и сорвала с него ткань.

— Что здесь?.. — Я услышала, как она слабо выдохнула. — Джессли! Но как же…

— Прошу вас. — Я повысила голос, и она обернулась. — Эта малышка тяжело ранена.

Котти подтвердила мои слова тихим мяуканьем, которому эхом вторила Касска. Целительница сразу же подошла ко мне и осторожно протянула руки за моей ношей.

— Что это? — Стражник, бывший тут старшим, стоял у стены, в которой была заперта котти. Он опустился на колени и просунул руку в проем.

— Касска, моя котти, услышала ее крик и привела меня сюда. Наверное, это тайник. Но как туда попала котти — я понятия не имею.

Он наклонился, просовывая туда руку до самого плеча. Когда он вынул ее, в его руке был продолговатый предмет, сделанный из того, что могло оказаться только золотом. По его поверхности были рассыпаны драгоценные камни — изумруды, сапфиры, алмазы, топазы и рубины — символы пяти королевств,

Он с озадаченным видом посмотрел на эту вещь и положил на ближайший столик. Она, несомненно, была сокровищем, но у меня возникло подозрение, что она может оказаться куда более ценной, чем просто золото и камни, из которых сделана.

ГЛАВА 20