Глава семнадцатая. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ В АНСЕЛСТЬЕРРУ

— Ветер переменился, северо-северо-восток, сэр, — доложил Йоман Приндл, глядя на стрелку прибора, связанную с флюгером, находящимся на несколько этажей выше. Как только стрелка сдвинулась, электричество ярко вспыхнуло на мгновение и погасло, комнату освещали только две масляные лампы. Приндл посмотрел на часы, которые тоже остановились, и сказал: — Электричество погасло приблизительно в шестнадцать часов сорок девять минут.

— Ладно, Приндл, — ответил лейтенант Дрю. — Прикажите зажечь масляные лампы и отбивать каждую четверть часа. Я иду наверх, на маяк.

— Да, сэр. — Приндл открыл переговорную трубку и прокричал в нее: — Зажечь масляные лампы! Четверть часа! Повторяю, четверть часа!

— Да, да! — эхом разнеслось в трубке, затем последовали вой сирены и удары колокола.

Дрю накинул свое синее шерстяное пальто и повязал кожаный пояс, на котором висели и револьвер, и абордажная сабля. Его амуницию завершал темно-синий стальной шлем с эмблемой — скрещенными золотыми ключами, что обозначало должность лейтенанта-смотрителя Западного маяка. Шлем принадлежал предшественнику лейтенанта и был слегка великоват, так что Дрю чувствовал себя довольно глупо, когда надевал его, но порядок есть порядок.

Комната контроля была на пять этажей ниже самого маяка. Когда Дрю начал взбираться по ступеням, он встретил ответственного моряка Керрика, спускавшегося вниз.

— Сэр! Вам лучше поторопиться!

— Я и тороплюсь, Керрик, — уверенно ответил Дрю, надеясь, что голос его звучит спокойнее, чем стучит взволнованное сердце. — Что случилось?

— Туман…

— Здесь всегда туман. Поэтому мы здесь и служим. Чтобы предупреждать корабли об этом тумане.

— Нет, нет, сэр! Туман не на море! На земле. Туман наползает с Севера, стелется по земле. За ним сверкают молнии, и все это движется к Стене. А еще сюда идут люди! Много людей…

Дрю окончательно утратил спокойствие и сдержанность, воспитанные в нем в Морском колледже, который он окончил только восемнадцать месяцев тому назад. Лейтенант оттолкнул Керрика и помчался вверх через три ступеньки. Задыхаясь, он толкнул наконец тяжелую стальную дверь в верхнее помещение маяка и постарался глубоким дыханием справиться с волнением, чтобы предстать перед подчиненными холодным, собранным, уверенным в себе офицером Морских сил, каким он и должен выглядеть.

Света не было, и еще час, а то и больше не будет. На маяке была предусмотрена двойная система освещения. Одна — электрическая, другая — масляные лампы, поскольку при северном ветре электричество всегда отключалось. Ведь этот ветер дул из Старого Королевства.

Дрю вздохнул с облегчением, увидев, что его младший офицер, самый опытный, уже здесь. Коксвэйн Берл стоял с биноклем на внешней галерее. Дрю вышел к нему, непроизвольно съежившись, ожидая холодного ветра. Но оказалось, что ветер дует теплый, а это еще один верный признак того, что он дует с Севера. Берл как-то рассказывал, что за Стеной другое время года, и Дрю уже достаточно долго служил на Западном маяке, чтобы доверять рассказам Берла, хотя поначалу все это казалось ему неправдоподобным.

— Что происходит? — спросил Дрю. Обычный на первый взгляд морской туман, как и всегда, покрывал берег. Но еще был и другой, темный туман, который с Севера катился валами к Стене. Он странно освещался вспышками молний и протянулся так далеко к востоку, как только можно было видеть. — Тут где-то еще и беженцы?

— Их несколько сотен, а может, и тысяч, мистер Дрю. Они с Юга, из нового лагеря в Лингтон-Хилл. Движутся на Север, хотят перейти за Стену. Но не в них проблема… Возьмите бинокль.

Дрю поправил фокус бинокля и немного приподнял край шлема, ему хотелось производить более солидное впечатление.

Сначала он не заметил ничего необычного, но, когда как следует сфокусировал бинокль, все размытые пятнышки превратились в бегущие фигурки. Тысячи мужчин в голубых шапках, женщин в голубых шарфах и детей, одетых в голубое, устремились в проход, прорванный в проволочном заграждении. Кое-кто уже преодолел нейтральную полосу и достиг Стены. Дрю, увидев это, только покачал головой. Почему они так стремятся попасть в Старое Королевство? Положение ухудшалось тем, что некоторые южане, добежавшие до Стены, поворачивали обратно…

— А Командование Периметром проинформировано об этих людях? — спросил лейтенант. Внизу находился Армейский пост. — Чем там эти обезьяны занимаются?

— Телефоны отключились, — мрачно сообщил Берл. — Кроме того, дело вовсе не в беженцах. Гляньте на передний край этого тумана, сэр.

Дрю опять поднес бинокль к глазам. Туман двигался быстрее, чем показалось вначале, и в его движении было что-то удивительно организованное. Это был странный туман со сверкающими внутри молниями.

Дрю сглотнул, моргнул и снова попытался настроить бинокль, не желая верить в то, что видел. На передней линии тумана двигались какие-то фигуры или предметы. Эти фигуры даже чем-то отдаленно напоминали людей, но это были не люди. Он слышал рассказы о таких созданиях, когда впервые дежурил на северном берегу, но никогда этим россказням не верил. Ходячие трупы, невообразимые чудовища, маги — и добрые, и злые…

— У этих южан нет никаких шансов, — прошептал Берл. — Я вырос на Севере и видел, что там случилось двадцать лет тому назад, в Бэйне…

— Спокойно, Берл, — одернул его Дрю. — Керрик!

Голова Керрика показалась в двери.

Керрик, возьмите дюжину красных ракет и выпускайте их. По одной каждые три минуты.

— К-к-расные ракеты, сэр? — дрожащим голосом переспросил Керрик. Красные ракеты означали тревогу. Наивысшую степень опасности.

— Красные ракеты! Шагайте! — прокричал Дрю. — Берл! Керрик! Собрать всех в пять минут, снаряжение и вооружение номер три!

— Оружие не будет стрелять, сэр, — печально заметил Берл. — И эти южане не перешли бы Периметр, если бы в гарнизоне оставался еще хоть один живой солдат. Там внизу был большой дивизион…

— Я отдал приказ! Исполняйте!

— Сэр, мы ничем не поможем, — взмолился Берл. — Вы не знаете, что могут сделать эти существа! Наша главная задача — защитить маяк, а не…

— Смотритель Берл, — голос Дрю стал жестким, — даже если армия потерпела поражение, Королевские Морские силы не будут стоять в стороне, наблюдая, как погибают невинные люди. Пока я командую, этого не будет!

— Да, сэр, — медленно произнес Берл. Он поднял загорелую руку, будто для того, чтобы отдать честь, но затем резко обрушил ее ребром ладони на шею лейтенанта, как раз под краем шлема. Дрю рухнул на руки Берла. Тот аккуратно положил лейтенанта на пол, вытащил из кобуры его револьвер и снял с пояса абордажную саблю. — Что глазеешь, Керрик? Запускай эти проклятые ракеты!

— Но, но — как насчет…

— Если он придет в себя, дай ему стакан воды и скажи, что я взял командование на себя, — приказал Берл. — Я спущусь вниз, чтобы организовать оборону.

— Оборону?..

— Эти южане прошли к нам через все армейские заграждения. Значит, кто-то уже появился на этой стороне, кто-то пришел из-за Стены и уже управляет солдатами. Этот «кто-то» — из Мертвых. Следующая очередь — наша, если уже кто-нибудь из них не проник и сюда. Так что, давай, запускай ракеты!

Эти слова младший офицер выкрикнул, уже пролезая в дверь и захлопывая ее за собой.

За стуком захлопнувшейся двери последовали первые выстрелы откуда-то снизу, со двора. Затем раздались беспорядочная стрельба, крики, вопли и лязганье металла.

Трясущимися руками Керрик вытащил первую ракету. Ракетомет стоял на галерее, и, хотя Керрик сотни раз на тренировках проделывал всю операцию, сейчас он никак не мог зарядить его ракетой. Когда он наконец установил заряд на место, то слишком быстро дернул за шнур, так что ракета, взлетая, обожгла ему руки.

Всхлипывая от боли и страха, Керрик вернулся за второй ракетой. Над его головой распускался красный цветок, такой яркий на фоне темных облаков…

Керрик не стал высчитывать, прошло ли три минуты, и запустил следующую ракету, потом еще одну. Он все еще стрелял, когда Мертвые Руки окружили маяк, а над массой темного тумана возвышалась лишь верхняя галерея маяка да Керрик с его ракетами. Туман с Мертвыми Руками выглядел, как плотная масса земли внизу, так что Керрик ничего не понял, когда Мертвый вошел и протянул к нему руки с множеством пальцев, с которых капала кровь.

Керрик прыгнул с галереи прямо в плотный туман, и на какое-то мгновение ему показалось, что туман держит его. Но он тут же начал падать, а Мертвые Руки следили, как постепенно угасает эта крошечная искорка Жизни.

Но Керрик погиб не напрасно. Красные ракеты увидели на юге и на востоке. И в верхнем помещении маяка пришел в себя лейтенант Дрю. Он поднялся на ноги как раз тогда, когда Керрик упал вниз. Он видел Мертвого, и его осенило, что надо нажать на рычаг, который приводит в действие поршень, подающий масло к лампе маяка.

Лампа вспыхнула, ее свет в тысячу раз усилили линзы, сделанные мастерами Корвера. Лучи света ударили в двух направлениях, поразив Мертвых на галерее. Те заорали, прикрывая руками свои гноящиеся глаза. В отчаянии молодой офицер перевел часовой механизм в нейтральное положение и нажал на рычаг, чтобы заставить лампу светить по всему кругу. Этот аппарат должен был приводиться в действие особым механизмом, а не одиноким человеком…

Но отчаяние и страх придали этому человеку невероятную силу. Круговой свет маяка охватывал Мертвых своим безжалостным лучом. Свет не мог погубить их, но они ненавидели этот белый луч, так что стали отступать, унося с собой Керрика.

Мертвые Руки после падения с маяка не погибли, но их тела расплющились. Они медленно восстанавливали прежний облик и на вялых, переломанных ногах снова начали взбираться по ступеням башни наверх. Там была Жизнь, и им хотелось попробовать ее, перед этим желанием отступала даже ненависть к белому свету маяка.

Ник проснулся от раскатов грома и сверкания молний. Он плохо понимал, где находится, будто все еще был без сознания. Он почувствовал, что земля под ним неустойчива, а затем догадался, что его несут на носилках. С каждой стороны носилок было по два широкоплечих человека. Это были нормальные люди, или почти нормальные. Во всяком случае, это были не те больные проказой рабочие, которых Хедж называл ночной командой.

— Где мы? — спросил Ник. Голос прозвучал хрипло, и во рту чувствовался привкус крови. Он провел языком по губам и почувствовал на них корочки засохшей крови. — Мне бы воды…

— Хозяин! — крикнул один из носильщиков. — Он проснулся!

Ник попытался сесть, но оказалось, что у него нет на это сил. Над ним сверкали молнии, где-то впереди громыхал гром. Полушария! Он все вспомнил! Он должен убедиться, что полушария в целости и сохранности!

— Полушария! — крикнул он и почувствовал резкую боль в горле.

— С полушариями все в порядке, — произнес знакомый голос. Над ним склонился Хедж. Он будто стал выше, подумал Ник. И похудел. Будто вытянулся, как тянучка, которую малыш вытаскивает изо рта. При этом если раньше Хедж был лысым, то теперь у него появились волосы. Или это просто какая-то тень у него надо лбом?

Ник прикрыл глаза, не в состоянии думать о том, где оказался и как сюда попал. Несомненно, он все еще болен, еще серьезнее болен, чем раньше… Он почему-то не мог ясно рассмотреть Хеджа, хотя тот находился совсем рядом.

— Где мы? — снова шепотом спросил Ник.

— Мы как раз собираемся перейти за Стену, — ответил Хедж и засмеялся. Это был очень неприятный смех. Но Ник тоже почему-то рассмеялся.

Кроме хохота Хеджа и постоянных раскатов грома был слышен еще один звук. Сначала Ник не мог понять, что это такое. Он стал прислушиваться, а носильщики несли его вперед. И наконец Ник все понял. Шум от криков болельщиков на футбольном матче или на соревнованиях по крикету. Крики и вой. Хотя Стена — это не то место, где обычно проводятся подобные соревнования. Быть может, это играют солдаты Периметра.

Спустя несколько минут Ник сообразил, что это не крики болельщиков. Он снова попытался сесть, но Хедж уложил его обратно, и Ник увидел, что руки Хеджа обгорели, а на месте ногтей взвиваются язычки огня.

Галлюцинации, подумал Ник в отчаянии. Просто галлюцинации…

— Мы скоро будем у Стены, — сообщил Хедж, отдавая распоряжения носильщикам. — Мертвые смогут удерживать проход только несколько минут. Как только полушария проедут, мы побежим.

— Да, сэр, — хором ответили носильщики. Нику хотелось понять, о чем говорит Хедж. В это время они проходили мимо двух рядов очень странных рабочих болезненного вида. Ник старался не смотреть на них, на их гноящуюся плоть, с которой свисали какие-то лохмотья, раньше бывшие одеждой. К счастью, он не мог видеть их уродливых лиц, потому что все они смотрели в сторону, отвернувшись от носилок.

— Полушария переехали за Стену!

Ник не знал, кто это прокричал. Голос был странным и отдавался эхом, в нем было что-то мерзкое. Но слова эти произвели немедленный эффект. Носильщики побежали, подкидывая Ника вверх-вниз. Ник ухватился за края носилок и, воспользовавшись одним из толчков, сел и оглянулся вокруг.

Они бежали по тоннелю в Стене, отделявшей Старое Королевство от Анселстьерры. По низкому арочному тоннелю, прорубленному в камне. Тоннель от начала до конца был заполнен ночной командой, люди образовали, сцепившись руками, еще один своеобразный тоннель, сияющий слепящим светом тысяч крошечных язычков золотого пламени. Все рабочие стояли посреди огня.

Ник закричал от ужаса. В тоннеле повсюду был огонь, странный золотой огонь, который горел без дыма. Хотя вся ночная команда была охвачена этим пламенем, никто не кричал, не пытался убежать. Хуже всего было то, понял Ник, что, если кто-то падал, сгорев дотла, на его место тут же становился другой. В дальний конец тоннеля входили сотни мужчин и женщин в голубых одеждах и становились вдоль стен.

Ник видел Хеджа впереди. Но это был не совсем Хедж. Это скорее была тень с очертаниями Хеджа, темная фигура, освещенная багровым пламенем, которое сражалось с золотым светом. Каждый шаг Хеджа давался ему с большим трудом. И золотой огонь явно пытался помешать Хеджу пройти через тоннель.

Внезапно большая группа ночной команды впереди вспыхнула как огромная свечка, разлилась озером воска и навсегда исчезла. И в этот момент золотой огонь ярко вспыхнул и с ревом прокатился по всему тоннелю. Носильщики закричали, завыли, но продолжали бежать. Они ныряли в огонь, будто не замечая его, но Ник, охваченный пламенем, вывалился из носилок и упал на каменный пол тоннеля.

Вместе с золотым огнем в его сердце возникла пронзительная холодная боль, будто там, в груди, ломались острые ледяные сосульки. Но при этом сознание очистилось, чувства обострились. Он смог увидеть в пламени и на камнях символы, которые, постоянно меняясь, образовывали всевозможные комбинации. Ник догадался, что это знаки Хартии, о которых он раньше слышал. Колдовство, магия Сэмета и Лираэль…

Все, что происходило прежде, пронеслось у него в голове. Он вспомнил Лираэль и летающую Собаку. Полет над палаткой. Укрытие в камышах. Беседы с Лираэль. Он ведь обещал ей, что сделает все возможное, чтобы остановить Хеджа.

Пламя бушевало и в груди Ника, но кожу его не обжигало. Пламя пыталось добраться до того, что находилось внутри Ника, и изгнать это оттуда. Но сила внутри него не поддавалась магии Стены, она вновь доказывала свое могущество, хотя Ник, пытаясь удержать знаки Хартии, ловил язычки пламени и даже решился на то, чтобы проглотить золотой свет.

Тогда изо рта, носа, ушей Ника вырвались вдруг белые искры, поток, фонтан белых слепящих искр, и тело его неожиданно распрямилось. Как некая кукла на негнущихся деревянных ногах, Ник зашагал вперед, и при каждом его шаге золотое пламя неистово взмывало вверх. В глубине сознания Ник понимал все, что происходит, но ощущал себя лишь сторонним наблюдателем. Он не владел своим собственным телом, не управлял мускулами.

Ник продолжал неуклюже шагать вперед мимо рядов горящих в огне существ ночной команды, которые все прибывали и прибывали из дальнего конца тоннеля. Многие из них не были похожи на больных или прокаженных, это были почти нормальные мужчины и женщины, с гладкой и живой кожей. Только их глаза выдавали, что они уже мертвы.

Впереди Хедж, вырвавшийся из тоннеля, обернулся и махал рукой Нику, который ощущал этот жест, как физический захват, которым Хедж выволакивает его из тоннеля. Золотое пламя старалось плотнее окутать Ника, но рядом было слишком много существ ночной команды, слишком много пылающих тел. И золотому пламени пришлось отступить… Ник вышел из тоннеля, и огненное золото осталось позади.

Он перешел за Стену и оказался в Анселстьерре. Или, скорее, на нейтральной полосе, между Стеной и Периметром.

В обычной жизни это было пустое, спокойное место со вскопанной землей и проволочными заграждениями, которое казалось особенно мирным благодаря нежному посвисту ветряных флейт, которые Ник считал всего лишь неким украшением или памятником… Теперь все было окутано густым туманом, который подсвечивался красным светом заходящего солнца и всполохами молний. Туман, откатываясь неумолимыми валами к югу, обнажал картину ужасной бойни. Повсюду виднелись трупы, горы трупов людей в голубых одеждах, в которых Ник узнавал тех, кто становился ночной командой Хеджа.

Над Ником сверкнула яркая молния, и ударил гром. Туман рассеялся, и юноша увидел прямо перед собой полушария, привязанные к огромным дрогам, которые, как он знал, должны были дожидаться барж в Редмауте.

Ник не мог восстановить в памяти, что произошло между его беседой с Лираэль и пробуждением перед переходом через Стену. Полушария были доставлены сюда наверняка теми же людьми, которые тащили их и сейчас. Нормальными людьми, во всяком случае, не ночной командой. Одежда этих людей представляла собой странную смесь униформы армии Анселстьерры и одеяния Старого Королевства.

Сила, которая выволокла Ника из тоннеля, внезапно ослабела, и Ник упал прямо к ногам Хеджа. Колдун стал уже почти семи футов ростом, окруженный полыхающим багровым пламенем, он смотрел прямо перед собой яростным, напряженным взглядом. Впервые Ник испугался Хеджа, но был слишком слаб и мог только валяться на земле, схватившись за грудь, которую по-прежнему терзала нестерпимая боль.

— Скоро, — сказал Хедж, и голос его прогремел подобно грому. — Скоро наш Хозяин будет освобожден.

Ник обнаружил, что усердно кивает головой, и это его испугало не меньше, чем пугал сам Хедж. Ник уже снова погружался в тот полусон, когда мог думать только о полушариях, о «Лайтинг-Фарм» и о том, что должно быть сделано…

— Нет, — прошептал Ник. — Это не должно произойти. — Он не осознавал, что случилось, но пока просто знал, что не будет делать того, что планировал. — Нет!

Хедж почувствовал в голосе Ника независимость. Он осклабился, и в его глотке мелькнул огонь. Он, как ребенка, поднял Ника на руки и прижал к своей груди, рядом с перевязью и колокольчиками.

— Твоя роль почти закончена, Николас Сэйр, — произнес Хедж, и дыхание его было горячим и зловонным. — Ты теперь не более, чем никчемное привидение, твои дядя и отец оказались даже более полезными, чем я мог предположить, хотя они и делали все, не желая этого делать.

Ник мог только смотреть и смотреть в эти горящие глаза. Он опять забыл все, что всплыло в его памяти при выходе из тоннеля. В глазах Хеджа он видел полушария, молнии, радость от сознания великой цели, которой посвящена была его короткая жизнь.

— Полушария, — прошептал Ник, — полушария надо соединить…

— Скоро, Хозяин, скоро, — каркнул Хедж. Он подошел к ожидающим его носильщикам, положил Ника на носилки, проведя почерневшей, обожженной рукой по его груди. Все, что оставалось от рубашки Ника, было уничтожено этой черной рукой, и обнажилась грудь, которая была покрыта синяками и шрамами. — Скоро!

Ник тупо следил за тем, как удаляется Хедж. Прежние мысли куда-то улетучились. У него в мозгу всплывали лишь образы полушарий и их соединение. Он попытался подняться и посмотреть на полушария, но сил не было, да и туман снова сгустился. Ослабленный этим усилием, Ник уронил руки с носилок, и его палец коснулся какого-то осколка на земле. От осколка через руку передалось некое странное ощущение. Острая боль, но и нежное, лечебное тепло.

Ник попытался накрыть осколок рукой, но пальцы не слушались. С невероятным усилием он повернулся, чтобы посмотреть, что же там такое. Перегнувшись за край носилок, он увидел, что это щепка, кусочек одной из разбитых ветряных флейт. На этом кусочке еще оставались знаки Хартии. Пока Ник наблюдал за ними, что-то снова зашевелилось у него в сознании. На какой-то момент он вспомнил, кто он такой, он вспомнил об обещании, данном Лираэль.

Правая рука не подчинялась Нику, так что ему пришлось еще сильнее повернуться, чтобы ухватить щепку левой рукой. Но и левая рука не исполняла его команды. Поднятая было с земли щепочка упала на носилки между левой рукой Ника и его телом.

Хедж шел рядом с носилками Николаса. Они направлялись к самой большой груде трупов южан, убитых Мертвыми. Ранним утром этого дня Хедж поднял Мертвых из временных могил вокруг лагеря беженцев. Хеджу нравилось, что южан убивали Мертвые южане, которые также убивали солдат Западного поста Охраны и служителей маяка.

Хедж двигался сквозь туман, который расступался перед ним, трижды проходил сквозь Стену. Первый раз, чтобы организовать начало нападения на Анселстьерру, что было совсем нетрудно; во второй раз, чтобы подготовить перевозку полушарий, что было гораздо труднее; и в третий раз — совершить саму перевозку полушарий и Николаса. Хедж знал, что ему больше не придется преодолевать Стену, поскольку понимал, что Стена будет первым, что разрушит его Хозяин.

Ему оставалось только пройти в Смерть и собрать побольше душ, чтобы можно было заселить ими все эти трупы. Хотя Форвин-Милл находился всего лишь в двадцати милях от Стены и туда можно было бы добраться уже этим утром, Хедж понимал, что армия Анселстьерры будет препятствовать их проникновению за Периметр. Ему нужны были Мертвые Руки для сражения с армией, а большинство тех, кого он привел с Севера и из лагерей беженцев, были израсходованы при проходе сквозь тоннель в Стене.

Хедж достал из мешочков на перевязи два колокольчика. Саранет для принуждения. Мозраэль — поднять тех; которые спали здесь, на нейтральной полосе, уже освободившись от влияния ветряных игрушек Аборсен, которые Хедж ненавидел. Он должен был использовать Мозраэль, чтобы собрать как можно больше душ, хотя этот колокольчик и самого его отправлял очень далеко в Смерть. Потом ему предстояло преодолеть много Ворот, пользуясь Саранетом, чтобы перевести все души, которые он найдет, в Жизнь.

Он только собрался позвенеть колокольчиком, как почувствовал, что из темноты что-то приближается. Хедж осторожно спрятал Мозраэль, чтобы тот не зазвонил сам, достал из ножен меч и прошептал слова, после которых по лезвию меча пробежало пламя, Хедж знал, кто это, но не доверял даже заклинаниям, которые создал на защиту от нее. Клорр теперь была одной из Великих Мертвых. В Жизни она существовала под властью Разрушителя, но в Смерти выходила из-под его контроля. Хедж старался держать ее в повиновении, но, как всегда бывало с такими духами, это повиновение не было абсолютным.

Клорр явилась в виде тени, отдаленно напоминающей очертания фигуры человека с какими-то отростками, похожими на руки, ноги и голову. Там, где должны были быть глаза, горел огонь. Эти огненные плошки были слишком большими и слишком широко расставленными. Клорр преодолела Стену вместе с Хеджем, когда он проходил в первый раз, и неожиданно напала на армию Анселсть-ерры у Западного поста Охраны. Этот гарнизон не ожидал нападения с юга. Поглотив множество жизней, Клорр стала еще более могущественной. Хедж насторожился, дожидаясь ее приближения, и приготовил на всякий случай Саранет. Колокольчики никому не любили служить, а тем более колдунам. Ведь даже Аборсен должен постоянно твердо указывать им, кто хозяин.

Клорр, будто с издевкой, поклонилась Хеджу. Затем заговорила, и из ее пасти вырвались клубы тьмы. Слова были невнятными, речь путаной, почти ничего нельзя было разобрать. Хедж нахмурился и поднял меч. У Клорр обозначился рот, и язык кроваво-красного огня лизнул огромную пасть.

— Прошу прощения, хозяин, — произнесла Клорр. — С юга движется много солдат, на лошадях. Некоторые — маги Хартии. Я истребила первых, но там их еще очень много, так что я решила предупредить моего хозяина.

— Хорошо, — кивнул Хедж. — Я как раз хочу собрать новых Мертвых, которых пришлю тебе, когда мы будем готовы. А пока призови все Руки, чтобы напасть на этих солдат. В первую очередь надо уничтожить магов Хартии. Ничто не должно задержать освобождение нашего Владыки.

Клорр склонила громадную бесформенную голову, затем потянулась назад и выволокла из тумана человека. Это был худенький маленький человечек, пальто на нем было разорвано, в прорехе виднелась белая рубашка клерка. Клорр держала его за горло, и он был почти при смерти от ужаса и недостатка воздуха. Клорр швырнула его к ногам Хеджа, и человечек стал судорожно дышать.

— Это ваш, как он говорит, — сообщила Клорр и уплыла прочь. Руки ее вытянулись, чтобы захватить всех оставшихся Мертвых. Когда она прикасалась к ним, те вздрагивали, дергались и начинали медленно двигаться вслед за ней. Их оставалось на удивление мало, а в тоннеле под Стеной и вовсе никого не было. Клорр старалась не приближаться к каменным стенам, на которых то там, то тут пробегали искры золотого света. Даже она не могла с легкостью преодолеть Стену и, возможно, вообще не смогла бы справиться с этим без помощи Хеджа и не пожертвовав многими Мертвыми Руками.

— Кто? — резко спросил Хедж.

— Я… я — лидер депутатов, Гиннер, — всхлипнул человечек и протянул конверт. — Я помощник мистера Королини. Я принес вам письмо, разрешение пересечь… пересечь Стену…

Хедж взял конверт, который тут же вспыхнул и сгорел, а из почерневших рук Хеджа посыпался серый пепел.

— Я не нуждаюсь в разрешении, — прошептал Хедж. — От кого бы то ни было.

— Я также пришел за… за четвертой выплатой, как и договаривались, — продолжал человечек, уставившись на Хеджа. — Мы сделали все, о чем вы просили,

— Все? — спросил Хедж. — Король и Аборсен?

— М… м… мертвы, — выдохнул Гиинер. — В Корвере взорвана бомба, они сгорели. Там ничего не осталось.

— А что с лагерями около Форвин-Милл?

— Наши люди проинструктированы, ворота будут открыты на рассвете. Листовки уже отпечатаны. Они поверят обещаниям, я уверен.

— Как успехи?

— Мы все еще сражаемся в Корвере и везде, но… но я уверен, «Наша Страна» выиграет.

— Значит, все, что я требовал, — сделано, — подытожил Хедж. — Все спасет одна вещь…

— Что? — спросил Гиннер. Он все еще с ужасом смотрел на Хеджа и начал тихонько подвывать, увидев, как на него падает горящий меч, который и отсек его голову.

— Отбросы, — прохрипела Клорр, которая вернулась вместе с небольшой группой Мертвых. — Эти тела теперь бесполезны.

— Иди! — прорычал Хедж, разозлившись. Он взмахнул окровавленным мечом и снова достал Мозраэль. — Отправлю тебя в Смерть и найду слугу получше.

Клорр захихикала, будто камешки прокатились по листу железа, и исчезла в темноте, а за ней поплелись Мертвые Руки. Когда последний из Мертвых прошел мимо траншеи, Хедж позвенел Мозраэлем. Единственный звук, который издал колокольчик, стал усиливаться. Тела южан начали крутиться, подергиваться и пришли в движение. В тот же момент Хедж стал покрываться коркой льда. Мозраэль еще звучал, то тот, кто вызвал этот звук, уже шел по холодной реке Смерти.

Глава восемнадцатая. КЛОРР МАСКИ

Лираэль мгновенно проснулась, сердце ее бешено колотилось, а руки схватились за меч и колокольчики. Темно, она замурована в каком-то помещении… Нет, сообразила Лираэль, наконец проснувшись по-настоящему. Она спала в одном из этих странных, шумных экипажей — в машине, как Сэм называл их. Только сейчас этот экипаж не шумел.

— Мы остановились, — сообщила Собака. Она высунула голову наружу, чтобы осмотреться. — Похоже, остановка неожиданная.

Лираэль села и попыталась прогнать головную боль. Она все еще была простужена, но, по крайней мере, хуже не стало. Несмотря на то, что в весенней Анселстьерре уже повсюду распустились цветы, ночи были еще довольно холодные.

Остановка и в самом деле была неожиданной, если судить по ругательствам, которые раздавались с водительского места. Снаружи полотняный полог откинул Сэм, он отстранился, когда Собака, желая сказать ему «Доброе утро!», попыталась его лизнуть. Сэм выглядел усталым, и Лираэль подумала — а спал ли он, узнав о смерти родителей? Она-то заснула сразу же, как попала в машину… и вообще не понимала, сколько проспала. Казалось — недолго, вокруг все еще было темно, свет излучал только ошейник Собаки.

— Моторы заглохли, — сообщил Сэм. — Хотя ветер дует с запада. Думаю, мы слишком близко подобрались к полушариям. Отсюда придется идти пешком.

— Где мы находимся? — спросила Лираэль. Она вскочила и ударилась головой о тент, только случайно не наткнувшись на металлический обруч, удерживающий его. Снаружи было очень шумно — кто-то кричал, раздавалось цоканье металлических подков каблуков по мостовой, — а за всем этим продолжался непрерывный тупой гул. Лираэль не сразу сообразила, что это уже не раскаты грома, а что-то другое.