ГЛАВА 6. СЕМЕНА ИЗМЕНЫ

Помещение клуба «Дракенберг», предназначенное для неформальных встреч, было отделано панелями из орехового дерева, а также украшено непонятными для Реннера картинами: изображениями людей в необычных униформах, несущих странные предметы. В одной руке нарисованный мужчина держал огромные перчатки, в другой — маленький белый шар.

Дворецкий подвел его к столу, за которым уже сидела Гленда Руфь Блейн. Дворецкий с низким официальным поклоном учтиво произнес:

— Ваш гость, миледи.

— Спасибо, Вильм, — сказала девушка. — Вильям, это крестный отец моего брата сэр Кевин Реннер.

— Рад познакомиться с вами, сэр Кевин. Могу я прислать официанта, миледи?

— Будьте любезны. — Гленда Руфь дождалась ухода дворецкого, затем продемонстрировала гостю ряд ослепительных зубов. — Он строит свой день, как и мы. Вильм обожает общаться с аристократией.

Кевин Реннер сел. Он никак не мог отделаться от мысли, какая все-таки красавица эта Гленда Руфь. Причем, не красавица с обложки модного журнала или витрины магазина дамской одежды. В ней было что-то еще, какая-то неуловимая изюминка, не говоря уже об ее заразительной улыбке. Конечно, она выглядела так, как и должна выглядеть семнадцатилетняя девушка, однако Кевину она показалась чуть старше. Влияние мошкитов? Ее матери исполнилось не больше двадцати пяти, когда она побывала на Мошке. Реннер пытался вспомнить, кого ему напоминает Салли Фаулер.

Кевин показал на полдюжины вилок, лежащих на столе перед ним.

— Не слишком ли много для ланча? Гленда Руфь ему подмигнула и сказала:

— Скучное место, но оно единственное, о котором я уверена, что здесь вы не сможете перехватить у меня счет.

— Разве это так важно?

— Может быть. — Ее улыбка медленно угасала. — Папа не желает чтобы мы принимали одолжения от Горация Бери. А мы предполагаем, что вы предъявляете ему счета за свои расходы.

— Да, но сейчас я не на работе. Или это не так?

— Может быть, — пожала плечами она. — Я разговаривала с адмиралом Сциллером. После того, как он позвонил папе, я ему перезвонила.

— Да, я предполагал, что знакомы с адмиралом.

— Совершенно верно, — хихикнув, проговорила она. — До десятилетнего возраста я звала его дядей Бруно… А вот и официант. Мне коктейль с шампанским. А вам, Кевин?

— Слишком рано для спиртного. Пожалуй, я выпью кофе.

— Да, сэр.

Гленда снова усмехнулась.

— Вам не надо казаться таким взрослым.

— То есть? — удивился Реннер.

— Всем прекрасно известно, сколько мне лет. В моем коктейле из шампанского нет алкоголя. Конечно, некоторые подростки просто приносят водку во фляжке и потихоньку ее посасывают.

— И вы тоже?

— У меня даже нет фляжки.

— Влияние мошкитов?

— Нет, ни один из них даже не упоминал об этом. «Гммм… Значит, она не пьет. Однако…»

— Мда, — произнес он. — Они, наверное, не видят смысла в том, чтобы выпивать. Они едят, дышат промышленными ядами. Если ты недостаточно здоров, ты просто умираешь. Так что еще вы хотите?

— Пожалуй, вы правы, — кивнула она.

Кевин оглядел помещение. Типичное место, где завтракают аристократы. Дорогие женщины и очень деловые мужчины. На самом деле, он глядел, но не думал о них. Он смотрел так, чтобы все посчитали, что он разглядывает девушку, сидящую напротив, и по правде говоря, ему очень хотелось смотреть на нее, не сводя глаз. Бесспорно, она была самой привлекательной женщиной в зале. И возможно, самой дорогой, подумал Кевин, уголком глаза разглядывая ее одежду, выглядевшую довольно просто: темное шерстяное вечернее платье, плотно облегающее безупречную фигуру и ярко, но не откровенно сексуально подчеркивающее ее женственность. Юбка, несколько консервативного покроя для нынешней моды, доходила до колен, однако это еще сильнее подчеркивало красоту ее лодыжек и икр. Украшения на Гленде Руфь смотрелись весьма скромно, несмотря на сверкающие серьги с Ксанаду, стоимостью не меньше дома Реннера, оставшегося на его родной планете.

— С Земли Макроя очень долгий путь, — заметил Реннер.

— Или с Новой Каледонии.

— Верно. Сколько времени вы провели там?

— Я очень смутно помню об этом, — ответила Гленда Руфь. — Папа тогда думал только о Кевине Христиане, а я должна была воспитываться на Спарте, вместо того чтобы жить в провинции. — Она пожала плечами. — Наверное, папа оказался прав, однако… меня очень беспокоят мошкиты теперь, когда папа с мамой не состоят в Комиссии.

— Они не состоят в Комиссии, но их влияние по-прежнему очень велико, — сказал Реннер. — Насколько мы с Бери смогли в этом убедиться.

— Ах, да. Мне очень жаль, поверьте.

— Пустяки. Почему вы захотели встретиться со мной? — спросил Реннер.

— Безумный Эдди, — коротко ответила девушка.

— Что?

— Там, в Институте, вы сказали, что нам ничего не известно о судьбе Безумного Эдди. Считается, что он погиб?

— Да, кажется, я говорил это.

— Я знакома только с тремя мошкитами, — сказала она. — По-моему, мне известно о судьбе Безумного Эдди, но я еще до конца не уверена. Вы знали очень много мошкитов…

— Недолго. И не очень хорошо.

— Но достаточно хорошо, чтобы узнать о Безумном Эдди.

— Честно говоря, я не совсем понимаю, о чем вы.

— Вы понимаете, что я имела в виду, — возразила она. — Существуют дюжины историй о Безумном Эдди. Большинство из них записаны, и все эти записи у меня есть. К примеру, даже есть та история, которую рассказали вам.

Она достала карманный компьютер и несколько секунд что-то писала в нем. На скатерти внезапно возникло изображение.

Реннер увидел последовательные сцены прямо из записей «Макартура», доставленных на «Ленин» вместе с артефактами мошкитов. Искривленный силуэт мошкита посредника в бело-коричневой шерсти заговорил:

— Реннер, я должен рассказать тебе о легендарном существе. Допустим, назовем его Безумный Эдди. Он — это… иногда он такой, как я, а иногда он — Коричневый идиот-ученый, тупой ремесленник. И все он делает не так ради каких-то возвышенных причин. Он продолжает это делать, и это всегда приводит к беде, а он это так и не усваивает.

Изображение слегка дергалось. Реннер опубликовал это в своих «Летних каникулах».

— Когда город разрастается до неимоверных размеров, то возникает опасность внезапного коллапса… когда пища и чистая вода течет в город потоком с огромной скоростью, достаточной, чтобы накормить каждый рот, и каждый должен работать, не покладая рук, чтобы таким образом сохранить это… когда все транспортные средства заняты тем, чтобы подвозить жизненно важные припасы продовольствия и товары, и ничего не остается, как срочно убирать людей из города… вот тогда и появляется Безумный Эдди, который выводит уборщиков мусора на забастовку за лучшие условия работы.

Гленда Руфь сидела, отвернувшись.

— Я помню все, — сказал Реннер. — Помню мое знакомство с Безумным Эдди. Когда мы понимали, чего требовать, то добивались многого. Мошкит Синклера Джок, когда понадобилась отвертка, предложил выплавить ее из не завинченных винтов. Посредник отца Харди говорил о религии, которая проповедовала воздержание от секса. Мы не знали, насколько все это было странно для мошкитов.

— Да, но вам же известно, что мы никогда как следует не изучали их, — проговорила Гленда Руфь. — Так почему же вы говорите, что Безумный Эдди потерпел крах? Ведь мошкиты восхищаются Безумным Эдди. Джок, бесспорно, восхищен им.

— Вы знаете больше меня. Да, по-моему, их восхищает любой сумасшедший, считающий, что все их проблемы можно разрешить. Хотя это вовсе не означает, что они надеются на объединение вселенной.

— Нет, конечно же, нет! Но я по-прежнему восхищаюсь ими!

— Циклы, — произнес Реннер. — Вся их история состоит из циклов. Безумный Эдди считает, что может изменить все это. Разумеется, они восхищаются им. Но при этом им известно, что он сумасшедший, и что этого не произойдет.

— Но возможно, сейчас у нас есть решение проблемы. Паразит.

— Да, меня это крайне заинтересовало, — сказал Реннер. Официант принес ему кофе, а Гленде Руфь — высокий стакан для шампанского с чем-то искрящимся и розовым. Дальнейший заказ Кевин делал рассеяно, ибо его мысли были далеки от пищи.

— Вы знали двух Посредников, — проговорил он. — Конечно, Ивана вы не успели узнать.

— Да. Он был… такой необщительный. Отчужденный. Мастера — они такие.

— А за них разговаривают Посредники, — сказал Реннер. — Но совершенно очевидно, что на Мошке они разговаривают больше, нежели делают это с вами. Однако, кое-чего вам не следовало забывать. Вот, возьмем вашего паразита. На Мошке Джок не осмелился бы что-либо делать за спиной у Мастера.

— Да…

— Теперь возникает вопрос: как ваш паразит попадет на Мошку. Сомневаюсь, что ИВКФ разрешит отправиться туда какому-либо кораблю.

— Утром я разговаривала с дядей Бруно, — сказала Гленда Руфь.

— И что же?

— Протозвезда. Когда она возгорится, мошкиты сбегут. Нам надо сделать что-нибудь до того, как это произойдет. Я уверена, что адмирал Сциллер сейчас беседует со всеми своими коллегами и сокурсниками.

— Что-то скоро случится?

— Разумеется, нет. На Спарте так не бывает. Необходимо будет все обсудить в ИВКФ, затем во Дворце, а потом зашевелятся политики.

— К счастью, коллапс произойдет не скоро. Или Джоку что-то известно?

Она отрицательно покачала головой.

— Он не знал, и не узнал бы. Вот Иван мог знать вещи, о которых нам знать не следовало, но Чарли и Джок ничего такого не знали. Иван не астрофизик, и никогда им не стал бы. Хранители обычно не любопытны.

Официант принес ленч. Гленда Руфь говорила все время, пока они ели, затем заставила говорить Реннера до тех пор, пока он не понял, что рассказал ей почти все, что когда-либо думал о Мошке.

Она чертовски хорошо умеет слушать. Ее волнует то, что ты говоришь. Конечно, она могла бы… трудно сказать, что она предпримет, а что — нет. Возможно, ни то и ни другое.

Она дождалась десерта и проговорила:

— Бруно сказал, что хотел бы отправиться с вами, если сможет. На Мошку.

— Мы не полетим на Мошку. Только в эскадру Безумного Эдди… а может, мы вообще никуда не полетим, если ваш отец приложит усилия для запрета. Вам же известно, что он препятствует этому полету. Вы можете с ним поговорить?

— Я-то могу. Но это не поможет. Они ко мне совсем не прислушиваются. Но я постараюсь… если мне удастся добиться от папы «да», смогу ли я отправиться с вами?

Реннеру все-таки удалось поставить чашечку на стол, не пролив ни капли кофе.

Гленда Руфь вызывающе смотрела на мать.

— А-атлично! Значит, вы не разрешите Кевину с Горацием Бери лететь. Прекрасно. Я не полечу с ними. Я полечу с Фредди.

— С Фредди!

— Конечно. У него есть корабль.

— И кстати, очень неплохой, — проговорил Род Блейн. Салли взглядом заставила его замолчать, прежде чем он собрался продолжить разговор.

— Вы не пролетите даже до середины галактики с этим…

— С Фредди? — тряхнула головой Гленда. — Едва ли вы можете стенать по поводу его социального положения. Его семья такая же выдающаяся и влиятельная, как наша. И почти такая же богатая. Во время весенних каникул мы с ним на неделю улетали за луну. Тогда вы не сочли это каким-либо оскорблением…

— Не сочли… — Салли на мгновение запнулась, но снова взяла себя в руки. — Это совершенно разные вещи. Находиться на маленьком корабле несколько месяцев… это немыслимо!

— Если тебя волнует моя репутация, мы можем взять для меня дуэнью. Или одну из моих сокурсниц по институту. Дженнифер, например. С ее матерью.

— Это абсурд! Дженнифер не может себе этого позволить.

— А я могу, мама. Через две недели мне исполнится восемнадцать, и у меня будут собственные деньги. Еще дядя Бен оставил мне довольно много денег, ты же знаешь.

Род с Салли переглянулись.

— А что по этому поводу говорит отец Фредди? — требовательным тоном спросила Салли.

— Кстати, а вообще, ты просила об этом Фредди? — внезапно поинтересовался Род. — Я знаю, что Бери ты ни о чем не просила.

— Она считает, что ей нет необходимости делать это, — сказала Салли.

Гленда Руфь рассмеялась.

— Фредди будет рад взять меня куда угодно, и ты знаешь это. А его отца совершенно не волнует, чем он занимается. Только бы он не пошел служить в ИВКФ.

— Чего он и не сделает, — вставил Род.

— Потому что прекрасно понимает, что ничего хорошего там его не ждет, — сказала Гленда Руфь.

Салли покачала головой.

— Не понимаю, что ты нашла во Фредди Таунсенде…

— И никогда не поймете, мамочка! Он ведь не герой, как вы. Или папа. А мне он нравится. Он веселый. И Джок его любит.

— Кстати, ты должна ему нравиться еще больше, если он охотно готов на несколько месяцев закупориться с тобой на своей яхте, — язвительно произнес Род. — Я не думаю, что ты отправишься в круиз на Святую Екатерину. Дело в том…

— Пожалуй, не называй мне…

— Простите, принцесса.

— Давайте, продолжайте изгаляться, милорд, но вам придется считать меня взрослой. И очень скоро. Так что у вас есть две недели потренироваться, милорд Блейн!

Какое-то время лорд Блейн был потрясен резкими словами дочери, но он быстро пришел в себя и произнес:

— Гленда Руфь, мне известно, зачем Бери отправляется на Новую Каледонию. Он хочет инспектировать Блокадный Флот. Но зачем это тебе? Корабль Фредди не доберется до Блокады! Она находится внутри звезды, а когда я в последний раз видел его яхту, то не заметил на ней Поля Лэнгстона.

— Я хочу увидеться с братом, — ответила девушка. — Л для этого мне не придется посещать Блокадный Флот. Дважды в год он приезжает в Новую Каледонию.

— Она хочет повидаться с братом! — недовольно пробурчала Салли. — Чего тебе хочется — так это побывать на Мошке.

— Хрису тоже, — прибавил Род. — Но ни один из вас туда не доберется.

— Она умеет убеждать, — заметила Салли. — И Хрис такой же. А вместе они…

— Вместе или раздельно, наши дети не будут разговаривать с представителями ИВКФ по этому поводу! — решительно произнес Род. — Прин… Гленда Руфь, это просто глупо! Ты расстраиваешь свою мать. Ты не полетишь в Новую Каледонию.

— Нет, полечу! Мне не хочется устраивать крупный скандал, но, в сущности, как вы сможете меня остановить? Через две недели у меня будут собственные деньги. — Она усмехнулась. — Конечно, я могла бы выйти замуж за Фредди…

Лицо Салли сначала исказилось от ужаса, но внезапно она звонко рассмеялась.

— Туда тебе и дорога, если тебе так хочется!

— В любом случае, мне не придется…

— Тебя уже приняли в Университет, — сказала Салли.

— Да, и я полечу, но не сразу. — Гленда Руфь пожала плечами. — По окончания колледжа большинство молодежи проводят «год путешествий». Почему же и мне нельзя?

— Ладно. Давайте побеседуем серьезно, — произнес Род. — Итак — зачем тебе это?

— Меня беспокоят мошкиты, — ответила Гленда Руфь.

— С какой стати тебя должны волновать мошкиты? — спросила Салли.

— Дело в политике. Как-никак, я выросла в этом доме и видела совсем рядом очень много политиков. Когда Парламент начинает прения по поводу стоимости Блокадного Флота, может случиться все, что угодно! Все, что угодно! Им кажется, что они слишком много платят? И они не могут так просто взять, и оттянуть Флот обратно к Каледу. Вам известно, что они этого не сделают. Они… — и она заставила себя замолчать.

— И они — что? — осведомилась Салли.

В эти мгновения голос Гленды Руфь больше напоминал шепот:

— Они пошлют туда Кутузова.

Салли, сдвинув брови, посмотрела на мужа. Тот пожал плечами.

— Адмирал давно уже вышел в отставку. Он достаточно стар. Полагаю, он примерно одного возраста с Бери. Последний раз, когда я с ним встречался на Святой Екатерине, он все еще был активным политиком, но он не прибудет сюда.

— Он организовывал «Первенство Человечества». Род нахмурился.

— Я не слышал, чтобы он стоял за этой фракцией. Откуда такая уверенность?

— Об этом мне рассказал Фредди, и у меня нет оснований не верить ему. Сэр Радфорд Боулз говорил о «Первенстве Человечества» на симпозиуме в Университете Спарты. Фредди провел меня на доклад. После, за чаем, у меня была с ним дискуссия. И я очень внимательно слушала его и наблюдала за ним. Он критиковал некоторую манерность адмирала Кутузова.

Род с улыбкой покачал головой.

— Я разорвал на части первое расследование о мошкитах, потому что «Лига Человечества» потребовала мою шкуру. Теперь же партия «Первенство Человечества» хочет использовать исследования Института Блейна, чтобы уничтожить мошкитов! Выходит, я так и не сумел выиграть.

— Это не вы не сумели выиграть, — возразила Гленда Руфь. — Это значит, что проиграют мошкиты. А это уж и вовсе бессмысленно.

— Там нет никаких мошкитов, — сказал Род.

— Папа…

— По-видимому, я неправильно выразился. Там очень много мошкитов. Целая планета. Большинство из них находятся на астероидных скоплениях троянской точки, на лунах-спутниках газового гиганта. Однако не существует единой цивилизации мошкитов, Гленда Руфь. Ее никогда не было и не будет. Каждый Мастер — независимый.