И Полина даже не поинтересовалась, как у меня с деньгами! Может, я тут с голоду помираю?
      С голоду я и правда помирала, но не потому, что денег не было, а потому, что не было обеда.
      Мучаясь вопросом, что лучше – возиться с приготовлением еды или перетерпеть, зато отдыхать, я мудро выбрала второй вариант. А чтобы процесс голодания не был таким мучительным, решила пораньше лечь спать. Во сне же не чувствуешь, голодная ты или сытая?
      Отхлебнув еще, я нырнула под одеяло и старательно закрыла глаза. Однако проклятый голод не давал мне уснуть. Через минут сорок я не выдержала и вылезла. Желудок чуть не криком кричал о том, как над ним издеваются.
      Вздохнув, я прошла в кухню. Ничего радующего глаз я там не увидела. Можно, было, конечно, заняться делом и убрать там все, но мне было совершенно не до этого.
      Схрумкав половинку соленого огурца, который уже начал горчить, я полезла в хлебницу. Ура! Почти половинка батона! Это же спасение!
      Я заметно повеселела, быстро сжевала батон и отправилась спать. Желудок издал облегченный стон и угомонился, измученный за день и удовлетворенный на ночь.
      Утром я проснулась не в очень хорошем настроении, даже не осознавая, почему. Потом вспомнила о том, что в доме нечего есть, что денег почти не осталось, что нужно ехать к этой Элле… Понятно, с чего же тут будешь веселиться?
      Тяжело вздохнув и ломая голову, за что мне досталась такая незавидная доля, я пошлепала в ванную умываться. Кухню в то утро я просто проигнорировала, так как ничем порадовать она меня не могла. Правда, там не мешало бы прибраться, но с этим всегда успеется. Подумаешь, полы маленько липкие! Какая Полина придирчивая! Взяла бы и вымыла сама, если уж ей это так мешает!
      Я еще раз вздохнула, надела пальто и стала спускаться вниз. Потом достала бумажку с адресом. Да, не близко. Надо было попросить у Полины денег хотя бы на дорогу, она же спрашивала, нечего было скромничать. Все скромность моя, вечно она меня губит.
      Наклонив голову от ветра, я побрела на троллейбусную остановку.
      – Лелька, привет! – послышался вдруг над ухом знакомый голос.
      Я обернулась и чуть не подпрыгнула от радости: передо мной стоял мой давний знакомый, Дрюня Мурашов. Дрюня учился в нашей школе, правда, был на три года постарше, жил рядом с Полиной и был братом ее подруги.
      Вообще-то Дрюня своим появлением мало у кого вызывал восторг: всем была известна его поразительная способность влезать во всякие истории и втягивать в них находящихся рядом людей, причем сам Дрюня выбирался из них совершенно невредимым и цветущим, непонятно, чьими молитвами. Дрюня был неисправимым оптимистом, вечно безработным и веселым. И еще он умудрялся всегда находить деньги на выпивку. Вот это меня в нем поражало больше всего. Но в данный момент я так обрадовалась его появлению потому, что Дрюня был обладателем старенького автомобильчика и вполне мог отвезти меня по нужному адресу. Если хорошо попросить, конечно.
      – Дрюня! – я чуть не кинулась Мурашову на шею. – Дрюнечка, как я рада тебя видеть! Ты не отвезешь меня в одно место? Тут совсем рядом…
      – Ты знаешь, сегодня никак не могу. Ну просто никак! – решительно заявил Дрюня. – Дел по горло!
      – Ну это же совсем рядом! – взмолилась я, ни на секунду не поверив в то, что у Дрюни могут быть серьезные дела.
      – Вообще-то… – Дрюня замялся.
      – Ну?!
      – Вообще-то у меня не только времени нет, но и бензина. А также денег на бензин, – признался честный Дрюня. – Но если ты согласишься заправить мою машину, то…
      – Ох, да у меня у самой денег нет, – простонала я. – Почему, думаешь, на троллейбусе езжу?
      – Это хреново, – прокомментировал Дрюня и нагнулся к моему уху:
      – Но есть один вариант! – Дрюня заговорщицки подмигнул мне. – Деньги всегда можно достать, если голова есть!
      После этих слов мне стало немного не по себе. Нет, не из-за того, что для меня явилось открытием, что с помощью головы можно зарабатывать деньги, а просто меня терзали сомнения насчет наличия у Дрюни головы… В смысле, той, что нужна для зарабатывания денег…
      – А что за вариант? – осторожно спросила я, на всякий случай отодвигаясь от Мурашова.
      – Можно продавать вещи! – торжественно произнес Дрюня.
      Я сразу почувствовала разочарование. И ответила словами благоразумного дяди Федора из известного мультика:
      – Чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сперва купить что-нибудь ненужное, а у нас денег нет.
      – Ты не поняла, – снисходительно проговорил Дрюня. – Товар уже есть. Только его нужно реализовать!
      – А какой товар? – полюбопытствовала я.
      – Да самый разный! Вот, смотри!
      Тут только я заметила в руках у Мурашова огромную спортивную сумку фирмы «Адидас», набитую чем-то до отказа.
      Дрюня расстегнул замок, подул на замерзшие руки и раскрыл сумку. Я увидела большое количество разнообразных баночек и скляночек.
      – Что это? – спросила удивленно.
      – Это новейшая косметика крупнейшей и известнейшей фирмы… фирмы… Как ее, черт? Забыл совсем! Ну, неважно! Главное – косметика первосортная! Это меня Мишка на это дело сподобил. По большому блату, между прочим! – подчеркнул Дрюня. – Так что давай с тобой сотрудничать – вмиг разбогатеем! Мишкина жена этим полгода занимается. Просто озолотилась! Мишке даже работать не надо. Бери! – с этими словами Дрюня всучил мне сумку.
      – Подожди… – попыталась я отстраниться. – А что с этим делать-то?
      – Ну как что! – поразился моей недогадливости Дрюня. – Распространять среди знакомых!
      – Продавать? – ужаснулась я.
      – Не продавать, а распространять! – выразительно поправил Дрюня. – Верняк дело! Понимаешь, нам с тобой будет идти процент от реализации. там выстраивается эта… как ее… Тьфу, забыл опять! Ну, неважно. Я тебе дам прайс-лист, там все написано. И название фирмы, и почем продавать. В общем, золотые горы можно заработать. Короче, это я тебе оставляю, ты реализовывай, а я к тебе на неделе зайду за своей долей. Я думаю, тебе двадцать процентов, а мне восемьдесят – так будет справедливо, да? Я же в конце концов основатель нашего бизнеса. Ты, Оля, только бутылочку не забудь прикупить – отметить это дело! Ну, пока! На! – он протянул мне какой-то смятый листок.
      – Подожди! – пролепетала я.
      Но Мурашов уже скользнул куда-то в переулок, повесив сумку мне на плечо. Я осталась одна. Стояла и растерянно топталась на месте. Чертов Мурашов! Хитрюга! Надо же так меня подставить! Верняк дело! Тебе двадцать процентов! А ему, видите ли, восемьдесят как основателю бизнеса! Тоже мне, бизнесмен! Подлец! Тунеядец! Альфонс! Полина права – зря я с ним миндальничаю. Ох, ну почему, почему я не могу, как Полина, решительно отказывать? Почему меня все используют?
      Хотелось заплакать. Но я подумала, что от слез сейчас станет еще холоднее и решила повременить с этим.
      Обнаружив, что до сих пор сжимаю в руке обрывок, который сунул мне Мурашов, я заглянула в бумажку. Это оказался прайс-лист. Увидев цены, проставленные сбоку, я почувствовала, что у меня сперло дыхание. Господи! Да кто же у меня купит эти банки за такие деньги? Честно говоря, в первый момент мне показалось, что Мурашов перепутал прайс-лист и подсунул мне цены на ракетные двигатели.
      Первым моим побуждение было швырнуть злосчастную сумку подальше. И послать туда же Мурашова. Но дурацкая воспитанность не позволила этого сделать. Ладно, я возьму сумку с собой, а вечером непременно отнесу ее Дрюне. И очень решительно скажу, чтобы он не впутывал меня в свои авантюры! А еще лучше – пожалуюсь его жене Елене. Она ему быстро мозги вправит!
      Поправив сумку на плече, я уныло потащилась на остановку. Втиснувшись в переполненный троллейбус и пристроившись у окна, стала смотреть на дорогу, спрятавшись за широкую спину какого-то дяденьки в надежде, что на меня не обратит внимания кондукторша. Но она, противная, все равно умудрилась меня выцепить и гаркнула прямо в ухо отвратительным голосом:
      – Оплачиваем за проезд! Девушка, чего вы там жметесь?
      – Я? Я вовсе не жмусь! – возмущенно ответила я, досадуя, что меня так позорят при посторонних и достала полтора рубля.
      И чего ей дались мои полтора рубля? Все равно они ей погоды не сделают, а мне бы очень пригодились…
      Больше, к счастью, моего пути ничего не испортило, если не считать того, что стоять пришлось всю дорогу. Господи, какие все-таки невоспитанные у нас мужчины! Хоть бы кто-нибудь из них уступил место молодой, привлекательной женщине! Нет, сидят, уставились в окно и делают вид, что ничего не замечают.
      Один из представителей этого хамского племени очень откровенно меня разглядывал. Я изо всех сил старалась показать, что мне наплевать на его взгляды и вообще я совершенно не хочу сесть, даже если вокруг буде сотня свободных мест… Не помогло. Встал он со своего места за одну остановку до моей. Я не стала садиться из принципа, к тому же освободившееся место тут же заняла толстая, потная тетка. И чего садится? Постоять, что ли, не может?
      Наконец, я добралась до нужного мне места и с облегчением вышла из переполненного троллейбуса. Сумка немилосердно оттягивала плечо.
      Элла жила в стандартном девятиэтажном доме в Ленинском районе, на восьмом этаже. Я поднялась туда на лифте и несмело позвонила в дверь. Только тут я сообразила, что не придумала, как мне отрекомендоваться. Нет, вообще-то я планировала назваться той, кто есть на самом деле – психологом – но кто мне сказал, что эта Элла захочет со мной говорить?
      Но раздумывать было уже некогда – послышался звук отпираемого замка.
      Дверь открылась, и на пороге появилась маленькая, изящная девушка лет двадцати четырех, с рыжими волосами, рассыпанными по плечам. Носик у нее был вздернут, а большие голубые глаза смотрели с любопытством.
      – Вы ко мне? – спросила она.
      – Вообще-то… да, – выдохнула я, решив, что это и есть Элла.
      – А что вы хотели?
      – Я… – я, как дурочка, топталась на месте, проклиная свою несообразительность.
      – Вы что-то продаете? – пришла мне на выручку девушка, кинув взгляд на мою сумку.
      – Да, – обрадовалась я, расстегивая сумку и роясь в ней. – Понимаете, тут у меня первосортная косметика известнейшей фирмы… Фирмы… – я замялась, проклиная в душе подлого Мурашова.
      Но девушке, похоже, не нужны были дальнейшие рекомендации. Она сразу же округлила глаза, увидев набитую баночками сумку.
      – Ой, как интересно! – прощебетала она мне. – Я непременно должна это осмотреть! Правда… – она с беспокойством взглянула на часы. – Вообще-то я… Вообще-то меня не должно сейчас быть дома – я хожу на занятия по английскому языку. И сегодня… Уже вышла из дома, и вдруг обнаружила, что забыла учебник. И пришлось вернуться.
      Девушка постояла в растерянности. Потом решительно махнула рукой:
      – А, черт с ним! Подумаешь, пропущу одно занятие. Вообще-то меня уже от них тошнит. Но муж настаивает, чтобы я занималась…
      Девушка, похоже, была отчаянная болтушка. И барахольщица, которая не может спокойно пройти мимо ни одного прилавка. Что ж, это же просто замечательно!
      – Вы проходите, проходите, – она тянула меня в квартиру.
      Я прошла и присела на диван. Эллочка скакала вокруг меня, блестя глазами.
      – Давайте, давайте скорее! – тянула она руки к сумке.
      Я взяла и просто вывалила ее содержимое на диван. Элла тут же принялась перебирать все баночки, охая и ахая. Она была прямо как одержимая! Нечасто мне приходилось видеть такое благоговение перед кремами и губными помадами.
      – Вот эту я точно возьму! – вскричала она, крутя в руках тюбик с помадой какого-то немыслимо-фиолетового цвета. – Я попробую, можно?
      Не успела я раскрыть рот, как Элла подскочила к зеркалу и принялась мусолить губы помадой. – Мне идет? – она повернулась ко мне.
      – Несомненно! – покривила я душой.
      – Я беру ее! – радостно сообщила Элла. – И еще вот это! И это! – она выхватывала из сумки все новые и новые флакончики. Необходимо было хоть как-то ее отрезвить.
      – Прекрасно! – бодро проговорила я. – Это обойдется вам…
      Элла замерла с занесенной над верхней губой рукой с очередным тюбиком. Потом медленно повернулась и бегом кинулась к шкафу. Достала из него какую-то шкатулочку и… протяжный стон вырвался из груди женщины. Она сжимала в руке две сторублевые купюры.
      – Ох, черт! – с горечью проговорила Элла. – Денег совсем не оставил этот козел! Ну, ничего! Вы только не волнуйтесь! Я сейчас сбегаю!
      – Куда? – испугалась я.
      – Да к подружке, к Таньке. Она здесь рядом живет. Вы подождете меня?
      Честно говоря, меня поразила такая беспечность. Даже я никогда себя так не поведу.
      – Скажите, а вы не боитесь оставлять в квартире постороннего человека? – осторожно спросила я.
      – Что? – Эллины брови взлетели вверх. – Ах, да… А… Может быть, вы тогда на лестнице подождете? Я скоро вернусь!
      – Вы знаете, вообще-то я никакая не воровка и мерзнуть на лестнице мне бы не хотелось – у вас очень холодный подъезд. Может быть, вы просто пока закроете меня на ключ? Здесь же восьмой этаж, я никуда не денусь. Я вообще могу вам свой паспорт показать! – я вдруг вспомнила честного заведующего детского садика из фильма «Джентльмены удачи», который не мог допустить, чтобы ему поверили на слово, что он перетаскает радиаторы.
      – А что? Это мысль! – проговорила Элла. – Да я не про паспорт! – отмахнулась она, видя, что я достаю из сумочки документы. – Я про запереть вас пока, если вы так настаиваете! Я сейчас приду, вы подождите! – прокричала она уже из прихожей.
      Крутанулся два раза замок, и я осталась совершенно одна в чужой квартире, слушая, как стучат по лестнице каблучки этой сумасбродной и легкомысленной девчонки.
      Оставшись одна, я огляделась. Квартирка была что надо! Вся мыслимая и немыслимая современная бытовая техника, умопомрачительные обои, навесные потолки… Мне такое и не снилось! Я давно мечтаю сделать у себя в квартире хоть какое-то подобие ремонта, но все никак руки не доходят. Да и денег нет. Однажды, правда, я решила побелить потолок самостоятельно, чтобы сделать Кириллу сюрприз, но сюрприз обернулся такой бякой, что после того, что увидел и наговорил мне Кирюша, я чуть в больницу не загремела с нервным расстройством.
      С тех пор я не рискую браться за ремонт сама. А здесь, видимо, сами-то хозяева и не прикасались к отделке квартиры. Во всяком случае, я не могла представить себе Эллочку с меловой тряпкой в руках. Не знаю, правда, что там у нее за муженек…
      Что у нее за муженек, мне представилось узнать очень скоро. В тот момент, когда я прошла в кухню попить воды. В это время в прихожей послышалось звяканье ключей.
      «Ну слава богу, вернулась!» – мелькнула в моей голове счастливая мысль. Моим следующим намерением было вытянуть разомлевшую от счастья Эллочку на откровенный разговор о жизни вообще и ее в частности. Семейной. Надо же мне было узнать, имеет ли она отношение к несчастью, случившемуся с Жорой! Господи, Жора, я совсем забыла, что все это ради тебя!
      Я побежала в коридор, чтобы немедленно приступить к исполнению своих обязанностей.
      В коридоре висело большое зеркало, в котором я смогла рассмотреть входящую девушку… То, что это не Элла, я смогла разглядеть даже своими близорукими глазами. Нет, можно было, конечно, предположить, что за время общения со своей подружкой Эллочка умудрилась перекрасить волосы и вставить контактные линзы, изменяющие цвет глаз, но что она смогла увеличить свой рост по крайней мере сантиметров на двадцать пять…
      А в девушке, которая входила сейчас в квартиру, было где-то метр семьдесят пять, не меньше… Вслед за ней входил высокий, крупный мужчина в черном кожаном плаще.
      – Никого? – спросила девушка.
      – Да нет, моя сегодня на курсах английского, нескоро вернется. У нас с ней договоренность: до пяти вечера – мое время, после пяти – ее. Так что ничего не бойся.
      – Да уж, высокие отношения! – хмыкнула девушка, снимая ботинки. – Помоги мне! – она ухватилась за его руку. Тот нагнулся и стал помогать девушке разуться. Но так как был немного пьян, то не удержался и повалился вниз, увлекая за собой девушку. Послышался грохот, потом кто-то ойкнул, затем застонал, а после раздался оглушающий смех.
      Сердце мое колотилось от страха как взбесившийся маятник. Не думая ни о чем, я шмыгнула в комнату и заметалась по ней, как пойманная муха. Боже мой, боже мой, куда же мне спрятаться? Если они меня увидят здесь, то примут за воровку! А Эллы нет! И никто не подтвердит, что я пришла сюда с самыми чистыми намерениями! И они меня скрутят и отправят в тюрьму! Или просто пристрелят на месте! А что? Муженек-то ее, поди, какой-нибудь бандит, раз так живет. И пистолет у него наверняка имеется. Пальнет в меня сейчас – и все! Чего ему бояться? Таким всегда все с рук сходит!
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.