- Я не убийца, - повторил я.
      - Конечно нет, - сказал человек, - каста Убийц больше не существует.
      Лично я в этом сильно сомневался.
      - Но ты не заинтригован, незнакомец, - сказал человек. Его голубые глаза изучали меня сквозь складки плаща. - Ты не хочешь получить тарна, золото и провизию?
      - Что я должен для этого сделать? - спросил я.
      - Тебе не нужно никого убивать, - сказал человек.
      - Что же тогда?
      - Ты силен и смел, - сказал он.
      - Что я должен сделать? - повторил я.
      - Ты несомненно, имеешь опыт в таких делах, - продолжал он.
      - В конце концов, что ты от меня хочешь?
      - Похитить женщину.
      Мелкий дождь покрыл серым покрывалом и без того унылую Тарну. Он не прекращался и вода уже начала просачиваться сквозь одежду. Ветер, которого я раньше не замечал, вдруг стал холодным и пронизывающим.
      - Какую женщину?
      - Лару.
      - И кто эта Лара?
      - Татрикс, королева Тарны.
      9. ЛАВКА КАЛ-ДА
      Я стоял под дождем, на пронизывающем ветру, и вдруг мне стало грустно. Я смотрел на этого прячущего лицо заговорщика и думал о том, что даже в этом благородном городе плетутся политические интриги. Меня приняли за убийцу или за преступника и решили, что я буду очень удобным орудием в войне между разными фракциями.
      - Я отказываюсь, - сказал я.
      Маленький человек отшатнулся, как будто получил удар.
      - Я представляю важное лицо в городе, - сказал он.
      - Я не желаю зла Ларе, татрикс Тарны, - сказал я ему.
      - Кто она тебе?
      - Никто.
      - И все же ты отказываешься?
      - Да, я отказываюсь.
      - Ты боишься.
      - Нет, я не боюсь.
      - Ты никогда не получишь тарна, - прошипел человек. Он повернулся на каблуках и, не выпуская поручня, поспешил к лестнице. Его товарищ шел впереди. Маленький человек остановился и крикнул:
      - Ты не выйдешь живым из Тарны!
      - Пусть будет так, - ответил я, - но я не сделаю то, что ты предлагаешь.
      Закутанная в серое фигура, почти неразличимая в тумане, внезапно остановилась. Человек несколько мгновений раздумывал, затем коротко посоветовался со своим товарищем. Они пришли к какому-то соглашению. Маленький человек снова подошел ко мне, оставив сзади товарища.
      - Я погорячился, - сказал он, - для тебя нет опасности в Тарне. Мы честный народ.
      - Я рад слышать это.
      К моему удивлению человек сунул в мою руку тяжелый кожаный мешочек с монетами и я увидел его улыбку под покровом плаща.
      - Добро пожаловать в Тарну! - сказал он и быстро пошел к выходу.
      - Вернись! - крикнул я, протягивая ему деньги, - вернись!
      Но он исчез.
      По крайней мере эту дождливую ночь мне не придется ночевать в поле. Благодаря странному подарку закутанного в плащ человека, я мог снять номер в гостинице. Я спустился по спиральной лестнице и вновь очутился на улицах города.
      Гостиниц на Горе было не так уж много, так как гостей в городах не жаловали. Но все же в каждом городе можно было найти гостиницу. В них жили торговцы, делегации других городов, важные гости. Хозяева гостиниц не особенно интересовались своими постояльцами, особенно получив горсть мелких монет за отсутствие любопытства. В Тарне, которая славилась своим гостеприимством, вероятно, полно гостиниц. Но я был удивлен, не обнаружив ни одной.
      Я решил, что если так ничего и не найду, то всегда смогу провести ночь в пага-таверне. Если они здесь такие же, как и в Ко-Ро-Ба или Аре, то там можно провести ночь за низким столиком перед кружкой паги - сильной ароматной жидкости, которую приготовляли из зерна са-тарна - Дочь Жизни. Пага - это сокращенное от пага-са-тарна, что означает удовольствие Дочери Жизни.
      Я остановил какую-то серую личность на улице. Человек спешил куда-то сквозь дождь и туман.
      - Человек Тарны, где я могу найти гостиницу?
      - В Тарне нет гостиниц, - ответил он, пристально глядя на меня, - ты чужой.
      - Я путник, который ищет ночлега.
      - Беги отсюда, чужой.
      - Мне сказали: "Добро пожаловать в Тарну"
      - Беги, пока не поздно, - сказал он, боязливо оглядываясь по сторонам.
      - Есть здесь пага-таверна, где я могу отдохнуть?
      - В Тарне нет пага-таверн, - сказал человек и мне показалось, что я чем-то развеселил его.
      - Где мне провести ночь?
      - Лучше всего за стенами города, в поле. Или тебе придется провести ее во дворце татрикс.
      - Ну что же, это весьма соблазнительный вариант.
      Человек с горечью рассмеялся.
      - Сколько времени ты уже провел в Тарне, воин?
      - Я здесь с шести часов.
      - Тогда уже поздно, - сказал человек, - в стенах Тарны ты уже больше 10 часов.
      - Что ты имеешь в виду? - спросил я.
      - Добро пожаловать в Тарну, - сказал человек и исчез в тумане.
      Этот разговор обеспокоил меня и я невольно отправился к стенам города. Но меня остановили огромные ворота Тарны, запертые двумя гигантскими бревнами, сдвинуть которые могла разве что упряжка тарларионов, громадных ящеров или же сотня рабов. Ворота были окованы стальными полосами и медными пластинами. Черное дерево, из которого он были сделаны, тускло поблескивало передо мной.
      - Добро пожаловать в Тарну, - сказал охранник, стоящий в тени ворот и опиравшийся на копье.
      - Благодарю, воин, - сказал я и отправился обратно в город.
      Позади себя я услышал смех, но такой же горький, как и у горожанина.
      Я долго бродил по улицам и, наконец, обнаружил низкую дверь в стене цилиндра. По обеим сторонам двери в нишах, укрытые от дождя, горели лампы, заправленные жиром тарлариона. В этом мерцающем свете я смог разобрать надпись на двери:
      "Здесь продается кал-да".
      Кал-да - это горячий напиток, сделанный из разбавленного вина ка-ла-на с добавлением лимонного сока и жгучих пряностей. Я не любил этот обжигающий рот напиток, но члены низших каст обожали его, особенно те, кто занимался тяжелым трудом. Я думаю, что популярность этого напитка в основном объяснялась его дешевизной и способностью согреть человека, чем вкусовыми качествами.
      Однако я решил, что в такую ночь, дождливую и промозглую, ничего лучше чашки кал-да мне не найти. Более того, раз есть кал-да, значит должны быть хлеб и мясо. Я вспомнил желтый горийский хлеб - плоский, круглый, горячий и ароматный, и рот у меня наполнился слюной. Я подумал, что здесь смогу съесть кусок жареного табука, а если повезет, то и бифштекс из тарска - шестиногого быка, населяющего леса Гора. Я улыбнулся про себя, нащупав в кармане тугой мешочек с монетами, потом наклонился и толкнул дверь.
      Спустившись на три ступени, я очутился в теплой, тускло освещенной комнате с низким потолком. Здесь стояли обычные для Гора низкие столы, за которыми сидели человек пять-шесть мужчин, одетых в серое. Разговор прекратился, когда я вошел. Все глаза устремились на меня. В комнате не было воинов. Оружия тоже, кажется, ни у кого не было.
      Наверное, я показался им очень странным - одетый в алое воин из чужого города, появившийся так неожиданно.
      - Чего ты хочешь, - спросил меня хозяин, щуплый лысый человечек в серой тунике с короткими рукавами и в черном переднике. Он не подошел ко мне, а остался за стойкой, сосредоточенно вытирая деревянную поверхность.
      - Я иду через Тарну и хотел бы приобрести тарна для путешествия, сказал я. - А сейчас хочу поесть и отдохнуть.
      - Это не место для членов Высших Каст.
      Я осмотрелся, окинув взглядом угрюмые лица людей, сидящих за столами. В тусклом свете было трудно определить, к каким кастам они принадлежали, так как все они были в сером, а принадлежность к касте обозначалась только цветной полоской на плече. Мне не понравилось в этих людях не то, что они были из низших каст, а отсутствие в них духа, энергии, гордости, чувства собственного достоинства. Они были какие-то инертные, безразличные, подавленные и униженные.
      - Ты из Высшей Касты, касты Воинов, - сказал хозяин, - тебе не подобает оставаться здесь.
      Мне вовсе не хотелось вновь выходить в холодную дождливую ночь, снова бродить по улицам, мерзнуть и мокнуть, ища место, где можно поесть или поспать. Я достал монету из кожаного мешка и бросил ее хозяину. Тот ловко подхватил ее в воздухе и с сомнением стал ее осматривать. Это была серебряная монета. Он попробовал ее на зуб, скулы его напряглись. Алчное удовольствие появилось в глазах. Я знал, что ему не захочется возвращать монету.
      - Какой она касты? - спросил я.
      Хозяин улыбнулся.
      - У монет нет каст.
      - Тогда принеси мне поесть и выпить.
      Я прошел к самому дальнему столику в темном углу. Оттуда я мог видеть дверь. Затем прислонил копье и щит к стене, положил меч перед собой. Затем приготовился ждать.
      Но ждать не пришлось. Едва я успел устроиться за столом, как хозяин поставил передо мной большую кружку горячего ка-ла-на. Она обожгла мне руки. Я сделал большой глоток обжигающей жидкости и он прокатился по мне жидким огнем. Вкус у него был омерзительный, но напиток согрел меня и привел в хорошее настроение. Мне даже захотелось смеяться, что я и сделал.
      Жители Тарны, сидевшие за столами, посмотрели на меня, как на сумасшедшего. Изумление ясно отразилось на их грубых лицах. Этот человек смеялся! Я подумал, что в Тарне люди не часто смеются.
      Таверна была грязная и темная, но кал-да примирил меня с ней и с ее унылыми посетителями.
      - Говорите, смейтесь, - обратился я к ним, ведь они не проронили ни слова с момента моего появления. Я посмотрел на них. Затем сделал глоток и почувствовал, как горячие круги завертелись у меня перед глазами. Я схватил копье и постучал по столу.
      - Если вы не умеете говорить, не хотите смеяться, тогда пойте!
      Они были уверены, что попали в компанию сумасшедшего. На меня, наверное, подействовал кал-да, но мне хотелось расшевелить этих серых бессловесных людей. Но люди Тарны отказывались нарушить молчание.
      - Вы что, не знаете языка, - спросил я, обращаясь к ним на языке, который был наиболее распространен в городах Тарна. - Это ваш язык?
      - Наш, - пробормотал один.
      - Тогда, почему вы молчите? - спросил я с вызовом.
      Никто мне не ответил.
      Пришел хозяин с хлебом, медом, солью и, к моему удивлению, с громадным куском жареного терока. Я набил рот едой и запил все куском кал-да.
      - Хозяин! - крикнул, стуча по столу копьем.
      - Да, воин, - отозвался тот.
      - А где рабыни?
      Хозяин, казалось, онемел.
      - Я желаю видеть танец девушек!
      Люди Тарны были в ужасе. Один прошептал:
      - В Тарне нет рабынь.
      - Увы! - воскликнул я. - Ни одной потаскухи во всем городе!
      Два или три человека рассмеялись. Наконец-то я расшевелил их.
      - А эти существа, которые бродят по улицам в масках из серебра, действительно женщины? - спросил я.
      - Действительно, - ответил один из людей, подавив смех.
      - Сомневаюсь, - воскликнул я, - может мне притащить сюда одну из них, пусть станцует для нас?
      Люди расхохотались.
      Я изобразил, что поднимаюсь на ноги и охваченный ужасом хозяин замахал на меня руками и принес еще кал-да. Он решил напоить меня, чтобы я после этого смог только свалиться под стол и заснуть. Некоторые люди подошли к моему столу.
      - Откуда ты? - спросил один осторожно.
      - Я всю жизнь прожил в Тарне, - сказал я. Громкий хохот был мне ответом.
      И вскоре, отбивая такт копьем, я стал петь песни - дикие пьяные военные песни, которые научился много лет назад у бродячих торговцев, песни любви, одиночества, песни о великолепных городах, о красивых полях, лесах и морях планеты.
      Кал-да этой ночью лился рекой и трижды потный, но довольный хозяин, менял масло в висячих лампах. Люди с улицы, оглушенные звуками, доносившими из таверны, заходили и вскоре присоединялись к нашему веселью. Входили и воины, но вместо того, чтобы наводить порядок, они скидывали шлемы, наполняли их кал-да и присоединялись к нам, чтобы есть и пить, а также петь.
      Огни в лампах замигали и погасли. За окном уже пробивался мутный рассвет. Многие уже ушли, другие валялись под столами или по углам комнаты. Даже хозяин спал, опустив голову на стойку. За ним стоял огромный котел с кал-да, впервые за эту ночь пустой и холодный. Я протер сонные глаза. Кто-то положил мне руку на плечо.
      - Проснись, - услышал я.
      - Это он, - сказал другой голос, показавшийся мне знакомым.
      Я с трудом поднялся на ноги и оказался лицом к лицу с заговорщиком с желтой, как у лимона, кожей.
      - Мы ждем тебя, - сказал другой голос и теперь я увидел солдата, которого встретил у ворот. За ним в голубых шлемах стояли еще трое.
      - Это вор, - сказал желтолицый, указывая на меня. Его рука указала на стол, на котором лежал полупустой мешочек с монетами.
      - Это мои монеты, - сказал заговорщик, - мое имя вытеснено на коже, и он показал мешочек солдатам.
      - Ост, - прочел стражник. Так называлась маленькая ярко-оранжевая змейка, одна из самых ядовитых на Горе.
      - Я не вор. Он сам мне дал эти деньги.
      - Он лжет, - сказал Ост.
      - Я не лгу.
      - Ты арестован, - отрезал солдат.
      - Чьим именем?
      - Ты арестован именем Лары, татрикс Тарны, - ответил он.
      10. ДВОРЕЦ ТАТРИКС
      Сопротивление было бесполезно, так как мое оружие забрали, пока я спал, глупо доверившись гостеприимству Тарны. Хотя я стоял перед солдатами безоружный, офицер все-таки уловил угрозу в моих глазах и, отступив назад, сделал знак солдатам. Три копья уперлись мне в грудь.
      - Я ничего не крал, - сказал я.
      - Это ты скажешь татрикс, - ответил офицер.
      - Оденьте на него наручники, - взвизгнул желтолицый.
      - Ты воин? - спросил офицер.
      - Да.
      - Ты даешь слово, что спокойно и без сопротивления пойдешь во дворец татрикс.
      - Даю.
      Офицер обернулся к солдатам.
      - Наручники не нужны.
      - Я ни в чем не виноват, - повторил я.
      - Это решит татрикс.
      - Вы должны заковать его, - встрял Ост.
      - Тихо, червяк! - прикрикнул на него солдат и заговорщик мгновенно заткнулся.
      И я пошел за офицером, окруженный его людьми, во дворец татрикс. Ост плелся за нами, пыхтя и отдуваясь, из-за своих коротеньких ножек он с трудом поспевал за солдатами.
      Я шел, понимая, что являясь Воином Гора не могу нарушить данную мной клятву, но даже если бы и захотел это сделать, мои шансы на побег были весьма малы. При первом же моем движении три копья вонзились бы мне в тело. Я уже оценил высокое искусство воинов Тарна, когда повстречался с ними вне стен города. Я вспомнил о Торне и Вере, подумав, надела ли уже она шелковые одеяния рабыни.
      Я понимал, что если в Тарне существует справедливость, то я буду освобожден, но все же беспокоился - будет ли мое дело внимательно рассмотрено и справедливо решено. То, что у меня в руках оказался мешочек с монетами Оста, было очень серьезным обвинением и оно могло сыграть решающую роль при принятии решения татрикс. Разве может мое слово, слово чужака, выстоять против слова Оста - гражданина Тарны и, возможно, весьма влиятельного?
      Да, ситуация была очень серьезной. Я думал о дворце татрикс, о том, что мне скоро придется встретиться лицом к лицу с необыкновенной женщиной, которая правит этим городом и правит хорошо. Ведь сказал же мне горожанин, что я могу по своему желанию провести ночь в ее дворце.
      Мы шли около двадцати минут по унылым серым улицам Тарны, где одетые в серое горожане уступали нам дорогу и безразлично смотрели на арестованного, то есть на меня, одетого в алую тунику воина. И за тем мы вышли на широкую улицу, мощеную черным булыжником, блестящим от недавнего дождя. По обе стороны улицы возвышалась кирпичная стена, которая по мере нашего продвижения становилась все выше и выше, а улица все сужалась.
      И наконец перед нами предстал дворец, окутанный холодным утренним туманом. Это была настоящая крепость - черная, без украшений, тяжелая, производящая гнетущее впечатление. Перед входом во дворец улица переходила в узкий тоннель, по которому мог пройти только один человек. Стены тоннеля были около тридцати футов высотой.
      Сам вход представлял собой простую железную дверь в 80 дюймов шириной и 5 футов высотой. Только один человек мог пройти через эту дверь. Это было совсем не похоже на широкие ворота дворцов в других городах Гора, через которые могла проехать упряжка тарларионов в золотой сбруе. У меня зародилось сомнение, что в таком угрюмом дворце может вершиться правосудие.
      Офицер подошел к двери и встал возле нее, ожидая, когда я войду туда. Я смотрел на эту дверь и на узкий проход на ней.
      - Мы не пойдем туда, - сказал офицер, - только ты и Ост.
      Я повернулся и тут же три копья уперлись мне в грудь.
      За открытой дверью я ничего не видел кроме тьмы.
      - Входи, - приказал офицер.
      Я еще раз посмотрел на копья, хмуро улыбнулся офицеру, повернулся и, опустив голову, вошел в маленькую дверь.
      И тут же, вскрикнув от ужаса, полетел вниз. В полете я услышал изумленный крик Оста, который вошел вслед за мной.
      Пролетев футов двадцать в абсолютной темноте, я сильно ударился о каменный пол, покрытый сырыми опилками. И сразу же на меня упало тело Оста. У меня перехватило дыхание, перед глазами поплыли пурпурные и золотые круги. Я почти ничего не соображал и не сопротивлялся, когда меня схватило в пасть какое-то огромное животное и потащило по узкому тоннелю. Затем я пытался бороться, но бесполезно. Тоннель был настолько узок, что я не мог даже шевельнуться. В носу у меня стоял запах мокрой шерсти животного, которое чем-то напоминало родента, точнее запах его логова. откуда-то сзади доносились до меня истерические крики Оста.
      Некоторое время зверь пятился задом, волоча меня по узкому тоннелю и царапая о стены. Интересно, как будет выглядеть после этого моя туника?
      Наконец он приволок меня в какое-то сферическое помещение, освещенное двумя факелами, прикрепленными к стенам. Я услышал хриплый громкий повелительный голос. Зверь недовольно заворчал. Тут же раздался щелчок кнута и приказ был повторен в более резкой форме. Зверь неохотно разжал пасть и попятился, прижимаясь к земле и глядя на меня продолговатыми блестящими глазами, похожими на полоски расплавленного золота.
      Это был гигантский урт. Зверь оскалил острые, как кинжалы, белые зубы и зарычал. Из его челюсти и лба над злобными глазами росли четыре рога, которые были нацелены на меня, и он только ждал приказа, чтобы с вожделением вонзить их в мое тело. Все огромное тело урта дрожало от нетерпения.
      Снова щелкнул кнут и прозвучала команда, зверь, мотая от злости своим хвостом, скрылся в боковом тоннеле. Решетчатые железные ворота захлопнулись за ним.
      Несколько рук схватили меня и я успел заметить какой-то тяжелый круглый серебристый предмет. Я попытался подняться, но руки склонили мое лицо к камню. Моя шея оказалась зажатой между двумя тяжелыми брусьями. Щелкнул замок и мои запястья тоже оказались скованными.
      - Он скован, - сказал голос.
      - Поднимись, раб, - сказал другой.
      Я попытался подняться, но вес был слишком велик. Тут же раздался щелчок и я сжал зубы, чтобы не закричать, когда кожаный кнут врезался в мою плоть. Раз за разом обрушивались на меня удары кожаной молнии. Я с огромным трудом поджал под себя колени и, наконец, шатаясь поднялся на ноги с тяжелым ярмом на шее.
      - Молодец раб, - сказал голос.
      Несмотря на огонь, который жег мои раны, я ощутил спиной холод каменной стены. Удары кнута рассекли мою тунику и спина кровоточила. Я повернулся в том направлении, откуда доносился голос. Человек стоял, держа в руке кнут, с которого капала кровь - моя кровь.
      - Я не раб, - сказал я.
      Человек был обнажен до пояса, волосы стянуты на затылке полосой серой тряпки.
      - В Тарне, - сказал он, - такие, как ты, не могут быть никем иным.
      Я осмотрелся. Куполообразный потолок камеры закруглялся над головой на высоте 25 футов. В камере было несколько выходов, но все они были забраны решетками. Из-за некоторых решеток доносились стоны. А из-за других я слышал рычание и завывание зверей, видимо уртов. В стене был встроен очаг с раскаленными углями, из которого торчали ручки железных прутьев. На стенах висели щипцы, цепи и другие приспособления для пыток. Это было ужасное место.
      - Здесь, - гордо сказал человек, - оберегается мир в Тарне.
      - Я требую, - сказал я, - чтобы меня проводили к татрикс.
      - Разумеется, - сказал человек, - я представлю тебя самой татрикс, и он злобно рассмеялся.
      Я услышал скрип цепей и затем одна из решеток медленно поднялась. Человек показал на нее своим кнутом. Я понял, что должен идти в это отверстие.
      - Татрикс Тарны ждет тебя, - сказал он.
      11. ЛАРА, ТАТРИКС ТАРНЫ
      Я прошел через отверстие в стене и начал с трудом карабкаться по узкому круглому тоннелю, спотыкаясь на каждом шагу под тяжестью металлического ярма и колодок. Человек с кнутом, ругаясь, подгонял меня. Он со злостью толкал меня, так как коридор был узок и не позволял ударить как следует.
      Мои ноги и плечи уже болели от колодок. Наконец мы выбрались в широкий тускло освещенный зал. Из него вело несколько дверей. Презрительно подгоняя меня кнутом, человек направился к одной из них. Я снова попал в коридор, затем снова вошел в дверь, потом опять в коридор. У меня возникло ощущение, что мы идем по настоящему лабиринту, из которого мне никогда не выбраться. Залы и коридоры были тускло освещены лампами, висевшими на каменных стенах. Дворец показался мне заброшенным. Здесь не было никаких украшений, все было запущено. Я брел, спотыкаясь под гнетом ярма и осыпаемый градом ударов хлыста.
      Наконец я оказался в большой комнате с высокими сводчатыми потолками, которая была освещена факелами. Однако, даже высокие потолки не делали эту комнату менее зловещей и угрюмой, чем все залы и коридоры, через которые я проходил. Единственное, что украшало эту комнату, была гигантская маска на стене, изображавшая лицо прекрасной женщины. Под ней на возвышении стоял массивный золотой трон.
      К трону вели ступени, по бокам которых стояли кресла. По моему предположению, в них сидели члены Высшего Совета Тарны. Их блестящие серебряные маски, тоже изображающие лица прекрасных женщин, бесстрастно взирали на меня.
      У стен стояли суровые воины Тарны в голубых шлемах с маленькими серебряными масками у виска, которые обозначали их принадлежность к дворцовой страже. Один из воинов стоял рядом с троном. Что-то в нем показалось мне знакомым.
      На троне сидела гордая величественная женщина, одетая в золотую мантию. На ее лице тоже была маска, но сделанная из золота. Блестящие глаза смотрели на меня из-под нее. Мне без объяснения было понятно, что я стою сейчас перед Ларой, татрикс Тарны.
      Воин у трона сдвинул свой шлем и я узнал его. Это был Торн, капитан Тарны, с которым я уже встречался в поле близ города. Его узкие глаза с презрением смотрели на меня.
      Он подошел ко мне.
      - На колени, - приказал он, - ты стоишь перед Ларой, татрикс Тарны.
      Я не встал на колени.
      Торн ударил меня по ногам и я под тяжестью колодок беспомощно опустился на пол.
      - Кнут! - приказал Торн, протянув руку.
      Огромный человек, который привел меня, вложил ему в руку кнут. Торн размахнулся и ужасный удар должен был обрушиться на меня.
      - Не бей его! - сказал повелительный голос и рука Торна упала, как будто у него подрезали сухожилия. Этот голос прозвучал из-под золотой маски. Я был очень благодарен Ларе за это.
      Горячий пот заливал мне глаза, все мышцы дрожали от напряжения. Я с трудом поднялся на колени, окончательно встать на ноги мне не позволила рука Торна. Глаза из-под маски с любопытством рассматривали меня.
      - Ну что же, пришелец, - холодно сказала она, - ты вроде собираешься вывезти из Тарны ее сокровища?
      Я ничего не понимал, тело мое болело, пот заливал глаза.
      - Твои колодки сделаны из серебра, добытого на рудниках Тарны, сказала татрикс.
      Я был ошарашен. Действительно, мои колодки и ярмо были сделаны из чистого серебра. Такому богатству позавидовал бы любой убар.
      - Мы, люди Тарны, не жалеем сокровищ на колодки своих рабов.
      Мой негодующий взгляд сказал ей, что я не считаю себя рабом.
      Из кресла поднялась женщина в прекрасной серебряной маске и серебряной мантии. Она величественно встала рядом с татрикс. Бесстрастная маска смотрела на меня. Отблески факелов на ней делали ее ужасной и зловещей. Она обратилась к татрикс, не отрывая от меня сверкающих глаз:
      - Уничтожь это животное! - сказала она холодным, звенящим, решительным голосом.
      - Разве законы Тарны не дают право говорить, Дорна Гордая, вторая в Тарне? - спросила татрикс также холодным и повелительным голосом, который однако понравился мне больше, чем голос Дорны.
      - Разве законы писаны для зверей? - спросила Дорна Гордая. Ее голос прозвучал как вызов татрикс и я подумал, что она не совсем удовлетворена положением второй. Сарказм в ее голосе был тщательно замаскирован.
      Но татрикс даже не удостоила ее ответом.
      - У него есть язык? - спросила татрикс человека, который приволок меня, а теперь стоял сзади.
      - Да, татрикс, - ответил тот.
      Мне показалось, что женщина в серебряной маске, которую звали второй в Тарне, застыла от неожиданности и негодования, услышав это. Серебряная маска медленно повернулась к человеку и тот дрожащим голосом проговорил, трепеща от ужаса всем своим огромным телом:
      - Татрикс пожелала, чтобы я привел его сюда как можно быстрее, не нанося повреждений.
      Я улыбнулся про себя, вспомнив о зубах урта и кнуте, которым он терзал мое тело.
      - Почему ты не встал на колени, пришелец? - спросила татрикс.
      - Я воин.
      - Ты раб, - прошипела Дорна Гордая из-под серебряной маски. Затем она повернулась к татрикс: - Вырви ему язык!
      - Ты приказываешь Первой в Тарне? - спросила Лара.
      - Нет, татрикс, - ответила Дорна.
      - Раб, - сказала татрикс.
      Я сделал вид, что не понимаю этого обращения.
      - Воин, - сказала тогда она.
      Я поднял глаза на ее маску. В руке, покрытой золотой перчаткой, она держала кожаный мешочек с монетами. Я решил, что это монеты Оста и подумал, где же сам заговорщик.
      - Признайся, что ты украл эти деньги у Оста из Тарны, - сказала татрикс.
      - Я ничего не крал, - сказал я, - освободи меня.
      Торн рассмеялся неприятным смехом.
      - Я советую тебе, - сказал он, - признайся.
      Мне показалось, что он хочет просьбы о пощаде и милости, но я был невиновен и не желал каяться.
      - Я ничего не крал.
      - Тогда, пришелец, - сказала татрикс, - мне жаль тебя.
      Я не понял смыслы ее замечания, да мне было не до этого: спина моя стонала под тяжестью колодок, шею ломило. Пот тек по спине и раны жгло огнем.
      - Приведите Оста! - приказала татрикс.
      Мне показалось, что Дорна беспокойно заворочалась в кресле. Нервными движениями рук она расправляла складки мантии.
      Сзади меня послышался шум и к моему удивлению один из солдат дворцовой стражи швырнул закованного и избитого Оста к подножию трона. Его колодки были меньше моих, но все равно они были слишком тяжелы для его тщедушного тела.
      - На колени перед татрикс, - скомандовал Торн, держа кнут в руке.
      Ост, корчась от страха, попытался подняться, но не мог совладеть с весом колодок.
      Рука Торна с кнутом поднялась. Я ожидал, что татрикс и на этот раз остановит его, но она молчала, смотря на меня. Интересно, какие мысли таятся под этой бесстрастной маской из чистого золота.
      - Не бей его, - сказал я.
      Не отводя глаз от меня, Лара сказала Торну: - Будь готов к удару.
      Желтоватое с красными прожилками лицо капитана изобразило улыбку и рука сжала кнут. Он не отрывал глаз от татрикс, боясь пропустить ее сигнал.
      - Поднимись, - сказала татрикс Осту, - не хочешь же ты умереть на брюхе, как червяк?
      - Я не могу! - простонал Ост.
      Татрикс медленно подняла руку в перчатке. Как только она опустится, последует жестокий удар кнута.
      - Нет, - сказал я.
      Медленно, с трудом преодолевая боль в мышцах всего тела, стараясь не свалиться, я протянул ему руку и помог встать на ноги, приняв на себя всю тяжесть его колодок.
      Женщины в серебряных масках ахнули, а солдаты приветствовали мой поступок ударами копий о щиты.
      Раздраженный Торн швырнул кнут человеку.
      - Ты силен, - признала татрикс.
      - Сила - признак зверя, - сказала Дорна Гордая.
      - Это правда, - сказала татрикс.
      - И все же, это прекрасное животное, - сказала одна из женщин.
      - Отправим его в Дом Развлечений Тарны! - предложила другая.
      Лара подняла руку, требуя тишины.
      - Почему, - спросил я, - ты не позволила ударить кнутом воина и не захотела защитить этого жалкого человека?
      - Я думаю, что ты невиновен, - ответила она, - а вину Оста я знаю.
      - Я невиновен, - подтвердил я.
      - Но ты же признался, что не воровал монеты!
      Я ничего не понимал.
      - Конечно, - сказал я, - я ничего не воровал.
      - Значит ты виновен, - прозвучал голос Лары и мне показалось, что в нем прозвучала нотка печали.
      - В чем я виновен?
      - В заговоре против трона Тарны, - ответила татрикс.
      Я онемел.
      - Ост, - сказала татрикс ледяным тоном, - ты виновен в измене. Мне известно, что ты затеял заговор против трона.
      Один из воинов, которые привели Оста, сказал:
      - Так докладывают шпионы, татрикс. В его доме найдены письма и инструкции. Все доказывает, что он хотел свергнуть тебя. Там были мешки с золотом, чтобы вербовать сторонников.
      - Он признался в заговоре? - спросила Лара.
      Ост стал жалобно молить о пощаде. Шея гнулась под тяжестью ярма.
      - Кто, змея, дал тебе золото? От кого ты получил письма и инструкции?
      - Не знаю, татрикс, - стонал Ост, - письма и золото принес воин.
      - К уртам его! - злобно крикнула Дорна Гордая.