Такой кошмарной недели у Чарли в жизни еще не было.
      Фиделио несколько дней не мог оправиться от Манфредова гипноза: он плелся за Чарли, как шаткая тень, бледный, заторможенный, не в силах разговаривать, и забывал то имя приятеля, то свое собственное, а об уроках уже и говорить не приходилось.
      Каждый день Чарли пытался проникнуть в руины и терпел поражение, поскольку на входе неизменно торчал садовник, шугавший его прочь.
      - Пошел вон отсюда! - кричал мистер Уидон. - Запретная зона! Брысь, кому говорят!
      По ночам отправиться на поиски Генри тоже не выходило - стоило Чарли сунуться за порог спальни, его перехватывала тетка Лукреция, почему-то всякий раз оказывавшаяся неподалеку. В конце концов Чарли сдался, но за Генри тревожился страшно. Куда его заперли? А вдруг он голодает? А вдруг он уже умер?! Еще сильнее Чарли забеспокоился, когда до него дошло, что беднягу Генри и искать-то никто не станет: у него же нет родителей, и вообще его в этом году и в этом месте быть не должно. Он, можно сказать, и не существует вовсе. Конечно, о нем знают кухарка и миссис Блур, но что они могут и кто, к примеру, станет слушать миссис Блур, которая собственной тени боится?
      - Да, все зависит от меня… - пробормотал себе под нос Чарли.
      - Что от тебя зависит? - рассеянно спросил Фиделио, не отходивший от него ни на шаг.
      Настал долгожданный пятничный вечер, и мальчики складывали сумки, собираясь домой.
      - Ого! - вскинулся Чарли. - Наконец-то ты спросил что-то осмысленное. Тебе лучше?
      Фиделио кивнул:
       - Чары рассеиваются, но голова у меня все равно болит. Эх, как бы так устроить, чтобы Манфред испробовал этот гипноз на своей шкуре!
      - Ничего, когда-нибудь дождется, - подал голос Габриэль.
      В спальню понуро вошел Билли Гриф, и Фиделио прошипел:
      - Это все он виноват, доносчик проклятый!
      Но Чарли было жаль Билли, одинокого, маленького и какого-то затравленного.
      - Нечего его жалеть, - предупредил Фиделио. - У этой гадюки еще полно яду.
      Собравшись, мальчики победоносно промчались через холл, к массивным дубовым дверям, которые вели во внешний мир.
      - Ура, свобода! - пел на бегу Габриэль. - Дорогие хомячки, я уже в пути!
      Вот и синий школьный автобус на площади! Чарли каждый раз казалось, что тащится он как черепаха: Филберт-стрит была одной из последних остановок на маршруте. А сегодня мальчику особенно не терпелось поскорее попасть домой, потому что надо было срочно спросить у дяди Патона совета насчет Генри. Положение-то безвыходное.
      Выскочив из автобуса, Чарли увидел, что навстречу ему несутся Бенджи и Спринтер-Боб. По лицу приятеля Чарли сразу понял: что-то стряслось. Сердце у него упало.
      - Ну, говори! - без предисловий сказал он запыхавшемуся Бенджи.
      - Ой, Чарли, такой ужас! Твой дядя попал под машину! - выпалил тот.
      - Что?! - Чарли уронил сумку прямо в лужу. - Когда? Где? Как? Он…
      - Жив он, жив, - поспешно добавил Бенджи, переводя дух. - Он… уф… в больнице. Попал под машину неподалеку от собора… Уф… Кто-то видел, как он переходил улицу, читая книгу, а из-за угла как вылетит автомобиль, и - бац! - сбил мистера Патона и умчался, даже не притормозил, представляешь?
      Чарли схватился за голову.
      - Только не это! - взвыл он. - Я боялся чего-нибудь подобного!
      Заходить домой к Чарли Бенджамин отказался.
      - Не хочу я вам мешать. Наверно, поедете в больницу?
      С порога Чарли попал в объятия заплаканной Мейзи.
      - Ах, Чарли, что за несчастье! - ахала она. - Тебе ведь Бенджи уже рассказал?
      - Да-да. - Чарли вырвался на свободу. - Дяде лучше? Говорить он может?
      - Вчера еще не мог, - всхлипнула Мейзи. - Он весь в бинтах, у него, кажется, сотрясение мозга и ребра поломаны. Бедный, бедный Патон!
      - А кто был за рулем, выяснили?
      - Увы, нет. Этот негодяй сбил его и укатил, - мрачно сказала Мейзи. - Правда, двое очевидцев там было, но они не успели записать номер машины, так быстро она скрылась.
      В кухне мама накрывала на стол.
      - К дяде мы поедем попозже, - сказала она, чмокнув сына в щеку. - Ты с нами, Чарли?
      - Спрашиваешь! - горячо откликнулся мальчик.
      После обеда они вызвали такси и поехали в больницу, которая оказалась громадным зданием, так что пришлось долго тыкаться туда-сюда в поисках нужной палаты. Еще с порога они увидели, что у одной из многочисленных коек сидят Эмма Толли и мисс Инглдью.
      - Меня так и тянет высказать этой особе все, что я о ней думаю! - проворчала Мейзи. - Все ее вина, она так ужасно обращалась с бедным Патоном!
      Однако подробно огласить свое мнение Мейзи не пришлось: едва завидев новых посетителей, мисс Инглдью вскочила и дрожащим от слез голосом заговорила:
      - Простите меня! Мне безумно жаль, что все так обернулось! Это я виновата, только я! Ведь Патон направлялся ко мне в гости, и я… ах, зачем он так рисковал ради меня! Прямо не знаю, что теперь и делать! - Она высморкалась в кружевной платочек.
      Мама Чарли ласково обняла ее за плечи:
      - Не казните себя, Джулия, вы тут совершенно ни при чем. Просто Патон пытался провести небольшой эксперимент и… его постигла неудача. Конечно, кому-нибудь из нас следовало его сопровождать, а не отпускать самостоятельно, но он выскользнул из дому без нашего ведома.
      Дядя Патон лежал укрытый одеялом до самого подбородка, с лицом белее бинтов, которыми была обмотана его голова. Глаза же его прикрывала темная тряпочная маска вроде очков - видимо, от яркого света.
      - Он без сознания? - робко спросил Чарли.
      - Еще чего, - отозвался едва слышный голос дяди.
      Чарли наклонился пониже:
      - Дядя, вы как? Вы ведь поправитесь?
      - Ну разумеется, мой мальчик. - Голос дяди упал до шепота: - Чарли! Чарли, слушай внимательно, это сделала одна из них!
      - Кто?
      - Ну как кто, одна из моих любящих сестричек! Она была в парике, так что которая именно, я не знаю, я их всегда только по прическам и различал.
      Обалдевший, Чарли плюхнулся прямо на край койки.
      Мисс Инглдью засобиралась, но перед уходом вручила Чарли маленькую потрепанную книжечку.
      - Я нашла ее в канаве на том месте… там, где твой дядя попал под машину, - сказала она. - Он просил меня отдать эту книгу тебе. Я ведь правильно вас поняла, Патон?
      - Верно, - еле слышным голосом откликнулся дядя.
      - До свидания, дорогой, поправляйтесь. Я загляну завтра.
      Стоило мисс Инглдью отвернуться, как на лице у дяди возникла слабая, но несомненно торжествующая улыбка.
      Прежде чем последовать за тетей, Эмма быстро наклонилась к Чарли и торопливо произнесла:
      - Чарли, ты не сердись, что я последнее время была такая… так нелюбезна. Но я хочу помочь.
      - А-а, - только и сказал Чарли.
      - И не только хочу, но и помогу!
      - Спасибо, - обрадовался мальчик. - Тогда до понедельника!
      Эмма тоже была из одаренных, и талант ее мог пригодиться.
      Когда Эмма с тетей удалились, Мейзи принялась излагать дяде все новости, какие только могла припомнить, и домашние, и городские, и мирового масштаба. Чарли, не особенно слушая ее болтовню, рассматривал книжку. На коричневой обложке поблекшим золотом было вытиснено: «Гейри-адур». Он перелистал книгу, но внутри оказались столбцы слов на неизвестном Чарли языке.
      Через некоторое время, насытившись новостями, дядя зевнул и сказал:
      - Я попросил маску из-за лампочек. Сказал, что мне свет в глаза бьет, но на самом деле просто не хочу неприятностей.
      - Да уж не надо, пожалуйста! - Мейзи посмотрела на ряды ярких ламп.
      - Тогда всем спокойной ночи, - невнятно сказал дядя сквозь очередной зевок.
      Мейзи с мамой поняли намек и встали, а Чарли, прежде чем распрощаться, нагнулся к дядиной койке и шепнул:
      - Книжка на иностранном языке!
       - Это валлийский* {* Валлийский язык - один из древнейших языков Англии. На нем говорили и до сих пор говорят в Уэльсе. В этом языке много гласных, и он очень напевный.}, - одними губами отозвался дядя. - Пригодится тебе для разговора со Скорпио.
      - Почему?
      Но дядя не ответил, просто попросил:
      - Береги ее.
      Чарли вспомнил, что хотел посоветоваться с дядей насчет Генри, но как это сделать при нынешних обстоятельствах, решительно не знал. Тем более что пришла медсестра с подносом всевозможных таблеток и Чарли пришлось покинуть палату вслед за мамой и Мейзи.
      Дома они обнаружили, что старуха Бон восседает на кухне и уминает пирог.
      - Вы даже не навестили Патона! - прокурорским тоном пристыдила ее Мейзи.
      - У меня было много дел, - проворчала бабушка Бон.
      - Гризелда, да как же так можно! Он же ваш родной брат! - Мейзи всплеснула руками и отвернулась в отвращении. - У вас просто каменное сердце!
      Старуха Бон пропустила ее слова мимо ушей и отрезала себе еще добрый кус пирога с вареньем. Но, не успев за него приняться, она заметила книжку, которую Чарли держал в руке.
      - Что там у тебя? - Старуха впилась глазами в книжку.
      - Книга.
      - Это я вижу и без тебя, - раздраженно бросила она. - Что за книга? Ну-ка дай сюда.
      - Не дам, - наотрез отказался Чарли. - Это… это личное.
      После чего поспешил ретироваться к себе в комнату, пока книгу не отобрали силой. Бабушке Бон он не доверял: она наверняка полезет рыться в его вещах при первой же возможности. Он с облегчением обнаружил, что книжка тютелька в тютельку помещается в карман джинсов. Отлично, значит, завтра, когда они опять поедут в больницу, надо будет улучить минутку и перемолвиться с дядей с глазу на глаз.
      Но его планам не суждено было осуществиться. Наутро, когда Чарли вызывался навестить дядю, Мейзи мрачно сообщила:
       - Сегодня к нему едут все сестрицы Юбим плюс бабушка Бон. А в машину к Юстасии я ни за какие деньги не сяду. Она гоняет как ненормальная.
      - А мама как же?
      - Ей сегодня не удастся освободиться пораньше, так что в часы посещения она не успеет.
      Как же быть? Чарли пораскинул мозгами и решил, что должен непременно увидеться с дядей, поэтому в три пополудни, когда к дому подкатил черный автомобиль Юстасии, он забрался на заднее сиденье, рядом с бабушкой Бон. С Юстасией уже сидела тетка Венеция.
      - Ах, как замечательно! - аффектированно пропела она. - С нами едет крошка Чарли!
      - Никаких крошек, пожалуйста! - возмутился Чарли.
      - Комплексуешь из-за того, что такой коротышка? - мстительно хихикнула тетка Венеция.
      Чарли решил не унижаться и тему более не поддерживал.
      В палате у дяди до него дошло, что в присутствии теток никакой приватной беседы ему не светит. Заслышав голоса любящих сестриц, дядя прикинулся спящим и на вопросы не реагировал.
      - Похоже, он все еще без сознания, - заметила старуха Бон и возвысила голос:
      - Патон! Это мы, твои сестры! Ты что, даже поговорить с нами не желаешь?
      В лице дяди не дрогнул ни единый мускул.
      - А мы-то тебе винограду привезли! - вздохнула Юстасия, шлепнув пакет на столик у койки.
      - И Чарли, - добавила Венеция.
      Дядя по-прежнему и ухом не вел. Что ж, его можно было понять. Тогда сестрицы расселись вокруг койки и светскими голосами стали обсуждать погоду и новости, точно Патона тут и не было. Через полчаса натужного щебета они, видимо, решили, что для визита к больному пробыли достаточно, и поднялись. Чарли понял, что ключевой миг настал, наклонился к дяде и украдкой шепнул:
      - До следующих выходных!
      - Удачи, Чарли, - не шевеля губами, откликнулся дядя.
      - Заговорил! - взвизгнула Венеция. - Чарли, Что он сказал, что?
      - Ничего, просто это он так вздохнул, - соврал Чарли.
      Тетки воззрились на него с крайним подозрением, но он сделал такое же каменное лицо, что и дядя. На обратном пути все четверо его игнорировали и болтали о чем-то своем. Чарли в жизни не видел бабушку Бон такой довольной. Но раз бедный Генри заперт где-то в темном подземелье и мучается от голода, у Юбимих, конечно, есть повод для радости.
      Добравшись до дому, Чарли понял, что дальше такого напряжения не вынесет, и решил посоветоваться насчет Генри с мамой. Дождавшись, когда она вернется с работы, он утащил ее в комнатку, где мама всегда шила, и сказал:
      - Мам, есть разговор. Ты не против?
      - Ну конечно, сынок, - откликнулась она, убрала шитье со стула, усадила Чарли, а сама села поближе к нему.
      Мама всегда слушала его очень внимательно, и не в ее обычае было перебивать, однако, когда Чарли изложил ей необычайную историю Генри Юбима, глаза у мамы стали круглые - сначала изумленные, потом испуганные.
       - Ах, бедный мальчик! - сказала она наконец. - Что же нам делать? А Патона… его родные сестры… Но это как раз меня не удивляет.
      - Почему, мам?
      - Из-за твоего отца. Я знаю, что они каким-то образом причастны и к той катастрофе. Да еще бабушка Бон, которая уничтожила все фотографии, точно его и на свете никогда не было.
      - Он очень даже есть! То есть однажды он вернется! - заверил маму Чарли, но она только покачала головой и грустно улыбнулась.
      - Боюсь, ты ошибаешься, Чарли. А насчет Генри у меня есть идея. Мисс Инглдью ведь кое-что знает об этой валлийской книжке: она, как-никак, ее нашла и разговаривала с Патоном еще до нашего появления. Почему бы тебе не повидать Джулию и не расспросить?
      Чарли идею одобрил.
      - Пойду вместе с Бенджи, - решил он. - И Спринтер-Боба с собой возьмем.
      Ему не хотелось в этом сознаваться, тем более маме, но в темных переулках, примыкавших к собору, Чарли всегда делалось не по себе. Особенно теперь.
      Бенджи, как всегда, с радостью согласился составить Чарли компанию, а уж про Спринтер-Боба и говорить было нечего. В воскресенье днем, когда старуха Бон прилегла подремать после обеда, мальчики отправились в книжную лавку Инглдью.
      Над городом неповоротливо ползли низкие тяжелые тучи, и щеки пощипывало от холода. Добравшись до магазина, мальчики успели замерзнуть и даже проголодаться.
      - Хорошо бы они были дома, - вздохнул Бенджи, когда Чарли позвонил в дверь.
      Им повезло - на пороге возникла Эмма.
      - Заходите, - приветливо улыбнулась она. - Только не обращайте внимания на беспорядок.
      Девочка провела гостей в уютную комнату позади магазина. На столе мисс Инглдью лежал большой альбом для набросков, а на нем, во весь разворот, расправила крылья мастерски изображенная хищная птица, вроде орла с золотым оперением, но еще более грозная и прекрасная.
      На сей раз, кроме обычного обилия книг, комнату заполняли перья - черные, белые, пестрые, сизые, они, как опавшие листья, устилали пол, а также все стулья и столики.
      - Я их срисовывала, - оправдалась Эмма, сметая перья с дивана. - Смотрите не сядьте на какое-нибудь.
      Гости устроились на диване, где все равно остались перышки. Им стоило большого труда вразумить Спринтер-Боба, который, принюхавшись, уже затеял охоту на стаю птиц, которая полиняла по всей комнате, а сама куда-то спряталась.
      - Что это за птица? - Чарли показал на разворот альбома.
      - Она называется тольрух, - объяснила Эмма.
      - Никогда о такой не слышал, - удивился Чарли.
      - И немудрено, я сама ее придумала! - Эмма протянула ему альбом. - Она вроде птицы Рух из приключений Синдбада-Морехода* {* О приключениях Синдбада-Морехода рассказывается в «Сказках тысяча и одной ночи». В ходе одного из них путешественника занесло в горную долину, где обитала гигантская птица Рух, и Синдбад чудом выбрался оттуда - в основном благодаря своей смекалке.}. Ну, помните, огромная птица, которая несла яйца в пятьдесят шагов окружностью.
      - Ничего себе яйцо! - поразился Бенджи.
      - Ничего себе птичка! - поддержал его Чарли.
      - Мне нужно, чтобы она была сильной, очень сильной. И грозной. Обратите внимание, какие когти. Каждый коготь будет размером с мою руку, - с горящими глазами расписывала Эмма.
      - Жуть какая, - искренне сказал Бенджи.
      Чарли постепенно осознал, что диковинный тольрух - это не просто картинка, нарисованная для развлечения. Эмма придумала птицу не просто так!
      - Эмма, - осторожно начал он, - ты таким способом… То есть я хотел спросить, тебе надо превратиться в птицу, чтобы… полететь?
      - Да, но сначала мне надо эту птицу представить, и как можно подробнее. Тогда я вижу ее как наяву и взлетаю.
      Мальчики уставились на нее, разинув рты.
      - Ух ты. Здорово, должно быть! - восхитился Бенджи.
      - На самом деле довольно-таки страшно, - смущенно созналась Эмма. - Я и превращалась-то всего три раза в жизни. А когда я только поселилась тут, у тети Джулии, она вообще слышать не желала ни о каких полетах. Но теперь она привыкла. Ничего не поделаешь, может случиться так, что мне будет необходимо полететь.
      - Привет, мальчики! - заглянула в комнату мисс Инглдью. - Как насчет пончиков с горячим какао? Нынче такая холодина!
      Гости хором изъявили горячее желание отведать горячего какао и облизнулись.
      Когда мисс Инглдью принесла из кухни угощение, Чарли поведал ей о втором визите к дяде.
      - Я хотел расспросить его о книжке, но мои жуткие тетки крутились рядом, а при них про наши дела не больно-то разговоришься. - Чарли протянул мисс Инглдью коричневую книжечку и добавил: - Дядя сказал, что она мне потребуется, когда… - он замялся, - чтобы объясниться с одним человеком.
      Мисс Инглдью глянула на него с любопытством.
      - Понятно, понятно. - Она пролистала книжку. - Это словарь валлийского языка, Чарли. То есть англо-валлийский. Видишь, твой дядя пометил некоторые слова? - Она показала Чарли карандашные галочки, попадавшиеся там и сям на полях книги.
      - А почему именно эти? - озадачился Чарли.
      - Насколько я заметила, все они - глаголы, причем в основном глаголы движения, - задумчиво проговорила мисс Инглдью, - наверно, чтобы командовать. Смотри: двигаться, летать, толкать, бежать, ловить… Ага, еще «разговаривать», «смотреть» и «слушать». Ну и так далее. Обрати внимание, на первой странице он выписал их на титульном листе вместе с транскрипцией, чтобы ты знал, как они произносятся.
      - Но зачем? - недоумевал Чарли. - Для чего они мне?
      - Видишь ли, валлийский - необычный язык, многие слова произносятся не так, как читаются, - сказала мисс Инглдью. - Я могу лишь предположить: твой дядя хотел, чтобы ты выучил именно эти слова по-валлийски. Но зачем именно, мне самой неясно.
      - Придет время, и поймешь, - обнадежила Чарли Эмма.
      Мисс Инглдью ласково улыбнулась племяннице.
      - Странные вы люди, - заметила она. - Вот уж не знаю, хотела бы я стать такой одаренной… Скорее, нет.
      - И я тоже, - поддержал ее Бенджи. Когда мальчики покинули гостеприимный кров мисс Инглдью, по узким улочкам уже стлались сырые сумерки. Стало еще холоднее, но Спринтер-Боб припустил домой таким галопом, что замерзнуть Чарли с Бенджи не успели. Прощаясь с приятелем у дома номер девять, Бенджи спросил:
      - С кем это ты собираешься объясняться по-валлийски?
      Чарли вкратце изложил историю про картину «Чародей».
      - Это что ж, ты можешь попасть прямо внутрь? - вытаращился Бенджи. - А потом что? А зачем тебе туда?
      - Он же чародей, Бенджи. Маг. А мне не помешает толика магии, чтобы спасти Генри.
      - Но как ты ее получишь, магию эту? - спросил Бенджи. - И какая она будет?
      - Пока внутрь не попаду, не узнаю, - насупился Чарли.
      - А-а-а, внутрь, а обратно как? А если обратно не получится? Если ты застрянешь? - встревоженно тараторил Бенджи.
       - Ну ты и олух! Я же не на самом деле туда полезу, не физически, как Генри в будущее, я мысленно туда попаду. Это как с голосами, которые я слышу с фотографий, только чуточку посложнее. Оно только у меня в голове происходит.
      - Да? - засомневался Бенджи. - Ну, ты поосторожнее все-таки. - Свистнув Спринтер-Бобу, он двинулся домой.
      Чарли тотчас пожалел, что так оборвал приятеля. На самом деле мальчику было страшновато забираться в картину, пусть даже и мысленно: кто знает, что случится с ним там, в обиталище чародея Скорпио?
      Вернувшись к себе в комнату, Чарли увидел, что мама уже разложила на кровати чистую одежду на завтра. Он принялся собирать сумку, но картину запаковал в последнюю очередь, причем завернул ее в рубашку, стараясь не смотреть на полотно. Однако краем глаза Чарли все-таки увидел темную фигуру чародея. И тот вновь пристально взглянул из рамы.