ГЛАВА 6. НЕПРИЯТЕЛЬ СДАЕТ ПОЗИЦИИ

Появилось огромное темное пятно. Должно быть, «Агамемнон». Он находился в двадцати кликах, и очень медленно дрейфовал, приближаясь к ним. Рядом с ним продвигалась группа из трех кораблей. Фредди увеличил изображение.

— Чужаки, — проговорил он.

— Мошкиты, — сказала Дженнифер Банда. Ее красный рот широко улыбался, и ослепительно белые зубы на темном лице освещались только светом звезд, проникающим через иллюминатор. — Гленда Руфь, они похожи на корабли, которые видел ваш отец. По крайней мере, один из них. А другие…

Этот — похожий — имел очень странный вид. Большая его часть напоминала сферической формы резервуар. Впереди выступал маленький очень сложной конструкции контейнер (кабина?), ощетинившийся сенсорами; он смотрелся так, словно мог в любой момент отделиться от корабля. Корпус напоминал тороид, сильно смахивающий на жирный пончик, а основа — длинное, длинное жало — магнитный проводник всепожирающего термоядерного пламени.

Второй корабль имел похожий сферический резервуар и кабину поменьше, чем у первого, а вдобавок довольно длинную трубу, предназначенную скорее всего для хранения грузов. Третий полностью являл собой тор и выглядел так, точно его скрутило от сильной гравитации. К нему присоединялся круглодонный конус… посадочный модуль?

— Какие они все разные, — задумчиво проговорила Гленда Руфь.

— Неужели космофлот разрешит нам поговорить с ними? — спросила Дженнифер.

— А почему бы и нет? — отозвался Фредди.

— «ГЕКАТА», ЭТО «АГАМЕМНОН». КОНЕЦ СВЯЗИ.

— Говорит Фредерик Таунсенд. Концентрирую коммуникационный луч. Включаюсь. Конец связи.

— Включаюсь. Я — коммандер Грегори Баласинхэм, мистер Таунсенд.

— Я так понимаю, что мошкиты вырвались, — произнес Фредди.

— Я бы так не сказал. Появился новый маршрут Олдерсона, ведущий из этой системы к Мошке, однако корабли мошкитов здесь не проходили.

— Вы же понимаете, что это только пока, — заметила Гленда Руфь.

— Мэм?

— Я увидела три корабля совершенно разной формы, — пояснила Гленда Руфь. — Это четко говорит о том, что вы не можете предсказать, что будет прислано в следующий раз, коммандер. Например, легкий боевой корабль с командой, погруженной в анабиоз. Или еще что-нибудь. Все, что угодно. И, разумеется, вы не увидели все корабли, которые недавно прошли.

Баласинхэм долго не отвечал.

— Мисс Блейн, у нас для вас записанное послание.

— Благодарю вас.

— Приготовьтесь к записи.

— Готов, — ответил Фредди. — Получено. Спасибо.

— Коммандер, я могу поговорить с мошкитами? — спросила Гленда Руфь.

Снова длительная пауза.

— Да, но мне бы хотелось слышать ваш разговор.

— Очень хорошо, — сказала Гленда Руфь. — Возможно, вы услышите что-то, чего не услышу я. Между прочим, У нас очень мало времени.

— Я свяжусь с вами после того, как вы прочитаете ваше послание.

— Благодарю вас. Мы свяжемся с вами, — ответил Фредди. — Дайте нам полчаса. Кстати, который час?

— Семнадцать пятьдесят две по местному времени.

— Спасибо, мы сверим часы и поставим время по вашим, — сказал Фредди. На часах «Гекаты» было 14:30.

С тех пор, как покинули Спарту, они летели, придерживаясь, двадцатичетырехчасового дня. — Коммандер, не угодно ли вам или вашим офицерам поужинать вместе с нами?

— Спасибо, мистер Таунсенд, но все подняты по полной тревоге. Поскольку всем нам известно, что флотилия боевых судов мошкитов устремляется прямо к нам.

— О, понимаю. Еще раз спасибо. Итак, через полчаса.

— Гм, маловероятно, — проговорила девушка. — Хрис говорит, что мошкиты прорвались. У них семь невооруженных кораблей. И один… ба!

— Ба?

— Один из них захотел увидеться с Горацием Бери. Это первое, о чем они заговорили.

Фредди хихикнул. Затем рассмеялся.

— Ничего себе! Гленда Руфь, я слышал твои рассказы, а Дженнифер все пытается убедить людей, насколько мошкиты умны и проницательны…

— Действительно, это было единственным, чем я занималась, — подтвердила Дженнифер. — А теперь я думаю только об этом. Послушайте, если они никого не ожидали здесь, но рассчитывали оказаться на территории Империи, и… что? Кто может обрадоваться их появлению? Торговцы! А Бери — единственный торговец, которого они знают.

— Все это замечательно, но мне хотелось бы увидеть его лицо, когда они просили его о встрече, — сказал Фредди. — Что у нас еще?

Гленда Руфь поколебалась, затем проговорила:

— Дженнифер, этого не может быть. Мне это очевидно. Они не запрашивали «Империал Автонетикс». Они просили о встрече с самым старым человеком, участвовавшим в экспедиции, имевшей место двадцать семь лет назад. А это — целая жизнь мошкита!

— Столько живет Посредник.

— Ну и что? Ты подумал о том, о ком они не спросили при встрече? О твоем папе. О маме. Об отце Харди. Адмирале Кутузове! О людях, которые могли бы их уничтожить или спасти от кого-нибудь еще. Ах, черт, у меня нет ответа. Хрис хочет, чтобы мы подумали об этом.

Дженнифер кивнула.

— Мда, головоломка. Э!.. Человеческие финч'клик'и могли сойти с ума!

— Брось! А финч'клик' Горация Бери — единственный, кто остался здоров? Я просто… Давайте-ка все как следует пораскинем мозгами, о'кей?

— Хорошо. Итак, послание?

— Не то. Кевин Реннер возглавляет эту экспедицию. Я всегда думала…

— Да?

— Дайте договорить. Меня вовсе не удивило, что экспедицию возглавляет именно он. Реннер приказал Баласинхэму разрешить нам пройти в систему Мошки, разве только у того не будет веской причины этого не допустить. Фредди, он не захочет нас пропускать.

— Посмотрим, — сказал Фредди. — Но я не могу с ним сражаться.

— Тогда давайте удерем, — предложила Дженнифер. — Баласинхэм должен остаться, чтобы сторожить мошкитов, и он не станет в нас стрелять.

— Не говори глупостей, — сказал Фредди. — У нас тут повернуться негде от груза, так что шлюпки с крейсера поймают нас даже если дадут нам хорошую фору. Гленда Руфь, ты уверена, что нам нужно идти к Мошке?

— Я уверена, — решительно проговорила Дженнифер.

— Мы нужны Хрису. Фредди, что нам делать, если придется вести с ними переговоры? Червь Безумного Эдди может существенно все изменить.

— А не оставить ли здесь установку для размножения?

— Бессмысленно, — ответила Гленда Руфь. — Это не получилось задолго до того, как корабль Института добрался до Каледа. Все черви созданы в институте моих родителей. А тем временем, Бери с Реннером быстро смогут разыграть все козыри на переговорах и получить преимущество.

Фредди задумался над ее словами.

— Хорошо. Послушай, а нам очень надо спешить?

— Чем быстрее мы доберемся, тем лучше. А что?

— Тогда мы просто тратим время впустую. — Фредди нажал кнопку интеркома. — Какуми, настало время облегчить корабль. Отстегни дифферент для гонок. Оставь только все необходимое. Избавься от части корабельных запасов.

Дженнифер заметила, как он поморщился.

— В чем дело? — спросила она.

— Джордж. На это он добровольно не пойдет. Я оставлю его с людьми из космофлота, если они разрешат. Надеюсь, что хоть один из нас умеет готовить!

На «Гекате» царил несусветный беспорядок. Фредди с Терри Какуми разбирали перегородки, приводили в порядок снаряжение, причем без какой-либо помощи со стороны Гленды Руфь и Дженнифер. Гленда Руфь наблюдала, как Фредди присоединяет к пенопластовой перегородке специальную кишку, чтобы высосать весь воздух за один раз. Послышался громкий звук, напоминающий чвак. Затем Фредди свернул кишку и, перенеся ее в капитанскую каюту, очистил при помощи нее спальню от множества лишних предметов. Какуми ходил с кишкой, присобачил ее к кровати, и снова — чмок.

«Пусть катится все в Аид, — думала девушка. — Пойду приму душ, пока он еще работает».

Ее переполняли эмоции. В ИВКФ не возражали, чтобы Гленда Руфь переговорила с мошкитами, однако мошкиты оттягивали время с ответом на приглашение. Почему? Посредники мошкитов всегда стремились к переговорам; их решение должно прийти от Мастера, мошкита по имени Марко Поло.

Исследователь и посол. В первой экспедиции на Мошку принимали участие два военных корабля, «Макартур» и «Ленин», причем «Ленину» категорически запретили вести переговоры с мошкитами, а «Макартур» был строго ограничен в количестве информации, с которой отправился на переговоры. От капеллана отца Харди мошкиты получили несколько книг об истории человечества, но ни в одной из них не упоминалось о недавних событиях, например, об изобретении Движителя Олдерсона. Таким образом мошкиты получили весьма скудные сведения о человеческой культуре и небольшой список имен.

И они выбрали имя для Мастера: Марко Поло. Сэр Уолтер Рэйли стал у них главным Посредником. Довольно интересный выбор имен.

Гленда Руфь услышала голос Дженнифер, когда выбиралась из душа.

— Да, Генри Хадсон? Да, конечно… Нет, я не могу обещать это, мистер Хадсон, но могу дать вам поговорить с моим начальником. — При этом Дженнифер отчаянно жестикулировала, описывая рукою огромные круги.

Гленда Руфь быстро проскользнула в сушилку и вскоре предстала прямо перед Дженнифер.

Генри Хадсон оказался молодым Посредником, покрытым бело-коричневой шерстью. Эта особь вовсе не соответствовала рассказам Гленды Руфь о Джоке и Чарли. Вероятно, он отличался метками своей семьи. Это создание казалось одновременно необычным и знакомым. Ему было не больше двенадцати мошкитских лет, но мошкиты взрослели намного быстрее людей.

А Посредники, находящиеся на борту второго корабля, наверняка наблюдают за всем происходящим. Гленда Руфь испытывала сценический шок… не говоря уже о том, что могла чувствовать Дженнифер.

— Добрый день, мисс Посол, — поздоровалась мошкита. На Гленду пристально смотрели похожие на мужские карие глаза с переливающейся радужной оболочкой. — Дженнифер сказала мне, что вы — Гленда Руфь Блейн, а официально к вам обращаются достопочтенная мисс Блейн. А я — Генри Хадсон, и говорю за моего Мастера Марко Поло. Могу я узнать характер и степень вашей политической власти?

Гленда Руфь ощутила легкое недовольство и еле заметно пожала плечами.

— Я веду переговоры только благодаря связям моей семьи, а официально я не являюсь послом. Мы очень спешили, чтобы добраться сюда. Однако я уполномочена на некоторые политические решения, только потому, что я нахожусь здесь, а другие — нет. К тому же, моя семья… Она резко замолчала. Ей казалась, что она разговаривает с кальмаром: это создание могло неверно истолковать ее слова.

Она слабо осознавала, что за ее спиной стоит Дженнифер и очень быстро говорит в микрофон. На втором экране виднелась фигура гардемарина, рядом с ним стояли офицер и сам Баласинхэм. Что ж, превосходно! Он не рискнет вмешаться.

Выслушав ее, мошкита проговорила:

— Невзирая ни на что, я очень рада побеседовать с вами. — У мошкиты явно был превосходный учебник по «англику». А ее руки… — Ваши предки посетили нас еще до моего рождения! И среди них был ваш отец?

— Отец и мать.

— А! И как повлияло на них это путешествие?

Руки, плечи и голова мошкиты быстро двигались, создавая полную иллюзию того, что они сломаны, и вдруг Гленда Руфь с ужасом осознала, что и ее руки, плечи и пальцы тоже двигаются, что она разговаривает на языке тела, и делает это бессознательно, на языке тела, которому она обучилась от Чарли Джока. И внезапно она все поняла.

— Вы не обучались у человеческого финч'клик'а!

— Нет, миледи, — ответила мошкита, совершая руками совершенно незнакомое девушке движение. — Я выучила ваш язык и некоторые ваши обычаи. Мне известно, что у вас нет опыта нашего воспроизводительного цикла, и что ваши властные структуры отличаются от наших, но меня не приписывали для обучения ни к одному человеку.

— Пока нет.

— Как скажете. Но пока мы еще не встречались с теми, кто отдает приказы в вашей Империи. — Мошкита немного помолчала, затем продолжила: — Вы не разговариваете с Мастерами. Мне говорили, что я встречусь… с человеческими существами… которые не Посредник или Мастер, но я хочу признаться, что этот опыт — намного необычнее, чем я думала.

— Вы говорите от имени?..

— От имени Мединских торговцев и определенных союзнических семей. Моя сестра Евдокс отправилась обратно на Мошку с вашими кораблями.

Гленда Руфь усмехнулась.

— Евдокс. Торговцы из Медины. Конечно же, это все с расчетом на мистера Бери.

— Совершенно верно. Все это ему знакомо.

— Но это название подразумевает, что вы не разговариваете от имени всех обитателей Мошки. Кто это — Мединские торговцы? Кто собирается вести с нами переговоры?

— Мы представляем собой семью, дальновидную и обладающую правом находиться здесь после того, как Сестра Безумного Эдди открыла маршрут. Вне всякого сомнения вам известно, что никто не может говорить от имени всех мошкитов. Это проблема, не так ли? И Империи это не нравится. — Несколько секунд Генри Хадсон внимательно изучал девушку. Поза не выражала ничего. — Вам известны обычаи мошкитов, точнее, одной из групп, но мне эта группа совершенно незнакома. — Он помолчал. — Мне надо посоветоваться с Послом. Извините. — Экран погас.

— Что случилось? — спросил Фредди.

— Не знаю. Капитан Баласинхэм, вы разговаривали с этими мошкитами?

— Всего лишь формально, миледи, — ответил капитан «Агамемнона» с экрана. — Мы инструктировали их установить здесь станцию. Они попросили о том, чтобы им позволили говорить с нашим руководством, и мы ответили им, что это произойдет в должное время. Больше ничего. Происходит что-то очень странное, не так ли?

— Да.

— Зачем ему понадобилось идти к своему начальству?

— Он не представляет Короля Петра. Или кого-нибудь, кто знаком с этой семьей.

— Короля Петра? — быстро спросил Баласинхэм.

— Король Петр отправлял своих мошкитов на переговоры с «Макартуром» и «Лениным». Именно он послал к нам нашу первую группу послов от мошкитов, тех, с которыми я воспитывалась. А эти мошкиты не представляют Короля Петра или какую-либо крупную мошкитскую семью. Он даже не знает… гм… определенных сигналов, языка тела, которым меня обучили Чарли и Джок. — При этих словах Гленды Руфь ее руки, туловище и плечи извивались в сложных, запутанных движениях, что означало: «Ирония, нервы, гнев под контролем, а задаешь слишком много вопросов, когда тебе надо поверить моим словам и полностью мне доверять». — Это универсальный и очень простой набор жестов, которым способен научиться даже человек.

Дженнифер Банда затаила дыхание. Ее глаза расширились, а взгляд был мутным, пока она старалась запомнить все, что увидела от Гленды Руфь.

— Боюсь, мне это ничего не говорит, миледи, — строго заметил Баласинхэм.

— Эта мошкита представляет группу, которая долгое время не вступала в контакт с группой Короля Петра, — пояснила Гленда Руфь. — Циклы. Прошло несколько циклов.

Когда Баласинхэм сдвинул брови в полном замешательстве, Дженнифер добавила:

— Но организация Короля Петра была очень могущественной. Она распространялась по всей планете.

— Да, действительно, это так. Им пришлось это сделать, — сказала Гленда Руфь.

— Поэтому любая группа, длительное время не вступавшая с ними в контакт… — Дженнифер почувствовала, что ей пора замолчать.

— Я по-прежнему не понимаю этого, но полагаю, что я вовсе не обязан это делать. Итак, о чем же они советуются? — требовательным тоном осведомился Баласинхэм.

— Я надеюсь, — ответила Гленда Руфь. — Надеюсь, что она просит у посла разрешения рассказать мне правду.

— Мне поручили пригласить вас в систему Мошки, — сказал Генри Хадсон. — Еще мне сказали предложить вам любую помощь в этом путешествии, а потом уже завершить нашу беседу. Сожалею, что это необходимо.

— Надеюсь, что вы расскажете нам намного больше.

— Мы… мы все объясним, но только тем, кто уполномочен соответствующей властью, чтобы принимать решения. Видите ли, миледи, когда мы разговариваем с вами, мы рассказываем вам больше, чем нас учили, и все-таки, если мы убедим вас нам помочь, нам придется также убеждать и других.

— Поэтому вы так упорно скрываете вашу историю, — сказала Гленда Руфь.

— Вы имеете в виду подробности, которые могли бы помочь вашей позиции ведения переговоров? Да, вы правы. Но мы не скрываем главного. Вам ведь совершенно ясно, что мы способны воевать. Вы делаете выводы о наших возможностях исходя из образцов, которые мы вам послали, — сказал Генри Хадсон. — А вы в свою очередь утаиваете вашу недавнюю историю, ваш военный потенциал и ваши стратегии, какие они есть на самом деле. Весьма сомнительно, что вы раскроете их в подходящее время. Как и мы — наши. Миледи, мне очень приятно беседовать с вами, и я надеюсь, что мы встретимся с вами еще, после того, как нам разрешат побеседовать с теми, кому вы повинуетесь. Буду рад получить от вас любое записанное послание, которое вы так любезно позаботитесь послать. До свидания.

Коммандер Баласинхэм сидел, крепко сжав губы, отчего его рот превратился в тонкую полоску.

— Энди, все это мне очень не нравится.

Антон Рудаков, навигатор «Агамемнона» согласно кивнул.

Баласинхэм вновь включил микрофон.

— Мистер Таунсенд, я еще не определил, следует ли мне разрешить вам продолжать полет с гораздо меньшим снаряжением и без соответствующего количества персонала.

— О, все в порядке, мошкиты предложили позаботиться о моем снаряжении, если у вас нет места, — ответил Фредди.

— Да, я уже это слышал.

— Мне бы хотелось, чтобы Джордж остался у вас, а он старшина в отставке, и он вам не помешает. Кстати, он отличный кок, — благоразумно добавил достопочтенный Фредди Таунсенд.

Баласинхэм вздохнул.

— Мистер Таунсенд, вам нужно держаться подальше от системы Мошки. Ваш корабль не вооружен. А мы сражались с кораблями мошкитов еще до вашего рождения!

— Видите ли, мы приглашены, — отозвался Фредди. — Мошкитами, Евдокс и Генри Хадсон. У нас есть опознавательные знаки, и они оба заверили нас, что в нас не станут стрелять.

— Это они так говорят. А вы направляетесь в совершенно неведомые зоны. Они даже не нанесены на карту. Если вы не вернетесь, Блейны снимут с меня голову, даже если этого не сделают ваши родители. Вы отдаете себе отчет, чем может закончиться ваша затея?

В стороне от камеры заговорил голос Гленды Руфь, и Фредди заметил, как она слегка подмигнула ему.

— Коммодор Реннер считает это очень важным. Мистер Бери счел, что очень важно послать один из своих кораблей на рандеву с нами, чтобы наполнить наши баки топливом. Повторяю, это очень важно, коммандер.

— Ладно, раз они считают это хорошей мыслью, то, допустим, я дам вам разрешение, однако, мэм, это очень опасная зона!

— «Геката» быстрее, чем можно подумать, — сказал Фредди. — Тем более теперь, когда мы избавились от всякой ненужной роскоши.

— И вы потеряетесь… — произнес Баласинхэм и отключил микрофон, заметив, что ему машет рукой навигатор. — Что, Энди?

— Капитан, — обратился к нему Антон Рудаков, — что бы с ними ни случилось, маловероятно, что они потеряются. Я прекрасно понимаю, что вы не настигнете гоночную яхту, но все равно вы должны услышать Фредди Таунсенда.

— Фредди Таун… Ах вот оно что! Он что-то придумал, не так ли?

— Можно сказать, придумал заново… На гонках у Чертовых Ворот он воспользовался помощью гравитации звезды, а затем развернул парус. Теперь все называют их спинакерами, но Фредерик Таунсенд был первым.

— А вы уверены, что это был он? Таунсенд выглядит совсем ребенком.

— Он начал участвовать в командных гонках на корабле своего кузена, когда ему было двенадцать, — ответил Рудаков. — А собственноручно управлять кораблем — в семнадцать лет. За прошедшие восемь лет он побеждал в гонках уйму раз, капитан. Хотя у Чертовых Ворот он потерялся. Свечение звезды оказалась слишком ярким, и его парус разодрало на клочья.

Баласинхэм снова врубил микрофон.

— Моя команда считает, что я должен знать, кто вы, мистер Таунсенд. И мне следовало бы спросить у вас о гонках у Чертовых Ворот.

— Ах это! Я проиграл эту гонку, — спокойно ответил Фредди.

— Предлагаю послать вместе с вами одного из моих офицеров. Что скажете?

— Спасибо — нет.

— А если вам придется вступить в бой? Изображение на экране изменилось. Баласинхэм увидел очень серьезную юную леди, выглядевшую на этот раз на удивление взрослой.

— Коммандер, — сказала Гленда Руфь. — Мы благодарны вам за такое беспокойство за нас. Но мы не нуждаемся в помощи! Корабль Фредди будет только быстрее без лишних людей. У нас отличный инженер, а если нам придется сражаться или мы потеряемся, то неважно, сколько будет на борту ваших людей — один или полсотни.

Спинакер — добавочный треугольный парус на спортивных парусных судах.

— Мисс Блейн…

— Вы слышали о Воинах? — продолжала девушка. — Мошкиты вывели специальный подвид, предназначенный только для войны. Пока еще никто не видел их в плоти и крови. В наших записях есть только их статуэтки. Наш Посол с Мошки попытался представить их нам как каких-то мифических демонов, и немудрено, поскольку они очень на них смахивают…

Повествование Гленды Руфь стало богатым и цветистым, когда она стала вдаваться в подробности. Фредди даже почувствовал, что сильно вспотел. Если принять во внимание то, что она знала, почему она так жадно стремится встретиться с подобными созданиями? Но Гленда Руфь никогда не избегала риска.

— Совершенно верно, — подметил Баласинхэм, на этот раз очень спокойно. — Это очень опасно.

— Если нас атакуют, мы сдадимся, — сообщила она ему. — И поговорим.

— Почему вы считаете, что они станут вас слушать?

— У нас есть кое-что, в чем они нуждаются. Нам надо передать это коммодору Реннеру, так, чтобы у него имелось то, с чем в руках он мог бы вести переговоры.

— Что это, мисс Блейн?

— Боюсь, что этот секрет мне не принадлежит, коммандер. Его передал мне отец. Полагаю, через несколько недель вы обо всем узнаете. Проблема заключается в том, как сделать, чтобы за эти несколько недель почти ничего не случилось. Коммандер, вам придется рисковать вашим кораблем, вашей командой — ради всей Империи, чтобы не дать мошкитам пройти мимо вас.

— И не то, чтобы у меня не было выбора…

— И мы восхищаемся вами за это. Однако всем нам известно, что это может не сработать. Коммодор Реннер и его превосходительство пытаются заполучить нас, потому что им нужна наша помощь. Коммандер, кое-кто из аристократов, возможно, поступился бы своими привилегиями, но только не Блейны!

Затем, более спокойным и рассудительным тоном, в котором не чувствовалось даже намека на непослушание, Гленда Руфь сказала:

— У нас быстрый корабль. Фредди — превосходный пилот, его компьютер куда лучше ваших, и у нас первоклассный инженер, а я умею разговаривать с мошкитами лучше всех, не исключая моего брата. Мы искренне благодарим вас за заботу. Вперед, Фредди. Благодарю вас, коммандер.

И экран мгновенно погас.

— Она не осмелится, — пробормотал Баласинхэм.

На экране появилось изображение достопочтенного Фредерика Таунсенда.

— «Геката» просит разрешения причалить для заправки, — официальным тоном произнес молодой человек.

Баласинхэм услышал, как Рудаков хихикнул. Никакого взаимопонимания, черт возьми! Баласинхэм повернулся к экрану.

— Разрешаю причалить. Лишний багаж вы можете передать старшему офицеру Гальперину.

— Очень хорошо. Кстати, если на борту «Агамемнона» найдутся шоколад и апельсины, то они нам очень нужны.

Баласинхэм искренне удивился.

— Поищу, — пообещал он. — Удачи вам, «Геката».

— Благодарю вас.

— Точка I прямо впереди нас, — сказал Фредди. — Прыжок состоится через десять минут. Терри, следи за точкой Олдерсона. Леди, как следует пристегнитесь.

«Геката» напоминала пустую скорлупу. По всему помещению главного салона крест-накрест проходили немурлоновые сетки. Сложную конструкцию душа убрали. Из приспособлений для готовки пищи осталась только печка. Без перегородок, которые тоже убрали, огромный резервуар с водой казался особенно выпуклым.

Гленда Руфь с Дженнифер прикрепили к середине сетки привязные ремни, за которые пока и держались. Затем девушки как следует пристегнулись. Фредди быстро стучал по клавишам, печатая инструкции для корабля, а тем временем Терри Какуми переходил от системы к системе вручную отключая каждый прибор, чтобы избежать его непредвиденного срабатывания после прыжка.

— Мы не столкнемся ни с какими проблемами, — проговорила Гленда Руфь. — Генри Хадсон сообщил, что Медина контролирует весь сектор вокруг прыжковой точки… Сестра Безумного Эдди. У меня есть опознавательный сигнал.

— По-моему, вы говорите все это не совсем уверенно, — заметила Дженнифер. — Почему?

— Нет посланий, — ответила Гленда Руфь. — Ни от Реннера, ни от моего брата, ни от Бери… Они обязательно попытались бы связаться с нами, а если бы им это не удалось, могли бы приказать передать их слова Раулингзу, капитану «Антропоса». Фредди, разве на «Антропосе» нет спасательной шлюпки, которая смогла бы это сделать?

— Есть. Там есть гичка и катер, и на обоих установлены Поле и Движитель.

— А что с топливом? — поинтересовалась Дженнифер.

— Его вполне достаточно, чтобы быстро проскочить через точку и выпулить послание, — ответил Фредди. — Мне совершенно ясно, что они не смогли это сделать. По-видимому, кто-то мешает им.

— А это означает, что мы готовимся к прыжку… куда? — проговорила Дженнифер. — Может быть, они сперва начнут стрелять! Как это делаем мы на Блокаде!

— Маловероятно, — сказал Фредди, отворачиваясь к приборной доске.

— Он прав, — проговорила Гленда Руфь. — Лучше послушайте. Они выслали невооруженный посольский флот. Что они смогут выиграть, заманивая в систему Мошки корабли и уничтожая их? По-моему, это бессмысленно.

— Ведь нам известно, что мошкиты не делают ничего непродуманного, — шутливым тоном промолвила Дженнифер. — Разве не так?

Гленда Руфь намек поняла.

— Хотите домой? — спросила она язвительно.

— Хм!

— Тогда вперед, — произнес Фредди. — Мы войдем в этот сектор на скорости девять километров в секунду, относительно Мошки. Этого вполне достаточно чтобы при выходе иметь орбитальную скорость. И надо будет постараться ни во что не вляпаться по пути. С другой стороны, если мы идем на этой скорости, любой корабль без труда сумеет догнать нас. Все в порядке, Гленда Руфь?

— Да, — кивнула девушка.

Фредди не подал виду, что почувствовал крохотные нотки неуверенности в ее голосе. И Фредерик Таунсенд решительно произнес:

— Тогда приготовиться! Мы проходим точку!

Сестра Безумного Эдди находилась позади «Синдбада» в сотнях часов полета и на расстоянии более миллиона километров. Почти все спали. Только Бекман находился на вахте, а Джойс Трухильо проснулась намного раньше, чем ей хотелось. Поэтому она увидела все первой.

На дисплее, перед которым сидел астрофизик замигали индикаторы. Дисплей увеличивал зрелище в несколько раз, и перед глазами Трухильо открылась феерическая картина мерцающих огоньков и разноцветных шаров, которые время от времени вспыхивали подобно гигантскому салюту.

— Джекоб? Это не…

— Да, активность на точке I, — сказал астрофизик. Он говорил еле слышно от усталости. — Пора делать передачу. До точки I шесть световых минут, а я не знаю, насколько далеко от нее корабль-ретранслятор. Кевин! Капитан!

Все столпились в салоне. Кевин Реннер пристально смотрел на мониторы, а Бекман быстро говорил:

— Конечно же, это идет бой. Похоже, только что появился какой-то третий флот.

— Попробуйте, если удастся, связать меня с Евдокс, — произнес Реннер.

— Я вижу корабль! — воскликнула Джойс.

— У него нет Поля. Значит, это не корабль ИВКФ, — сказал Блейн.

Корабль лавировал, следуя изменяющимися каждую секундой дугами. Корабли мошкитов меняли курс. Некоторые поливали остальных смертоносным огнем. Тех, кто находился ближе всего к «нарушителю»…

— Бомбы, — сказал Бекман.

Новоприбывший кружился, кувыркался и снова кружился…

— Это «Геката», — сообщил Блейн.

— Откуда вы знаете? — нервно спросила Джойс.

— Откуда? — усмехнулся Хрис. — Я могу отличить Имперскую гоночную яхту от чего-либо другого, Джойс.

Журналистка замолчала. Тут заговорил Реннер:

— Я никак не могу им помочь. Хрис, может быть нам следует передать им, что на ней сокровище? Возможно, это побудит их прекратить пальбу…

Блейн задумался над словами Реннера. Его губы двигались, когда он говорил сам с собой. Потом он произнес:

— Нет, сэр. Разрешите мне поговорить с Евдокс. Я скажу им, что вы спите. Наша позиция будет лучше, если им пока будет неизвестно о Черве. Мы должны дать Гленде Руфь довести дело до конца.

— Если она еще жива.

Мастер Базы Шесть Мустафа паша, как его назвали, когда прибыли люди, кормила грудью. С младенцем на правых руках, она испытывала жадное стремление к сексуальному партнеру, и это стремление возрастало в ней с каждой минутой. Поэтому Мастер была не в соответствующем для кризиса настроении. Чрезвычайные происшествия всегда случаются в неподходящее время.