Идти по нему можно. Но стена, ограждающая его с юга, поставлена не зря. Не знаю, владение ли это Лоскиты. Но выглядит обнадеживающе.

Я сделал шаг, и этот единственный шаг перенес меня в совершенно сухое место.

Надел пояс с мечом. Прямо передо мной утес и параллельная ему стена резко поворачивают на север, так что мне не видно, что находится впереди. Стена сложена из грубых камней. Размер у камней разный — от крупных в основании до совсем мелких вверху. Камни искусно подогнаны друг к другу, так что вряд ли я смог бы просунуть нож в щель между ними.

Повернув, я обнаружил перед собой бассейн. Стена огибала его с трех сторон, утес образовал четвертую стену. Прямо передо мной крутой спуск на дно. То, что лежит внизу, привлекло мое внимание. Песчаная поверхность, но голубого цвета. Из нее поднимаются одинокие камни, грубо обработанные и расположенные в непонятном мне порядке. Камни окружены длинными волнистыми линиями в песке.

Продолжая смотреть на них, я испытал странное ощущение. Передо мной не камни в песке. Нет, я повис высоко над океаном, по которому разбросаны острова; океан не смог их поглотить. А теперь подо мной высочайшие горы, и я парю над ними, как некий дух; равнина, на которой возвышаются эти горы, превращается в туманную пустоту…

Это целый мир, но я сильнее его. Я могу перейти море, шагая с острова на остров, как по ступеням. Могу ступать по горам, как по камням… Я больше — выше, сильнее — целого мира…

— Правда, человек? Посмотри и скажи мне — ты правда сильнее?

Прозвучал ли этот вопрос в ушах или в сознании? Я посмотрел на острова в океане, на горы на равнине. Да, сильнее, сильнее. Могу ступить сюда и сюда. Могу наклониться и вырвать сушу из моря, бросить ее куда угодно. Могу ногой раздавить горы.

— Ты можешь уничтожить их, человек. Но скажи мне: можешь ли создать заново?

Я шевельнул руками и взглянул на них, отведя взгляд от гор и островов. Левая рука двигалась, сплетая и расплетая пальцы. Но правая, с ее искалеченными пальцами, застыла…

Я не бог в мире своей фантазии. Я человек, по имени Кемок Трегарт. Безумие, охватившее меня, миновало. Я снова посмотрел на песок и камни, но на этот раз удержался, сохранил рассудок, заставил сознание принять сведения о том, что такое они и кто такой я.

— Значит, ты не гигант, не божество? — Голос ниоткуда звучал насмешливо.

— Нет! — Насмешка обожгла меня.

— Помни это, человек. Теперь — зачем ты тревожишь мои дни?

Я осмотрел скалы и песок, но никого не увидел. Однако знал, что я не один.

— Ты… ты Лоскита? — спросил я у пустоты.

— Это одно из моих имен. За долгие годы я получила много имен от друзей и недругов. Поскольку ты меня назвал так, тебе рассказала обо мне моховица. Но повторяю: человек, зачем ты пришел сюда?

— Моховица Фубби сказала, что ты можешь помочь мне.

— Помочь тебе? Но почему, человек? Что связывает тебя со мной? Родство? И кто были твои отец и мать?

Я обнаружил, что отвечаю на вопрос невидимки буквально:

— Мой отец Саймон Трегарт, Страж долин Эсткарпа, моя мать леди Джелит, некогда бывшая волшебницей.

— Значит, воин и волшебница. Но они мне не родня! Так что на права родственника ты не можешь рассчитывать. Может, по договору? Какой договор заключен у тебя со мной, человек из Эсткарпа?

— Никакой. — Я по-прежнему искал говорившую, и во мне нарастало раздражение: приходится стоять и отвечать голосу ниоткуда.

— Ни родства, ни договора. Что тогда, человек? Возможно, ты купец? Какие сокровища ты привез мне, чтобы я дала тебе что-нибудь взамен?

Только упрямство удерживало меня на месте, помогало выдержать допрос.

— Я не купец, — ответил я.

— Значит, всего лишь человек, который видит себя гигантом, способным править мирами, — послышался презрительный ответ. — Жаль: давно меня никто не просил о совете. Ведь тебе нужен совет, человек? Пожалуй, я дам его тебе бесплатно, хоть ты мне не родственник, не союзник и ничем не можешь отплатить. Спускайся, человек. Но не ступай на поверхность моря: как бы оно не оказалось больше, чем ты считаешь, ты — меньше, чем воображаешь.

Я прошел вдоль края бассейна и обнаружил опоры для рук и ног, по которым можно спуститься вниз. Вдобавок внизу оказалась тропа из более светлого песка; она шла вдоль стены, и по ней можно было идти, не ступая на голубое.

Я спустился и пошел по тропе. Тропа заканчивалась у пещеры, должно быть, естественного происхождения, но которую здешняя обитательница использовала в своих целях. В пещеру вела узкая щель в стене утеса.

Я говорю «пещера», хотя это не вполне верно: изнутри было видно голубое небо. И тут я увидел источник голоса.

Возможно, у Лоскиты и моховиц некогда был общий предок. Она так же мала ростом и так же сморщена, хотя не кутается в плащ из волос. Напротив, ее редкие волосы — а их действительно немного и они очень тонкие — завязаны узлом на голове. Их удерживает обруч из гладко отполированного зеленого камня. Вокруг костлявых запястий и лодыжек браслеты из того же камня. В качестве одежды платье без рукавов из какого-то материала, напоминающего голубой песок, как будто она действительно взяла эту гибкую поверхность и закуталась в нее.

Она казалось очень старой и хрупкой, пока не посмотришь ей в глаза. В них нет ни старости, ни слабости, они полны жизни и свирепо блестят, как глаза горного ястреба. Зеленые, как камни ее украшений, они способны видеть дальше и глубже человеческих. Так я считаю.

— Приветствую, человек. — Она сидела на камне, а перед ней было углубление в песке, как чаша, заполненная водой. Только вместо воды в углублении был голубой песок, такой же, как в бассейне снаружи.

— Я Кемок Трегарт, — сказал я, потому что ее обращение «человек» унижало меня, даже в моих собственных глазах.

Она бесшумно рассмеялась, и все ее маленькое высохшее тело задрожало от веселья.

— Кемок Трегарт, — повторила она и, к моему изумлению, подняла руку и сделала жест, напоминающий приветствие разведчиков. — Кемок Трегарт, который едет — сейчас идет пешком — навстречу опасности, как и подобает герою. Однако боюсь, Кемок Трегарт: ты обнаружишь, что далеко прошел по тропе к своей гибели.

— Почему? — резко спросил я.

— Почему? Ну, потому что ты должен принять решение. И если примешь неверное решение, все, чего ты хочешь, все, что ты есть и чем хочешь быть, — все это станет ничем.

— Мрачное пророчество, леди… — начал я, но тут она выпрямилась и бросила на меня пронзительный взгляд.

— Леди, — передразнила она. — Я Лоскита, так как этим именем ты меня окликнул. Мне не нужны ни титулы, ни звания, ни почести. Следи за своей речью, Кемок Трегарт: ты разговариваешь с той, кого не встречал раньше, хоть ты и сын воина и волшебницы.

— Я не хотел тебя оскорбить.

— Могу извинить невежество, — сказала она с высокомерием, с каким волшебницы обращаются с мужчинами. — Да, я могу делать пророчества. Чего ты хочешь от меня? Предсказания будущего? Не очень значительная просьба для такого трудного пути: ведь у каждого человека только один конец.

— Я хочу найти сестру, — прервал я ее словесную игру. — Я проследил ее до скальной стены, и Фубби сказала, что она прошла внутрь, но что здесь наложено заклятие слепоты.

Лоскита мигнула и сложила руки так, что пальцы касались браслетов на противоположных запястьях; при этом она поворачивала каменные кольца.

— Заклятие слепоты? Который же из Великих или их приспешников показался на границе владений Лоскиты? Ну, это узнать нетрудно.

Отняв руки от браслетов, она вытянула их над заполненным песком углублением. Затем быстро задвигала ими — вверх, потом вниз, словно раздувая зерна песка. Они взвились фонтаном и снова опустились. Но поверхность больше не была ровной. На ней появилось изображение — изображение башни. Похоже на те башни, что мы строим в качестве сторожевых на границах Эсткарпа, но только без окон.

— Вот как… — Лоскита рассматривала изображение. — Это Темная башня. Что ж, время движется, когда маленький человек надевает слишком большие для него сапоги. — Она наклонилась вперед, как будто ей в голову пришла неожиданная мысль и вызвала легкую тревогу.

Она снова вытянула руки — поднялся и опал фонтан песка. На этот раз зерна образовали не башню, а сложный символ, похожий на гербы Древних. Но я был уверен, что это не геральдический герб, потому что в нем было что-то от Таинств.

Лоскита смотрела на него, приподняв один палец, словно кончиком его проводила по запутанным линиям.

Она не взглянула на меня, но заговорила резко и без прежних словесных украшений:

— Твоя сестра — она волшебница?

— Ее учили на волшебницу в Эсткарпе, но она не давала обет и не получила камень. Она обладает силами…

— И даже большими, чем показывает. Слушай внимательно, Кемок Трегарт. В этой земле жили некогда те, кто стремился к власти и призывал силы, которые не легко покорить. У некоторых есть такое врожденное стремление, и они способны бросить ради него, как бросают дрова в огонь, все, лишь бы получить желаемое. В старину некоторые из них достигали больших знаний. Они разрывали эту землю и перенесли свою борьбу в такие места, которые тебе невозможно представить. И хотя Великие исчезли, стремление стать ими овладевает людьми — теми, кто подхватил обрывки древних знаний, но в сущности знает так мало. Они стремятся собрать воедино эти знания, чтобы добиться своего.

Есть в горах человек, который далеко зашел по этой дороге…

— Динзил! — прервал ее я.

— Если знаешь, зачем спрашиваешь?

— Потому что не знаю. Я только чувствовал, что он…

— Лишен всего человеческого? — прервала она меня. — Значит, ты сумел почувствовать, что в нем. Но ты не волшебник, Кемок Трегарт. Кем бы ты ни был и кем ни станешь, ты не равен сестре. Динзил увидел в ней орудие, которое откроет ему дальше путь по избранной дороге. Она подготовлена, но не дала обет, поэтому уязвима перед его влиянием. Через нее он попытается отыскать…

— Но она не станет добровольно… — возразил я, отказываясь признать союз между Каттеей и тем, кто играет с неограниченными силами.

— Волю можно подавить. Если он не добьется ее добровольного согласия, то все равно решит, что сможет воспользоваться ею как ключом. И она в Темной башне — сердце его тайного мира.

— Я пойду туда…

— Ты видел, как действует заклятие слепоты. Как же ты пройдешь? — спросила она.

— Фубби сказала…

— Фубби! — Она развела руки. — Я Лоскита и обладаю только одним видом волшебства. Я могу прочесть будущее — или будущие.

— Будущие?..

— Да. В жизни каждого множество «если». Пройди этой дорогой, встреть нищего, брось ему монету, и он подкрадется к тебе сзади и вонзит тебе нож меж ребер, чтобы отобрать остальные. Но пройди другой дорогой, и проживешь еще много лет. Да, у нас есть выбор будущих, но мы делаем его вслепую и часто не знаем причины нашего выбора.

— Значит, ты можешь видеть будущее. А можешь в своем видении показать мне Темную башню и путь к ней? — Я лишь наполовину верил ей, хотя считал, что она себе верит.

— Ты хочешь увидеть свои будущие? Как я могу сказать, не посмотрев, не связаны ли они с Темной башней? Но предупреждаю тебя, хотя не обязана это делать. То, что ты увидишь, может ослабить твою решимость.

Вот в это я совсем не поверил. Покачал головой.

— Я пойду за Каттеей и не дрогну.

— Пеняй на себя, воин, который не волшебник.

Она быстро схватила обе мои руки, резким рывком притянула к себе, и я опустился на колени у бассейна с голубым песком. Затем, продолжая крепко держать меня за запястья, сделал несколько жестов, и песок взметнулся фонтаном, образуя картину. Это не была плоская двухмерная картина, как раньше. Я словно смотрел на живой ландшафт, маленький и расположенный далеко внизу, как в Саду Камней.

Я сам был на этой картине, и передо мной возвышалась Темная башня без окон. Я прошел вперед, но стены башни вытянулись и поглотили меня, однако я по-прежнему видел происходящее. Я догнал Каттею, чтобы взять с собой, но когда повернулся, передо мной… не Динзил, а угрожающая тень. Каттея вырвалась, и я увидел собственное растерянное лицо. А потом… потом я увидел, как своей рукой сразил Каттею, прежде чем она присоединилась к тени!

Крик ужаса и отрицания еще не замер в моих ушах, как песок вновь взметнулся. На это раз я был в Долине и скакал с людьми, которых знал. Справа от меня Киллан. Нам противостоит не сброд, который мы отогнали, а войско Тени. И в центре этого войска Каттея, со сверкающим взглядом, с высоко поднятыми руками. С ее рук срывается красное пламя, и мои товарищи падают замертво.

Я увидел, как выезжаю вперед и бросаю меч, как копье. Он полетел, вращаясь в воздухе, и тяжелой рукоятью ударил Каттею по голове. Она упала, и ее затоптали те, с кем она была.

Снова взметнулся песок и опал. Я стою перед Темной башней, из нее выбегает Каттея, но на этот раз я знаю, что она не с врагом, а бежит от него. Но я вижу, как меня окутывает тьма. Я сражаюсь с тем, чего не вижу. И Каттея, которая бежит ко мне за защитой, снова сражена. Тьма рассеивается, и я вижу, что сотворил.

Лоскита выпустила мои руки.

— Три будущих, но один и тот же конец. Ты видел их, но — слушай внимательно — не видел решения, на котором они основаны. Потому что каждое из этих будущих происходит из разных выборов.

Я очнулся от оцепенения.

— Ты хочешь сказать, что не мой удар сразил Каттею, но другие обстоятельства, происшедшие и не происшедшие, привели к этому? И если бы не они, Каттея не…

— Не погибла бы от твоей руки? Да.

Настала моя очередь схватить ее за руки. Но каменные браслеты повернулись словно по собственной воле и вырвались.

— Скажи! Скажи, что мне делать?

— Это не мое волшебство. Я показала тебе, что смогла увидеть.

— Три будущих, и все они так кончаются. Может ли быть четвертое — такое, в котором все кончается хорошо?

— У тебя есть выбор — сделай правильный. Если судьба благоприятствует тебе, кто знает? Я читала песок для людей и в прошлом, и один или два — но только один или два — сумели уйти от показанной им судьбы.

— А… предположим, я ничего не буду делать? — медленно спросил я.

— Можешь убить себя лезвием, которое ты готов использовать против сестры. Но не думаю, чтобы положение было настолько безнадежно. Пока еще нет. Тебе все равно предстоит каждое мгновение делат? выбор, и ты не можешь от этого отказаться. И не будешь знать, какой выбор верный, а какой нет.

— Но я могу сделать вот что. Могу держаться подальше от Долины и Темной башни. Могу остаться в пустыне и…

— Решение — это решение, — быстро сказала Лоскита. — У каждого решения свое будущее. Кто знает, чем оно обернется и не приведет ли к концу, которого ты боишься? А сейчас я устала, Кемок Трегарт. Больше ничего не могу показать тебе, поэтому…

Она хлопнула в ладоши, и я услышал резкий звук. Мигнул и вздрогнул от внезапной волны холода. Я стою на склоне горы. Подо мной красно-черный утес. Идет дождь, поднимается ветер, ночь близко. Потрясенный, голодный, озябший и промокший, я с трудом пошел. Справа показалась темная расселина, и я почти упал в нее. Ошеломленно свернулся в пещере.

Да была ли вообще Лоскита? И что за три будущих она мне показала? Решения, каждое приводит к определенному результату. Если она на самом деле показала мне правду, как мне построить четвертое будущее?

Я порылся в мешке с припасами, достал кусок хлеба и съел его, заполняя пустоту в желудке. Я принял решение поесть. Принял решение переждать в этой пещере. Ведет ли меня каждое из этих решений хоть на шаг к трем будущим?

Два происходят у Темной башни, одно в Долине. Если буду держаться подальше от этих мест, смогу ли я изменить будущее? Но я даже не знаю, где находится Темная башня. Предположим, я буду бродить меж этих холмов и неожиданно наткнусь на нее? Мне казалось, что единственное решение, в котором я уверен, это не возвращаться в Долину.

Но Лоскита говорила, что незначительные происшествия могут изменить все.

Я обнял колени руками и опустил голову. Права ли Лоскита? Неужели единственная возможность обеспечить безопасность Каттеи — обратить меч против себя?

В двух из картин будущего Каттея была заодно с силами зла. В Долине она убила своих друзей. В Темной башне она угрожала моей жизни. В третьей она бежала, а я был околдован. В двух из трех Каттея больше не была моей сестрой, она принадлежала тьме. Неужели я предам все, что люблю в Каттее, пытаясь спасти ее тело?

Решения! Лоскита сказала, что один или два человека победили возможные будущие. Но если не знаешь, какое решение…

Я обхватил голову руками. Мысли мои метались. Что если Лоскита не та, кем кажется, если она одна из преград, установленных Динзилом на тропе, ведущей к нему? Я видел, какие галлюцинации способны породить волшебницы Эсткарпа; меня они тоже обманули. Лоскита может быть такой иллюзией, или иллюзия — сцены, которые она мне показала. Как я могу быть уверен?

Голова у меня болела, я прислонился к стене пещеры. Ночь и дождь завесили ее покровом отчаяния. Сон… если смогу уснуть. Еще одно решение — куда оно ведет? Но я должен поспать.